Текст книги "Велий ветер. Книга вторая"

– Да, то есть, нет, – поправилась девочка. – А почему Сварог так поступает?

– Его мотивы мне неизвестны. Возможно, он, как и ты, считает, что я вышел в тираж. Или не верит в то, что ситуация может выйти из-под его контроля. Или, что вероятнее всего, у него свое видение того, что происходит.

– Может быть, ему просто все равно? – предположила Варвара.

– И такой вариант нельзя исключать, – согласился было Белун, но тут же, опомнившись, пригрозил девочке пальцем: – Смотри мне! Ты говори, да не заговаривайся!

– Молчу, молчу. Но что мы будем делать по этому поводу?

– Мы?! – расхохотался Белун от такой юношеской самоуверенности. – Смелости тебе не занимать. Или наглости, что сейчас почти одно и то же.

– Отчего же? – с обиженным видом заявила Варвара. – Мне казалось, что Кудыкин остров принял меня и воспитал ради того, чтобы я могла послужить ему в опасный момент. Не ты ли говорил, что я наследовала дар Стриги? А как он использовал его? Во благо наших миров.

– Ты вспомнила о Стриге вовремя, – похвалил старик. – Но будь тогда последовательной и вспомни о том, что случилось с ним. Смерть в битве почетна, но это все же смерть. Ничего приятного в ней нет.

– Если рассуждать так, то можно всю жизнь просидеть, спрятавшись под одеялом, – горячо возразила девочка. – У меня растут братья. Я должна быть им примером. А кого они сейчас видят перед собой?

– Кого?

– Ребенка, которого все оберегают. А я могу быть полезной.

– Можешь, – согласился Белун, задумчиво поглаживая бороду.

– Так испытай меня!

– Это опасно.

– Я не боюсь!

– Зато я боюсь, – жестко ответил старик, поднявшись с места. – Как ты не можешь понять этого? Если погибну я, то это будет моим решением. То же самое относится и к Велесу, и к Радигасту, и ко всем остальным членам Совета. Но если что-то случится с тобой, то винить я смогу только себя – и никого другого.

– Почему? Разве я не способна самостоятельно решать, ради кого или чего имеет смысл идти на риск?

– Ты еще ребенок, – с нежностью в голосе возразил Белун.

– Для тебя я всегда буду ребенком! – воскликнула девочка.

– Конечно, а как же иначе? – старик вложил в этот вопрос больше чувств, чем планировал – и Варвара вдруг поняла, как сильно он любит ее. Ей стало одновременно приятно и тоскливо. Приятно оттого, что она вновь ощутила семью, которой ее лишили в детстве, а тоскливо – потому, что девочка была полна решимости идти до конца, даже если это причинит боль ее близким.

– Ты знаешь, что я отношусь к тебе не только как к учителю, – Варвара подошла к старику и обняла его, чего прежде никогда не позволяла себе. – Ты заменил мне отца, и я никогда не забуду этого. Но сейчас я вижу, как все вокруг рушится на моих глазах. Кудыкин остров стал мне домом. Я не хочу смотреть на то, как уничтожают мой дом. Позволь мне помочь тебе.

Белун, сначала неуверенно, но потом с чувством обнял девочку за плечи и, когда отстранил ее от себя, то удивился тому, насколько она изменилась за прошедшее время. Он смотрел на Варвару так, словно видел ее впервые – перед ним стояла красивая девушка, глаза которой горели решимостью идти до конца. Поразившись, старик подумал, что такие глаза он видел только на поле битвы у опытных воинов, которые привыкли без страха глядеть в лицо смерти.

– Ты права, – отвернувшись, чтобы скрыть захлестнувшие его чувства, глухо проговорил глава Совета. – Пришло время отпустить тебя.

– Правда? – обрадовалась Варвара. – Спасибо тебе! Ты не пожалеешь о своем решении!

– Я уже жалею, – тихо пробормотал старик.

– Что? – не расслышала девочка.

– Ничего, это я сам с собой разговариваю. Что ж, садись, нам предстоит длинный и трудный разговор.

Солнце давно скрылось за горизонтом, когда Белун, наконец, поднялся:

– Я рассказал тебе обо всем, что знаю. О многом из того, что теперь тебе известно, большинство обитателей острова и понятия не имеет. Скажи, ты все еще намерена защищать наш дом любой ценой?

