Текст книги "Горная кошка"

– Сегодня у меня нет желания никуда идти или ехать, я хочу домой. Позднее я вернусь навестить Делию.

Тогда я отправлюсь вместе с вами. Вы позволите быть вашей гостьей?

Проводив женщин до автомобиля, Диллон отправился в свою контору на Маунтен-стрит. То, что Клара и Уинн Коулс знакомы, явилось для него неожиданной новостью.

Глава 7

Игорное заведение «Тихая гавань» в старом Саммис-Билдинг на Халли-стрит открылось – правда, как-то неуверенно – еще в первой половине дня, однако парусиновые навесы над окнами оставались опущенными до тех пор, пока солнце не скрылось за ближайшими строениями. В три часа пополудни из дверей показался служащий казино со специальной ручкой. Прежде чем поднять навесы, он окинул оценивающим взглядом мужчину, который стоял в нише между двумя пилястрами. Если не считать двух полосок пластыря на правой щеке и усов довольно необычного, желто-коричневого цвета, в его наружности не было ничего особенного: средних лет, немного сутулый. Закончив крутить ручку, служащий вновь внимательно посмотрел на мужчину в нише и исчез за дверью.

Через несколько минут из «Тихой гавани» вышел помощник управляющего и, подойдя к незнакомцу, спросил:

– Любуетесь ландшафтом, мистер?

– Жду друга, – ответил тот.

– У вас, видимо, не много друзей, раз приходится так долго ждать. Вы уже стояли здесь, когда я проходил мимо четыре часа назад, и все еще топчетесь на этом месте. Почему бы вам для разнообразия не попытаться подождать друга где-нибудь еще?

– Я никому не мешаю и не вторгаюсь в частные владения.

– Это верно. Как выглядит ваш друг?

В ответ незнакомец лишь качнул головой. Несколько секунд помощник управляющего буравил собеседника взглядом, затем не спеша направился к полицейскому, скучавшему на углу в тридцати шагах от «Тихой гавани». Обменявшись с ним приветствиями, помощник управляющего спросил:

– Видел вон того парня, который пустил корни возле моего заведения?

Конечно, видел. Болтается тут целый день.

Утверждает, что ждет друга.

– Нельзя ли посоветовать ему поискать этого друга где-нибудь подальше?

– Наверное, можно, – ухмыльнулся полицейский. – Но что, собственно, тебя тревожит? Уж не опасаешься ли ты, что это агент ФБР, который пытается напасть на след четвертака, проигранного кем-то в рулетку?

– Мне не по душе его настырность. После вчерашнего убийства Джексона там, наверху, про нас и без того достаточно болтают. А спросил я потому, что подумал: не сыщик ли это, работающий по делу об убийстве?

– Он не из наших, – замотал головой полицейский. – Вид у него вполне миролюбивый. Я пригляжу за ним.

Удовлетворенный помощник управляющего возвратился в «Тихую гавань» и вновь приступил к исполнению своих непосредственных обязанностей на ниве служения обществу. Медленной походкой полицейский двинулся за ним, стараясь держаться в тени зданий, и, поравнявшись с мужчиной в нише, как бы между прочим спросил:

– Ну как, ваш друг еще не появился?

– Пока нет. Спасибо.

Такой же ленивой походкой, не торопясь, страж порядка проследовал дальше. Когда полчаса спустя произошла небольшая стычка, он находился на противоположной стороне улицы, внимая ругательствам какого-то бедолаги водителя, менявшего спущенное колесо, а потому пропустил начало короткой бурной развязки долгого бдения усатого незнакомца. Внезапно покинув уютную нишу, тот бросился наперерез рослому молодому парню в довольно потрепанной одежде, который, появившись с севера, резко изменил свой курс – с явным намерением посетить «Тихую гавань».

Загородив ему дорогу, усатый прошипел:

– Мне нужно с тобой поговорить, дружок. Есть шанс заработать. Только не надо…

Парень отпрянул и уже повернулся, собираясь задать стрекача, но усатый крепко схватил его за руку. В то же мгновение правый кулак парня, описав дугу, угодил прямо в нижнюю челюсть противника, и тот как подкошенный рухнул на тротуар.

