Текст книги "Возлюбленный воин"

Глава 33

Приняв восхитительно ароматную ванну, Джулиана решила, что пора одеться для вечерней трапезы, и горничные наперебой стали предлагать ей на выбор разные туалеты.

Не будь ситуация столь устрашающей, она бы наслаждалась каждым моментом пребывания в замке, но в ее нынешнем положении ей больше всего хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Диего она больше не видела, но знала, что он в замке, ему дали одежду и позволили спать вместе с графскими солдатами.

Когда она вошла в столовую, граф сидел во главе длинного стола, за которым вместе с ним обедали солдаты и их дамы.

Повелительным жестом старик велел ей занять место рядом с ним, затем он радушно улыбнулся ей.

– Ты прелестно выглядишь, дорогая, – сказал он таким тоном, будто прежде сомневался, что это возможно.

– Нет ли новостей о виконте Кингсли? – спросила Джулиана, взмолившись про себя: «Пожалуйста, Пресвятая Богородица, пусть он задержится еще хотя бы на несколько дней!»

– Виконт должен скоро приехать: я послал за ним почти две недели назад. Впрочем, у него срочные дела при дворе вдовствующей королевы…

Джулиана чуть не проговорилась и не сказала, что виконт обещал выехать еще несколько дней назад. Как видно, он не торопился с ней встретиться.

В этот момент в зал вошел Диего и сел в конце стола. На нем была новая одежда, соответствующая английской моде: бриджи, шерстяная рубаха и камзол; при этом характерная вызывающая улыбка по-прежнему не сходила сего лица.

Отведя взгляд от Диего, Джулиана скромно заметила:

– Я почти ничего не знаю о своем будущем супруге…

Граф на миг замер.

– Король Генрих хорошего мнения о нем, и в делах он преуспевает, – наконец медленно произнес он.

– А его брат Гаррет? Моя матушка часто о нем рассказывала… Что случилось с ним?

– Они с Гэри отправились в Кастилию на аудиенцию к королю, так как мы хотели получить разрешение входить в порты Испании. Я написал семейству Мендосы и кроме партнерства предложил брак: это давало им возможность пользоваться нашими портами, а нам – испанскими, но без одобрения короля Фердинанда ничего бы не вышло. После аудиенции они отправились в Кордову, и Фердинанд дал свое согласие. На обратном пути на них напали бандиты, Гэри и его слуга получили ранения, но сумели спастись, а Гаррета убили, и его тело предали огню. – Граф замолчал и долго смотрел куда-то вдаль. – Вскоре после этого моя жена скончалась от горя: Гаррет был сыном, о котором только можно мечтать, – достойный, храбрый, справедливый…

– Но ведь у вас есть Гэри!

Старик кивнул:

– Он очень старается походить на брата и… Впрочем, лучше расскажи мне о своей матери – прежде она была такая веселая, такая хохотушка!

Джулиана вздохнула: она не могла сказать графу правду, во всяком случае сейчас.

– Матушка здорова, – ответила она, стараясь, чтобы голос ее не выдал. – Прошу меня простить, я очень устала. Но… – Джулиана дотронулась до руки графа, – у меня есть просьба.

– Она будет исполнена, – поспешно пообещал граф.

– Диего, матрос, который меня спас, он хотел бы вернуться в Испанию. Ему нужна лошадь, чтобы добраться до Лондона, и деньги на морское путешествие. После я позабочусь, чтобы вам возместили расходы.

Морщинистое лицо старика разгладилось.

– Простая просьба. Скажи ему, пусть подойдет ко мне позже.

Джулиана кивнула.

– Сэр, – обратилась она к Диего. – Мне нужно вам кое-что сказать.

Выйдя из-за стола, Диего последовал за ней во двор.

– Что-то случилось? – Он выжидательно посмотрел на нее.

Джулиана была без плаща, поэтому она поежилась от холода.

– В галерее висит портрет погибшего сына графа, – возбужденно сказала она. – Могу поклясться, что это Денни, только на портрете он гораздо моложе.

