Текст книги "На море и на суше"

Where is your captain?[7]7
  Где ваш капитан? (англ.)


[Закрыть]

I. Право на борт!

Это был короткий рейс, всего сорок пять суток (звучит не так уж и мало), но если короче, то полтора месяца, к тому же рейс летний. Начинался он где-то в середине мая; нужно было взять полный груз – и сразу домой, без подхода к плавбазе. Ловили донным тралом в Северном море, между Данией, Англией и Норвегией, этакий уютный треугольничек.

В этих водах ловится знаменитая североморская, или шетландская, селёдка. По размерам она значительно меньше атлантической, но славится своим исключительно тонким вкусом. Она очень жирная и нежная, буквально тает во рту. Особо ценилась селёдка пряного посола, и шла она в основном на экспорт. Буквально за неделю до выхода в море узнали, кто пойдёт новым капитаном. Дело в том, что на одном судне, уходящем в длительный рейс, заболел капитан, и нашего решили послать вместо него.

Со своим кэпом[8]8
  Так называют капитана.


[Закрыть] многие из нас уже бывали в море, и это известие восприняли без особого энтузиазма. Нового капитана звали Эдуард Юрьевич; это был невысокого роста пожилой мужичок, говорил он как-то неуверенно и тихо, часто оглядываясь, как будто ища поддержки своим словам. Мы узнали, что это был его последний рейс, по окончании которого капитан уходил на пенсию.

Так что в конторе, видимо, решили дать старику перед пенсией работу полегче. После представления кто-то из моряков, ходивших с ним раньше в море, сказал, что на большой заработок рассчитывать не стоит.

– Пару раз ходил с ним в рейс, он у нас был старпомом, да и другие говорят, что, в общем, мужик неплохой, только всего боится, смотрит, чтобы кто-нибудь «сверху» косо не глянул.

С начальством старается ладить, услужливый такой.

– Лучше бы Андреса поставили, – заметил боцман, – он давно уже капитанского места стоит, да только нас не спрашивают.

– Это точно, нас как-то всегда спросить забывают, – проворчал рыбмастер[9]9
  Специалист по обработке рыбы.


[Закрыть], – кого поставили, того и слушайся.

Итак, промвооружение[10]10
  Оборудование и материалы.


[Закрыть] было на борту, погода отличная, настроение хорошее, а небольшой летний круиз не помешает, тем более что большинство из нас после рейса уходило в отпуск, а осенью – уже в серьёзное плавание месяца на три-четыре в Атлантику. Солнечным майским утром, когда всё вокруг ещё наслаждалось воскресным сном, мы вышли на рейд, где нас ожидали ещё несколько траулеров. Во время всего перехода погода стояла превосходная, временами дул лёгкий приятный ветерок, солнце уже прилично пригревало, так что в свободное от вахты время можно было даже позагорать. Дней через пять мы уже были в Датских проливах[11]11
  Проливы Скагеррак и Каттега.


[Закрыть], а оттуда взяли курс на Шетландские острова. На селекторе[12]12
  Радиосовещание.


[Закрыть] капитаны определили районы лова, и корабли разошлись каждый в своём направлении. Начало было многообещающим: уже после первого траления на борту был хороший улов, так что работы хватало всем.

Вахта на корабле длится четыре часа, после чего частенько приходится выходить на четырёхчасовую подвахту[13]13
  Вспомогательные работы после основной вахты.


[Закрыть] по месту своей основной работы или на палубу: помогать на обработке рыбы.

Здесь так не бывает, что я свою вахту отстоял, и всё, дальше не моё дело. Если надо что-то тяжёлое передвинуть или поднять, то с палубы придут на помощь матросы в машинное отделение, а когда идёт «большая рыба» и палубной команде не управиться с обработкой, то все, вплоть до капитана, выходят наверх: шкерить[14]14
  Потрошить.


[Закрыть] рыбу, катать бочки. Здесь нет «моё» и «твоё», здесь всё наше, общее.

