Текст книги "Призрак дракона"

Он легонько похлопал мага по бледным щекам.

– Орег, в чем дело? Что случилось с Пенродом?

Колдун издал душераздирающий стон. И притих.

– Его нет… Во всем я виноват… – запричитал он чуть позже.

– Кого нет, Орег? – осторожно поинтересовался Аксиэль.

– Я думаю, он говорит о Варде, – сказала Тайсала, потому что Орег ничего не ответил. – Я осмотрела местность, но сказать могу лишь немногое: Вард и еще несколько человек, скорее всего двое, поскакали в том направлении.

Не говоря ни слова, Аксиэль поднялся на ноги и стал внимательно обследовать землю.

– Если бы в последние два месяца беспрерывно не шел проливной дождь, думаю, я мог бы лучше понять, что здесь произошло. Сейчас лишь могу подтвердить твои слова: трое всадников – по крайней мере их кони – поскакали в ту сторону. Следы от копыт слишком крупные, значит, жеребцы принадлежат кому-то из наших. Еще одна лошадь удалилась туда, возможно, это был мерин Пенрода. Мы с Орегом здесь, Сиарра помогает раненым, Пенрод мертв… Это означает, что три человека, направившиеся куда-то вместе, – Вард, Тостен и Бастилла.

– Зачем им понадобилось уезжать? – спросила Тайсала.

Аксиэль пожал плечами.

– Понятия не имею. Возможно, они поскакали за тем человеком, который убил Пенрода.

– Значит, когда они его нагонят, вернутся в деревню. Верно?

Аксиэль издал непонятный звук, и она приняла его за подтверждение.

– Нам следует унести отсюда Орега и позаботиться о нем. А за телом Пенрода я кого-нибудь пришлю, – ровным голосом добавила Тайсала. Ей было хорошо известно, что такое горячка боя и как от нее отходят, поэтому состояние Орега не сильно ее беспокоило. Следовало выждать какое-то время. Позднее он вполне придет в себя, как другие солдаты.

– Я сам вернусь за Пенродом, – сказал Аксиэль. – Мы были с ним друзьями, я не смогу бросить его здесь.

Он с легкостью поднял Орега на руки, хотя вряд ли весил намного больше его.

– Я найду Сиарру и расскажу ей, что произошло, – ответила Тайсала, придерживая длинноногого жеребца Орега и помогая Аксиэлю усадить несчастного мага в седло.

Ей хотелось отпустить еще одно язвительное замечание в адрес чрезмерно крупных лошадей северян, но она ни за что не позволила бы себе подобной грубости, потому что четко знала, с кем допустимы шутки и насмешки, а с кем – нет.

Аксиэль уложил Орега на матрас и укрыл двумя одеялами. Но Орега продолжало колотить.

– Я должен забрать Пенрода, – пробормотал Аксиэль, но Орег его не слышал.

Через несколько мгновений сын короля гномов уже усаживался в седло. Его конь вздохнул как-то совсем по-человечески и послушно зашагал в сторону перелеска.

– Эх, дружище, дружище, – пробормотал Аксиэль, обращаясь к верному четвероногому товарищу. – Даже не знаю, почему последствия сражения зачастую бывают более страшными, чем сам бой.

Аксиэль тоже устал. Конечно, люди неспроста рассказывали друг другу истории о поразительной выносливости гномов, но он был гномом лишь наполовину. К тому же все сильнее ощущал тупую боль в районе ребер, но пытался не придавать этому большого значения. По крайней мере до тех пор, пока не позаботится о покойном Пенроде.

Странно, подумал он, как воин, подобный Пенроду, мог уйти из жизни так по-глупому? Хотя… Не стоит ломать над этим голову! Надо принять факт смерти и смириться с ней.

Этому он давно был научен.

Тело Пенрода лежало на том же месте. Вечерело, и тень от утеса, падавшая на покойника, придавала его виду какой-то особенной жути.

– Спи спокойно, дружок, – пробормотал Аксиэль и поднял Пенрода на руки так аккуратно, словно тот был всего лишь ранен.

Сиарра безмолвно рыдала, наблюдая за тем, как оранжевые языки пламени поглощают Пенрода.

