Текст книги "Крылья колдуна"

– Тихо, – сказала Тиль и пожала девочке руку. – Молчи.

Джулия в ответ сжала ей пальцы. Ладонь ее была холодной и влажной, как лягушка, и Тиль непроизвольно протянула руку к огню, когда проходила мимо горящей туи, чтобы согреться.

Авила повернула к яблоневому саду и наконец остановилась. Доротея всхлипывала и озиралась по сторонам, девочки выстроились в ряд, повернулись к саду как по команде. Тиль и Джулия поспешно последовали их примеру.

Руби догнала воспитанниц, покосилась на горящие деревья, вытянувшиеся двойной линией до самой стены, опоясывающей пансион. Подняв с земли толстый сук, потянула его за собой, вспарывая набухшую от дождя черную землю.

– Я хочу провести ритуал еще раз, – сказала Авила.

Руби мрачно посмотрела на нее. Замкнув контур круга, принялась рисовать на земле знаки, в простоте которых была и древность, и сила.

– Покажи крылья, – буднично приказала она.

– Анаэ-таа, – произнесла Авила, и Тиль, затаив дыхание, увидела, как проявляется энергия за спиной старухи.

Она никогда не видела таких крыльев прежде, хотя несколько лет занималась классификацией магов в Ордене, пока не уговорила Рема поставить ее на выездные задания. Сейчас Тиль была в замешательстве. Рваный контур, толстые прожилки, словно набухшие переплетения вен, грязный серо-малиновый цвет – все указывало на преобладание темной силы невысокого уровня, но при этом размах крыльев был огромным. Они дотянулись до стены и накрыли собой весь яблоневый сад.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Руби, и в голосе ее послышалось искреннее беспокойство. – Ты можешь не пережить еще одного раза.

– Переживу, – уверенно ответила Авила. – Конечно, было бы куда лучше, если бы среди наших сироток затесался хоть один целитель.

Докторша с чемоданчиком в руке быстро прошла вдоль строя девочек, увязая каблуками туфелек в рыхлой земле.

– Клэр пропала, – выпалила она. – Я закрыла дверь, но она выпрыгнула в окно.

– Черт с ней, – ответила Руби. – Если она прошла инициацию, то стала бесполезной. Подготовь Доротею.

– Мама, сначала я! – повысила голос библиотекарша, крылья ее затрепетали, и сырой воздух с запахом гнили ударил волной в лицо Тиль.

– Тебе уже хватит, – отрезала Руби. – Посмотри, ты и так маг. Тебе хватит энергии до конца твоих дней.

– Я хочу Алису, – сказала Авила. – Она самородок. Таких крыльев мы больше не найдем, сколько бы ни искали.

– Вот пусть они и достанутся Дороти, – пожала плечами Руби.

– Ты всегда любила ее больше, чем меня, – скривила губы Авила. – Ради меня ты не затеяла бы всю эту аферу. Я что-то вроде пробника, да? Ты хотела убедиться, что задумка с артефактом, собирающим энергию, работает. А уж потом, без ошибок, провести ритуал на Дороти.

– Ты слишком стара, чтобы болеть подростковыми комплексами, – сказала Руби. – И я забочусь о тебе. Ты слаба, постоянно страдаешь. У тебя уже сформировались крылья, прикрепились к коже. Зачем тебе еще?

– Затем, что с крыльями Алисы я смогу менять мир, – с придыханием ответила Авила. – Кроить его по своему усмотрению, создавать новые миры. Это все равно, что стать богом!

Вздохнув, Руби кивнула. Взмахнула рукой, выдернув Алису из ряда, словно морковку из грядки. Девочка послушно прошагала в центр круга, тонкая и бледная, как призрак. Клетчатая юбка задралась над острыми коленками, под которыми серые колготки сморщились складками.

– Авилу, – сказала Руби доктору. – Еще раз. А потом Дороти.

Библиотекарша плотоядно улыбнулась, не сводя глаз с тонкой фигурки в центре круга.

– Мама, я не хочу! – воскликнула Доротея, хватая Руби за руку. Голубой шарфик трепыхался на ветру, вязаные красные птички словно пытались сорваться и взмыть на свободу.

– Не говори ерунды. – Руби встряхнула ее за плечи, посмотрела в глаза. Они с Дороти были похожи разве что цветом волос и овалом лица, но рост и широкую кость девочка, похоже, унаследовала от отца. – Ты станешь, как я, магом и проживешь дольше, чем я. Твоя жизнь будет полна волшебства.