Отскочив, парень моментально развернулся и пустился наутек, чуть не сбив с ног подвернувшуюся на пути женщину. Через несколько секунд он исчез в узком проходе между домами.

Вокруг лежащего на земле человека быстро собралась толпа, и один из прохожих протянул ему руку, желая помочь подняться. Встав, усатый посмотрел вокруг слегка остекленевшими глазами и громко спросил:

– Где он? Куда скрылся?

Ему ответили сразу около дюжины голосов. Подбежавший трусцой полицейский взял его за локоть и с сарказмом заметил:

– Хорош приятель – стоило так долго его ждать.

А ну-ка, пройдемте со мной.

– Он скрылся! Я должен его поймать!

– А мы станем ловить по очереди и начнем с вас.

Пошли!

– Черт возьми! – вскричал усатый и тут же скривился от боли, щупая подбородок. – Вы меня отлично знаете. Я – Куинби Пеллетт!

– Да? И откуда же у вас вдруг появилась эта странная растительность на верхней губе?

– Ах, ради бога перестаньте, сейчас не до этого, – с досадой проговорил Пеллетт, резким движением пальцев срывая наклеенные усы. – Куда он побежал?

Мне необходимо его разыскать!

– Вероятно, он уже мчится по полю где-нибудь за городом.

Полицейский отпустил Пеллетта, однако его лицо не выражало ни сочувствия, ни желания шутить.

– И к чему же вы устроили этот маскарад? – спросил он. – Эй! Подождите! Куда же вы?

– Вас это не касается. Отстаньте от меня! Мне нужно поговорить с Франком Феланом.

– О'кей. Все расходитесь, дайте нам пройти! По-моему, мне лучше проводить вас, мистер Пеллетт.

Если по дороге вам опять попадутся друзья, вы рискуете не добраться до цели.

Куинби Пеллетт не стал возражать, когда полицейский забрался на сиденье его допотопного автомобиля. Выехав на главную улицу, Куинби, видимо, вообразил, что находится за рулем машины «Скорой помощи».

– А знаете, – заметил полицейский, – я могу оштрафовать вас, находясь вместе с вами в автомобиле.

Прекратив на секунду двигать нижней челюстью, Пеллетт что-то буркнул в ответ.

В полицейском участке им сообщили, что Франка Фелана нет и что он, наверное, в здании суда.

Поскольку Пеллетт отказался разговаривать с дежурным лейтенантом, тот, позвонив по телефону куда следует, подтвердил, что Фелан находится у шерифа.

Чудом избегая столкновения с другими машинами, Пеллетт и его неразлучный спутник поехали к зданию суда. Пройдя по темному коридору, они услышали в приемной от человека в форме, что начальник полиции и шериф очень заняты и им придется подождать. Однако неистовая реакция Пеллетта на это любезное предложение, по всей видимости, произвела впечатление: чиновник поднял телефонную трубку и, коротко переговорив, кивком указал на соответствующую дверь.

Билл Таттл сидел за письменным столом, перед ним стояли два полицейских детектива, поблизости от шерифа расположился в кресле Фелан. Увидев вошедших, он нахмурился.

– Привет, Куин. Что случилось? – спросил Фелан.

– Сперва позвольте мне доложить вам, начальник, – вмешался полицейский, сопровождавший Пеллетта. – Весь день мистер Пеллетт торчал возле «Тихой гавани» с фальшивыми усами, ожидая, по его словам, своего друга…

– Пока вы здесь тянете волынку, он успеет поглубже забиться в норе, – перебил Пеллетт с горечью.

– Давайте, Куин, выкладывайте побыстрее. Видите – нам некогда. Кто спрячется в нору и почему?

– Человек, которого я пытался схватить за шиворот. Теперь он, очевидно, уже за тридевять земель отсюда.

– Вовсе нет, – заметил полицейский с усмешкой. – Этот бродяга никогда не удаляется от города больше чем на милю.

– Какой бродяга? – изумился Пеллетт.

– Да тот самый, который задал вам трепку. Его зовут Эд Роули.

– Вы хотите сказать, что знаете этого человека? – пролепетал ошеломленный Пеллетт.

