Текст книги "А обещали сказку…"

Глава 28

Очнулась я уже довольно поздно. На кровати и с Мурзом на животе.

– Ты как? – заботливо заглядывая в глаза.

– Нормально, – чуть хрипло со сна.

За окном – ночь, дождь барабанит по стеклу. В комнате – темно, прохладно и пахнет землей.

– Где мы?

– В соседнем доме. Ребята уже что-то едят на кухне, а меня оставили присматривать за тобой. Ты кушать… хочешь? – Смотрит с такой надеждой, что понимаю – сам не рискнул есть с этими двумя, опасаясь мести за недавнюю охоту на крыс.

– Все-таки расколдовал? – с улыбкой.

– А то! Правда, они из колодца вылезли далеко не сразу, мне пришлось им еще и ведро с цепью скинуть. Но ведь выбрались! И тебя спасли.

Улыбаюсь, киваю и встаю. После чего беру Мурза на руки и храбро иду на кухню.

Гм… что меня там ждет? Прибьют – не прибьют… А впрочем, если бы хотели прибить, лечить бы стали вряд ли.

Хорт и Вирх сидят за столом и о чем-то тихо говорят. При моем триумфальном появлении (на голове – колтун, вся в грязи и крови, синяк под глазом) замолкают и смотрят, словно преподы, изучающие явившегося на переэкзаменовку и ранее смачно обматерившего их студента. Студент смущен и уже жалеет о порыве, ибо тогда хотел бросить универ (а потому материл от души и долго, угрожая табуреткой и заставив дослушать до конца), а сейчас вроде передумал и мучительно соображает, как бы извиниться и не потерять лицо.

– Привет, – очаровательно краснея и садясь за стол.

Напряженно смотрим с Мурзом на картошку с грибами. Интересно, кто из них готовил?

– Ешь, – кивнул Вирх.

Ем. Мурз не отстает, охамев настолько, что залез на стол.

– Мы хотим с тобой поговорить. – Охотник. Хмуро.

Давлюсь картошкой. МЫ?! Какой кошмар.

– Слушаю, – хрипло. Сквозь кашель.

– Кто учил тебя колдовать? – Вирх.

– Никто, – с набитым ртом.

– Хм?

– Само пошло, – кое-как прожевав и отбирая у кота колбасу. Кот выпустил когти и угрожающе задрал хвост. Обкусанную колбасу вернула.

– А когда именно ты начала колдовать?

– А как тебя встретила, – мило улыбаясь и вытирая рукавом нос. Вампир поморщился. Мне же просто хотелось побезобразничать.

– Тогда это точно магия запрета, – смотрит на охотника.

Тот кивает. У обоих в глазах печаль и суровость. Чувствую себя ведьмой, нечаянно представившейся инквизиторам. А что такое-то?

– И… что это за «магия запрета»?

Ответ охотника прозвучал настолько мрачно, что возникло желание срочно сбежать из этой комнаты и по-тихому повеситься самой.

– Это магия, которой наделяют человека на определенное время. Максимум – месяц. И каждый раз при ее использовании человек отдает годы жизни тому, кто наложил на него заклятие. Чем мощнее используемые заклинания, тем больше лет отдается колдуну. Как только резерв лет заканчивается – жертва неминуемо погибает в страшных муках, по сути сгорая заживо.

– …

Котенок продолжает невозмутимо есть. Сижу, открыв рот и пытаясь что-то сказать, правда сама не вполне понимая что. Дык… эта… так я что… не всемогущая героиня сказки, что ли?

Вспоминаю фею. Желание прибить бабушку зашкаливает за все разумные пределы.

– Я не знаю, сколько тебе еще осталось. – Вирх. Спокойно и холодно, будто вовсе и не переживает за свою единственную (я надеюсь) суженую. – Но я могу помочь.

– Как? – цепляясь за его слова, как утопающий за льдинку.

– Если сделаю тебя вампиршей, то подарю бессмертие.

Улыбка облегчения расцветает на губах, уже готова подставлять шею.

– Но, – все так же спокойно и не менее холодно, – за это ты должна будешь вечность служить мне, как раба. Ибо мое слово станет для тебя смыслом жизни.

Улыбка вянет в муках. Понимаю, что умру я с куда большим удовольствием.

– Нет.

Кивок.

– Я предполагал такой ответ. – Улыбнулся? Чуть заметно, лишь краешком рта. Но ведь улыбнулся? – Что ж, тогда у тебя только один шанс.

