Текст книги "Крылья колдуна"

И Алиса глубоко вздохнула, резко выпрямилась, ударив Тиль макушкой по подбородку. Короткие зеленые крылья встопорщились от ее лопаток. Тиль села, перетащила девочку к себе на колени и крепко обняла.

– Все хорошо, – бормотала она, укачивая Алису, как маленькую. – Все будет хорошо.

Клэр несмело подошла к ним, опустилась рядом:

– Она будет колдовать?

– Она будет жить, – ответила Тиль, глянув на Клэр. – Боюсь, полностью ее силы не вернутся. Но сотворить маленькое чудо она сможет.

Ланс повернулся, осматривая газон, превратившийся в поле битвы, и сорвался с места, увидев докторшу, улепетывающую к стене. Она огибала горящие яблони как заяц, уходящий от погони. Обернувшись, швырнула в Ланса чемоданчик, побежала быстрее и вскрикнула от испуга, когда перед ней выросло чудовище, покрытое грязью.

– Ульрих, держи ее! – крикнул Ланс.

Тролль взмахнул лопатой, раздался глухой стук, и докторша опрокинулась навзничь.

– Хороший удар, – часто дыша, одобрил колдун, подходя ближе.

Он слегка пнул босой ногой женщину, и та застонала, выплюнула в сторону выбитые зубы.

– У? – спросил Ульрих.

– Матильда в порядке, – ответил Ланс. – Надо бы эту связать, чтоб не сбежала.

Он нерешительно посмотрел на свои трусы, глянул на Ульриха. Тот кивнул и пополз назад через проход, вырытый под стеной.

* * *

Девочки, прошедшие инициацию, разбрелись в разные стороны, и у каждой на лице было одинаково задумчивое выражение, словно они прислушивались к чему-то внутри, знакомились с собой заново.

Руби и Авилу Ланс оттащил к дороге. Ведьма все так же подвывала, а библиотекарша пыталась укусить Ланса и сыпала проклятиями, в итоге колдун оторвал лоскут от ткани, закрывающей лицо Руби, и заткнул им рот старухи, как кляпом. Сара с Селеной хлопотали над Дороти, которая пока не пришла в себя. А Ульрих принес на плече докторшу, связанную веревкой, и сгрузил ее возле Авилы. Потом бережно обнял Матильду, а та заботливо подняла ему воротник куртки и пожурила:

– Как можно было так измараться, Ульрих, снова придется покупать новую куртку!

– Я могу сделать так, что она больше не будет пачкаться, – предложил Ланс. – Но потом. Сейчас уже никаких сил не осталось.

Он с подозрением осмотрел выжженный пятачок земли, изрытый змеями и множеством ног, стер ступней еще один знак, нарисованный ведьмой, и подошел к книге, которая все так же лежала в центре круга. Обложка из кожи Авилы валялась неподалеку, и трава под ней сгнила, а земля дымилась, будто на нее плеснули кислотой.

– А с этим что делать? – спросил колдун, не решаясь прикоснуться к темным от времени страницам.

– Это древние знания, – задумчиво сказала Тиль. – Им можно найти полезное применение. Наверное.

– Книгу надо уничтожить, – сказала Джулия, подходя ближе. Ее лицо осунулось, глаза выглядели усталыми, все детское исчезло из ее черт, словно она повзрослела за одну ночь, и вместо пухлого неловкого подростка появилась красивая молодая женщина. – Немедленно.

– Ее можно передать в Орден, – предложил Ланс. – Но нельзя быть уверенным, что однажды она не попадет не в те руки.

Тиль неуверенно кивнула и зажмурилась от пламени, вспыхнувшего так ярко, будто через плотные тучи наконец прорвался солнечный свет.

– Клэр! Что ты наделала! – воскликнул Ланс.

– Вы ж сами сказали, – невозмутимо ответила девушка, пожав плечами.

Обложка свернулась, пузырясь и шипя, как живая. От книги столбом взвился огонь. Страницы растопырились, быстро чернея, а потом мощная волна энергии прокатилась во все стороны, как от взрыва, сбивая людей с ног и срывая с яблонь уцелевшие лепестки.

– Берегись! – крикнула Тиль, взмахнула руками, указывая на небо.

Ульрих едва успел обнять ее, прикрыв плечами, как хлынул дождь.

