Текст книги "Петралаши, или Смешная книжка для отдыха"
Автор книги: Петр Пинских
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Петралаш семнадцатый. Водка – лодка
Ладно, хватит о «высоких материях». Расскажу лучше о казусе, который, однажды, произошел со мной из-за тугоухости. С рождения мне «мишка на ухо наступил». Получилось с этим казусом не хуже, как в том анекдоте про глухих:
– Ты, куда идешь? В баню?
– Да, нет. Я – в баню.
– А-а. А я думал, ты – в баню. Пошли бы вместе.
Примерно, то же самое и в моем случае получилось.
Поехали мы как-то всей семьей на рыбалку. Совсем недалеко: чуть больше ста километров от поселка. На «Ямы», как у нас про это место говорили.
Ближе к осени на «Ямах», кроме щук ничего не водилось. И было их столько, что они, голодные, образно говоря: «сами на берег выпрыгивали». Поэтому, кроме нас, поселковых, заезжали сюда иногда и рыбаки издалека. «Залетные», – как про них говорили.
Поехали мы, естественно, с ночевкой. На ночь жена с детьми расположилась в импровизированной марлевой «палатке», притороченной к моему «Запорожцу», а я начал укладываться в самом «Запорожце».
И только вроде уложился, подходят два рыбака «залетных».
– Мужик, вылезай из машины, поговорить надо. – Постучал мне в стекло один, из них.
Прихватив на всякий случай монтировку, выхожу.
– Да, оставь ты свою монтировку, никто тебя грабить не собирается. У нас – дело к тебе. – Успокоил меня другой.
– У тебя лодка есть? – Спрашивает первый, дружески хлопнув по плечу.
…А мне слышится: «У тебя водка есть?» Соответственно, отвечаю:
– Да, есть немного. Совсем чуть-чуть!
А он смотрит на меня… как-то, недоуменно. Меня и понесло оправдываться:
– С утра был пузырь. Я днем пару раз приложился. Да вечером – под щучью ушицу. Ну, осталось там, грамм 150. Делить на троих? Смысла нет. А мне «с утречка» – самый раз.
Переглянулись мужики. Молча, смотрят друг на друга. А наша «импровизированная палатка» «ходуном ходит». Вроде, как трясется. И голос жены, похожий на еле сдерживаемый смех:
– Да, нету! Нет, у нас ничего…
И еще, пуще палатка «ходуном заходила».
– Так значит: нет, у тебя лодки? (А мне слышится – «водки») – Снова медленно переспросил меня второй «залетный», видимо, старший. – Н-ну, тогда ладно. Мы пошли.
– И-эх! Стойте… черт с ней, с этой водкой, вернее, с ее остатками. – Удержал я их. – Ладно. Поделюсь. А то будете потом, всем рассказывать: какие мы, местные – люди жадные. Давайте уж, допьем, что есть.
Те переглянулись опять. Но не ушли. Халява, же! Сама в рот просится!
Я достал из бардачка стаканчики, разлил все до капельки. Молча, чокнулись, молча, выпили.
– Спасибо, мужик. – По очереди пожали они мне руку и удалились.
И только их тени растворились в сумерках, «палатка» сразу в четыре голоса – один женский и три детских – «разразились хохотом». Все четверо, они буквально катались по земле от смеха. Наконец, вдоволь насмеявшись, почти со стоном, жена еле смогла вымолвить:
– Что у тебя эти мужики спрашивали?
– Как, что? Водку, – твечаю.
– Какую водку? Какую водку? Лодку они спрашивали! Лодку!
– Фу, ты – блин!
…Я «прокрутил пленку назад». Но уже не с «водкой», а с «лодкой». Вспомнил сначала недоуменные, а потом, после халявы, довольные лица «залетных» рыбаков, и тоже рассмеялся.
Петралаш восемнадцатый. Сотка для глухонемых
А вообще, из-за «мишки», что мне «на ухо наступил», в моей жизни было, очень много комичных случаев. Но вот один, из них был – «Ваще!..», как сейчас говорят. Только за это «мишке», который «на ухо наступил», можно памятник поставить! Ведь, благодаря этому случаю и китайской предприимчивости, новое изобретение появилось!
