Текст книги "Время посадить дерево. Сборник поэзии и прозы"

Размышления о подтяжке лица

Как-то вдруг, неожиданно, стала она замечать, что ровесницы, а частенько и дамочки помоложе ставят в соцсетях заметочки про гимнастику для позвоночника, зарядку для избавления от складок на животе, массаж лица и шеи. Даже отметила себе несколько упражнений. Посмотрела на руки, ноги, шею, живот. Отметила про себя, что всё это уже не то, что было раньше, но вполне ещё ничего. Про лицо и думать не стала. Красавица. Такая же, как и была…

Но однажды, как гром среди ясного неба, прозвучал этот голос. Голос весело спросил:

– Не хочешь ли ты сделать подтяжку лица? Немножко, чуть-чуть, всего на полсантиметра.

Эти полсантиметра заставили её по-иному взглянуть на своё лицо, чаще, проходя мимо зеркала, останавливаться, чтобы посмотреть на морщинки, которые она раньше как-то и не замечала. Стала натягивать кожу на эти полсантиметра и отводить образовавшуюся складку вверх, в стороны и даже умудрялась заправлять за уши. Эффект и правда был хорош. Лицо становилось ровным, как яйцо, немного похожим на маску из желатина. Теперь она точно могла сказать, что лица артисток, певиц и даже певцов претерпели именно такие изменения. Они были хороши, конечно, но искусственны до неприличия. Так, изучая свои морщинки, она подумала о том, что неплохо было бы вспомнить об их происхождении. Хотя утверждают, что «с годами тонус мышц лица ослабевает, а сила притяжения Земли настолько велика, что они начинают сливаться вниз». Наверное, так оно и есть, и все мы рано или поздно сольёмся с Землёй, но всё-таки, если подумать хорошенько, нет ли другого объяснения?

«Стоит посмотреть и посчитать, каких морщинок больше, и где кожа сливается с Землёй быстрее всего», – подсказывало лицо. «Так и сделаю», – отвечала его обладательница и пристально всматривалась в зеркальце с увеличением. «Смешинок» совсем мало, хотя все говорят об очаровательной улыбке. Ребёнком она была очень серьёзным, да и потом, в школе тоже редко улыбалась. Она отчётливо помнила, как сама выработала эту привычку ярко улыбаться в ответ на все жизненные трудности. «Они ведь есть у всех, эти трудности, так что же лить слёзы или жаловаться, или ходить с постным выражением? Буду улыбаться!» Улыбаться она стала после того, как её глаза стали бесцветными. Она их выплакала. Тогда же решила подвести контур чёрным карандашом, а когда уронила немного блестящей акварельной краски на верхнее веко, то осталась довольной полученным результатом. Глазки вновь заблестели, а улыбка заставила их искриться. Вводить людей в заблуждение о своей жизни стало её основной фишкой. «Удивлялки» тоже есть. Это такие чёрточки у бровей. И появляются они не от того, что «удивительное рядом», а от того, что только и можешь широко открыть глаза от удивления. От этого брови сами в изумлении подпрыгивают вверх. Отсюда и пошло выражение «глаза вылезли на лоб», и брови в том числе. Таких чёрточек у нее много. Можно было бы поименно вспомнить виновников чертежей, но зачем. Ведь у каждого они свои, эти чудо-чертёжники. А вот эти самые глубокие. Это – «поджатые губки». Молчала. Сглатывала обиду, недовольство. А что делать? «Можно было и по-другому». А результат какой? Вывод один, по-другому было нельзя. Там нельзя – «в лоб получишь», тут нельзя – «пулей вылетишь», здесь – «работы лишишься». Страшно, вот и терпела, а губки всё больше поджимались. Маленькими стали. А когда-то психолог читала лекцию. «Чувственные губы, – говорила, – это вот такие…» и указывала на её пухлые, налитые, как ягоды, без всякого силикона. А вот следы саркастических ехидных улыбочек. Назовём их «ехидинками». А как же без них? Чем старше, тем «ехидинок» больше. Немного сарказма можно себе позволить. Не правда ли? О чем вещают по телевидению, как выражается молодежь, что «день грядущий нам готовит»? Об этом только с горьким юмором и иронией, и никак по-другому. А вот ещё и веки стали над глазами нависать. «Поднимите мне веки!» Нет, уже не получится смотреть на мир широко раскрытыми глазами. Так смотрят только дети. Потому что ничего не боятся и глаз не защищают. Вот ещё несколько лучиков умиления пробежало. Это от внучки. Чудо лучики, солнечные. Какая подтяжка лица? Ну, предположим, уберёт она все свои «лучики», «смешинки», «ехидинки», «поджатые губки» и что? Будет мумия египетская!

