Текст книги "Полосатый катафалк"

Глава 14

Я проехал по бульвару Сансет, а потом по извилистой улице к дому Блекуэлла в Бель-Эр. Блекуэлл сам открыл мне, отпихнув маленькую горничную в форме. Его взгляд блуждал по моему лицу – так слепой тщетно пытается различить хотя бы проблеск света.

– Ну, что-нибудь узнали?

– Приятного мало.

Он схватил меня за руки выше локтей и принялся меня трясти, словно у него начался приступ пляски святого Витта. Я еле-еле отцепился от него.

– Успокойтесь, я все вам расскажу.

– Как я могу успокоиться? Моей дочери нет уже двое суток. Почему я не помешал им? Почему я не застрелил его?

– Что за чушь, – сказал я. – Давайте потолкуем. Может, присядем?

Он заморгал, словно проснулся от кошмарного сна.

– Разумеется.

Мы оказались в гостиной, обставленной в стиле ампир, что придавало ей сходство с музеем.

Высокомерные Блекуэллы глядели на меня сверху вниз со стен. Один из них, офицер в форме времен войны 1812 года[22]22
  Имеется в виду война 1812 г. между Америкой и Британией.


[Закрыть], был, похоже, изображен Гилбертом Стюартом[23]23
  Гилберт Стюарт (1755 – 1828) – американский художник-портретист.


[Закрыть].

Под этим портретом и разместился в кресле полковник, словно давая мне возможность получить наглядное представление о преемственности традиций. Я без приглашения уселся на красный диван с резной спинкой и начал отчет о мексиканских похождениях.

– Добыв новые факты и сопоставив их с тем, что узнал от вас, я пришел к выводу относительно Дэмиса. Этот человек пользуется несколькими именами, и его разыскивает полиция. Его настоящее имя Брюс Кэмпион, и его подозревают в убийстве.

У Блекуэлла отвисла челюсть, обнажив розовое нутро рта.

– Что вы сказали?

– Настоящее имя Дэмиса – Брюс Кэмпион. Полиция Сан-Матео разыскивает его по подозрению в убийстве жены, совершенном весной.

Лицо Блекуэлла стало напоминать потрескавшуюся штукатурку, глаза сделались пустыми. Он стал медленно сползать с кресла – сначала на колени, потом повалился на бок. Седые волосы красиво рассыпались по розовому ковру.

Я подошел к двери и подозвал служанку. Она примчалась бегом на мой зов, маленькие грудки прыгали под форменной блузкой. Увидев распростертого полковника, она воскликнула:

– Что это, он умер?

– В обмороке, радость моя. Принесите воды и губку.

Через полминуты она вернулась с тазиком воды, которую пролила на ковер. Я брызнул водой на полковника и протер губкой его вытянутый лоб. Он приоткрыл глаза, увидев меня, вспомнил, что я ему сказал, и, простонав, попытался снова потерять сознание.

Я похлопал его по лицу мокрым полотенцем. Служаночка стояла и большими голубыми глазами смотрела на это святотатство.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Летти.

– Где миссис Блекуэлл, Летти?

– Раз в неделю она работает в больнице. Как раз сегодня она там.

– Попробуй ее найти.

– Хорошо. Может, пригласить доктора?

– Ему не нужен доктор, если у него все в порядке по части кардиологии.

– По части кардиологии? – не поняла она.

– У него не было сердечных приступов или инфаркта?

– Первый раз со мной такое, – подал голос сам смущенный полковник. Он не без усилия присел, опираясь спиной о кресло. – Годы уже не те. То, что вы сказали, страшный удар для меня.

– Из этого вовсе не следует, что Гарриет умерла.

– Правда? Значит, я сделал поспешные выводы. – Он заметил, что рядом горничная, пригладил волосы и напустил на себя важный вид: – Можете идти, мисс Флевин. И, пожалуйста, захватите этот тазик, он здесь совершенно не к месту.

– Слушаю, сэр! – Она подобрала принесенные предметы и ушла.

Блекуэлл перебрался в кресло.

– Надо что-то делать, – неуверенно пробормотал он.

– Рад, что вы так думаете. Я уже предупредил детективов из Рино. Думаю, что в зону поисков надо включить весь юго-запад, если не всю страну. Это потребует денег.

