Текст книги "Техас! Сейдж"

– А как же! – отозвался Лаки. – Похоже, Харлан с отцом был очень близок. И вот возвращается он домой на каникулы – он в то время учился в школе Святого Эдуарда в Сан-Антонио – а они ему и сообщают о своем браке, как о свершившемся факте…

– Рай ассотриз, – вставила Марси.

– Что-то?

– Свершившийся факт, – нетерпеливо объяснила мужу Девон. – Ты продолжай.

– А Харлан обвинил их, что они сговорились за спиной папочки еще до его смерти. Он и сегодня их в этом же обвинил. Тут миссис Хардтек как рухнет на стул, как понесет всякий бред! Все кричит: «Ты ошибаешься, Харлан! Ты не прав. Я любила твоего отца! Да как ты мог подумать, что я была ему неверна?!»

Лори автоматически стала сочувствовать.

– По-моему, Харлан был слишком жесток по отношению к ней.

– Да ему же было всего пятнадцать! – не выдержала Сейдж и повернулась лицом ко всем. – Неужели вы не понимаете, насколько хочется пятнадцатилетнему мальчишке уберечь свою мать, тем более, когда она потеряла мужа?! Реакция Харлана была совершенно естественной. Он почувствовал, что Хардтек отнимает у него положение главы семьи.

Сказав свое слово, она снова отвернулась и принялась мстительно кромсать здоровенным мясным ножом красные перцы. Какой вес имеет ее точка зрения? Никакого. Сейдж опять выставила себя дурой, бахвалясь, какие контракты она раздобыла для их компании. Хардтеку плевать было на ее рекламные способности.

Лаки продолжал:

– Может Харлан и перегнул палку, но ведь, как сказала Сейдж, он смотрел на все это глазами подростка.

– У ребенка горе – один из родителей умер, другой – бросил и предал, – сказала Лори, которая даже сочувствие стремилась справедливо разделить всем поровну. – Какая безвыходная для всех ситуация, правда? Какое несчастье!

– Харлан возненавидел Хардтека за то, что тот захотел присвоить все, что принадлежало Дэниэлу Бонду. А мать он осудил, как изменницу. И слинял из дома, – сказал Лаки. – И с тех пор не возвращался. Что и подводит нас к сегодняшнему. Когда Сейдж показала Хардтеку чертежи, он узнал технику Харлана.

– Как? – спросила Девон.

– Харлан об этом и не подозревал, а Хардтек с Мэриэн все это время за ним следили, хотя и не вмешивались в его жизнь. И они уже видели его работы.

Чейз сказал:

– Хардтек признался, что установил за Сейдж наблюдение после того, как она оставила ему чертежи.

– О, Боже мой! – ахнула Лори.

Раздался громкий стук ножа о разделочную доску. Сейдж взбесилась от мысли, что за ней следил и фотографировал ее частный сыщик. Это же просто низость! Ей плевать, сколько у Хардтека миллионов, он ее достал!

– У Хардтека в руках много нитей, – сказал Лаки. – Он скажет «прыг!» и люди пачками начнут спрашивать, куда прыгать. Как бы то ни было, убедившись, что Харлан наш проектировщик, он решил, что пора предстать перед блудным пасынком собственной персоной – и прихватил с собой Мэриэн для пущего эффекта.

– Он ее обманом привез? Она не знала? – У Марси рот открылся от такой мысли.

– Нет, знала. Ей же хотелось посмотреть хоть краем глаза на сынка, коль скоро она его четырнадцать лет не видела.

– Харлан, к его чести, – доложил собравшимся Чейз, – вел себя с матерью вежливо. Дал себя облапать, послюнявить, погладить по головке. Знаете же, как ведут себя матери, когда какое-то время не видят детей. Они поцеловались и долго стояли обнявшись. А вот Хардтека он на дух не переносит.

– Стало быть, чувства его не оттаяли с наступлением зрелости? – спросила Марси.

– Очевидно, нет, – ответил Лаки. – Он обвинил Хардтека в том, что тот присвоил все – бизнес партнера, деньги партнера, жену партнера.

– Сильно сказано, – заметил Пэт.

– Так вот. Хардтек тоже в долгу не остался. Он кричал Харлану, что тот может о нем думать все, что хочет, но Мэриэн оскорблять не смеет, когда Харлан обвинил ее в измене отцу. У меня сложилось впечатление, что этот старый стервятник ее на самом деле любит. Он утверждал, что каждая копеечка, принадлежащая Мэриэн и Харлану, на месте, а именно там, куда их вложил Дэниэл Бойд, то есть в деле, и капитал их приумножился астрономически. Он сказал: «Когда же ты, наконец, прекратишь вести себя, как сопляк? Предъяви права на свою долю наследства, пора бы уж и тебе принять на себя какую-то ответственность». А Харлан ему: «Не хочу я никакого наследства. Зачем оно мне? Чтобы превратиться в такого барыгу, как ты? Срал я на это вместе со всем возложенным на меня грузом ответственности».