Но… все по порядку. Мобильная связь, сотовые телефоны, или как здесь говорят, «сотки», в Средней Азии появились значительно позже, чем в России. А лично у меня – еще позже. Я тогда, как раз, с «Москвича» на «Жигуленка» «пересел». Приобрела как-то себе моя старшая дочь новый мобильник, более современный. А мне «в наследство» достался от нее еще тот, допотопный – «кирпич», как тогда его называли.
Виброзвонка у этого телефона не было вообще, звук слабый, скрипучий, и сам звонок – еле слышно. Как раз – «для меня». Чистое «издевательство». В машине, когда мотор работал, я его вообще не слышал. Поэтому моя «мобильная» связь была, как бы, односторонняя. Я периодически просматривал функцию: «пропущенные звонки», и если таковые были, звонил сам.
Не знаю, как сейчас, но тогда вся Средняя Азия была буквально завалена дешевым китайским товаром. И товар этот всегда имел какой-то свой, специфический ядовитый запах. Воняло все: обувь, одежда, детские игрушки… Что б вы не купили, всегда можно было отличить: китайский это товар, или не китайский. По запаху. Только со временем этот запах постепенно «улетучивался».
Купила мне жена китайскую куртку. Когда я ее только надел, в машине было – «хоть нос затыкай». Особенно в первый день. Хоть и прохладно было, приходилось ездить с приоткрытыми форточками. Это – ездить. А стоять, часами ждать клиентов, конечно же, далеко не тепло! Форточки поэтому, пока не было клиентов, были в машине закрытыми. И если кто садился в машину, вместо «здравствуйте», в мой адрес сразу же сыпались вопросы по поводу запаха.
Правда, если садились те клиенты, которые постоянные, таких вопросов было меньше. Так как, они сразу обращали внимание на мою китайскую обнову, и разговор сразу начинался про китайцев, про китайский товар.
А перед людьми незнакомыми приходилось постоянно оправдываться. Мол, сами же видите: куртка – китайская, из-за нее и запах в салоне. Два-три дня, еще придется с этим мириться. Уж, извините. И настолько я привык к подобному, что отвечал всем почти машинально.
…В этот раз началось все точно также. Сели ко мне на заднее сиденье две девушки молоденькие, и сразу же носики свои «скурносили»:
– Фу, наверное, вещь, какую-то китайскую приобрели?
И в этот же момент, оказывается, зазвонил мой мобильник. Но я машину уже завел – не слышу. Ноль – внимания на звонок. А «медведь»-то, по девчачьим ушам «не топтался». Они звонок слышат. Одна, из них потянула меня за куртку и говорит:
– У вас сотка звонит.
– Ну, и что. – Отвечаю. – Она же, китайская. Потому и… воняет. Сами же говорите: какая-то вещь, китайская.
Я ведь думаю, что девушка про запах, да про куртку спрашивает. Если за нее потянула. Носы-то свои, они из-за запаха этого, ядовитого и проклятого, сморщили.
…А телефон звонит…
Смотрю в зеркало заднего вида: переглянулись девчата. Эта, опять ко мне:
– И что, если – китайская? Можно не отвечать?
…А сотка звонит…
– Я же вам ответил, – говорю, – воняет она, потому что китайская!
…А сотка звонит…
– Да, какая разница: китайская она, или японская! – Уже с раздражением теребит меня за плечо девушка. – Сколько можно! Звонит и звонит! Надоело! Вы: или отвечайте, или отключите ее, наконец!
…И только тут, до меня начинает доходить весь смысл происходящего: совсем не из-за запаха весь этот «сыр-бор». А из-за «кирпича» моего, «долбанного».
Но не признаваться же, мне перед ними в глухоте своей? Тем более, я еще и усугубил положение: звонок этот – который, ну, совершенно не слышал – с запахом увязал! (Каким образом телефонный звонок… может быть с запахом связан?!). Надо же теперь как-то выпутываться. Как-то реабилитировать себя перед молоденькими и симпатичными. Причем, желательно сделать это – как-то, красиво и незаметно.
