Текст книги "Миссия на Африканский Запад. 1883–1885. Документы и материалы"

Часть III. Свидетельства других участников третьей экспедиции Пьера Саворньяна де Браззa

Маршрут Третьей экспедиции де Бразза

Жюль-Леон Дютрей де Рен. Миссия Бразза на африканский запад

Жюль-Леон Дютрей де Рен (1848–1894 гг.) – французский географ и путешественник. Родился в замке Рен в 5 км от Сент-Этьена (департамент Луара) 2 января 1848 г. Окончил Военно-морское училище. Начал карьеру в торговом флоте, затем принял участие в Мексиканской экспедиции. Сдав экзамен на капитана дальнего плавания, 9 сентября 1870 г. получил звание нестроевого лейтенанта. В 1871–1876 гг. командовал торговым судном. В 1876–1877 гг. служил в Индокитае командиром канонерской лодки «Скорпион», подаренной французским правительством королю Аннама. Во время плаваний вдоль берегов Вьетнама активно занимался сбором географических, гидрографических и метеорологических данных. Покинув Аннам в апреле 1877 г. и вернувшись во Францию, посвятил несколько лет обработке собранных там материалов и опубликовал серию гидрографических карт Аннама. Затем на основе отчетов миссионеров составил общую карту Индокитая, Южного Китая и Восточного Тибета, которую представил Парижскому географическому обществу в марте 1880 г. В 1882 г. совершил путешествие по Египту в качестве корреспондента нескольких газет во время восстания Араби-паши, а в начале 1883 г. отправился в Габон, чтобы принять участие в Третьей экспедиции де Бразза. В мае – июле 1883 г. произвел топографическую съемку нижнего и среднего течения Огове, а затем вернулся во Францию. С 1884 по 1890 г. работал в Департаменте карт и планов Министерства военно-морского флота и колоний. В феврале 1891 г. по поручению Министерства народного просвещения отправился в путешествие в Центральную Азию (Восточный Туркестан) вместе с молодым востоковедом Фернаном Гренаром. Через Бухару, Самарканд, Ташкент, Фергану и Алтай добрался до Кашгара, а в июле 1892 г. прибыл в Хотан, который оставался базой для его исследований до мая 1893 г. Оттуда совершил несколько экспедиций, в том числе на юго-запад (в Ладак[497]497
  Восточная часть современного индийского штата Джамму и Кашмир.


[Закрыть]) и на восток (в Черчен). Затем, перейдя горные хребты Алтынтаг и Аркатаг, в декабре 1893 г. достиг озера Намцо (Тенгри-Нор) к северу от Лхасы, затем пересек Восточный Тибет, переправившись через реки Нагчу (Салуин), Дзачу (Меконг) и Цзиньшацзян (Янцзы), но 5 июня 1894 г. был убит кочевниками-голоками в местечке Том-Бумбо в современной китайской провинции Цинхай. Дютрей де Рен оставил многочисленные научные сочинения, в том числе: «Le royaume d’Annam et les Annamites: journal de voyage» (Paris, 1879); «Carte de l’Indochine orientale» (Paris, 1881); «L’Asie centrale (Thibet et régions limitrophes)» (Paris, 1889) и в соавторстве с Ф. Гренардом «Mission scientifique dans la Haute-Asie: 1890–1895» (Paris, 1897–1899).

Я поднялся по Огове примерно на шестьсот километров вверх по течению и 5 июля 1883 г. оставил де Бразза, чтобы вернуться во Францию, где мне предстояло заняться насущными нуждами его Миссии. И когда я сопровождал его, и когда с ним расставался, я сохранял свою независимость, подкрепленную моим статусом путешественника. Де Бразза знает, насколько я признателен ему за такое доверие; я не должен скрывать от вас природу наших взаимоотношений, ибо не хочу, чтобы на оценку де Бразза как руководителя французской Миссии повлияла бы моя личная симпатия к нему.

<…>

Цель <новой экспедиции де Бразза> была, очевидно, очень простой: речь шла о том, чтобы подготовить мирным путем утверждение французского влияния на той части Африканского Запада, которую на востоке ограничивает Конго, а на юге – 5°12´ ю.ш. Так как область Нижнего Конго и владения Международной <Африканской> ассоциации находились вне этих границ, существовала надежда, что в ходе нашей экспедиции мы сумеем избежать любого повода для конфликта; но чтобы наилучшим образом обеспечить и обозначить наши права в этой зоне, руководителю Миссии, которая имела своей задачей проведение научных и экономических исследований, давались полномочия заключить – в качестве комиссара Республики – договоры с туземными вождями. В целом программа Миссии, вытекающая из самого ее названия, предполагала изучение – настолько глубокое и быстрое, насколько это возможно, – данного региона и разведку внутреннего бассейна Конго, экономическую ценность которого следует сначала определить, прежде чем тратить огромные средства на утверждение нашего присутствия на Африканском Западе.

Отсюда необходимость рекрутировать достаточно большое число людей, которые, распределенные по двадцати удачно расположенным станциям, двинутся во всех направлениях и изучат за короткое время страну, имеющиеся в ней пути сообщения, выяснят, что она производит и в чем нуждается, подготовят переводчиков, установят хорошие отношения с местным населением и т. д., ожидая момента, когда основанные станции смогут стать центрами политического и экономического влияния. Отсюда также необходимость использовать единственную дорогу, открытую де Бразза, и средства транзита по Огове для того, чтобы проникнуть во внутренние области, обосноваться там, организовать снабжение местными продуктами питания и перевозку персонала, продовольствия, товаров, повсюду заменяющих деньги, оборудования для станций и транспортных средств, предназначенных для исследования бассейна Конго, – двух разборных судов, одна доставка которых требует использования всех пирог Огове в течение года[498]498
  Первое из них (будущий «Балле») доставили на Алиму еще в конце декабря 1882 г., но спустили на воду только в январе 1884 г. Что же касается второго судна, то два его задних отсека были потеряны при прохождении порогов Огове, а остальные детали оказались брошенными в Ламбарене. Недостающие части прибыли лишь в конце 1886 г., и только тогда это судно смогли ввести в эксплуатацию (Payeur-Didelot J.-F. Trente mois au continent mystérieux: Gabon-Congo et côte occidentale d’Afrique. Paris, 1899. Р. 395).


[Закрыть].