– Какой? – смотрю на доедающего колбасу котенка.

– Надо найти того мага, что наложил на тебя заклинание, и заставить его отменить чары. Плюс – вернуть все отнятые годы.

Киваю, весело сузив глаза. Найти эту фею? Да дайте мне только встретиться с ней – она у меня не то что мужиком, она у меня блохой всю жизнь прыгать будет! За такую сказочку.

– Кхм. – Вирх.

Кое-как прихожу в себя, киваю, показывая, что готова слушать до конца.

– Но делать это ты будешь сама. Так как ни я, ни он помогать тебе не станем.

И оба смотрят так, словно только что выбросили на улицу пищащего котенка – с интересом и легкой жалостью.

Вздрагиваю, усилием воли беру себя в руки и еще раз киваю. После чего встаю, протягиваю свою руку охотнику и с чувством жму его. Трясу руку удивленному принцу тьмы, или кто он там? Котенку даю подзатыльник, мстя за колбасу. Всем машу ручкой и, прихватив из плошки еще пару картошин, иду к двери.

Уже на пороге оборачиваюсь, посылаю воздушный поцелуй и широко улыбаюсь, старательно заталкивая ком обиды и слез обратно в грудь.

– Не скучайте, мальчики. И… Хорт, котенок снял и заклинание приворота тоже. Так что не переживай.

После чего выхожу наружу, хлопнув дверью и все еще широко улыбаясь.

В груди – боль, в душе огромная дыра с рваными краями. А в голове крутится одна и та же фраза: «Все мужики – козлы».

Нет, я, конечно, понимала, что надо было дослушать, мне наверняка выставили бы какие-то условия, попросили бы быть хорошей девочкой, чем-нибудь бы подсобили. Но… в душе вдруг проснулся маленький, забитый и униженный жизнью котенок. И при фразе: «Справляйся сама» – понял, что его снова бросают, зашипел и буквально заставил себя встать, плюнуть на все и выйти.

Ведь… давно поняла: если ты в заднице – ждать помощи неоткуда. Друзья исчезают, враги стараются додавить, а люди превращаются в простых прохожих. Больно, трудно, но факт. Из любого дерьма надо выбираться самой. И ни за что и никогда не просить ни у кого помощи. Иначе платить заставят дорого – и все равно кинут в конце.

Сволочи.

Иду по лесу. Стараюсь не реветь и дышать через раз. Так больно и плохо на душе, что хочется завыть и сдохнуть. Ну почему так? Почему сказка? С чего я вообще взяла, что мое желание исполнят? Эта… фея меня банально надула и теперь смеется над идиоткой где-то в тепле и уюте. А я иду в чужом теле по темному, мокрому после дождя лесу, чувствуя, как за шиворот падают с листьев холодные капли, а где-то далеко воют волки.

Хочется ругаться.

Много чего хочется, а сил нет…

– Марина! – рык.

Меня хватают за руку, разворачивают, прижимают к груди вырывающуюся тушку с зареванным лицом и что-то рычат на ухо.

На плечо перебирается теплое и пушистое, тычась холодным носом в щеку. А за спиной стоит он и смотрит, засунув руки в карманы и сжав зубы.

– Вирх?! – продолжая вырываться.

– Тихо!

Замираю. Вся такая послушная и несчастная.

– Я не собираюсь давать своей будущей жене мотаться по лесу в поисках оборотней и прочей нежити. Могла бы и понять, что я просто пытаюсь тебя укоротить, поставить на место. Воспитать, в конце концов!

Он хоть сам понимает, что несет?

Но я киваю и только глубже зарываюсь в грязную куртку, прижимаясь к нему носом и вздрагивая от слез. Неужели, впервые в жизни, меня не бросили в ответ на мое: «Ну и пошли все на фиг!», а догнали, пообещали дать по шее и разобраться с моими же проблемами.

Улыбаюсь и молчу, слушая нотации Вирха, чувствуя дыхание котенка и ощущая, что Хорт… совсем рядом. Стоит и смотрит.

На меня.

Глава 29

Сидим в том же доме. Пью морс, вся довольная и сытая – тискаю кота.

Вирх и Хорт обсуждают, что будем делать, куда пойдем и как поймаем фею. Я уже нарисовала ее «фотопортрет» (по воспоминаниям) – с помощью чар и не без помощи Мурза.

На портрет посмотрели, меня похвалили и отправили спать. Не пошла. Мне тоже интересно.

