Текст книги "Яшнисс. Путь королевы"

Глава 34. Ночная гроза

Кларден как обычно привез подарки. Я с интересом полистала красочное издание по садоводству – нарочно заказывала для соседа, а вторую упаковку открывать поленилась, наизусть знаю стандартный набор: косметика, сладости, забавные безделушки и украшения для моих отросших волос…

К некоторым гаджетам прилагается подробная инструкция, которую без помощи Чаны мне не разобрать. Хоть словарь новых терминов заводи, никогда не поздно учиться, а свободного времени у меня так много, что могла бы озолотиться, сдавая излишки.

Я сижу в кресле, закутанная по горло в теплый плед, а «почти человек» Яша сосредоточенно массирует мои ступни. Ежевечерний приятный ритуал клонит в сон. Я бы окончательно расслабилась и подремала, но Кларден ходит по комнате из угла в угол, поглядывает в залитое дождем окно, сегодня особенно раздражает.

Ничуть не стесняясь его присутствия, потягиваюсь и поправляю подушку за спиной. Вряд ли можно назвать сенатора другом, но он принимает деятельное участие в моей судьбе. Приходиться с ним считаться.

– Ждете, когда погода наладится? – постаралась вложить в невинную фразу тонкий издевательский подтекст. – А я думаю, пора строить ковчег. Скоро наше болото утонет.

– Не волнуйся, дорогая, тебя эвакуируют одну из первых. В моем доме давно подготовлено пол-этажа для вас с малышкой. Аарин, срок приближается, хватит капризов, летим со мной.

– Я еще не готова.

Кларден изменился с нашей последней встречи. Осунулся, поседел, уходит в себя посреди разговора, словно мыслями уносится далеко. Неужели так беспокоится обо мне? Сомневаюсь.

На улице гроза с ливнем, сенатор намерен остаться в поселке на ночь, пилот – «синтетик» до утра подождет в летмобиле, – машина надежно укрыта тентом. В кои-то веки из охраны всего один красавчик – робот. Похоже, это частный визит. «Родственник» просто соскучился.

– Яшенька, ты бы предложил гостю ужин!

– Господин Аркос сказал, что не испытывает голода.

«Ах, ты мой умница!»

Я удовлетворенно вздыхаю и пытаюсь принять более комфортное положение, в последние дни это все труднее удается, малышка тоже беспокойно спит. Наверно, мы обе волнуемся перед долгожданной встречей лицом к лицу.

Гофрированная ширма с мягким свистом прячет залитые водой окна, и Кларден поворачивается в мою сторону.

– С тех пор, как наблюдаю за тобой, не перестаю удивляться. Не надоело возиться с рассадой? Не устала от общества сумасшедшей конструкторши и ее мамаши? Я и недели бы не выдержал в подобном окружении. Промозглые туманы, ранние сумерки, назойливые насекомые…

Не можешь простить ссылки в Мальсу? Уверяю, это была вынужденная мера. Своеобразный карантин. Он давно окончен, пора подниматься наверх, Ари. Ты заслуживаешь лучшего…

– Все дело в яссах, да? Хотите выдать меня по первому требованию Джелло здоровой и в меру упитанной? А если он никогда не поднимется, снова потеряете ко мне интерес и засунете куда подальше? Что мне точно надоело, так это прыжки вверх-вниз. Я вам не белка! Пора бы определиться с местом жительства. И если Мальсийская резервация у вас считается дном для личностей с сомнительной перспективой, то я готова задержаться на дне. Пока не получу конкретную информацию.

– Ари, ты заблуждаешься!

Он подошел совсем близко и уселся на табурет, вцепившись в изогнутый подлокотник моего кресла – занял место медика.

– Ты больше не останешься одна и без защиты… Я обещаю!

– Старая песня! Особенно забавно звучит из тарсианских уст. Как там ваш племянник на поле брани? Много новых наград получил?

– Обгоревшие обломки самолета Дара найдены в ущелье Батрейя на нейтральной полосе. Тело обнаружить не удалось, по одной из версий, слишком пострадало от взрыва. Перед последним вылетом Дар был замечен в споре с яссами. Можешь считать себя отомщенной.

– Что яссы делали на Харакасе?

– Забирали остатки своих наемников с сианской базы.

Неожиданно известие о гибели Дара меня поразило. Я искренне желала ему неприятностей, но скорее абстрактных, вроде всеобщего осуждения и изгнания, и почему-то не могла представить, что он сгорит заживо вместе со своей боевой машиной. И к этому могут быть причастны «змеи».