– Конечно, знаю. Он один из тех…

– Тогда найдите его! Тащите его сюда!

– И за какую провинность?

– Приведите его, черт возьми!

– Постойте, Куин, не кипятитесь, – вмешался Фелан, явно раздраженный. – Раз мои ребята знают этого парня, они его из-под земли достанут. Но что делать с ним потом?

– Послушайте, Франк, – Пеллетт подошел к креслу и уселся, – я сейчас все расскажу вам, но сначала прикажите своим ребятам найти его. Вы ведь знаете, я никогда не выдавал глупую курицу за куропатку. Распорядитесь, чтобы доставили этого бродягу.

– Кто он такой, Том? – обратился Фелан к полицейскому.

– Как я уже сказал, его зовут Эд Роули. Он объявился в городе в прошлом году вместе с бродячим цирком, который потом обанкротился, и с тех пор Роули болтается по округе, большей частью в притонах на Бакетт-стрит. Время от времени у него в карманах заводится доллар, откуда – не знаю, и тогда он спешит в «Тихую гавань».

– Мои ребята знают Роули в лицо?

– Конечно, он один из наших наиболее выдающихся граждан.

Пододвинув к себе телефонный аппарат, Фелан набрал номер городской полиции, дал дежурному лейтенанту необходимые указания и, положив трубку, повернулся к Пеллетту:

– Итак, Куин, вашего друга скоро поймают, никуда он не денется. А теперь выкладывайте, что он еще натворил, кроме как отдубасил вас?

– Вчера днем он украл из автомобиля моей племянницы ее дамскую сумочку.

Все присутствующие в комнате буквально вытаращили глаза. Полицейский Том невольно судорожно вздохнул и пробормотал:

– Вот это да!

– Этот бродяга… украл ее сумочку?! Сумочку Делии Бранд? – переспросил Фелан, словно не веря своим ушам.

– Да.

– Ту самую, с револьвером и патронами?

– Верно.

– Откуда вам известно? – вмешался шериф.

– Видел собственными глазами.

– Вы видели, как он взял сумочку?

– Да.

– И ни словом не обмолвились об этом сегодня утром?

– Сегодня утром никого, по сути, не интересовали мои показания. Вы все были настолько уверены в неопровержимости уже имеющихся улик, что не желали больше ни от кого ничего слышать. И, кроме того, я не знал, кто он, мог лишь описать вора, а какая польза от описания?

Значит, вместо того чтобы информировать власти, вы решили действовать самостоятельно: пошли и заняли пост…

– Минутку, Билл, – перебил шерифа Фелан и, сняв трубку, снова позвонил в полицейское управление.

– Мак? Это Франк. По поводу того бродяги, Эда Роули. Дело срочное. Используй всех людей, какие у тебя есть. Он мне нужен, и как можно быстрее.

Не спускай с него глаз. Возможно, он причастен к убийству.

Фелан положил трубку, и шериф, обращаясь к Пеллетту, рявкнул:

– Так, по-вашему, этот голодранец украл сумочку с револьвером и затем ухлопал Джексона?

– Нет, сделать этого он не мог. Я отнял у него сумочку.

– Вы отняли у него?!

– Я застал Роули, когда он вытаскивал сумочку из машины, и забрал ее у него.

– И куда вы дели сумочку потом? Минутку… Выйдите в приемную и ждите там, – сказал шериф, обращаясь к двум детективам и полицейскому. – И держите языки за зубами. Поняли?

Все трое кивнули, правда без особого энтузиазма, и покинули кабинет. Шериф откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул.

– Быть может, вы начнете с самого начала и расскажете по порядку, как все произошло? – предложил Фелан. – Хорошенький… хорошенький сюрприз, ничего не скажешь.

– Предисловий не нужно, – вставил Таттл, не сводя пристального взгляда с Пеллетта. – Куда вы подевали сумочку?

– По-моему, Франк прав, – покачал головой Пеллетт. – Вам следует выслушать все по порядку. Вчера днем ко мне пришла моя племянница Делия…

– Зачем?

– Не имеет значения. Ее приход никак не связан с убийством Дана Джексона, можете мне поверить.