Он вяло помахал руками:

– Ради Бога. Деньги не играют роли.

– Пора вводить в действие полицию, рассказать им все, что нам известно. Думаю, для начала вам надо позвонить Питеру Колтону.

– Позвоню. – Он встал, пошатываясь, словно на его плечи вдруг свалилось бремя возраста. – Только немного приду в себя. В голове полная неразбериха.

– Вам надо что-нибудь выпить. А пока я позвоню по важному делу. Можно позвонить от вас?

– Телефон в комнате Изобел. Там вам будет удобнее.

Это была маленькая приятная комната, застекленная дверь вела на отдельную веранду. Мебель скорее старая, чем старинная, составляла контраст с роскошной гостиной. Похоже, Изобел сохранила ее от прежней жизни на память.

Я сел за простой дубовый стол и позвонил в Рейвуд-Сити капитану Ройалу. Он возглавлял отдел по расследованию убийств в полиции округа Сан-Матео, и мы с ним уже однажды работали.

– Чем могу помочь? – поинтересовался Ройал после обмена приветствиями.

– У меня есть сведения о Брюсе Кэмпионе, который, судя по всему, в мае убил свою жену. Это ваше преступление?

– Да. Случилось пятого мая. Что вы об этом знаете?

Раздался щелчок: похоже, Ройал включил магнитофон. Потом я услышал второй щелчок. Кто-то снял трубку параллельного телефона.

– Я проследил маршрут Кэмпиона. Двадцатого мая он вылетел из Лос-Анджелеса в Гвадалахару.

– Его должны были задержать в аэропорту.

– Он воспользовался чужими документами на имя Квинси Ральфа Симпсона. Фамилия вам что-нибудь говорит?

– Да. Вчера мне передали, что Симпсона закололи ледорубом два месяца назад в Цитрус-Хиллз. Думаете, работа Кэмпиона?

– По крайней мере, очень похоже. Он пересекал границу с документами Симпсона, когда того уже не было в живых.

– Кэмпион еще в Мексике?

– Нет. Под именем Берка Дэмиса он провел два месяца на озере Чапала, где его опознали. Там он познакомился с молодой американкой Гарриет Блекуэлл, которая в него влюбилась. Девять дней назад они вместе прилетели в Лос-Анджелес. Кэмпион опять воспользовался документами Симпсона. Потом он снова сделался Дэмисом и провел неделю в летнем доме полковника Блекуэлла в Малибу. Возможно, Гарриет Блекуэлл знает о его прошлом и помогает ему скрываться от закона. Кэмпион здорово вскружил ей голову, но она не может не обратить внимание на то, как он меняет имена.

– Она сейчас с ним?

– Надеюсь, что нет. Но не исключено, что да. Они оба покинули дом ее отца сорок восемь часов назад после серьезного скандала, чуть было не закончившегося кровопролитием. Уехали в ее машине, новом зеленом «бьюике». Я назвал номер машины.

– Кто кому угрожал?

– Начал ее отец, полковник Блекуэлл. Он в отставке, но у него есть деньги и, похоже, связи во влиятельных кругах. Я звоню из его дома в Бель-Эр.

– Блекуэлл ваш клиент?

– Да. Наша пресложная задача – найти девушку и отвести от нее опасность. Ее легко заметить. Крупная блондинка, короткая прическа. Двадцать четыре года, почти шесть футов роста – на каблуках, слегка сутулится. Дорого одевается. Хорошая фигура, но лицо слегка изуродовано костистым выступом над переносицей. Генетический дефект.

– Что, что?

– Костистые дуги – семейная черта. То же самое у папаши и у всех предков. Часто носит темные очки. Как выглядит Кэмпион, вы, наверное, знаете?

– Выучили наизусть.

– По фотографии?

– Фотографии не было. Потому-то он и смог удрать за границу.

– Зато у меня есть его портрет. Постараюсь, чтобы завтра у вас оказалась копия. Не исключено, что Кэмпион и Гарриет вернулись в Мексику, но, может, они и в Неваде. Они собирались пожениться, а в Неваде это раз плюнуть. Возможно, они уже поженились или выдают себя за женатую пару.

– Девица рехнулась, – изрек Ройал, – если знает, как он поступил со своей прежней половиной, и рвется за него замуж.