Алишка болезненно шевельнулась внутри, заставив меня податься вперед и коснуться холодной руки Клардена. Не успела отдернуть, как он схватил мое запястье и прижался лбом к тыльной стороны ладони.

– Я любил сестру. Любил больше, чем положено брату, и она разделяла мои чувства, но хотела идеального сына. Согласилась на эксперимент по искусственному оплодотворению и умерла через месяц после рождения Дара. Пожелала кормить его грудью, использовала стимулирующую сыворотку для прибытия молока. Врачи запрещали большие дозы, она сама делала инъекции. Обезумела при виде «драконьего выродка». Смазливый гад… Первые годы я его ненавидел, а потом ради памяти Лиры забрал себе, но старухи успели развить худшие качества крылатого племени – желание сеять смерть и рушить, рушить чужие судьбы. Правда, кое-что пригодилось в карьере военного летчика: бесстрашие, граничащее с безрассудством. Оно-то его и сломало в итоге.

– Хотите сказать, ваша сестра приняла в себя… э-э… биоматериалы вымершего дракона? То есть, я сейчас ношу в себе младенца с подобным наследством? Позвольте, мне казалось, все эти разговоры из разряда мифов. Могли бы предупредить.

Кларден поцеловал мою руку и зачем-то потерся об нее колючей щекой.

– Ты обещала оставить ребенка на Тарсин. У нас мало подобных существ. Все опыты в этом направлении запрещены. Программа закрыта.

– Я-а-а… уже не уверена. Что вы сказали? Существ?! Нет, вы ее не получите! Ни за что не получите! Алишка только моя, слышите! Не отдам!

– Дорогая Ари, успокойся. Нюансы мы обсудим позже, времени достаточно. К тому же сомневаюсь, что твой муж будет рад такому «сюрпризу».

– Я с ним разведусь. Я только сейчас поняла, что приношу мужчинам несчастье. Джелло в коме, Дар сгорел заживо в самолете. Держитесь от меня подальше, Кларден, иначе и вам достанется.

Расхохоталась, глядя в его перекошенную физиономию, резко вскочила с кресла и тут же согнулась пополам, обхватив руками живот. Мне почудился, что глубоко внутри меня лопнула туго натянутая полиэтиленовая пленка. Ассоциация пришла в голову вместе с необычным ощущением между ног. Вода… по ногам течет вода, почему же так много…

Испуганно озираясь вокруг, я бухнулась на четвереньки и застонала:

– Кажется начало-ось! Мы ждали через недели две… бо-ольно…

Кларден с противным скрипом отодвинул кресло, опустился ко мне на пол, принялся поглаживать спину, вокруг довольным кузнечиком скакал Яша. Наконец-то полностью реализует свое единственное призвание.

Следующие полчаса продолжался кошмар, во время которого я как зомби ходила по комнате, опираясь на слегка дрожащую руку сенатора. Кларден на чем свет стоит ругал Яшу и требовал посадить меня в летмобиль, чтобы увезти в госпиталь.

В ответ андроид спокойно пояснял, что причин для тревоги нет, случай стандартный и вообще за его богатую медицинскую практику еще не случалось печальных исходов.

Спустя еще час жуткой маяты я принялась вслух злиться на тарсианских ученых, не способных в прогрессивном мире облегчить женщине деторождение. Яша авторитетно заверил, что в самом начале «процесса» вмешиваться не станет, но позже обязательно применит самые современные средства.

В самом начале? Кажется, я до середины не доживу…

Смирившись с моим протестом покинуть дом, Кларден решил оказать моральную поддержку советами, не совсем удачными на мой взгляд:

– Держи себя достойно, Ари! Благородные женщины не ползают по полу даже в сложной ситуации.

– Благородные женщины занимаются сексом в позе бревна! Пошли вы все в задницу, напыщенные извращенцы! Если бы не ваше приглашение на Тарсин, мы бы просто получили драконовы камни и вылечили короля… Не-ет, вам надо было меня заманить в проклятые болота!

– Но как быть с предсказанным ребенком? Согласись, ты появилась здесь не случайно.

– А-а-а-а…

Я впилась ногтями в запястье Клардена и едва удержалась от того, чтобы использовать зубы. Очень уж хотелось разрушить благообразный имидж королевы. А что тут вообще делает посторонний мужчина?

