Текст книги "Фтор"

– Вызывает боль… – просигналил ксест. – Она… пощада!

– Позволь воистину овладеть тобой, – сказал миньон, ни на кого не обращая внимания. – Не с садизмом, но с предельной радостью и благодарностью. Я люблю тебя!

Миньонетка заорала. Она неистово извивалась, пытаясь вырваться из его объятий.

– Ксест, помоги! – кричала она, словно одержимая.

Тафисы добрались уже до шарообразного тела ксеста. Но он сумел сделать несколько знаков коротким обрубком последней ноги:

– Некто передает… тебе… агонию.

Миньонетка расслабилась.

– Какое блаженство ты послал! Теперь я смогу пережить…

Прожорливость тафисов, казалось, возрастала по мере уменьшения тела ксеста. Последняя культя исчезла, и шар его тела упал в пучину прожорливых личинок. Все же перед лицом неизбежной смерти ксест предпочел использовать для погашения всех возможных долгов привычный механизм.

Утренний Туман прижал к себе Невзгоду с такой страстью, которая при других обстоятельствах наверняка стала бы для нее убийственной. Но на лице миньонетки застыла блаженная улыбка: тафисы выедали внутренности места, и он умирал, передавая ей изысканную агонию.

– Никогда не ожидал увидеть ничего подобного! – сказал Вениамин. Его голова поворачивалась от одного события к другому. – Ровно через тридцать секунд… – Тут он схватился за грудь. – О-о… одна из моих безделушек, кажется, забарахлила…

Вениамин качнулся вперед, споткнулся о кишащее тафисами туловище места и упал. Он приземлился на отчаянно вывернутую руку, и хрупкая кость враз сломалась. Но это было еще не самое страшное. Тафисы нетерпеливо облепили и его. Они действовали столь возбуждающе, что Вениамин сумел обойтись без вышедшего из строя стимулятора. Он рванулся, но бежать уже не смог.

Старик пополз на трех конечностях, вяло отбиваясь висящей как плеть рукой от скрежещущих личинок. Он потерял шаткое равновесие и наткнулся на трепещущую миньонетку. Тафисы набросились на новую лакомую добычу…

– А-а-а-а-а! – застонала миньонетка в возобновившемся восторге. Тем временем предсмертные муки Вениамина соединились с агонией ксеста, а оргазм миньонетки умножился опустошающим аппетитом тафисов. Ее откинутая рука согнулась, притянув к груди лицо Вениамина с вытаращенными глазами. Тафисы, извиваясь, выпали из его выеденных глаз и приступили к уничтожению ее молочных желез. Наконец-то миньонетка обрела рай.

После чего настал сверхозноб. Мгновенного воздействия на металлические и керамические части корабля не было, но все живое или органического происхождения принялось разлагаться. Деревянная обшивка рухнула и рассыпалась в пыль, пластмассовое оборудование расплавилось.

Вся жизнь постепенно исчезала. Люди, ксест и тафисы превратились в общую кашу: их жидкости текли по палубе, газы выходили пузырями. Когда распались белки, делавшие жизнь возможной, над вязкой кучей вспыхнул тусклый огонь.

Оставалась скорлупка корабля, поистине мертвая, – какой была и вся галактика там, где прошла волна сверхозноба. Остатки галактики со скоростью света разделяли эту участь. Последствия вынужденного взаимодействия между фтором и кислородом сделали процесс неизбежным.

Хтон победил.

Часть третья
Война

$ 426

Арло внезапно проснулся. Рядом с ним поднялась и Ада. Она была красивее, чем когда-либо, несмотря на садистские оттенки, которые принимала их любовь. Он то и дело бил ее и оскорблял, не в силах подавить в себе четверть миньонского садизма. Но она относилась к этому довольно благосклонно, из-за чего он стыдился и сердился на самого себя.

– Что такое? – спросила она, томно потягиваясь.

– Я видел сон…

– Наверное, хороший… – сказала она. – Про меня?

– Кошмар! – Пришлось отпихнуть ее – она ткнула его зажатым в кулак мхом. – Но я проснулся не поэтому. В пещерах что-то происходит. – Он осмотрелся, устремив взгляд куда-то за пределы светлого сада. – Я чувствую ужасное столкновение.