– Не уверен, что она про это знает. Возможно, он сплел какую-нибудь историю, чтобы оправдать смену имен, и она легко поверила. Если она и рехнулась, то от любви. И еще она восстала против отца. Ей двадцать четыре, а он обращается с ней, словно ей четыре годика.

– Не поздно ли восставать в двадцать четыре?

– Гарриет жила на оккупированной территории. Она беженка. От несправедливости.

– И сошлась с беженцем от правосудия? Такое бывает. – Ройал помолчал. – Насколько велика угроза ее жизни?

– Вам легче судить, капитан. Все зависит от планов Кэмпиона. Когда Гарриет исполнится двадцать пять, она получит большое наследство. Так что если его интересуют деньги, полгода по меньшей мере она в безопасности. Кэмпион убил жену из-за денег?

– Вроде бы нет. Мы вообще не могли обнаружить никаких мотивов. А это означает, что он вполне мог просто спятить. Многие из этих художников – законченные психи. Жил как бродяга в гараже недалеко от Луна-Бей. Все в одной комнате, – презрительно закончил Ройал.

– Он не состоял на психиатрическом учете?

– Не знаю. Криминальное досье у него есть. Год каторги и увольнение по дисциплинарным мотивам за избиение офицера во время корейской войны. Это все, что нам удалось раскопать, но, похоже, он способен на насилие. Кроме того, он не очень ладил с женой. Сложите одно с другим и получается мотив.

– Расскажите о его жене.

– Это может подождать, Арчер. Мне надо передать вашу информацию дальше.

– Хотя бы в двух словах.

– Долли Стоун Кэмпион, около двадцати лет, хорошенькая блондинка. – Ройал говорил короткими, рублеными фразами. – Когда мы нашли ее, она сильно подурнела. По нашим сведениям, Кэмпион встретил ее на озере Тахо прошлым летом. Женился в сентябре в Рино. Вынужденная посадка. Долли была на третьем месяце. По крайней мере, ребенок родился в марте, через полгода. А еще через два месяца он ее убил.

– Опять Тахо, – сказал я. – У Блекуэлла на озере охотничий домик, а Ральф Симпсон был там в мае незадолго до смерти.

– Что он там делал?

– Возможно, расследовал обстоятельства смерти Долли. А что, кстати, случилось с ребенком?

– Ребенка забрала ее мамаша. Послушайте, Арчер, мы так проболтаем весь день, а у меня дела. Гораздо больше, чем хотелось бы, – добавил он с кривой усмешкой. – Не заедете?

– Сначала разберусь с делами здесь.

Это потребовало времени. Я позвонил в Рино Арни Уолтерсу. Я хотел рассказать ему о Кэмпионе и попросить отправить на поиски его и Гарриет побольше людей. Он уже это сделал, потому что, сказала мне Филлис, Кэмпиона и Гарриет видели вчера. Других новостей не было. Я положил трубку. Когда я снова ее снял, она показалась мне гораздо более тяжелой. Я позвонил в аэропорт и заказал билет в Рино. Вставая из-за стола, я заметил в углу сложенную газету. «Человек из Сан-Матео», – прочитал я вверх ногами и развернул газету. Это был вчерашний номер «Цитрус ньюс». Через всю полосу тянулся заголовок: «Человек из Сан-Матео убит здесь. Полиция подозревает гангстеров». Заметка была плохо напечатана и плохо написана, и я не узнал из нее ничего нового.

Я все еще держал в руках газету, когда в комнату вошел Блекуэлл. Казалось, один из предков сошел с картины.

– Зачем вы взяли газету?

– Интересно, как она оказалась в доме?

– Полагаю, вам это знать не обязательно. – Он выхватил ее у меня и скатал в трубочку. – Вообще, вам не обязательно делать очень многое. Например, я плачу вам большие деньги совсем не за то, чтобы вы поливали грязью меня и мою дочь в разговоре с каким-то полицейским.

– То-то мне показалось, что кто-то взял вторую трубку. В вашем доме принято шпионить друг за другом?

– Это оскорбление. Я требую, чтобы вы взяли ваши слова назад.