Аксиэль с нежностью положил руку ей на плечо. Сам он не плакал. Предавать огню умершего друга доводилось ему далеко не раз. Тела мертвых людей чернели и лишь потом рассыпались в прах. Обычные люди не видели из-за огня, что происходит, а он был сыном гнома, и его зрение сильно отличалось от зрения окружающих. Он смотрел на костер, почти не мигая, плотно сжав пересохшие после боя губы.

Когда Сиарра уткнулась ему лицом в грудь, он обнял ее и погладил по голове.

– Пойдем, девочка. Разобьем палатку, пока совсем не стемнело. Скоро вернутся твои братья. Вернутся, поедят и сразу улягутся спать.

Было почти темно, когда Бекрам и Кирковенал достигли лагеря, разбитого на окраине деревни. По догоравшим углям в большом кострище они сразу поняли, что недавно здесь шло сражение.

Никто из попадавшихся им по пути солдат не знал, где находится Вард. Неожиданно Бекрам почувствовал, что кто-то схватил его за рукав маленькой, почти детской рукой. Он повернулся и увидел Сиарру.

– Сиарра! Где Вард? С ним что-нибудь случилось?

Сиарра покачала головой, потом растерянно пожала плечами, сильнее сжала руку Бекрама и повела его в центр лагеря. Кирковенал спрыгнул с лошади и последовал за ними.

У дымящегося над костром котла стоял Аксиэль.

– Бекрам, что ты здесь делаешь? – удивленно спросил он, увидев сына Дараха.

– Ищу своего кузена. Ты не знаешь, где он?

Аксиэль передал половник молоденькому солдату.

– Постоянно помешивай кашу. А не то она подгорит и ужинать будет нечем. – Он подошел к Бекраму, Сиарре и Кирковеналу. – Не могу сказать точно, куда уехал Вард. По нашим предположениям, они вместе с Тостеном и Бастиллой поскакали за кем-то из ворсагцев. Мы сражались с ними часа два назад. В момент их отступления Вард с Пенродом, Тостеном и Бастиллой устремились в тот лесок. Пенрода мы нашли мертвым у небольшой скалы за деревьями. А Вард с братом и Бастиллой, по-видимому, устремились на юг. Зачем он тебе понадобился так срочно, Бекрам?

На протяжении всего пути от Каллиса Бекрам обдумывал полученные от Кирковенала сведения, сопоставлял их с рассказами и догадками Варда и пришел к некоторым выводам.

– Черный Сирнэк из Эстиана продает информацию королю Кариану. А раньше продавал ее его отцу, – начал говорить он. – Поначалу это были лишь сведения, касающиеся военных вопросов. Но новый правитель Ворсага захотел иного – завладеть как можно большим количеством магии. Поэтому люди, работающие в таверне Сирнэка, стали покупать – а также, наверное, и воровать – и приносить хозяину различные магические предметы. Пару лет назад, когда отец Кариана заболел, Сирнэк нанял несколько новых работников, в том числе и рабыню – Бастиллу. На самом деле никакая она не рабыня. Она и раньше работала на Кариана.

– Бастилла работала на Кариана?.. – воскликнул Аксиэль.

– Мы считаем, что именно поэтому она решила направиться в Хурог, – пояснил Бекрам. – Бастилла не нуждалась в свободе. Кирковенал знает наверняка, что одного человека эта женщина убила, а над другим страшно издевалась. Сирнэк не смел ею командовать – она управляла им. Нам кажется, Бастилла услышала сказку о хранящихся в Хуроге драгоценностях и решила проверить, правду говорят люди или лгут. А ее любовник, Ландислоу, отправился вслед за ней. Побоялся, что она присвоит богатства себе.

Аксиэль решительно покачал головой.

– Когда мы сбегали из Хурога, ее ноги все еще были израненными… А на спине у нее я видел шрамы.

В разговор вмешался Кирковенал:

– Я сам был свидетелем того, как она резала ножом спину живого человека. Просто так. Это доставляло ей удовольствие. Кроме того, я не раз наблюдал, как Черный Сирнэк, которого побаивается даже король, съеживается от страха, когда она чем-то недовольна. Видел также, как ловко ей удается разыгрывать из себя невинную скромницу или умелую обольстительницу.

