Текст книги "Обломова. Как попасть в команду Веры Штольц. Вера Штольц. Все течет, все изменяется (сборник)"

Глава десятая. Рейтинг всему голова – а также, что было дальше

«Статистика знает все.

Точно учтено количество пахотной земли в СССР с подразделением на чернозем, суглинок и лесс. Все граждане обоего пола записаны в аккуратные толстые книги, так хорошо известные Ипполиту Матвеевичу Воробьянинову – книги ЗАГСов.

Известно, сколько какой пищи съедает в год средний гражданин республики. Известно, сколько этот средний гражданин выпивает в среднем водки, с примерным указанием потребляемой закуски. Известно, сколько в стране охотников, балерин, револьверных станков, собак всех пород, велосипедов, памятников, девушек, маяков и швейных машинок.

Как много жизни, полной пыла, страстей и мысли, глядит на нас со статистических таблиц! Кто он, розовощекий индивид, сидящий с салфеткой на груди за столиком и с аппетитом уничтожающий дымящуюся снедь? Вокруг него лежат стада миниатюрных быков. Жирные свиньи сбились в угол таблицы, в специальном статистическом бассейне плещутся бесчисленные осетры, налимы и рыба чехонь. На плечах, руках и голове индивида сидят куры. В перистых облаках летают домашние гуси, утки и индейки. Под столом прячутся два кролика. На горизонте возвышаются пирамиды и вавилоны из печеного хлеба. Небольшая крепость из варенья омывается молочной рекой. Огурец, величиною в Пизанскую башню, стоит на горизонте. За крепостными валами из соли и перца пополуротно маршируют вина, водки и наливки. В арьергарде жалкой кучкой плетутся безалкогольные напитки: нестроевые нарзаны, лимонады и сифоны в проволочных сетках.

Кто же этот розовощекий индивид – обжора, пьянчуга и сластун? Гаргантюа, король дипсодов? Силаф Фосс? Легендарный солдат Яшка Красная Рубашка? Лукулл?

Это не Лукулл. Это – Иван Иванович Сидоров или Сидор Сидорович Иванов; средний гражданин, съедающий в среднем за свою жизнь всю изображенную на таблице снедь. Это – нормальный потребитель калорий и витаминов, тихий сорокалетний холостяк, служащий в госмагазине галантереи и трикотажа.

От статистики не скроешься никуда. Она имеет точные сведения не только о количестве зубных врачей, колбасных, шприцев, дворников, кинорежиссеров, проституток, соломенных крыш, вдов, извозчиков и колоколов, но знает даже, сколько в стране статистиков. И одного она не знает. Не знает она, сколько в СССР стульев…»

– Да! Но в моем конкретном случае не статистика, а рейтинг знает все! – Вера в предвкушении просмотра первого выпуска передачи поглубже уселась в кресло и, чтобы разрядить нервное напряжение, открыла любимые «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова.

Чтение этого бессмертного романа всегда помогало Вере восстановить душевное равновесие и отнестись ко всему происходящему с изрядной толикой юмора. Ведь, как известно, нет средства лучше юмора, чтобы запустить переход к хорошему настроению – из любого состояния, в каком бы вы не находились! А сегодня Вера морально готовила себя к провалу – поэтому шутки и прибаутки (вперемешку с иронией) ей были очень даже показаны!

Зазвонил телефон – это неожиданно объявилась Лена. Подруга очень обрадовалась, застав Веру дома (и в миролюбивом настроении) – как раз то, что нужно, чтобы обсудить амурные дела. А дела касались Лены и Илии Осиповича – и никак не меньше.

Звонок Лены пришелся очень кстати: он позволит скоротать время до начала программы – и нужно же чем-то (в дополнение к Остапу Бендеру) нивелировать нервное напряжение!

– Вера, Вера! Представляешь! Мне, кажется, намекают на возможность повторно выйти замуж! – Лена шипела в трубку, как возбужденная (или же доведенная почти до оргазма) змея. – Что делать, как быть?

– Наверное, для начала понять: намек – это что? И намек на что? На возможность или на конкретику? Ты не пробовала уточнить?

– Обижаешь! – Лена всеми интонациями голоса выражала полную уверенность в лучшем завтрашнем дне. – Минимум, три раза уточняла, и Илия был весьма благосклонен. Так и говорил: «Ты, да я, да мы с тобой – мы образуем такую прочную ячейку общества, что ее даже тараном не размолотить!»