Она хотела, чтобы я отправился вместе с ней уговаривать Дана не увольнять Клару, мою другую племянницу. Я сказал, что нам лучше не ходить вместе, что у меня с Даном в этот день назначена встреча по другому вопросу и я при случае также поговорю с ним о Кларе. Вскоре после ухода Делии я отправился к Джексону. Перед тем он сам позвонил мне и выразил желание посоветоваться. Дескать, им получена новая информация, касающаяся смерти моего зятя два года назад. Когда я искал на Халли-стрит место для парковки, то заметил неподалеку автомобиль Делии. Возвращаясь через некоторое время к Саммис-Билдинг, я увидел незнакомого мужчину, который закрывал дверцу машины моей племянницы, держа в руке ее дамскую сумочку. Судя по его внешнему виду, он вряд ли делал это по ее поручению, а потому я остановил парня и спросил, его ли эта сумочка. «Но она ведь и не ваша?» – ответил он. «Нет, – согласился я, – не моя, но она принадлежит моей племяннице, как и этот автомобиль». Тогда он сказал: «Ну, будьте так любезны, отдайте сумочку вашей племяннице», – и, сунув ее мне в руки, ушел. Проделал он это с таким хладнокровием, что я буквально опешил и только смотрел ему в спину.

– И вы не обратились к полицейскому?

– С какой стати? Что я мог ему сообщить? Ведь сумочка была у меня в руках.

– Кто-нибудь наблюдал за вами и видел этот эпизод? Возможно, кто-то из прохожих остановился?

– Не припоминаю, – сдвинул брови Пеллетт.

– Хорошо. Вы стояли на тротуаре с сумочкой. Что потом?

– Я решил подождать Делию на улице. Не хотел мешать ее разговору с Джексоном. И отправился на угол выпить кружку пива. Отсутствовал не более пяти минут. Ее машина стояла на прежнем месте, и я подумал, что, оставшись с Джексоном, Делил могла отправиться куда-нибудь еще поблизости, например за покупками. Войдя в здание, я стал взбираться по лестнице, и уже на самом верху кто-то ударил меня по голове. Потеряв сознание, я скатился вниз. В себя пришел уже на полу, возле меня стояли Делия и Джексон…

– Стойте! – перебил Таттл яростно. – Только не говорите мне, что сумочка исчезла! Ведь исчезла-таки? Верно? Ну конечно же! И нашли вас у лестницы племянница, которая сейчас в кутузке, и Джексон, который приказал долго жить!

– Вы абсолютно правы, – ответил Пеллетт, потирая левую сторону головы. – Послушайте, шериф, не старайтесь сбить меня с толку или вывести из себя. Я знал, как вы все отнесетесь к моей истории, а потому решил подкараулить того человека, надеясь, что он вновь появится на Халли-стрит.

А нашли меня племянница и Джексон именно потому, что оба сидели в его кабинете и слышали, как я катился с лестницы. Джексон сразу же побежал в «Тихую гавань» и вернулся с каким-то мужчиной – управляющим или вышибалой, – он разговаривал со мной сегодня, когда я стоял возле игорного дома. И прежде чем они помогли мне подняться в кабинет Джексона, пришли сержант полиции Джил Моффетт я доктор. По их заключению, меня ударили куском породы из старого сундука – камень Джексон подобрал тут же, у подножия лестницы.

Наверное, Джил Моффетт обо всем подробно доложил; если нет, то спросите его. Мне, естественно, стало любопытно, кто пытался проломить мне череп, и я поздно вечером позвонил Джилу домой, но он сказал, что полиция не обнаружила никаких следов преступника.

– По вашей версии, кто-то последовал за вами и ударил вас по голове на лестнице?

– У меня нет никаких версий. Но злоумышленник не мог последовать за мной и в нужный момент взять из сундука подходящий кусок породы. Он уже находился наверху.

– Я чувствовал, куда вы клоните. Кто-то уже прятался на верхней площадке. Другими словами, вы намекаете на Джексона, а?

– Ни в коем случае. Когда меня ударили, с ним в кабинете разговаривала моя племянница.