Вода обрушилась сплошным потоком, прибила сгоревшие остовы туй к земле, мгновенно погасила пожар в саду и стерла все следы ритуала. Девочки взвизгнули от неожиданности, бросились к пансиону. Сара и Селена кинулись следом, таща Дороти под руки. Всучив лопату Лансу, Ульрих сгрузил на плечи сразу трех пленниц, побежал к внутреннему дворику, оглядываясь на Матильду. А колдун, глянув в небо, присвистнул и отбил лопатой рыбину, летевшую ему в лицо.

– Скорей! – крикнул он. – Нас всех сейчас смоет!

Они успели спрятаться под козырьком центрального входа, когда по брусчатке забарабанили чешуйчатые тельца рыб.

– У! – с придыханием восхитился Ульрих, небрежно сгружая свою ношу на ступеньки. – У!

– Согласен, – кивнул Ланс, хлопнув тролля по плечу. – Круто.

Рыба все падала с посеревшего неба: узкая как ножи килька, круглая камбала, толстые сомики с усатыми рыльцами, над фонтаном пролилась стайка золотых рыбок.

Сзади в фойе послышались голоса, младшие девочки гурьбой высыпали на крыльцо, проталкиваясь между старших учениц, удивленно загомонили. Петра тоже протиснулась вперед. Ее темные глаза расширились от ужаса, но казались непривычно осмысленными.

– Там! Там! – хватая ртом воздух, выдавила она, тыча пальцем в коридор. Глаза золотой змейки, обвивающей ее запястье, вспыхнули и потухли. – Там дохлая змея толщиной с бегемота!

– Дохлая? Значит, все нормально, – невозмутимо ответил Ланс.

– Вы в трусах! – воскликнула Петра.

– И это радует, – согласился Ланс. – Было бы хуже, если бы я остался без них.

– Что тут вообще происходит? – спросила она растерянно.

– Все в порядке, – ответила ей Клэр. Шмыгнув носом, оттерла рукавом чешую, прилипшую к щеке. – Все просто прекрасно.

Петра обвела взглядом собравшихся на крыльце, посмотрела на Руби и Авилу, стянутых гигантскими оранжевыми носками.

– Берегись! – закричал Ланс, и во внутренний дворик пансиона рухнул кит.

Девочки хором вскрикнули, Ульрих застонал от избытка чувств.

– Вот это рыбина, да? – рассмеялся колдун и осторожно выглянул из-под крыши.

Петра пискнула и убежала в фойе.

А перед фонтаном вдруг прочертилась сияющая арка, и через образовавшийся портал один за одним вышли семь магов. Раздвоенные как крылья серые плащи, закрепленные на плечах застежками в форме птиц, развевались за их спинами, боевые посохи в руках сияли серебром. Селена замычала что-то нечленораздельное и вцепилась в плечо Сары.

Рем шел первым. Ноздри его крупного орлиного носа хищно раздувались, глаза горели. Он провел пятерней по темным волосам, припорошенным сединой, с удивлением посмотрел на малька, прыгающего на ладони, оглянувшись, бросил его в фонтан. Маги быстро взмахнули посохами, и тучи в небе разлетелись во все стороны. Дождь мгновенно прекратился, и на пансион обрушился солнечный свет.

– Тильда, – сказал Рем, подходя к крыльцу, – ты в порядке?

– Да. – Тиль улыбнулась и спустилась к нему по ступенькам.

– Люди видели над морем крылатую женщину. – Рем бросил взгляд за ее спину, нахмурился. – Ты не отвечала. Я подумал, может…

– Нет, это Клэр летала. – Тиль обернулась, и девушка шагнула вперед, поправила заляпанный грязью белый халат.

– Магичка?

– Стихийница огня, – сказал Ланс. – Высший уровень.

Глаза Рема вперились в Клэр, и та задрала подбородок и расправила плечи. Маг хмыкнул, кивнул, снова посмотрев на Тиль.

– Выходит, здесь на самом деле была неинициированная ведьма. Мы засекли сейчас вспышку энергии, по которой смогли настроить портал. Это она колдовала?

– Не совсем, – ответила Тиль. – Рем, они все – маги.

Рем поглядел на девочек, столпившихся на крыльце, несмело выходящих во двор под солнце, и растерянность отразилась на его каменном лице, густые брови удивленно изогнулись.

– Кроме одной девочки, – поправилась Тиль. – Она, возможно, твоя дочь.

– Что? – Рем покачнулся, оперся на посох, совсем как на обычную палку, поморщился. – Кто это там так воет?

– Руби, – коротко ответила Тиль.

