Текст книги "Дорога в Эдем"

Только они собрались спуститься вниз, как появился Адам.

– Ой, Адам! – воскликнула Сэйди и снова полезла в карман фартука. – У меня для тебя тоже послание. Звонил Лэнгли, у него там что-то случилось. Он ждет твоего звонка.

Адам вздохнул.

– Ну все, пропал вечер! – сказал он. – Можно мне позвонить отсюда?

Разговор с Лэнгли у него получился короткий: договорились о встрече, Адаму нужно было срочно ехать на ферму. Ева немного расстроилась, но утешила себя тем, что это к лучшему. Слишком уж быстро развиваются их с Адамом отношения. Необходимо сделать передышку и все обдумать. Она вспомнила, как он смотрел на нее сегодня. То, что читалось в его взгляде, так будоражило ее, так дразнило, что она сама едва не бросилась ему на шею.

Адам сдержанно попрощался. Если бы не Сэйди…

На следующее утро Ева пришла в магазин Элис с папкой своих рисунков и акварельным портретом Шебы.

– О, да это чудесно! – похвалила ее Элис. – Я так и знала, что у тебя есть талант. Покажи, что там еще?

– Да не так уж и много. Рисунки, а портрет Шебы маслом я еще не закончила.

Элис стала внимательно рассматривать все работы, а Ева не сводила с нее глаз, переминаясь с ноги на ногу от волнения. Она и сама видела, что у нее стало получаться неплохо, но что скажет подруга? Элис разложила перед собой те рисунки, на которых были изображены дети.

– Знаешь что? Пейзажи у тебя хорошие, но лучше всего получаются портреты.

– Но я никогда не училась писать портреты.

Элис улыбнулась:

– Ну и что? Тебе и не надо учиться. Вот посмотри – наша Мелисса с удочкой. Ты сделала набросок, всего несколько линий, но я узнаю, кто это. И то же самое с другими.

Элис достала набросок Шебы и поставила его рядом с акварельным портретом.

– Видишь, что я имею в виду? Если есть талант, то и учиться нет необходимости. Ты сама все видишь и делаешь так, как надо.

– Этот портрет – мой подарок Адаму. Ты научишь меня, как сделать рамку?

– Конечно. Это совсем нетрудно, дело практики. Она взяла картину и направилась в заднюю комнату.

– Хочу показать, как закатать ее в пластик. А ты дома потренируешься на всяких листочках. А потом, когда я вернусь из школы, мы сделаем рамочку.

Они занялись делом, как вдруг Элис попросила:

– Разреши мне выставить несколько твоих рисунков? Я их тогда сейчас тоже закатаю в пластик.

Ева удивленно посмотрела на нее:

– Конечно… Но для чего? Это же просто наброски.

– Родители детей, которых ты тут изобразила, посмотрят и потом закажут тебе портреты, – объяснила Элис.

У Евы даже дыхание перехватило от этих слов.

– Ты правда считаешь, что у меня получается? – спросила она.

Элис рассмеялась и обняла ее.

– Еще бы! Ладно, пошли. – Она взяла на руки дочку. – Девочки ждут нас. Ох, я им сейчас расскажу про твои успехи!

За столом в «Уикманс», кафе, где они собрались пообедать, Элис предложила тост:

– За нашу новую художницу-портретистку! Девушка смутилась, а Сэйди, Конни и Кларел радостно присоединились к тосту.

– Не рановато ли раздавать титулы? – усмехнулась Ева.

– Это все ложная скромность, – заметила Конни. – Если Элис говорит, что ты талантлива, значит, так и есть.

Все выпили и принялись за еду. Ева обвела взглядом кафе – народу очень много. Здесь и строители, и служащие, и продавцы. Уплетают пиццу, жуют гамбургеры, поглощают салаты и пьют пиво. В зале шумно и душновато, помещения явно не хватает для всех желающих.

Сэйди проследила за взглядом Евы и сказала:

– Город растет, видишь? Раньше так многолюдно не было.

– Давайте перейдем ближе к делу, – предложила Конни и повернулась к Еве: – Что это там за фонд, о котором говорит Сэйди? Что, будут давать деньги на развитие собственного бизнеса?

Ева рассмеялась.

– Ну не то чтобы давать, но можно осуществлять финансовую поддержку тем предпринимателям, которые хотят открыть свое дело, – объяснила она и рассказала то, что уже говорила Сэйди, добавив, что надеется таким образом помочь женам друзей Адама, многие из которых стали ее подругами. – Я попросила Сэйди присоединиться к нам, чтобы мы вместе смогли собрать нужную информацию – чем многие женщины в городе хотели бы всерьез заняться. Давайте все припомним, что люди говорили нам по этому поводу.