– Да, не повезло. Очнувшись, вы сразу стали искать сумочку, а она пропала?

– Вовсе не так. Когда я пришел в себя, в голове у меня стоял туман. В кабинете Джексона полицейский сержант помог проверить мои карманы и выяснить, не украдено ли что-нибудь. Однако в тот момент из ценных вещей при мне был лишь бумажник с шестьюдесятью долларами и водительскими правами, которые оказались на месте, и я заверил Джила, что все цело. Только немного позже, беседуя с Джексоном, я вспомнил о сумочке, и мы, то есть я и Джексон, начали ее искать, но безрезультатно. Мы везде шарили, наверху и внизу, но сумочки так и не нашли.

– Моффетт и доктор ушли до того, как вы хватились сумочки?

– Да, и моя племянница тоже. Мы остались вдвоем с Джексоном.

Кого-нибудь видели или, быть может, что-то слышали, перед тем как получить удар по голове?

– Никого не видел и ничего подозрительного не слышал. В коридорчике было довольно темно.

Откинувшись назад, шериф некоторое время пристально смотрел на Пеллетта, а затем повернулся к начальнику полиции:

– Как тебе это нравится, Франк? Есть какие-нибудь соображения?

– Не знаю, Бил, – медленно и задумчиво покачал головой Фелан. – Детали, разумеется, можно уточнить потом.

– Давай, попробуй теперь ты.

И Фелан начал по новой. Хотя в его голосе не звучало столь откровенного недоверия, как у шерифа, расспрашивая Куинби Пеллетта, он вдавался во все детали и хотел знать мельчайшие подробности, не упуская ничего мало-мальски существенного. Однако в показаниях Пеллетта он не обнаружил никаких противоречий или несообразностей. Единственный новый факт состоял в том, что, как полагал Пеллетт, убийство Джексона могло быть как-то связано с убийством Чарли Бранда два года тому назад.

Свое предположение Пеллетт основывал на словах Джексона, пригласившего его к себе якобы для обсуждения нового аспекта давнего преступления.

Кроме того, при встрече Джексон показал ему клочок бумаги, будто бы обнаруженный в хижине старателя на Силверсайд-Хиллз, где застрелили Чарли Бранда. То обстоятельство, что Джексона убили через несколько часов после этого разговора, наводило на мысль о возможной связи двух преступлений.

Что было в записке, Пеллетт сказать не мог. От пережитого удара у него сильно болела голова, и они с Джексоном договорились отложить беседу до завтра. После безуспешных поисков сумочки Пеллетт отправился домой.

На этом месте повествования зазвонил телефон.

Таттл снял трубку и, выслушав абонента, передал ее Фелану.

– Это ты, Мак? Да неужели! Отличная работа! Где?

Напомни мне угостить тебя стаканчиком виски. Нет, не надо. Пришли его сюда под надежной охраной, и пусть поторопятся. – Начальник полиции с самодовольной усмешкой положил трубку. – Хорошая команда у меня, Билл. Они подцепили Эда Роули.

– Вот это здорово!

– Да, да, разыскали на Бакетт-стрит. Будут здесь через пять минут.

– Им займусь я, – заявил Таттл.

– Как бы не так. Его нашли мои ребята.

– А это мой служебный кабинет, Франк.

– И довольно вонючий. Роули – моя добыча.

– Сперва им займусь я, упрямо повторил Таттл.

– Нет… пока мой голос что-то значит. А будешь настаивать и пытаться вмешиваться, я тут же прикажу перевезти его в полицейское управление. Ведь Пеллетт обратился ко мне. Разве он пришел сюда не потому, что искал меня?

Спор еще продолжался в том же духе, когда доложили о прибытии Эда Роули, и Таттл приказал ввести его вместе с эскортом.

Куинби Пеллетт поднялся было, но Фелан удержал его.

– Сядьте, Куин. Вы еще недостаточно твердо держитесь на ногах. И ведите себя спокойно.

Эскорт состоял из двух полицейских в штатском и двух в форме. Они плотно окружали того самого мужчину, которого так терпеливо поджидал Пеллетт.

Вид у него был угрюмый, немного испуганный и слегка строптивый.