Доктор подошла к Авиле, помогла ей спустить платье с плеч, и Тиль сцепила зубы, чтобы сдержать крик. Серая кожа на спине старухи, с двумя приметными родинками пониже лопаток, выглядела мертвым лоскутом. Свежие раны кровоточили, очерчивая ровный прямоугольник до самой поясницы, у правого плеча кожа отслоилась, повиснув уголком. Доктор деловито всадила в плечо Авилы шприц, прижала место укола ваткой.

– Сейчас станет полегче, – с фальшивой заботой сказала она.

– Действуй, – процедила Авила сквозь зубы. Она отдала книгу Руби, повернулась спиной, вцепилась обеими руками в ствол ближайшей яблони.

Вздохнув, докторша взялась за висящий угол кожи и потянула вниз, отрывая ее от спины.

Громкий стон вырвался сквозь сжатые зубы старухи и превратился в жалобный скулеж, когда докторша отделила кожу до конца. Руби взяла прямоугольный лоскут, истекающий кровью, и, приложив к книге, аккуратно его расправила. Тусклое бордовое свечение охватило фолиант, на коже проступили буквы.

Доктор быстро наложила на открытую рану Авилы повязку и стала закреплять ее бинтами. Старуха молча поворачивалась, поднимала и опускала руки без всяких просьб.

– Давай быстрее, мама, – пробормотала библиотекарша, промокнув вспотевший лоб обрывком бинта. – Это не должно отнять много времени. У Алисы остались последние капли энергии, и я хочу их все.

* * *

– Зачем вы раздеваетесь, Ланс? – ахнула Селена, и ее щеки заметно заалели даже в неясных отблесках горящих свечей.

– Так я буду чувствовать себя уверенней, – сказал он, прыгая на одной ноге и снимая штанину.

– Без штанов? – деловито уточнила Сара.

– Это будет артефакт, – пояснил Ланс, встряхнув брюки.

Клэр покосилась на его салатовые трусы и, хмыкнув, отвела глаза. Она ходила по библиотеке, отфутболивая ногами книги, злая как тигр, запертый в клетке. Селена не выдержала и, бросив осуждающий взгляд на девушку, принялась поднимать книги и ставить их на пустые полки ближайшего шкафа.

– Артефакт? – заинтересованно переспросила Сара. Темные глаза зажглись любопытством. – Ох, это так интересно. Есть ли хоть малейшая возможность остаться с воспоминаниями об этих событиях?

– Не могу сказать, – виновато пожал плечами Ланс. – Не я решаю. Такова политика безопасности Ордена магов.

– Есть еще и Орден, надо же, – вздохнула Сара. – Вот бы покопаться в системе магии, разобраться, как устроены ваши крылья, как они появляются, действуют… Это ведь совершенно иной вид жизни!

– Возможно, именно поэтому маги и скрываются, – криво усмехнулся Ланс. – Когда люди начинают считать кого-то иным, этот кто-то автоматически переходит в разряд врагов.

– Сейчас человечество достигло высокого уровня сознательности и толерантности, – не слишком уверенно возразила Сара.

– Выходит, мне нельзя никому говорить, что я не такая, как все, – задумавшись, кивнула Клэр. – Есть Орден магов, которые скрывают свое существование, чтобы люди их не истребили. У каждого мага свои способности. Я, похоже, управляю огнем. Это круто?

– Как сказать, – пожал плечами Ланс. – С одной стороны, это ограничивает твои возможности. А с другой – стихийники часто бывают очень сильны. Энергия для такого колдовства не нуждается в обработке. Просто выходит мощным потоком.

Клэр повернулась к выходу, вытянула правую руку, и столб огня, сорвавшийся с ее ладони, снес дверь с петель, мгновенно обуглив косяк до черноты. Горящие щепки и искры фейерверком разлетелись по библиотеке.

– Ложись! – крикнул Ланс, бросаясь к Саре и пригибая ее к земле. Селена распласталась на животе, накрыв голову книжкой.

– Простите, – виновато пробормотала Клэр.

Поднявшись, Ланс подошел к ней и замер, внимательно рассматривая ее лицо.

– Да, теперь у нас похожие глаза, – сказала девушка, правильно истолковав его удивление. – Почему так вышло?

