Текст книги "Миссия на Африканский Запад. 1883–1885. Документы и материалы"

Часть II. Письма Жака де Бразза и Аттилио Печиле (1883–1885 гг.)

Сидят слева направо: Жак де Бразза, Пьер де Бразза, Аттилио Печиле. Стоит в центре Франсуа Ригай де Ластур. 1883–1885 гг.

I[291]291
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè // Bollettino della Società Geografica Italiana. 1884. Vol. 21. P. 361–362.


[Закрыть]

Либревиль, Габон, 9 февраля 1883 г.

«Кориско»[292]292
  «Кориско» – английское паровое судно, курсировавшее между Ливер пулем и устьем Конго; 23 июля 1885 г. потерпело крушение в устье реки Сесс у побережья Либерии и в течение 20 минут затонуло; вся команда и пассажиры спаслись. См.: The primitive Methodist magazine. 1885. Vol. 8 (66). P. 637; Whitaker’s Almanack. 1886. P. 469.


[Закрыть], которого мы ждали здесь 22 января[293]293
  См. сн. 20 к Отч.-3.


[Закрыть], прибыл только вчера вечером. Когда я вам пишу, то вижу, как подходит другой корабль, но не английский, который иногда пересекается в Габоне с «Кориско», а тот, который отвезет почту в Европу. Все чувствуют себя прекрасно. Габон не такая уж опасная для здоровья страна, как это считают в Европе; я думаю, что ему несправедливо приписывают дурную репутацию, как и в случае с Римом[294]294
  Ср.: Пис. XXI. Представление о нездоровом климате в Риме восходит еще к Античности; в Древнем Риме существовало даже несколько святилищ богини Лихорадки (см.: Ampère J. J. L’histoire romaine à Rome. Paris, 1862. P. 68). В XIX в. такое представление было очень популярным (Bérard A. De l’hygiène à Rome, ou quelques avis utiles à la santé des étrangers qui visitent cette ville. Paris, 1849. P. 12ff), в частности господствовало убеждение, что местные климатические условия весьма способствуют возникновению лихорадки (Ibid. P. 80–88). См. также, напр.: Correspondence of John Lothrop Motley / Ed. G. W. Curtis. London, 1889. P. 322–323.


[Закрыть]. На самом деле Габон в смысле климата менее вреден, чем большинство колоний на Африканском побережье[295]295
  В Габоне тропический муссонный климат с длинным влажным (сентябрь – май) и коротким сухим (июнь – август) сезонами. Температура в течение всего года остается относительно стабильной (от 22 до 30°С).


[Закрыть].

Я отправляюсь в Ламбарене, где начинают входить в оборот серебряные монеты и доллары, чего до этого еще не было.

Здесь в Габоне высоко ценится настоящий коралл, мне кажется, что он популярен и на Огове, куда торговцы уже стали его завозить. Вероятно также, что в скором времени будет востребован и бабтерос – розовый жемчуг, имитирующий коралл.

Позавчера мы сфотографировались всей группой. Габонский фотограф – негр, он говорит только по-английски, носит очки, в общем, довольно умелый малый.

Наш повар тоже черный, но он просто чудо. Я бы хотел, чтобы ты увидел этого совершенно невозмутимого негра. Утром он принимает от Аттилио (Печиле) заказ на завтрак и, кажется, ничего не понимает, о чем ему говорят; он стоит неподвижно, словно статуя. А затем подает нам изысканную еду.

Мы питаемся мясом, когда оно есть, и с большим удовольствием поглощаем раков, свежую рыбу, жаренные в масле баклажаны, салат, а из фруктов, которых всегда много, прекрасные бананы и ананасы.

Позавчера в первый раз во время сытного обеда я попробовал африканский хлеб, знаменитую маниоку[296]296
  Маниока (Manihot utilissima) – древесный кустарник семейства молочайных, завезенный из Южной Америки в Португальскую Анголу в конце XVI в.; со второй половины XVII в. его корнеклубнеплод, богатый крахмалом, кальцием, фосфором и витамином С, стал главным продуктом питания туземцев Экваториальной Африки. Посевы маниоки давали очень большой урожай (на второй год), но быстро истощали почву. В долине Огове выращивалась горькая маниока (с содержанием синильной кислоты), которую перед употреблением в пищу приходилось в течение нескольких дней вымачивать в ручьях.


[Закрыть]. Что сказать о ней? Прежде всего, что ее продают в форме длинной колбаски, завернутой в банановый лист; она цвета воска; по правде говоря, ее запах не из самых приятных.

По вкусу она немного острая и напоминает резину; думаю, что я смогу есть ее вместо нашего хлеба.

Джакомо ди Брацца

II[297]297
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 362–363.


[Закрыть]

Либревиль, Габон, 23 февраля 1883 г.

Надеюсь, что ты будешь доволен, узнав, что я уже переболел лихорадкой. Что касается меня, то я очень рад этому, так как знаю теперь, как она лечится и что отныне у меня будут только редкие приступы в течение нескольких часов примерно раз в месяц. Я заболел, как мне и предсказывал врач, по примеру всех европейцев, впервые приезжающих в Габон; обычно лихорадка начинается после пятнадцати – двадцати дней и длится пять, шесть, самое большее восемь дней, после чего все кончается.