– Лаки! – возмутилась Лори. – Тут же дети.

– Мама, я и так осторожничаю, как могу. Харлан гораздо крепче выразился. Тогда Хардтек сказал, что при такой безответственности Харлан всю жизнь и останется оболтусом и бродягой. И тут Сейдж влезла и пискнула, что она такого ответственного и порядочного человека, как Харлан, в жизни не встречала.

Все уставились на Сейдж.

– Сейдж, это похвально, что ты вступилась за друга, – сказала Лори, – но, честное слово, вмешиваться с твоей стороны было неуместно. Не твое это дело.

Сейдж резко обернулась.

– Нет, это мое дело! Я имею полное право вступаться за Харлана. Это мой будущий муж.

Раздались восклицания – от полного недоверия до удивления и радости.

– А Харлан в курсе? – спросил Лаки.

– Он просил меня выйти за него замуж прошлой ночью.

– Как прошлой ночью?! – Лаки вскочил со стула. – А я где был?

– Ты крепко спал.

Лаки жестко посмотрел на супругу.

– Девон, я чувствовал, что ты от меня что-то утаиваешь. Ты мне о чем-то не рассказала?

– Сядь, Лаки. Ты пугаешь Лорен.

– Она права, Лаки, сядь! – рявкнул Чейз. – Если ты сорвешься с привязи, только хуже будет.

– А если опять с ним драться полезешь, – объявила Сейдж, – то я в этот раз тебе лично все руки переломаю.

– Ты же говорил, что сломал руку, споткнувшись о буксировочный канат, – воскликнула Лори.

Лаки потупился, как овечка. Чейз вздохнул и сказал матери:

– Он споткнулся о буксировочный канат во время драки с Харланом за честь Сейдж. Мы боялись, как бы она не забеременела.

Лори ахнула и схватилась за руку Пэта. Шериф принял грозное выражение:

– Вы что, молодежь, себе позволяете?! Стоит нам уехать на пару недель, как все летит к чертям в дырявой авоське!

– Ну, что еще? – спросила Лори обиженным голосом.

– Да больше ничего, – ответил Лаки. – Осталось сказать, что Хардтек не отказался от договора с нами, несмотря на их перебранку с Харланом.

Наверху хлопнула дверь.

– Тсс, он идет, – шепнул Чейз.

В кухне воцарилась такая тишина, что Сейдж затаила дыхание. Харлана никто не видел с тех пор, как отчим обозвал его «расхлюпанным сукиным сынком, чья проклятая тупая гордыня разрывает сердце его матери». После этого Харлан покинул помещение «Тайлер Дриллинг Компани», хлопнув дверью.

Сейдж кинулась за ним, но его уже и след простыл к тому моменту, как она добежала до своей машины. Сейдж гнала машину домой под проливным дождем, надеясь увидеть припаркованный у входа «пикап» Хар-лана. Она всхлипнула с облегчением, когда, свернув в аллею, увидела его.

Но тут у нее не хватило духа. Она, как и остальные, не стала врываться к нему, а дала ему возможность в уединении пережить обрушившиеся на него утром события. Ведь Харлан столько лет бежал от этого – и вот оказался лицом к лицу с трагедией своей юности. Не надо лишать его пространства, необходимого, чтобы побороть свои переживания.

И вот они услышали, как башмаки Харлана стучат по лестнице, потом в столовой, вот он идет по направлению к кухне. Все сделали вид, что заняты делом, но руки у всех, кроме Лорен, были неподвижны. Малышка же, цепляясь в волосы матери, пускала слюни.

Харлан вошел и сразу же отыскал глазами Сейдж. Она настороженно улыбнулась ему – и в ту же секунду улыбка сошла с ее лица: она заметила в его руке большую спортивную сумку.

– Я сейчас уезжаю. Комнату освободил. Можете пользоваться.

Все обомлели от его заявления. Раньше всех дар речи вернулся к Чейзу.

– Уезжаешь?

Харлан сделал шаг к нему и пожал Чейзу руку.

– Ты мне с первого раза понравился, еще в Хьюстоне в том году. А теперь, когда я тебя поближе узнал, нравишься еще больше. Удачи тебе!