Вскоре они вместе назвали шестерых женщин, которые желали бы открыть свое дело. Конни сказала, что у нее в Милуоки, где она работает, есть несколько подруг, у которых имеются хорошие идеи, и что она при случае с ними свяжется.

– Только нам нужно учесть одну важную вещь, – добавила Конни. – Я по собственному опыту знаю, что свой бизнес – дело нелегкое. Всех начинающих надо предупредить об этом, рассказать, что и как.

– У них обязательно должны быть бухгалтер и юрист, иначе проблем не оберешься, – вмешалась Кларел. – А кроме того, необходимо составить бизнес-план. Без всего этого можно запросто прогореть.

– Один из моих клиентов – очень хороший юрист, – сообщила Конни. – Это Мэрилин Грант. Она с прошлого года не работает, родила ребенка. Может, согласится помочь на первых порах.

– А я могу проинструктировать людей насчет бизнес-плана и маркетинга, – предложила Ева. – Мне все это хорошо знакомо.

По мере того как обсуждение продолжалось, возникало все больше дельных мыслей, и затея, похоже, начала уже воплощаться в жизнь. Перед тем как разойтись, решили, что Сэйди еще поговорит с женщинами, потенциальными предпринимателями, и в следующий раз все соберутся у Элис в магазине. Конни с Кларел ушли.

– Ой, и мне нужно срочно убегать! – воскликнула Элис, взглянув на часы.

– Подожди минутку. – Сэйди схватила ее за руку. – Хочу спросить твоего совета. Адаму скоро стукнет тридцать пять. Как ты думаешь, сможем ли мы устроить ему вечеринку-сюрприз?

– Просто должны! – воскликнула Элис. – Ведь они с Фиском мне такой сюрприз организовали на мое тридцатилетие! Тогда мы втроем все обговорим, ладно? – Она подмигнула заговорщически Еве, поцеловала дочку и ушла.

Ева слегка смутилась от того, что ее включили в круг близких Адаму людей, но и обрадовалась тоже – никто не считает ее чужой.

Сэйди пошла проводить Еву до магазина и взялась везти коляску с Карен.

– Хочу спросить тебя кое о чем, – сказала она Еве. – Этот фонд будет помогать только женщинам?

– Нет, полагаю, не только. А что?

– Я вот думала, как бы помочь Фиску, он же занимается садово-парковым искусством.

– Правда? А я считала, что он строитель.

– Ему пришлось пойти в строители, когда его семья лишилась фермы несколько лет назад. Но парень любит землю почти так же, как Адам. А ведь Адам тебе показал все достопримечательности долины. Ты видела питомник по разведению деревьев?

– Деревьев? Ах да… Точно. Он показал мне участок на холме у ручья. Это там?

– Вот-вот. Адам дал этот участок в пользование Фиску, чтобы тот мог выращивать на нем свои кусты и саженцы. Он же не мог купить или даже арендовать землю, пока Элис откладывала деньги на свой магазин. Он тут уже пять лет занимается парковым дизайном в свободное время и хотел бы организовать фирму. Город строится, все хотят возле дома навести красоту, у него было бы полно клиентов. Уже есть. Но ты же видела, что он делает. Тебе понравилось?

– Я видела? Где?

– Как? Возле дома Адама – раз, у клиники – два. Так как Адам не берет денег за аренду земли, то Фиск устроил ему райский уголок и там и там вместо платы. По всему городу можно увидеть его произведения искусства, так сказать.

– Элис мне никогда не говорила об этом.

Адам тоже ни разу не упомянул об увлечении Фиска. Правда, он не любил распространяться о своей благотворительности по отношению к друзьям.

– Сэйди, а ты можешь передать Фиску, чтобы он позвонил мне в магазин? Раз он уже занимается частным бизнесом, то сможет представить свой бизнес-план фонду. Мне так хочется помочь всем этим людям, они просто замечательные.

– Хорошо. Пусть Элис нам поможет устроить Адаму день рождения, а мы потом ее тоже удивим.

– А где будет проходить вечеринка?

– Обычно мы собирались в старом доме Рамсея. Но Адам теперь проводит в нем большую часть времени, поэтому что там можно спрятать от него?

Ева покраснела, а Сэйди потрепала ее по руке:

– Я не хотела тебя смущать. Ладно, я постараюсь придумать, у кого можно все это организовать.