– Пусть сядет, – распорядился Фелан, и задержанного подвели к стулу.

– Это он, – заявил Пеллетт, не сводя глаз с бродяги.

– Тебя зовут Эд Роули? – рявкнул шериф.

Начальник полиции тут же вскочил и, направляясь к двери, приказал:

– Отведите его в полицейское управление, ребята!

Охрана в недоумении и замешательстве уставилась на своего шефа, а шериф закричал:

– Ну хорошо, хорошо, черт бы тебя побрал!

Развернувшись на каблуках, Фелан подошел к задержанному и, чеканя каждое слово, стал перечислять факты:

– Тебя зовут Эд Роули. Ты – босяк и попрошайка. Я могу посадить тебя за решетку, вышвырнуть из моего округа и сделать с тобой все, что пожелаю. Около часа тому назад мистер Пеллетт остановил тебя на тротуаре перед «Тихой гаванью», и ты ударил его в челюсть. Верно?

– Я вовсе не бо…

– Заткнись! Ты ударил мистера Пеллетта или нет?

– Возможно, но я не…

– А я сказал – заткнись! Почему ты его ударил?

– Он не имеет права меня останавливать, и…

– Как он тебя остановил?

– Загородил мне дорогу.

– Он применял к тебе силу?

– Нет, он что-то сказал, но я не разобрал, а когда я отступил назад, он попытался схватить меня.

Естественно, защищаясь, я врезал ему.

– И бросился бежать сломя голову. Чего же ты испугался?

– Я вовсе не испугался, а просто действовал под влиянием момента, так сказать, инстинктивно.

– Однажды твой инстинкт тебя здорово подведет.

Посмотри на мистера Пеллетта. Я сказал, посмотри на него! Ты встретил его сегодня с усами, но раньше у него усов не было. Ты узнал его сегодня, несмотря на усы?

– Я вообще его не знаю. Никогда не видел раньше.

– А как насчет вчера?

– Вчера? Где же? Что-то не припоминаю.

– Перестань, Роули, – поморщился Фелан, – нам все известно. Три разных свидетеля видели, как ты взял из автомобиля дамскую сумочку и затем отдал ее Пеллетту, когда тот поймал тебя с поличным.

– Это неправда, начальник. Сплошной наговор.

Все они проклятые лжецы.

Куинби Пеллетт издал низкий звук, похожий на отдаленное грозное рычание, но Фелан остановил его кивком и возобновил допрос:

– Значит, ты отрицаешь, что тебя видели на той улице?

– Мне неизвестно, кто и где видел меня, но никто не может утверждать, что я взял какую-то сумочку из какого-то автомобиля. Что это за улица?

– Помалкивай. Где ты был вчера?

– Ну… вчера… – задумался Роули. – Дайте-ка вспомнить. Утром мне посчастливилось заработать полдоллара…

– Каким образом?

– Да просто кое-где подсобил.

– Ладно, забудь об этом. Что ты делал вчера в полдень?

– Ну, в полдень я почувствовал усталость и решил немного отдохнуть, вышел прогуляться и завернул в «Тихую гавань», спустил честно заработанные полдоллара, подышал еще немного свежим воздухом и вернулся в свой пансион…

– Выйдя из «Тихой гавани», чем ты занимался?

– Совершал моцион.

– Прогуливаясь, дошел до машины, заметил на сиденье дамскую сумочку и стибрил ее. Пеллетт застукал тебя, и ты отдал сумочку ему.

– Послушайте, начальник, – Роули подался вперед всем телом и для вящей убедительности помахал указательным пальцем, – возможно, я босяк и попрошайка, как вы изволили выразиться, но я никогда не был мелким трусливым воришкой. Нет, сэр! Всякий, кто утверждает, что видел, как я у кого-то украл, – наглый лжец. Я вовсе не имею в виду мистера Пеллетта. Он не похож на лжеца, и я приношу свои извинения за то, что ударил его. Будем считать, что он меня с кем-то спутал. Если он ошибся…

– Перестань молоть чепуху! Люди, которые видели тебя, – уважаемые граждане и никакие не лжецы.