– Скажи «анаэ-таа», – попросил Ланс, легонько прикоснувшись пальцами к точке в центре ее тела, и присвистнул от удивления, когда за спиной Клэр выросли крылья: черные как смоль, с огненной бахромой по краю и ярко-белыми прожилками. – Ведьма первого уровня, – сказал он, справившись с эмоциями.

– А вот это точно круто, да? – обрадовалась Клэр.

– Очень. И, к счастью, помощь Матильды внесла изменения в твою энергию. Клэр, теперь ты не безнадежна.

– Все, я тебя разлюбила, – фыркнула она и пошла в обгоревший проем.

Селена, которая успела погрузиться в чтение какого-то романа, спохватилась и, поставив книгу на полку, поспешила за девушкой, Сара пошла рядом с Лансом, который держал в руках штаны и хмурился, вглядываясь в темную лестницу, закручивающуюся винтом.

– Клэр, посвети, пожалуйста, – попросил он.

Огонь вспыхнул на ее ладонях, перепрыгнул на брошенную на ступеньках книгу, вмиг сжег всю паутину и пыль, накопившуюся у стен.

– Отлично, спасибо, – поблагодарил Ланс. – А теперь пропусти меня вперед, там может быть опасно.

Клэр обернулась и послала ему воздушный поцелуй.

– Со мной ты можешь ничего не бояться, – ответила она и подмигнула ему глазом, в сетчатке которого выделялся голубой треугольник.

Покачав головой, Ланс быстро обогнал девушку и пошел впереди, постепенно замедляя шаги.

– Что там? – нетерпеливо спросила Клэр, дыша ему в спину.

Из коридора, куда выходила лестница, донеслось тихое шуршание, будто кто-то, иногда тихо вздыхая, плавно вел ногтями по ковровым дорожкам. Ланс осторожно выглянул за угол и, быстро отшатнувшись, прижался к стенке. Он поднес палец к губам, потом округлил глаза, сделал рукой волну.

– Волны? Море? – громко спросила Селена. – Я обожаю эту игру! Это что-то живое, да?

Ланс часто закивал и снова приложил палец к губам.

– Верблюд? – громким шепотом предположила Селена и, когда Ланс яростно покачал головой, возмутилась: – Вы показывали два горба, похоже на верблюда.

Ланс вцепился в ширинку брюк, пытаясь вырвать ее из ткани, лихорадочно прикусил шов, перегрызая нитки. Клэр поднесла к ткани указательный палец, из которого, как из зажигалки, выскочил язычок пламени. Благодарно глянув на нее, Ланс стал быстро поворачивать ткань над ее пальцем, выжигая швы и освобождая молнию.

– Дайте еще подсказку, – потребовала Селена. – Может, там женщина?

– Да почему женщина? – возмутилась Сара.

– Он показывал грудь.

– Он показывал змею, – сказала Сара, глядя за плечо Селены.

– Думаешь?

– Уверена, – обреченно прошептала она, и Селена обернулась.

Два оливковых глаза, размером с суповую тарелку каждый, зависли, чуть покачиваясь, над лестницей. Черный, раздвоенный на конце язык выскользнул между загнутых клыков, затрепетал, словно пробуя воздух на вкус, зрачки расширились, затопив оливковую зелень глаз. Сплюснутая овальная голова замерла, а черное чешуйчатое тело все подтягивалось, напрягаясь, готовясь к броску.

– Ланс, – тихо сказала Клэр, глядя на огромную змею, загородившую проход, – что делать?

– Бежать! – отчаянно крикнул он, подбросив брюки вверх, и женщины, завизжав, помчались вниз по лестнице.

Первым броском змея цапнула брюки Ланса. Пожевав их и выплюнув на ступеньки, быстро поползла следом за добычей, высекая чешуйчатыми боками искры из стен. Огненный шар, брошенный Клэр, окатил змеиную морду, и красные прожилки загорелись на черной чешуе – будто лава потекла по растрескавшейся земле, распадаясь тонкими струйками.

– Ланс, она не боится огня! – завопила Клэр, вбегая в библиотеку.

– Прячьтесь!

Ланс хлестнул плетями энергии, и змея, зашипев, бросилась за колдуном. Он метался по библиотечному залу, перепрыгивая через упавшие шкафы, отбиваясь сияющими хлыстами от огромного чудища. Селена непрерывно визжала на одной ноте, Клэр швырялась огнем, целясь змее в глаза, Сара, забравшись с ногами на стол библиотекарши, бросала в монстра книги и кричала, подбадривая Ланса. Но вскоре он оказался зажат в углу, между шкафом и стеной, и змея, высунув язык и обнюхав воздух, замерла перед последним броском.