Так продолжалось недели две, но потом налетел сильный шторм и угнал косяки рыбы из наших мест; все ждали, что скажет кэп. Он посоветовал подождать ещё пару дней, возможно, косяки вернутся назад после шторма. Такое же решение приняли и другие капитаны, тем более что после шторма навалился такой туман, что на расстоянии вытянутой руки ничего нельзя было разглядеть. Все суда постоянно подавали предупредительные сигналы, звуки которых раздавались глухо, словно из-под одеяла.

– У меня есть идея, – сказал старпом. – Пошлём кого-нибудь на мачту, пусть осмотрится, обрисует обстановку.

Я в этих местах и раньше в туман попадал, в это время года он ложится довольно тонким слоем, метров пять-шесть, не больше.

Увидим, где находятся другие, и сможем быстрее двигаться.

Сказано – сделано. Один из матросов быстро взобрался по вантам наверх и растворился в молочной белизне тумана.

Вдруг сверху раздался его приглушённый туманом голос:

– Назад, назад!

В ту же минуту матрос был уже на палубе.

– В чём дело? – спросил капитан.

– Мы почти на пляже, какой-то чужой корабль уже сел на мель. Там солнце светит вовсю, народ купается, все удивляются, глядя на это, руками размахивают. Ещё три СРТ[15]15
  Средний рыболовный траулер.


[Закрыть] продвигаются в нашу сторону, довольно близко уже, а нас прёт прямо на «иностранца».

– Что делать, придётся, наверное, малым ходом назад отрабатывать, – сказал капитан, вопросительно посмотрев на Андреса.

Времени было в обрез, сзади широким фронтом напирали свои. Если отработать назад, то столкновение с ними было бы почти неизбежно. Задним ходом по локатору втиснуться между двумя кораблями– задача практически невыполнимая. Слева сквозь туман уже начал вырисовываться огромный силуэт сухогруза. Секунды решали всё.

– Кэп, разрешите? – спросил Андрес спокойно.

– Да, конечно, – ответил капитан с облегчением на лице.

В ту же секунду Андрес был у машинного телеграфа:

– Полный вперёд, право на борт!

– Есть право на борт, – ответил рулевой.

Судно задрожало всем корпусом и, накренившись, стало круто забирать вправо, пройдя мимо «иностранца» буквально в нескольких метрах.

– Маркони[16]16
  Судовой радист.


[Закрыть], обрисуй обстановку нашим, – сказал капитан, – пусть уходят вправо.

– Уже сообщил – ответил радист, выходя из рубки.

– Фу-у, – облегчённо вздохнул капитан, вытирая платком вспотевшее лицо. – Я думал, что если… Ну, понимаете…

– Да что вы, кэп! Всё в порядке, успокойтесь, – сказал Андрес и пошёл вниз.

– Зря ты поторопился, Андрес, – сказал боцман, когда тот появился на палубе.

– Не понял юмора, – ответил тот.

– Так сейчас лежали бы мы на пляже, загорали, а там такие девочки шоколадные. Правда, Юхан? – спросил он матроса, который лазил на мачту.

– О-о, мечта! – ответил Юхан, закатив глаза.

– Вот-вот, с твоей-то бородой только чертей пугать, паинька ты наш! – ласково проворковал Андрес и погладил боцмана по лохматой голове. Все весело рассмеялись.

Через два часа мы были уже далеко от этого места.

II. Необыкновенный улов

Когда команда собралась в салоне[17]17
  Кают-компания, помещение для отдыха, обеда команды.


[Закрыть] на обед, капитан встал и поблагодарил старпома за смелые и решительные действия. Все зааплодировали, и напряжение, возникшее между командой и капитаном, растаяло; все посчитали, что кэп поступил достойно.

Пока другие суда плутали в тумане, мы уже шли в направлении, известном только капитану. Он стоял на мостике и что-то объяснял Андресу, который только слушал и согласно кивал головой.