Рем открыл рот и захлопнул его, складки, идущие от крыльев носа, обозначились резче.

Один из магов тем временем подошел к киту, ткнул в него посохом и едва успел отпрыгнуть, уворачиваясь от хвоста.

– Кит живой! – воскликнула Сара, спускаясь по ступенькам. – Надо спасти его! Это редкое животное! Так, девочки, несите ведра из хозяйственной части, быстро. Вы, – она ткнула пальцем в ближайшего мага, – можете переправить его к морю?

Маг глянул на Рема, неуверенно кивнул.

– Могу сделать его легче, – сказал он, не дождавшись реакции верховного мага.

– Можно открыть портал, – предложил второй, с перебитым носом, подходя к киту, – но такого размера…

– А если приделать ему крылья? – сказал третий, самый молодой, со светлыми, как у амура, кудряшками.

– Ага, а потом лови его, как то овечье стадо, что ты с вулкана разогнал, – фыркнул кривоносый.

– Можно Джен позвать, она бы его уменьшила, – задумался кудрявый. – Но сначала нам надо разрешение на колдовство. Тут без высокоуровневых заклинаний не обойтись.

– Остров отрезан от Ордена, – сказал Ланс. – Море плюс ограждающие знаки. Можно колдовать сколько влезет.

– Правда? – засомневался кривоносый.

– Проверим, – сказал первый маг и взмахнул посохом. Брусчатка вздыбилась, и по земле побежала глубокая колея. Стена в том месте, куда она уперлась, взорвалась камнями.

– Ого! – восхитился кудрявый. Он отложил посох и взмахнул руками. Вдоль пансиона затрещала земля, выпуская зеленые ростки, которые быстро вытянулись вверх, оплетая старые стены. Бутоны на стеблях набухли и распустились белыми розами.

Кривоносый снисходительно посмотрел на младшего мага.

– Просто очень рыбой воняет, – смущенно пояснил тот. – Вот я и подумал…

Девочки сгрудились во дворе, сжимая ручки ведер.

– Воды! – скомандовала Сара. – Поливайте кита водой из фонтана.

– Там не хватит, – засомневалась Селена, бросая кокетливые взгляды на магов.

– Мне кажется, я могла бы починить его, – неуверенно сказала Камилла.

Она взмахнула рукой, и из фонтана ударил столб воды, окатив весь внутренний дворик.

Маги расхохотались от внезапного холодного дождя, девочки с визгами бросились врассыпную. Рем пришел в себя, отер ладонью лицо.

– Я хочу посмотреть на свою дочь, – заявил он, шагая к крыльцу.

– Рем, она многое пережила, – сказала Тиль, хватая его за руку. Он удивленно посмотрел на тонкие теплые пальцы, сжимающие его ладонь. – Если понадобится мое вмешательство, я смогу сделать так, что она забудет прошлое.

– То, что не убивает, делает нас сильнее, – ответил маг, осторожно погладив ее пальцы, и Тиль отняла руку.

– Нет, – возразила она. – То, что не убивает, делает нас обозленными на мир, сломанными и в итоге одинокими.

Рем, нахмурившись, кивнул.

– Если понадобится твоя помощь, я дам знать.

Он остановился возле Дороти, которая сидела на ступеньках, опершись боком на колонну, и сжимала на груди разрезанную рубашку. Расстегнув застежку, Рем снял плащ и укрыл им девочку.

Она подняла на него недоуменный взгляд, по-совиному похлопала круглыми сонными глазами.

– Похожа, – заметил Рем, растерянно улыбнувшись, и посмотрел на Тиль. – Похожа на меня. Мой нос, правда?

Тиль кивнула и отошла, оставив их вдвоем.

Во внутреннем дворике пансиона бурлила жизнь. Вырытая магами колея быстро наполнялась водой, направляемой Камиллой под ревнивым взглядом Клэр. Девочки сталкивали туда рыбу, относили ведрами, другие зачерпывали воду и обливали глянцево-черные бока кита. Он шевелил хвостом, загребал плавниками. Сотворенная магией речушка быстро несла свои воды, кипящие чешуей, в море.

– И – взяли! – громко скомандовал маг с перебитым носом, приветливо махнул рукой, увидев Тиль.

Маги навалились на тушу кита, толкая его по руслу реки.

– Ульрих! – сердито окликнула Тиль тролля, который схватил кита за хвост и тащил его в обратную сторону, упершись ногами в брусчатку. – А ну отпусти!