Моя лихорадка продолжалась шесть дней; градусник постоянно показывал 39,5°C; после шести дней ко мне вернулся мой прежний аппетит, и вот уже с 19 февраля я вполне здоров и весел.

После меня, на день позже, заболел и Аттилио. Но на следующий день у него уже не было никакой лихорадки и появился отменный аппетит. Вывод: мы все чувствуем себя прекрасно и готовимся к отъезду в Ламбарене, это произойдет самое позднее через три или четыре дня[298]298
  Жак де Бразза, Ригай де Ластур и Печиле отправились из Либревиля 27 февраля на борту небольшого парохода «Мпонгве» с двадцатью туземцами, нанятыми в Габоне (Zorzi E. Al Congo con Brazzá. Viaggi di due esploratori italiani nel carteggio e nel «giornale» inediti di Attilio Pecile (1883–1886). Milano, 1940. Р. 283).


[Закрыть]. Корабль из Гамбурга только что прибыл и привез нам все наше снаряжение.

Здесь очень много так называемого сферосидерита[299]299
  Или сидерита (железный шпат), железной руды, главным образом осадочного или метасоматического происхождения.


[Закрыть] – горной породы, богатой железом; встречается также толстый пласт (не смогу сказать, какого размера), образованный из кремнистого песка, похожего по цвету на окись железа.

Поверь мне, в этой стране геологические наблюдения – не самое легкое дело. Тропическая растительность, вероятно, чрезвычайно ревниво относится к сокровищам земли и старается укрыть их все под листьями и ветвями.

Вчера максимальная температура воздуха доходила до 28,4°C, минимальная – до 24,8°C. Сегодня у нас 28,5°C. Как видишь, жара не очень сильная[300]300
  Обычная средняя февральская температура в этих местах 27°С (от 24 до 30°С).


[Закрыть].

Но влажность переносится тяжело; сегодня гигрометр показывает 93,7 %[301]301
  Обычная средняя влажность в зоне Либревиля в феврале 88,6 %.


[Закрыть]. В этой благословенной стране все покрывается плесенью. Барометр Фортена[302]302
  Переносной ртутный барометр чашечного типа, изобретенный в 1820 г. французским инженером Жаном Никола Фортеном (1750–1831 гг.).


[Закрыть], установленный на высоте семнадцати метров над уровнем моря и зафиксированный на нулевой отметке, показывает сейчас 758,05 мм.

В данный момент я кончил завтракать и возвращаюсь к своему письму. Стол уже убран, де Ластур курит сигарету, Аттилио просматривает список ящиков, а я пишу. Время от времени по моему белому листу пробегает таракан, но на него не обращают внимания, так как эти насекомые живут во всех ящиках и прячутся повсюду. С нами малыш Жозеф, сын Нгинге[303]303
  В итальянском оригинале – Нгенге (Ngenghé). См.: Lettere di G. di Braz zà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 363.


[Закрыть], одного из тех, кто служил у Пьера во время первой экспедиции, а теперь работает у нас. Жозеф ходит, словно гусенок. Сейчас он занят тем, что неуклюже, как жаба, прыгает по нашим апартаментам, состоящим из двух комнатушек; он совершенно голый, только на шее, на шнурке, у него висит некий предмет, похожий на толстую гаванскую сигару цвета высушенного бычьего сухожилия; догадайся, что это за сигара? А это кусок от его пуповины, который при рождении повесили ему на шею, чтобы защищать от всех детских болезней[304]304
  В Габоне пуповина, олицетворявшая связь между миром предков и миром живых, считалась одним из самых сильных фетишей. См.: Perrois L. La statuaire fan, Gabon. Paris, 1972. P. 59.


[Закрыть].

Джакомо ди Брацца

III[305]305
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 364.


[Закрыть]

Ламбарене, 4 марта 1883 г.

Через два или три дня мы уедем во Франсвиль, куда сможем, надеюсь, доставить двенадцать пирог с грузом. Аттилио остается в Ламбарене, чтобы дождаться других лодок, и таким образом мы перевезем во Франсвиль все наши товары[306]306
  Отряд Ригай де Ластура доставил во Франсвиль около 50 т материалов и продовольствия (Док.-1).


[Закрыть].

Мое оборудование для естественнонаучных наблюдений прибудет во Франсвиль не раньше, чем через пять месяцев.

Чтобы повеселить тебя, я опишу сейчас свою комнату, подлинно африканскую. Маленькая хижина, где я нахожусь, состоит из двух крошечных комнатушек. Аттилио занимает одну, я – другую. Решетчатые стены, как это принято здесь, сделаны из растения, которое называют бамбуком, но оно не имеет ничего общего с обычным бамбуком; это, скорее, разновидность пальмы, которую я никогда не видел. Его длинные гладкие стебли действительно похожи на пальмовые. Стебли кладут один на другой и связывают лианами так, чтобы между ними можно было просунуть руку. Крыша сделана из листьев шириной в пять и длиной в семьдесят сантиметров, их укладывают на манер черепицы и крепко связывают; такая крыша чрезвычайно легкая и никогда не течет.