– И тем не менее они врут, утверждая, будто видели, как я взял какую-то вещь из автомобиля вчера днем. Средь бела дня! На оживленной улице! Не могу назвать их по-другому, кроме как отъявленными лжецами.

Больше от Роули не удалось добиться ничего существенного ни уговорами, ни угрозами. Провозившись с ним еще двадцать минут, Фелан предложил Таттлу попытать счастья, но тот отказался: мол, ему вполне достаточно и того, что он уже слышал. Позволили и Куинби Пеллетту задать несколько вопросов, однако и это не помогло.

Фелан попробовал снова, а потом с досадой махнул рукой, сказав полицейским:

– Уберите его с моих глаз и бросьте в реку!

– Боже мой, – запротестовал Пеллетт, – неужели вы его отпустите?

– А на каком основании я могу его задержать?

Если я посажу его в кутузку за бродяжничество, то нам придется его кормить за казенный счет.

– Но ведь он ударил меня, не так ли? Совершил на меня нападение. Ради бога, не отпускайте его!

– Вы собираетесь выдвинуть против него обвинение в насильственных действиях?

– Да, собираюсь.

– Ну что ж, ребята, – кивнул Фелан, – отведите его в управление и посадите за решетку. На ужин дайте ему сушеную ящерицу. Передайте Маку: Пеллетт напишет заявление.

Выходили полицейские со своим подопечным с заметно меньшим воодушевлением, чем входили.

Начальник полиции выглядел утомленным и раздраженным. Шериф задумчиво потирал нос.

Взглянув поочередно на присутствующих, Пеллетт нарушил затянувшееся молчание:

– Ну и как же насчет моей племянницы? Как она могла убить Джексона, если сумочку с револьвером у нее украли?

– Разумеется, не могла, – коротко заметил Фелан, решив ограничиться этой лаконичной репликой.

– Ну и что же теперь? – не унимался Пеллетт.

Фелан молча указал большим пальцем на шерифа.

– Я вам вот что скажу, Пеллетт. Вы рассказали нам очень занимательную историю. Как мы на нее смотрим? Официально мы весьма благодарны вам за помощь и, конечно, тщательно изучим все аспекты инцидента со всех точек зрения, затем на основании полученных материалов постараемся составить заключение. Неофициально я могу сказать следующее: вполне естественно, что вы стремитесь любыми путями выручить свою племянницу. Очень жаль, что никто не в состоянии подтвердить ваши показания.

Человек, который помогал вам искать сумочку на лестнице, убит, и вы можете себе легко представить, как присяжные воспримут вашу историю относительно сперва украденной, а потом вновь пропавшей сумочки.

– Вы полагаете, я лгу?! – воскликнул с остервенением Пеллетт, поднимаясь. – По-вашему, я все это сочинил?

– Именно так я и думаю, – ответил Таттл. – Неофициально, конечно.

– Мне трудно сказать что-либо определенное, Куин, – с раздражением заметил Фелан. – Откуда мне знать, черт возьми, где правда, а где ложь?

Стиснув зубы, Пеллетт повернулся и вышел.

До нового Саммис-Билдинг было рукой подать, и он отправился пешком. Войдя в здание, Пеллетт поднялся на лифте на четвертый этаж, прошел по коридору и, оказавшись в небольшой приемной, сказал молодой женщине за письменным столом:

– Меня зовут Куинби Пеллетт, я – дядя Делии Бранд. Мне нужно поговорить с мистером Ансоном.

Попросив его подождать, секретарша исчезла за другой дверью. Через минуту она вновь появилась и попросила:

– Пройдите, пожалуйста, сюда.

На следующее утро жители Коуди прочли на первой странице «Таймс стар» объявление следующего содержания:

«Вниманию всех законопослушных граждан, сочувствующих невинно пострадавшей. Если кто-то видел, как во вторник, около четырех часов пополудни, на Халли-стрит, один мужчина, стоявший возле автомобиля, что-то передавал другому мужчине, пусть немедленно свяжется с начальником городской полиции. Ниже публикуется фотография мужчины, которому передавался определенный предмет.

Делия Бранд».

На снимке Куинби Пеллетт выглядел очень похожим.