Ланс подошел к троллю, сказал ему что-то, и тот выпустил хвост, обиженно посмотрел вслед киту, медленно скользящему в сторону моря. Тиль невольно улыбнулась, глядя на Ланса, который, кажется, чувствовал себя вполне комфортно в зеленых трусах даже среди магов в полном облачении. Джулия подошла к ней, стала рядом, щурясь от яркого солнца.

– Знаешь, я все думаю, что мне в этой истории повезло больше всех, – сказала девушка. – Мои способности были не нужны ведьмам, и я совсем не пострадала.

– Наверное, это тяжело – видеть все без иллюзий? – предположила Тиль. – В мире столько грязи.

– Есть и свет, – ответила Джулия. – Его я тоже вижу. Даже в замыслах Руби. Она ведь любила своих дочерей. И ей самой в конечном итоге хотелось любви. Хотелось иметь близкого человека рядом.

– Ее методы перечеркивают все благие намерения, – возразила Тиль.

– А еще я вижу тебя и Ланса и то, как он на тебя смотрит, – продолжила Джулия, жмурясь от солнечных зайчиков, играющих на стенах пансиона. Втянула нежный аромат роз, заглушающий даже запах рыбы. – В мире много прекрасного, Матильда.

Тиль промолчала.

Младшие девочки, смеясь, вылавливали золотых рыбок из фонтана и выпускали их в реку. Кто-то из магов наколдовал двойную радугу над пансионом, а может, она появилась сама…

– Так кушать хочется, – вдруг совсем по-детски пожаловалась Джулия. – Пойду поищу что-нибудь в столовой.

Она вдруг пылко обняла Тиль и, будто застеснявшись порыва, поспешила прочь. Мимо магов Джулия прошла степенно, как почтенная матрона, а потом, не выдержав, побежала вприпрыжку.

* * *

Распахнув двери столовой, Алиса быстро прошла за стойку и подняла крышку кастрюли. Вздохнув, зачерпнула вчерашнюю овсянку, потрясла над тарелкой ложкой, и серый плотный комок нехотя отлепился и плюхнулся вниз.

– Положи и мне, – попросила Клэр, заходя на кухню.

– Холодная, – пожаловалась Алиса.

Клэр поднесла палец к каше, и ту охватил быстрый огонь.

– Теперь еще и горелая, – пожаловалась девочка, когда огонь потух.

– Зато горячая, – пожала плечами Клэр, отбирая у нее тарелку. – Тебя как звать-то? Алиса?

Алиса кивнула, набирая в тарелку кашу. Сев рядом с Клэр, она подождала, пока та разогреет овсянку и ей, взяла вилку.

– Есть хочется – жуть, – доверительно сказала Клэр, зачерпывая кашу. – Интересно, так всегда после колдовства? Вот бы среди магов был кто-нибудь с суперспособностями повара. Наколдовал бы нам торт, шоколад, мороженое…

Алиса представила себе большой торт, покрытый густой шоколадной глазурью, щедро украсила его кремовыми розочками, темной сочной клубникой. Он бы занял всю полку холодильника. А может, даже вымазал стенку шоколадом, если бы повар поставил его неаккуратно. Торт показался ей таким реальным, что она почувствовала сладость во рту.

– Подожди, – сказала она Клэр и быстро пошла на кухню. Обогнув разделочный стол, подошла к холодильнику и взялась за ручку. Выдохнув, открыла.

Торт стоял там, на нижней полке, где она его и представляла. Белая стенка холодильника испачкалась шоколадом, густые розочки из крема были слегка кривоватыми, как всегда получалось у мамы.

Алиса вынула торт из холодильника, вынесла его в столовую, чувствуя, как от тяжести дрожат руки. Бухнула торт перед ошарашенной Клэр, а сама бросилась прочь.

– Ты куда? – крикнула Клэр ей вслед, но Алиса не обернулась.

Пожав плечами, Клэр воровато огляделась и сковырнула пальцем шоколад с боковины торта. Облизав палец, застонала от удовольствия. Нагнувшись, откусила глазурь вместе с розочкой.

– Клэр! – возмутилась Джулия, заходя в столовую.

– Так вкусно, – виновато сказала Клэр, прожевав, – вот попробуй.

Джулия осуждающе на нее посмотрела, но потом не выдержала и сняла с верха торта клубнику, наполовину покрытую шоколадом.