Лицо Диего выразило неподдельное удивление.

– Поверьте, это правда. По словам графа, его сына зовут Гаррет, и он был убит в Испании бандитами, а Кингсли удалось бежать…

Диего медленно улыбнулся:

– Отличная новость. Теперь мы сможем вернуть его к жизни. Знаете, я всегда мечтал быть богом…

– Но нам непременно нужно это сделать до возвращения виконта. Я попросила графа дать вам лошадь…

– Благодарю. Я помчусь как ветер.

– Граф также хочет вознаградить вас: он ждет вас в своих покоях. Там вы увидите портрет его жены с сыновьями, а другой портрет найдете слева в галерее.

– Я потрясен вашими успехами, сеньорита.

– А я буду потрясена, только когда Денни прибудет сюда. – Джулиана невольно вздохнула. – И чем скорее это произойдет, тем лучше.

Диего чуть не загнал подаренного графом скакуна; оказавшись в Хартлпуле, он тут же направился в гостиницу, где Рори, сидя в комнате Патрика, потягивал из кубка вино и разглядывал изящное серебряное блюдо.

– Надеюсь, блюдо не слишком дорогое. – Диего усмехнулся. – Сомневаюсь, что оно будет востребовано.

Патрик поморщился:

– Может, хватит загадок? Как Джулиана и где Кингсли?

– Джулиана в порядке, а Кингсли пока не прибыл. – Он сделал паузу. – Что слышно о Джейми и о Денни?

– Ничего, но они вот-вот будут здесь.

Диего снова усмехнулся, и Патрик с трудом удержался от очередного резкого замечания: ему хотелось поскорее узнать об оказанном Джулиане приеме во всех подробностях.

– Граф Чадуик очарован нашей красавицей, как и мы все, – начал Диего в обычной своей манере. – Он рассказал ей все о своем старшем сыне, который умер, и показал его портрет…

Патрик насторожился.

– Гаррет Чадуик погиб в Испании, – продолжал Диего. – Он и его любимый брат подверглись нападению бандитов, но счастливый Гэри и его слуга сумели сбежать…

– Но сначала они убили Гаррета? – Патрик и сам не верил тому, что сказал.

– По всей видимости, пытались.

– И… неужели он жив?

– Еще как жив. Джулиана узнала его портрет.

– Денни! – На этот раз в голосе Патрика звучала уверенность.

Он обменялся взглядами с Рори.

– Мы часто называли имя Кингсли в присутствии Денни, но он никак не реагировал, хотя Джулиана сказала, что карта все же вызвала у него какие-то слабые проблески волнения.

– А может, он не хочет вспоминать, – предположил Рори. – Когда Лахлан потерял память, он хотел все вспомнить, и то у него на это ушло много месяцев. Но, так или иначе, мы должны найти Денни и доставить его к отцу до приезда Кингсли.

Патрик покачал головой:

– Возможно, он уже не нужен графу…

– Думаю, что нужен, – медленно произнес Диего. – Джулиана сказала, что граф совсем иначе говорит о Гаррете, чем о Гэри.

Поднявшись, Рори подхватил седельные сумки.

– Я скачу в Карлайл, может, так мы его скорее найдем.

Патрик нахмурился: он хотел взять Денни с собой, но Денни явно проникся к Джейми. доверием, и Патрик посчитал это хорошим знаком. К тому же нельзя было отпускать Джейми одного – пограничная зона кишела грабителями и разбойниками, а Денни отлично умел сражаться.

– Возьми одного из гобблеров, – посоветовал Патрик, – эти звери более выносливы.

Когда брат уехал, Патрик обратил взгляд к Диего:

– Ты можешь вернуться?

Тот весело кивнул:

– Да. Мне, похоже, не везет – сначала мой корабль затонул, потом лошадь захромала…

Патрик улыбнулся:

– Такой уж у тебя талант, дружище, и тут ничего не поделаешь.