Бекрам первым нарушил молчание, которое последовало за словами Кирковенала:

– Перед тем как Бастилла «сбежала» в Хурог, Ландислоу долго выспрашивал у меня, есть ли в замке Хурогметена драгоценности гномов. Это полная чушь, я так ему и отвечал, но им, по-видимому, захотелось Удостовериться, что я не вру. Единственное, чего я никак не могу понять, так это почему Бастилла осталась с Вардом.

Неожиданно ему в голову пришла хорошая мысль.

– Может, она что-нибудь обнаружила? Нечто такое, чем ей не удалось завладеть так просто… Вард спасает ее, говорит ей, что он едет в Оранстон, и эта ведьма решает отправиться с ним. Отсюда легче всего связаться с Карианом.

– Хавернесс считает, что у ворсагцев на территории Оранстона есть свой лагерь, – сказал вдруг Кирковенал. – Ты сказал, Аксиэль, что Вард, его брат и Бастилла отправились на юг, верно? Бурил совсем недалеко отсюда.

– Замок Гарранона? – спросил Бекрам.

Кирковенал кивнул.

– А управляет им в данный момент Ландислоу. Ландислоу, любовник Бастиллы.

– Который ненавидит короля гораздо больше, чем ворсагцев, – добавил Бекрам.

– Все это только слова, – заявил Аксиэль. – У вас нет доказательств!

Лицо Бекрама стало жестким.

– Когда Вард уехал? – спросил он.

Аксиэль пожал плечами.

– Сразу после боя.

– Ответь мне на такой вопрос: может ли военачальник, прошедший школу Стейлы, оставить свое войско после сражения? Тем более ради того, чтобы погнаться за парой недобитых врагов? – спросил Бекрам.

Аксиэль промолчал.

– Не может! Я считаю, что Бастилла до сих пор верит в существование хурогских драгоценностей, но полагает, что без помощи Варда ей их не заполучить! А Тостена она наверняка намеревается использовать в качестве дополнительного способа влияния на Варда.

Глава 10
ВАРДВИК

Смерть – отвратительная штука. И кажется еще более страшной, если непрерывно льет дождь.

Несколько недель моих попыток стать прославленным героем не принесли никаких результатов. По пути к южным границам Оранстона мы не встретили ни одного сколько-нибудь значительного ворсагского отряда, лишь пару неорганизованных кучек бандитов да разоренные деревни, где ворсагцы уже побывали.

Постоянно шел дождь, лишь иногда сменяясь градом или мокрым снегом – очевидно, для разнообразия. От этого на душе у нас тоже было мрачно и пасмурно. У коня Орега от нескончаемой сырости загноилась нога, хоть мы и смазывали копыта всех своих лошадей специальным маслом.

Тостен, как обычно, разговаривал мало. Больше просто отвечал на вопросы, и то односложно. От холода и влаги у Пенрода разболелась старая рана на плече, что превращало для него тренировки в настоящую пытку. Но не принимать в них участие он категорически отказывался, а с Аксиэлем, пытавшимся убедить его отдохнуть, Пенрод несколько раз чуть не вступил в настоящую драку. Если бы не вмешательство Бастиллы, они точно разукрасили бы друг друга.

Аксиэль все чаще смотрел на меня как-то странно, будто хотел что-то сказать. Приуныл даже Орег.

Однажды в полдень мы остановились у повстречавшейся нам на пути деревни.

Еды у нас оставалось мало. Требовалась и хоть какая-нибудь информация о ворсагцах. Я отправил Пенрода разыскать старейшину деревни, а сам вместе с остальными медленно двинулся за ним следом.

Пенрод вернулся очень скоро. Мы встретились с ним на главной деревенской улице.

– Старейшина сказал, о ворсагцах ему ничего не известно, – сообщил он. – А зерна, по его словам, им самим не хватает.

Слышать нечто подобное мы уже привыкли. Если бы человек из первой деревни не продал нам немного еды, мы уже голодали бы. Оранстонцы не желали нам верить. По-видимому, еще не забыли о войне пятнадцатилетней давности.