– Убирайтесь! От вас никакого прока, и так достаточно мне нагадили.

– Ари, держите себя в руках! Я тоже волнуюсь.

Когда боль отпускала, на меня нападал истерический смех, со стороны это могло выглядеть даже комично. Бегаю по дому как растрепанная фурия, трясу своим животом, с одного бока семенит счастливый робот, а с другого озабоченный тарсианский политик.

Умора! Лишь бы Алишке передался мой позитивный настрой, и дочка благополучно покинула свой «первый домик». Желательно поскорее… мамочке очень тяжело.

Мамочка уже не знает, каким богам молиться, чтобы все прошло гладко. Готова была вспомнить и каменную птицу в Шаар-кас, и безмолвные саркофаги склепа Уратос, даже драконов привлечь к ответу… Перед глазами возник крестик, который носила бабушка – там, еще на родной Земле, сама собой вспомнилась полустертая надпись: «Спаси и сохрани».

Яша осторожно разрезает на спине платье, кожа между лопаток сразу холодеет от прикосновения металла.

– Сейчас будет легче, я сделаю укол.

– Спасибо, дорогой друг!

Меня уложили на диван, прикрыли расправленным пледом и разрешили поспать. Виновато улыбаюсь Клардену, который косится на меня, жадно глотая воду из запотевшего прозрачного стакана. Рубашка небрежно расстегнута, рукава засучены по локоть, идеальная прическа в художественном беспорядке.

Кажется, гроза стихла и дождь прекратился. Наверно, огромный дракон устал бушевать над болотами и убрался на покой в свое небесное логово. Насытился, кровопийца…

Я тоже немного отдохну.

Глава 35. Путь короля

Джелло

Невозможно подняться, грудь придавлена тяжелой плитой, ноги скованы. Каждое движение приносило острую боль в изломанном теле. Корчась во тьме, он не раз пытался избавиться от груза, но только терял силы. А потом пришло сонное равнодушие. Борьба – мука, покой – исцеление и отдых. Вечный отдых ото всех земных желаний и хлопот.

Он потерял счет времени, не мог ориентироваться в пространстве, только слышал где-то высоко над собой отголоски рыданий и грубоватые утешения. Слов он не мог разобрать, пелена сна все туже затягивала сознание. И вдруг в этой блаженной дреме почудился запах гари, смешанный с ароматом знакомого тела – розы и лилии, морской прибой и ветер, заблудившийся в соснах.

«Встань, чудовище! Иначе я навсегда покину тебя».

Удержать, защитить, сберечь… Он судорожно заметался в своем душном коконе, пока не послышался сухой треск рвущихся оболочек. Едкий запах дыма щекотал ноздри, будил память. Шатаясь, Джелло поднялся на ноги и двинулся в сторону невидимого костра. Там ждал кто-то очень дорогой и бесконечно любимый.

Каменный свод коридора опустился ниже, теперь приходилось двигаться, согнувшись, и едва не подпрыгивая, – ступни горели, будто сразу под полом находился раскаленный очаг.

Скоро из тесной норы Джелло выбрался на широкий уступ пещеры. Впереди зияла пропасть, на дне которой бушевало ярко-желтое пламя. Огненные искры взлетали высоко, освещая величественную залу, выточенную в горе водой или разумными существами.

Джелло с недоумением рассматривал свое грязное, окровавленное тело, желая понять, кто он и где оказался. На стене впереди проявилась изображение безбрового мужского лица. Тонкие губы по цвету не отличались от смугловатой кожи щек. Скорбно поджатые, они не открылись даже для короткого восклицания:

«Ты навсегда останешься здесь, если не найдешь способ миновать огненный котел. Ищи путь домой!»

Услышав о доме, Джелло застонал. В голове степным табуном пронеслись картинки воспоминаний. Некоторые почти осязаемы… Теплые руки матери и твердая грудь отца, колючий песок в глазах и жжение в гортани, когда последние струйки воды льются в горло лежащего на земле друга.

У Шакко на лице страшная рана, но он будет жить. И этот оборванный зябл, брошенный ублюдками на заплеванный стол бара тоже будет жить. И маленькая женщина с испуганными голубыми глазами. Длинные волосы рассыпались по худеньким плечам, тонкие руки сжаты у груди. Успокоить и накормить.