Так или иначе выполнение этой программы потребует от двух с половиной до трех лет и значительных ресурсов, поэтому я считаю неправомерным упрекать де Бразза в том, что он не обратился к частному капиталу. Поддержал бы частный капитал подобную программу исследований и работ с неопределенной финансовой перспективой? Хватило бы у него терпения ждать годы, чтобы получить прибыль? Не возникли бы у него опасения перед лицом трудностей, неизбежных уже на начальном этапе? Не отступил бы он перед препятствиями, которые постоянно создает наша военно-морская и колониальная система управления? Не оказались бы мы свидетелями еще одного из тех провалов, примерами которых полна история наших бывших Ост-Индской и Вест-Индской компаний?[499]499
  Французская Вест-Индская компания, получившая в 1664 г. право монопольной торговли и владения землями в течение 40 лет в Канаде, на Антильских о-вах, в северо-восточной части Южной Америки (от Амазонки до Ориноко), Сенегале и на побережье Гвинеи, просуществовала всего девять лет и была ликвидирована в 1674 г., когда Людовик XIV ввел систему прямого управления колониями. Французская Ост-Индская компания, также созданная в 1664 г. с правом монопольной торговли на 50 лет в Индийском и Тихом океанах (от м. Доброй Надежды до м. Горн) и правом владения Мадагаскаром и всеми землями, которые сможет завоевать в Восточном полушарии, просуществовала более столетия и, оказавшись на грани банкротства, в 1769 г. была упразднена указом Людовика XV. См.: Haudrère Ph. La Compagnie française des Indes au XVIIIe siècle. Paris, 2005. Vol. 1–2.


[Закрыть] Де Бразза, который считает преступлением отправлять для колонизации своих соотечественников – земледельцев, торговцев, промышленников и др. – на новые земли, не имея пока возможности снабдить их всеми необходимыми сведениями; де Бразза, которому пришлось успокаивать столько горячих голов (некоторые из них уже пожалели, что послушались других советов); де Бразза, кто единственный был способен благодаря своему знанию Африканского Запада и своему авторитету у туземцев внушить Франции достаточно доверия, чтобы получить от нее необходимые средства для предприятия, чье осуществление и чье будущее зависят от проводимых ныне исследований, – такой человек, приступая к серьезному делу, не мог вводить в заблуждение общественное мнение.

Принесло ли Стэнли удачу обращение к частному капиталу? Многие полагают, что подстегиваемый желанием коммандитистов[500]500
  Коммандитист – участник коммандитного товарищества (вкладчик); отвечает за деятельность товарищества только в пределах суммы своего внесенного вклада (не участвует в управлении товариществом и не несет ответственности по его долгам); имеет право на получение доли прибыли соответственно размерам своего вклада и право на получение информации о финансовом состоянии товарищества.


[Закрыть] как можно скорее получить проценты со своих миллионов, Стэнли решил действовать быстро и поэтому, чтобы заставить туземцев работать на него, употребил не методы убеждения, а силу. Отсюда враждебность населения, сначала глухая, затем откровенная и в конце концов состояние всеобщей войны, которая поставила Международную ассоциацию в Африке в известную всем критическую ситуацию. Не имея подобных забот, де Бразза намеревался двигаться медленно, мирно, точно соблюдая указания правительства. Его первые шаги, возможно, требовали больше усилий и времени, но следующие обещали быть уверенными и быстрыми.

Поэтому де Бразза обратился за помощью к государству. Во Франции оказалось немало его сторонников, причиной тому были не только заслуги, но и в значительной степени харизматическая личность исследователя. Его проект встретил понимание также благодаря мирному характеру Миссии, переданной под патронат Министерства народного просвещения; наконец, парламент единодушно проголосовал за первый кредит в один миллион двести семьдесят пять тысяч франков для экспедиции, которой Министерство военно-морского флота и колоний[501]501
  Министерство военно-морского флота и колоний было создано в октябре 1790 г. и просуществовало до января 1893 г. с небольшими перерывами в 1858–1860 гг., когда его функции были разделены между Министерством военно-морского флота и Министерством по делам Алжира и колоний, и в 1890–1892 гг., когда функционировали отдельные Министерство военно-морского флота и Министерство торговли, промышленности и колоний. В январе 1893 г. колониальные вопросы были окончательно изъяты из ведения военно-морского ведомства. В период подготовки и проведения Третьей экспедиции де Бразза министерский пост последовательно занимали: вице-адмирал Жан Бернарден Жорегиберри (с 30 января 1882 г.), врач и журналист Франсуа де Маи (с 31 января 1883 г.), военно-морской инженер Шарль Брен (с 21 февраля 1883 г.), вице-адмирал Александр Пейрон (с 9 августа 1883 г.) и вице-адмирал Шарль-Эжен Галибе (с 6 апреля 1885 г. до 7 января 1886 г.).


[Закрыть] тоже обещало поддержку.

Вы знаете, какой непомерный груз обязанностей лег на плечи де Бразза. Помимо того, что он был вынужден постоянно общаться с представителями научных, литературных и коммерческих кругов и реагировать на вопросы и требования этой столь же любознательной, как и инициативной аудитории, ему приходилось под давлением обстоятельств менять свои планы, бороться с бюрократической волокитой, готовить огромное и разнообразное снаряжение, набирать необходимый персонал (выбор среди трех тысяч кандидатов был нелегким делом), устанавливать отношения Миссии с администрацией и т. д.

Прежде чем делать ставку на новую экспедицию в Африку, люди, действительно заинтересованные в колонизации, уже спрашивают себя: эта Миссия, не имеющая сама по себе никакого коммерческого или колониального характера, но которая может заложить серьезную базу для деятельности такого рода, не превратится ли она в военную машину? Эта пока еще немногочисленная элита прекрасно знает, что военно-морская и колониальная административная система, пригодная более всего для военных авантюр в дальних странах, способна погубить любое начинание, имеющее целью реальную колонизацию, или же превратить его в одну из тех бесконечных операций, на которые без всякой пользы растрачивают людские ресурсы и миллионы франков. Эта элита прекрасно знает, какую цену будут иметь слова «колониальная политика», пока у нас не появится специальное гражданское Министерство колоний и торгового флота[502]502
  Впервые самостоятельное министерство колоний (Министерство по делам Алжира и колоний) появилось при Второй империи в июне 1858 г., однако уже в ноябре 1860 г. оно было упразднено. При Третьей республике колониальные вопросы находились в ведении специального секретариата, подчиненного или Министерству военно-морского флота и колоний, или Министерству торговли, промышленности и колоний. Особое министерство колоний было создано только 20 марта 1894 г.; первым министром стал Эрнест Буланже. В 1946 г. оно трансформировалось в Министерство по делам Заморской Франции.