Я в это время проверял щиток освещения неподалёку и услышал обрывки их разговора. Оказывается, кэп знал какое-то место, куда рыба уходит от шторма, но стоит там недолго, поэтому если мы поторопимся, то можем взять приличный улов.

– Я тоже не впервые в этих местах, а про такое не слыхал, – сказал Андрес.

– Есть одно но, – ответил кэп, – тралить нужно очень осторожно, почти вплотную к скалистой стене и на малой глубине, иначе легко потерять трал, но зато и взять можно как следует. Рискнём?

– А что, – улыбнулся Андрес, – полоса тумана заканчивается. Полный вперёд!

К вечеру мы зашли в небольшую тихую бухту, солнце стояло ещё высоко, но небо у горизонта уже стало розовым, поверхность моря, гладкая, как зеркало, отражала лучи солнца и освещала серо-зелёные утёсы, окружавшие бухту со всех сторон волшебным сиянием.

– Что там эхолот показывает? – спросил капитан.

– Чуть больше двухсот, – ответил вахтенный штурман.

– Опускаем трал, глубина не больше пятидесяти, средний ход.

– Есть средний ход, трал за борт!

Через несколько минут трал был уже на глубине, и мы стали медленно продвигаться вдоль берега по направлению к мысу милях в трёх от нас.

– Смотрите, что там! – закричал один из матросов, указывая рукой вперёд.

Прямо по курсу – в полумиле от нас – виднелось огромное белое пятно.

– Это нам и нужно, – ответил капитан. – Отпустим ваера[18]18
  Тросы, к которым крепится трал.


[Закрыть] ещё метров на сто, попробуем поднять трал повыше. Полный ход!

Нашего кэпа было не узнать: несколько часов назад это был робкий, не уверенный в себе человек. Сейчас же перед нами стоял знающий своё дело капитан корабля, который отдавал распоряжения чётким громким голосом, глаза его блестели, он буквально помолодел лет на двадцать. От былого старичка не осталось и следа. Как только мы приблизились, белое пятно вдруг зашевелилось, и огромные стаи чаек взмыли в небо, сердито и нервно ругая нас за испорченное пиршество. Примерно через полчаса наша скорость быстро стала падать, судно почти остановилось.

– Кэп, кажется, зацеп, – доложил штурман, – может, немного потравить[19]19
  Отпустить, дать слабину.


[Закрыть] ваера?

– Всё в порядке, – ответил капитан, – все по местам! Приготовиться к подъёму трала, право руля, выходим на циркуляцию!

Моторы лебёдки натужно загудели, ваеры дрожали, как натянутые струны, судно с трудом двигалось вперёд. Через некоторое время напряжение спало, и на поверхности стало появляться что-то огромное и сверкающее. Даже видавший виды тралмастер[20]20
  Специалист по установке и обслуживанию трала.


[Закрыть] Виктор был потрясён увиденным. Трал был полон, и это всего за какой-то час. Это невозможно, но это было!

– Ура-а-а капитану! – закричали все, кто был на палубе.

Но когда часть трала была поднята на борт и рыба заполнила приёмный отсек, нас ожидало большое разочарование: мы поняли, что радость оказалась преждевременной. Из трала серебристым потоком, тускло сверкая в лучах заходящего солнца, вместо ожидаемой шетландской селёдки вытекала…обыкновенная салака, да и та довольно мелкая. На палубе воцарилась гробовая тишина.

– Что случилось? – спросил капитан, спустившись на палубу.

Рыбмастер указал рукой на рыбу в приёмном отсеке.

– Этого не может быть, здесь никогда и не слыхали про салаку, – промолвил капитан упавшим голосом.

На него было жалко смотреть, перед нами снова был старый человек, которого в очередной раз постигла неудача. Все понимали, что он в этом не виноват, знали, что он бывал в этих местах не раз, и всё-таки разочарование было большим.