Бездна выплюнула в каменный свод новую порцию огня и теперь удовлетворенно шипела. А Джелло казалось, это старый генерал Чугго поджаривает свою добычу на костре посреди двора.

«Из шкурок меховичков Пойто сошьет мне новый жилет, пригодится в холодные дни на Цоте… Хашшь, не время спать, ты сам еще мало сделал!»

Джелло стиснул кулаки и в приступе бессильной ярости ударил ими о каменистый край пропасти, но вынужден был откатиться назад, чтобы избежать ожога от новой порции огня. Возвращаться в нору? Искать другой выход? Несколько часов он провел, неподвижно сидя у скалы и пристально вглядываясь в стену напротив. Часов или дней…

Он не чувствовал голода, но заметил, что раны затягиваются, и боль покидает плоть. И однажды вертлявые языки пламени нарисовали на стене лестницу, ведущую к черной впадине потолка. Джелло затряс головой, чтобы отогнать жуткое видение – по ней взбиралась крохотная женская фигурка, иногда она падала на ступень и сворачивалась в клубочек – жалкая, слабая, смертельно уставшая…

«Джелло, я больше не могу, я больше не выдержу! Забери домой!»

«Ари… А-а-арин! Я приду к тебе, шайсса, я скоро найду тебя!»

Наконец-то он вспомнил ее имя и долго-долго кричал, желая, чтобы каменные своды обрушились в бездну и потушили пламя, ставшее непреодолимой преградой. Когда эхо утихло и силы почти оставили, он лег на пол, вытянувшись во весь рост, и протянул руки к смутному изображению на стене. Сейчас Джелло ненавидел свою змеиную суть и завидовал птицам.

Он очнулся от легкого дуновения ветра, вслед за которым на спину упал плотный кожистый панцирь. Повинуясь скорее инстинктам, чем разуму Джелло расправил сложенные крылья, с восторгом ощущая, что они приросли к плечам и подвластны воле. С глухим скрежетом раздвинулась впереди стена, обнажая свободный проем, словно приглашая к прыжку над бездной.

Короткая заминка у пропасти сменилась жаждой борьбы – страх остался в норе, когда окрыленный ясс ринулся вперед, размашисто двигая руками. Все рожденные ползать или твердо ходить по земле порой мечтают о подобном полете. Пусть даже во сне или в бреду…

Джелло упивался своим новым качеством, с тоской понимая, что этот бесценный дар скоро будет утрачен. Но огненная пасть осталась далеко позади, теперь нужно выбраться из темного лабиринта.

Внезапно грудь пронзило чувство надвигающейся беды. Подстреленный на лету незримой стрелой, Джелло ударился о ближайший каменный выступ и упал навзничь, ломая своим весом спасительные крылья.

Выполнив свое предназначение, они рассыпались в прах, в пепельную труху, в костяную муку, что некогда выбрасывали в равнодушное небо смрадные трубы Цоты.

Куда же дальше? Под обожженными ступнями тонко хрустели стебли сухих болотных растений. Сделав еще несколько шагов по мрачному туннелю, Джелло вынужден был опуститься на четвереньки. Кожа на ногах облазила кровавыми клочьями, видно, пламя из раскаленного котла успело напоследок лизнуть ускользающую жертву.

Проход впереди расширился до размеров королевского кабинета в Бахрисашш. Только вместо рабочего стола посередине находилась плетеная из лозы корзина, наполненная черными, дурно пахнущими камнями, липко-влажными на ощупь.

Джелло подобрался ближе, вынул парочку тех, что были сверху – они пачкали ладони, оставляя на коже красноватый след. Но ссадины на разбитых костяшках пальцев перестали ныть, будто смазанные «усыпителем боли». Тогда Джелло достал из корзины новую партию камней и приложил к ступням, приоткрыв рот от долгожданного облегчения.

Странные минералы таяли, размягчались на теле, обволакивали его целительной пленкой. Скоро можно будет продолжить опасный маршрут.

«Я иду, Ари, я уже близко, держись!»

Ему казалось, он бродит по лабиринту целую вечность – тесные душные туннели сменялись просторными коридорами с золочеными светильниками на гладких стенах. Нос забивали терпкие ароматы глейса, в ушах звучал шепот невидимых судей.

«Ты пренебрег заветами предков, долго скитался вдали от дома, а когда вернулся, посадил на трон ящерку из мусорного питомника. Самка низшей расы никогда не подарит тебе достойного сына. Ты будешь проклят, несчастный король!»