Читают же хироманты по руке, судьбу предсказывают. А вы на лицо посмотрите, к морщинкам присмотритесь, и всё, что захотите, узнаете. Так и просидела она над увеличительным зеркальцем со своими мыслями до самого вечера и решила, что подтяжку лица пусть делают те, у кого ничего на лице не написано. А то потом заново улыбаться, удивляться, сокрушаться, умиляться… придётся.

Елена Полещикова

г. Москва

«Как страшно жить, когда ты никому не нужен…»

 
Как страшно жить, когда ты никому не нужен,
Как здорово, когда ты нужен всем!
Когда работой по уши загружен
И пашешь, словно лошадь по весне.
 
 
Как здорово, когда теснятся мысли, планы,
И не смолкает в доме телефон,
И всё успеть стараешься упрямо,
Хоть не хватает времени на сон.
 
 
Как здорово увидеть результаты,
Добиться цели, слабость победить —
И снова в бой, в атаку и на старты!
Наверно, только так и стоит жить!
 

«На пороге увяданья…»

 
На пороге увяданья
Время тронуто прохладой,
И кружит в лучах заката
Листопад моих желаний.
 
 
Уходящий день окутан
Лёгкой нежною печалью,
День грядущий полон томным
И манящим обещаньем,
 
 
Ночи чёрные глубины
И тревожны, и опасны,
Но лишь утро наступило —
Жизнь и осенью прекрасна!
 

«Обмануть я свой возраст пытаюсь…»

 
Обмануть я свой возраст пытаюсь:
Я танцую, пою, улыбаюсь,
Я пишу, несмотря на усталость,
Прочь гоню безразличье и вялость,
Быть игривой шалуньей стараюсь,
Слишком смело порой одеваюсь,
И веду себя эпатажно —
Благо, это уже не важно.
И мечтаю: открою дверь,
А за дверью мой юный Апрель!
 

«Мне сегодня приснилась мама…»

 
Мне сегодня приснилась мама…
Как же я без неё устала!
Как же пуст и печален мой мир,
Вижу жизнь как событий пунктир.
В них участвую, но не живу,
Как потерянная хожу.
Хоть самой мне немало лет,
Но как нужен мне мамин совет,
Её мудрость, тепло, доброта,
Её смех и души широта,
И родного голоса звук,
И объятья любимых рук,
Её жертвенность, искренность слов
И святая слепая любовь!!!
 

«Как же это получилось?..»

 
Как же это получилось?
Как же так произошло?
Раньше я бы удивилась,
А сегодня вдруг дошло!
 
 
Стали место уступать мне,
Неужели видно всем,
Что уже не молода я,
И здорова не совсем,
 
 
Но скрывать пытаюсь возраст —
Ведь душой-то не стара,
Только время не обманешь —
Это мне признать пора.
 
 
И пора уже смириться —
Для кокетства нету сил,
И в автобусе садиться,
Если кто-то предложил!
 

«Сирень бушует под окном…»

 
Сирень бушует под окном,
И волны аромата
Под вечер наполняют дом,
Как в прошлом, как когда-то…
 
 
Когда был полон дом людей,
Таких родных и близких,
И сад был гуще и пышней —
Сирени сад душистый.
 
 
И гроздья крупные свои
Она дарила щедро —
Цветы весны, цветы любви
Утяжеляли ветви.
 
 
Но жалко обрывать красу —
Усладу глаз и сердца.
Пусть распускаются, цветут,
Чтоб радостью согреться!
 