Арло рассказал Аде о миньонской крови, делавшей его отчасти телепатом. Сейчас он сообразил, что именно эта способность и позволяла ему общаться с Хтоном. Пещерный бог был всемогущ в своих пределах, но обычный человеческий разум оставался к его мощи глухим. Кокена вообще не воспринимала Хтона, а Атон этого не хотел. Но Арло был связан с Хтоном с момента зачатия и развивал телепатическую способность одновременно с человеческой речью.

В сущности, Хтон его и разбудил.

– Останься здесь, Ада, – велел Арло. – Я должен сходить на разведку.

– Не уходи, – сказала она, схватив его за руку и прижимая ее к своему телу.

Арло раздирали сомнения. Ада предлагала радостное сотрудничество, желанную близость. Как от нее отказаться? Но Хтон звал, а Арло обещал сотрудничать с ним. Что делать?

Зов стал настойчивее. Хтон действительно озабочен! Ада раздвинула ноги, усиливая его желание и прекрасно зная, как этого добиться. Такое приглашение способно обезоружить кого угодно.

От Хтона исходило предупреждающее настроение. У Арло мелькнуло видение Ады, страдающей от миксы или раздираемой огромным волкообразным зверем, и он решился: нельзя рисковать разрывом договора.

– Хтон зовет, я должен идти.

– Если уйдешь, ты у меня пожалеешь, – предупредила Ада.

– У Хтона я пожалею еще сильнее, – возразил он. Лучше несколько дней ее стервозности, чем гнев Хтона! И ушел.

Он легко бежал по пещерам, следуя зову Хтона. Путь был длинным. Арло покинул прохладные, благоуханные проходы, прилегающие к саду, и вступил в просторные покатые туннели, по которым в газовую расщелину поступал воздух. Арло двигался против ветра, удаляясь от расщелины. Хотя туннели шли на спуск, ветер постепенно крепчал, требуя все большего расхода сил. Он замедлил бы шаг, но Хтон вливал в него силы, снимая усталость. Воздух становился все горячее, и, вспотев от ходьбы, Арло захотел пить. Пришлось сделать небольшой крюк, чтобы разыскать речку. В ней водились присоски, но пока Арло пил, Хтон попридержал пиявок. И снова вперед.

Добравшись до тюремной области, Арло, предупрежденный своим другом, стал осторожнее. Сначала он замедлил шаг, а затем и вообще спрятался в какой-то щели.

Долго ждать не пришлось. По туннелю навстречу сильному горячему ветру строем шли люди. Сначала Арло решил, что это заключенные, – у них были мешки с водой. Затем увидел, что они одеты.

Оказалось, что это женщины, и странным в них было не только облачение. Все они были молоды, привлекательны и волнующе знакомы. Они несли то, что он опознал как оружие: дротики, дубинки, остальное он узнал по описаниям ДЗЛ: мечи и луки. Назначение многих вещей было ему непонятно.

Это были легендарные воительницы-амазонки. Зачем они пришли? На его памяти люди снаружи никогда не вторгались в пещеры. Заключенными они быть не могли, это была армия.

Хтон наверняка знал, в чем дело, но не мог передать свое знание непосредственно. Арло подождал, пока войско пройдет, а затем крадучись двинулся следом. Он мог бы разыскать докторам Бедокура и расспросить его, но Бедокур находился далеко, и к тому же Арло предпочитал разведать все сам. Если бы взять в плен одну из незваных гостий!..

Арло последовал за отрядом по проходу-воздуходувке. Пещеры он знал лучше, чем они. Часть этих женщин наверняка заблудится. Начать с того, что проход упирается в реку, в нижнем течении которой обитает китомедуза. Большая. Она-то разредит скоро их строй!

Действительно, через час они вышли к реке и двинулись вниз по течению.

А дойдя до озера китомедузы, разбрелись, как набитые дуры, чтобы поплавать. Арло поднялся в шахту над куполом, расположился у трещины в полу и сверху уставился на озеро.

Женщины разделились, аккуратно сложили форму, оружие и мешки с водой на каменный выступ и выставили напоказ свои изумительные тела. В результате – эта реакция становилась столь частой, что даже смущала Арло, – его член поднялся. Женское тело вообще тревожило его, но эти тела действовали исключительно возбуждающе!