«Просим пощадить последнего из рода. Он всегда чтил нас в сердце, а его шайсса готова разделить судьбу наследника Уратос».

«Она подарила ему крылья… она заслуживает награды…»

«Мы принимаем бесстрашшшную ящерку в нашу семью! Милоссссердия! Милоссссердия!»

Джелло хотелось разбить себе голову, чтобы избавиться от нескончаемых споров и нудной болтовни.

– Дорогу! Укажите дорогу! Я должен выбраться отсюда.

Ехидный старческий голос Драгго прошелестел в левое ухо:

– Оставайся с нами во тьме, потому что свет принесет ужасные новости. Твоя шайсса выбрала другого мужа и уже качает желтоволосое дитя. Аарин никогда тебя не любила, и сбежала, едва ты ослабил цепь. Смирись, мусорный король! Ты мог обкромсать свою плоть, но не способен изменить природу. Черви возятся в грязи или взбираются по ветвям до сладких плодов, и все же никогда не обретут крылья.

Оглушенный, Джелло замер у входа в очередной лаз. Выбрать тот, что слева? Чем он интересней соседнего? Можно блуждать здесь столетиями и не продвинуться к цели.

– Ари… я не верю, что ты предала и забыла меня. Где ты, Аарин? Я услышу и приду, если ты пожелаешь.

В ответ на его горестный вопль из левого коридора выпорхнул белый мотылек, а в глубине туннеля послышался заливистый детский смех.

Воспаленными глазами Джелло следил за тем, как бабочка кружится над низким потолком и, будто разочаровавшись, ныряет обратно в темноту.

– Советник Драгго, ты был не прав. Иногда ничтожные черви способны подняться в небо. И даже указать дорогу домой.

Он потерял мотылька из виду, но шел на звуки затихающего вдали детского смеха. А потом ощутил прикосновение влажной ткани к животу и вздрогнул так, что пошатнулась кровать.

Перед ним стояла растерянная ясска в съехавшей на бок синей шапочке и пожилой врач, задумчиво потиравший виски. Джелло повернул голову и заметил, как мотылек вылетел в раскрытое окно.

– Как долго я спал?

– Больше года, ваше величество.

– Позовите шайсу.

– Да-а… Все скоро будут здесь.

Джелло глубоко вздохнул и слабо улыбнулся, но тотчас снова нахмурился.

«Больше года? Неужели повреждения были настолько сильны?»

Он пошевелил пальцами на руках, попытался согнуть колено. Тело нехотя отзывалось, но разум начинал работать с невероятной быстротой.

– Шакко сюда! Доложить обстановку в Тахре. Оценить угрозы и риски. Собрать Совет.

– В городе все спокойно, как и по стране в целом. Скоро вы вернетесь к делам, а мы возблагодарим предков.

Джелло с изумлением заметил, что губы лекаря мелко дрожат, а под глазами пролегли мокрые дорожки.

Глава 36. Подарок

Аарин

Живем в загородном доме сенатора Аркоса. Я согласилась на переезд, когда Алишке исполнилось три месяца. Показалось, что климат Мальсийских болот ей вреден. Да и мне, честно сказать, уже хотелось сменить обстановку. Сколько можно прятаться в глуши?

С Кларденом у нас странные отношения. Поначалу я опасалась, что он разлучит меня с дочерью, нервничала так, что пропал аппетит. Очень устала от собственных страхов и однажды, после бессонной ночи, выпалила в лицо сенатору свои домыслы.

Кларден заявил, что мне нужен курс восстановительной терапии, как в физическом, так и в моральном смысле.

– Милая Ари, это несправедливо. Я готов обеспечить вам наилучшие условия, а ты считаешь меня бессердечным монстром? Поверь, я заинтересован в вашем благополучии.

– Почему вокруг Алишки постоянно крутятся врачи, зачем столько анализов? Разве есть проблемы со здоровьем?

– Процедуры стандартны. Притом, никаких отклонений или выдающихся способностей у твоего дитя не обнаружено.

– И слава Богу! Может, ожидалось, что пяти месяцев от роду она должна читать на древнетарсианском и рассчитывать скорость угасания Антарес? Или вы мечтали, что юная родственница начнет извергать огонь изо рта?

Кларден удовлетворенно вздохнул, порой ему нравились мои дерзкие шутки.