– Больше, чем когда-либо, – твердо ответила Варвара.

– Хорошо. Тогда ты знаешь, что нужно делать. Только будь осторожнее, прошу тебя.

***

Ний, кряхтя, поднялся со скамейки и потянулся, чтобы размять затекшую спину. Он настолько привык к старости, давящей на плечи, что уже не мог вспомнить ощущения, которые дарила молодость. Временами ему казалось, что он был стариком всегда – не телом, так душой. Жестокая шутка, которую с ним сыграл Чернобог. Или Сварог? Впрочем, разве теперь это важно? Если бы не это перерождение, он, скорее всего, истлел бы, как старая сухая трава. Теперь у него есть смысл, которого прежде не было. Хотя кого он обманывает? – старик нахмурился: был в его жизни смысл, но извращенный. И, к сожалению, в этом некого было винить, кроме самого себя.

Ощутив колебание воздуха и услышав гудение, Ний отмахнулся – ему показалось, будто рядом с ним пролетел шмель. Однако гудение не прекратилось – напротив, с каждой секундой оно становилось сильнее и настойчивее, пока не превратилось в сплошной оглушающий гул, от которого в окнах жалобно зазвенели стекла.

– Кто ты? – зажимая уши руками, закричал старик. – Я не понимаю тебя!

Гудение тут же изменило тональность на более низкую. Ний почувствовал, как вибрирует земля у него под ногами. Ему казалось, что он различает отдельные звуки, но они никак не желали складываться в слова.

– Что? – Ний отчаянно старался разобрать хоть что-нибудь.

Ответом стала такая высокая тональность, что стакан, стоявший на летнем столике, рассыпался, как если бы был сделан из песка. Старик упал на колени, сжав виски – несмотря на то, что боль лишала его способности думать, в голове крутилась единственная мысль: как хорошо, что дома не оказалось ни Маши, ни Велизара!

– Прекрати!

Внезапная тишина, наступившая вокруг него, показалась ему настолько глубокой и всеобъемлющей, что он сначала не поверил в ее реальность. Подняв взгляд, он увидел перед собой темное пятно, которое имело человеческие очертания. Ний потряс головой, пытаясь прийти в себя, и с удивлением обнаружил, что его руки словно приросли к земле. Приглядевшись, он увидел, что ощущения не обманули его – ладони плотно пристали к рыхлой почве, пальцы удлинились и изменили форму, зарывшись концами в почву. Отчаянно рванувшись, старик понял, что попал в ловушку, из которой не было никакой надежды вырваться, и теперь с ужасом наблюдал за тем, как деревенеет его плоть: процесс уже дошел до локтей – и двигался все выше.

– Что тебе нужно от меня? За что? – закричал Ний, однако тень ничего не ответила – казалось, она о чем-то размышляла. Наконец, когда корой покрылось почти все тело старика, темная материя приблизилась к нему: короткий гул, который успел услышать Ний прежде, чем его тело окончательно утратило способность воспринимать информацию извне, звучал как приговор.

Спустя несколько минут двор доброй сочинской хозяйки уже ничем не отличался от остальных в округе – и только могучий старый дуб, нависающий над ветхой крышей, был немым свидетелем трагедии, разыгравшейся здесь.

– Надо же, – обратилась к соседке женщина, возвращавшаяся с сумками из магазина. – Я раньше и не замечала, что у Софии такая красота во дворе.

– Да ладно тебе, – отмахнулась та. – Сколько себя помню, этот дуб всегда здесь был.

Как раз в то время, когда две соседки делились последними новостями, периодически поглядывая в сторону дерева, которое то ли было всегда, то ли только что появилось, стройная молодая женщина, одетая во все черное, вдруг почувствовала такое сильное головокружение, что была вынуждена опереться о стену, чтобы не упасть. Стараясь унять бешено колотящееся сердце, она закрыла глаза и несколько раз глубоко и медленно вдохнула.

– С тобой все в порядке? – забеспокоилась Кикимора. – На тебе лица нет.

– Не знаю, – Марана, шатаясь, подошла к дивану и осторожно опустилась на него. – Такое чувство, будто из меня вынули половину костей.