– Ох, вот это волшебство, – выдохнула она, облизав губы. – Но, может, все же поищем ложки?

* * *

Алиса шла между обгоревшими стволами, сжав кулаки от напряжения, и облегченно выдохнула, когда увидела, что ее яблоня уцелела. Она взобралась на дерево, устроилась в развилке, прижавшись спиной к шершавой коре. Она может колдовать. Пусть совсем немного, чуть-чуть. Но ей и нужно крохотное чудо. Девочка закрыла глаза, чувствуя на лице солнечное тепло, и погрузилась то ли в сон, то ли в видение наяву.

Корабль плыл по морю, темнеющему перед бурей, небо прорезала молния, волны поднялись выше. Алиса снова видела кораблекрушение так ясно, словно была там. Крики людей, свист ветра в ушах, на губах морская соль. Алиса быстро облизнула губы, соленые от слез. Непроницаемая толща воды окружила ее, отрезав звуки, руки шарили по шершавой коре в поисках чего-то, за что можно схватиться, и вцепились в ветку. А может, это была доска? Или бортик спасательной шлюпки?

По дорожке, идущей вдоль сада, что-то прогромыхало, и Алиса открыла глаза, вытерла мокрые щеки. Петра постояла перед глухой стеной, напряженно глядя туда, где раньше были ворота, потом пошла вдоль ограды, волоча за собой большой чемодан, подпрыгивающий на кочках.

Заметив Алису на дереве, директриса фальшиво улыбнулась и поспешила к ней.

– Добрый день, – сказала Петра, хватаясь за ветку.

– Здравствуйте, – пробормотала Алиса, отодвигаясь и освобождая ей место.

Директриса взобралась на дерево, царапая каблуками ствол, отдышалась, оценивающе посмотрела на ветку, тянущуюся к верху стены. Сняв туфли, сунула их носками в карманы пиджака и поползла по ветке, держась за нее обеими руками. Перебравшись на стену, поправила рыжие кудри, одернула пиджак.

– Алиса, будь добра, подай мне чемодан, – вежливо попросила она.

Девочка слезла с дерева, попыталась поднять чемодан, но охнула от тяжести.

– У! – Ульрих вырос позади Алисы, одной рукой поднял чемодан и перебросил его через стену. Раздался звук удара, громкий треск.

– Благодарю, – процедила Петра.

Ульрих искренне улыбнулся, показав широкие щербины между зубов, и директриса вздрогнула, быстро перекинула ноги на ту сторону и спрыгнула со стены.

* * *

Когда кит уплыл, выпустив на прощанье фонтан воды, и все – и дети, и маги – дружной гурьбой направились назад к пансиону, Тиль села на каменистый берег и не удивилась, когда рядом вытянул голые ноги Ланс.

– Кофе? – спросил он, вручая ей белую чашку.

Тиль взяла ее, вдохнула аромат.

– Я думала, у тебя не осталось магии.

– На чашечку кофе хватило, – пожал он плечами.

Кто-то из магов отдал ему плащ, и теперь Ланс выглядел еще более провокационно. Тиль улыбнулась и отпила кофе. Море сверкало серебристыми бликами, омывало галечный берег мягкой пеной, и лишь галдящие чайки, то и дело ныряющие в бирюзовую гладь, нарушали тишину.

– Птицы вернулись, – заметила Тиль, блаженно грея ладони о горячую чашку. – Не видел Ульриха?

– Он пошел в сад, я сказал ему, что там наверняка осталась рыба.

– Специально его отослал?

– Хотел побыть с тобой наедине, – признался Ланс. – Со всей этой суматохой мы даже толком не поговорили.

– Мы справились с заданием, – сказала Тиль. – Кто бы мог подумать. Конечно, львиную долю работы за нас выполнили Джулия и Клэр, но все же…

– Девчонки огонь, – подтвердил Ланс. – Теперь Рему будет чем заняться. Он собирается устроить на Либеморте что-то вроде магической академии и перенести сюда всю базу. Руби, Авилу и врача уже переправили через портал в Орден. Их будут судить.

– Они и так наказаны, – ответила Тиль, наслаждаясь очередным глотком кофе. – Руби все так же находится под действием колдовства, Авила проживет остаток дней обычной старухой, а врач получила лопатой по лицу.

– У Ульриха тяжелая рука, – хмыкнул Ланс. – Один из магов узнал Руби. Она, оказывается, работала на инквизицию. Находила магов и отправляла их прямиком на костер. Из-за нее погибла та ведьма, что меня закопала. Вот почему она присутствовала на моих похоронах – не из-за меня, из-за нее.