– Давай, – сказал Ланс, держа в кулаке ширинку от брюк. – На раз-два-три. Рааааз…

Он метнулся к змее первым, впечатал ей в морду металлическую молнию, и та мгновенно вросла, растянувшись по всей пасти чудовища. Змея попыталась открыть рот, щеки надулись от напряжения, мелкие чешуйки на шее покраснели.

Ланс, выдохнув от облегчения, не спеша прошел мимо нее, но змея боднула его лбом, и он отлетел к двери, где его, не дав упасть, подхватила Клэр.

– Ланс, я снова тебя люблю, – пылко призналась она.

– Спасибо, – ответил он, отбрасывая со лба потемневшие от пота волосы. – Надо спешить. Не уверен, что молния продержится долго.

Женщины, потолкавшись в дверях, выбежали на лестницу, а Ланс обернулся и посмотрел на змею, которая, тараща от напряжения глаза, тщетно пыталась разинуть застегнутый на молнию рот. Колдун подтянул трусы и вышел из библиотеки.

– Огня! – потребовал он у Клэр. – Наверное, надо признаться: я боюсь темноты.

* * *

Ветер заскулил жалобно, как потерянный щенок, пронесся между горящими туями, бросив пригоршни искр в спины девочек – ни одна не пошевелилась. Тучи накрыли пансион плотным черным колпаком, отрезав от мира. Не осталось ни звезд, ни луны, и даже солнце, казалось, не взойдет больше на небе. Джулия вцепилась в пальцы Тиль, повернула голову – чуть-чуть, только чтобы поймать ее взгляд.

– Помоги, – прочитала Тиль по губам.

Остальные девочки безучастно смотрели перед собой, как снулые рыбы. На лице Алисы, стоящей в центре круга, плясали отсветы пламени, и ее зеленые глаза то выглядели яркими, как молодая трава, то серыми и безжизненными, словно пепел.

– Начинай же, – сказала библиотекарша. Она тяжело проковыляла в круг, взяла книгу с тускло светящейся обложкой из рук Руби, и та замкнула контур, дорисовав линию на земле.

Авила положила книгу на землю и открыла последнюю страницу. Охнув, выпрямилась, прикусив от боли губу, по подбородку потекла черная струйка крови. Старуха надавила на плечи Алисы, и девочка опустилась на колени.

– Прекратите немедленно, – воскликнула Тиль и вышла из ряда.

Доротея дернулась к ней, но Руби цепко схватила ее за плечо. Быстро нарисовав на земле второй круг под яблонями, втолкнула в него Доротею и докторшу.

– Очнулась, – фальшиво обрадовалась Руби. – Как дела в Ордене? Как там Рем?

– Прекрасно, – ответила Тиль. – Совсем скоро вы сможете поговорить с ним лично. Он будет здесь с минуты на минуту.

– Блефуешь, – снисходительно улыбнулась Руби.

– Отпустите девочку, – потребовала Тиль. Она решительно направилась к Алисе, но, наткнувшись на невидимую стену, отшатнулась. – Она ведь умрет, так? Она не сможет жить без крыльев.

Руби вздохнула, неприязненно посмотрела на склонившуюся над книгой Алису, на ее макушку с неровным пробором и вихром над ухом.

– Мои девочки тоже умирают, – ответила она.

– Доротея полна сил, а Авила прожила долгую жизнь.

– О нет, – возразила библиотекарша, стоящая в круге, и зло зыркнула на Тиль. – Я еще и не начинала жить.

– Ты забираешь то, что тебе не принадлежит! – выпалила Тиль, медленно передвигаясь вдоль контура круга и пытаясь нащупать брешь.

Краем глаза она следила за Руби, которая тоже шла вдоль круга, оставаясь по другую сторону. Дороти попыталась вырваться из западни, но отлетела назад к докторше, которая уже открыла чемоданчик и деловито надевала перчатки.

Искры летели с туй, падали на землю огненным дождем, кололи щеки. Ветер взвыл громче, как голодный волк, сорвал лепестки с яблонь и швырнул оземь.

– Ошибаешься, – ответила Руби, наступая на нежные лепестки и втаптывая их в грязь. – Эти девочки принадлежат мне. Все они. В каком-то смысле я подарила им жизнь.