– Такое прежде бывало?

– Нет, никогда, – покачала головой богиня.

– Может быть, ты так на погоду реагируешь? Смотри – как раз дождь собирается.

– О чем ты? – отмахнулась Марана. – Я сама себе погода.

– Не скажи, – возразила девушка, садясь рядом и с видом знатока измеряя ей давление. – Вот я тоже раньше ничем не болела, а как сюда попала – так постоянно то грипп, то простуда. Раз пожаловала в мир людей, будь добра соблюдать все местные правила. А плохое самочувствие здесь дело обычное.

– Не говори глупостей! – рассердилась богиня смерти. – Здесь что-то другое!

Действительно, чем сильнее она прислушивалась к собственным ощущениям, тем тревожнее становилось у нее на душе. И, несмотря на то, что ей сложно было определить источник своего беспокойства, она ощущала какие-то изменения, произошедшие в энергетическом поле. Она уже хотела снова обратиться за помощью к Змею, но в этот момент дверь открылась – и в проеме, полностью заслонив его, показалась гигантская фигура.

– А, Радигаст, – поприветствовала гостя богиня. – Давно не виделись, рада тебе. Правда, я думала, что придет Велес.

– Похоже, ты не удивлена, – из-за спины великана послышался знакомый голос, и через секунду, когда Радигаст, наконец, протиснулся в комнату, перед Мараной появился и сам Велес. – Это хорошо. Значит, ты в курсе последних событий, и мне не придется пересказывать тебе их. Ты не переживаешь по этому поводу?

– Не утруждай себя, – кивнула девушка, – у меня свои источники. Итак, вы задумали вывернуть наши миры наизнанку. Действительно, с чего бы мне переживать? Вы ведь посоветовались со мной, когда принимали это решение. Никаких проблем. А, вот и моя любимая подопечная. Спасибо и тебе за доверие, дитя. Заходите и все остальные, чего уж там.

Лира, прятавшаяся за широкой спиной Радигаста, нерешительно вышла из своего укрытие и, пробормотав что-то невразумительное, отошла в сторону. Чур с Паном также постарались побыстрее прошмыгнуть мимо богини, спокойствие которой пугало их больше, чем ярость. Лада же, с улыбкой подойдя к девушке, с нежностью обняла ее и присела рядом. Велес, не обративший внимания на сарказм, прозвучавший в голосе Мараны, внимательно посмотрел на нее и спросил:

– Тебе нездоровится?

– С каких пор тебя волнует состояние моего здоровья? – устало улыбнулась богиня. – Но – да, ты прав. Кикимора вот утверждает, что меня подкосила какая-то местная инфекция, но мне кажется, что здесь все дело в энергетическом балансе. Кто-то нарушил его. Ты ничего не почувствовал?

– Когда это произошло? – нахмурился Велес.

– Только что. Не прошло и пяти минут.

– Мы не могли ничего ощутить, – с досадой в голосе проговорил бог, – потому что как раз в это время направлялись к тебе и находились вне времени и пространства. Расскажи мне о том, что почувствовала.

– Тебя когда-нибудь били обухом топора по голове сразу после того, как ткнули пальцами в глаза? Если вкратце, то примерно так.

– Ты сердишься на меня, – Велес покачал головой. – Не осуждаю. Но сейчас не время для сведения счетов. Подумай еще – что могло стать причиной твоей болезни?

– Подобное или что-то похожее я ощущала только однажды, – глаза Мараны почернели, – когда убила собственного брата.

– Ний! – воскликнул Велес.

– Да.

Пораженный внезапной догадкой и, не желая тратить времени на объяснения, Велес очертил круг вокруг своей головы и исчез, оставив остальных в недоумении смотреть друг на друга.

Путь до нового пристанища Велизара занял всего несколько мгновений, но за это время Велес успел обругать себя последними словами за недальновидность. Прибыв, он окинул взглядом двор и застонал от досады – его худшие опасения подтвердились. Велес подошел к дереву и прислонился лбом к его стволу, пытаясь собраться с мыслями. Затем, вздохнув, вошел в дом, хотя уже знал, что увидит там. Внутри ничего не изменилось, если не считать тонкой ивы, которая, развесив пушистые ветви по всей комнате, росла прямо из деревянного пола.