– Вижу, общение с дотошным астрономом Мальсы не прошло зря. Когда начнутся истерики по поводу конца света?

– Вам же ничего не грозит. Чана спроектировала подземный город со всеми коммуникациями и автономным производством кислорода.

– Прекрасно! Может, останешься здесь навсегда?

– Разве меня еще куда-то зовут?

– Скоро узнаем. Или не очень скоро…

Кларден многозначительно ухмыльнулся. Мы оба понимали о чем речь. Новостные сводки с неделю трубили о пробуждении короля Яшнисс и ликовании всего «змеиного племени». Вечерами я гуляла по ровным дорожкам сенаторского парка и мысленно составляла Джелло длинное обстоятельное письмо. Сдерживая слезы, тихо смеялась от радости. Закрывала глаза и представляла, что мы расстались всего на пару часов и скоро увидимся. Но разве я этого хочу на самом деле? Одолевают смешанные чувства.

Пора открыто признать, что яссы и люди не способны заключать полноценные союзы. Боги на девятых небесах, предки в загробном мире, обстоятельства непреодолимой силы обязательно ставят препоны. А теперь у Джелло есть прекрасный шанс начать все с начала – выбрать в супруги женщину своей расы и построить с ней полноценную семью.

Уверена, Чугго так ему и советует поступить, а Джелло в раздумьях, иначе… иначе за мной бы уже давно отправили пышную делегацию. О, как у меня разыгралась фантазия! Вот он открывает глаза и громовым голосом зовет свою Ари, а ему говорят, что королева застряла на Тарсин и стала счастливой мамочкой.

«Мне проще убить тебя, чем отдать другому!» – признался Джелло еще на Цоте. Ладно, убить – слишком кардинально, но вот забыть, вычеркнуть из списка приоритетов, вполне допустимо. И что остается опальной королеве?

Кларден ненавязчиво ухаживает за мной и терпеливо ждет положительного ответа, втайне надеясь, что яссу я уже не нужна. Стать подругой влиятельного чиновника и богатого тарсианина – редкая удача для гостьи из Дейкос. Зачем это Клардену? Седина в бороду, бес в ребро?

Но мужчины на Тарсин гладко бреют лицо и ничего не слышали про чертей. Во время одной из бесед Кларден признался, что с возрастом стал более сентиментальным, и всего одна грозовая ночь на Мальсийском холме пробудила в нем сильную привязанность к нам с Алишкой.

А мне до сих пор немного стыдно перед сенатором за свое поведение, я же грубила, выражалась нецензурно. И вообще благородной леди не полагается орать от боли во время родов…

Похоже, Кларден пересмотрел некоторые убеждения и мое согласие на переезд воспринял, как поощрительный жест. Сегодня на ночь глядя ввалился в мою комнату, смежную с роскошной спальней, где уже мирно спала дочка.

– Ари, я хочу сделать тебе подарок. Мне немалых трудов стоило получить эту вещицу в личное пользование. Но ты причастна к ее обретению, будет правильно, если станешь новой хозяйкой.

– Заинтриговали!

В раскрытой шкатулке лежало металлическое кольцо, от которого отходил небольшой крест. Украшение могло бы разместиться у меня на ладони, но я не спешила к нему прикасаться. Возникла невольная ассоциация с распятием.

– Что это?

– Лучше бы ты спросила «откуда»…

– Довольно загадок. Я даже представить не могу.

Кларден осторожно вынул кулон из бархатистого углубления, протянул мне.

– Он был на шее женщины, которую ты нашла в болоте. Специалисты сказали, что это древний оберег, символ вечной жизни и продолжения рода.

– Какого именно рода? Чъего рода? – прошептала я, переносясь мыслями в ивовые заросли Мальсы.

– Ты можешь отказаться, если боишься призраков. Надеялся лишь порадовать тебя и удивить.

– Амулет приносит несчастье? Судя по тому, где его нашли, вполне убедительно.

– Ари, я же тебе не враг. Меня заверили, что редкая вещица исполняет сокровенные желания обладательницы. Можешь считать символом расположения Тарсин. Хочу, чтобы здесь ты обрела настоящий дом, семью и поддержку. У меня есть для этого все возможности, согласись!

– Вы стали мне другом, но иных отношений я не могу представить. Благодарю за ценный подарок. Да, я его принимаю и обещаю бережно хранить в память о нелегкой судьбе вашего народа и его борьбе. Ну, каждый народ в своей истории с чем-нибудь да боролся: природой, голодом, произволом властей… драконами, наконец.