Блекуэлла снова охватил приступ бешеной ярости. Газета дрожала в руке, он похлопывал себя по бедру ею так, словно это был хлыст или трость. Казалось, он ударит меня и вызовет на дуэль.

– Я не в силах изменить факты, полковник. Если вам было неприятно их слышать, вам следовало положить трубку.

– Вы объясняете мне, как вести себя в собственном доме?

– Вам это не нравится?

– Убирайтесь из моего дома! Сейчас же!

– Вас услышат на другом конце города! Вы не хотите, чтобы ваша дочь нашлась?

– Мы найдем ее без вашей помощи. Вы уволены.

– Я уже помог вам, – сказал я. – С вас триста пятьдесят долларов за потраченное время и деньги.

– Я сейчас выпишу вам чек.

– Вы можете его потом аннулировать. Мне нужны наличные.

Я тянул время в слабой надежде, что Блекуэлл одумается, как уже бывало раньше. Хотя я и не собирался позволить ему помыкать мной, мне не хотелось бросать дело. Оно начало проясняться, а начинающее проясняться дело – это все равно, что любовное увлечение, которое притягивает тебя, как магнит, хотя и постоянно ранит сердце.

– У меня нет таких денег в доме, – между тем говорил он. – Мне придется разменять чек в отеле.

– Отлично. Я подожду здесь.

– На улице! – распорядился он. – Я не хочу, чтобы вы тут ошивались. Можете подождать в машине.

Я вышел в холл, затем на улицу, а Блекуэлл следовал за мной по пятам, смешно махая руками, словно выгонял из огорода кур. Полковник вывел из гаража свой черный «кадиллак» и поехал вниз. Минут десять я ломал голову, что делать дальше. В принципе надо было отправляться на Тахо, хотя очень не хотелось делать это за свой счет.

Горлица снова уселась на антенну. Она смотрелась там, словно птица с герба. Я крикнул ей «У-у!», получил в ответ то же самое и почувствовал, как у меня поднимается настроение.

На аллее появилась маленькая машина иностранной марки – приехала Изобел. Я вышел из своей машины поздороваться. Под ярким солнцем ее лицо казалось измученным, но она приветливо мне улыбнулась:

– Мистер Арчер! Какой приятный сюрприз.

– Разве Летти до вас не дозвонилась?

– Я рано уехала из больницы. Меня беспокоило состояние Марка.

– Могу вас понять. Сначала он упал в обморок. Потом с ним случился приступ ора.

– Марк упал в обморок?

– Я сообщил ему сведения, которые его неприятно поразили.

Изобел вышла из машины и вплотную приблизилась ко мне.

– Что-то с Гарриет?

– Пока ничего не известно. Но с ней может случиться все что угодно. Она в Неваде с человеком, называющим себя Дэмисом. Его настоящее имя Брюс Кэмпион, и его разыскивает за убийство жены полиция Редвуд-Сити.

Ей понадобилась целая минута, чтобы осознать услышанное. Затем она увидела распахнутые двери гаража.

– Где Марк?

– Поехал в отель, чтобы разменять деньги и расплатиться со мной. Он меня уволил.

– За что?

– Мы с полковником не сошлись во взглядах. К несчастью, армия научила нас по-разному смотреть на мир. Один слишком много командовал – другой – подчинялся.

– Что-то я вас не понимаю. Вы не хотите продолжать расследование?

– Для этого меня снова надо нанять. А это едва ли возможно.

– Как с ним трудно! – в сердцах произнесла Изобел. – Но расскажите, что же именно произошло.

– Он подслушал мой телефонный разговор с полицейским. Я позволил себе ряд критических замечаний насчет его обращения с Гарриет. Ему это пришлось не по нраву.

– И это все?

– Внешне все. На самом деле его подкосили сведения, которые я добыл о Дэмисе-Кэмпионе. Он растерялся и утратил над собой контроль. Ему проще считать, что все зло от меня.

– Очень на него похоже, – кивнула она. – С тех пор, как это началось, он становится все хуже и хуже. Мне это очень не нравится, мистер Арчер. Как его уберечь от беды?

– Меня интересует, как уберечь от беды Гарриет. Вчера ее видели в Неваде с Кэмпионом. Я пустил по их следу ребят из тамошнего детективного агентства. У нас есть шанс поймать их и отвести от нее угрозу.