Вскоре Патрик остался один. Разумеется, ему не нравилось сидеть в гостинице, но он придумал очень достоверную историю и всем говорил, что его жена в комнате, но не хочет никого видеть. Слуги внутрь не допускались, и после первой ночи пищу стали оставлять за дверью. К счастью, слово «оспа» внушало окружающим такой ужас, что никто не проявлял особого желания приближаться к больной; но в результате и Патрик не мог никуда уехать.

Постепенно ему стало казаться, что он вот-вот сойдет с ума от беспокойства за Джулиану. Что, если Кингсли прибудет в замок первым и решит, что ему грозит опасность? Тогда он никого не пощадит, что уже доказал в Испании.

На следующий день рано утром Денни, Джейми и Рори наконец приехали. При виде Патрика Денни сразу начал улыбаться, и это было совершенно необычно для него, но что это могло означать, Патрик пока не знал.

– Присядь. – Он указал на один из стульев, и Денни послушно сел. – Скажи, слово «Кингсли» что-нибудь значит для тебя?

Денни покачал головой.

– Ты как будто узнал что-то на карте. Что это было?

Молчание.

– Чадуик? Замок Хэндцон? Гаррет?

В этот миг лицо Денни озарила вспышка узнавания.

– Испания?

В глазах Денни промелькнула тревога.

– Ты ехал со своим братом Гэри, – продолжал Патрик. – Потом на вас напали…

На шее Денни задергался мускул, он внезапно вскочил и начал нервно ходить по комнате.

– Денни, – спокойно произнес Патрик. – Мы думаем, что ты – Гаррет, сын графа Чадуика и настоящий виконт Кингсли.

Денни остановился, его тело напряглось.

– Ты нужен ему, Денни. Ты нужен своему отцу.

– Моему… отцу? – Два хриплых слова вылетели из горла Денни, словно пробка из шампанского.

Патрик и Рори удивленно переглянулись.

– Верно, – мягко сказал Патрик. – Ты нужен графу. Джулиана видела его: он очень болен… – Патрик не был уверен, насколько хорошо Денни понял его слова, и поэтому добавил: – Нам нужна твоя помощь. Мы хотим, чтобы ты вернулся с нами в замок Хэнддон и тебя там опознали.

Денни молча кивнул.

– Выезжаем утром, вчетвером, а Диего поедет сегодня. – Патрик подошел ближе к Денни: – Думаю, тебе будут рады в Инверлейте.

Джулиана находилась во дворе, наблюдая за рыцарским поединком, когда четверо мужчин прибыли в замок. При виде человека во главе отряда ее сердце замерло.

Диего вернулся в замок накануне, ведя под уздцы хромающую лошадь, и тогда Джулиана чуть не бросилась ему на шею, но сейчас он отсутствовал – возможно, играл где-то в кости.

Глаза Джулианы неотрывно следили за приближением верховых; люди во дворе тоже заметили их и словно застыли, стоя в неподвижности с выражением удивления и благоговейного страха на лицах, пока наконец кто-то из них, словно опомнившись, не кинулся опрометью внутрь.

Четверо приехавших одновременно спешились, и Джулиана подумала, что не видела зрелища прекраснее. Патрик. Рори. Джейми. Денни. Жаль, что с ними нет Лахлана – он все еще находился в Лондоне.

Из двери с тростью в руке вышел граф Чадуик, и его взгляд тотчас устремился к четырем всадникам, стоявшим возле своих лошадей.

Внезапно на его лице промелькнуло такое выражение потрясения и радости, что Джулиана не смогла сдержать слез.

Хромая, граф направился прямиком к Денни.

– Гаррет, – прошептал он. – Дорогой мой Гаррет!

Когда граф протянул к Денни руку, тот долго колебался, но наконец протянул навстречу свою, и старик тут же заключил его в объятия.

Джулиана взглянула на Патрика и удивилась: она не помнила, чтобы когда-нибудь видела его улыбающимся так, как сейчас. Ее сердце билось так громко, что она боялась, как бы окружающие не услышали его стука.

Граф разжал объятия и отступил назад.

– Гаррет, дорогой, что случилось? Твой брат сказал мне, что ты умер…

Рука Денни слегка дрогнула.