Пол земляной, вместо кровати – доска с шерстяным одеялом, которое служит одновременно и матрасом, и простыней; над кроватью висит розовая москитная сетка, закрывающая меня вместе со свечой; тем не менее несколько комаров всегда проникают внутрь, а африканские комары высокого качества.

Я пишу тебе в очень неудобной позе, лежа на постели, вместо стола – книга, от всего этого болит поясница.

Мой альбом заполняется рисунками, я очень этим доволен, к тому же я замечаю, что с каждым разом рисую все лучше.

Джакомо ди Брацца

IV[307]307
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 364–366.


[Закрыть]

Деревня Бундана[308]308
  В итальянском оригинале также стоит: «недалеко от горы Лопе» (Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 364).


[Закрыть], 20 марта 1883 г.

Прежде всего сообщаю, что мы все здоровы. Мое путешествие прошло удачно, если не считать приступа лихорадки, длившегося три дня.

9 марта на пятнадцати пирогах мы уехали из Ламбарене; плавание по Огове до сих пор было довольно спокойным, ни одна пирога не опрокинулась; сейчас лучшее время, чтобы пройти пороги. Я рисую, занимаюсь, когда хочу, геологией, собираю камни.

Вчера вожди оканда Симбуата[309]309
  В итальянском оригинале – Симбоната (Simbonàta). См.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 365.


[Закрыть], Бойя[310]310
  Боайя – влиятельный вождь оканда, обладавший монополией на торговлю с иненга и галуа. О нем см.: Путеш. Гл. IX.


[Закрыть] и Десу явились к нам с подарками. Когда они узнали, что я брат «большого командира»[311]311
  Gran Comandante (Ibid. P. 364).


[Закрыть] и что мы родились от одного отца и одной матери, то не могли скрыть своего восхищения. Первое, что они исследовали и по чему признали меня, оказались мои ноги. Осмотрев их со всех сторон, они стали испускать радостные возгласы. После этого они изучили мое лицо, их также заинтересовало, как я хожу, но самый большой восторг вызвали подаренные тобой маленькое распятие и медальон. Кстати, не помню, какой вождь сказал по поводу моего плана дойти босым до Конго: «Нельзя доверять белому человеку, который прячет свои ноги».

Из трех вождей, названных мною, Симбуата самый оригинальный. Он заплетает бороду в косички, с каждой из которых свисает по три жемчужины бабтерос: одна белая и две небесно-голубые; когда он шевелит головой, косы приходят в движение и создают довольно любопытный эффект.

У женщин огромные шевелюры, которые они укладывают с помощью особой глины, смешанной с пальмовым маслом; когда они направляются на плантации или когда идет дождь, они накрывают их небольшим грязным куском ткани. Дети – прелестные кругленькие толстячки с огромными черными и очень умными глазами. Этим утром я рисовал около лагеря, а рядом вертелся красивый малыш и наблюдал за мной; время от времени он дотрагивался до моей бумаги, оставляя на ней черные отметины, затем касался моего карандаша, моей трубки и моей одежды или, стоя неподвижно, смотрел на меня безо всякого страха широко открытыми глазами.

Все женщины деревни приходили поглядеть на меня, поскольку их мужья сказали им, что я брат «большого командира». Их ноги и руки были сплошь унизаны латунными кольцами, а бедра едва скрыты клочком материи.

В деревне я встретил старую женщину, которая изготавливает горшки из желтоватой глины, добавляя туда крупинки кварца и немного клея; она делает их вручную с помощью небольшого куска дерева, высушивает на солнце, а затем ставит к огню; котелки очень тонкие и самой незатейливой формы.

Пороги, которые мы преодолеваем вот уже неделю, не такие уж страшные, как я думал. Чтобы иметь о них представление, вообрази, что ты поднимаешься на пироге по Торре[312]312
  Торре – главный правый приток Изонцо длиной 47 км в провинции Удине в регионе Фриули-Венеция-Джулия на северо-востоке Италии. Берет начало в Юлийских Альпах на горе Сорокиплас на высоте 529 м. Течет с севера на юг. Основные притоки (левые) – Натизоне и Юдрио. Название получил от имени готского бога Тора.


[Закрыть] во время половодья. В какое-то мгновение вода делает бросок; тогда пирогу тянут на веревке и продвигаются вперед, орудуя шестом. Когда это не удается, то плывут по небольшим боковым каналам.

Нельзя сказать, что жара здесь чрезмерная, ночью, с семи вечера и почти до восхода солнца, термометр показывает почти всегда 25°С[313]313
  В марте температура в этом районе колеблется обычно от 23 до 32°С.


[Закрыть], правда, с одиннадцати и до трех часов пополудни песок нагревается примерно до 66°С. Так что ты понимаешь: идти босым по такому песку – небольшое удовольствие, но до Франсвиля я решил не носить обуви, так как это непрактично: полмесяца дождей достаточно, чтобы она развалилась.

Сейчас погода прекрасная: вот уже три дня, как не выпало ни капли, хотя это время проливных дождей. Я думаю, в Африке, как и в Европе, законы метеорологии действуют с точностью до наоборот.

Я уезжаю завтра рано утром, и, пока я не окажусь во Франсвиле, мне придется прервать переписку с тобой.