– Но все не так, как ты думаешь, Сэйди! – попыталась объяснить Ева. – Адам и я – просто друзья.

– Да? Он тебе не нравится?

– Нравится. Но… – И Ева запнулась, не зная, что сказать.

Сэйди не сводила с нее глаз, пока та открывала дверь магазина.

– Ты можешь поступать как знаешь, – сказала она, – но я бы на твоем месте больше доверяла своим чувствам.

Глава 10

Ева испуганно взглянула на часы – она забыла завести таймер, когда поставила пирог в духовку, а как теперь узнать, сколько прошло времени? И зачем она только пригласила Адама на ужин? А ведь меню показалось ей совсем не сложным: куриное филе с грибами и соусом из эстрагона, суфле из спаржи, салат и любимый пирог Адама. Но на практике все оказалось гораздо сложнее. Она же только учится готовить!

Она стала смешивать тертый сыр и взбитые белки с отваром спаржи, поставила массу на конфорку и заглянула в духовку, чтобы проверить, как там пирог. Корочка сверху стала почему-то коричневатой, а не золотистой, как говорила ей Сэйди. Она еще предупредила, что в этом весь секрет – начинка должна пропечься, а корочка не должна получиться слишком жесткой. Ладно, может, эта клубника и ревень, что она положила внутрь, как-нибудь да пропекутся?

Ева поставила пирог обратно в верхнюю духовку, перечитала еще раз рецепт, который ей по телефону продиктовала Тилли, и занялась приготовлением суфле. Она усмехнулась, вспомнив, как удивилась ее служанка, узнав, что Ева собирается приготовить целый обед сама.

«Так, смесь для суфле готова, – сказала себе Ева. – Теперь надо поставить ее в духовку. Адам придет через час, а мне еще жарить куриное филе и делать салат. О, совсем забыла про соус!»

Ничего не удавалось сразу, а хотелось сделать все побыстрее, чтобы успеть убрать на кухне и принять душ до прихода Адама. Не хватало еще, чтобы он застал ее в таком виде: волосы всклокочены, передник перепачкан, вся потная от усердия.

Едва только Ева вернулась в кухню, переодевшись и причесавшись, как послышались шаги Адама на пороге. Вот он вошел и… вместо приветствия она услышала свист. Он застыл в дверях и изумленно таращил на нее глаза. Присвистнув от восхищения, Адам расплылся в улыбке и сказал:

– Ты понимаешь, я впервые увидел тебя не в брюках, хотя и подозревал, что ты будешь великолепна в платье. Вот это да! Ожидания оправдались.

Он поставил какой-то пакет на кухонный стол и подошел к Еве. Не дав ей опомниться, обнял и поцеловал в губы.

При одном только виде Адама Ева вся затрепетала, а от поцелуя у нее вообще голова закружилась. Ничего не поделаешь, ей так нравится целоваться с ним, что она не в силах ему отказать. Ева решила, что ничего предосудительного в их флирте нет. Может быть, все девушки так себя ведут с парнями? У Евы не было такого опыта. Но ей до умопомрачения приятно. Ничего подобного она никогда прежде не ощущала… Адам отпустил ее и теперь смотрел в глаза.

– Вот это да! Мои ожидания тоже оправдались, – передразнила его Ева улыбаясь.

– А за насмешку ты заплатишь!

И Адам припал к ее губам жадным поцелуем. Ева обняла его за шею и прижалась к нему всем телом. Но тут за дверью раздался лай – Шеба. Она стала скрестись и скулить, потом опять залаяла. Адам повернулся к двери, не выпуская Еву из объятий. Заметив через стекло двери, что на нее обратили внимание, Шеба заскулила еще громче.

– Мне, пожалуй, придется запирать ее дома, – проворчал Адам.

Ева спокойно пошла и открыла дверь.

– Нельзя быть таким жестоким, – сказала она с укоризной.

Адам же с досадой выругался про себя. Но с другой стороны, в присутствии собаки он не позволит себе зайти слишком далеко с Евой. Поэтому он сказал:

– Да, ты права.

Потом Адам достал из принесенного пакета бутылку вина и стал искать в ящике штопор.

– Вкусно пахнет, – заметил он, улыбнувшись Еве. Она в этот момент надела фартук и предупредила:

– Никуда не заглядывай. Пусть это будет для тебя сюрпризом.