– Тараном? – Вера подавила рвущийся наружу смех. – А еще бетонобойной мортирой в довесок к «Катюше»! С каких пор, подруга, ты так легко веришь самцам на слово? Я вот тоже пыталась всю дорогу поверить, что между мною и известным тебе господином что-то будет! А он взял и укатил в Америку и не пишет ничего, скотина!

– Ты – совсем другое дело! В семье Надомниковых не принято жениться по любви, среди олигархов действует исключительно жесткий расчет. Если бы ты была олимпийской чемпионкой или – на худой конец – депутатом Государственной Думы (или начальником отдельной вселенной), тогда – другой разговор! Взяли бы замуж, не задумываясь, и без всяких проволочек. У меня же – положение совсем другое. Звездности нет, но деньги, слава богу, зарабатываются, и Илии нужен нормальный теплый человек рядом. Он сам так мне сказал!

– Сказал? А, может, он пошутил? – Вера, как могла, остужала свадебный (семейный) пыл подруги. – Кстати, знаешь ли ты, какая первоапрельская шутка признана самой смешной в двадцатом веке?

– Не, не знаю! А это важно?

– Важно, чтобы ты сделала перерыв! Взяла паузу, скушала «Твикс» или «Сникерс» и еще раз основательно подумала – чем тебе все это грозит. Кстати, Илия в курсе, что у тебя дочка есть, и она уже довольно взрослая – в целый первый класс пошла?

– Само собой, в курсе! Он, между прочим, тоже уже дважды был женат и имеет двоих детей – сходного с Лизой возраста. Так что им вместе скучно не будет!

– Ну, ну! Но слушай: самой непревзойденной шуткой двадцатого века считается репортаж телеканала «ВВС» от 1 апреля 1957 года. Журналисты показали сюжет об урожае спагетти в Швейцарии.

Дословно, примерное, так: «В Швейцарии в этом году наблюдается небывалый урожай спагетти. Конечно, в этой стране сбор спагетти не достигает таких промышленных масштабов, как в Италии. Многие, наверное, видели фотографии грандиозных плантаций в долине По. В Швейцарии же это, скорее, семейное дело…» Ну и т. д. Репортаж сопровождался документальными кадрами, на которых семейство швейцарских фермеров дружно срывает с деревьев макароны и складывает в корзинки.

После этого на студию «BBC» обрушился шквал телефонных звонков, в которых люди интересовались, где можно приобрести такие деревья, и как их выращивать. Тысячи людей просили выслать макаронную рассаду. Особо любознательные граждане выражали удивление, что макароны растут вертикально, а не горизонтально. Но большинство интересовал вопрос: «Как вырастить деревья спагетти на своем участке?». В редакции телеканала им тактично отвечали: «Посадите росток спагетти в банку с томатным соусом и надейтесь на лучшее». Вот так-то! А рассказала я тебе эту историю неслучайно – уж больно буржуинские спагетти похожи на нашу доморощенную лапшу, которую принято вешать доверчивым девушкам прямо на нежные ушки!

– Прикольная история! – Лена выслушала Веру, не перебивая (но, конечно, она была не в том состоянии, чтобы прислушиваться к словам подруги). К тому же Лене так хотелось надеяться на лучшее: вот он, приличный мужчина в самом расцвете лет и сил (ну, или почти в самом расцвете), и для него Лена – самая-пресамая, единственная и неповторимая (и он готов на ней жениться прямо сейчас!). – Но, Вера! Ты уж не обижайся, но ты пытаешься навязать мне свой субъективный опыт, а мы с Илией – совсем другая история.

– Ладно, Лена, без проблем! – Вера понимала – переубедить подругу ей вряд ли удастся. – И не думай, что я пытаюсь навязать тебе свою точку зрения – просто хочу, чтобы ты училась не на своих ошибках! Хотя, наверное, ты права – все слишком индивидуально! И я, честно, буду рада, если у тебя будет полноценная семья! Надеюсь, на свадьбу пригласишь?

– А как же! Ты у нас числишься среди самых почетных гостей! Их, кстати, будет еще человек сто – с моей стороны и со стороны Илии Осиповича. Он реально хочет устроить что-то грандиозное! А потом мы отправимся в свадебное путешествие куда-нибудь на тропический остров!..