– Поэтому ей было легко найти потомков магов, – поняла Тиль. – Она знала очень многих и имела доступ к архивам инквизиции.

– Ее считали погибшей. Не знаю, почему Рем покрывал ее. Может, решил, что Руби заслужила второй шанс, или она околдовала его своим заклятием, – предположил Ланс. – Знаешь, Рем – сильный маг и хороший организатор. Сейчас я вижу, что его идея с клеймом, ограничивающим возможность колдовства, оправдана. Достаточно посмотреть, что вытворила Руби, ускользнув от контроля. Но он тоже ошибается, как и все мы.

– Я переживаю за Алису, и за Дороти, и за всех остальных, – вздохнула Тиль. – Наверное, останусь здесь еще на какое-то время. И еще хочу убедиться, что Вивиан упокоилась. По идее, теперь, когда мы разоблачили замыслы Руби, ее больше ничего не удерживает.

– Я тоже задержусь, – кивнул Ланс. – Мы с Ульрихом договорились сходить на рыбалку.

– Интересно, как это вам удалось, с его-то скромным словарным запасом? – поинтересовалась Тиль.

– Мы понимаем друг друга с полу-у… – Ланс улыбнулся и заправил прядь волос Матильде за ухо, погладив щеку. Ласковое прикосновение осталось на коже теплом, словно солнечный зайчик. – А еще у меня есть третий вопрос, на который ты должна честно ответить.

Тиль вздохнула и посмотрела на чистое, без единого облачка небо.

– Ты и так все знаешь, Ланс, – сказала она, допивая кофе. – Какую еще грязь хочешь вытащить из меня на свет?

– В тебе нет грязи, – возразил он.

– Ты ведь читал мое досье.

– Матильда, это происходило не по твоей воле, и ты не виновата…

– Ланс, – она опустила взгляд в чашку, – я не такая, как ты, наверное, думаешь. Иногда мне даже хотелось того, что происходило, мне нравилось…

– Тебя опаивали зельями, околдовывали…

– Их было так много! – Тиль прерывисто вздохнула, поставила на камни пустую чашку.

– Матильда, если тебя это утешит, у меня было очень много женщин, – признался Ланс. – Я был практически шлюхой.

– Интересно, как это должно меня утешить? – возмутилась она. – Думаешь, ты вообще можешь сказать что-то такое, что меня утешит?

– Я люблю тебя, – сказал он и посмотрел на Тиль. Небо отражалось в его глазах, и голубой сектор радужки почти сливался с основным цветом. Легкий ветер трепал рыжеватые волосы.

Сердце Тиль забилось так громко, что, казалось, заглушило и шепот волн, и крики чаек. Кровь хлынула к щекам.

– Мы знакомы всего ничего. Ты не знаешь меня, – сказала она, отвернувшись. – А когда узнаешь – разлюбишь. Как ту женщину, для которой сделал перстень.

Она покрутила подарок колдуна на пальце, попыталась стянуть, но Ланс накрыл ее ладонь своей, поправил перстень и поцеловал ее руку.

– Оставь его себе, пожалуйста, – попросил он.

Тиль, помешкав, кивнула. Она привыкла к перстню и даже не замечала его на руке.

– Я знаю тебя, Матильда. – Ланс поднял плоский камешек и запустил его в море. Лепешка прыгнула несколько раз по бирюзовым волнам и утонула. – Когда меня восстановили после могилы, я был так зол! Я просто сходил с ума, и мои крылья темнели. Рем влил в меня твою энергию – ту, что хранится в Ордене для лечебных целей. Это меня и спасло. Ты вытащила меня из тьмы дважды, Матильда. Я совершенно точно знаю, какая ты, и не знаю, как по-другому назвать то, что чувствую к тебе. Раньше я думал, что любовь – это желание обладать. Впрочем, это желание тоже никуда не делось, – усмехнулся он. – Но к тебе я испытываю нечто большее. Мне хорошо просто от того, что ты есть. Мне доставляет удовольствие смотреть на тебя, слушать, осязать и обонять. Запах твоих волос – это нечто. Я подумываю найти в Ордене знающего мага и заказать себе такой одеколон.

– Я думала, запах тефтелек тебе нравится больше, – сказала Тиль, возвращая себе самообладание. – И что теперь? Будешь ходить за мной следом как маньяк?