Она отреагировала на мои слова, задрожав всем телом. Прижав к груди сумочку, как ребенка, она сказала:

– Этот человек – убийца?

– Полицейские как раз пытаются это выяснить.

Она придвинулась еще ближе ко мне. Стиснув мое запястье, она проговорила низким, как у горлицы, голосом:

– Вы сказали, что вас надо нанять. Так вот, я это делаю. Я ваш клиент. Устраивает?

– Конечно.

– Значит, договорились. – Соскользнув с запястья, ее рука пожала мне пальцы. – Вот и прекрасно. Я скажу Марку. Когда сочту нужным и в соответствующих выражениях.

– Согласен.

Она вошла в дом, потом вышла, вручила мне деньги и опять вернулась в дом. На аллее показался черный «кадиллак». Блекуэлл вылез из машины и отдал мне деньги. Цвет его лица заметно улучшился, от него попахивало виски. Похоже, в отеле он пропустил стаканчик-другой.

Он взглянул на меня так, словно хотел что-то сказать, но промолчал.

Глава 15

Арни Уолтерс встретил меня в аэропорту Рино. Короткий, приземистый крепыш лет пятидесяти с небольшим, он походил на ипподромного жучка, поторговывающего шансами лошадей. Но это был детектив высшего класса: честный, нестандартно мыслящий, интересующийся людьми и любящий людей. Десять с лишним лет проработав в Рино, он остался таким же честным бедняком.

По дороге в Стейт-Лайн он разъяснил мне обстановку. Человек по фамилии Шолто, присматривавший за домами на озере в отсутствие их владельцев, видел Гарриет вчера вечером. Она заехала к нему за ключом от отцовского дома и попросила не сообщать полковнику, что она здесь. С ней был и Кэмпион, но он не выходил из машины.

Судя по всему, продолжал Арни, Кэмпион и Гарриет большую часть ночи провели в охотничьем доме. В мойке грязные тарелки, ели недавно. Есть указания, что они еще вернутся – или, по крайней мере, собирались вернуться. В холле стоит чемодан Кэмпиона. Дом под наблюдением.

– А где ее чемодан?

– Исчез. Машина тоже.

– Мне это не нравится.

Арни оторвал взгляд от дороги и посмотрел на меня:

– Думаешь, он притащил ее сюда, чтобы убить?

– Это возможность, которую нельзя исключать.

– Как погибла его жена?

– Ее задушили. Подробностей не знаю.

– Он что-то выигрывал от ее смерти?

– Ребята из Редвуд-Сити считают, что нет. Они, правда, поговаривали о несовместимости. Брак, похоже, был вынужденным. В то время девица была на третьем месяце. Они поженились в прошлом сентябре в Рино. Кстати, выходит, знакомые ему места.

– Думаешь, начинается повторение пройденного?

– Кто знает, может быть.

– Что он за человек?

– Меня он поставил в тупик.

– Опомнись, Лью! Первый раз от тебя такое слышу!

– Тут я не авторитет. Я не знаю, как устроена творческая личность. Как говорит один толковый критик, Кэмпион – хороший художник.

– Может, он псих? Психи часто притягивают к себе девиц.

– Девиц-психопаток, – уточнил я. – Кэмпион не похож на психа. Оба раза, что я его видел, он прекрасно держал себя в руках. Второй раз это было сложно. Отец Гарриет угрожал ему ружьем, а он и бровью не повел. Но психи бывают актерами.

– Как правило, плохими. Он действительно хорош собой?

– Увы. Я захватил его портрет. Это не фото, а набросок, сделанный им самим. Но сходство достаточное, чтобы это имело смысл размножить. Когда перефотографируете, верните.

– Ладно. Оставь в машине. Я раздам снимки осведомителям, и мы развесим их в игорных клубах. Если он в наших краях, то рано или поздно всплывет на поверхность. Хотя он давно уже мог смыться вместе с девушкой.

Некоторое время мы ехали молча. Вокруг тянулись густые хвойные леса. В одном месте деревья расступились, и засверкала вода. Был разгар сезона, и под палящим солнцем по озеру гоняли наперегонки глиссера, лыжники поднимали брызги до небес. Тахо – глубокое и холодное озеро. Кто знает, может, Гарриет давным-давно плавает в придонных черных водах.