– Ничего, попробуем ещё в другом месте, может быть, повезёт, – попытался успокоить капитана тралмастер Виктор, но прозвучало это не очень уверенно.

– А что с этим добром делать будем? Майнаем[21]21
  Майнать – опускать вниз.


[Закрыть] за борт?

Но, как известно, Фортуна – дамочка весьма капризная и нередко любит попросту подшутить над нами.

– Погодите, мужики! – воскликнул помрыбкина[22]22
  Помощник рыбмастера.


[Закрыть], который как раз взял в руку одну салаку. – О чём мы говорим, да это же…Вы только посмотрите на её брюшко!

Рыбмастер тоже взял одну салаку в руку и слегка провёл пальцем по её брюшку: оно было усеяно мелкими иголочками.

– Килька! – он хлопнул себя по лбу. – Ну и дурак я! Как же не сообразил сразу проверить? То-то смотрю, что для салаки она мелковата, да и не было её здесь никогда. Но такой кильки отродясь не видел, вот и смайнали бы за борт.

– А вы знаете, что она в три раза дороже селёдки, да ещё спецпосолом, да это прямо золотая рыбка!

– Кэп, вы – волшебник! Признайтесь, что всё сразу поняли, просто хотели разыграть нас, – сказал Виктор.

Капитан достал из кармана носовой платок, вытер блестящую на солнце лысину, потом как-то по-особому улыбнулся и пошёл к себе. Так никто и не узнал, как было на самом деле. Теперь, много лет спустя, я думаю, что и для него это было большой неожиданностью. Но… это осталось его тайной.

III. Where is your captain?

Дни шли за днями, мы продолжали лов в этом же треугольнике. Правда, килька нам больше не попадалась, но и того, что мы взяли, было немало: порядка десяти тонн, а это уже что-то!

Однажды вместо рыбы подняли случайно большую кучу омаров.

В этих местах англичане и норвежцы как раз этим и занимались, ловили их специальным тралом. Нам, к сожалению, с этим деликатесом делать было нечего, зато наелись так, что до конца жизни вспоминать будем, во всех видах: и варёных, и перчёных, а самый вкусный омар – сырой. Берёшь только хвост, да покрупнее, чулком снимаешь с него панцирь, слегка солишь, чуть-чуть перчику сверху, можно добавить пару капель лимонного сока – м-м, объедение! Но, к сожалению, сей продукт моря долго не хранится, а холодильных камер у нас не было, так что пришлось всё майнать за борт: пусть растут дальше.

Морское население живёт по своим законам, каждый – на своём этаже: кто повыше, кто пониже. Поэтому, если немного не рассчитать глубину траления, можно поднять совсем не то, что ожидаешь.

Как-то на Канадском шельфе с глубины порядка четырёхсот метров подняли со дна часть скелета какого-то животного, думали – останки большого кита, уже хотели за борт выбросить, да капитан на всякий случай сообщил на плавбазу. Оттуда ответили, чтобы оставили на борту, а когда подошли сдавать груз, забрали и отправили в Таллин. Потом говорили, что это были кости какого-то морского ящера.

Наш рейс подходил к концу, ещё парочка удачных тралений – и домой.

Мы ловили в районе Шетландских островов, кроме нас, там было ещё несколько английских и норвежских малых траулеров, которые ловили пикшу. Рыба эта тресковой породы, ходит несколько глубже, чем селёдка, наши суда в те времена её не промышляли. Местные траулеры были намного меньше наших СРТи занимались прибрежным ловом.

Я только что освободился от вахты и, пообедав, решил немного позагорать на мостике, благо погода стояла чудесная. Через некоторое время я обратил внимание, что один из малых траулеров под английским флагом, который шёл встречным курсом, ведёт себя как-то странно. Было видно, что машина у него работает полным ходом: вода за кормой так и кипела бурунами.

«Видать, полный трал набрал, – подумал я, – еле тащит».