[Закрыть]. Поэтому не без некоторого беспокойства она задает себе вопрос, не получим ли мы от павинов Африканского Запада то же, что мы получили от крумиров Туниса[503]503
  Крумиры – воинственное племя, населявшее гористую область на северо-западе Туниса между Средиземным морем и долиной Меджербы. Периодические вторжения крумиров с целью грабежа на территорию соседнего Французского Алжира стали предлогом для захвата Францией Туниса в апреле 1881 г. См.: Abun-Nasr J. M. A history of the Maghrib in the Islamic period. Cambridge; New York; Melbourne, 1987. P. 291.


[Закрыть] или солдат армии Черного Флага в Тонкине[504]504
  Армия Черного Флага – вооруженная группировка, возникшая в 1857 г. в период восстания тайпинов (1850–1864 гг.) в южнокитайской провинции Гуанси и воевавшая под черным флагом (в центре – белый символ Большой Медведицы); после подавления восстания отступила на территорию Верхнего Тонкина и была принята на службу правительством Аннамской империи; активно участвовала в репрессиях против горных племен. В основном состояла из китайцев (чжуанов), однако среди младших командиров было немало американских и европейских авантюристов. Прославилась своими успехами в борьбе с французскими колонизаторами. В декабре 1873 г. Армия Черного Флага уничтожила в Ханое отряд Франсиса Гарнье, сорвав первую попытку французов завоевать Тонкин, а в мае 1883 г. разгромила отряд Анри Ривьера в сражении у Бумажного моста. Являлась одним из самых боеспособных соединений аннамской армии во время Тонкинской экспедиции (франко-вьетнамской войны 1883–1886 гг.); в период франко-китайской войны (август 1884 г. – апрель 1885 г.) координировала свои действия с китайскими войсками. После Франко-китайского мира 9 июня 1885 г. была формально распущена, хотя большинство ее солдат организовали банды и еще в течение ряда лет воевали против французов. См.: McAleavy H. Black Flags in Vietnam: The Story of a Chinese Intervention. New York, 1968.


[Закрыть]; одним словом, не станет ли миссия де Бразза предлогом для вовлечения нас в предприятие, затраты на которое гипотетические богатства Центральной Африки никогда не смогут возместить.

Отвечая сначала на это законное беспокойство, я признаю, что Министерство военно-морского флота и колоний единственно ответственно за методы колониальной политики Республики и за значительные расходы нашего бюджета. И так будет продолжаться до тех пор, пока чисто гражданская колониальная администрация не позволит нам извлечь некоторые плоды из наших побед. Но я отмечу, что даже если и возможны военные операции на Африканском побережье или на территории Габона, то их просто не может быть там, где действует Миссия на Африканский Запад, т. е. во внутренних областях этой страны, пока она будет оставаться в ведении Министерства народного просвещения.

Подробности того, с какими трудностями столкнулись организаторы этой масштабной экспедиции, живо интересуют большое число деловых людей, чье состояние основывается на колониальной торговле.

Первая трудность, самая большая, – это, конечно, отбор кандидатов. Скромность выданных кредитов не позволяла набрать необходимое число сотрудников с приличной оплатой. Что касается питания, жилья, снабжения (а это зависело от наличия транспортных средств), то можно было рассчитывать на некоторый комфорт лишь в непосредственной близости к побережью. Условия жизни простого солдата в военном походе, очевидно, намного лучше, чем жизнь первопроходца среди девственных лесов Экваториальной Африки, почти непроходимых, чтобы можно было рассчитывать на охоту как на серьезный продовольственный ресурс.

В своем большинстве молодые люди приобретают ложные представления об исследовательских экспедициях из литературы о путешествиях, скорее развлекательной, чем познавательной. Сколько же среди наших кандидатов рассчитывали или на легкую прогулку, или на возможность сразу же заняться торговлей и обогатиться за год или два! Сколько же среди них думали, что им намеренно преувеличивали трудности, лишения, опасности! Сколько же были уверены, что они обладают достаточно крепким здоровьем, чтобы выносить здешний климат, что они привыкнут к туземной пище… и что, несомненно, их мужество, воля, характер одержат верх над моральной усталостью, которую обычно намного труднее преодолевать, чем физические тяготы и преграды.

Однако год спустя после отъезда экспедиции процент ошибок при найме уже не превышал цифру, которую прогнозировал, исходя из своего опыта, де Бразза. Конечно, его выбор не был абсолютно свободным, поэтому приходилось предвидеть и учитывать неизбежную потерю Миссией времени, денег и труда – такая потеря не удивила бы тех, кто имеет конторы или фактории на Африканском побережье.

Другую трудность можно было предусмотреть заранее, ведь члены Миссии со всем снаряжением высаживались сначала в Габоне. Какое содействие им окажут служащие Министерства военно-морского флота и колоний? Помогут ли они найти или сами предоставят транспортные средства и временное пристанище для персонала и огромного груза? Окажут ли прибывшим теплый, равнодушный или враждебный прием? И в последнем случае, какие потери и какие задержки станут следствием такой враждебности, которая может дойти до того, что Миссии откажут в какой бы то ни было помощи, что будут посеяны семена недоверия между ее членами и между ними и их руководителем, возникнут ревность, ненависть, отчаяние, наконец, смятение среди персонала, часть которого не имеет никакого опыта? Как воспримут во Франции подобное начало нашего предприятия? Не воспользуются ли этим противники де Бразза, чтобы похоронить проект или же перенацелить его на военную оккупацию, в принципе невозможную из-за природных условий страны? Найдется ли достаточно воли и времени, чтобы исправить ситуацию? Можно ли будет при этом справиться с лживыми слухами, коварными происками, всевозможными хитроумными заговорами, имеющими целью затормозить принятие необходимых мер, будь то в Африке или во Франции, сорвать поставки продовольствия для Миссии и в конечном итоге предоставить какой-нибудь иностранной державе полную свободу действий на территории Африканского Запада?