* * *

– Хочется верить, что мир усыпан розами, издающими чарующий аромат, и мужики в этом мире все как один порядочные и хотят жениться – так сильно, что дышать не могут! – Вера повесила трубку, чувствуя внутри сильное опустошение. Причина опустошения была ясна не до конца – то ли это беспокойство за Лену, то ли это чувство зависти, а то ли – все вместе взятое.

– Да! Нам так часто хочется верить, что остался еще кто-то из романтиков, что бросаемся, как мотыльки в огонь – безрассудно и с тупой надеждой во взгляде. И обжигаем крылышки раз за разом – что, впрочем, не мешает нам ошибаться снова и снова! – Вера посмотрела на часы и хлопнула себя легонько ладонью по лбу. – Как это я так заболталась – передача-то уже давно идет!

Передача не просто шла, но уже прервалась на первую рекламу. Обидно – Вера ведь, как и прочие телезрители, не знала, каким обвесом для шоу воспользуется Высоковский – анимацией, компьютерными эффектами или еще чем? Демьян заранее предупредил: «не спрашивать его ни о чем, а просто смотреть телевизор – да и все дела».

– Ладно, бог с ним! Все равно начало – это только начало (знакомство, представление), а основные события развернутся во второй части программы! А уж от ее просмотра меня никто (и ничто) не сможет отвлечь.

Вера быстро отключила телефоны (мобильный и домашний), сбегала на кухню за десертом – всё, она готова наслаждаться сама собой!..

Три с половиной часа прошли почти незаметно. Да, да, именно столько длилось шоу, и Вера смотрела его неотрывно.

По мнению Веры, Демьян превзошел сам себя. В одной передаче ему удалось совместить несовместимое – и политические споры, и экскурсы в историю с элементами документалистики, и анимацию со смешными персонажами в качестве гидов и суфлеров, и женские разговоры по душам, и зажигательные веселые конкурсы, и обсуждение серьезных вопросов, которые у всех на слуху. И, кажется, в шоу, как нигде, проявились его опыт, талант и профессионализм режиссера – и это был несомненный успех, Вера в этом нисколько не сомневалась. И конечно, она тоже была частью этого успеха!

– Класс! – Вера вскочила с кресла и, вальсируя с невидимым партнером, закружилась по комнате. – Срочно, срочно пора включать телефоны и слушать дифирамбы и поздравления!

* * *

Забегая вперед, скажем – Вера не ошиблась с дифирамбами. Передача с первого же выпуска стала популярной. Не так чтобы сразу сверхпопулярной – но сразу ничего подобного и не может быть. Главное для первого шага – чтобы заметили, обратили внимание на твой продукт и начали о нем говорить.

Ставка на женский пол (в фееричном воплощении Высоковского с участием Веры) оказалась верна – именно дамы составили подавляющую телеаудиторию аудиторию нового шоу, и первый же выпуск посмотрело завидное количество человек. Рейтинг говорил сам за себя – более трех миллионов просмотров. Что очень, очень, очень, ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ, ОЧЧЧЧЧЧЧЧЧЧЕНЬ много! Ведь это же не сериал, это не мужское видео с красоткой-Верой, это реальная программа о политиках и о политике. И в первую очередь о политике – а потом уже обо всем остальном.

Конечно (и каждый нормальный человек это понимает), политические шоу – в том числе и ток-шоу – по количеству интересующихся телезрителей никоим образом не могут сравниться с передачами наподобие «Шоу со звездами», в которых «звезды», «звездулечки» и «звездульки» катаются на коньках, прыгают с вышки в воду, танцуют бальные танцы, бьют друг друга по мордасам боксерскими перчатками или тренируют дельфинов, касаток и моржей (или, например, поют фальшивыми голосами не свои песни – не на свою музыку и не на свои стихи). Да и не нужно их сравнивать.

Передачи о политике предназначены серьезным и неравнодушным дамам и господам, они считаются скучными, и как их не пытайся разнообразить, скука – вечный (ну, или почти вечный атрибут) этих передач. А вот у Демьяна и Веры получилось сделать так, чтобы их шоу зрители оценили, как веселое, зажигательное, информативное и поучительное. И, кроме того (и это самое главное) – на оценку: «От него не уснешь!».

И ставка на Веру, как на ведущую, оказалась правильной – опять же, забегая вперед, скажем – очень быстро с момента начала еженедельных трансляций процент мужской аудитории сильно вырос, и при этом количество женщин-зрительниц (в абсолютных цифрах) не уменьшилось. Т. е. общее количество возросло!