Естественно, всплыла китомедуза и занялась амазонками. Ее туша заполнила все озеро – китомедуза веками расширяла его, согласуя со своим медленным ростом, – ее похожий на канат язык обвивался вокруг купальщиц и затягивал их в утробу. Безвозвратная потеря красоты!

Амазонки бросились защищаться, но в воде оказались в невыгодном положении. Тем не менее, действовали они верно. Они проткнули дротиками тушу китомедузы и отрубили ей язык. Немного спустя китомедузу это доконало. Она погрузилась в воду.

Одна из амазонок убежала в запутанный туннель-петлю. Или, пожалуй, пошла его исследовать, потому что не очень спешила. Она держалась как царица и, очевидно, имела в отряде какую-то власть. Вероятно, отправилась разыскивать новые ловушки, чтобы женщины в них не попались. Очень благоразумно. Арло уже слышал размеренную поступь местной гусеницы и знал, что вскоре появятся и другие хищники.

Между тем у него появилась возможность. Арло тихо вошел в туннель и отрезал амазонке отступление, держа дротик наготове. Он не сомневался, что сумеет одолеть ее, ведь он как-никак мужчина, а она – женщина.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он вслух по-галактически.

Она обернулась и в зеленом свечении камня увидела его.

– Здравствуй, Арло, – сказала она.

Он в испуге застыл на месте. Откуда эта амазонка, только что оказавшаяся в пещерах, знает его?

– Конечно, знаем, – сказала она. – Ты – единственный в Хтоне независимый пещерный мальчик. Я заметила тебя в туннеле, когда мы шли, и поняла, что ты преследуешь нас, а потом разглядела твое лицо в трещине на потолке. Я решила, что встречусь с тобой, если пойду в одиночку. Я не хотела тебя пугать.

– Я не испуган, – с негодованием проговорил Арло.

– Верно. Извини, я выбрала не то слово. Мы надеемся, что ты поможешь нам. Как ты видел, мы отчаянно нуждаемся в помощи, поскольку не знаем пещерных опасностей.

– Ты – телепатка! – воскликнул Арло.

– Я – миньонетка, – сказала она, распрямившись.

Миньонетка! Это слово вызвало сонм перепутанных образов – раздражающих и соблазняющих. Теперь он видел, что несмотря на одежду, она прекрасна: прекраснее Ады, Кокены и Верданди, прекраснее своих нагих соратниц-амазонок. Волосы ее живым пламенем полыхали вокруг лица, а глаза напоминали глубокие садовые пруды.

Перед ним стояла живая полутелепатка-миньонетка, как в его сегодняшнем сне. Теперь он понял, почему его дедушка-человек и наполовину человек отец полюбили миньонетку. Ее красота была столь безусловна, что он с трудом мог глядеть на нее.

Арло почувствовал привкус вины: ведь он был помолвлен с Алой и думал, что оставит без внимания этот случайный соблазн. Но теперь понял: ничего подобного!

– Ты и сам очень красив, – сказала она. – Твоя вина доставляет мне удовольствие.

Верно! Она не только улавливала его чувства, но и воспринимала их в перевернутом виде. Этой суке нравилось его самоосуждение!

– Да, – согласилась она. – Вот почему до сих пор планета Миньон находится под запретом. Нормальные люди отвергли нас, хотя мы сами, в сущности, те же люди.

– Как тебя зовут? – это все, что он мог пока придумать.

– Боль. Когда-то я встречалась, с твоим отцом Атоном. Какой он удивительный любовник!

Арло обуяла сбивающая с толку ярость.

– Мой отец никогда тебя не любил!

– Верно. Он любил мою сестру, Невзгоду, но все мы ощущали это безудержное излучение. Как прекрасно!

– Он любил Злобу! – крикнул Арло. – Свою… мать.

– Он любил всех нас.

Ох! Арло позволил смутить себя. Она имела в виду, что Атон их всех ненавидел. Но кто эта Невзгода, которую она упомянула? Как будто он ее уже знает… из своего сна?

– Ты владеешь тайнами Хтона, – сказала Боль. – Хтон – чудесен, Хтон любит нас всех. Помоги нам победить Хтона.