Дом полковника Блекуэлла стоял среди деревьев в конце потрескавшейся асфальтовой аллеи. Это было деревянное строение на каменном фундаменте. К озеру зигзагообразно спускалась бетонная лестница с железными перилами.

Из-за деревьев появился человек. В его выправке угадывался старый полицейский. Арни сказал, что это Джим Ханна, один из его команды. Втроем мы вошли в дом.

В холле под головой оленя стоял коричневый чемодан Кэмпиона. Я было потянулся к нему, но Арни меня остановил.

– Не трать зря времени, Лью. Там нет ничего, только какие-то рисовальные принадлежности, бритва и старая одежда.

Большая комната была украшена симпатичными деревенскими штучками, индейскими ковриками, шкурами животных. Звериные морды печально глядели на нас стеклянными глазами. В окне, описанном Гарриет Кэмпиону, голубое небо сливалось с синевой озера. Да, ее реклама оказалась слишком удачной, подумалось мне.

Мы прочесали остальные комнаты, в том числе и шесть спален наверху. На кроватях голые матрасы. В коридоре шкаф, а в нем простыни, наволочки, полотенца, все чистые.

Я оставил Арни и Ханну в доме и стал спускаться по бетонным ступенькам к озеру. Оно неудержимо притягивало меня. В этом году вода стояла низко, и у подножья лестницы образовалась насыпь из гальки.

Я решил пройтись по берегу. Волны от глиссеров накатывали на насыпь, придавая камешкам очень умытый вид. Я искал следы Гарриет, но когда их нашел, сильно удивился. Футах в пятидесяти от берега плавало нечто похожее на кусок рыбачьей сети, в которой запутались какие-то палки.

Раздевшись за деревом до трусов, я пустился вплавь. После жары на берегу вода казалась ледяной. Но находка отнюдь не согрела меня. Это была шляпа с серой вуалью. Отцепив от вуали палки, я взял шляпку в левую руку и повернул к берегу. Там я обнаружил, что на шляпке была не только вуаль. На мокрой шелковой подкладке темнело кровавое пятно примерно с ноготь. К нему прилипла тоненькая, вырванная с корнем прядь, прямая и светлая, как у Гарриет.

Я оделся, поднялся к дому на плохо гнувшихся ногах и показал добычу спутникам.

– Похоже, мы опоздали, – присвистнул Арни.

– Тут еще надо разобраться. Как местная полиция?

– По-разному. Сейчас получше, но озеро поделено между шестью-семью полицейскими участками. Много денег, мало ответственности.

– Ты можешь вызвать людей из Рино? – спросил я. – Тут потребуется криминалист.

– И водолазы. Вообще-то это не их территория, но попробую. Поедешь со мной в город?

– Мне бы поговорить с Шолто. Он далеко живет?

– Милях в двух отсюда по дороге в Стейт-Лайн. Я подвезу.

Дом Шолто, напоминавший большой ящик, стоял на поляне поодаль от шоссе. Вокруг расхаживали куры. У молодой женщины, открывшей дверь, на руках был ребенок. Другой, постарше, цеплялся за материнскую юбку. Откинув волосы, она широко улыбнулась Арни:

– Хэнк на заднем дворе, мистер Уолтерс. Мастерит загон для кроликов. Можете пройти через дом.

Третий ребенок, девочка лет восьми-девяти, сидела за столиком на кухне, читала комикс и попивала через соломинку шоколад, поджимая от удовольствия пальчики босых ножек. Она посмотрела на нас отсутствующим взглядом, словно мы были куда менее реальными, чем герои комикса. Светлые волосы ребенка были того же оттенка, что у Гарриет.

На заднем дворе трудился Шолто. Ему помогал мальчик лет двенадцати. Его помощь состояла в том, что он сидел на доске, положенной на козлы, которую пилил ножовкой отец. Это был жилистый узкобедрый человек неопределенного возраста в полинявших джинсах. Вокруг голубых глаз разбегались морщинки от солнца, придавая лицу вопросительное выражение.

– Ну что, мистер Уолтерс, разыскали ее?

– Пока нет. Мой коллега Лью Арчер. Он хотел вам задать несколько вопросов.