«Мой красочный волшебный сон…»

 
Мой красочный волшебный сон
Удерживает память:
Деревню вижу, всю в садах,
Какую – не узнать мне.
 
 
Резные избы в ряд стоят,
Горит заката пламень,
И окна весело блестят
В узорных рамках ставен.
 
 
И ветер, путаясь в стволах,
Ласкаясь и играя,
Взбивает пену на ветвях
Черемух, вишен, яблонь.
 
 
И голоса вокруг звучат
Как будто ниоткуда.
Они зовут, они манят
И обещают чудо.
 
 
Я слышу в ярком сне моём
Травы душистой шелест.
Мне хорошо, спокойно в нём —
Вот и запечатлелось!
 

«Бледнеют звёзды, близится рассвет…»

 
Бледнеют звёзды, близится рассвет,
Прозрачная роса на травы пала,
Край солнца показался – и в момент
Всё засверкало, заискрилось, заиграло!
 
 
Как свежи краски, как нежны полутона,
Какая нега разлита в природе!
Взор восхищенный услаждает красота,
Особенно при солнечной погоде.
 
 
Так было, есть и будет после нас:
Рассвет, закат, дожди, снега, туманы…
А наша жизнь хрупка – оборвалась,
И мы красоты эти видеть перестанем.
 
 
Событий круговерть, ошибок груз,
Необходимость принимать решенья,
Палитра восприятия и чувств —
Всё повторится в новых поколеньях.
 
 
И кто-то встанет на ликующей заре
И безмятежно солнцу улыбнётся!
Всё будет так же, но не будет нас уже…
Всё, что ушло, обратно не вернётся.
 

«Я говорю тебе «спасибо…»

 
Я говорю тебе «спасибо»
За этот долгий яркий день.
Он полон солнца и улыбок,
Воспоминаний и идей.
 
 
Забыв про вечные проблемы
И постоянные дела,
Мы праздно бродим по аллеям,
Душа спокойна и светла.
 
 
Нам осень дарит ощущенье
Блаженства цвета янтаря
И растворяет все сомненья
В прозрачном небе сентября.
 

Светлана Нагибина

г. Киров

Зима. Галилейское море

 
Чан моря, кипение бури
И ночи зловещие фурии
Ласкают, их цепки объятия.
А братия? Беды черватее
Язычества бьют в языки волн,
Чёлн полон паники.
«Британника» матросы раскосы,
Вод торосы, папиросы
Затухшие, вопросы курносы,
В четвёртую стражу жаждут и, вторя
Морю, метутся возле горя,
Споря. В злобе идя к гонцу,
Венцу и штормы к лицу.
По шее волн лёгкий чёлн
Шёл, лёгок и полн.
Мелькание, мельтешение —
Медленное сближение
Грешных с вечностью.
В бесконечности
Всё ещё огоньки папирос
И Галилейского моря заносы,
Торосы. Сливается время в чан.
Тяжёлой луны кочан
Накренился пузом, грузом,
Юзом скребёт по дну
Неведомую никому
Корму. Лишь морю,
Что вторит и спорит,
И пенит, и бреет время,
Семя веры сея меж теми,
В чьё темя бьётся
Четвёртая стража ночи.
Нет мочи пророчить.
Обломки фраз, падений очи,
Не корчась в порче,
Не выйдешь за прочее, охочее
В воды одиночеств.
Без отчеств, без сна и веса
Штормы-повесы
В одной руке, протянутой вечно.
Но как безупречно
В судьбе скоротечной вскипает
Медный чан, твой океан
Здесь. Спесь взвесь,
В единственный рейс иди не один.
До годин в бурю шагни,
Его помяни, протяни руку,
Иди Петром на волю,
По морю, с горем не споря.
Ветру и тому не под силу:
Помилуй мя, Боже, помилуй,
Ведь Ты один един.
И в чан седин
Обломками «Британника»
Без паники войти вели,
Святой земли
Влагой прилива коснуться дай.
Кучевых стай пеной врастая,
Мачтами времени шей небо.
Рыхлый плат зимы
И снега, и ночлега,
И последнего побега
Кинь на город холмов и горок,
Моих коморок нарушив морок,
И вынь из створок,
И пестуй с палубы.
По-детски глупые,
Такие шумные, такие жалкие
Людские жалобы – тень бури злой,
Поветрие лихое.
Но где-то там, высоко надо мной,
Штормит и пенится всё то же
Галилейское море.
 