– Ты научилась определять, когда родится маг, – предположила Тиль. – А потом подстраивала аварии, катастрофы и несчастные случаи, оставляя их сиротами. Ты подарила им лишь горе.

– Я делала так, что они рождались, – сказала Руби. – Их бы не было, если бы не я. В каком-то смысле я – добрая фея, давшая им саму жизнь.

– Ты бредишь? – осадила ее Тиль. – При чем тут ты?

– Секрет всегда был на поверхности. Чтобы родился маг, его родители должны любить друг друга.

Тиль вздрогнула, как от пощечины.

– Наследие анаэтов, – продолжала Руби. – Они, бедняги, по-другому не могли размножаться. И их кровь, несущая магию, пробуждается от любви. Такой вот нехитрый ингредиент.

– Как ты узнала об этом? – спросила Тиль.

– Мне достались записи бабки-ведьмы. Она застала в живых последнюю анаэту и, боюсь, приложила руку к тому, чтобы ее не стало.

– Анаэту?

– Не веришь? – хмыкнула Руби, неверно истолковав растерянность Матильды. – Я ее видела своими глазами, давным-давно, когда была ребенком. Она летала над этим самым островом, и не было зрелища прекраснее. Даже жаль бедняжку.

– Твоя бабка ее убила? – спросила Тиль. Она обошла весь круг, но так и не нашла изъяна в защите.

– Лучше бы сразу убила, – согласилась Руби. – Ей отрезали крылья и забирали ее энергию для умирающего правителя. А он, когда снова почувствовал себя молодым и полным сил, втемяшил себе в голову идею создать армию магов. Ты ведь знаешь, что ребенок анаэты всегда рождается магом?

Тиль промолчала, лишь ударила раскрытой пятерней по защите, очерченной кругом. Светлые линии разбежались по невидимой стене, как трещины по стеклу.

– Моя бабка помогала составить заклинание, которое должно было заставить анаэту полюбить, – ответила Руби. – Но на нее ни привороты, ни зелья, ни заклятия не действовали, и она так и не понесла. Уж как ее ни пытались оплодотворить.

– А на людей подействовало, – поняла Тиль. – Ты находила потомков магов, скрещивала их между собой, как животных…

– Но-но! – возмутилась Руби. – Сам процесс зачатия был полон любви и прочих возвышенных чувств. Коктейль из приворотного зелья и заклятия на крови – мой фирменный рецепт. Про предохранение все забывали – мозги отшибало напрочь. Когда же действие заклятия ослабевало, они оставались с ненужным младенцем на руках. Многие отдавали детей добровольно – стоило лишь немного подтолкнуть в нужном направлении, добавить щепотку отворота.

– А многих приходилось устранять, – сказала Тиль.

Руби пожала плечами, словно в этом не было ничего особенного.

– Ты собрала вместе несколько десятков магичек и создала для них невыносимые условия: совместное проживание без возможности уединиться, глухота к их чувствам и потребностям…

– Личность закаляется в трудностях, – ухмыльнулась Руби. – Так энергетический потенциал становился больше.

– Почему только девочки?

– Побочный эффект. Заклятие на крови анаэты, – пояснила Руби. – Той самой. У бабки хранилась склянка. Знаешь, даже жаль, что ты никому это не расскажешь. Согласись, великолепное по масштабу колдовство, построенное на любви.

– На костях, – возразил Ланс, появляясь из мрака. Блики огня окрасили его светлую кожу золотом, волосы вспыхнули медью.

– Почему ты в одних трусах? – не сдержала удивления Руби.

– И в носках еще, – не смутился Ланс. – А что, у вас тут дресс-код?

Руби повернулась к Дороти, отчаянно пытающейся выбраться из круга, и кивнула. Докторша всадила девочке в спину шприц, подхватила обмякшее тело, опустила на загодя расстеленную пеленку.

А Руби подняла руки и с размаху опустила их вниз. Земля под ногами содрогнулась, завибрировала.

– Я видел скелеты на изнанке пансиона, – продолжил Ланс, приближаясь. – Ты убила их всех? Всех, кто попадал в пансион?

– Вовсе нет, – возмутилась Руби. – Некоторые вполне приспособились к существованию без крыльев. Они живут обычной жизнью и счастливы.

– Так почему ты не позволишь своим дочерям жить обычной жизнью? – воскликнула Тиль.

Не сговариваясь с Лансом, они стали двигаться в противоположные стороны круга, захватывая ведьму в тиски.