Адам поставил на стол два бокала и налил в них холодное белое вино. Повернувшись к Еве, он не без разочарования заметил, что она завернулась в длинный глухой фартук Сэйди. Он протянул ей бокал:

– За сюрпризы!

Ева достала из холодильника все, что нужно для салата, причем уже в нарезанном виде.

– Перемешай это все, а я займусь куриным филе, надо его запечь. – На это Адам только кивнул, и она добавила: – А потом, будь любезен, подожди, пока я все накрою, и не мешай мне, ладно? Тилли говорит, что главное в приготовлении пищи – выдержать правильное время.

Подойдя к плите, Ева в ужасе заметила, что соус кипит ключом на слишком сильном огне. Она повернула переключатель конфорки. Ничего, может, еще все получится.

Зазвенел таймер – надо проверить филе.

– Да оно еще не готово! – заметила Ева.

– Пусть еще поджарится, – отозвался Адам. Открыв духовку, она достала оттуда кастрюльку с суфле и осторожно поставила ее на теплую конфорку, чтобы не остыло.

– Вот насчет суфле я не уверена, что получилось.

– Суфле? – удивился Адам. – Я думал, что ты не умеешь готовить.

– А рецепты на что?

Ева сняла с кастрюльки лист пергамента и увидела, что блюдо получилось – суфле поднялось и покрылось золотистой корочкой. Слава Богу! Теперь надо проверить соус. Вот с ним дело обстояло хуже – все масло оказалось сверху. Ева стала перемешивать массу, и она превратилась в белую пасту с желтыми каплями. Основа слишком загустела во время варки. А что, если добавить немного молока? Она глянула на часы – скоро нужно вынимать филе – и попыталась исправить положение. Хорошо, что Адам стоит спиной и ничего не видит.

Но как она ни старалась, ничего с этим соусом не получилось. В нем появились комки, которые не растирались ложкой. Ева подогрела его немного, но от этого он стал выглядеть еще хуже. Если бы не Адам, она бы выругалась. Но решила не огорчаться из-за такой чепухи, как неудачный соус.

Ева отнесла суфле на стол и поставила его рядом с вазой с цветами. Потом положила на каждую тарелку по куску куриного филе и полила соусом, собрав все комочки с порции Адама.

Тут он подошел с салатницей в руках.

– Ух ты! И выглядит, и пахнет замечательно, – не удержался он от похвалы. – Ты, оказывается, не просто умеешь готовить, а еще можешь делать такие деликатесы!

Он наклонился и нежно поцеловал Еву в губы.

– Вот самое вкусное блюдо на сегодня! – сказал он, весело подмигнув ей.

Ева рассмеялась:

– Что мне нравится в тебе, так это твое умение развеселить меня.

Он погладил ее по руке.

– Тогда мне придется без конца шутить, верно? – сказал он, глядя ей в глаза. – Ты создана для радости и веселья, но мне кажется, что в твоей жизни именно этого и не хватает. Поэтому я постараюсь, чтобы у тебя всегда было хорошее настроение.

– Спасибо, – проговорила Ева, она была тронута его проникновенными словами. – А теперь – к столу, пока все не остыло.

Она положила на его тарелку порцию суфле. Адам ужасно проголодался и сразу принялся за еду.

– Мм, как вкусно! – сказал он, попробовав суфле.

Он хотел отрезать кусочек филе, но оно оказалось жестковатым. С небольшим усилием Адам надрезал мясо, и в тарелку потек розоватый сок.

– Не хотелось бы огорчать тебя, – сказал он, – но как долго ты жарила это филе?

Ева удивленно взглянула на Адама:

– Шесть минут. Так мне сказала Тилли. Что-то не так? Адам еще раз ковырнул мясо ножом и наткнулся на косточку.

– А в рецепте не говорится, что надо снять мясо с кости?

Ева покраснела.

– Ой, я совсем забыла об этом! А что, разве это так важно? – Она тоже стала резать свой кусок. – Вижу, что да, – растерянно пробормотала она.

Ева уставилась на недожаренный кусок филе, и на глаза у нее навернулись слезы.

– Подумаешь! – воскликнул Адам. – Тоже мне проблема! Мы сейчас поставим эту курятину жарить на сковороде, а суфле подогреем немного. Куда его – в нижнюю духовку?

Ева только кивнула. Он быстро все сделал: мясо наверх, суфле вниз. Потом отнес салат в холодильник и вернулся к столу.

Адам взял Еву за руку, отвел ее в гостиную к дивану и уже собирался сесть рядом, но, увидев слезы в ее глазах, передумал и усадил к себе на колени. Ева не поднимала голову. Адам убрал волосы с ее лица и сказал:

– Перестань, ужин состоится, но только через несколько минут.