Перевод: Хтон ненавидит их всех лютой ненавистью. Как следствие, они становились веселыми и красивыми и стремились приблизиться к пещерному богу. Какая опустошительная армия!

"Хтон! – крикнул он внутрь себя. – Что мне делать?" И Хтон ответил: "Оставь ее".

Арло подскочил. Он понял его слова как слова! Прежде это было некое обобщенное, бессловесное понимание. Его связь с Хтоном намного усилилась.

– Так ты состоишь в непосредственном общении с пещерным существом? – сказала Боль. – Превосходно. Приведи нас к нему.

– Чтобы вы его уничтожили? – раздраженно проговорил Арло. – Убирайтесь отсюда!

Она безбоязненно глянула на него.

– Арло, ты – наш. Ты – человек… и миньон. Хтон изо всех сил стремится убить нас – и тебя тоже, когда ты ему будешь не нужен. Его обещания ничего не стоят, ибо он – наш смертельный враг. Хтон собирается истребить всю жизнь в галактике.

– Хтон – мой друг! – крикнул Арло и сделал выпад дротиком. Если в красоте есть зло, или красота в зле, то их олицетворяла собой миньонетка. Наверняка Хтон привел его сюда, чтобы это показать!

Боль легко, с улыбкой отразила удар.

– Научись сначала сражаться, молодой человек.

В ярости Арло бросился на нее с кулаками. Она приняла удар плечом – не дрогнув, не отступив.

– Неплохо, Арло. Ты силен. Но ты затянул удар и не попал в жизненно важную точку. Попробуй еще раз.

Стерва была права. Несчастный случай с Адой, которую он едва не убил, прежде чем по-настоящему узнал, сделал его осторожным. Но сейчас заботиться не о чем. Он изо всех сил ударил Боль по щеке.

Удар откинул ее к стене. Но, по-прежнему неуязвимая. Боль ослепительно улыбалась.

– Ты не таков, как твой отец, но у тебя хорошие данные.

Арло снова ударил. На этот раз она поймала его руку, вывернула ее и бросила мальчика через бедро. Но он не шлепнулся с размаху на каменный пол, потому что она его удержала. Она наклонилась и поцеловала его в лицо.

– Все это очень мило, но я не могу заниматься с тобой пустяками, пещерный мальчик. Веди меня к Хтону.

– Хтон здесь, – сказал Арло.

– Не вижу.

Тут она одеревенела. Хтон напустил на нее миксу. Теперь Арло не возражал.

– Ты хотела встретиться с Хтоном, – сказал он с издевкой. – Как он тебе нравится? – И пока она боролась с миксой, Арло отобрал у нее оружие: короткий меч, нож из блестящего металла, висевший на бедре, и какую-то трубочку, вертикально прикрепленную к одежде между ее замечательными грудями. Он осмотрел трубочку, но она была закупорена: вряд ли это оружие.

Белая слизь появилась у Воли на лице, руках и ногах, испачкала форму. Арло задрал ее короткую металлическую юбку, чтобы проверить, распространяется ли микса по всей коже. Даже под жутким белым покровом было видно, какое у нее прекрасное тело. И такое же у всех миньонеток: несравненная фигура, которую никакая одежда и никакой покров не могут сделать уродливой. Боль превратится в зомби, но в очень симпатичного зомби. Верданди будет ревновать!

Он усмехнулся. Ревность у зомби?

Тут Боль улыбнулась. На землю упал тонкий слой миксы.

– Люби меня еще, Хтон! – крикнула она. – Я в восторге!

И приступ миксы внезапно прекратился.

Арло вытаращил глаза. Миньонетка победила Хтона?

Боль открыла глаза и выплюнула сгусток желтоватого гноя.

– Мы решили, что сама наша природа поможет нам бороться с пещерным существом. Хтон наверняка пользуется телепатией, а мы… – она пожала плечами. – Поэтому армия Жизни была в основном набрана на планете Миньон. Грустно будет разрушать такое дивное существо.

– Вы не смеете! – крикнул Арло.

– Или мы, или он, – ответила она. – Мы – за живое, он – за мертвое: приближается Рагнарек. Все живые создания поддерживают нас – как человеческие, так и нечеловеческие, ксесты, лфэ…

– Только не Хвея! – крикнул Арло. – Не Династия Пятых!