– Нет, – улыбнулся Ланс и швырнул в море еще один камень. Ветер подхватил полы плаща, расправив их за его спиной, как крылья. – Я помню наш уговор. Три вопроса, и потом, если ты захочешь, я уйду из твоей жизни. Так вот. Третий вопрос.

Ланс подобрал с земли пестрый камень, покрутил его в пальцах, повернулся к Тиль. Помолчал, набираясь решимости, и, выдохнув, спросил:

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

Он пытливо смотрел на нее, ожидая ответа, и его пальцы, сжимающие камешек, побелели.

Сердце Тиль снова пустилось в галоп. В глазах колдуна отражалось ее лицо – растерянное, смущенное, взволнованное.

– Хочу? – то ли спросила, то ли ответила Тиль и ахнула от вспышки энергии, уколовшей ее пальцы.

– Ты врешь! – с облегчением воскликнул Ланс и рассмеялся. Он выронил камень, порывисто схватил ее в охапку, усадил к себе на колени. – Ты врешь, – уткнулся ей в плечо. – Ты должна мне поцелуй.

Он быстро поцеловал ее в губы, щеку, висок. Нежно погладил шею, убрав светлые прядки волос, обнял и привлек к себе. Снова нашел ее губы и теперь поцеловал с неспешной чувственностью, уверенно завладевая ее ртом. Тиль погладила кончиками пальцев чуть колючие щеки, обвила руками его шею и ответила на поцелуй.

Смущение и замешательство ушли, оставив чувство правильности того, что происходило между ними. Нежность губ, тепло, разливающееся по телу, томление, зарождающееся внизу живота, – от ласк колдуна голова закружилась, а по спине побежали мурашки…

Тиль выгнулась под горячими ладонями, прижимаясь к нему теснее, а потом ахнула и отстранилась. Спину обожгло, точно от укуса пчелы. Боль быстро стихала, но под кожу словно запустили муравьев, и лопатки горели от зуда.

– Что? – спросил Ланс, виновато вглядываясь в ее глаза. – Знаю, я слишком давил на тебя. Рем сказал, что сидел у тебя во френд-зоне лет пятьдесят, и я решил – эту крепость надо брать наскоком, но если ты не готова…

Тиль часто дышала, прислушиваясь к ощущениям. Зуд уменьшился, но не прошел совсем. Кожу слегка пекло на лопатках, будто точно на них направили солнечный луч, и больше всего Тиль хотелось попросить Ланса почесать ей спину.

– Все хорошо, – неуверенно улыбнулась она, еще не смея поверить, – просто…

– Вот и отлично, – быстро пробормотал он и поцеловал ее снова.

* * *

Клэр взобралась на стену, окружающую пансион, и уселась, свесив ноги. Солнце нещадно палило, словно решило разом отдать все тепло, которое задолжало Либеморту, воробьи чирикали как оглашенные, прыгая в ветвях уцелевшей после пожара яблони.

– Эклерчик! – Ее давнишний поклонник с фермы, про которого она совсем позабыла, вышел из-за дерева и остановился под стеной, пожирая Клэр глазами. – Я уже собирался брать ваш монастырь штурмом!

Клэр с сомнением посмотрела на его узкие плечи.

– Я все ждал и ждал, а ты не приходила… Я соскучился, конфетка. – Он протянул к ней руки. – Давай прыгай, поймаю.

Клэр поджала ноги. Черт, даже его имя вылетело из головы. Дори? Рони?

– Чего молчишь? Обиделась, что я не приходил? Так ведь штормило не на шутку, трясло, тебя небось не выпускали. Ты слышала, что Либеморт объявили сейсмически опасной зоной? Всех выселяют. Еще и компенсацию приплачивают. Так что я теперь богач, Клэр. Хочу купить машину, – небрежно похвастался он. – И знаешь, кого прокачу на ней первой?

Клэр поджала губы и отрицательно покачала головой.

– Ты ведь сама хотела удрать отсюда, – рассердился он. – Все уши мне прожужжала, что пансион – отвратительная дыра и ты спишь и видишь, как бы выбраться из этого болота.

– Помолчи, – сказала Клэр и повернулась на звук.

К пансиону, порыкивая мотором, ехала маленькая красная машина. Она остановилась у стены, фыркнула и заглохла. Женщина, вышедшая из нее, была худой до измождения. Белый плащик болтался на ее плечах и подчеркивал загорелую дочерна кожу. Зеленые глаза светились ярко, как у кошки, темные волосы выгорели рыжеватыми прядками. Тонкие лягушачьи губы были то ли обветрены, то ли искусаны.