Велес вздрогнул, когда услышал протяжный стон, раздавшийся из глубины дома. Проследовав в направлении источника звука, бог увидел Велизара, лежавшего под грудой какого-то тряпья. Молодой человек выглядел так, словно из него выкачали все жизненные силы – его худая грудь судорожно вздымалась с каждым вдохом, закрытые веки дрожали. В руках он сжимал знакомую Велесу деревянную фигурку, сломанную пополам и бережно склеенную Морой. Кукла почернела и растрескалась – было совершенно ясно, что она больше не имеет никакой магической силы.

– Несчастный, – бог опустился на колени перед Велизаром и положил ему руку на лоб – молодой человек вздрогнул от его прикосновения и открыл глаза. Не сразу поняв, кто перед ним, он попытался встать, но Велес удержал его: – Не двигайся, тебе нужно беречь силы.

– Он был здесь, – с трудом выговорил Велизар. – Он убил их, убил!

– Да, я знаю, – мрачно ответил Велес. – Нам не следовало доверять ему. Но ты должен быть со Стрибогом. Где он? Почему не помог?

– Мы разминулись, – ответил молодой человек и, снова закрыв глаза, впал в беспамятство.

Покачав головой, бог поднял раненого, словно тот ничего не весил и, держа его на вытянутых руках, прошептал заклинание – тело Велизара подернулось дымкой и исчезло.

– Помоги ему, Марана, – прошептал Велес.

– Она поможет, не сомневайся, – голос, раздавшийся у него за спиной, заставил его стремительно обернуться – перед ним, утопая в мягком кресле, сидел Чернобог и с задумчивым видом курил трубку. Отвечая на вопросительный взгляд Велеса, он махнул свободной рукой: – Все свое ношу с собой. Здесь, как ты сам видишь, мебель не ахти, а я привык к определенному комфорту. А что? Знаешь, как сложно подобрать такое кресло, чтобы и осанку держало, и удобное было. Я здесь отыскал один магазинчик…

– Твоих рук дело, демон? – перебил Велес эту пустую болтовню.

– Конечно, чьих же еще? – удивился тот. – Ты имеешь что-то против?

– Но зачем?

– Не зачем, а почему, – улыбнулся Чернобог. – Потому, что я забрал лишь то, что мое по праву.

– По праву?

– Конечно, – убежденно проговорил бог зла. – Я, можно сказать, воспитывал их, холил, лелеял. С какой радости мне все это богатство отдавать Сварогу?

– А Велизар?

– Хлоптун-то? Забирайте, – пожал плечами Чернобог. – Мне он не нужен. Слишком он хорошим стал, даже противно.

– Или ты не смог убить его.

– Твоя проницательность может соперничать только с твоей фантазией.

Глядя на улыбающегося собеседника, Велес не мог решить, что ему делать. Однако пытаться в одиночку справиться с Чернобогом, который мог в любой момент сбежать в свое зазеркалье, было глупо, поэтому он постарался выиграть время, чтобы выяснить его намерения:

– Как тебе удалось сделать это?

– Решил все-таки мирно поговорить вместо того, чтобы кулаками размахивать? Молодец! – похвалил Чернобог. – Но зря ты меня подозреваешь в двуличии. Я честен перед тобой. Да, я не поставил вас в известность о своих планах – однако это было бы совсем уж глупо, не находишь? Я получил то, что хотел, так что теперь можем говорить без обиняков.

– А если в следующий раз ты захочешь еще что-нибудь? – нахмурился Велес.

– Ну, в следующий раз об этом и поговорим, – хищно оскалился бог зла.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Ах, да. Тайны из этого я делать не собираюсь. Пока Рамха пользуется моим гостеприимством, я имею полное право пользоваться его силой. Бартер, понимаешь? Правда, здесь есть и свои минусы – вот Ний, например, так и не смог ни увидеть, ни услышать меня. Поэтому и ушел в недоумении.

– А Мора? Как ты смог убить собственную дочь?

– Ну, как говорится, зуб за зуб, тебе ли об этом не знать?– недоуменно пожал плечами Чернобог. – К тому же с чего ты взял, что я убил ее? Считай это переходом в другое состояние.