Когда немного схлынули первые страсти, стало ясно – лозунг «Куй железо, пока горячо» (т. е запрос телезрителей на новую тему) должен воплощаться в жизнь бескомпромиссно, и его нужно отрабатывать на все сто. И в киностудии Высоковского, как в горячем цехе завода, стало по-настоящему жарко! А на одной из стен студии личным приказом продюсера повесили большой плакат с ироничным содержанием:

Прочитай:

 
С депутатом по утрам
Пью я кофе тут и там.
А на днях единороссу
Задавала я вопросы.
Говорили по душам —
Как проехать по ушам
Избирателю и зрителю,
И прочего народа
Представителю.
 

Прочитал? Так вот – это не наш стиль! И не ставь себя на место той, что в стишке. Наш стиль – качественная, высокопрофессиональная и высокоэффективная работа на благо команды! И еще – помни: телезритель – наш кумир!

* * *

Отгремели фанфары, отзвенели бокалы с шампанским, празднующие успех, все поздравления были приняты и все мнения учтены. Началась рутинная ежедневная работа – которая, впрочем, требовала вдохновения, креативного и творческого подхода, и еще – массы времени на новые знакомства и переговоры с нужными людьми. И, конечно, основная нагрузка падала на Веру.

Она снова (как уже бывало неоднократно в ее короткой, но стремительной карьере телезвезды) забыла, когда в последний раз отдыхала и как следует (т. е. нормально) высыпалась. Недосып все время сказывался, и утешало только одно – Вера верила, что рано или поздно наступит и для нее отпуск. Который она проведет на берегу теплого ласкового океана – совсем одна. Ну, может только с Опричником.

Впрочем, она часто ловила себя на мысли, что жаловаться ей реально грех. Работа была интересной и захватывающей. И главное – не просто денежной, а очень денежной, и не просто перспективной, а очень перспективной. Вера с головой погрузилась в политическую и околополитическую тематику – и всей своей работой доказывала, что аксиома: «Длинноногая секси-блондинка и политика несовместимы!» в корне неверна. Она отдавала новому проекту всю себя, и Демьян не мог ей нарадоваться.

Он, как высококлассный профессионал, отлично понимал, что в некоторых случаях парадигма «Кадры решают все!» имеет абсолютно универсальное значение, и считал знакомство с Верой одним солнечным днем в Санкт-Петербурге своей личной удачей – от которой он, понятно, отказываться не собирался.

Они с Верой периодически оставались по вечерам, обсуждали прошедший день, строили планы на день следующий, и даже иногда (нечасто, но бывало) делились личным, сокровенным. Так Вера в один из вечеров со смехом (в качестве шутки) поведала Высоковскому, что с удовольствием заняла бы место Софьи Валериановны в Думе, и рассчитывает, что рано или поздно так и произойдет.

Как известно, в каждой шутке есть только доля шутки, которая к тому же варьируется в зависимости от конкретной ситуации – в процентном отношении. А здесь (мы можем это смело утверждать) хоть смех и прозвучал, но намерение со стороны Веры было вполне серьезным – только до поры до времени затаенным и скрываемым. Вера часто вспоминала слова Лены, что если бы она, Вера, была не обычной актрисой, а депутатом Государственной Думы, то семья Надомниковых отнеслась бы к ней более благосклонно. Да и Степан отнесся бы так же – факт.

Иногда идея стать депутатом и сравняться по статусу с Надомниковыми становилась такой навязчивой, что требовала немедленного выплеска наружу, требовала свободных ушей, которые выслушают, и требовала свободного рта, который, возможно, одобрит. И вот бы еще получить протекцию, которая втолкнет Веру в политический бомонд! Чем она хуже других? Да ничем!

Тогда, в разговоре, Высоковский сразу понял, что Вера говорит серьезно – уж он-то изучил свою ученицу будь здоров! От него не укрылись и интонации, с какими Вера рассуждала о статусе политиков, не укрылись и ее плохо скрываемые мечты об уважении и власти, которыми политики пользуются. Высоковский ничего не сказал в ответ, но сделал для себя в памяти зарубку: «Нужно проработать этот вопрос, проработать с финансовой и имиджевой точки зрения».