– Послезавтра будет магический бал в соседнем измерении. – Вирх. Задумчиво. – Можно отправиться туда, наверняка нужная фея на нем будет.

– Я слышал, на таких балах всех, кроме фей, распознает система заклинаний и… сильно меняет облик.

– В кактус, – кивает Вирх.

Фыркаю, демонстрируя пренебрежение к опасностям. Меня игнорируют. Тяжелая задумчивость ребят.

– А что, если накинуть ауру феи на одного из вас, сменить облик и подпитывать оба заклинания отсюда?

Все смотрим на кота. Я как-то и забыла, что он умный и вообще учитель Вирха. Отпускаю вконец затисканного сэнсэя, тот – тут же отползает, приглаживая местами вставшую дыбом шерсть.

– Слишком сложно. Смена внешности и магия ауры… они плохо взаимодействуют.

– А мне внешность менять не нужно! – радостно встреваю.

– Не совсем. – Мурз. – Если скооперировать поля активности так, чтобы разбросать вектора вовне… то можно будет изменить контуры заклинаний так, что они сольются в одно, не конфликтуя друг с другом.

Меня что, никто не слышит?

– Я смогу набросать формулы. Но слияние… – Вирх.

– Я помогу. – Мурз.

– Эй! Я – девушка! Пол менять не надо! И это моя фея, вашу маха!

– Иди спать. – Хорт, устало.

Вирх кивнул, и все трое снова углубились в какие-то формулы и теоремы.

Обиженно встаю и выхожу из комнаты. Но дверью хлопнуть не решилась. Ради меня же стараются… Хотя и жаль, что не имею права голоса. Ну да ладно. День завтра будет сложный, лучше и впрямь поспать.

И неважно, что кровать пыльная и ветхая, что одежду давно пора стирать, а в комнате стоит запах затхлости. Куда важнее, что дождь барабанит по стеклу, две луны сияют на небосводе. А трое друзей обсуждают на кухне план моего спасения.

Как хорошо… что не бросили. А завтра я все равно что-нибудь придумаю, не дав им рисковать без меня.

С этой разумной мыслью я и уснула.

Высокая грудастая девушка задумчиво стоит перед зеркалом и пристально изучает свой бюст.

– Мелковат. – Хорт, щурясь.

– Нормально. – Девушка, хмуря тонкие брови.

– А вы кто? – Я, сонная, стою в дверях с Мурзом под мышкой и с интересом разглядываю новенькую.

– Это Вирх. – Мурз, зевая.

Хмыкаю. Оба вампира прожигают меня презрительными взглядами. Мне тут же становится стыдно. Они тут жизнь спасают, мою, между прочим, а я ржу.

– Вам помочь? Я все-таки девушка и…

– Не надо. – Хорт, продолжая изучать бюст Вирха.

Ничего не могу с собой поделать, колдуется как-то само собой.

И вот уже миниатюрная девушка с миловидным личиком, с огромным бюстом и задом ошарашенно смотрит на себя сверкающими глазищами и что-то гневно пищит тоненьким голоском.

– Хм… И впрямь теперь больше на бабу похоже, – усмехнулся охотник, спрыгивая с подоконника и подходя ко мне.

Вместе критически разглядываем брюнетку.

– Так и оставим! – Котенок, уже вырвавшийся из моих рук и сидящий рядом с зеркалом. – А теперь все выйдите, а я наложу заклинание и открою портал.

Киваем, выходим. Задумчиво смотрю на Хорта, вставшего спиной к двери и всем своим видом демонстрирующего: войти мне туда удастся вряд ли. И чего он так волнуется? Хотя… не буду задумываться – не хочу снова нафантазировать себе невесть что.

В комнате, судя по воздуху, который начало резко засасываться под дверь, открывается портал. Отворачиваюсь от охотника, пытаясь сконцентрироваться и разглядеть то, что находится внутри. Заклинание долго не дается, но я упрямее. На какой-то миг – довольно четко вижу фигуру Вирха, переступающего грань перехода. После чего задерживаю дыхание и резко, на выдохе, меняюсь с ним телами.

Легкое головокружение, стремительное падение. И полурык-полустон в моей голове лучше всяких слов поясняют, что вампир в бешенстве.

А в следующую секунду я уже стою на балконе замка, плывущего среди звезд и облаков. И слушаю таинственный шепот волшебной музыки, изучая алые глаза взбешенной блондинки напротив.