На российских туманах пой

 
Я иду по земле родной,
Моросящий осенний сон,
Нахлобученной ватной мглой
Наполняюсь со всех сторон.
Слова крохотный огонёк
За оградой зелёных глаз
Обещанием новых строк
Из неволи спасёт сейчас.
На российских туманах пой,
Ржавым голосом дрогни*, медь.**
Невеликая Русь судьбой
Продолжает в поэтах зреть.
Слово русское, выправь стать
Безупречной чертой полей,
Помоги захолустной встать,
Со слезами молись о ней.
 

* дрогни – здесь, пошевельнуться, сделать быстрое, незначительное движение.

** медь – здесь, слово.

Лариса Хлопкова

Воронежская область

Звёздочка

Варя не любила ночь: за окном становилось темно, родители гнали спать. Спать ей всегда не хотелось, но папа строго говорил: «Режим дня!» и поднимал указательный палец вверх. Зачем он так делал, девочка не знала, но нехотя плелась в спальню, где уже сладко сопел в подушку её младший братишка Колька. Войдя в детскую, она услышала его спокойное дыхание.

«У, предатель, уже дрыхнет!» – подумала Варя. Она взобралась на высокий подоконник, укуталась в мягкий пледик и посмотрела в окно…

Темень… Ничего не видно. Девочка подняла глаза к небу и ахнула – красота-то какая! Необъятное чёрное бархатное полотно было усыпано мириадами звёзд! Они переливались разными цветами, как будто подмигивали девочке. Млечный путь пересекал небо светлой полосой. Большая Медведица висела перевёрнутым ковшом. Варя узнала это созвездие. Папа показал его однажды, когда они поздно ночью возвращались домой из гостей.

Варя всё смотрела и смотрела на звёздное небо. Ей казалось, что где-то далеко в космосе на неизведанной планете живут необычные люди и животные. И может быть, на ней в этот самый момент кто-то так же грустит, как она, и ему тоже одиноко…

Вдруг яркая белая звёздочка мигнула и быстро понеслась к Земле! Она упала, как показалось Варе, где-то рядом, за садом на лугу.

Девочка спрыгнула с подоконника и побежала к родителям.

– Папа, папа, там звёздочка упала! Её нужно срочно найти!

– Варюшка, ты чего до сих пор не спишь? – сонно отозвался с кровати отец.

– Папа, да вставай же ты! Пойдём искать звёздочку! Она в траве, и ей там одиноко и страшно!

– Ну какая звезда, дочь? Она просто сгорела.

– Нет, папа, ты не понимаешь, я точно знаю! Пойдём скорее!

– Ладно, пойдём, ты ведь всё равно не отстанешь. Накинь кофточку, на улице ночью прохладно.

Девочка быстро набросила на плечи кофту и даже надела носочки. Папа взял фонарь, и они вышли в ночь. На улице было страшновато и необычно: трещали сверчки, пели соловьи, раздавались ещё какие-то непонятные, а потому жутковатые звуки. Варя с замиранием сердца шла по свету фонаря. Пройдя через двор и сад, они вышли на луг.

– Ну и где твоя звезда, фантазёрка-полуночница? – спросил отец, зевая и ёжась от ночной прохлады.

– Давай внимательно посмотрим, поищем, она где-то здесь. Я видела! Я знаю! – с волнением сказала девочка.

Они ходили по траве, освещая фонарём участок.

– Папа, папа, смотри! Я нашла её! – закричала Варя.

В траве сидел маленький, мокрый, дрожащий котёнок. Он был совершенно белым, только на лбу рыжее пятнышко, как звёздочка.

– Но, дочь, это же котёнок, а не звезда, – удивился папа.