– Думаю, нам с вами пора поговорить с глазу на глаз, – негромко произнес Патрик.

Граф долго внимательно смотрел на него, потом кивнул, после чего все прошли в дом. При этом граф старался идти рядом с Денни, очевидно недоумевая, почему тот не разговаривает с ним.

Проходя галерею, Денни остановился перед одним из портретов, и из его глаз заструились слезы.

– Она… умерла?

Граф кивнул.

– Я должен знать, что случилось, – встревоженно проговорил он, оборачиваясь к гостям.

– Надеюсь, мы можем положиться на ваше слово. – Рори терпеливо ждал ответа и продолжил, только когда граф утвердительно кивнул. – Мы привезли вашего сына домой, но тем самым подставили под удар других людей.

– Клянусь, никто из них не пострадает!

– Мы думаем, что Гаррета пытался убить другой ваш сын, Гэри, – негромко произнес Патрик. – Гаррет чудом выжил, но из-за ранения потерял память.

Глаза графа наполнились болью, и он осторожно коснулся руки Денни.

– Я должен был догадаться. Ты, конечно, не поступил бы, как твой брат, и не вернулся бы живым, бросив его умирать в чужой стране. Одно я не могу понять: где ты пропадал все эти месяцы?

Денни по-прежнему молчал, и граф повернулся к Патрику.

– Ваш сын был гребцом на одной из галер Мендосы, – осторожно произнес Патрик, словно боялся, что у старика не выдержат нервы.

Граф на секунду закрыл глаза, а когда снова открыл их, в них светилась решимость.

– Идемте со мной, – громко произнес он. Когда они вышли наружу, граф позвал слугу.

– Возьми двух человек и приведи ко мне Джона Дейви. – Старик повернулся к Патрику: – Джон был слугой Гаррета, а теперь по просьбе Гэри стал капитаном охраны. – Когда слуга ушел, старик, смахнув слезы с глаз, спросил: – Он поправится?

– Он уже поправляется. Когда вашего сына доставили на судно, всем казалось, что он вряд ли что-нибудь понимает. Теперь я думаю, что он понимает все. Просто ему не хочется вспоминать.

– Спасибо за то, что вы были добры к моему сыну. – Граф попытался улыбнуться.

Некоторое время Патрик колебался, затем осторожно спросил:

– А что Гэри?

– Мне нужны доказательства, но сначала я должен сам его выслушать. – Он пристально взглянул на Патрика: – Скажите, каков ваш интерес в этом деле?

– Ваш сын стал моим другом, – признался Патрик, – и, кроме того, я люблю Джулиану Мендосу и не позволю ей стать женой убийцы.

– А я когда-то собирался выдать ее за Гаррета. – Старик растерянно покачал головой. – Простите, я даже не знаю вашего имени…

– Патрик Маклейн, к вашим услугам. Двое других – Рори Маклейн и Джейми Кэмпбелл.

– Как же, как же, я много слышал о вас. О Маклейнах и Чарлтонах ходят легенды, – улыбнулся граф. – Прежде я им не верил, но теперь другое дело. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы сделали для моего сына. – Он помолчал. – Если у вас есть желание присутствовать при допросе Джона Дейви, я не стану возражать…

Виконт Кингсли прискакал в замок Чадуиков два дня спустя.

Ожидая его прибытия, Патрик не забывал ухаживать за Джулианой: только сейчас он понял, что никогда прежде этого не делал.

Во время допроса Джон Дейви признался, что Кингсли тайно сговорился с Мендосой убить Гаррета. Гаррет, по его словам, слышал о семействе Мендоса нечто такое, что ему не понравилось, и, не желая потворствовать рабству, собирался прервать всякие деловые сношения между двумя семьями.

Но убить Гаррета оказалось не так просто: на него напали неподалеку от дома Мендосы в Кордове, избили и ранили ножом, но кто-то спугнул убийц, и они убежали. Позже Гэри узнал, что Гаррета выходил один купец, а когда оказалось, что его брат потерял память, Гэри продал его Мендосе, и тот отправил несчастного на галеру, рассчитывая, что через несколько месяцев опасного свидетеля не станет.