Вирх? Ты… а ты-то тут как оказался? Еще и в моем теле… принцессы.

– Ты! – рычание.

Когти разрезали воздух и вошли в колонну у моего виска, с жутким скрежетом скользнув по камню.

Слабо улыбаюсь, чувствуя, что в данный момент – разумнее промолчать. Вампир в бешенстве изучает мое лицо, сам не зная, что хочет на нем найти.

– Не мешай, – смотрит в глаза, сжимая руку в кулак.

– Как скажешь, – стараюсь говорить спокойно и тихо.

Бросив на меня последний предупредительный взгляд, Вирх развернулся на шпильках и скрылся за взметнувшейся гардиной.

Облегченно выдыхаю, поправляя платье и осторожно шагнув следом. Он ведь даже не знает, как выглядит та фея. И совсем забыл, что моя маскировка – безупречна.

Свою фею я увидела сразу. Высокая, с седыми, убранными в роскошную прическу волосами и памятным маникюром, она как раз произносит речь перед подругами, стоя на возвышении с бокалом вина.

Осторожно пробираюсь к ней, лавируя между дамами, девочками, старушками и летающими созданиями с легкими стрекозиными крылышками, трепещущими за спиной. Красивые, кстати. Я в детстве в одной книжке видела таких же.

Помост. Подхожу вплотную, краем уха слушая о долгих годах застоя, о проблемах и перебоях с магией… Фея рассказывает один последний анекдот о неудачно омолодившейся ведьме. Несчастная стала младенцем и прочно застряла в пеленочном возрасте. Теперь может только агукать, все при этом понимая. И… ее подобрали снежные люди, сжалившись над ползущим куда-то ребенком, и решили воспитать, как родную. Теперь Габриэл живет в пещере, ест полусырое мясо, сосет лохматую грудь и получает в ухо от старших братьев. Все посмеялись, найдя это забавным. Я тоже улыбнулась, представив на месте Габриэл – мою фею. Причем не у снежных людей, а в моем мире и в семье бомжей. Если выживет – жить будет долго.

Поднимаюсь на первую ступеньку возвышения, глядя вниз, вижу свое зеркальное отражение под ногами. Глаза горят алым, из-под верхней губы видны кончики игольчатых клыков. Гм. Плохо. Нельзя поднимать лицо, пока не приближусь к ней вплотную, но мне еще три ступени надо преодолеть. Три пустые ступени, кстати. Не заметить меня она просто не сможет.

На плечо опускается когтистая ручка. Вздрагиваю и скашиваю глаза чуть вбок. Вирх. Облегченно выдыхаю.

– Я тебе что сказал делать? – Голос раздается прямо в голове.

Едва заметно пожимаю плечами, киваю в сторону оратора.

– Это она.

– Я понял.

– Помощь?..

– Не вздумай. Просто оставайся здесь.

Плечо отпустили, царапнув когтем по шее и отвесив ментальный подзатыльник. В голове зашумело, стало немного больно и обидно. Я же помочь хочу.

Но фигура блондинки уже смазалась, полыхнули алые глаза. И когда фея, подняв бокал, с широкой улыбкой открыла рот, дабы предложить тост, вампир, развернув ее тело, впился клыками в сморщенную шею, сжав руку на худой талии старухи.

Гадость какая.

Все застыли. Поднимаю лицо и почему-то облизываюсь. Женщина дергается, но не может вырваться. В глазах окружающих шок медленно начинает сменяться пониманием.

– Вампир! – Не знаю, кто крикнул первым. Но теперь нужно выбираться, и срочно.

Мысленно зову котенка, прошу открыть портал назад, в домик. Котенок так же мысленно меня посылает и объясняет, что может провести только одного! Прошу вытащить Вирха. Мурз сообщил, что того же требует Вирх – вытащить меня.

Сжимаю зубы, думаю. Феи – разбегаются, в суматохе вынимая палочки и что-то выкрикивая в воздух.

Н-да. А сейчас нас поджарят десятками заклинаний, дорогая. И если ты ничего не придумаешь… Подбегаю к Вирху, удерживающему на руках фею, и отвешиваю ей пощечину.

Вирх хмурится и шипит:

– Что ты делаешь?

– Она нас выведет! – уклоняясь от шаровой молнии и чувствуя, что нервничаю все сильнее.

– Она мертва.

Замираю, переваривая услышанное. Лицо женщины действительно… не слишком живое. Судорожно вспоминаю аналогичный случай с Хортом.