Но девочка нежно прижимала малыша к себе и счастливо улыбалась:

– Это и есть моя Звёздочка, папочка! Спасибо тебе!

С этой ночи Звёздочка стала жить в семье у Вари. И хоть все считали, что это обычная кошка, Варя точно знала, что она упавшая звезда.

Три красных бусины

Соня и Саша познакомились в институте, когда приехали поступать на геологический факультет. Как оказалось, ни он, ни она никогда не были в горах: Соня была из Воронежской области, а Саша из Орловской. Но ребята просто бредили путешествиями, поэтому хотели быть именно геологами: что может быть романтичнее, чем бродить по тайге, лазать по горам, разведывая новые месторождения полезных ископаемых. Баллы у них были высокие, и ребята легко справились со вступительными испытаниями.

Учёба пролетела быстро. Со второго курса ребята стали жить вместе в общежитии, помогая друг другу в учёбе. Летом после третьего курса они улетели с группой на Урал, потом были Кавказ, Алтай и необъятная сибирская тайга. Всё больше они любили друг друга и дело, которое выбрали своей профессией. После выпускного они скромно расписались в ЗАГСе, посидели с друзьями на природе, спели любимые песни под гитару.

Прошло три года… Во всех экспедициях Соня и Саша были вместе, дома появлялись редко, да их там никто и не ждал. Они были очень счастливы, только дети у них так и не появились, а годы проходили… После очередного обследования в частной клинике был поставлен диагноз, что у Саши не может быть детей. Соня сначала поплакала, а потом вытерла слёзы и решила, что никогда не расстанется с мужем, разделит с ним все тяготы таёжной романтики, а там видно будет…

Очередная экспедиция проходила в глухой тайге, которая покрывала плоскогорье. Геологи очень устали пробираться через камни и завалы, да к тому же близился вечер. Решили разбить лагерь на небольшой полянке возле чистой речушки. Порядок был отлажен, быстро съели нехитрый ужин и разошлись по палаткам, оставив дежурного у костра. Соня и Саша тоже ушли к себе в палатку и вскоре уже крепко спали.

Вдруг Саша резко проснулся как от толчка. Он открыл глаза и прислушался: Соня тихо посапывала. Он не мог понять, что его разбудило, но знал, что ему нужно встать и идти. Мужчина обул сапоги, набросил ветровку, выбрался из палатки и шагнул за деревья. Ему казалось, что тропинка уводит его всё дальше и дальше от лагеря…

Наконец он увидел свет впереди и вышел к двум огромным каменным идолам, головы которых прятались в верхушках кедров. За ними горел костёр, у которого сидел старик с длинной седой бородой. Он махнул Саше рукой, и парень прошёл между идолами.

– Будь нашим гостем, – сказал старик.

Саша с удивлением огляделся: он стоял посреди деревни! Все дома были рубленые, крытые соломой. Деревню ограждал высокий частокол, а между идолами стояли крепкие ворота, которых он не заметил ранее. В деревне было много народу. Все веселились. Сашу поразил их внешний вид: мужчины и старики были с бородами и длинными волосами. У женщин волосы заплетены в косы. Все были в полотняных одеждах, богато украшенных вышивкой, с кожаными плетёными повязками на головах. Красные тканые пояса были с кистями. А на ногах самые настоящие лапти! Парень не мог понять, как такое возможно, неужели он попал в прошлое?!

Старик сказал:

– То, что ты пришёл сегодня к нашему костру, да ещё в такую ночь, значит, что тебе нужна помощь. Ничего не говори, проведи её с нами, отведай угощения, веселись и не отказывайся ни от чего, что тебе предложат. С рассветом ты уйдёшь и всё забудешь.

Из толпы вышла статная русокосая девица в длинной до пят белой рубахе. Она с поклоном подала парню деревянную утицу с напитком.

– Что это? – спросил Сашка.

– Взвар с мёдом. Пей, голова будет ясной, – с улыбкой сказала девица, которую звали Ляной.

Саша выпил напиток, и словно огонь пронёсся по его венам, глаза стали видеть зорче, во всех членах появилась лёгкость. Девица взяла его за руку и увлекла в хоровод.