И только немного погодя сообразил, что в то же время он медленно движется в обратном направлении. Но это невозможно: с тралом задним ходом не ходят! На палубе «англичанина» засуетились. Тут я всё понял, пулей влетел в рубку. Вахтенный штурман Юри, мой хороший приятель, как раз дал команду в машинное отделение – прибавить оборотов.

– Похоже, хорошо взяли, – улыбнулся он, – еле тащим, пора поднимать. А чего у тебя такой вид, как будто чёрта увидел?

– А ты посмотри туда и тоже увидишь, – сказал я ему, показывая на «иностранца» по правому борту. – По-моему, мы их тащим назад.

Юри выскочил из рубки и схватился за голову.

– Ёлки-палки! Стоп машина!

Заревел сигнал аврала, вся команда высыпала на палубу. Капитан и старпом поднялись в рубку. Юри доложил, как всё произошло.

– Ну и вляпались мы, – мрачно процедил сквозь зубы Андрес. – Зацепили их как следует. А ты-то куда смотрел? (Далее следовал текст из не очень ласковых слов.) Неужели не сообразил?

– Да я думал, что мы… – виновато начал было Юри.

– Думал он! – сердито сказал Андрес. – Ладно, потом разберёмся.

– Что теперь будет! Международный скандал… – запричитал капитан.

– Теперь только спокойно, чтобы не напороть горячки, – сказал Андрес. – Надо подумать, как из этого дерьма выбраться.

Прежде всего объясним англичанам, что будем пытаться расцепить тралы, пусть выбирают свой. Если не получится, будем резать.

– А почему мы? – спросил кто-то из моряков. – Может, они сами виноваты?

– Можно, конечно поспорить, но, похоже, здесь больше нашей вины, так что попробуем по-хорошему.

На английском траулере начали подъём трала, одновременно мы со своей стороны отпускали ваеры.

– Слева по борту английский патрульный корабль! – прокричал вахтенный матрос. – Спустили на воду катер.

– Только этого нам ещё не хватало! – проворчал Андрес. – Кэп словно в воду глядел, подать штормтрап на левый борт!

Через несколько минут катер был здесь. Молодой офицер поднялся на борт, представился и стал вынимать бумаги из папки.

Два здоровенных бугая-матроса остались в катере.

– I`d like to speak with jour captain![23]23
  Я бы хотел поговорить с вашим капитаном!(англ.)


[Закрыть] – Сбегай за кэпом, – послал Андрес вахтенного матроса.

Сам он неплохо говорил по-английски, представился офицеру и сказал, что капитан скоро будет, а пока он уполномочен вести переговоры. Собственно, долго разговаривать не пришлось. Англичанин сказал, что с другого траулера поступило заявление, указал в своих бумагах какие-то параграфы, потом объявил, что трал придётся обрезать и мы должны следовать за патрульным кораблём, поскольку наше судно со всем грузом и промвооружением арестовано.

– Но я уверен, что ничего особенного не произойдёт. Москва и Лондон разберутся, – с лёгкой улыбкой заметил офицер.

Здесь ещё нужна подпись капитана. Кстати, а где он?

– Минутку, – ответил Андрес.

Тут как раз подошёл вахтенный и ещё два матроса.

– Ну, где кэп, передали ему? – спросил Андрес.

– Да нет его нигде, – ответил вахтенный.

– Как это нет? У нас ведь не «Титаник», захочешь – не спрячешься. Где же ему быть-то?

– Мы обошли все помещения, и в машине, и в кубриках, даже в гальюн[24]24
  Туалет на судне.


[Закрыть] заглянули. Ну нет его нигде! – развели руками моряки.

– Как в сказке: чем дальше, тем страшней, – проворчал Андрес, поворачиваясь к офицеру.

Тот уже начинал терять терпение, улыбка сошла с его лица.

– Where is your captain?[25]25
  Где ваш капитан?(англ.)