– Тогда заставь ее очнуться!

– С ума сошла?! – ставя щит и не давая чему-то прозрачному и блестящему добраться до моих ног.

– Нет. Она… дашь ей себя укусить, и она станет твоим слугой.

– Зомби-фея-вампир-слуга мне не нужен! – чуть ли не по слогам и явно тоже обдумывая планы отступления.

В голову ничего другого не лезет.

– Поверь мне, – глядя в его глаза и пытаясь быть максимально убедительной.

Вампир вздохнул, поставил еще три щита и повернул лицо к фее. Пристально смотрит на нее, сузив алые глаза и сжав зубы. Потом что-то зашептал.

Ежусь, глядя на то, как в нас уже несется все что ни попадя. Воздух расцвел вспышками, красками и магией. Некоторые заклинания откровенно пугали, другие – выманивали, третьи – скреблись в барьеры, пытаясь укусить невидимый край купола и визжа от нетерпения. Хочется прижаться к Вирху и потребовать, чтобы все стало хорошо. Глубоко дышу, сцепив руки и закрыв глаза.

Это нереально, так не бывает. Все хорошо.

– Готово.

Поворачиваюсь и смотрю на стоящую рядом с блондинкой фею. Рот и шея – в крови. На ладони Вирха заметен свежий укус.

– Я нарекаю тебя Лиран. Служи мне верно, – глядя на нее в упор.

Фея медленно кивнула.

– Открой портал в мир, из которого я только что явилась. На троих, – влезаю я, чувствуя, как все сильнее сужаются стены щитов.

На меня смотрят пустыми, без признаков мысли, глазами.

– Быстро! – У меня почти истерика.

Вирх кивает, подтверждая приказ. Фея поднимает руку с кольцом и что-то произносит. В воздухе – с шипением разрывается грань портала. Вокруг заорали, посыпались угрозы и проклятия. Вирх, не разбираясь, схватил меня и первой забросил внутрь, смыкая грани портала за своей спиной.

Фея проскочить, кажется, не успела.

– Я убью ее! – Хорт.

– Я сам. – Вирх. Мрачно.

– А давайте превратим ее в крыску?

Задумчивое молчание.

Сижу, молчу, ежусь.

– Лучше в растение. – Охотник зловеще улыбнулся. – Хоть говорить не будет.

– Я с ней еще и помолвлен, – сидя на кровати и опустив голову на руки.

Фыркаю. Меня игнорируют.

– Поздравляю с редким геморроем на всю вечность, – ядовито.

– Подарить? – глядя в упор.

– Геморрой?

– Ее.

– Одно и то же. – Мурз.

Открываю рот, возмущенно набирая в грудь воздух. Но меня снова игнорируют.

– И ведь что ни скажешь – все делает наперекос. Везде лезет, все рушит… – откидываясь назад и заводя руки за спину.

– Ну пока она не появилась, я вообще живым был.

– Тебе еще повезло. – Улыбка на тонких губах. – А теперь представь, что она могла бы сидеть в твоей голове месяцами, управляя телом и колдуя как придется.

Хорт взъерошил волосы и сел рядом, вздохнув и хлопнув вампира по плечу:

– Сочувствую, брат.

У меня дернулось веко. Я забыла, что хотела сказать. Брат?! С каких пор?

– А давайте ее превратим в лошадку?! – продолжал вдохновлять всех Мурз, сидя на подоконнике и прилизывая языком стоящую дыбом шерсть. Пока нас не было – эти двое держали заклинания и связь, направляя и принимая нас на выходе. Мягко говоря, это было тяжело. А если честно – Мурз совершил почти невозможное.

Головы парней повернулись, на меня оценивающе посмотрели. Делаю неприличный жест – ну когда средний палец и рука до локтя, – хорошо известный всем.

– Думаешь, поможет? – Охотник.

– Будет не болтать, а ржать. – Вирх. Задумчиво.

– И никуда больше не будет влезать. – Кот.

– Да я!..

– А еще лучше – в кактус, – улыбнулся охотник. – Будет колоться и молчать…

Но тут в комнате грохнуло, резко сгустился мрак. А когда туман рассеялся и все откашлялись, на полу лежала та самая фея и тихо стонала.

– Ну вот, – в полной тишине обрадовалась я, – а вы говорили…

Хорт только вздохнул, вставая и глядя на поднимающуюся женщину.