– И в какое же?

– А вот это уже интересно, – бог зла подвинулся ближе к Велесу и, урча от удовольствия, поделился мыслями: – Когда я щелкал Драко по носу, мне пришла в голову замечательная идея. Собственно, почему это Лире можно, а мне – нет?

– О чем ты? – удивился Велес.

– Да о триединстве же, – нетерпеливо закатил глаза к потолку Чернобог. – Это шикарная мысль! Ты вроде как один, но в то же время тебя несколько. Как тебе?

– Ты безумен, – покачал головой Велес. – Зачем тебе это?

– А пусть будет, – упрямо заявил демон. – Надоест – отдам кому-нибудь. Тебе, например. Это вообще беспроигрышный вариант. Во-первых, центральной личностью остаюсь я. Во-вторых, кое-что я получаю и от Ния, и от Моры – ты не представляешь, насколько сильной оказалась моя доченька, я прямо сейчас ощущаю, как меня переполняет ее мощь. Ну, и, наконец, в-третьих, я теперь чувствую вас так, как никогда прежде. А это значит, что я могу в определенном смысле контролировать часть Совета. Видишь, я с тобой совершенно откровенен, никаких тайн. Ты все еще сомневаешься во мне?

– То есть ты не думал о том, что, принимая силу Моры и Ния, ты также принимаешь и их слабости? – не обращая внимания на полемику Чернобога, насмешливо спросил Велес.

– А кто тебе сказал, что они у них есть? – возразил бог зла. – То есть вернее сказать так: с чего ты взял, что это слабости? Ний обрел свет – хорошо, я не против, мне свет полезен. Мора познала любовь – теперь и я знаю, что это такое. Забавное, кстати, чувство.

– Ты коварен, – задумчиво проговорил Велес, обдумывая услышанное.

– Какой есть, – улыбнулся демон. – Кстати, у меня для тебя еще один подарочек. Я знаю, что ты любишь сюрпризы.

Чернобог встал и отодвинул тяжелое кресло в сторону – и Велес с удивлением увидел, что за ним на полу, свернувшись клубочком, спит девочка.

– Мора? – воскликнул он.

– Ой, что ты, нет, конечно, – рассмеялся повелитель теней. – Моры больше нет, помнишь? Это Маша. Моя дочь как-то спасла ее от смерти, и мне показалось, что было бы неправильно уничтожать сосуд, в котором она поддерживала жизнь все это время.

– И она…

– Живее всех живых. Считай это жестом доброй воли. Можешь не благодарить.

Велес осторожно взял на руки ребенка, стараясь не разбудить. Девочка улыбнулась во сне и прижалась к его груди. Когда он обернулся, Чернобога в комнате уже не было.

***

– Ничего и никогда не происходит случайно, – Лада приняла девочку из рук Велеса.

Боги столпились возле ребенка и разглядывали ее, словно это был не человек, а какой-то чудный зверек. Глядя на девочку, даже Радигаст, этот воин с искалеченной многочисленными битвами душой, улыбался. Возможно, в этот момент он поверил в то, что жизнь всегда торжествует над смертью. А может, просто ему было приятно видеть рядом с собой существо из плоти и крови, которое не имело никакого отношения к боли и страданию, наполнявшими его миры. Так или иначе, но девочка на время отвлекла всех от неоднозначных событий последнего времени. Первым опомнилась Лира. Заставив себя отвернуться от Маши, он потянула Велеса за рукав:

– У меня появилась одна идея. Возможно, она безумна, но мне нужно поговорить с тобой.

– Я слушаю, – зная, что девочка никогда не болтает просто так, бог сразу согласился выслушать ее.

– Это не первый раз, когда я вижу Машу.

– То есть?

– Я встречалась с ней раньше, – повторила Лира. – Ну, то есть теперь-то я знаю, что это была не Маша, а Мора, но это ничего не меняет. Думаю, она что-то пыталась мне сказать.

– Когда это было?

– Еще до того, как к нам спустился Рамха. Мы встретились в парке.

– О чем вы разговаривали?

– Да так, ни о чем. Просто болтали.

– И она не пыталась ничего узнать у тебя? Ни о чем не просила? Ничего не дала тебе?