– Да потому что они умрут раньше, чем я! – крикнула Руби, и глаза ее заблестели. – Я не хочу больше видеть, как моя малышка, которая совсем недавно просила сказку перед сном и засыпала только после поцелуя на ночь, становится седой морщинистой старухой и закрывает глаза навсегда. Не хочу! Дороти должна была родиться ведьмой! Я все просчитала! Я выбрала самого сильного мага, подмешала приворотное зелье и ему, и себе. Мы любили друг друга в ту ночь! Она должна быть магом! Должна!

– Самого сильного мага? – озадаченно повторила Тиль, глянув на Дороти, но та лежала лицом вниз, а докторша разрезала на ней рубашку, орудуя блестящими ножницами.

– Читай, – приказала Руби, вытянув руку в сторону круга, и Алиса прошептала первую строку заклинания.

Тиль побледнела, стукнула по защитному контуру кулаком. Сияющие трещинки снова побежали по невидимой стенке. Библиотекарша встретилась с Тиль взглядом и растянула окровавленные губы в улыбке. Узловатые пальцы сжали плечико Алисы, которая медленно произносила слова заклинания, отдавая себя жуткому артефакту.

Земля у ног Руби зашевелилась, распадаясь на длинные узкие тела. Загорелись рубиновые глаза, заблестела обсидианом черная чешуя. Змеи выползали из-под старых кроссовок Руби, закручивались кольцами, били хвостами, разбрызгивая грязь.

Ланс повернулся к Тиль, улыбнулся. Одно плечо у него было расцарапано, в рыжих волосах запуталась паутина. Над салатовыми трусами на пояснице виднелась свежая цепочка синяков. Носки так изгваздались в грязи, что Тиль даже не могла разобрать их цвет. Сияющие плети энергии вытекали из его ладоней, едва доставая земли.

Ланс колдовал недавно – поняла Тиль. Он почти истощен, и к ней самой едва-едва возвращаются силы.

Змея толщиной с крепкую мужскую руку быстро ползла к Тиль, оставляя за собой канавку следа. Вспышка огня ударила внезапно, изжарив тварь на месте. Черный хвост забился в агонии и опал.

– Хотела мою силу? – спросила Клэр, появляясь из-за туй, и огонь позади нее вспыхнул ярче, освещая стройную фигурку в коротком больничном халате. – Получай.

* * *

Воронка над яблоневым садом закручивалась все быстрее, и плотные тучи опускались ниже, грозя обрушить на пансион толщу воды. Огонь перебросился с туй на яблони, проплешины прошлогодней травы тлели, ветер рвал в клочья густой белый дым, но на круг, в котором проходил ритуал, будто надели стеклянный колпак: ни дым, ни пепел, ни пламя не проникали через контур.

Огненный шар, брошенный Клэр, проглотила змея, выросшая перед Руби. Пламя исчезло в темной глотке, прокатилось по узкому телу, подсвечивая чешую изнутри.

Из мрака появились Сара и Селена с совершенно ошалевшими глазами. Строгий пучок Сары сбился набок, один каблук Селены сломался, но она упорно ковыляла по грязи, вцепившись в руку подруги.

Ланс стегнул плетьми по защитному контуру круга. След от удара засиял крест-накрест, и Клэр послала в него поток огня, как в мишень. Пламя окатило невидимую стену и схлынуло. Библиотекарша улыбнулась окровавленным ртом, сжала плечи Алисы сильнее.

– Скоро все закончится, – сказала она. – Я смогу раздавить вас одним движением пальца, как тараканов. Как назойливую мошкару. Или отправить в созданный мною мир, где вы будете плутать по мраку вечно. Ты вернешься в могилу, колдун, и никто тебя не спасет.

Алиса продолжала бормотать заклинание, и за спиной ее проявилась энергия, еще не оформившаяся в крылья: яркое зеленое облачко, мерцающее у лопаток.

– Что мне делать? – спросила Клэр, повернувшись к Тиль.

– Отвлеки Руби, – сказала она. – Отбивай змей. Не дай умереть Лансу.

Клэр кивнула и швырнула огонь в змею, приготовившуюся к броску.

– Знаки! – крикнула Тиль Лансу, и тот, поймав ее взгляд, кивнул.

Следующий удар плетей, истончившихся и побледневших, пришелся на один из знаков, нарисованных Руби возле круга. Петля с двумя хвостами, напоминающая рыбку, сверкнула, но даже не раскрошилась.