Я сижу на кровати, глядя на застывшую в центре комнаты фею. Вирх стоит у окна, Хорт – у двери, на всякий случай перекрыв все возможные пути бегства.

– Мурз, – тихо начала я, не отрывая от нее взгляд, – поменяй нас с Вирхом обратно телами.

Мурз кивнул, что-то прошипел, и вот уже я стою у окна, а Вирх сидит на подушке, самостоятельно меняя женское тело обратно в свой мужской вариант. И если я хоть что-то понимаю в вампирах, теперь фея подчиняется моим приказам, так как попробовала крови этого тела.

– Скажи, что за чары ты наложила на меня? – смотрю на женщину в упор, ожидая почти любой реакции.

– Запрета, – спокойно.

Хмурюсь, кивая и стараясь не смотреть на ребят. Запрета, ага…

– А почему поместила в тело вампира?

– Мне нужен был безграничный источник бессмертия. Очень жаль, что ты поменяла его тело на это.

– Почему? – уже догадываясь, что мне ответят.

– Оно смертно.

Отворачиваюсь, смотрю в окно и пытаюсь сообразить, что бы еще такого умного спросить. Главное – не нервничать.

– Как снять чары? – Хорт. От двери.

– Никак.

Гм.

– А если убить тебя еще раз? – Вирх. Со спокойным интересом и красными отблесками в глазах.

– Не поможет. – На лице женщины появляется самодовольная улыбка. – Я разделила это заклинание между всеми ведьмами шабаша. Думала, девчонка все еще в теле вампира. Но, увы… еще одно колдовство ее просто убьет. Ведь при этом жизнь из хрупкого тельца вытянут сразу сорок две ведьмы.

– А я думала, что ты – фея, – глухо. Я в курсе, что несу бред. Но сказка только что закончилась, а реальность, как всегда, накрыла помоями с головой.

– Значит, если она не будет колдовать, то будет жить? – Хорт.

– Нет. Колдовство ускоряет процесс отдачи жизненных сил. Но и без него феи понемногу выкачивают жизнь. И жить ей осталось… месяц. А впрочем, – смотрит на вампира и откровенно ухмыляется, – если сделаешь ее своей вампиршей – будет жить вечно. Как и все мы.

– Ты уже жить не будешь точно, – встрял Мурз.

Улыбка на лице старухи подувяла. Она вспомнила, что с некоторых пор сама является чем-то вроде трупа. Зато бессмертие заполучила, зараза.

– Иди сюда, – Вирх поманил меня, отходя от окна.

Вопросительно поднимаю бровь, все еще приходя в себя.

– Укушу, – сообщил он, улыбаясь.

– Гм. Да мне и так неплохо, – делая шаг назад и мысленно уже представляя, как после укуса становлюсь его рабой, женой и бесплатным омолаживающим средством для полусотни фей в придачу.

Громкий хохот мертвой ведьмы неплохо врезает по нервам.

– Заткни ее! – Вирх бросил взгляд на охотника.

Тот кивнул и подошел к тетке, крепко зажав пасть рукой. Хохот оборвался. Вирх все еще приближается ко мне: осторожно и медленно. Следя за тем, как я отступаю назад.

– А… я слышала, что без согласия жертвы в вампира обратить нельзя, – нервно.

– Да. Но если жертву сначала укусить, а после – убить…

– О-о-о…

Беспомощно смотрю на Мурза. Вылизывается, зараза.

Вампир подходит вплотную, руки скользнули по талии, прижав меня к себе, дыхание щекочет шею.

– В-вирх, – испуганно. Глядя на него широко открытыми от страха глазами.

– Не бойся, – медленно склоняясь ниже и проводя по коже кончиком носа. По телу прошла волна дрожи, мне почему-то не хватало воздуха. – Это будет… приятно.

Я сжала его плечи, зажмурившись. И резко, на выдохе, поменялась телами с Мурзом.

Сижу, во рту – хвост. Смотрю, как выпучившую глаза девушку кусает вампир и слизывает капли ее крови.

– Сладко, – улыбается вампир.

– Мяу, – прошептала девушка, ошарашенно глядя на меня.

Вампир отстраняется, смотрит в психически невменяемое лицо и… страстно впивается в губы, скользнув языком в приоткрытый рот и осторожно прижимая ее к себе.

Меня трясет, хрюкаю на подоконнике, представляя эмоции вырывающегося Мурза.

Но тут Вирх что-то почувствовал, нахмурился и отстранился.

– Марина?