Ну а Вера? Она, закинув «депутатскую удочку», намеренно ушла в тень, перестала акцентировать внимание на этом вопросе – ведь она тоже изучила Демьяна не хуже, чем он ее. И точно знала, что идея о проникновении в федеральные политические структуры не останется незамеченной и необдуманной. Тем более сейчас, когда создан «Народный фронт», и он получил квоты на депутатские мандаты – и это не так трудно, как раньше (когда требовалось вносить огромные деньги за членство в конкретной партии, и еще более огромные – за попадание в первую десятку фаворитов).

Глава одиннадцатая. На дворе – весна!

Пробиться, впрочем, в активные члены «Народного фронта» – это в те, что имеют доступ к власть предержащим – оказалось не так просто, как думала Вера.

Как и любая другая структура, что имеет возможность черпать личную корысть из общения с высшими лицами государства, эта тоже обросла «блатом», закостенела, и товарищи наверху не сильно-то и стремились делиться потенциальными депутатскими мандатами. Ну, разве что только за деньги – причем, весьма и весьма немалые деньги. «Хочешь стать – инвестируй!», – прямо-таки было вытатуировано на лбу у этих самых товарищей – и Вера поняла это сразу, как только попала на прием к одному из боссов «Народного фронта».

С момента ее разговора с Демьяном (в котором Вера выказала желания преуспеть в реальной политической карьере) прошло четыре месяца. Заканчивался май. А с маем заканчивался и политический сезон – и до очередных выборов в Государственную Думу оставалось чуть более года. Самая жаркая пора, чтобы выдвигать своих кандидатов, поражать электорат добрыми делами и всячески демонстрировать ему, что без искомой партии в парламенте (блока, объединения или конкретного отдельного депутата) электорату будет плохо.

К маю Демьян наконец-то разродился. Верина задумка плотно засела у него в голове, и он решил, что сейчас настало наиболее удобное время всунуть Веру в активисты-народники. Пусть начинает работать, и если даже в этот раз пролезть в Думу по квотам «фронта» у нее не получится, то уж в следующий (при его – Демьяна – помощи и при помощи нужных людей) – обязательно!

Высоковский пригласил Веру на отдельный обстоятельный разговор – они долго пили чай и кофе в компании двух нанятых продюсером политологов (профессионалов по раскрутке того или иного кандидата непосредственно во влиятельных политических структурах) и обсуждали перспективы Веры. После четырех часов чаепития все сошлись во мнении, что в этом мире нет ничего невозможного, и если действовать в правильном русле, можно надеяться на успех. Высоковский поручил политологам подготовить план действий – и «избирательно-административная» машина завертелась.

Что нужно, чтобы механизм работал, как часы? Чтоб шестеренки крутились, пружины сжимались и разжимались, маленькие молоточки со звоном били по стальным выступам в ровной поверхности, издавая при этом приятный мелодичный, радующий слух звук? Нужна правильная смазка! А в случае с политической деятельностью (и во многих других случаях) смазкой являются деньги – или их заменители.

Поскольку идея пробиваться наверх принадлежала лично Вере, Высоковский сразу обозначил: она должна вкладываться в себя, и полностью выехать на его тощих продюсерских плечах в этот раз не получится. Но правда – он готов тоже вложиться в проект – с Верой на паях (и, само собой, в случае успеха претендует на весомый денежный гешефт и прочую околовластную благодать!)

Вера просчитала свои финансовые возможности, прикинула, что у нее имеется в запасе (вышло вполне себе ничего), перекрестилась три раза и дала согласие. Обидно, конечно, если деньги будут потеряны впустую, но зато если получится – а с Демьяном вероятность успеха была довольно высока – Вера получит серьезный социальный статус, который позволит ей уже не беспокоиться о своем будущем и разговаривать с потенциальными богатенькими женихами уже как равной! А не просто как сексуальная длинноногая пустышка, у которой ничего нет, и которую можно таскать по постелям!

* * *

Церемония знакомства с одним из бонз «Народного фронта» была именно церемонией – вычурной и пафосной. И хотя бонза был предварительно «заряжен» (энное согласованное количество денег ему уже занесли), от этого он не стал менее надутым – и постоянно пытался делать хорошую мину при плохой игре.

На встречу (которая состоялась в одном из закрытых московских клубов, пуще всего ценящих конфиденциальность и приватность клиентов) бонза прибыл с эскортом – на длинном дорогущем «Мерседесе» и с двумя джипами охраны. Ну, а Вера – на своем стандартном BMW седьмой серии – вместе с Высоковским.