– А мы? – спросила Сара, крепко сжимая руку Селены.

– У меня есть план, – ответила Тиль и повернулась к девочкам, выстроившимся в ряд.

Под их ногами ползали полчища змей, туи полыхали огромными факелами, чадя дымом в небо, где, сверкая чешуей, плавали стаи рыб – девочки были безучастны ко всему. Лишь Джулия с ужасом смотрела на Руби, по велению которой земля все исторгала ползучую армию.

– Пусть они возьмутся за руки, – сказала Тиль учительницам. – Быстрее.

Они кивнули и бросились к девочкам, принялись сплетать их непослушные вялые пальцы вместе.

– Ты тоже, – сказала Тиль Джулии.

Губы Джулии задрожали, но она крепко сжала руку Камиллы, второй ладонью обхватила пальцы девочки, чье имя Тиль не успела узнать.

Клэр рассмеялась, отпрыгивая от змеи, вырвавшейся из-под земли прямо у ее босых ног, и послала воздушный поцелуй Лансу, ударившему хлыстом гадину.

– Готовь Дороти! – крикнула Руби, и докторша достала из чемоданчика скальпель, который ярко засиял, отразив свет огня.

Тиль обвела взглядом девочек, убедилась, что все они держатся за руки, и положила ладони на плечи Джулии.

– Я проведу инициацию, – сказала она. – Тогда Руби не сможет отнять ваши крылья. Попробуй расслабиться, доверься мне.

– Я верю, – кивнула Джулия, глядя ей в глаза.

Тиль глубоко вдохнула, сосредоточиваясь. Кончики пальцев засияли белой энергией. Плечи Джулии слегка подрагивали под ее ладонями, но девушка не отводила взгляда.

– Авиш аволар. – Заклинание сорвалось с губ Тиль вместе с очередной вспышкой огня, разорвавшейся совсем близко.

Запахло паленой кожей, что-то шершавое оцарапало щиколотки. Тиль отшвырнула змею ногой и сжала плечи Джулии крепче.

– Экспан алас туум.

За спиной Джулии засияло туманное облако, розовое по краю, словно окрашенное рассветом. Белая энергия анаэты текла по рукам девочки, передаваясь другим по цепочке, и за их спинами замерцали неясные очертания крыльев.

– Анаэ-таа, – поставила точку Тиль.

Крылья Джулии расправились первыми – цвета морской воды, с черными и белыми разводами и розовым, как перья фламинго, контуром. Девушка ахнула, обернулась, несмело ими взмахнула.

Словно бабочки, появляющиеся из куколок, девочки расправляли крылья, приходили в себя. Разноцветные переливы вспыхнули радугой за их спинами.

На мгновение на выжженном лугу все замерли: Ланс, блестящий от пота, Клэр, держащая на ладони огненный шарик, Руби, чей желтый спортивный костюм покрылся черными подпаленными пятнами, как шкура далматинца. Докторша задержала скальпель, успев сделать короткий разрез на спине Доротеи. Библиотекарша зашипела, и Алиса, прервав заклинание, застонала из-за пальцев, тисками впившихся в ее плечо. Даже змеи замерли, повернув треугольные головы в сторону девочек.

– Что ты наделала? – крикнула Руби с отчаяньем.

– Уводите девочек, – приказала Тиль учительницам и повернулась к Руби: – Их ты теперь не получишь, как ни старайся.

– Да ты… – Руби оскалилась яростно, как злая собака, вытянула руки вперед. Согнув пальцы, повернула кисти, словно выкручивая что-то из земли, и твердь под ногами Тиль содрогнулась.

Весенняя грязь набухала, медленно поднимаясь, подталкиваемая снизу чем-то огромным. Ветер взревел, не в силах заглушить стон земли, рождающей чудовище.

– Уходите! – крикнула Тиль, и Сара с Селеной очнулись. Подталкивая в спины отстающих, направили девочек к зданию пансиона.

По земле пробежала широкая трещина, и в ней загорелось что-то красное, разделенное черной полосой, которая вдруг расширилась, переместилась чуть в сторону и сфокусировалась на Тиль.

– Беги! – крикнул Ланс, бросился к огромной змеиной голове, медленно поднимающейся из-под земли, стегнул ее остатками энергии – чудовище лишь моргнуло, опустив на миг прозрачную пленку век. Клэр швырнула в нее огнем – красные глаза разгорелись ярче.