Сегодня великолепная погода: дождя нет, и вода в реке начинает убывать.

Джакомо ди Брацца

V[314]314
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 366.


[Закрыть]

В деревне Думбы[315]315
  Один из вождей адума. См. Путеш. Гл. XII.


[Закрыть], на правом берегу Огове, в полутора днях пути на пироге до Думе, 14 апреля 1883 г.

Вчера в полдень мы прибыли к Думбе.

Прежде всего не беспокойтесь, я чувствую себя прекрасно, аппетит хороший и, что самое главное, больше не страдаю от жары, как другие. Солнце Рима, когда летом оно безжалостно жжет нас во время загородных прогулок, может не завидовать африканскому зною; вечерами здесь всегда свежо. Правда, несколько дней тому назад термометр, положенный на покрывало, которое было в пироге, показывал 53°C; в тени он опустился до 35°C тепла. Но вчера в одиннадцать часов вечера он показывал +20,5°C, а в другой вечер +21°C; ты видишь, что жара умеренная; во всяком случае, вечером можно насладиться прохладой.

Вчера, проходя порог, моя пирога перевернулась; хорошо, что я перед этим поменял лодку; не знаю, как получилось, но я ничего не потерял, и мой барометр Фортена оказался цел и невредим, несмотря на вынужденное купание.

Геологические отложения большей части долины Огове, начиная с Бове, – гранитного происхождения; они тянутся непрерывно до гор у деревни Думбы.

Мне кажется, что едва ли я увижу когда-нибудь сезон дождей[316]316
  О четырех сезонах в Габоне см. Путеш. Гл. ХХ. См. также: Maloba Makanga J. D. Variabilité pluviométrique du Gabon (1951–1990) // Veille Climatique Satellitaire. 1995. Vol. 52. Février. P. 43–57. Обычно в марте – мае в окрестностях Ламбарене выпадает ¹/₃ всего годового объема осадков (Ibid. P. 46).


[Закрыть], более милосердный, чем этот; с тех пор как мы покинули Ламбарене, дождь шел только пять дней.

Джакомо ди Брацца

VI[317]317
  Итальянский оригинал см.: Lettere del sig. Attilio Pecile // Bollettino della Società Geografica Italiana. 1884. Vol. 21. P. 374–375.


[Закрыть]

Ламбарене, 3 мая 1883 г.

<…> Пьер де Бразза прибыл, и вместе с ним вся экспедиция. Посмотрел бы ты на эту толпу и всю эту рабочую суету. Здесь нас более трехсот человек, среди которых около двадцати белых.

Приезд Пьера де Бразза оказался очень волнующим зрелищем, у меня слезы подступили к глазам, когда я стал свидетелем встречи, которую ему устроили туземцы.

Новость о его прибытии распространилась мгновенно. Со всех сторон подплывали пироги, перегруженные неграми, желавшими встретиться с ним; они приветствовали его громкими криками:

«Наш отец вернулся, наш отец вернулся!»

Адума с Верхней Огове, которые в это время приехали сюда для перевозки каучука, пришли в полном составе обнять его и пожать ему руку.

Все они хотели бы поехать вместе с ним; все были готовы покинуть торговцев, с которыми спустились вниз по Огове, и служить под началом Пьера де Бразза. Уверяю тебя, мне трудно понять, как одному белому удалось внушить столько доверия и столько любви этим подозрительным, необразованным и неискренним людям.

Вот уже пятнадцать или двадцать дней, как я жду пироги из Франсвиля, на которых должен подняться вверх по реке, чтобы соединиться с Жаком де Бразза.

Аттилио Печиле

VII[318]318
  Итальянский оригинал см.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. P. 367–373.


[Закрыть]

Пост на Алиме, или, точнее, пост Кенкуна в углу между реками Дьеле и Гамбо[319]319
  Нгампо. См. сн. 150 к Отч.-3.


[Закрыть], где, сливаясь, они становятся Алимой, 5 июля 1883 г.[320]320
  Письмо к матери.


[Закрыть]

24 мая[321]321
  Во французском варианте письма, опубликованном в «Этно графическом журнале» (далее – «Вариант»), указано 25 мая (Mission française du Congo // Revue d’ethnographie. 1885. T. 3. P. 551).


[Закрыть] вместе с Балле и сорока пятью носильщиками батеке мы покинули деревню Нгими[322]322
  Нгими – вождь ондумбо; его деревня находилась недалеко от Франсвиля.


[Закрыть] и вечером прибыли в деревню Ниаманасине[323]323
  В итальянском оригинале – Niamanaciuè. См.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. Р. 367. Ниаманачуэ – вождь умбете. См. Путеш. Гл. XXI.


[Закрыть], где кончается дорога, идущая от Франсвиля, которую проложил по лесу Пьер; глядя на поваленные деревья, лежавшие вокруг, мы поражались тому, сколько усилий было вложено в эту работу.

Правда, на просеке уже успели вырасти кустарник, лианы и травы, образовав густую поросль; но ничего, срубить их не представляет трудностей.

Сразу же после деревни Ниаманасине начинается страна батеке, где дорога очень хорошая, и по ней легко прошли бы верблюды.