– Твой двоюродный дед Вениамин командует действующей армией, – сказала она. – А твой брат Утренний Туман – кормчий нашего корабля.

– У меня нет брата!

– У тебя всего гораздо больше, чем ты подозреваешь, – сказала она и замолчала. – Впрочем, я ошиблась. Кормчий – ксест, а Утренний Туман командует войсками поддержки.

Эта ошибка подтверждала, казалось бы, ее искренность, и темно менее она несла нелепицу!

– Пожалуйста, верни мне оружие, – сказала Боль.

Арло тупо протянул ей меч и нож. И снова вспомнил свой сон, ибо в нем присутствовали Вениамин и Утренний Туман. Был ли это на самом деле сон или видение? Могла ли Боль читать его мысли и питать образами как реальными событиями? Рагнарек в его видении давным-давно завершился, и Хтон одержал победу. Будь это неправда, он вряд ли узнал бы ее от Боли. Если же сон отражал правду, то о чем волноваться?

– Граватану оставь, – сказала Боль. – Она может тебе пригодиться.

– Граватану? – Арло глянул на трубочку.

– Оружие древнеземлянских индейцев. Надо сильно дунуть с этого конца. Вылетит стрела и поразит цель. Осторожно, она ядовита.

– Ядовита? – События ошеломляли Арло.

– Псевдокураре. Оглушает существо твоих размеров в несколько секунд, через минуту убивает, если нет противоядия. Вот – тебе понадобятся еще стрелы, а это противоядие. – Она вынула еще несколько стрел и вложила ему, в руку вместе с маленьким кубиком. – О?.. Тебе некуда их положить!

– В рот, – ответил Арло.

Боль мелодично рассмеялась.

– Какая восхитительная мысль! Ты унесешь их с собой прямо в рай! Примерно через пять секунд. Слюна растворит защитное покрытие на наконечниках и высвободит яд.

– Тогда в руке, – насупился он. – Этим… ты могла меня убить.

– Ни одна из нас не убьет тебя, пещерный мальчик, – проговорила Боль. – Ты – наш запасной козырь.

– Что?

– Древний сленг. Такие выражения в ходу, пока в них есть нужда. Поищи в ДЗЛ.

Арло понял, что эта красивая женщина не только сильнее его, но и умнее. Он повернулся, чтобы уйти.

Десяток миньонеток преграждали туннель позади него. Каждая была точь-в-точь как Боль: крепкие округлые ноги, особенно обольстительные в тени коротких юбок, защитные нагрудники, огненно-дымчатые волосы, прелестные черты лица. Словно точные копии. Он не смог бы отличить ни одну из них от Боли, доведись встретить их поодиночке.

Миньонетки расступились, пропуская его, и заулыбались, когда поняли, насколько он обескуражен. В замешательстве Арло ушел.

Недалеко от дома Арло выследил молодую камнетеску с себя ростом. И вдруг неожиданно для себя вскинул граватану, глубоко вдохнул, прицелился и дунул. Послышался свист, и стрела воткнулась в покрытую шерстью спину животного.

Камнетеска обернулась, удивленная легкой болью. Затем упала.

Арло подошел к ней.

– Послушай, теска… Я не хотел делать тебе больно, – сказал он. – Вставай.

Но животное умирало.

Арло глянул на трубку, потом на стрелы – и содрогнулся. Потом посмотрел на целительный кубик, пытаясь угадать, как тот действует. На том не было ничего, кроме кнопки на одной из граней. Арло приложил кубик к боку животного и нажал на кнопку.

В кубике что-то щелкнуло, он слегка дернулся у Арло в руке, и тот отбросил его. Ничего, в сущности, не произошло, и через секунду Арло подобрал кубик.

Зато камнетеска ожила! Она подняла голову, затем встала на лапы. Очевидно, кубик сделал свое дело: жертва будет жить.

Арло вложил в трубку новую стрелу и отправился дальше.

В саду сидела какая-то незнакомка: маленькая, коротко подстриженная.

– Ты не узнаешь меня, Арло? – спросила она, поднимаясь.

«Голос!»

– Ада!