Необходимо было также принимать в расчет изменчивость общественного мнения и нашу неосведомленность в колониальных проблемах. У нас два вида источников информации: один, официальный, которым пользуется пресса, держит нас в неведении; другой, официозный, требует проверки, особенно в такой стране, как Габон, где наши немногочисленные сограждане обычно не имеют ни времени, ни образования, ни средств, чтобы составить точное представление о положении дел. Наши бедные колонисты видят только непосредственное зло, от которого они страдают ежедневно; им не до того, чтобы докапываться до его глубинных причин, поскольку, неся бремя насущных забот, они едва ли могут заработать, приложив все свои усилия, хотя бы пятидесятую часть того, что получают две крупные иностранные компании, которые держат их в своих руках[505]505
  Речь идет о ливерпульской фирме «Хаттон и Куксон» и гамбургской «Вёрман». «В 1884 г. и даже в момент моего отъезда из Либревиля в 1886 г., – вспоминает Пейёр-Дидло, – роль французских торговцев была, если можно так выразиться, “нулевой”, и они промышляли главным образом розничной продажей импортируемых товаров иностранного производства. Несмотря на снижение на 60 % таможенных сборов на наши товары, английские и немецкие фирмы оставались господами положения, и французские коммерсанты не могли организовать активной конкуренции наших товаров с иностранными» (Payeur-Didelot J.-F. Op. cit. Р. 362).


[Закрыть]. Существовала опасность, что эти иностранные компании, которые уже рассчитывали использовать для своей торговли систему коммуникаций, созданную де Бразза, т. е. Францией, с неприязнью отнесутся к новой экспедиции, ведь наши транспортные операции затормозят еще на два или три года их собственные. Что им до интересов Франции на Африканском Западе и в Экваториальной Африке! Одним словом, можно было предвидеть, что иностранные компании, поддерживаемые и инспирируемые зарубежными деятелями, употребят все свое влияние на наших колонистов в Габоне, чтобы создать против новой французской экспедиции всеобщую лигу, в которую они надеялись вовлечь даже администрацию Либревиля и базирующихся там наших военных моряков; кроме того, можно было предвидеть, что представителям этих фирм будет поручено любыми средствами воздействовать на туземное население, вооружать его и восстанавливать против нас.

Хотя благодаря усилиям, предпринятым де Бразза, удалось расстроить часть этих интриг, думаю, придется ожидать еще немало жалоб как в Габоне, так и во Франции, имеющих целью заронить сомнение у наших соотечественников и нашего правительства, поскольку иностранцы всегда рассчитывают на недостаток у нас упорства и на непостоянство общественного мнения.

Итак, скажем сразу, наши опасения оправдались. Действительно – и было бы ребячеством это отрицать, – подобные происки задержали и даже до некоторой степени парализовали деятельность французской Миссии; но вопреки названным трудностям – я ограничился только главными – она сегодня не только достаточно сильна, чтобы не прятать своих ран, более того, она твердо намерена продолжать избранный путь. Я наполняюсь уверенностью, когда перечитываю письмо, пришедшее с последней почтой, в котором один из наших соотечественников пишет мне: «Участников Миссии сегодня немного, но они все едины; их не сбить с пути, потому что они верят в своего предводителя и в свое патриотическое начинание, предпринятое во имя славы и интересов Франции». Я убежден в успехе, потому что знаю, что Министерство народного просвещения считает своим долгом довести до благополучного конца Миссию, чью программу оно приняло.

Теперь посмотрим, каких значительных результатов мы достигли за первый год (1883–1884) – несмотря ни на что и благодаря лишь собственным усилиям.

В начале 1883 г. де Бразза добился отправки к побережью Лоанго сторожевого корабля «Сажиттер» под командованием капитан-лейтенанта Кордье. Почти в то же самое время он послал в Габон небольшой передовой отряд под началом де Ластура, исследователя Замбези[506]506
  Ригай де Ластур выполнял в экспедиции Пайва ди Андраде функции фотографа. Описание экспедиции см.: Paiva de Andrada J. C. Relatório de uma viagem ás Terras dos Landins. Lisboa, 1885; краткий отчет: Captain Paiva de Andrada’s Zambesi Expedition, 1881 // Proceedings of the Royal Geographical Society and Monthly Record of Geography: New Monthly Series. 1882. Vol. 4. No. 6. 372–374.


[Закрыть]; его сопровождали Жак де Бразза, младший брат комиссара Республики, и один из его друзей Печиле, прибывшие в Габон, чтобы проводить за собственный счет исследования по естественной истории.

Этот отряд подготовил транспортные средства для путешествия по Огове, а также запасы разного рода, необходимые основному составу Миссии, и за один рейс во Франсвиль доставил туда около пятидесяти тонн материалов и продовольствия.

21 марта де Бразза покинул Бордо на борту торгового парохода «Прекюрсёр». С ним уезжали двадцать два гражданских члена экспедиции, назначенные на должности комендантов и помощников комендантов станций (их можно было бы назвать «интеллектуальными силами Миссии»); двадцать один военнослужащий сухопутной армии или военно-морского флота; рабочие разных специальностей[507]507
  Три механика и один плотник (Payeur-Didelot J.-F. Op. cit. P. 390–391).


[Закрыть]. На судно погрузили также паровой баркас «Папийон» и около трехсот пятидесяти ящиков с материалами. Остальное планировалось постепенно доставлять в Габон на государственном или частном коммерческом транспорте. По пути де Бразза принял на борт сто двадцать шесть лапто, уроженцев Сенегамбии, и тридцать пять круманов. Немного позже к ним присоединились еще сто тридцать круманов и тридцать алжирских стрелков. Добавим к этому двадцать пять членов экипажа небольшого парового судна «Олумо», которое прибыло в Габон в июле, и мы будем иметь полный состав Миссии, чья численность не превышала пятидесяти белых и примерно трехсот пятидесяти цветных.

21 апреля экспедиция прибыла в Либревиль. 27 апреля первый отряд отправился в Ламбарене на Огове. Де Бразза, который практически сразу последовал за ним, 12 мая вернулся обратно в Либревиль; 16 мая он уехал оттуда и совершил рейд к побережью Лоанго, чтобы разузнать о действиях Кордье, разместить персонал на только что созданных постах и обеспечить их продовольствием.