– Ты сказал ему об ограбленной деревне к востоку отсюда, мимо которой мы проезжали буквально утром? – спросил я.

Пенрод усмехнулся.

– Конечно, сказал. И увидел по реакции старейшины, что он думает: это дело наших рук! А где Орег?

– Поехал взглянуть на храм Мероны, – ответил я. – Может, попросит ее прекратить поливать землю дождем.

Аксиэль фыркнул.

– Если в Оранстоне заканчивается дождь, это означает, что начинается град!

Поселение было крупнее других, в которые мы заезжали. Но жизнь протекала в нем так же, как везде в здешних краях. По обе стороны от дороги стояли небольшие домики из камня с тростниковыми крышами. Деревенские жители, завидев нас, сразу прятались в своих Жилищах.

Храм Мероны Плодоносицы, богини урожая, по размерам почти не превышал все остальные деревенские постройки, но в отличие от них был когда-то расписан. Сейчас сине-белые фрески, наполовину стертые временем, выглядели побледневшими и невзрачными. На центральном входе в храм не было двери. В дверном проеме колыхался лишь кусок выцветшей плотной ткани, пропитанный маслом.

– Орег захотел полюбоваться богатым архитектурным внутренним убранством храма, о нем рассказывают во всех частях Пяти Королевств, – пояснила Бастилла. – А вот магии я не чувствую.

Итак, из доблестных освободителей оранстонской земли мы постепенно превратились в любознательных туристов, которым никто не рад, с горечью подумал я.

– Недалеко отсюда располагаются Серебряные горы, – сообщил Аксиэль. – Я узнал силуэт самой высокой из них. В этих горах находится камень, который, говорят, был когда-то драконом. Если вам любопытно, можем поехать туда и взглянуть на него.

Пенрод рассмеялся.

– Когда мы шли по этим горам вместе с Хурогметеном, он сказал, что это обычная каменная глыба.

Аксиэль пожал плечами.

– Не знаю, не знаю. Лично я почувствовал, что этот камень буквально пропитан колдовством.

Я удивился. Раньше я и не подозревал, что Аксиэль обладает способностью ощущать магию.

Из-под занавески, заменявшей дверь храма, высунулась голова Орега.

– Мы направляемся в Серебряные горы! – заявил я, примиряясь с ролью туриста.

– Посмотрим на дракона! – ликующе произнес Орег, вышел из святилища и вскочил на своего коня. – Прекрасно!

Брызги жидкой грязи из-под копыт Нарцисса взлетали так высоко, что мои и без того промокшие насквозь сапоги постоянно окатывало дополнительным количеством воды. Зато Нарцисс прекрасно себя чувствовал. Он вышагивал так резво и уверенно, будто и не замечал непогоды.

Мы ехали впереди на некотором расстоянии от всех остальных. Мне хотелось побыть одному. Я размышлял о том, не отправить ли мне мою команду, мой маленький отряд, в обратный путь. Пенроду требовалось вылечить руку, а здесь, в сырости и походных условиях, это представлялось почти невозможным. Сиарра была слишком молода для подобного испытания, а Тостен чересчур мягок. Не телом, а душой. Каждый сожженный нами покойник – будь то ворсагец или убитый им оранстонец – оставлял в его сердце неизгладимый след.

Бастилла, хоть и заявляла, что она не особенно одаренная колдунья, явно могла найти себе более достойное занятие, чем скитания с моим отрядом. Я не мог судить, насколько велик ее талант, но видел, что она если не так же сильна в волшебстве, как Орег, то гораздо способнее Лисленга, колдуна моего отца. Ей удавалось каждый вечер без труда разжечь для нас костер, в то время как Орег сушил матрасы и одеяла. Поэтому она запросто устроилась бы на службу к кому-нибудь из знати, особенно в оранстонских сырых землях.

Орег должен был находиться в Хуроге. Для меня он служил постоянным напоминанием того, что я вдали от дома… а еще о том, что я, наверное, никогда не получу уже Хурог.