– Какая, на хрен, Марина? Это я! Му-урз!!!

Вампир вздрагивает, отпускает девушку и поворачивается ко мне. Улыбаюсь, машу лапкой, пытаюсь вытянуть губки бантиком. Хорт кашляет в кулак, сидя на кровати и глядя в пол.

– Укуси меня! – капризно мяукаю я, выгибая спинку.

Рычание Вирха проходит по нервам и внутренностям. Вампир явно в бешенстве. Кот ошарашенно разглядывает свое новое тело, приподняв юбку и изучая колени.

– Хвоста нет, – убито, Мурз.

Вирх выругался, подошел и сграбастал меня на руки. Смотрит зло, но я зачем-то встаю на задние лапки и осторожно трусь носом о его щеку.

Вампир угрюмо меня изучает. Удивленно чувствую, как длинные тонкие пальцы осторожно скользнули по спинке, даря невообразимое удовольствие. Из груди вырвалось что-то низкое и вибрирующее. Хм… я теперь еще и мурчать умею?

– Кхм, кхм. Не хочу никого отвлекать. – Жмурюсь от осторожного почесывания за ушком. – Но вам не кажется, что Марина, совершив колдовство и переместив меня в свое тело… должна быть уже некоторым образом мертва? – влез Мурз, отвлекшись от изучения своих рук.

Вздрагиваю и пытаюсь сосредоточиться. Все смотрим на ведьму.

– Поцелуй первой любви разрушил колдовство, – мрачно процедила она, сплюнув на пол.

Переводим взгляд на красного как рак Мурза.

– Кхм, – угрюмо. – Понимаю, что сейчас сморожу глупость. Но… Вирх. Так я что, твоя первая любовь, получается? Тронут.

Вирх в упор смотрит на девушку, хмуря брови и удерживая меня на руках.

– Но ты ведь понимаешь, – упрямо глядя в алые глаза, – что я не смогу быть с тобой! Я ведь сам мужик в каком-то смысле. Да еще и животное… Если ты понимаешь, о чем я.

Вампир хмуро повернулся к ведьме.

– Объясни еще раз, – напряженно.

– Ты думал, что целуешь Марину, – это сняло чары, – пожала та плечами.

Облегченный выдох обоих.

– А то я как представлю, что бы он со мной сделал в этом теле, – пожаловался кот Хорту.

Я явственно услышала скрежет зубов. Но только зевнула, вспоминая, как мало спала. Так что, свернувшись клубочком, я устало сомкнула веки, чувствуя, как пушистый хвост укрыл лапки.

Вампир отвлекся от девушки и посмотрел на котенка. Минуту или две – просто разглядывал, продолжая стоять. А потом подошел к кровати, осторожно перекладывая зверька на подушку.

– Но он целовал ее и раньше. – Хорт, тихо.

– Значит, тогда он еще не был влюблен, – пожала плечами фея.

Очнулась я ближе к полудню. Сонно зевнула, мяукнула и встала, выгибая спинку и выпуская коготки из подушечек лап. Вампир лежал рядом. Волосы – в творческом беспорядке, рубашка расстегнута, а длинные черные ресницы чуть подрагивают, касаясь белой кожи лица.

Красивый, спокойный и надежный. И ведь и вправду любит. Даже во сне не отпустил, и теперь я сижу на груди в кольце его сильных рук.

Осторожно переступив через руку, подхожу к лицу и разглядываю.

Идеальная кожа, тонкий длинный нос и высокие скулы. Нет, я помню, что люблю Хорта, просто… Вирх очень красив, и отрицать это было бы глупо. Плюс так заботится обо мне непутевой. Мне вдруг стало очень стыдно за свое недавнее поведение. Ради меня стараются, терпят и вытаскивают из неприятностей, а я… только их добавляю.

Вздыхаю и в порыве благодарности осторожно провожу розовым язычком по кончику его носа. После чего удивленно смотрю в открывшиеся черные, как ночь, глаза. Замираю и делаю шаг назад, спотыкаясь и падая на спину. Впрочем, тут же вскочив.

– Ты не спал?!

– Спал.

– Но… но ты… это просто…

Он положил руку мне на спину, осторожно пододвинул упирающегося котенка к себе и мягко, нежно поцеловал в мокрый розовый нос.

И, судя по рухнувшему в живот и судорожно заколотившемуся сердечку, это был самый романтичный поцелуй за всю мою жизнь.