Недостаток ресурсов, не предоставленных вовремя Военно-морским министерством, не позволил устроить станции в СеттеКама, на Ньянге[508]508
  Ньянга – вторая по величине река Габона после Огове; длина – 600 км. Начало берет на Массиве дю Шайю и сначала течет на юг, образуя границу между Габоном и Республикой Конго, а затем на юго-запад через провинцию Ниари Республики Конго и провинцию Ньянга Республики Габон; спустившись с Плато Икунду через ущелье Митунгу, делает резкий поворот и устремляет свои воды на северо-запад; течет вдоль северовосточной кромки Плато Маюмба, минует Чибангу, а потом, сделав причудливый изгиб, вновь поворачивает на юго-запад, проходит серию порогов и достигает Атлантического океана. Основные притоки – Мукалаба и Дули. См.: Descoings B. Notes de phytoécologie équatoriale. 3. Les formations hebreuses de la vallée de la Nyanga (Gabon) // Adansonia. Sér. 2. 1975. Т. 15. Р. 308–309. В 1883 г. в устье Ньянги была основана станция МАА, однако после Берлинского конгресса контроль над этим районом перешел в руки французов.


[Закрыть] и в Маюмбе[509]509
  В данном случае речь идет не о лесистой области Маюмба к востоку от Лоанго, а об участке Атлантического побережья Габона в провинции Ньянга, который примыкает к бухте Маюмба, расположенной южнее устья Ньянги на 3° ю.ш. в устье лагуны Баньо. От этой бухты получил название порт, который находится на полуострове, отделенном лагуной Баньо от материка; в XVI–XIX вв. он являлся одним из основных транзитных пунктов торговли местных племен с европейцами, в том числе и рабами; ныне – административный центр департамента Нижнее Баньо провинции Ньянга (2,5 тыс. чел).
  В 1883 г. к северу от устья Баньо была основана станция Маюмба МАА, но после Берлинского конгресса этот район перешел под контроль Франции.


[Закрыть]; но занятие Пуэнт-Нуара и бухты Лоанго, создание затем поста Нготу[510]510
  Нготу – пост, основанный в сентябре 1883 г. Вейстроффером на Нижней Квилу в 52 км от устья в месте, за которым начинается зона порогов. «Пост Нготу на Квилу-Ниари очень удачно выбран с военной точки зрения; его установили в месте, который называют “Ворота Нготу”, где река зажата между двумя базальтовыми стенами. Пост, построенный на утесе, позволяет полностью контролировать проход» (Gochet A.-M. La France coloniale illustrée: Algérie, Tunisie, Congo, Madagascar, Tonkin et autres colonies françaises, considérées au point de vue historique, géographique, eth-nographique et commercial. Tours, 1888. P. 203).


[Закрыть] на Квилу (нижнее течение Ниари) и приобретение по договорам территорий между Квилу и 5°12´[511]511
  Речь идет о договоре Франции с Макоко. 5°12’ ю.ш. – линия, признанная Францией северной границей португальских владений на Атлантическом побережье Африки и соответственно южной границей своих собственных. Это признание было зафиксировано в нескольких заявлениях французского премьер-министра и министра иностранных дел Шарля Дюклерка португальскому представителю в Париже в конце ноября – начале декабря 1882 г. См.: Mr. Fernando d’Azevedo, chargé d’affaires du Portugal à Paris, à M. Antoine de Serpa Pimentel, ministre des affaires étrangères à Lisbonne (Paris. 24 novembre, 7 décembre, 11 décembre 1882) // Anonym. Le Portugal et la France à Congo. Paris, 1884. P. 45–49. См. также: Calvo C. Le Droit international théorique et pratique. Paris, 1887. T 1. P. 399. Заявления Дюклерка позволили успокоить Лиссабон, который был крайне обеспокоен заключением договора с Макоко и планами Франции утвердиться в Лоанго (см.: Bulletin de la Societé de géographie de l’Est. 1885. T 5. P. 196).


[Закрыть] обеспечивали достаточную гарантию наших прав в этом регионе, находящемся ныне под управлением Маншона после того, как Долизи отправился вместе с отцом Огуаром к Стэнли-пулу на Конго[512]512
  Путешествие продолжалось с 7 августа по 19 сентября 1883 г. Целью Огуара было основание католической миссии на берегах Стэнли-пула; его первая попытка в августе 1882 г. провалилась (Stanley H. M. The Congo and the founding of its free state. A story of work and exploration. London, 1885. Vol. 1. P. 308). Целью Долизи являлось продолжение исследований Конго выше по течению. Сначала путешественники добрались на «Сажиттере» до Ноки у начала порогов на Конго, а затем двинулись сухопутным путем и 19 сентября достигли Стэнли-пула. 22 сентября Огуар и сопровождавшие его два других члена Конгрегации Св. Духа Крафт и Савиньен основали миссию Св. Иосифа в Линзоло. Об этом путешествии см.: 28 années au Congo: lettres de Monseigneur Augouard / Ed. L. Augouard. Poitiers, 1905. T 1. P. 307–328; Bruel G. L’Olumo, aviso de flotille. Un épisode de la Mission de l’Ouest Africain (1883–1886) // Revue d’histoire des colonies. 1936. T 29. P. 332–333. См. также: Les missions catholiques françaises au XIXe siècle. Paris, 1902. T 5. P. 268; Vennetier P. Pointe-Noire et la façade maritime du Congo-Brazzaville. Paris, 1968. P. 81.


[Закрыть]. Основанные на побережье Лоанго станции, которым сначала причиняли беспокойство туземцы, подстрекаемые иностранными торговцами и агентами, очень скоро перестали вызывать враждебность. Эти станции охраняли военные, которые, кажется, ограничивались тем, что сторожили французский триколор[513]513
  Трехцветный (сине-бело-красный) флаг, являвшийся государственным флагом Франции в 1794–1815 гг. и с 1830 г.


[Закрыть]. Для такой малоинтеллектуальной работы хватило бы одного чернокожего унтер-офицера на каждом из постов, что сэкономило бы средства. Поскольку объектом экспедиции де Бразза являются внутренние области, ему было бы достаточно иметь здесь просто склад; следует признать, что оккупация побережья – дело скорее Министерства военно-морского флота и колоний, особенно с тех пор, как Португалия пытается распространить свой суверенитет на Нижнее Конго[514]514
  Имеется в виду британо-португальский договор 26 февраля 1884 г., по которому Британия признала суверенитет Португалии над районом Нижнего Конго от устья до Ноки, а последняя обязалась гарантировать на этой территории полную свободу торговли; тем самым, пишет Уикинс, «…Британия попыталась не допустить Францию к устью Конго» (Wickins P.L. An economic history of Africa from the earliest times to partition. Oxford, 1981. P. 19). Договор вызвал недовольство не только Франции, но также Германии, Испании, США, Нидерландов и Бельгии и побудил португальское правительство выступить с инициативой созыва международной конференции по Конго (Берлинская конференция). См. Calvo C. Op. cit. P. 394–395; The Cambridge History of Africa. Vol. 6: c. 1870 – c. 1905. Cambridge; New York; Melbourne; Madrid; Cape Town, 1985. P. 129–135.