Аксиэль, сын короля гномов, мог найти себя в каком угодно другом деле – например, обучать солдат. Но Атервон сказал, что он предназначен для выполнения какой-то важной миссии, что его отцу приснился какой-то сон… А сам Аксиэль, несмотря на то что лет шестнадцать прослужил моему отцу, был уверен, что судьба занесла его в Хурог именно для встречи со мной.

Нарцисс настороженно фыркнул, и я отвлекся от своих дум. Мы двигались вверх по горной дорожке, с обеих сторон окруженной деревьями, и уже приближались к тому месту, где, если верить описаниям Аксиэля и Пенрода, должен был находиться дракон.

Я огляделся по сторонам, но, не заметив ничего необычного, повернул голову назад.

Аксиэль ехал впереди остальных участников похода. За ним Орег. Следовавшие за ним Тостен и Бастилла о чем-то разговаривали. Пенрод потирал плечо, а Сиарра глядела на него – по-видимому, сочувствуя.

Аксиэль смотрел на меня. Я поднял руку, веля оставаться на месте, и, когда он кивнул мне в ответ, пришпорил Нарцисса и поскакал вперед.

Дорога извивалась. Я проехал довольно большой отрезок пути, но, ничего и никого не обнаружив, уже хотел поворачивать назад, когда разглядел в футах двадцати от меня скрытую густыми ивами деревню.

Какое счастье, что я приказал остальным не следовать за мной , – подумал я, въехав в поселение.

Что было бы с Тостеном или Сиаррой, если бы они увидели открывшуюся моему взгляду картину!

Ворсагцы разрушили дома, стоявшие по обе стороны от дороги, и выложили ее отодранными с них деревянными балками и тростником с крыш. По-видимому, это сооружение было предназначено для погребального костра – поверх тростника вдоль всей дороги лежали трупы женщин, мужчин и детей. Скорее всего сжечь тела несчастных бандитам не позволил дождь.

Я спрыгнул с коня и медленно побрел вперед, ведя за собой Нарцисса.

Нам довелось видеть много деревень, разоренных ворсагцами, но ничего подобного мы еще не встречали. В других поселениях многим из жителей удавалось бежать. К тому же там не разрушали домов.

Почему они захотели устроить погребальный костер, недоумевал я, хмуря брови. В Ворсаге, как и в Хуроге, умерших людей предавали земле. Не могли же ворсагцы так неожиданно изменить свои традиции…

Мой отец говорил, что разгадать планы врага проще всего в тот момент, когда он начинает действовать не так, как действовал обычно. Почему они повели себя таким странным образом именно в Серебряных горах?

Где-то здесь должен располагаться каменный дракон…

Я внимательно осмотрелся по сторонам.

Деревенские постройки выглядели ужасно – ворсагцы выломали из них для погребального костра все деревянные части, сорвали крыши. Но ни одно из изуродованных зданий даже отдаленно не напоминало храм, где мог бы покоиться дракон, если, конечно, дракон этот не был крошечных Размеров.

Я вспомнил о Кариане. Говорили, что, приезжая в Эстиан, правитель Ворсага отправлял своих людей прочесывать окрестности. Он очень интересовался предметами старины, хранившими в себе магические силы.

Может, и в этой деревне ворсагцы искали что-нибудь волшебное? – неожиданно подумал я. – И вовсех предыдущих поселениях, в которых они побывали, тоже?

В наши дни большинство храмов владели лишь всякими безделушками. Но некоторые святилища до сих пор сохраняли настоящие магические сокровища.

Оранстон, подобно другим королевствам, был древней землей. Многие развалины и старинные храмы таили в себе значительную колдовскую мощь.

Я оглядел незастроенные участки земли, но не увидел никаких следов. Если бы где-то здесь до недавнего времени лежал огромный камень, от него осталась бы яма. Конечно, кто-то мог утащить его и гораздо раньше, но я почему-то считал, что это произошло не больше чем полдня назад.

Что, если каменного дракона все же унес Кариан? – продолжал размышлять я. – Сколько же магической силы он получил, завладев им?

С детских лет я слышал рассказы о временах Империи. Историки называли этот период расцветом магии. Впрочем, мой отец был убежден, что расцвета магии никогда не существовало.

– Все это сказки! – заявлял он, пренебрежительно отмахиваясь. – Игра чьего-то бурного воображения!