[Закрыть]– повторил он раздражённо.

– Капитан плохо себя чувствует и не может выйти, – ответил Андрес, но я уполномочен подписывать все документы.

– Okay[26]26
  Хорошо (англ.).


[Закрыть], – ответил англичанин, оформил протокол, собрал свои бумаги и объяснил порядок наших действий. – Я понимаю, что дело не стоит этого, но, к сожалению, я всего лишь исполнитель и ничем не могу помочь, мне очень жаль, – сказал он на прощание и спустился в катер.

Более мрачную картину трудно представить.

– Виктор! – позвал Андрес тралмастера. – Делать нечего, придётся проститься с тралом. Бери людей, действуйте. Надо объяснить англичанам, что могут обрезать наш трал.

– Смотрите, они нам что-то кричат и руками размахивают! – позвал старпома кто-то из моряков. – Что-то там произошло, видите, часть нашего трала у них на борту.

– Сейчас узнаем, в чём дело, – ответил Андрес и пошёл в радиорубку.

– Слева по борту английский катер, – доложил вахтенный матрос.

– Прямо как в кино, сказал Виктор.

– Ага, вторая серия, – подхватил старпом. – Чего им ещё надо?

– Снимут команду, а судно пустят на дно, чтобы не возиться, – мрачно пошутил Виктор. – Только без кэпа не уйдём!

Через несколько минут катер снова стоял у нашего борта.

Офицер широко улыбнулся и сказал, что конфликт благополучно разрешился, тралы удалось распутать без повреждений, кстати, оба трала полны рыбой, так что жаль было бы такое добро в море бросить. Капитан английского траулера никаких претензий к нам не имеет.

– All right[27]27
  Всё в порядке.


[Закрыть], – сказал офицер, достал из папки протокол, разорвал его в клочья и с улыбкой театрально бросил за борт. – Желаю здоровья вашему капитану!

Старпом и англичанин пожали друг другу руки, обменялись несколькими пачками сигарет, а через десять минут патрульный корабль дал прощальный гудок, и мы остались одни посреди моря. Всё произошло за какие-то полчаса, прямо как во сне.

Между прочим, наши сигареты были куда лучше английских, но дарёному коню…

Андрес собрал всю команду на палубе.

– Мужики, кэпа мы найдём в любом случае, дальше корабля ему деваться некуда. Уверен, он где-нибудь спрятался, только…никаких шуточек и намёков, понятно? Пусть это останется его личным делом. И ещё, самое главное: к счастью, кроме нас здесь не было ни одного другого судна, так что «настучать» на нас некому. Обо всём, что здесь было, – забыть и не вспоминать, даже за бутылкой. Добро?

– О чём разговор, понятное дело, – загудели моряки.

– Кто здесь больше виноват, кто меньше, особенно разбирать не станут, да это теперь не так уж и важно. Сами понимаете, если про это узнают «наверху», хорошего ждать нечего, влетит по первое число, особенно тебе, чёрт бы тебя побрал, – глянул он в сторону третьего штурмана. – Смотреть надо, куда рулишь, а не чаек в небе считать. Хорошо, что вовремя заметили, кто знает, как бы всё кончилось.

– Так ведь я только на секунду… – развёл руками Юри.

– Он, видите ли, на секунду, – проворчал Андрес и нахлобучил ему фуражку на глаза.

Все рассмеялись. Всё хорошо, что хорошо кончается.

Капитана, конечно же, нашли: он спрятался в носовом кубрике за шкаф для рабочей одежды. Андрес проводил его до каюты, на палубе никто и виду не подал, будто ничего не было. До конца рейса он редко выходил на палубу, а если кому-нибудь было нужно, то разговаривали с ним как всегда.

Через неделю мы были уже в порту, практически вся рыба пошла первым сортом, так что рейс можно было считать удачным.

Что же касается этих приключений… Ведь именно они и делают жизнь интересной, не так ли?