Как она изменилась! Без развевающихся золотых прядей ее голова казалась меньше, а шея длиннее. Груди у нее значительно увеличились и опустились, как у миньонеток. Собственно говоря…

– Это сделал Бедокур, – сказала она. – Он подкрался ко мне, когда я спала, и…

– Ты вовсе не спала! – крикнул Арло. – Сама ему позволила. Ты грозилась, что если я уйду, то сделаешь что-нибудь такое, о чем я пожалею…

– Ну хорошо, позволила. Бедокур не может причинить мне вред, пока у тебя договор с Хтоном, но он наверняка меня не любит. Он решил, что ты меня вышвырнешь, если я стану не такой привлекательной, но я-то знаю лучше. Так что я приняла его игру, и…

– Ты… ты – миньонетка! – прошептал Арло, различая огонь и дым в ее неровно обрезанных волосах, проглядывающее совершенство тела, миловидность лица. Не совершенная миньонетка, но приближение к ней. Не говори он только что с Болью, не встреть ее одинаковых сестер, не будь этого видения-сна – он не сумел бы нужным образом настроиться и не признал бы в Аде миньонетку. Но теперь, когда отвлекающие внимание золотистые волосы исчезли, ее черты угадывались безошибочно.

– Да, она – миньонетка, – произнес мужской голос. Это был доктор Бедокур. – И зовут ее не Ада, а Досада. У них такие странные имена, но ты наверняка знаешь об этом, ведь ты – дитя Злобы. Что ты теперь думаешь об Аде, Арло?

Внезапно тайна раскрылась. Неудивительно, что Ада такая извращенная, особенно в любви. У нее перевернуты чувства! Не его скрытый садизм, а ее мазохизм выявил в нем самое худшее. Она заставляла его ненавидеть себя, по крайней мере временами, чтобы любить его. Раздраженный Арло соблазнял ее.

Рассерженный притворством Бедокура, Арло ответил противоположным:

– Думаю, что хочу ей овладеть. – И обнял ее, в то время как член его поднимался. Пусть Бедокур все видит, пусть этот старый сумасшедший зомби, убийца Аса, испытает свое открытое поражение! Встреча с миньонеткой-воительницей Болью не вызвала у Арло отвращения, скорее заинтриговала, а теперь у него своя собственная миньонетка! Так, со смесью похоти и гнева, он уложил ее, и она, хихикая, ему подчинилась. Она тоже не любила Бедокура и таким образом отыгрывалась.

– Она вдвое старше, чем кажется, – спокойно сказал Бедокур. – Выглядит на двенадцать, или выглядела, пока не расцвела для тебя. А хронологически ей двадцать шесть лет – на целых десять больше, чем тебе.

Арло, только что собиравшийся взять ее, замер.

– Вы лжете, – пробормотал он.

– Спроси у нее, – теперь захихикал и Бедокур. – Миньонетка никогда не лжет своему возлюбленному.

– Это правда, – призналась Ада-Досада. – Я родилась в $ 400. Но при чем тут это? Смотри, хвея по-прежнему светится.

– $ 400! – воскликнул Арло, и его член обмяк.

– Так принято у миньонеток, – сказала Досада. – Пока у нас нет мужчины, мы остаемся юными. Миньонетка-вдова даже отчасти впадает в детство: волосы блекнут, формы уменьшаются. Мы – создания любви, Арло. Пока я не любила тебя, я была ребенком, и мое быстрое развитие – одно из доказательств моей любви, наряду с хвеей. Скоро я стану совсем прекрасной, и все это для тебя, мой любовник, мой возлюбленный, мой муж, все-все. – Она бросила косой взгляд на Бедокура. – Спроси у него!

– Верно, – сказал Бедокур, гибко приспособляясь к новому повороту спора. Арло понимал, что старик сдерживает свою ненависть, чтобы лишить Досаду удовольствия. – Миньонетка любит своего возлюбленного до тех пор, пока не рожает сына. После чего отказывается от возлюбленного в пользу сына.

– Но не раньше, чем тот сам ее пожелает, – ответила Досада. – Отец, пока он жив, обладает первенством.

– Точно, – подтвердил Бедокур. Глаза у Досады округлились, а тело напряглось. Арло сообразил, что доктор каким-то хитрым способом получил преимущество.