[Закрыть].

В конце мая де Бразза вернулся после своего рейда очень удовлетворенный тем, что сделал для нашей Миссии Кордье: проведенная им разведка Нижнего Конго и гидрографическое обследование побережья занимают почетное место среди главных достижений французов на Африканском Западе.

Оставив Деказа в Либревиле и поручив ему временно руководить делами миссии в Приморской зоне, де Бразза поднялся вверх по Огове. По его приказу уже началось строительство станций на мысе Лопеш и на Нджоле. Первой предстояло стать центральным, основным складом Миссии; вторая, возглавляемая Керраулем, была устроена в трехстах восьмидесяти шести километрах от устья реки, у самого подножия первого порога. Небольшое паровое судно грузоподъемностью до тридцати тонн и с осадкой в один метр могло бы круглый год обеспечивать постоянные и столь нужные связи между двумя этими станциями. К сожалению, для выполнения такой задачи не приспособлены ни крохотный «Папийон»[515]515
  Обычно «Папийон», идя от мыса Лопеш до Нджоле, брал на буксир одну-две пироги с грузом; плавание занимало неделю (Payeur-Didelot J.-F. Op. cit. P. 395). Первым его капитаном был Пуплие.


[Закрыть], ни «Олумо», хотя его водоизмещение в два раза больше[516]516
  «Планировалось, – пишет Пейер-Дидло, – что это судно обеспечит транспортировку грузов на побережье и по реке вплоть до Ламбарене; на самом же деле роль этого судна оказалась более чем скромной: с малой скоростью (4–5 узлов), без трюма (в помещение для экипажа можно было загрузить 15–20 т при условии, что люди будут спать на палубе) и с очень большой осадкой оно было почти совершенно бесполезно» (Ibid.). Осадка «Олумо» при отсутствии грузов составляла в кормовой части 2 м 60 см (Ibid. P. 398). Поэтому, делает вывод Пейер-Дидло, «…его использование для навигации по Огове оставалось в области гипотез» (Ibid. P. 397).


[Закрыть]. Вот почему крайне необходимо снабдить экспедицию подходящими транспортными средствами, в противном случае ее будут ожидать многочисленные задержки и дополнительные расходы[517]517
  Доставленное 7 марта 1884 г. в Габон судно «Ликона», которое должно было заменить «Папийон», оказалось малопригодным для навигации по Огове: его максимальная скорость составляла 3,5 узла (6,5 км/ч), оно не имело помещения для экипажа, а котлы требовали постоянного ремонта. Поэтому для транспортировки необходимых грузов для постов во внутренней части страны пришлось пользоваться коммерческими судами – немецким «Овиро» и французским «Конки» (Payeur-Didelot J.-F. Op. cit. Р. 395–396).


[Закрыть].

По пути от мыса Лопеш до Нджоле де Бразза на некоторое время воспользовался гостеприимством католической миссии в Ламбарене[518]518
  Католическая миссия Св. Франциска Ксаверия в Ламбарене была основана 14 февраля 1881 г. на северной оконечности острова Азанге членом Конгрегации Св. Духа Амаблем Делормом (1839–1908 гг.) по указанию епископа Леберра. В 1894 г. было завершено строительство жилого корпуса и школы, в 1898 г. – церкви (освящена 29 января), в 1900 г. – женской обители. См.: Raponda Walker A. Notes d’histoire du Gabon. Libreville, 2002. P. 107. О Делорме см.: Briault M. Notice biographique du P. Amable Delorme // Bulletin de la Congrégation des Pères du Saint-Esprit. 1908. Vol. 24.


[Закрыть]. Предвзятость и враждебность, которые часто есть ни что иное, как результат неосведомленности, не затронули миссионеров, которые прекрасно понимали цель и пользу французской экспедиции. Если справедливо то, что монсеньор Леберр[519]519
  Пьер Мари Леберр (1810–1891 гг.) – деятель католической церкви; был рукоположен в священники 21 сентября 1844 г. и сразу вступил в Конгрегацию Св. Духа, ставившую своей целью христианизацию африканцев; в 1846 г. отправился в Габон и стал помощником Жана-Реми Бессьё, «отца Габонской церкви»; управляющий викариатом Обеих Гвиней после смерти Бессьё (1876 г.); епископ (28 октября 1877 г.). Инициатор основания католических миссий в Донгиле (на Комо), Ламбарене, Ластурвиле, Фернан-Ваше, Маюмбе и Сетте-Кама. Автор первого учебника по грамматике мпонгве (Le Berre P. M. Grammaire de la langue pongouée. Paris, 1873).
  См.: Nécrologie Monseigneur Le Berre, vicaire apostolique des Deux-Guinées // Annales de la propagation de la foi. 1891. T. 63. Р. 464.


[Закрыть] и его миссионеры всегда проявляли к нашему предприятию патриотический интерес[520]520
  Стэнли весьма критически относился к католическим миссионерам, считая их проводниками французских интересов. Так, рассказывая об их попытке утвердиться на берегах Стэнли-пула в начале августа 1882 г., он прямо заявляет, что они «хотели воспользоваться французскими захватами, создав римско-католическую миссию на французской территории», и всецело «полагались на французский флаг» (Stanley H. M. Op. cit. Vol. 1. P. 308).


[Закрыть], также справедливо и то, что де Бразза с пониманием отнесся к их благой деятельности. С его согласия два миссионера, отец Давзак и отец Бише, впервые смогли подняться вверх по Огове[521]521
  Вместе с де Бразза в июне – июле 1883 г. См.: A la suite de M. de Brazza: Journal de voyage du RP Bichet, de la congrégation du Saint-Esprit // Les Missions Catholiques. 1884. Vol. 16. Р. 131–153.


[Закрыть] и даже добраться до берегов Алимы[522]522
  В конце августа – начале сентября 1883 г. вместе с де Шаванном (A la suite de M. de Brazza… Р. 154–166). Давзак намеревался добраться до Конго, однако, когда он обратился к Балле с просьбой позволить ему сопровождать его, тот ответил решительным отказом (Chavannes Ch. de. Avec Brazza. Souvenirs de la mission de l'Ouest Africain (mars 1883 – janvier 1886). Paris, 1935. P. 94), и миссионерам пришлось вернуться во Франсвиль, а затем в страну адума (A la suite de M. de Brazza… Р. 166).