Шолто положил ножовку и протянул мне широкую жесткую ладонь.

– Валяйте спрашивайте.

– Минуточку, – сказал Арни. – Сначала я хочу показать Генри картину.

Он предъявил автопортрет Кэмпиона, который захватил из машины:

– Ну что, этого человека вы видели вместе с Гарриет?

– Вообще-то похож. Глаза только странные. Почему один больше, другой меньше?

– Так нарисовал, – пояснил я.

– Сам себя рисовал?

– Да.

– С чего это он так сделал? Косоглазый вид какой-то. В жизни он очень даже хорош собой.

– Спасибо, Генри, – сказал Арни, забирая у него эскиз. – Мне было нужно его опознать.

– Он мошенник?

– У него криминальное досье, – сказал я. – Не отошлете мальчика?

– Марш в дом! – распорядился Шолто. Мальчик слез с доски и побрел в дом. Арни двинулся за ним, коротко махнув нам рукой. Шолто сказал: – Надеюсь, с мисс Блекуэлл ничего не стряслось? Она не из тех, кто легко сносит неприятности, такая нервная особа...

– Вчера, когда она говорила с вами, она тоже волновалась?

– В общем-то да. – Шолто поставил ногу на козлы и оперся рукой о колено. – В основном из-за отца, она ведь приехала сюда с молодым человеком. Но она имела право, я уже сказал мистеру Уолтерсу. Я ей обещал, что не скажу старику ни полслова. Она бывала здесь без него.

– С мужчинами?

– Чего не знаю, того не знаю. Этого я не видел своими глазами. А что они удумали?

– Пожениться.

– Серьезно?

– Это вас удивляет?

– Просто мне казалось, что такие, как она, не выходят замуж. У меня сестра, учительница в Портервилле. Так и не вышла замуж. Они похожи.

– Как они обращались друг с другом?

– Я не видел их вдвоем. Мисс Блекуэлл пришла за ключом одна, а он сидел в машине. – Шолто сдвинул кепку на затылок, словно помогая родиться очередной фразе. – Потом они еще посидели в машине. Жене показалось, что они препирались.

– Вы что-то слышали?

– Не люблю подслушивать, – отрезал Шолто. – И радио еще орало.

– Может, ваша жена что-нибудь слышала?

– Запросто. Иначе с чего бы ей говорить, что они препирались? – Шолто крикнул: – Молли!

На пороге появилась женщина с ребенком на руках. Из-за ее спины супился двенадцатилетний мальчишка.

– Что тебе, Хэнк?

– Когда вчера вечером мисс Блекуэлл пришла за ключом, они потом сидели в машине. Ты не слышала, о чем они говорили?

– Они ругались, я же тебе рассказывала.

Я подошел к ней поближе.

– Может, он ее ударил?

– Этого я не видела. Они разговаривали. Он хотел ехать в охотничий домик, она нет.

– Она не хотела?

– Так она говорила. Сказала, что он пользуется ее любовью к нему. Он ответил, что ничего подобного. Просто, мол, таково его при... пре... предзна...

– Предназначение?

– Вот-вот. Не знаю, что он имел в виду. Разговор шел на высоких тонах.

– Как он говорил? Взволнованно?

– Нет, спокойно. Даже как-то холодно. Она была в истерике.

– Он не угрожал ей, миссис Шолто?

– Вроде нет. Скорее успокаивал. Когда они отъехали, она была гораздо спокойнее.

– Кто вел машину?

– Он. Когда они разговаривали, она сидела на водительском месте, но потом они поменялись местами. Он вел машину.

– Когда они уехали?

– Точно не скажу. Часы у нас сломаны. Когда привезешь новые, Хэнк?

– В субботу.

– Что-то не верится, – отозвалась она и ушла в дом.

– Уже было темно, – сказал мне Шолто. – Часов восемь. Я не заметил ничего такого, иначе обязательно позвонил бы ее отцу. Думаете, этот парень что-то с ней сделал?

– Есть основания это подозревать. Мисс Блекуэлл была в шляпке?

– Да, в такой маленькой, с вуалью. Она бросалась в глаза, потому что сейчас девушки редко такие надевают.

– Только что я нашел ее шляпку в озере, – сообщил я. – А на ней кровь и волосы.