…Я демонстративно вытаскиваю из кармана свой, уже до хрипоты «назвонившийся» «кирпич» (теперь уже и я слышу звонок), выключаю его, и начинаю на уши красавицам «вешать лапшу»:
– Телефон этот достался мне от одного клиента – китайца. Он им за дорогу со мной расплатился. И это – не простой телефон. Это – сотовый телефон для… глухонемых.
Смотрю: мои клиентки рты от удивления раскрыли. Как это, телефон – для глухонемых?!
– Они же ничего не слышат и не умеют разговаривать!? – Попыталась возразить одна.
Меня и понесло:
– А в этот аппарат специальный баллончик с газом вставляется. Когда телефон звонит, клапан срабатывает, и из баллончика испускается порция газа со специфическим запахом. Снова звонит, снова – порция запаха. А у глухонемых, ведь, все чувства обостренные. Нюх – не то, что у нас!
– А дальше? Дальше? Это же – телефон! Как они… разговаривают? – Не унимаются девчата.
– А они и не разговаривают вовсе. – Не растерялся я. – К ним «эсэмэски» приходят. Они в ответ, тоже «эсэмэски» отправляют.
– А зачем тогда звонок нужен? Пусть бы и общались запахами. Да, и запах: можно было бы приятнее придумать, а не такой вонючий!
– Да, вы уж извините меня за запах. Я просто забыл отключить его. Я же – не глухонемой. А баллончики с разными запахами бывают. Это, в моем телефоне – такой неприятный. – Продолжал я «растягивать лапшу».
– И что? Вы тоже «эсэмэсками» общаетесь? Зачем же тогда телефон? Можно было бы просто пейджером обойтись?
– Не-ет. – Не сдавался я. – Во-первых, пейджер – это, уже анахронизм. И операторов таких уже давно нет. Во-вторых, я этим телефоном пользуюсь, как обычным сотовым. Просто в этот раз – повторяю – режим звонка я оставил, а «глухонемой режим» забыл отключить. Вы уж, меня извините.
– Да, ладно. Чего уж, там. – Примирительно улыбнулась мне другая девушка. – Однако, какие же все-таки китайцы – молодцы! На лету все схватывают! У нас обычная мобильная связь, толком, еще не распространилась, а они уже сотку – для глухонемых придумали!
…Потом, я эту историю всем рассказывал. В том числе, и своим клиентам. Все от души смеялись. И многие, обычно, спрашивали у меня:
– А девушки эти случайно не блондинками были?…
Не стал смеяться только один из моих постоянных клиентов – китаец. Толи чувства юмора у человека совсем не было, толи обиделся за китайский запах, толи китайский юмор – какой-то особенный: слушал он меня очень внимательно и серьезно.
А потом, на зиму, уехал в свой Китай. Через полгода, когда вернулся, сразу же после дружеских рукопожатий, как говорят – чуть ли не с порога – показывает он мне не совсем обычный сотовый телефон:
– Вот, – говорит, – мои китайские товарищи изготовили – сотка для глухонемых! Работает по тому же принципу, о котором вы мне в прошлом году, в своей шутке, рассказывали.
– Да, не шутка то была. Правда! – Возмутился я, слегка.
– Это не важно. – Продолжает китаец, воодушевленно. – Важно то, что у меня этих аппаратов – очень много. У меня теперь, это – еще один дополнительный бизнес. – И дает мне несколько своих визиток. – Там, все написано. Если вам попадутся глухонемые клиенты, передайте им, пожалуйста. – И добавил. – С каждой сделки, два процента – ваши.
Китаец, был бы – не китайцем, если бы предложил больше.
Петралаш девятнадцатый. На мистику «потянуло»
Пора, наверное, что-нибудь мистическое рассказать. На пятаке, где я таксовал в тех случаях, когда собиралась большая «толпа», кто-нибудь из подошедших обычно спрашивал:
– Что у вас здесь, за собрание, такое? И ему отвечали:
– Да, Воронцовку снова на мистику «потянуло».