Джулиана слушала этот рассказ с нескрываемым ужасом; она давно не имела иллюзий насчет отца, но убийство…

– Я уничтожу его, – прохрипел граф Чадуик.

Джулиана вся сжалась:

– Только, прошу вас, не трогайте мою мать!

– Не бойся, ей ничего не грозит. Я пошлю за ней. Здесь ее дом.

– И в Инверлейте, – добавил Патрик, обнимая Джулиану.

Когда вечером прибыл Гэри, его тотчас схватили и доставили в покои отца. Увидев Патрика, Гэри начал было возмущаться, но тут неожиданно его взгляд упал на стоявшего в тени Гаррета…

Глаза Гэри расширились, рот открылся, но он так и не издал ни звука.

– Мерзавец! – Графу явно стоило огромного труда сдерживать себя. – Твое имя – Каин, и, как Каина, я выгоняю тебя. Ты уйдешь сегодня же в том, в чем есть, без лошади и без денег.

– Неужели ты поверишь этим чужакам…

– Разумеется, и не только им. Джон Дейви мне все рассказал.

С исказившимся от ненависти лицом Кингсли повернулся к отцу:

– Ты всегда предпочитал Гаррета, а я для тебя как будто вообще не существовал. Что бы я ни делал, все было плохо, все было не так. Но теперь я сумею постоять за себя! – Выхватив кинжал, Кингсли бросился на Гаррета, но Патрик успел встать между ними. Лезвие вонзилось ему в бок, но он сумел перехватить оружие, вырвать его из своего тела и, повернув, вонзил кинжал в сердце Кингсли.

Прогуливаясь с Джулианой среди нависших над морем скал, откуда открывался чудесный вид на позолотивший море закат, Патрик крепко прижимал ее к себе. Как же сильно изменилась его жизнь за последние месяцы!

Теперь в его душе воцарился мир, и все благодаря Джулиане.

Наклонившись к ней, он коснулся губами ее щеки; из-за его ранения они пока не занимались любовью, но Патрик рассчитывал вскоре это поправить. Его рана заживала, и они рассчитывали уже на следующий день тронуться в путь.

После недавних трагических событий Джулиана ни на минуту не расставалась с Патриком. Его братья тоже по очереди навещали его, как и Диего с Джейми. Сюда же приехал и Лахлан, который был очень недоволен тем, что ему не довелось поучаствовать в столь захватывающих событиях. В Лондоне он выяснил, что молодой Кингсли был замешан в ряде нелицеприятных дел, включая контрабанду, что делало его вину еще более очевидной.

Прогресс Денни с каждым днем становился все заметнее: память постепенно начала возвращаться к нему, и теперь для него не составляло тайны, кто он и откуда. Даже старый граф, казалось, помолодел и не переставал от души радоваться обретению любимого сына.

Как долго пробудет с ними Диего, никто не знал: испанец не уставал твердить о своей любви к путешествиям, но Патрик и Джулиана дали ему понять, что в Инверлейте он всегда желанный гость…

– Пора возвращаться домой, – наконец сказал Патрик. – Нас ждет Инверлейт. – Он повернул Джулиану к себе и крепко обнял. – Надеюсь, ты не возражаешь, чтобы он стал твоим домом и домом твоей матери?

Слегка помедлив, Джулиана кивнула, и Патрик коснулся ее щеки губами.

– Я люблю тебя, Джулиана Мендоса. Скажи, ты выйдешь за меня замуж, как только мы вернемся?

Она ответила улыбкой, от которой у него сжалось сердце, потом привстала на цыпочки, и их губы встретились.

– Ты мой господин-воин, – нежно произнесла Джулиана со страстью и любовью.

Сердце Патрика исполнилось неимоверной радости.

– Уже нет, любовь моя, мои дни воина кончились.

Сдержанный смешок за спиной заставил его оглянуться, позади них стояли Рори и Лахлан.