25 мая мы провели ночь на песчаном и холмистом Плато батеке; на нем больше гравия, чем травы, которая, кажется, еле пробивается через этот легкий песок из чистого кварца; гравий обычно светло-серый из-за недостатка гумуса, так как, хотя травы (его сырье) каждый год сжигают, пепла, который должен смешаться с песком, остается совсем мало, поскольку он почти всегда сдувается ветром. В низинах и в руслах ручьев эта белая галька напоминает соль, выпаренную из морской воды.

От солнечного света, падающего перпендикулярно, больно глазам; мы идем долго, нет никакой тени, кроме как от наших головных уборов. С того места, где мы провели ночь, мы могли обозреть лежавший перед нами голый ландшафт страны батеке; взор скользил лишь по монотонным изгибам земли, уходившим в бездонную даль, с редкими рощицами хилых деревьев, разбросанными, словно островки, среди этого океана солнца. А позади нас совсем другая картина – сплошной зеленеющий лес, сквозь который можно увидеть очертания Франсвиля, а за ним снова бесконечный лес, сливающийся с горизонтом и с небом.

Если вы увидели один уголок страны батеке, значит, вы увидели ее целиком, это то же самое, что и капля воды, которая ничем не отличается от другой.

Двадцать шестого я прибыл в первую деревню батеке, или, точнее, в группу деревень на Лекеи, родину наших носильщиков.

Необходимо, чтобы ты имел представление, что такое деревня батеке. Не думай, что она состоит из ряда домов, в которых живут и вождь, и другие семьи; здесь, наоборот, в одном месте сосредоточено несколько хижин для вождя, его жен и рабов; затем, на расстоянии двухсот метров или более, расположена другая группа жилищ и т. д.

Однако деревня Лекеи отличается от других тем, что она не защищена от солнца, хотя находится вблизи деревьев, покрывающих дно ущелья, из которого вытекает небольшой ручей; южнее этот ручей сливается с другим, проходящим мимо деревни Нджайоле[324]324
  Нджайоле – один из вождей батеке. О нем см.: Путеш. Гл. XXI.


[Закрыть], который в свою очередь впадает в Пассу.

Но не будем отвлекаться и отметим, что в типичной деревне батеке хижины скрыты под густыми пальмовыми рощицами и нет ни одной, которая бы оставалась без их зеленой защиты. Когда строят новую деревню, сначала сажают несколько банановых деревьев, которые растут хилыми и тощими.

В старых деревнях пальмы различной высоты, и по ним можно сосчитать число проживших там поколений (три, четыре, пять).

Если деревня покинута, пальмы остаются и долгое время служат свидетельством того, что здесь когда-то пребывало племя батеке. Эти рощицы, одни более молодые, другие постарше, третьи совсем старые, разбросанные то тут, то там по бесплодной земле, нарушают ее грустное однообразие. Из волокон пальмы (ее название я тебе сообщу, когда составлю гербарий) батеке изготовляют ткань, довольно грубую, размером не больше обычного носового платка. Из нескольких кусков, сшитых вместе, получается нечто вроде огромного савана, в который обертывают себя вожди. Ткань, первоначально цвета сурового шелка, очень быстро становится грязной от контакта с красной краской и пальмовым маслом, которыми туземцы натирают тело. В том, что из пальм делают ткань, я удостоверился, прибыв в одну деревню, где увидел деревья, лишенные всех листьев, кроме верхней кроны; они мне напомнили пальму пальмату (Chamaerops humilis)[325]325
  Хамеропс (веерная пальма) – медленнорастущая многоствольная карликовая (не выше 2 м) пальма с кроной из 30–35 очень жестких и плотных листьев в форме веера до 90 см в диаметре с колючими длинными (до 1 м) черешками; имеет продолговатые (2–5 см) красно-коричневые косточковые плоды с волокнистой сладковатой мякотью (несъедобные).


[Закрыть], единственную дикорастущую пальму в Италии[326]326
  Средиземноморье – родина и основной район распространения хамеропса.


[Закрыть].

В тени этих пальм, окруженных редкими банановыми деревьями, растут бобовые культуры (из семейства древовидных с белыми цветами и мохнатыми плодами, семена которых, растертые с каким-то другим, не известным мне растением, используются для отравления рыбы), клещевина обыкновенная[327]327
  Вечнозеленый кустарник высотой до 10 м, растущий в тропической и субтропической зонах.


[Закрыть], молочай (им отравляют стрелы), тыква, хлопковые деревья и другие растения, за которыми сегодня пока еще ухаживают, но завтра <люди уйдут>, и то, что останется от них, будет лишь указывать на присутствие здесь некогда человека. Под пальмами шумит многочисленное племя батеке. Почти каждый день и каждую ночь они танцуют под звуки тамтамов, а каждое утро все женщины с корзинами, ящиками, мотыгами (настоящими мотыгами) отправляются на плантации одинакового размера, разбитые на равном расстоянии друг от друга и представляющие собой вытянутые параллелограммы, примыкающие друг к другу, как и наши поля. Они дают обильные урожаи маниоки, проса, сахарного тростника, кукурузы, табака и фисташек.