– Нет, – развела руками Лира. – Хотя постой… Как я могла забыть? Она ведь подарила мне куклу!

– Тише, – Велес оглянулся на остальных, чтобы убедиться в том, что они ничего не слышали, и обратился к девочке: – Покажи мне ее.

– Она у меня в комнате, сейчас принесу.

– Нет, лучше я поднимусь к тебе. Пойдем.

Спустя несколько мгновений Велес уже вертел в руках деревянную фигурку, внимательно рассматривая ее.

– Она дала тебе только это? – задумчиво проговорил он.

– Была еще записка, но я ее сожгла, чтобы Марана не нашла.

– Это хорошо, что сожгла. А что в ней было?

– Ничего особенного. Просто слова о том, что никто не должен быть одинок.

– Странно, – Велес нахмурился. – Похоже, ей ничего от тебя не было нужно.

– Что же в этом странного? – удивилась девочка.

– Не похоже на Мору.

– Ты же знаешь, что она изменилась, – возразила Лира. – Почему бы ей не сделать мне подарок просто так? Тем более что она все это время знала, где я нахожусь, и не рассказала никому об этом.

– Да, я забыл, – согласился бог. – Что ж, посмотрим. Открой мне все свои тайны, – Велес сказал это, обращаясь к кукле. Закрыв глаза, он, казалось, прислушивался к чему-то, и только периодически подрагивающие веки говорили о его внутреннем напряжении. Наконец, он открыл глаза и с удивлением взглянул на фигурку еще раз:

– Лира, ты знаешь, что это?

– Что?

– Это сосуд, в который Мора заключила собственную душу.

– Не может быть!

– Невероятно, но это так.

Велес был потрясен не меньше Лиры. Кроме того, он старался не показать радость, переполнявшую его – ведь теперь он знал слабое место Чернобога, о котором тот и не догадывался. Умная девочка! Возможно, она уже тогда знала о том, что случится, и решила сделать Сварогу прощальный подарок. Однако использовать его нужно с умом и в подходящее время. И ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы кто-то узнал о нем.

– Слушай меня очень внимательно, дитя, – Велес обратился к Лире, с интересом разглядывающей куклу. – Никто – слышишь? – никто не должен знать об этом.

– Даже Сварог? – наивно спросила девочка.

– Сварог в курсе всего, что происходит в его владениях, – ответил Велес.

– Тогда почему он?..

– Почему он не вмешивается? – Велес многозначительно поднял палец. – Никто этого не знает. Мне лишь известно, что он не допустит того, что не должно произойти.

– Он фаталист?

– Можно сказать и так. Но при этом он и есть Фатум. То есть его вера в судьбу есть ничто иное как вера в самое себя, понимаешь?

– Не совсем.

– Ничего, со временем поймешь. Я тоже не всегда понимаю его решения. Скажу больше: занявшись поисками Стриги, я ослушался его. Тогда мне казалось, что я предаю его, но теперь я понял, что лишь выполнял его волю.

– Ты меня совсем запутал, – Лира схватилась за голову.

– Не пытайся понять это, – улыбнулся Велес. – Поверь.

– Хорошо, я постараюсь, – девочка протянула Велесу куклу, но тот лишь покачал головой:

– Нет, она должна оставаться у тебя, ведь именно тебе Мора доверила ее. Храни ее, как если бы это на самом деле было живое существо. Если разрушить этот сосуд, то мы потеряем гораздо больше, чем просто фигурку из дерева.

– Я понимаю, – Лира бережно завернула куклу в кусок материи и спрятала во внутренний карман куртки.

Велес удовлетворенно кивнул и поманил Лиру за собой:

– Пойдем, нужно проверить, в каком состоянии Велизар. Им занимается Марана. Я надеюсь, что он уже пришел в себя и сможет нам помочь.

– В чем?

– Пока не уверен. Но скоро мы обо всем узнаем, – и Велес вышел из комнаты, жестом пригласив Лиру следовать за ним.

Когда они вошли в комнату Мараны, богиня смерти тихо шептала что-то, склонившись над молодым человеком – лицо Велизара было бледным, но было видно, что он уже вне опасности.

– Ему нужен отдых, – Марана выпрямилась и строго взглянула на посетителей. Лира подумала, что сейчас ей бы очень пошел белый больничный халат.