– Не утешай меня, – сказала Ева. – А то я разревусь. Адам притянул ее к себе и, с удовольствием вдыхая аромат ее волос, прошептал:

– У нас с тобой небольшой перерыв, дорогая. И мы времени терять не будем, правда?

Он провел губами по ее шее вверх к подбородку… Но Ева вдруг резко отстранилась:

– Ты не понимаешь! Я чувствую себя полной дурой. Ну просто тупицей, раз даже по рецепту не могу ничего приготовить!

– А ну, посмотри на меня!

Она послушно взглянула ему в глаза и увидела в них такую нежность, такое сочувствие, что мгновенно оттаяла и бросилась обнимать его. Адам нашел ее губы, они радостно поцеловались. Раздался лай Шебы, но они не обратили на нее внимания.

Чуть позже, поглаживая Еву по волосам, Адам сказал:

– Я хочу сказать тебе, что ты самая прекрасная девушка на свете. У тебя множество талантов. А что касается кулинарии, то с помощью Сэйди ты быстро всему научишься.

– Ох, Адам, что-то я не уверена. У меня все так плохо получается.

– Мне придется вселить в тебя эту уверенность, а у меня, как ты знаешь, существуют свои способы!

Ева залилась краской. В это время они услышали шкворчание жарящегося мяса.

– Ах ты Господи! – воскликнул Адам и поспешил на кухню, бросив на ходу: – Не хватало, чтобы наш ужин сгорел.

Он перевернул куски филе и убавил огонь. Потом, прихватив бутылку вина и бокалы, вернулся в гостиную. Разливая вино, Адам заметил на журнальном столике какой-го сверток.

– Что это? – поинтересовался он. Ева улыбнулась и подала ему сверток.

– Это для тебя, – сказала она.

Адам развернул его и увидел картину в рамке: акварельный портрет Шебы. Он сразу узнал глаза, морду, позу. Не так давно он видел наброски, но это – настоящий сюрприз. Ева нарисовала картину для него, постаралась сделать ему приятное.

– Как же ты мне угодила! Приятнее подарка я никогда не получал, – признался Адам.

Он нежно поцеловал ее, не отрывая взгляда от акварели. Оценить ее беспристрастно Адам не мог, но, что ни говори, работа прекрасная.

– Ты просто гений! – сказал он, обнимая Еву. – Спасибо, что ты так понимаешь меня.

Он зарылся лицом в ее роскошные волосы, мечтая вдохнуть их неповторимый аромат – луговые цветы и травы. Но что-то мешало ему почувствовать ставший знакомым запах. Адам отстранил голову и потянул носом… Пахнет чем-то горелым… Ужин! Он вскочил и помчался на кухню. Там все было в дыму.

– О нет! – вскрикнула Ева за его спиной.

Адам открыл нижнюю духовку, выключил ее и достал сковороду с мясом. Нет, не сгорело. Ева распахнула дверцу наверху и ахнула, прижав ладони к щекам. Пирог, про который она совсем забыла!

– Открой окно! – скомандовал Адам.

Ева бросилась к окну, а он достал пирог. Из духовки валил черный дым, с пирога на пол стекал липкий сок.

– Поставь его в раковину, – сказала Ева.

Хотя пирога в печи уже не было, дыма от этого не убавилось. Ева взглянула на пирог – вид у него был вовсе не сгоревший, корка хотя и темная, но не черная.

– Не понимаю, в чем дело, – сказала она. – Откуда этот дым?

Адам взял лопаточку с длинной ручкой и поскреб по дну духовки. На лопатке остались черные корки.

– Это сок. Вытек из пирога.

Он стал быстро чистить духовку. Пока он занимался этим, Ева достала снизу кастрюльку с суфле. Выглядело оно отвратительно – масса осела, кроме того, пахла гарью. Ева поставила кастрюльку на плиту и поглядела на так называемый ужин: испорченное суфле, пережаренное филе, безобразный соус и пирог, из которого сочится начинка.

Адам подошел к ней и обнял за плечи.

– Пойдем, – ласково сказал он и подвел Еву к холодильнику. – У нас с тобой еще есть салат.

Ева жалко усмехнулась, потом улыбнулась, а через секунду разразилась хохотом. Адам тоже рассмеялся. А что им оставалось делать?

– Знаешь что? – сказал Адам сквозь смех. – Пошли ко мне ужинать.