Если я буду все описывать в деталях, то так никогда и не закончу, а я очень хотел бы рассказать тебе о корзинах самой разнообразной формы и тыквах, с которыми они ходят за водой. Или об их палках, к концу которых привязывается кудель из растений; с их помощью женщины ловят кузнечиков и других насекомых, которых едят с большим удовольствием. Или об ананасовых деревьях, растущих здесь, как сорная трава. Их тут очень много, земля сплошь покрыта ими. На каждом привале жадно пьют ананасовый сок, который заменяет часто отсутствующую воду.

Я хотел бы тебе рассказать, что едят батеке: это светло-зеленые побеги различных деревьев, горькие дикорастущие плоды лиан, маленькие красные луковицы одного низкорослого растения с жест кими листьями и цветком, растущим прямо из земли. Конечно, слово «луковица» не очень удачное, корень скорее похож на яйцо, из которого съедается белая часть, немного суховатая, по вкусу напоминающая чеснок[328]328
  Речь идет о макабо (Xanthosoma), разновидности таро (Arum esculentum, Colocasia esculenta), растении семейства ароидных с длинными листьями (от 40 см до 2 м), которое туземцы выращивали как продукт питания: в пищу шли корень (клубнелуковица), содержащий большое количество крахмала и пищевой клетчатки, а также мясистые луковичные стебли и листья, богатые витаминами и минеральными веществами.


[Закрыть].

Кроме того, здесь огромное количество кузнечиков. На всем протяжении пути наши носильщики поджигали траву и гонялись за ними. Поймав, они закатывали насекомых в шарики из маниоки размером в абрикос и проглатывали, словно пилюлю. Но самым изысканным блюдом считаются личинки бабочек; их завертывают в листья, жарят и едят.

Вот последние строки моего дневника за этот день[329]329
  Имеется в виду 29 мая, последний день пребывания Джакомо в Лекеи. См.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. Р. 369; Mission française du Congo. P. 552.


[Закрыть]: «Прибыли батеке из Апири, за которыми послал Балле. Все они уселись в кружок, поставили на землю свои корзины, воткнули в песок свои ассагаи[330]330
  Дротики у африканских племен.


[Закрыть] и ножи. Солнце постепенно исчезало за их головами, покрытыми грязным куском туземной ткани, который обрамлял их исхудавшие лица».

Мы пересекли реку Дьеле и 30 мая были в деревне с тем же названием.

31 мая мы пересекли Нкони и оказались в деревне Апири[331]331
  В «Варианте» Жак де Бразза пишет, что он прибыл в Апири уже 30 мая (Mission française du Congo. Р. 552).


[Закрыть].

3 июня мы ушли из этой деревни; я провел ночь близ Балы, где на меня обрушился страшный ливень.

4 июня в одиннадцать часов утра я прибыл на станцию Осика[332]332
  В «Варианте» добавлено: «…где трое белых, два механика и один плотник, завершали сборку баркаса доктора Балле, который несколько дней спустя был спущен на воду» (Ibid. P. 552–553).


[Закрыть], расположенную в прекрасном месте в тридцати метрах от реки Лекила[333]333
  Лекила (Лекела) – левый приток Дьеле; течет в основном в восточном направлении. Берет начало почти на самой границе Республики Конго с Габоном.


[Закрыть] и в ста метрах выше ее уровня. Замечу, что трех– или четырехдневные остановки в этих деревнях мы использовали для найма носильщиков. В Апири нам не удалось набрать их в достаточном количестве из-за большого праздника, так что я отправился вперед один с тридцатью тремя батеке; со мной был не очень тяжелый груз. Балле смог уехать в тот же день с другими носильщиками.

Я оставался на станции Осика до 24 июня, где не прекращал вести барометрические и метеорологические наблюдения.

Вот что я записал в дневнике 18 июня:

«Сегодня потрясающий день. Мы спустили на воду наш баркас[334]334
  Знаменитый баркас «Балле», первое французское паровое судно, вошедшее в воды Среднего Конго. Его длина составляла 10 м (Mission française du Congo. Р. 553).


[Закрыть]. Его киль, окрашенный в красный цвет, словно облаченный в пурпур, поддерживаемый сенегальцами, габонцами, галуа[335]335
  Галуа (галоа, галва) – габонский этнос, принадлежащий к группе мпонгве. В эпоху Пьера де Бразза галуа обитали в низовьях Огове (район Ламбарене и к западу от него до озера Онанге) и насчитывали около 10 тыс. чел.; их племенным центром был Адолинанонго. Долгое время галуа были торговыми посредниками между жителями Атлантического побережья и народами Средней и Верхней Огове. В августе 1873 г. они признали протекторат Франции, но фактически французы закрепились в этом регионе лишь после Второй экспедиции де Бразза (1880–1882 гг.). В настоящее время, по разным оценкам, численность галуа – от 2 до 11 тыс. чел.


[Закрыть] и павинами[336]336
  В «Варианте» упоминаются также кама (Ibid.).


[Закрыть] – всеми, кто служил в экспедиции, скользил по деревянным каткам, а в половине пятого вечера среди возгласов «Ура!» и криков наших людей он уже плыл[337]337
  Однако без парового котла, который еще не был доставлен на Алиму, «Балле» не мог начать навигацию (Док.-1); только 9 января 1884 г. котел был введен в эксплуатацию.