Не знаю почему, но тогда многим больше нравились мистические истории, чем смешные. А их, у меня – хватало. И как я уже говорил, многие из этих историй в той, или иной степени были связаны с моим «Запорожцем». Расскажу две – похожие, которые «некоторых» просто заставили поверить в чудеса, происходящие со мной.
Из нашего поселка на «Большую землю» все старались ездить на своем личном транспорте. Намного быстрей. На общественном – это, считай, несколько сот километров до ближайшей крупной железнодорожной станции. Потом еще, почти сутки – на поезде.
И вот, однажды, пришла мне от родителей «Срочная» тревожная телеграмма – выезжать нужно было немедленно. Жена быстро собирается в дорогу дома, а я – на гаражи за машиной, извините – за «Запорожцем».
Перед самыми воротами своего гаража я споткнулся о валяющуюся на земле шестерню. Поднял ее, смотрю: текстолитовая шестерня распределительного вала. Как бы, знак мне: возьми ее, она пригодится тебе! Но тогда я еще мало верил всякой мистике, лишь только хмыкнул: «Х-мм, «Запорожская», – и открыв гараж, положил ее тут же, на полку.
А потом в дороге, уже далеко от дома, ни с того, ни с сего: «Трах-тах-тах-тах»! – Застучал и заглох двигатель…
Туда-сюда, все – «сдох» мотор. Кругом степь. До ближайшей СТО – не одна сотня километров. «Хочу-не хочу», а пришлось в полевых условиях разбирать двигатель.
…Я застонал, когда дошел до причины поломки! «Полетела» текстолитовая шестерня распределительного вала! Та, самая!
Вот, так-то: она сама, еще перед гаражом, «попросилась» со мной в дорогу в виде запчасти. А я – не взял ее. Положи ее тогда не на полку, а в машину – и проблема была бы решена. Ведь явный, абсолютно явный знак был этому. А я не обратил на него внимания. Не заметил его…
Мало того, время как раз, было именно то, когда дефицит запчастей был просто страшный! Сколько мук и мытарств, пришлось всем нам преодолеть, пока мы добрались до родительского дома, пока «достали» эту злополучную шестерню, рассказать – не получится! Это – непересказуемо!
Хотя бы, про это самое – «доставание». Потому что, просто купить шестерню в то время – по крайней мере, в Средней Азии – было невозможно. Дефицит!
Ладно. Суть, не в этом. Главное, после этого случая я впервые серьезно задумался обо всей той мистике, которая частенько меня окружала. Начал искать и читать серьезные книжки на эту тему, делать соответствующие выводы. В результате: мистики в моей жизни стало еще больше.
Прошло несколько лет. И вот, чуть ли не один в один, все повторилось. От родителей приходит «Срочная» тревожная телеграмма. Надо ехать! А как ехать, если буквально накануне мой ЗАЗик сломался. В наружной обойме подшипника заднего колеса — трещина.
… «На ноги встал» весь поселок!
Инженеры, начальники подразделений, мастера, кладовщики… звонили друг другу, советовались, спорили. Искали хоть какой-то, подобный, взаимозаменяемый подшипник. Или, хотя бы обойму, соответствующего размера.
…Сегодня такую взаимовыручку, участие и поддержку от людей, тем более от начальства, даже представить невозможно…
Но… «замену» треснувшей обойме никому во всем поселке, так и не удалось найти.
К концу дня мы, вчетвером: я, начальник цеха, мастер и один из моих друзей, усталые и злые, бредем к гаражам. Пошли не асфальтовой дорогой, что получалось вокруг – около трех километров, а напрямую, по степи, по пухляку – в два раза короче.
Пухляк — это равномерный, пяти-тридцатисантиметровый слой мучнистой пыли возле любых степных дорог.