[Закрыть], откуда они недавно вернулись в Габон[523]523
  Миссионеры уехали из страны адума 6 февраля 1884 г., 23 февраля прибыли в Ламбарене, а 2 марта добрались до Либревиля (De retour de chez les Adoumas // L’Echo des missions d’Afrique de la Congrégation du Saint-Esprit et du Saint Coeur de Marie. 1884. No. 3. P. 121–127).


[Закрыть].

Некоторое время назад флотилия де Бразза из пятидесяти восьми пирог, на которых находились девятьсот человек и шестьдесят тонн грузов, пересекла разделительную линию между Габоном и Африканским Западом[524]524
  Границей между Габоном и Африканским Западом считался остров Нджоле. Декрет от 26 июля 1886 г. официально установил границу между Габоном и Конго по линии, идущей от Нджоле до Какамваки (Какамоеки) на Квилу; таким образом управление Приморской зоной перешло к администрации Габона. См.: Afrique explorée et civilisée. 1886. T. 7. No. 9. P. 261–262.


[Закрыть]. Этой линии флотилия достигла довольно быстро; она шла под пение гребцов, и длинные вереницы триколоров, развивавшихся на пирогах, отражались яркими ровными полосами в темных водах широкой реки, которая мирно текла между двумя завесами зелени.

Начиная с Нджоле, это упорядоченное движение стало нарушаться из-за изменчивого русла реки, то широкой, то сжатой, словно канал, почти повсюду загроможденной песчаными отмелями и скалами, между которыми она стремительно несет свои воды, бросая к небу влажную дымку, а затем вихрится, превращаясь в пенную массу, чьи беловатые хлопья, унесенные потоком, предвещают встречу с порогами. Поиски продовольствия, которые, кажется, полностью поглощают мысли путешественника-новичка, также способствовали разладу в рядах флотилии. Но и без этого было бы невозможно слишком долго идти слаженным маршем, поскольку при прохождении порогов на ее пути вставали тысячи препятствий. Только тогда понимаешь цену добрых отношений с прибрежными туземцами. Для них ничего не значила угроза преследования по непроходимым лесам или сожжения их хижин, которые они могли восстановить на следующий день на том же самом или на каком-нибудь другом месте; борьба с ними лишила бы европейца всех местных продуктов и рабочей силы, необходимых при исследовании и освоении экваториальных областей. Только тогда понимаешь, как важно и необходимо встретить то тут, то там станцию-пристанище, где, особенно в сезон дождей или навигации, персонал флотилии сможет найти хотя бы скромную помощь и небольшой комфорт, отремонтировать снаряжение или позаботиться о сохранности продовольствия и товаров. Учтя эти и ряд других обстоятельств, на которых я не буду останавливаться, де Бразза избежал большей части неприятностей, постигших Стэнли на Конго, и сумел осуществить в этом году перевозку по Огове грузов в три раза большего объема, чем было переправлено по Конго[525]525
  В 1883 г. из Виви в Леопольдвиль было доставлено 36 т грузов (État indépendant du Congo // Recueil Consulaire Contenant les Rapports Commerciaux des Agents Belges à l’Étranger. 1891. T. 73. P. 148).


[Закрыть].

Ведя флотилию вперед, де Бразза повсюду заключал договоры с туземными вождями и устраивал новые станции: у оканда – станцию Ашука, которую теперь заменила станция, основанная Деказом у водопада Бове[526]526
  На самом деле станция Ашука продолжала функционировать и после основания поста Бове.


[Закрыть], а у адума – станцию Нгеми, или Ньяти, т. е. у тех двух племен, которые поставляют гребцов, обязанных своим мастерством длительной практике. Таким образом, Франсвиль, находящийся в восьмистах километрах[527]527
  Точнее в 770 км (Ratoin E. Le Congo. Tours, 1890. P. 12).


[Закрыть] от побережья, оказался связанным с ним цепочкой станций, на которых де Бразза оставил часть своих соратников и ресурсов.

Воспользовавшись возвращением Мизона, который в течение двух лет управлял Франсвилем, де Бразза выделил ему средства для изучения области между Франсвилем и Маюмбой на побережье. Мизон успешно провел исследование этой неизведанной страны. Он прошел длинный путь по правым берегам Лвете[528]528
  Речь идет о Лвесе (Лвете-Лали), правом притоке Ниари, реке, не пригодной для судоходства; основное направление – южное, в нижней части – юго-западное; течет преимущественно через гористую и болотистую местность; главные притоки – Ичибу (правый), Мандоло, Лула-Мпуку и Лваси (левые).


[Закрыть] и Квилу как раз посередине Африканского Запада, по линии, равноудаленной от Огове и от Конго[529]529
  9 августа 1883 г. Мизон покинул Франсвиль, спустился по Пассе, а затем по Огове до устья ее левого притока Либумби, после чего начал подниматься вверх по этой реке с целью выяснить, пригодна ли она для навигации. Узнав, что она судоходна только до места впадения в нее Ликоко, Мизон продолжил путешествие на юго-запад и, пройдя вдоль правого берега Лвесе, 10 сентября в 25 км от селения Нкандо обнаружил место, где сходятся долины Лвесе и Нгунье; затем он пересек Ичибу (приток Лвесе), Лебулу и Гоканго (правые притоки Ниари), достиг побережья и, миновав Конквати, Мамби и Кванго, в конце сентября добрался до Маюмбы, откуда вернулся во Францию. См.: Mizon L. Son itinéraire de Franceville à la côte // Compte rendu des séances de la Société de géographie de Paris. 1884. No. 1. P. 5–7.


[Закрыть]. Карта, составленная им самым тщательным образом, – одна из лучших географических работ по Африканскому Западу во французской и зарубежной науке.

В то время Франсвиль, которому предстояло стать главным центром деятельности Миссии, был лишь одним из основных перевалочных пунктов, а дорога в сто двадцать километров[530]530
  Де Бразза в письме матери от 4 марта 1881 г. указывает другую цифру – 45 миль, т. е. 83 км (Пис. 4.03.1881).


[Закрыть], которую де Бразза проложил между этой станцией и Алимой, притоком Конго[531]531
  Об этой дороге см.: Там же.