Все еще стискивая ее возбужденное тело, все еще на полпути к обретению, Арло понял, что стал пешкой в битве между Хтоном и миньонетками. Захватчицы нуждались в его помощи и потому заранее послали разведчицу, чтобы перетянуть его на свою сторону. Хтон узнал об этом и с самого начала старался от нее избавиться. Теперь борьба стала словесной, информационной, но ко всему прочему и грязной.

Все же хвея показывала, что Досада действительно любит его, и он не возражал тому, что она миньонетка. Даже возраст не имел значениям ведь она расцвела для него. К тому же он мог назло Бедокуру совершить любовный акт в его присутствии. В сущности, так было даже лучше, ибо ненависть Бедокура и крушение его надежд сводили на нет любовь Арло, а Досаде доставляли наслаждение. Его член вновь восстал. О да, он знал, почему она так славно ему помогает, и был этому рад! Она улавливала его подспудную ярость из-за того, что все происходит именно так, и получала дополнительное удовольствие. Какой набор несчастий, в совокупности выстраивающих положительное сооружение?

Досада раздвинула ноги и извивалась, чтобы помочь ему.

– Я рада, что ты знаешь, – прошептала она. – Теперь у нас все получится. Люби меня!

Арло со злостью внедрился в нее, стараясь сделать ей больно.

– Она назвала тебя своим любовником, своим возлюбленным, своим мужем, своим всем, – заметил Бедокур. – Но кое-что она опустила. Она не назвала тебя…

– Заткнись! – взвизгнула Досада, притягивая Арло лицом к себе.

– Своим родственником.

– Не слушай его! – неистово прошептала Досада Арло в ухо. Она буквально душила его страстными поцелуями.

– Не волнуйся, – успокоил ее Арло. – Он не способен сказать ничего такого, что…

– Ведь она как-никак твоя сестра, – невозмутимо продолжал Бедокур.

– Сестра!.. – потрясенный Арло прервал возвратно-поступательные движения. Запрет на отношения между братом и сестрой пронизывал всю ДЗЛ.

– О-о-о! – протянула Досада, блаженно улыбаясь и двигая бедрами. – Какой ты новый и чудесный!

Его смятение вдруг разрешилось.

– Все миньонетки сестры, – сказал он. – Так уж у них принято. Я – на четверть миньон, и в этом смысле…

– Мне больно! – простонала Досада, отреагировав на его разрешение противоречия. Она попробовала ускользнуть, но он крепко ее удерживал.

– Через человеческое родство, это не оборот речи, – сказал Бедокур.

Обстоятельства затрудняли рассудительность беседы.

– У меня нет сестры! – рявкнул Арло и почувствовал, что из-за его гнева Досада смягчается и теплеет внутри и снаружи. Но что сказали норны? «Сей твердеющий уд…» – Только брат… да и тот мертв.

– Точнее, сводная сестра, – продолжал Бедокур. – Истина в том, что у Атона Пятого три живых ребенка от трех женщин.

– Он верен Кокене! – вспыхнул Арло. В какой причудливый диалог его втянули среди попыток совершить любовный акт? – Я все об этом знаю. Злоба умерла.

– Ты, самый младший, родился в $ 410, – сказал Бедокур. – Миньонетка Невзгода зачала от Атона Утреннего Тумана, который родился в $ 402 на планете Миньон. Он – наследник Старшего Пятого. Если, конечно, его общественное положение будет признано, что может и не случиться, поскольку он незаконнорожденный, гибрид двух культур, ни одна из которых не одобряет внебрачных детей. – Бедокур нахмурился, вспомнив о Вениамине, постоянном своем враге. – Но не бери в голову: все это пустая болтовня.

– Возможно, у меня и есть сводный брат, – согласился Арло, ибо это совпадало сего видением и потому обретало достоверность. – Но он – незаконный. Наследником Старшего Пятого признан я. На это указывает буква "А" в моем имени.

– По закону ты, как и твой отец, мертв. Согласно Галактическому Кодексу Атон умер в $ 400. Мертвые не наследуют.

– Как и ублюдки, – пробормотал Арло. Но тут же подумал, что ему все эти формальности безразличны. – В таком случае пусть наследует Утренний Туман! Он – хороший человек, добропорядочный, со своей миньонеткой. А у меня и здесь есть чем заняться. – И он возобновил свои занятия с желанной Досадой.