Что будет, если все оставшиеся магические предметы сосредоточить в руках одного человека? – подумал я и захотел поскорее увидеть Орега и задать ему не дававшие мне покоя вопросы.

Я уже повернулся и собрался отправиться в обратный путь, но что-то меня остановило. В голову вдруг пришла необычная мысль: быть может, ворсагцы захотели сжечь тела убитых, чтобы замести следы каких-то своих злодеяний?

Я пристальнее оглядел трупы людей. Большинство из них были обнаженными и лежали на животе. Руки и ноги многих стягивали веревки, глаза закрывали неровные куски ткани, возможно, оторванные от их одежды. Позы тех убитых, чьи конечности не были связаны, красноречиво говорили о том, что они пытались оказывать сопротивление. Над покойниками не кружили мухи, ведь шел дождь.

Я родился и вырос на землях, где чувство ответственности за людей передавалось лордам с молоком матери. У меня не укладывалось в голове, что наш верховный король так спокойно позволяет бандитам истреблять его народ.

Когда-то у оранстонцев был заботливый защитник, но его убили во время мятежа. А королю Джаковену, по-видимому, не было никакого дела до несчастных южан.

Я сосчитал покойников.

Семьдесят два.

Наверное, расправа с жителями деревни заняла у ворсагцев немало времени, с горечью отметил я, присел на корточки и приподнял с тростника тело девочки лет двенадцати. Ее детское лицо было перепачкано грязью, которую тут же принялся смывать дождь. Я обнаружил на ней единственную рану – небольшой порез на шее. На теле несчастной я увидел какие-то знаки – вырезанные и нанесенные краской. Последние под дождевым потоком стали исчезать у меня на глазах.

Я оглядел веревки на руках и ногах девочки. Они были затянуты так сильно, что глубоко, почти до кости, врезались в плоть. Под телом не было крови, и я догадался, что убитых подвешивали за ноги, чтобы обескровить.

Как туши свиней во время осеннего убоя, мелькнуло у меня в голове. Ярость обожгла меня с такой силой, что магия, пробудившаяся во мне в Меноге, наполнила меня целиком – руки, ноги, грудь, голову. Я не видел своего колдовства, но прекрасно чувствовал его присутствие. Неожиданно тело девочки, которого я все еще касался, вспыхнуло ярким пламенем, и вскоре огонь перекинулся на соседние трупы.

Нарцисс испуганно отскочил в сторону, отфыркиваясь и мотая головой.

Я никогда не был особенно религиозным – мало что знал о Мероне, не преклонялся перед Векке, богом войны. Но ощутил сейчас с невероятной отчетливостью, что должен подарить этим людям хоть каплю справедливости. Молитва, которой давным-давно научила меня няня, сама собой зазвучала в моей голове – шавигская молитва, возможно, не имеющая никакого отношения к жителям этих влажных краев. Я закрыл глаза и запел, обращаясь к Сиферну, богу справедливости и равновесия, а пламя заполыхало с удвоенной силой.

Сиферн услышал меня и явился на мой зов. Я его не видел, но чувствовал, с какой заботой он принимает в свои объятия души убитых, чувствовал на своем лбу его теплое прикосновение.

Когда я открыл глаза и взглянул на догоравший передо мной костер, то ощутил странную легкость и ясность. Мне стало вдруг понятно, что истинной причиной моего дурного настроения в последние дни был вовсе не дождь, а сознание того, что мне уже никогда не завладеть Хурогом. К королю Джаковену не имело смысла обращаться с просьбами. Это ни к чему не приведет.

Я вздохнул. В конце концов Дарах будет лучше управлять Хурогом, чем отец.

Неожиданно – наверное, впервые за всю свою жизнь – я понял, что могу поставить перед собой настоящую задачу: помогать несчастным, подобным тем, чьи души я только что освободил.

– Лорд Вардвик?..

Услышав донесшийся до меня из-за спины голос Аксиэля, я вздрогнул от неожиданности и повернул голову. Он стоял на коленях, почтительно склонив голову.

Его необычная поза насторожила меня. Я вскочил на ноги и жестом велел ему тоже подняться.

– Я ведь приказал вам оставаться на месте!