– Простите, – вежливо обратилась она к Клэр. – А где вход в пансион?

– А нет входа, – ответила Клэр. Ворота, сплюснутые в лепешку стеной, так и торчали прутьями из камней, но у магов пока не дошли руки их поправить. – Если пройдете вдоль стены, найдете брешь со стороны, выходящей к морю. Только там лужи. Но по краешку можно пройти. Или вон, – она с легкой издевкой кивнула на нору, прорытую Ульрихом, – можно снизу пролезть.

– Скажите, девушка, может, вы знаете Алису? – спросила женщина спокойно, но Клэр заметила, как она сжалась в ожидании ответа.

– Знаю, – кивнула Клэр и, прищурившись и посмотрев в сторону пансиона, увидела худую фигурку, бредущую к саду. – А вон она идет.

И женщина сделала то, чего Клэр никак не ожидала: опустилась на четвереньки и поползла под стеной, марая белый плащик в грязи. Выбравшись, она вгляделась в даль и побежала вперед. Алиса, завидев ее, остановилась как вкопанная, а потом бросилась навстречу.

– Так что, эклерчик, – отвлек ее парень. – Спускайся. – Он многозначительно улыбнулся и, вынув из кармана пачку сигарет, сказал, понизив голос: – Хотя бы поцелуешь меня на прощанье. Покурим.

Клэр окинула его ледяным взглядом с головы до ног и отрезала:

– Не курю.

Она перебралась на яблоню и, спустившись вниз, пошла к пансиону.

Алиса и женщина, на которую девушка была так похожа, обнимались, цепляясь друг за друга, как утопающие. Они то ли смеялись, то ли плакали, и Клэр побыстрее прошла мимо, чувствуя себя лишней.

В тени пансиона она вздохнула от облегчения, окунувшись в приятную прохладу. У журчащего фонтана бездумно макнула ладонь в воду и потерла вспотевшую от жары шею. Пусть бы Селена поскорей разработала новую форму для учащихся, как обещала. Сара же все корпела над программой обучения. Хорошо, что им обеим разрешили остаться, все же знакомые лица. Хотя и новые – те, что прибывали каждый день из Ордена, – нравились Клэр. Даже старикан, который наорал на нее за то, что она сожгла книгу. Все они искренне интересовались ею, честно отвечали на вопросы, пусть и глупые или не самые простые, и откликались на любую просьбу, и Клэр впервые чувствовала себя частью чего-то большого.

Она знала, что сейчас перед ней открыт весь мир, но вот странное дело – ей не хотелось уходить из пансиона. Как будто он на самом деле стал ее домом, как когда-то талдычила Петра. Клэр подбросила на ладони огненный шарик и, полюбовавшись игрой пламени, сжала пальцы.

* * *

Тиль лежала в кровати, закрыв глаза, прислушиваясь к ощущению, которое пришло внезапно и огорошило своей невероятностью, но тем не менее было правдой – она счастлива.

Как иначе назвать это состояние?

По утрам она просыпалась и, потягиваясь в постели, шутливо отбивалась от приставаний Ланса, который, казалось, только и ждал, когда она откроет глаза, чтобы ее поцеловать. Она принимала душ, одевалась, завтракала вместе с колдуном и Ульрихом и ехала на работу. В течение дня ее телефон то и дело пиликал оповещениями. Ланс осваивал новые технологии и теперь баловал ее фотографиями: Ульрих в магазине рыболовных снастей – глаза горят азартом, Ульрих под мостом – на физиономии непривычно задумчивое выражение, Ульрих ведет на поводке крохотного рыжего шпица в розовой жилетке, и оба, кажется, вполне довольны друг другом. Ланс назвал собаку Петрой, в честь директрисы, за неиссякаемый оптимизм. Солнце? Отлично! Лужи? Великолепно! Снег? Потрясающе! Можно попроситься к Ульриху на ручки и важно взирать на всех сверху вниз.

Когда Ланс принес в дом рыжий пушистый комочек, Тиль отнеслась к этому со снисходительным равнодушием. Но теперь ей казалось, что именно собаки им не хватало. Ульрих стал более ответственным, так что ей не приходилось напоминать ему почистить зубы. Он выгуливал Петру трижды в день, расчесывал ее, мыл лапки и ухаживал за ней заботливо, как родная мать.