– Мы ненадолго, – Велес присел на край кровати и обратился к Велизару. – Скажи мне, фигурка Чернобога, которая была у тебя – ты ее использовал?

– Нет, – видно было, что молодому человеку сложно говорить, но он сделал над собой усилие.

– Почему?

– Не успел. Когда мы с Морой зашли в дом, он уже был там. Нужно было сразу догадаться о том, что произошло – как только мы увидели дерево. Но откуда нам было знать? Как только мы увидели Чернобога, он тут же обездвижил Мору – она просто не смогла ничего сделать. Тогда я схватил куклу, которую мы хранили в тайнике… Бог зла оказался быстрее меня. Я видел, как она превратилась… Это было ужасно.

– Верю, – Велес не стал щадить чувств молодого человека, разговаривая с ним на равных. – Но у тебя еще будет возможность отомстить.

– Как? – Велизар приподнялся на подушках. – Кукла уничтожена, я не смог ее уберечь.

– У нас есть кое-что лучше. Но об этом позже, когда ты поправишься, – бог наклонился ближе к Велизару и внимательно посмотрел на него. – Слушай меня внимательно. Мне необходимо встретиться со Стрибогом. От этого многое зависит. Ты знаешь, где я могу найти его?

Молодой человек сначала отрицательно покачал головой, но затем, словно вспомнив о чем-то, поднял брови:

– Я не уверен, что тебе это поможет, но бог ветра отправился искать третью сущность своей дочери – похоже, он не желает их воссоединения. Я боюсь, что он может сделать что-нибудь ужасное.

– Он не делился с тобой своими предположениями о том, кто бы это мог быть?

– У него нет предположений. Он будет проверять все возможные варианты – и, думаю, начнет с Чернобога. Он знает о том, что вы встречались.

– Как это похоже на Стрибога! – с досадой воскликнул Велес. – Впрочем, я не удивлен. Никакой стратегии, как обычно.

Бог с недовольным видом прошелся по комнате и, столкнувшись с осуждающим взглядом Мараны, сообразил, что слишком задержался. Извинившись, он уже собрался выйти, но вдруг хлопнул себя по лбу:

– Да, совсем забыл! У меня есть для тебя хорошая новость, Велизар.

– Разве новости еще бывают хорошими?

– Да, – кивнул Велес. – Мора погибла, но она сохранила жизнь девочке. Да, с ней все в порядке, – бог ободряюще улыбнулся. – Конечно, она не знает тебя – и не может знать, ведь все это время будто спала. Но, думаю, ты сможешь заново с ней познакомиться и стать ей старшим братом. Или отцом. Ей нужна семья.

***

– Я не звал тебя, – Стрибог с раздражением взглянул на брата и, отвернувшись, отошел к окну. День выдался пасмурным и полностью соответствовал настроению бога ветра – несмотря на все усилия, он до сих пор не имел ни малейшего представления о том, кого или что ему следует искать. Помощь Посвиста пришлась бы как нельзя кстати, но он не хотел признать этого очевидного факта.

– Разве брата нужно звать, чтобы он пришел? – удивился Соловей-Разбойник. – Я не жду прощения, но у нас общее дело. Так что тебе придется выслушать меня.

– У нас нет общего дела, – отрезал Стрибог. – У меня есть моя дочь, а у тебя – хозяин, приказы которого ты выполняешь.

– Твоя дочь? – разозлился Посвист. – Ты так носишься со своим отцовством, словно только это и имеет смысл.

– Только это!

– Ты забыл, кто помогал ей, когда тебя не было рядом?

– В этом не было моей вины!

– А я и не обвиняю тебя, – смягчился Посвист и подошел к брату. – Но ты должен знать, что Лира дорога не только тебе. Я понимаю твои чувства, но они мешают тебе мыслить трезво. Я, не задумываясь, отдам жизнь за нее – и я уже доказал свою преданность. То, что я верен Сварогу, ничего не меняет. Единственная причина, по которой я не рассказал тебе о том, что происходит – это твой неукротимый нрав. Переубедить тебя очень сложно, а когда сам не уверен в своей правоте – так и вообще невозможно. А я не был уверен в том, что вижу всю ситуацию целиком и верно оцениваю ее. Как видишь, я был прав. То есть я ошибался, и поэтому был прав.