Руби зло рассмеялась, плавно поднимая руки, а потом ее смех вдруг оборвался.

За спиной ведьмы стояла Джулия, прижимая ладони к ее вискам, и на лице Руби отразились смятение, ужас, глаза расширились, точно перед ними возникло нечто, невидимое остальным, а потом она закричала.

– Мама! – Авила отпустила плечо Алисы, шагнула к Руби.

Огромная змея качнула головой и быстро подалась назад, цепляя чешуей клочья травы и прячась под землю. Клубок змей под ногами Ланса распутался и распался на отдельные узкие тела, которые быстро таяли, смешиваясь с землей. Колдун наступил на знак, не поддающийся магии, и его ступня погрузилась в обычную грязь. Ударил по контуру круга ладонями – защитная стена засияла и рассыпалась осколками. Крик Руби перешел в протяжный стон.

– Да кто ты такая? – процедила Авила, вырывая книгу из-под рук Алисы.

Сдернув обложку, сияющую и переливающуюся зеленью со всполохами багрянца, старуха сорвала со спины повязку, пропитавшуюся кровью. Тиль быстро вытянула руку, и светлая искорка энергии слетела с ее пальцев и впилась в библиотекаршу.

– Целитель, – сказала Тиль. – Помимо прочего.

Авила пренебрежительно скривилась, но потом ее лицо исказило понимание. Она быстро заглянула себе за спину, отчаянно крикнула, закинула через плечо прямоугольный лоскут кожи.

– Нет! – воскликнула она. – Нет!

Старуха крутилась на месте, пытаясь приладить обложку книги, сияющую от энергии, к спине, которая быстро затягивалась новой кожей. Прямоугольный след раны светлел на глазах, пока полностью не исчез. Авила кинулась к Тиль, но Ланс успел схватить старуху за растрепавшиеся седые космы. Стянув с правой ноги носок, взмахнул им, стряхивая налипшие комья грязи, просунул указательный палец в свежую дырку и цыкнул с досадой. Сияющая энергия наполнила носок, увеличивая его в размерах, и Ланс быстро надел его, как капюшон, на библиотекаршу, потянул ниже, до самой земли. Ткань тесно облепила тело старухи, голова вынырнула в дырке, как поплавок из-под воды.

– Я убью вас! – выкрикнула она. – Убью вас всех! Вы еще пожалеете!

Она дернулась к Тиль, но рухнула, туго спеленутая носком. Попыталась ползти, как гусеница, но лишь увязла в грязи.

Руби упала на землю, не переставая кричать, впилась ногтями себе в лицо, оставляя кровоточащие царапины.

– Что с ней? – спросил Ланс, подходя к Джулии. Став на одну ногу, снял и левый носок. Деловито натянул его на Руби, которая не думала сопротивляться, и крики зазвучали глуше.

– Я дала ей увидеть все как есть, без прикрас, – ответила Джулия, растерянно глядя на Руби, корчащуюся в оранжевом носке Ланса, как в тугом коконе. – Все, что она сотворила.

– И долго это продлится?

– Не знаю, – виновато призналась Джулия. – Я первый раз это сделала.

Стоны Руби перешли во всхлипы, тело ее содрогнулось от рыданий.

Тиль опустилась на колени перед Алисой, калачиком свернувшейся в центре круга. Энергия за спиной девочки медленно таяла – обрывки зеленых ниточек, торчащие из лопаток.

– Алиса, – позвала ее Тиль, – очнись.

Девочка не шевелилась, и глаза ее оставались закрытыми. Тогда Тиль легла рядом с ней, обняла, прижав спиной к груди, и зашептала в белое оттопыренное ушко:

– Помнишь, я говорила, чтобы ты доверяла мне? Пожалуйста, поверь сейчас. Я смогу тебе помочь. Только поверь. Откройся.

Худенькое тело в ее объятиях было холодным, острые лопатки впивались в грудь. Тиль поцеловала девочку в макушку, быстро зашептала, сглатывая слезы. У нее не было заклинания для такого случая. Она не знала, что говорить, и повторяла слова, которые были всего лишь песней, запомнившейся ей из детства. Обрывки памяти, наполненные любовью. Бережно хранимые глубоко в душе, куда нельзя было добраться никакими зельями и заклятиями. Не испачканные. Чистые. Только ее. Она повторяла их снова и снова, прижимала девочку к себе, целовала неровный пробор, вдыхала едва уловимый запах детского шампуня, доносящийся от ее волос.