– Ари, при чем здесь народ?! Какие драконы?

– Почему та женщина оказалась в болоте, закованная в цепи, вы можете мне объяснить? Ее принесли в жертву или она не выполнила свое предназначение и была жестоко наказана?

Я сжала амулет в руке, чувствуя, как острые грани креста впиваются в кожу. Золото или сплав нескольких металлов – слишком легкий на вес, почти неощутимый.

Кларден задумчиво тер подбородок, пожимал плечами.

– Мы можем бесконечно изучать варварские обычаи предков, ковыряясь в болотной грязи, но поверх дряхлых останков давно лежит прочная каменная мостовая. Я предпочитаю строить будущее, подниматься над битыми черепками к звездам.

– Вы не понимаете. Она хотела, чтобы ее нашли! Ради справедливости, ради правды.

– Или мести. Но драконов на Тарсин больше нет. Даже в человеческом обличье.

– Как печально. Заняли бы лучшее место в зоопарке, – уязвила я.

– Нет, – печально вздохнул сенатор, – Мне все равно не удалось его обуздать, Дар разбил свою медную голову в скалах Харакаса. Ари, неужели тебе нисколько его не жаль?

Он застал меня врасплох, спрашивая о племяннике, потому я ответила первое, что сорвалось с языка:

– Я могла бы любить Дара, получая взамен даже крохи нежности. Но презрения и насилия терпеть не стану. Все же мир его праху. У меня осталось дочь. И если со временем кровь драконов заговорит в ней чересчур громко, я расскажу ей об отце и том, что он со мной сделал. Пусть знает, сколько бед может принести непомерная гордость и ощущение собственной исключительности.

– Ари, мы воспитаем ее вместе!

– Вы забываете, у меня есть муж, – напомнила я.

– Он занят реформацией дворца и строительством монумента на главной площади. Ему не нужен чужой ребенок, – вкрадчиво сказал Кларден.

– Не верю… не верю, что Джелло бросил меня. Пусть скажет в лицо, пусть официально освободит от роли своей жены.

– Разве король яссов не достаточно тебя унижал? Откажись от него сама. Даже, если ты дождешься приглашения… Ари, подумай, как тяжело будет жить среди змей моей внучке.

– Вы первый раз назвали ее внучкой. Неужели думаете, что я позволю Джелло обижать Алейшу? Любовь тысячи мужей и милость сотни королей не заставит меня забыть о моем ребенке. Она же чудо, она подарок… она не виновата ни в чем! Я не жду и не требую возвращения на Яшнисс, но у меня все еще есть муж, понимаете?

Теперь известно, что он жив, здоров и занят строительством. Рядом с ним верные друзья: Чугго, Шакко и Пойто. А я только хочу знать, хочу убедиться, что между нами больше нет понимания. Тогда можно идти дальше по вашим каменным мостовым, по костям замученных женщин и их крылатых сладострастных палачей.

От слез очертания комнаты поплыли, Кларден неловко обнял меня, но я отстранилась и повесила его подарок себе на шею. Цепочка оказалась длинновата, нагретый в ладони крест коснулся груди.

– Благодарю за все, что для меня сделали. Для нас с дочкой. Сейчас вам лучше уйти.

Кларден заложил руки за спину, и, глядя мимо меня, бесцветным тоном произнес:

– Завтра мы ждем гостей с Яшнисс. Тебя хочет повидать женщина по имени Дейра. Уверен, она намерена изложить решение короля. Пора бы определяться.

– И вы молчали?!

– Не хотелось тревожить тебя раньше времени. Яссы столь непредсказуемы. Сегодня настроены доброжелательно, а завтра готовы проклясть. Ты же сама знаешь.

– Порой они слишком доверчивы и суеверны. Вы передали хорошую новость. Спасибо, Кларден!

– Доброй ночи!

Я умылась и прошла к дочери, чтобы лечь рядом. Иногда Алишка просыпается в темноте, ищет меня. Можно дать ей грудь и подремать в блаженном состоянии, чувствуя, как маленькие пальчики требовательно цепляются за раскрытый ворот рубашки, щекочут кожу.

«Не волнуйся мое сокровище, я здесь, и пока жива, буду ласкать, оберегать и любить тебя. Как хорошо, что мы обрели друг друга, правда? Пока я жива, никто нас не разлучит».