– Его мать-любовница, миньонетка Злоба зачала от Атона его первого ребенка, который родился в $ 400, когда Атон был в тюрьме, – продолжал Бедокур. – Этот был законным. – Он поднял руку, чтобы предупредить взрыв Арло. – Побереги свою ярость: Атон тоже об этом не знает. У Злобы не было возможности уведомить его до того, как он ее убил. Ребенок был возвращен на Миньон твоим двоюродным дедушкой Вениамином для защиты имени Пятых, и с тех пор я его шантажирую. Вениамин – образец благоразумия, он слова не промолвил об этом ни с одним посторонним и никогда не промолвит. Но от Хтона ничего не скроешь. Так вот, если будешь плохо себя вести, я расскажу все Атону.

– Он не поверит в такую ложь! – сказал Арло.

– Разве это ложь? Спроси Досаду, чей она ребенок.

Арло, пока его внимание было расколото между мучительным диалогом и возбуждающим физическим взаимодействием с девушкой, не мог связать очевидные вещи.

– Ты не?.. – спросил он с зарождающимся ужасом.

– Я – ребенок Атона и Злобы, – сказала Досада. – Я – дочь и внучка миньонетки Злобы.

Ошеломленный Арло пытался ее опровергнуть:

– Миньонетки рожают только мальчиков!

– Не всегда, если их линия безвременно гибнет, – объяснил Бедокур. – Когда миньонетка стара или чувствует приближение смерти, она раздает девочку. Злоба знала, что умрет, когда Атон вновь придет к ней, ибо ему не хватало плетки прирожденного миньона. Так что…

– Невозможно! Женщина не может управлять… – произнес Арло.

– Миньонетка может, – сказала Досада. – Ее тело способно различить мужское и женское семя ее любимого и воспринять нужное. Вскоре я зачну от тебя мальчика; а если ко мне приблизится смерть, я подарю тебе девочку, которая заменит меня.

– Электра! – сказал Арло, опознав еще одно понятие из ДЗЛ. И потом: – Моя сестра! – Хтон, конечно же, не даст ей зачать, но это ровно ничего не меняет.

– Разве это не прекрасно? – спросила Досада. – Сумасшедший доктор думал, что истина удалит тебя от меня, как обстриженные волосы, и я тоже этого боялась, но наша любовь остается подлинной. Правда? – И она совершила внутри себя какое-то гибкое движение, приведшее Арло к непроизвольному, исполненному вины, но мощному оргазму.

– Сестра? – выдохнул он, устрашенный порядками на Миньоне и предсказанием пори. В этот миг он ненавидел Досаду и все-таки любил ее. Он знал, что в будущем станет неспособен сопротивляться ее уговорам, ибо как бы он ни сердился, ее любовь всегда будет этому рада. А чувство вины из-за их связи также подхлестывало: запретный плод сладок. Он был на четверть миньон, она – на три четверти, ловушка захлопнулась.

Наконец-то он понял, что подвигало его отца на подобные отчаянные и кровосмесительные поступки.

Война продолжалась. Изо дня в день миньонетки продвигались по туннелям, развертываясь от своей базы в старой тюрьме. Стойкие к миксе и уже более искушенные в разнообразных опасностях пещер они наголову разбивали подземных тварей, которых посылал Хтон. По одному образцу каждой твари было доставлено на поверхность планеты для изучения.

– Кажется, мне это не нравится, – признался Арло Досаде, когда они отдыхали в саду. – Животные – невинны, их нельзя истреблять.

– Гусеницы? Китомедузы? Драконы? Химеры? – насмешливо возразила она. – Невинны? А та волкообразная тварь, которая распорола меня? – Она задумалась и умолкла. – Пожалуй, это было забавно. Знаешь, миньонеток почти невозможно убить обычным образом, но это существо… мне хотелось бы встретиться с ним еще, раз.

Арло вспомнил невероятную злость волка.

– Ты хочешь смерти, – сказал он. – Самка или невеста, ты не нужна мне мертвой. Я помогу амазонкам выследить волка и убить его.

– Как знаешь, – скромно согласилась она.

Он протянул к ней руку, но она увернулась, откликнувшись на его положительное чувство.

– Не забывай, я – твоя сестра! – дразня его, напомнила она. – Твоя культура запрещает тебе поднимать на меня уд.