Их провели в закрытую ложу (стоит заметить, что таковая в закрытом от посторонних глаз клубе была только одна), предложили попить кофе и подождать – пока бонза соизволит с ними встретиться. Глядя на весь разворачивающийся вокруг пафос, Высоковский еле сдерживал смех – он-то точно знал, чего стоят все эти публичные политиканы и слуги народа, их окружение и челядь (у каждого вовлеченного в действо доподлинно висит на лбу ценник – и вся разница только в количестве нулей).

– Вот обрати внимание! – продюсер приоткрыл шторку и указал Вере на двух напомаженных хлыщей с тросточками, восседающих в мягких креслах с сигарами и виски. И посматривающих на снующих мимо молчаливых официантов с нескрываемым презрением. – Совершеннейшие пустышки, не буду называть фамилии, но можешь поверить мне на слово. У одного папа владеет кондитерской фабрикой, затратил столько сил, чтобы пристроить свое чадо поближе к политической тусовке, что от его усилий (направь он их в альтернативное русло) реки в Сибири потекли бы вспять, а целинные земли превратились бы в настоящий природный чернозем! Думал – если сын будет при делах, при серьезных людях, при ответственности, он исправится, наберется опыта и станет хоть немного похож на нормального человека. Бесполезно! Более гнусную личность и найти трудно!

– А второй? – Вера издали оценила объект, подвергнутый Высоковским остракизму, и мысленно вся передернулась. И вправду, более гнусной рожи не найти!

– Второй? Его дружок? Занятный малый, сделал карьеру через одно место. Его зовут Жорж Санд – в девичестве Олег Ястребов, а в младенчестве – Денис Отрыжко. Переселенец с Украины, из славного града Киева, который, как ты знаешь, богат такими персонажами. Беспринципная проститутка, выполняющая для сыночка-фабриканта грязную работу. И таких маргиналов в околополитических кругах предостаточно.

– Кстати! – Высоковский посмотрел на Веру. – Если ты твердо решила (а поскольку деньги уже заплачены, значит, решила твердо) окунуться во все это болото, хватит ли у тебя сил каждый день иметь дело вот с такими типчиками? А они, между прочим, внутри еще грязнее, чем кажутся снаружи!

– Придется! – Вера вздохнула. – А решение я действительно приняла. Тем более, Вы сами говорили – сейчас очень удобное время!

– Точно, говорил! – продюсер не стал отнекиваться. – А знаешь почему?

– Нет! – Вера честно помотала головой. Она не знает, а ее догадки (даже если они и есть) – только догадки и ничто иное!

– Потому что я вижу: тебя гложет расставание со Степаном! – Высоковский задвинул штору поплотнее и перешел на совсем тихий шепот. – И хоть формально это не мое дело, но ты – важная часть команды и должна чувствовать себя комфортно. Иначе, может так случиться, что в один прекрасный момент ты проснешься и почувствуешь такой эмоциональный и физический надлом, что не сможешь больше надлежащим образом выполнять свою работу! А, следовательно, тебе нужно срочно искать замену Степану, а для этого – менять, поднимать свой статус! Правильно?

– Правильно! – Вера была вынуждена согласиться. – От Вас ничего не скроешь, прямо человек-рентген!

– Спасибо! – Высоковский скроил хитрую гримасу, потом смешно нахмурился, а потом все также смешно попытался сделаться печальным. Так у него и получилось – «смешной Пьеро». – Думаешь, легко работать нам, рентгенам? Целыми днями излучение и излучение, вечно голые дамы и мужики пытаются выяснить, все ли у них в порядке с костями и внутренними органами – в общем, мрак! Но зато без нас обойтись никак нельзя, и льстить нам можно со спокойной душой, потому что наша значимость – вот она, присутствует! И лесть мы воспринимаем, как признак нашей нужности и полезности! В том числе и лесть от известных телевизионных ведущих!

Высоковский хохотнул – Вера же смотрела на него широко раскрытыми наивными глазами и с самым честным выражением на лице, на которое только была способна. Здесь, как говорится, комментарии не требовались, а можно просто помолчать и чуть-чуть побыть просто блондинкой!

Через пару минут за штору заглянул официант – он принес кофе. А еще минут через пятнадцать Высоковскому позвонили и сообщили, что искомый бонза из «Народного фронта» готов их принять и приглашает пройти в кабинет на втором этаже клуба.