Ночь была просто волшебной! Парню было легко и спокойно, он кружился то в медленном, то в быстром танце. И не помнил, как они с Ляной оказались возле небольшого озерца, от воды которого поднимался лёгкий туман. Девица сбросила рубаху, вошла в воду и позвала парня за собой. Саша поспешил к ней. Вода была тёплой, как парное молоко, нежный поцелуй девушки обжёг губы, и им казалось, что они одни на всём белом свете…

С первыми лучами солнца Ляна надела на шею Сашке кожаный шнурок с тремя красными бусинами и сказала:

– А теперь иди к воротам, не оглядывайся и всё забудь. Оберег отдай своей ладе. Теперь всё будет хорошо. Иди и не оглядывайся.

Саша шёл к воротам, словно во сне, никого по пути не встретив. Как только он прошёл между идолами, оказался перед дверью своей квартиры. Саша позвонил в дверь, Соня открыла ему, страшно закричала и упала ему на руки. Когда она пришла в себя, то рассказала, что Саша пропал из лагеря ночью. Его искали целую неделю, но не нашли даже следа. Вернувшись в город, Соня продолжала ждать мужа, хотя все службы твердили, что надежды больше нет, и надо признавать Сашу погибшим.

– Где ты был всё это время, любимый?

– Я не знаю, ничего не помню. Знаю только, что я должен отдать тебе это.

Саша снял оберег и надел его на шею Соне.

– Какой необычный, от него тепло идёт, – сказала жена.

Прошёл год. У Саши и Сони родились светловолосые близнецы, а ещё через два года чудесная дочурка. Это было настоящее чудо, считала Соня. И только Саша иногда позволял себе вспомнить ту волшебную ночь в лесу и губы со вкусом свежих лесных ягод…

Папина чашка

В красивом старом доме, под огромными липами жила дружная семья: отец-лётчик, мама-доктор и дети: сын Славка, второклассник, и дочурка Машулька. Всё у них было очень благополучно, мама и папа хорошо зарабатывали, правда, много работали. У отца ещё и командировки случались, но он всегда возвращался домой радостный и с подарками. Когда он бывал дома, любил возиться со старой мебелью. Отреставрированный им комод из дуба был очень массивным и таинственным. Детям казалось, что он наблюдает за ними. Когда они оставались в комнате с комодом одни, опасливо на него поглядывали и разговаривали шёпотом.

Однажды мама и дети подарили отцу красивую чашку с фотографией семьи. Он очень обрадовался и, уезжая в очередную командировку, наказал её беречь…

Прошло три месяца. Лето сменилось осенью, а от папы не было никаких известий. Мама ходила с заплаканными глазами, дети старались не шуметь. Радость как будто ушла из прежде счастливого дома. Мама не разрешала детям брать папину чашку, но однажды, играя, они её нечаянно разбили. Горе их было безмерным. Они собрали осколки в пакет и убрали их в ящик комода.

Поздно ночью комод тихо вздохнул и проговорил: «Сколько можно спать, просыпайтесь! Надо подумать, как помочь детям вернуть отца!» Липа зашелестела жёлтыми листьями, и они полетели на землю золотым дождём: «В мире мёртвых его нет». Тучка в небе пролилась холодным мелким дождиком: «Он очень болен, лежит без памяти в чужой стране». Лампа на комоде замерцала огнём: «Что же нам делать? Как мы можем помочь?» Из ящика комода послышался перезвон осколков чашки: «Нужно склеить меня! Меня нужно склеить быстрее!»

Утром Машулька вошла в комнату и увидела, что ящик с осколками чашки приоткрыт. Она подошла к комоду, осторожно взяла пакет и громко сказала: «Мама, нужно скорее склеить папину чашку!». Они сели за стол и взялись за работу. Мама, Славка и Машулька бережно и осторожно прилаживали кусочек к кусочку. Провозившись до самого обеда, они остались довольны результатом: чашка была, как новая! А на следующий день позвонил папа!

Вот и не верь в чудеса…