Аксиэль взглянул на меня с восторженным благоговением.

– Мы долго ждали вас. А когда все уже забеспокоились, я, как самый выносливый, отправился на разведку. Остальные не знали, что им делать. Возможно, скоро и они появятся здесь. – Он перевел дыхание. – Еще до въезда в деревню, милорд, я учуял запах зла, такой интенсивный, какого не ощущал на протяжении вот уже нескольких веков. Так пахнет кровавая магия… Потом я услышал вашу песнь, обращенную к Сиферну, и почувствовал, как бог справедливости явился на ваш зов, милорд, и как он очистил это место от чудовищного зла. Мой отец говорил, что мы должны искать спасение в Хуроге. Я понял смысл его слов только сейчас.

Я смотрел на Аксиэля в полной растерянности. Что вызвало в нем столько уважения ко мне, столько восторга? Орег или Бастилла смогли бы поджечь этот погребальный костер с большей легкостью. Слова Аксиэля повторно прозвучали в моей голове. Я покачал головой и вскрикнул:

– Ты сказал… Не сталкивался с кровавой магией вот уже несколько веков?

Аксиэль быстро поднялся на ноги. Выражение его лица резко изменилось. Восторженное благоговение исчезло, и он смущенно улыбнулся:

– Видите ли, Вард… Подданные моего отца живут несколько дольше обычных людей… Меня послали в Хурог пятьдесят лет назад. Я должен спасти свой народ.

Я не верил своим ушам.

– Но ты… Выглядишь вовсе не как гном…

– Я похож на маму, – пояснил Аксиэль. – Мой отец примерно такого роста. – Он приложил руку к своему плечу. – И вдвое полнее меня.

Я уставился на дымящийся пепел и вспомнил вдруг о тайне каменного дракона. И даже обрадовался: ведь занимаясь поиском ее разгадки, я мог не думать о потере Хурога.

– Ты помнишь, какого размера был каменный дракон?

Аксиэль на мгновение задумался.

– Немного больше, чем Нарцисс. Он выглядел как обыкновенная каменная глыба.

– Его здесь нет, – сообщил я. – Нет даже каких бы то ни было следов.

Аксиэль приблизился ко мне.

– Это весьма странно. Хотя… С того времени, когда я был в этом месте в прошлый раз, прошло очень много времени. Камень могли перенести отсюда.

– Я мало что знаю о магии, – задумчиво глядя в пустоту, произнес я. – Но тела людей, которые только что сгорели на костре, были обескровлены. По-видимому, их подвешивали за ноги и сливали куда-то кровь. Что это может означать?

Аксиэль передернулся и нахмурил брови.

– Я уже говорил, что, приблизившись к этой деревне, сразу почувствовал запах кровавой магии. Но такое огромное количество крови может потребить лишь очень могущественный маг. Ни один из колдунов короля не обладает даже силой Бастиллы. А применять заклинания, для которых потребовалось бы столько крови, под силу лишь такому волшебнику, как Орег.

Я так и думал, что Бастилла лишь прикидывается, что как колдунья не представляет собой ничего особенного. У меня в голове закрутились десятки вопросов, и я уже приоткрыл рот, намереваясь задать их Аксиэлю, но увидел, что Нарцисс метнулся в сторону, и повернул голову.

Оказалось, мой конь всего лишь обрадовался появлению всех остальных и поспешил им навстречу, чтобы поприветствовать.

Орег остановился у огромного кострища, но спрыгивать с жеребца не стал.

– Впечатляюще, – заметил он, обводя настороженным взглядом почерневшую от огня дорогу и полуразрушенные дома, вдыхая запах дыма и паленых костей. – Ты сам подготовил место для погребального костра, Вард?

Я покачал головой.

– Об этом позаботились другие!..

Я серьезно посмотрел в глаза столпившимся вокруг меня членам моей команды.

– Каменного дракона здесь нет. Из убитых жителей деревни вылили всю кровь. На их телах были какие-то знаки…

Наверное, мне не следовало торопиться предавать погибших пламени. Но в тот момент, когда я разжигал огонь, мною руководил не разум, а жгучая ярость.