– Отличная мысль, – согласилась Ева.

Они проверили, все ли выключено, и направились к двери.

– Представляешь, как ты все это будешь рассказывать своим внукам когда-нибудь? – спросил Адам.

Ева бродила по огромному торговому центру в Милуоки. Она искала хоть какую-нибудь закусочную, в которой можно было бы быстро поесть. Через час она должна быть в магазине Элис, чтобы та успела на уроки в школу. Закусочная оказалась почти у самого выхода.

Стоя в очереди, Ева вспомнила о своей сегодняшней покупке. В отделе готовой одежды она примеряла очередные джинсы. Посмотрела на себя в зеркало и подумала, что в последнее время она практически ни в чем, кроме джинсов и маек, не ходит. Тут Ева и поняла, что ей захотелось сменить имидж, ведь она нарочно предпочла этот стиль, чтобы не выделяться среди людей, которые ее теперь окружают. В Чикаго она славилась безупречным вкусом, ее гардероб был всегда тщательно подобран, каждый наряд продуман до мелочей.

Ева решительно стала перебирать одежду, вывешенную в отделе, пока не натолкнулась на замечательный, бежевого цвета, брючный костюм из шелковистой ткани.

Вот в этом костюме, очень довольная собой, Ева и красовалась сейчас в очереди. Она поправила ремешок сумочки на плече, продвинулась ближе к стойке и, заглянув в меню, стала наблюдать за официанткой, которая быстро и умело обслуживала посетителей, в мгновение ока выставляя на стойку заказанные блюда. Оглянувшись в поисках свободного места, Ева обратила внимание на одну женщину, лицо которой показалось ей знакомым. «Да это же подруга Джейн Хартвиг! Они тогда вместе были в магазине», – догадалась она. И теперь они были вместе – сидели вдвоем за столиком, только Джейн – спиной к ней.

Ева тут же отвернулась. Подошла ее очередь, и она заказала круассан с ветчиной и сыром и колу. Взяла поднос и двинулась было к свободному столику, который себе приметила, но внезапно остановилась, так как ее взору предстала сцена, которая произвела на нее неизгладимое впечатление. Ей даже показалось, что она как бы окунулась в собственное прошлое, настолько все напоминало события школьных времен.

Тогда было вот что. Ева рассталась со своим возлюбленным, вернее, он ее оставил. И вот она с Дафной, своей близкой подругой, сидела в школьной столовой и поделилась с ней своей бедой. Плакать она не плакала, но была ужасно подавлена. Подруга изо всех сил старалась ее утешить, что-то говорила ей, но Ева не слышала и сидела, потерянно уставившись в пол.

И вот теперь она увидела Джейн в таком же состоянии. Все как бы повторилось: и кафе, и подруга-утешительница, и выражение отчаяния на лице другой девушки… Странно, но она вдруг посочувствовала Джейн.

Приехав к Элис, Ева рассказала ей об этом инциденте и добавила в конце:

– У Джейн, правда, есть мать, но Сэйди говорит, что миссис Хартвиг занята только собой да всякими общественными делами. С отцом, насколько я могу судить, они вряд ли близки. Она одна, совсем одна. И это мне так понятно. Элис только покачала головой:

– Ты, конечно, вправе сочувствовать Джейн, но не сравнивай ее с собой. Вы очень разные. Она думает только о себе.

– Ты что, не понимаешь? Мне ее жалко потому, что ей неоткуда ждать поддержки. Она как бы между двух огней, если знать о вражде между Адамом и ее отцом! – Ева нахмурилась и продолжала развивать свою мысль: – Может быть, она другая, нежели ее отец, и ей как раз по душе такой человек, как Адам? И неудивительно – он такой добрый и отзывчивый по натуре. Правда, ненавидит Хартвигов. Она пыталась завоевать его, но Джейн для Адама – только представитель семьи Хартвигов.

Элис внимательно выслушала Еву и обняла ее, сказав:

– Давай как-нибудь еще поговорим об этом, ладно? Мне сейчас нужно бежать.

Она схватила портфель, поцеловала дочку и, помахав на прощание рукой, исчезла за дверями.

Ева подошла к Карен и в задумчивости уставилась на резвящуюся в коляске девочку. Мысли ее были только об Адаме. Она вспомнила его поцелуи и тяжело вздохнула. Карен залопотала что-то на своем младенческом языке и улыбнулась Еве.

– Да, крошка! Это действительно замечательно. Но сейчас мне надо срочно позвонить Сэйди и договориться об уроках кулинарии.