[Закрыть] мимо берегов Лекилы в Осику, расположенную на 1°34′[338]338
  В итальянском оригинале и в «Варианте» – 1°36’ (Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. Р. 370; Mission française du Congo. Р. 553).


[Закрыть] ю.ш. и 12°15′ в.д., примерно в трехстах восьмидесяти метрах выше уровня моря. Солнце, уже спустившееся за холм, заливало багряным заревом все небо, а бледная луна проглядывала сквозь густую сеть свисавших ветвей и лиан, колыхавшихся от ветра… <…>

У меня слабый приступ лихорадки, который предупреждает, что завтра необходимо принять хорошую дозу хинина. До чего противная эта лихорадка, но когда я болею, то предаюсь воспоминаниям о прекрасном небе Италии, и мой дух укрепляется».

Ты мне скажешь, что я становлюсь немного романтиком; но что же ты хочешь? Я пишу тебе, и мысль об этом заставляет меня рассматривать день, который мы прожили, как если бы я рассматривал пейзаж, который собираюсь нарисовать. Я просто описываю впечатления, которые я получил.

23 июня в три часа пополудни какой-то человек со станции Кенкуна[339]339
  Алима-Кенкуна.


[Закрыть] пришел сообщить мне, что несколько апфуру хотят поговорить с белым человеком; там было восемь мужчин и три женщины с двумя пирогами, нагруженными маниокой. Что делать? Прежде всего собрать вещи, чтобы завтра же уехать. Но можно ли было верить тому, что сказал человек со станции Кенкуна? Вдруг апфуру хотели повторить то, что они сделали в случае с Мизоном: когда тот приближался к ним, они обращались в бегство.

Правда, если Мизон искал их, то здесь, наоборот, они сами явились за белым. По этому поводу я вспомнил строку: «Timeo Danaos» и т. д.[340]340
  «Боюсь данайцев, даже дары приносящих» (лат.). Слова из «Энеиды» Вергилия (II. 49).


[Закрыть]

24 июня[341]341
  Согласно «Варианту», Жак де Бразза оставался в Осике до 25 июня (Mission française du Congo. Р. 553).


[Закрыть] вместе с четырьмя батеке я перебрался со станции Осика на станцию Алима[342]342
  Алима-Кенкуна.


[Закрыть], или, точнее, в деревню <вождя> Кенкуны, рядом с которой находится станция. Я прибыл туда к вечеру.

Вечером 25 июня туда же прибыл Балле. Утром 27 июня Фирмен, которого мы послали с Угулой[343]343
  Угула (Огула) – габонец, участник Второй и Третьей экспедиций де Бразза; исполнял обязанности переводчика.


[Закрыть] в лагерь апфуру, по возвращении наговорил много добрых слов о тех самых апфуру, пожелавших встретиться с белым.

В два часа пополудни Балле, Фирмен, я и Ренкекиза[344]344
  Миссионер Мари-Жорж Бише (A la suite de M. de Brazza: Journal de voyage du RP Bichet, de la congrégation du Saint-Esprit // Les Missions Catholiques. 1884. Vol. 16. Р. 155) называет его «Ренкежежа» (Renkegeja).


[Закрыть] отправились в лагерь апфуру и оказались там уже поздно ночью. Мы обходили деревни батеке, что удлинило наш путь. Кроме того, мы пересекли на маленькой пироге реку Гамбо и перешли вброд два ручья, где вода поднималась нам до пояса. Да, я забыл упомянуть, что с нами был сын Кенкуны.

У меня нет времени, чтобы пересказать тебе то, что я уже занес в свой дневник, поэтому привожу оттуда выдержку, опустив описание инструментов и маниоки у апфуру; ты знаешь о них по моим предыдущим письмам.

«Была уже глубокая ночь, когда, взобравшись на холм у леса, окаймляющего Алиму, мы увидели огоньки; это был лагерь апфуру; я послал вперед сына Кенкуны сообщить им, что прибыли белые люди; несколько минут спустя мы уже сидели у костра на чем-то вроде скамьи в окружении апфуру, которые, не скрывая удивления, рассматривали нас с головы до пят.

После того как мы пожали руку вождю[345]345
  Домби (см. ниже).


[Закрыть] и обменялись хлопками[346]346
  Туземный обычай.


[Закрыть], начались расспросы. Угула, хорошо говоривший на батеке и понгве, служил переводчиком. Благодаря Угуле мы смогли получить различные сведения, которые ему удалось собрать за день, проведенный с апфуру, тем более что он знал Макоко и Кенкуну, у которых уже побывал вместе с Пьером, и считал, что на этот раз лучше отправиться к Макоко на пироге, чем снова идти по земле.

Вот первое впечатление, которое я получил об апфуру при свете костра, на котором кипел типичный для их хозяйства котел: это были славные люди, высокого роста, крепкие, с сильными руками, с открытыми лицами, не скрывавшими удивления. Какая разница с этими скелетами батеке!