…Идем гуськом по протоптанной среди пухляка тропке. Я – замыкающий, в каком-то заторможенном, гипнотическом состоянии. С высоты сегодняшнего дня (по Карлосу Кастанеде), я бы назвал его – состоянием неопределенной реальности. Когда в экстремальной ситуации происходит самопроизвольная вибрация, так называемой, точки сборки, а сознание входит в состояние, которое древние индейские маги назвали бы – намерением.
Тогда я этого еще ничего не знал. Но хорошо помню: было какое-то необычное, затуманенное сознание. И то самое – намерение. Очень сильное намерение. Больше, даже – отчаянное намерение…
Солнце, как раз – на закате. Опять же (по Карлосу Кастанеде) – лучшее время для перехода сознания в состояние особой реальности.
…Я как-то плавно остановился, перевел взгляд немного в сторону и… в пухляке, в двух-трех шагах от меня, что-то блеснуло. Я громко крикнул: «Стойте!». И в один прыжок, оказался возле этой блеснувшей в лучах заходящего солнца искорке. Сунул руку в пыль, и достал из нее… наружную обойму подшипника заднего колеса!
Завязнув почти по колено в пухляке, вся наша компания собралась вокруг меня.
…Обойма! Та самая, необходимая мне – обойма! Новенькая! Блестящая! Со штампом ГПЗ. (Государственный подшипниковый завод)…
Представьте себе, какие у всех были лица в тот момент. Чудо! Самое настоящее – ЧУДО! Откуда здесь, в пухляке, взяться этой обойме?! Да, еще конкретно – от «Запорожца»!? Когда на весь поселок, их – всего три? «Запорожца»? И с подобной неисправностью – у меня, первого? Невероятно! Но факт – налицо…
Начальник цеха – самый неверующий в какую-либо чертовщину – вообще, потерял дар речи. «Как это: из совершенно… ничего, материализовалось… что-то! Да, еще – с государственным заводским штампом! Может эту запчасть кто-то, когда-то потерял здесь? Но этого, тоже не может быть! Хотя бы потому, что на месте поселка, каких-то лет пять-десять назад, в радиусе нескольких сот километров, вообще ничего не было. А тут – обойма подшипника! Новая! И конкретно – от «Запорожца»! Притом, что до этого, ничего, даже близко похожего, не смогли найти во всем поселке»…
После этого случая, он долго вообще не разговаривал со мной. И всегда старался обходить стороной. Ведь пришлось… поверить в то, с чем его разум никак не мог смириться! У таких, после такого: или – «сдвиг по фазе», или абсолютный нигилизм всего воспринимаемого.
А я в суть происходящих со мной подобных мистических явлений, по-настоящему, начал вникать только после того, как «наткнулся» на дневники известного исследователя особых реальностей — Карлоса Кастанеды.
Понимать же, и объяснять их – хотя изучил все его опубликованные труды, прочитал немало других «умных» книжек на эту тему – не собираюсь и сегодня. И потому они… происходят.
Петралаш двадцатый. В Байкадам, за яблоками
Весна в Казахстанских степях – бесподобная! Когда степь расцветает – ничего нет прекрасней! Только одних тюльпанов любой расцветки: от черного, до фиолетового – мириады! А какие огромные! Есть такие, что сами – почти во всех цветах радуги! Каждый лепесточек – своего цвета! Да, еще – с оттенками! «Цветик-семицветик». Это – о местных тюльпанах. А маки!.. Горит степь алым пламенем! Благоухает!
Но, только… всего лишь один месяц в году. Потом – все. Умирает. Вокруг – одно, сплошное желто-серое уныние. Из деревьев, хорошо приживается здесь лишь одна порода – карагач, который не цветет вовсе. А каких-либо фруктовых садов, я вообще не встречал в здешней округе. Самый ближайший яблоневый сад, от нас, был в местечке Байкадам. Это, больше 400 километров от нашего поселка!
Туда мы и ездили за яблоками. Вернее, за яблочками. Яблоками, эту мелочь – особенно, в сравнении с алма-атинским апортом – назвать можно было с большой, большой натяжкой!