– Твоя логика уникальна, – Стрибог не смог сдержать улыбки, но тут же снова нахмурился. – Однако это ничего не меняет. Как бы я к тебе ни относился, это не поможет нам в поисках того, чего нет.

– А почему ты решил, что нам нужно что-то искать? – понизив голос до таинственного шепота, спросил Посвист.

– Не понимаю тебя, – удивился бог ветра.

– Ну, почему ты считаешь, что нам нужно искать что-либо?

– Так ведь… – смутился Стрибог.

– Идею и триединстве Лиры нам навязал Рамха, а ему, как выясняется, доверять нельзя. Так что, может быть, все это придумано им для того чтобы отвлечь нас от чего-то более важного. Подумай сам. Сейчас все: Чернобог, Велес, Радигаст, ты, наконец – все заняты поисками недостающего элемента. А что, если его не существует?

– А как же Стрига? Он-то существует, – возразил бог ветра.

– Никто и не спорит, – пожал плечами Соловей-Разбойник. – Однако я не чувствую никакой связи между ним и Лирой, кроме дружеской, конечно. Ну, может быть, там есть еще что-то, но это не важно.

– О чем ты? – встревожился Стрибог. – Что там еще есть?

– Любовь, возможно, – Посвист отмахнулся. – Не станешь ведь ты сейчас ревновать дочь к молодому человеку и вести себя, как обычный отец?

– Ну, как-то это неожиданно, – бог ветра растерянно развел руками. – Для меня она все еще маленькая девочка. Не забывай, как долго я не видел ее.

– Я помню. Но дети вырастают, а Лира уже почти совсем взрослая.

Стрибог, успевший мысленно простить брата, задумчиво прошелся по комнате, пытаясь представить себе момент встречи со своей дочерью – узнает ли она? Хотя он-то почти не изменился за все это время. Узнает ли он свою малышку? Бог ветра не был в этом уверен.

– Итак, что ты предлагаешь? – Стрибог вопросительно взглянул на Посвиста. – Объединить усилия с Велесом?

– Ни в коем случае, – замахал руками тот.

– Не понял.

– Пусть Велес занимается тем, чем должен. В конце концов, своими поисками он никому не причинит вреда.

– Как все запутанно, – Стрибог обхватил руками голову.

– Это так, – кивнул Посвист. – Но в этом основная сложность. Сила Чернобога заключается в том, что он – мастер полуправды. Только что все воспринимают его как абсолютное зло, а уже в следующий момент он проявляет себя едва ли не как благодетель. Но необходимо помнить, что он никогда не делает ничего без личной выгоды. Если он оставил в живых Стригу, то сделал это потому, что так нужно ему. Он любит многоходовые комбинации – если позволить ему завладеть инициативой, то в конце только он останется в выигрыше.

– Ты знаешь, я не играю в шахматы.

– А я обожаю эту игру. Она приводит мысли в порядок. Давай расставим все события по своим местам, и, возможно, увидим, что мы упустили из виду.

– Я слушаю.

– Итак, Чернобог долго держал тебя взаперти, не позволяя общаться с дочерью. Фактически она была предоставлена самой себе. Здесь уже ты постарался – сделал все, чтобы не допустить никого не свою гору. Это не обвинение, а констатация факта, – поспешил добавить Посвист, увидев, что Стрибог собирается что-то сказать. – Затем Лиру нашел Стрига и привел на Кудыкин остров. Дальнейшие события известны, нет смысла их перечислять. После поражения Чернобог сбежал в мир людей. Но было ли это бегством? Или так все и было задумано с самого начала? Не ясно. В дело вмешивается Драко, которому вдруг наскучило одиночество. Случайность? Не думаю. Рамха ищет какие-то сущности, которые помогут ему свалить все свои обязанности на твою дочь. Его мотивы понятны. Но откуда такая уверенность в том, что Лира – именно та, кто ему нужен? Драко говорил, что впервые ощутил слабость в момент ее рождения, на этом основаны все его рассуждения об избранности девочки. Однако если только допустить, что причиной его слабости стало что-то другое, многое меняется.