Напряженное внимание, предметом которого мы оказались, выражалось в возгласах изумления, передававшихся по кругу из уст в уста. Лишь только костер угасал, апфуру спешили бросить в него ветки, чтобы поддержать пламя и разглядывать нас в свое полное удовольствие. Изучению ног и обуви не было конца: туземцы тщательно исследовали наши ботинки, передавая их из рук в руки с нескрываемым восхищением. Вот бы изумился мой сапожник из Удине[347]347
  Удине – историческая столица Фриуля с начала XIII в.; первое упоминание относится к 983 г.; в 1238–1420 гг. – резиденция патриархов Аквилеи; в 1420–1797 гг. в составе Венецианской республики, в 1798–1805 и 1815–1866 гг. – Австрийской империи, с 1866 г. – Италии.


[Закрыть], если бы узнал, в какой восторг он привел апфуру своим изделием! Что касается меня, то мне казалось, что я грежу, видя их озаренные огнем черные лица; эти освещенные лица – единственное, что вырисовывалось на фоне темного леса; над нашими же головами было безлунное небо, сплошь усеянное звездами, а сквозь листву деревьев таинственно поблескивали воды Алимы. Я думал о многом, я вспоминал Пьера, когда он в первый раз плыл по этой еще незнакомой реке и был остановлен многочисленными пирогами, полными туземцев с огнестрельным оружием; это случилось 3 июля 1878 г.[348]348
  См.: Отч.1. Гл. V–VI.


[Закрыть]

Место, в котором мы находились, вероятно, было как раз то, где Пьер впервые увидел и открыл Алиму; может быть, даже в тот же самый день, но с разницей в пять лет». <…>

Я не буду тебе рассказывать об ужине с маниокой, копченой рыбой и обжаренными пальмовыми орехами; не буду рассказывать и о ночи, целиком посвященной борьбе с комарами, которые так и не дали нам закрыть глаза и которые заставляли нас страстно желать наступления дня.

Было бы также утомительно описывать бесчисленные корзины, куда туземцы укладывают маниоку; они покупают ее у батеке за копченую рыбу; маниока еще в клубнях, хлеб готовится потом.

Переговоры с вождем завершились, и он сказал, что когда белый человек впервые пришел на их землю, он развязал войну, но теперь с этим покончено, и они желают быть нашими друзьями[349]349
  «Битва 3 июля, – пишет де Шаванн, – осталась в памяти бафуру как нечто ужасное» (Chavannes Ch. de. Avec Brazza: souvenirs de la mission de l’Ouest-africain (mars 1883 – janvier 1886). Paris, 1935. P. 121).


[Закрыть].

Вождь хотел, чтобы белый человек пришел к нему и начал с ним большую торговлю слоновой костью. Его брат вел войну с белыми и был убит, он же хотел договориться с нами.

Вождя зовут Домби; на его ноге остался след от пули, но мы поостереглись спросить, как он ее получил.

Со своей стороны, мы сказали ему, что к ним с различными товарами охотно приедут другие белые, мы же хотели бы спуститься к Макоко и перевезти наш груз на их пирогах.

Было решено, что Балле займется отправкой товаров, уже прибывших в Сене[350]350
  В итальянском оригинале – Асене (Asene). См.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. Р. 373.


[Закрыть], на Дьеле, а когда они дойдут до нас, я пошлю к нему с этим известием одного из наших «ребят» (так мы называем наших работников), и он уедет на очень большой пироге с сотней гребцов туда, куда будет свезен весь груз. Договорились об оплате: капсюльное ружье[351]351
  Капсюльное ружье – ружье, заряжающееся с дула, в котором огонь передается заряду ударом курка по капсюлю, насаженному на особый затравочный стержень. Капсюль – колпачок из тонкой листовой меди, в котором содержится ударный состав из гремучей ртути (фульминат), покрытый лаком. В начале 1830-х годов капсюльное ружье заменило кремневое в армиях Франции и США.


[Закрыть] для Домби и три отреза ткани для каждого. В отрезе чуть больше трех метров.

Завершив палавру, мы вернулись в свой лагерь, предварительно раздав подарки: большой колокольчик, один отрез ткани, соль, бисер, порох, несколько маленьких колокольчиков и каури (мелкие ракушки); туземцы, кажется, остались очень довольны; более всего им пришлась по душе красная материя.

Потребуется, вероятно, неделя, чтобы спуститься по Алиме до самого близкого к резиденции Макоко пункта: позже его будут обозначать на карте как Нганшино, я же думаю, что это слово надо писать «Гансен» (Gancin)[352]352
  Gancin. В итальянском оригинале – Ганчу (Ganciù). См.: Lettere di G. di Brazzà e A. Pecile dall’Ogouè. Р. 373.


[Закрыть].

От Макоко до Франсвиля можно без труда добраться за двенадцать или пятнадцать дней.

P. S.

Лагерь Балле у слияния Лекилы и Дьеле[353]353
  Пост Алима-Дьеле.


[Закрыть], 15 июля 1883 г.

Я продолжаю чувствовать себя хорошо. Я прибыл сюда с поста Алима[354]354
  Алима-Кенкуна.


[Закрыть], спустившись на пироге по Гамбо и поднявшись по Дьеле.

Джакомо ди Брацца