Попутно заезжали в сам Байкадам, на местный базарчик. А в аулах, что попадались по дороге, «паслись» в местных сельмагах. В условиях тогдашнего дефицита, в них иногда можно было купить то, что не всегда можно было найти на «Большой земле».
Эта наша вылазка «за яблоками», ничем не отличалась, от предыдущих. Собрав их, приличное количество (яблок), направились в село. Надо сказать, что на то количество автомашин, которые нам встретились, дорожных знаков расставлено тут и там по аулу, было, очень много. Даже через, чур, много.
Базарчик был в самом центре. Но почему-то в этот раз, именно в центре, буквально на каждом углу стоял знак «остановка запрещена». Такое впечатление, что машину можно было ставить только в степи за селом.
Немного покружив, остановились возле одного из этих знаков. Тем более что три, или четыре легковушки (на весь аул, наверное) стояли тут же, под знаками.
Но они – свои. А мы-то – чужие. Когда нагруженные купленным товаром мы вернулись с рынка и местного сельмага, возле нашего «Запорожца» уже стоял гаишник, что-то насвистывая и постукивая своим полосатым жезлом по багажнику.
– Так вот, кто – хозяин этого автотранспортного средства! – Встретил он нас чуть ли не с распростертыми объятиями. – Ну, и что будем делать? Оформлять протокол?
– А в чем, дело? – «Закосил» я под дурачка.
– Как – в чем! Это, какой знак? – Спрашивает меня гаишник, показывая жезлом на перекрещенный круг.
– «Остановка запрещена», – отвечаю.
– Ну? – Гаишник – мне.
– Что, «Ну»? – Смотрю на него как бы непонимающе.
– Что, он означает? – Продолжает допытываться до меня гаишник.
– Этот знак означает, что здесь останавливаться и оставлять машину на стоянку запрещено, – медленно и спокойно ему отвечаю.
– Н-ну? – Уже почернев от злости, надвигается гаишник на меня.
А я опять – ему, спокойно так:
– Что, «Ну»? Я не понимаю.
Гаишника «заколотило». Задыхаясь и заикаясь, выпучив на меня глаза, он кое-как сформулировал:
– Т-ты… в-вы! Откуда п-приехали?
– О-о-о! – Говорю, продолжая «косить» под дурачка. – Мы издалека к вам приехали. Даже не из вашей области. Мы из того поселка приехали, где в одном месте границы трех областей сходятся.
– И что? – Перебивает меня гаишник. – В вашем поселке водители не подчиняются запрещающим знакам?
– У нас?! Знакам?! Да, у нас – никто за руль трезвым не садится! Не то, чтобы, там, на какие-то знаки внимание обращать. – Отвечаю я с совершенно серьезной «рожей».
Гаишника перекорежило. Он застонал:
– М-м-м!.. Послушай. Может, хватит, а?
Давай, просто, по-человечески: ты мне – штраф, а я – никакого протокола. (Так называемые, «тех. талоны», в которых делались «просечки», были только-только отменены).
– Ну, блин. Сразу об этом и надо было сказать, по-человечески. – Разрядил я обстановку. – А то: что, это за знак? Что, он означает? Фигня какая-то. А по-человечески: всегда, пожалуйста. – Показываю ему червонец. – Это, я думаю, по-человечески?
У гаишника глаза засверкали: Ни фига, себе – «червонец»! От местных больше «трешки» редко, когда «урвешь». А тут, целый – «червонец»!
Он как-то сразу засуетился, затоптался, и чтобы скрыть распираемое его удовлетворение, спросил:
– А что, у вас в поселке, правда: за руль – трезвыми не садятся?
– Конечно, – ответил я ему. – Вот, видишь в авоське: десять бутылок. Это мне, как раз – на десять поездок.
Не знаю: всерьез ли он воспринял эту мою шутку, или не всерьез? Скорее – всерьез. Ведь, известно всем: у ментов, тем более у гаишников, чувства юмора совсем нет. И шутить с ними бесполезно. А значит, скоро нужно было ждать этого гаишника к нам в гости.
Что позже потом, в действительности, подтвердилось…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