– Немедленно уходите! – взорвался Патрик.

– Уже уходим. – Рори снова хмыкнул. – Я только хотел сказать тебе, что теперь Маклейны окончательно похоронили проклятие.

Эпилог

О том, что Диего уезжает, Патрик догадался еще накануне за ужином, во время которого испанец был непривычно молчалив и задумчив.

После возвращения в Инверлейт Диего пробыл с ними два месяца. Джулиана уговорила его остаться на свадьбу, и он согласился.

Венчание состоялось два дня назад, и это были два восхитительных, волшебных дня, когда и солнце светит жарче, и небо голубее, и звезды горят ярче.

Мать Джулианы приехала неделю назад и привезла с собой любимую кобылу дочери Джойю. Добраться в Англию ей помог граф Чадуик, который предъявил королю Фердинанду доказательства попытки убийства своего сына и выдвинул обвинения против Мендосы.

Король Генрих потребовал от Испании репарации, и в результате английский лэрд стал национальным героем.

Память Денни-Гаррета постепенно восстанавливалась, хотя врачи говорили, что некоторые события он, по-видимому, так никогда и не вспомнит. Что до Луиса Мендосы, то он теперь сидел в испанской тюрьме, и спасти его не помогли даже родственные связи с Фердинандом.

* * *

Дверь в конюшню открылась, и испанец, войдя внутрь, на мгновение замер: увидеть здесь Маклейна он явно не ожидал. Патрик стоял, облокотившись о перила, держа поводья двух оседланных лошадей.

– Полагаю, ты не будешь против, если я проедусь с тобой. – Патрик дружелюбно улыбнулся, и Диего не стал спрашивать, как тот догадался о его отъезде. Вместо этого он стал пристально приглядываться к лошади.

– Кажется, это не моя…

– А у тебя и нет своей, – усмехнулся Патрик.

– Но я собирался взять какую-нибудь похуже, а это один из твоих любимцев.

– Да, но теперь он твой.

– Почему?

Патрик пожал плечами.

– Считай это моей очередной прихотью. – Он проворно вскочил в седло, и Диего последовал его примеру.

– Когда речь идет о добром коне, я не могу отказаться.

Они выехали за ворота конюшни.

– Не понимаю, как ты можешь бросить прелестную Джулиану ради меня? – Диего с любопытством взглянул на Патрика.

– А я не понимаю, почему ты решил уехать не попрощавшись…

– Я никогда не прощаюсь.

– Вот как. И куда же ты теперь направляешься?

– В Лондон: возможно, там мне удастся умножить мое новое богатство.

– Но ведь ты мог остаться с нами…

– Нет. Это твой дом, а не мой. – Диего усмехнулся. – Но я буду помнить о твоем приглашении.

Они пустили коней рысью и в молчании достигли крутого обрыва над гаванью.

– Здесь я с тобой расстанусь. – Патрик протянул Диего руку. – Благодарю тебя за все.

Кивнув, Диего, в свою очередь, протянул руку, и они обменялись крепким рукопожатием.

– Если будешь в чем-либо нуждаться, вспомни о Маклейнах, и любой из нас придет тебе на помощь. А теперь ответь мне на один вопрос: что заставило тебя рисковать жизнью в Англии?

– Просто меня это забавляло. – Глаза Диего внезапно наполнились грустью. – Прежде у меня никогда не было ни друга, ни дома, я даже не подозревал, что мне это нужно. Ты и твои родные доказали мне, что я был не прав. Весьма поучительный урок, и я очень признателен тебе за него.

– Но если так, может быть, ты все же скажешь мне свое имя?

– Меня зовут Диего. – Задорно блеснув глазами, испанец повернул жеребца, потом обернулся к Патрику: – Полагаю, мы еще встретимся, Патрик Маклейн, а пока я желаю тебе всегда помнить, что Джулиана – это твоя судьба.

Взмахнув рукой на прощание, Диего пришпорил коня, и вскоре и конь, и всадник скрылись за выступом скалы.