[Закрыть], требовала серьезного ремонта. На экваторе больше, чем где-либо, человек вынужден постоянно сражаться с разрушительной деятельностью всемогущей природы.

Одновременно де Бразза приказал разведать бассейн Верхней Нкони[532]532
  Лекони. См. сн. 144 к Отч.-3.


[Закрыть] и осуществить там работы, чтобы сократить дорогу до Алимы. Небольшой баркас, смонтированный доктором Балле, был спущен на воду в июне[533]533
  1883 г.


[Закрыть] и ожидал только прибытия котла, чтобы начать навигацию по Алиме.

Кроме того, было необходимо достичь соглашения с апфуру, преградившими французам путь по Алиме в 1878 году[534]534
  В июне 1878 г. См.: Отч.-1. Гл. V–VI.


[Закрыть]. Это стало одной из главных забот де Бразза и Балле. Они добились не только свободного прохода по Алиме, но также и договора, позволявшего нам создать пост в бассейне этой реки, крупнейшего канала обеспечения маниокой прибрежных племен Конго.

Тогда ниже поста Алима-Дьеле была основана станция Алима-Лекети, где в данный момент устраивают склады, магазины, мастерские и т. д., которые сделают ее нашим первым портом в бассейне Конго.

Туда же перевезут два разборных судна, в марте этого года[535]535
  Речь идет о «Ликоне» и «Джве», которые были доставлены в Либревиль на корабле «Нант» 7 марта 1884 г. Их разборные конструкции были изготовлены в мастерских «Клапаред» в Сен-Дени. См.: Payeur-Didelot J.-F. Op. cit. P. 395.


[Закрыть] доставленных из Франции в Габон; это там они будут спущены на воду и, как мы надеемся, еще до начала 1885 г. войдут в воды Конго, которые впервые увидят наши корабли с развевающимся на флагштоке национальным флагом – флагом Франции.

Как только переговоры с апфуру закончились, де Бразза счел необходимым послать в Браззавиль своего верного соратника и друга доктора Балле. Взойдя на большую пирогу апфуру, Балле спустился вниз по Алиме, затем по Конго и прибыл к Макоко, нашему преданному вассалу. Исследование Алимы является самой большой заслугой доктора Балле, и один тот факт, что он совершил столь длительное путешествие, положившись на добрую волю апфуру и отдав себя в их руки, достаточно убедительно доказывает и в Африке и в Европе преимущество мирных методов.

Без сомнения, в других странах, населенных враждебными и воинственными расами, эти приемы не всегда применимы; на Африканском же Западе они – единственные, которые белому человеку следует использовать. Лишь благодаря им, как мы видим, члены нашей Миссии свободно перемещаются по региону протяженностью в полторы тысячи километров вплоть до Конго[536]536
  От устья Огове до Браззавиля (Nouvelles de la mission Brazza // Revue géographique internationale. 1884. Т. 9. Р. 66).


[Закрыть], не производя ни одного ружейного выстрела (а если и стреляют, то лишь по попугаям, обезьянам, гиппопотамам или слонам). В то же время администрация Габона постоянно жалуется, что нельзя чувствовать себя в безопасности даже на расстоянии четырех часов пути от Либревиля[537]537
  Ситуация в Габоне ухудшалась на протяжении всего 1883 г. Одной из главных причин стала новая практика торговых фирм, нанимавших на службу демобилизованных сенегальских лапто, чье грубое и жестокое обращение с туземцами вызвало многочисленные конфликты, особенно между европейскими коммерсантами и фанами, которые продолжали мигрировать в Габонский эстуарий. Зоной наибольшей напряженности стала долина Комо, где фаны периодически обстреливали и грабили торговые суда и пироги, укрепляли свои деревни, перегораживали деревьями устья рек, чтобы не допустить туда французские военные корабли. Французская администрация отвечала репрессиями (карательные рейды «Базилика» на Комо в июле и декабре 1883 г.), которые, однако, оказались неэффективными, что признал назначенный комендантом Габона в январе 1884 г. Жан Жозеф Корню-Жантий.


[Закрыть].

Ко всем тем урокам, которые дает нам история наших колоний, добавим еще один[538]538
  Дютрей де Рен в данном случае имеет в виду прежде всего колониальные войны в Сенегале и бассейне Нигера, спровоцированные в первую очередь честолюбивыми французскими офицерами, стремившимися сделать быструю военную карьеру. Но, возможно, он также намекает на Мизона, который часто прибегал к политике репрессий, например, по отношению к оканда и авумбо (Brazza explorateur. Vol. 2: Les traités Makoko (1880–1882) / Ed. H. Brunschwig. Paris, 1972. P. 232, 247).


[Закрыть]. Без сомнения, можно найти среди офицеров сухопутных и военно-морских сил таких, кто способен использовать мирные средства; но оставим в стороне эти исключения. Принадлежность к армии, в которой скорость продвижения по службе, награды и тому подобное зависят, главным образом, от действий на поле боя, не должна быть критерием при наборе политического или административного персонала для наших колоний, как и при формировании состава такой миссии, как Миссия на Африканский Запад; дверь должна оставаться открытой для всех, кто, не будучи связанным с военной службой, обладает необходимыми качествами.

В тот час, когда наши колонии обретут чисто цивильную администрацию (и это не означает, что они будут разоружены), в тот час, когда местные чиновники станут подчиняться не военному министерству, подобному нашему Министерству военно-морского флота и колоний, но специальному гражданскому министерству колоний, в тот час, когда у нас наконец появится унифицированная система колониального управления, мы избавимся от многих разорительных военных кампаний в самых отдаленных регионах и сможем извлечь пользу из нашей заморской империи, т. е. получим возможность заняться настоящей колонизацией.

Негативные стороны нашей военно-морской и колониальной администрации еще не основание, чтобы не отдать должное тем офицерам, которые достойно исполняли свой долг во всех точках земного шара. То, что я говорил при других обстоятельствах, по поводу других регионов, я говорю сегодня с тем же самым удовольствием о Пьере де Бразза и о его соратниках, как принадлежащих к армии и военно-морскому флоту, так и гражданских, которые, впрочем, все – бывшие военные.

Было бы столь же вредно, сколь и неразумно устанавливать иерархию между участниками одной и той же Миссии, положение и авторитет которых зависят только от руководителя и которые вынуждены, принимая во внимание их небольшое число и состояние дел, вести один и тот же образ жизни и выполнять одни и те же функции. Это посеяло бы среди них зерна раскола.