Глаза Шолто чуть не выскочили из орбит.

– Человек, с которым она сюда приехала, Брюс Кэмпион, подозревается в двух убийствах. Во-первых, своей жены. Ее девичье имя – Долли Стоун. Она вроде бы была в этих местах прошлым летом. Не слышали о Долли Стоун или Долли Кэмпион?

– Нет, не слышал.

– А о Квинси Ральфе Симпсоне?

– Как вы сказали, его зовут?

– Квинси Ральф Симпсон. Его жена сказала, что месяца два назад он был здесь.

– Да, – спокойно подтвердил он. – Я знал Ральфа. В мае он работал у Блекуэллов – недолго. Полковник приехал в апреле, хотел показать своей новой жене озеро весной. – Шолто замолчал и уставился на заходящее солнце, словно пытался определить, который час. – А что случилось с Ральфом?

– Он – вторая жертва. Мы не утверждаем, что его убил Кэмпион, но это вполне могло произойти. Что именно делал Ральф у Блекуэллов?

– Был и поваром и посудомойкой. Но он проработал недолго.

– Почему?

Шолто пихнул ногой козлы.

– Не хочу говорить о мертвых дурно, но был слушок, что Ральф кое-что стащил. Я не очень этому верю. Ральф был игрок, но воровать – нет, на такое он был не способен.

– Ральф был игрок?

– Да, его из казино за уши было не вытащить. Похоже, он просадил все деньги и вынужден был искать работу, какую угодно. Иначе с чего бы молодому человеку с его мозгами наниматься стряпухой. Значит, он умер...

– Вы хорошо его знали, мистер Шолто?

– Пару раз поговорили, когда я приходил в дом полковника. Там на кухне пошел пузырями линолеум, я перестилал. Ральф Симпсон был симпатичным парнем. Всегда был полон разных идей.

– Например?

– Да самых разных. Человек и космос. Атомная бомба. На все имел свою точку зрения. Во всем разбирался. Переселение душ... Еще он придумал систему и с ее помощью хотел сорвать куш в казино.

– Как?

– Он не говорил.

– Что он мог украсть у Блекуэллов?

– Не знаю. Не вникал.

– От кого вы про это услышали?

– От Кито. Он работал в соседнем доме. Но разве можно верить восточным людям?

– Я бы хотел с ним поговорить.

– Он тут больше не живет. Хозяева заперли дом и уехали во Фриско.

– А вы не знаете их адрес во Фриско?

– Где-то в доме записан.

– Найдите его для меня, ладно?

Шолто пошел в дом и вскоре вернулся с конвертом, на котором детским почерком был нацарапан адрес. Я переписал его в свою записную книжку.

– Что еще можете рассказать о Симпсоне?

– Вроде ничего.

– Может, кто-то мог бы вас дополнить?

– У него была подруга. Вряд ли стоит говорить об этом его жене. Он никогда не говорил, что женат. Я думал, он холост.

– Теперь это неважно, – сказал я, и моя ручка повисла над открытой страницей. – Как зовут подругу?

– Он звал ее Бэмби. Фамилии я не знаю. Пару раз видел ее в игорных клубах с Ральфом и пару раз потом. – Грустно взглянув на свой дом-ящик, Шолто добавил: – Сам-то я не играю. Не могу себе этого позволить. Но люблю просто так стоять и смотреть.

– Можете описать девушку?

– Маленькая, хорошенькая. Настоящий олененок с большими карими глазами.

– Цвет волос?

– Соломенная блондинка.

Час от часу не легче. Блондинок в этих краях хоть пруд пруди.

– Говорите, она маленькая?

– Да, рост пять футов два-три дюйма. – Он вытянул руку на высоте плеч. – Таких я называю маленькими.

– Как она зарабатывает на жизнь?

– Понятия не имею. Я даже не знаю, работает ли она вообще. Может, ее вообще здесь нет. У нас люди приезжают и уезжают. Сам я приехал из Портервилла, когда Стейт-Лайн был кочкой на ровном месте.

– Когда последний раз видели Бэмби?

– Недели две назад. В клубе «Алмаз». Она заарканила типа сильно старше ее, и они играли на автоматах. Она играла, а он покупал ей серебряные доллары. Точно, это было в «Алмазе».