На кухню я гордо въехала на его руках. Дождалась! Меня таскают на шее, плече или в объятиях и не намекают на признаки лишнего веса. Какое счастье.

Посадив меня на стол, Вирх придвинул плошку с молоком и положил рядом куриное крылышко. Мурз (в виде девушки) валялся здесь же, на лавке, с распухшим животом и устремленным в потолок грустным взглядом.

– Люди – несовершенные создания, – с болью сообщил он, пока я отщипывала кусочки дичи, осторожно лакая холодное молоко. – Пока наешься – сдохнешь.

– Где фея? – Вирх.

Хорт ткнул пальцем в угол. Вампирша как раз смотрела на шею Мурза и облизывала тонким языком нервные губы.

– Есть хочет, – нахмурился Хорт.

– Обойдется. – Мурз.

– Молоко вкусное, – лишь бы тоже что-нибудь сказать.

На меня не обратили внимания.

– Надо как-то поменять вас телами обратно. – Охотник задумчиво смотрел на Вирха.

– А зачем? – Я.

– А ты хочешь остаться в этом теле? – удивленно.

– Ну… – вспоминая, как может быть приятно, когда тебе чешут за ушком, гладят спинку и таскают на руках, – да.

Мурз сел и хмуро на меня уставился.

– Марина! Так нельзя! А замуж?

Довод убил.

– Остаюсь котенком, – мрачно.

Фея хмыкнула в углу.

– Что тут смешного? – Мурз, ошарашенный перспективой и дальше бегать в образе человека.

– А она больше не может колдовать, – хихикнула фея. – Так что и поменяться вы не смо…

Здоровенная сковородка взмыла в воздух и с длинным тоскливым гулом врезалась в противное лицо. Все почему-то посмотрели на меня.

– Врет она все, – смущенно. – Все я умею.

– Интересно, а я умею? – заволновался Мурз. И в кашляющую фею врезалась вторая сковородка. Послышался грохот упавшего тела.

– Ура! – радостно.

Хорт хмыкнул.

– Так, ладно, с волшебством разберемся позже. – Вирх. – А сейчас надо решить, что делать с этой, а затем отправляться в город.

Севшая женщина замерла, настороженно глядя на нас и не ожидая ничего хорошего.

– Предлагаю ее сжечь – надежно, да и не воскреснет больше, – задумчиво, кот.

Фея вздрогнула, что-то шепнула, и ее фигура вспыхнула, окутываясь туманом… А через секунду перед нами сидела миниатюрная белая кошка повышенной пушистости и с длинным шикарным хвостом. Тихое «мяу» заставило Мурза вздрогнуть, а меня – свеситься со стола.

Мурз сел (села?), глядя на кошку расширенными глазами.

– Марин, а можно, я заклинание повиновения на себя перекину? – Напряженно.

Смотрю на девушку, неуверенно киваю.

Широкая улыбка садиста пугает всех.

– Иди сюда, – протягивают к пятящейся кошке руки. – Не обижу… наверное.

У кошки дергается глаз и ухо. Вспышка, туман. И вот уже перед нами – небольшая белая птичка, с клювиком и тонкими лапками.

Мурз обиженно нахмурилась и легла обратно на лавку. Не знаю, кто как, а я вздохнула с облегчением.

– Так как… мне можно остаться с вами? – жалобно. Но продолжая при этом коситься на Мурза.

– Верни меня обратно в мое тело, и можешь оставаться, – махнула я лапкой в полной тишине.

Птичка довольно что-то прочирикала, взлетев под потолок, а еще через секунду – в глазах помутилось, меня сильно мотнуло, и я очнулась на лавке, а перед глазами застыл покрытый паутиной потолок.

Со стола тихо мяукнули. Белая птичка села на балку и вопросительно на меня посмотрела.

Задумчиво кошусь на наяривающего молоко кота, прислушиваясь к бульканью в собственном желудке.

– Мурз.

– А? – не отвлекаясь от плошки.

– А что ты ел?

– Ну… – Мокрая мордочка приподнялась, глаза ностальгически поднялись к потолку. – Кажется, селедку с молочком и сметанкой.

В животе булькнуло совсем уж зловеще.

– Да?

– Ну… может, еще салатику добавил. И плюшек. И картошечки… И…

Я встала и осторожно пошла к выходу. Кота придушу позже.

– Тебе помочь? – с потолка.

– Не надо, – угрюмо. Мечтая лишь о том, чтобы успеть вовремя…