Бонза оказался тем еще типчиком. Его дорогущий итальянский костюм ручной работы, запонки с бриллиантами, пошлая заколка для галстука (тоже с бриллиантами), огромные часы-будильник от известной швейцарской фирмы на руке, туфли из крокодиловой кожи и даже шелковый платок с вензелем английского королевского дома, торчащий из кармана пиджака – все было призвано подчеркнуть статус и положение хозяина. Но в случае с Верой хозяин костюма (а звали его Нестор Леонидович) добился совершенно противоположного результата – он сразу стал «попугаем», и эта кличка приклеилась к нему навсегда. Кстати, фамилия у него была Лимончиков.

В гармонии с прикидом была и внешность «господина-фронтовика» Лимончикова. Он был толст (даже пузат), лыс (с тремя волосинами на плеши, тщательно окрашенными в бордовые тона), лицо имел красное и мясистое, нос – большой и нависающий над челюстью, словно клюв хищной птицы, глазки маленькие и близко посаженые, а лоб – довольно узкий, морщинистый. В общем, до такой степени отталкивающая внешность, что к «попугаю» напрашивалась приставка «Квазимодо». И Лимончиков тут же ее получил, став «Квазимодо-попугаем».

«Ужас какой! – Вера чуть не впала в панику – И от этого типа зависит моя политическая судьба? Нужно максимально собраться, чтобы мое отношение к нему никак не проявилось! Вот тебе, Верочка, и первое легонькое испытание!»

Большой партийный босс тем временем позволил Высоковскому и Вере присесть на диван и (не спрашивая, не противен ли прибывшим табачный дым) закурил толстую кубинскую сигару – вынул ее из пузатенького ящичка красного дерева.

– Ну, Демьян! Подобру-поздорову! – прогудел Лимончиков, глубоко затянувшись и выпустив в потолок струю дыма. – Как поживаешь, все ли нормально в семье, на работе? Видел недавно твою новую передачу по телевизору! Тебя можно поздравить – делаешь успехи!

– Спасибо, спасибо! – Высоковский почти счастливо улыбнулся (словно комплимент от Лимончикова был овеществленным чемоданом с долларами, который тот только что подарил продюсеру). – Стараемся! И с твоего позволения, давай сразу перейдем к делу! Время нынче имеет особую ценность!

– Ты прав! – притворно вздохнул Нестор Леонидович, полуобернулся к Вере и начал ее рассматривать. Просмотр длился минуты три, после чего Лимончиков «потушил» свой типа «огненный» взгляд и снова обратился к Высоковскому:

– Ну и? Что же ты от меня хочешь? Т. е. что вы от меня хотите?

– Депутатский мандат! – Высоковский в свою очередь достал сигару и принялся вертеть ее в руках, пока не поджигая. – Для Веры. Местечко в верхней части списка – ну, ты понимаешь!

– Я-то? – Нестор Леонидович вытянул губы трубочкой и стал сразу похож на огромную птичку-колибри-мутанта, тянущую клювик за дармовым нектаром. – Я-то? – повторил он тягучим визгливым фальцетом, от которого Веру подлинно замутило.

«Ну и типчик! – подумала она. – Общаемся только пять минут, а я его уже ненавижу покруче Аполлинария в худшие времена! Фигура, что там говорить!»

– Ты же понимаешь, Демьян, ничего невозможного в нашем мире нет! – наконец выдавил из себя мистер Лимончиков. – Тем более, в случае с такой приятной дамой, как твоя протеже! – он плотоядно облизнулся, и Вере тут же захотелось встать и уйти. А еще лучше – засадить ему в лоб туфелькой! Да так – чтобы сразу между глаз, и чтоб дыра в черепе образовалась.

– Впрочем, мы все понимаем, что Вера занята, поэтому весь вопрос упирается в деньги! По счастью! – Лимончиков, как ему показалось, сделал эффектную паузу. – По счастью, у вас они есть, так что на сегодняшний момент мы имеем определенную гарантию успеха. Но, конечно, поучаствовать в жизни «Народного фронта» все же придется. Так же, как и вообще – придется поучаствовать в политической жизни страны! Ведь нам нужно сохранять видимость честного составления списков и честных же выборов. Чтобы охлос (или по-современному, «электорат») не сильно подозревал, что его опять развели! Или натянули – это слово мне больше нравится! Ну, а теперь давайте еще раз обсудим денежный аспект нашего соглашения!..