Орег склонил голову набок. Его лицо приняло какое-то странное выражение – мечтательно-блаженное.

– Я чувствую запах дракона, – пробормотал он.

– Аксиэль считает, все, что здесь произошло, связано с кровавой магией, – сказал я.

– Я не вполне уверена, – заметила Бастилла. – Но это не исключено.

– Может ли маг или группа магов извлечь волшебную силу из какого-то колдовского предмета и пользоваться им? – спросил я, глядя то на Орега, то на Бастиллу.

– Может, – ответил Орег.

– Нет, – почти одновременно произнесла Бастилла.

Я вопросительно поднял брови.

Бастилла пожала плечами.

– На мой взгляд, волшебный камень навсегда должен оставаться волшебным камнем… Но я могу ошибаться.

– Только не этот камень! – произнес Орег все так же мечтательно. – Я чувствую запах дракона.

– Тот предмет, о котором идет речь, – сказал Аксиэль, – излучал особую магию. Магию драконов. Если предположить, что однажды кто-то превратил дракона в камень, то существует ли такое заклинание, которое оказало бы на него обратное воздействие? И доступно ли это заклинание ворсагцам?

У меня по спине побежали мурашки.

– Неужели Кариан уже может любоваться настоящим драконом? – спросил Тостен.

– Кто-то может, – спокойно и радостно ответил Орег.

Мое сердце забилось взволнованно и ликующе. Я всегда знал, что не все драконы исчезли.

Я знал это! Знал!

–  Куда мы направимся теперь? – спросила Бастилла.

Я заставил себя на время отвлечься от мыслей о драконах. Теперь мне требовалась определенная информация. Я чувствовал, что в состоянии совершить нечто крайне важное.

– Аксиэль, ты знаешь, каким путем мы можем добраться до Каллиса?

– Каллиса? – с удивлением переспросил Аксиэль. – Конечно, знаю. А почему ты решил ехать именно в Каллис?

– Если кто-нибудь и владеет достоверной информацией о том, как обстоят дела в этих краях, так это старый лис Хавернесс. Я слышал, он до сих пор правит Каллисом.

Люди Хавернесса наверняка знали, имелись ли в тех деревнях, которые подверглись нападению ворсагцев, какие-то волшебные вещи. Они же могли бы подсказать, где еще есть таковые.

Мой отец всегда говорил, что хитрец Хавернесс, разгуливающий при дворе с видом воплощенной верности и порядочности, знает о делах королевств лучше самого короля.

Примерно через час проливной дождь превратился в легкую морось. Мы разбили лагерь в относительно защищенном деревьями месте. Сегодня была моя очередь готовить ужин.

Орег ушел на охоту, а вернулся с двумя кроликами. Я содрал с тушек шкуры и нанизал кроликов на вертела. Бастилла разожгла огонь. Когда запах жареного мяса распространился по округе, Сиарра приблизилась ко мне, опустилась на корточки у огня и принялась переворачивать один из вертелов.

Я подмигнул ей.

– Ты больше меня не избегаешь?

Она улыбнулась и потрогала свободной рукой мой лоб.

– Хочешь узнать, о чем я думаю?

Она кивнула.

– Я думаю о том, сестренка, что теперь мне ясно, что я должен делать. – Я не кривил душой. Несмотря на то что в лапах у Кариана находилась огромная магическая сила и дракон, что его люди беспрепятственно уничтожили жителей большой деревни, что я потерял Хурог, я знал, как мне действовать. – Ты слишком быстро переворачиваешь кролика.

Сиарра прижалась к моему плечу, но вертел продолжала крутить по-прежнему сноровисто.

После ужина все мы отправились за дровами для ночного костра. В лагере осталась лишь Сиарра, вооруженная охотничьим рожком. В случае возникновения опасности она могла подать нам сигнал.

Обычно мы собирали дрова поодиночке, но сегодня Орег отправился вместе со мной. Долгое время он молчал. Потом заговорил странным хриплым голосом:

– Ты опять решил стать героем?

– Оранстон нуждается в герое, – ответил я, пинком отбрасывая камень.

– Ты намереваешься освободить дракона?

– О боже! Орег! Как ты это себе представляешь? Нас всего семеро!