Он перешел к Лаки и сжал его левую руку.

– Еще раз извини за руку! Я ведь не хотел. Чертовский ты парень.

Обращаясь к обоим братьям, он сказал:

– Сегодня утром я все перепроверил. С новыми процессорами насосы будут работать как часы. Все чертежи найдете в гараже в шкафчике для документов. С их помощью у ваших людей не возникнет проблем со сборкой и запуском.

– Не хочется, чтобы ты уезжал, Харлан, – тихо сказал Чейз.

– Просто мне пора. – Он быстро глянул на Сейдж. – Давно пора.

– А как же твои комиссионные? Как мы узнаем, куда посылать тебе чеки? Если какие-то из тех контрактов, что разрабатывали вы с Сейдж, выгорят, тебе будет причитаться уйма денег.

Харлан безразлично пожал плечами.

– На первое время мне хватит. А если потребуется, я сам с вами свяжусь.

Они знали, что не свяжется.

– Девон, Марси, заботьтесь о детках! – Говоря это, Харлан пятился к выходу. – Я по ним буду скучать. Пэт, присматривайте за Лори. Она очаровательна.

Лори встала и по-матерински простерла к нему руки.

– Счастливо всем.

Харлан надел шляпу, толкнул дверь и исчез.

В течение нескольких секунд Сейдж тупо смотрела на опустевший дверной проем, сознавая, что все пытаются отвести от нее сочувственные взгляды.

И вдруг, не раздумывая, она метнулась вслед за ним. Уворачиваясь от мебели, как фехтовальщик от ударов, Сейдж промчалась по пустым комнатам, молнией вылетела из входной двери, миновала крыльцо и спрыгнула через все ступени. На замечая холодного проливного дождя, она настигла Харлана, когда он запихивал сумку в кабину «пикапа».

Схватив за рукав, она развернула парня к себе лицом.

– Куда тебя черти понесли? Думаешь, можно вот так меня бросить и уйти?!

– Иди в дом. Промокнешь.

– Мне плевать, что я промокну, и мне плевать богат ты, как техасский Дональд Мак-Дак или беден, как церковная крыса. И я тебя хочу, будешь ты одет в золото или гол как сокол.

Рванувшись сломя голову из кухни, она забыла положить мясной нож, и теперь потрясала им перед его носом.

– Я сегодня кое-что о себе узнала. Я человек, с которым следует считаться. Сначала-то я решила, что Хардтек явился сюда исключительно ради тебя. И тут тридцать секунд назад до меня доперло, что тебя он мог вычислить и не подписывая с нами контракта. Раз его шпион выследил нас вместе, он мог прекрасно нас обойти и встретиться напрямую с тобой А это значит, что Хардтек, как и говорил, купился-таки на меня. Я заставила его купить товар у «Тайлер Дриллинг» И контракт этот я заполучила не благодаря тебе, а вопреки! О-о! – проскрипела она зубами. – И это ты обвинил меня в том, что я избегаю правды, а сам многие годы жил ложью! Пришло время тебе перестать избегать того, кем и чем ты являешься, Харлан. Пришло тебе время примириться в твоих разногласиях с Хардтеком, если не ради себя, то обязательно ради твоей несчастной матери… И еще одно. Нельзя заниматься со мной любовью, предлагать жениться, а потом, поджав хвост, бежать отсюда, Харлан Бойд. Как ты посмел даже попытаться? Как посмел опозорить в глазах семьи после того, как я объявила им, что ты сделал мне предложение? На этот раз я не проглочу оскорбление и не стану скрывать своих чувств, как это было в случае с Трейвисом. Тут другой случай. В этот раз я буду драться руками и ногами, кричать и биться в припадках, ложиться под колеса и вообще, все сделаю, но удержу тебя… Ты бахвалился, что никогда не уезжаешь, пока не доведешь дело до конца. Так вот, прошлой ночью ты клялся, что будешь мне верен и сделаешь меня счастливой. Этого дела тебе хватит до конца твоих дней. И ты не можешь меня обвинить, что я хочу за тебя замуж ради твоих денег. Потому что, когда ты спрашивал меня и я сказала «да», я думала, что у тебя нет ни гроша. И любила я тебя не меньше, чем сейчас. Так что, хватай свою сумку из кабины – и марш домой! Никуда ты без меня не уедешь.

Дождь струился по ее лицу. Намокшая одежда облепила тело. Волосы мокрыми прядями свисали по обе стороны лица и шеи. Ее это не трогало.

Очаровательно, как всегда, растягивая слова, Харлан спросил:

– Уж не продырявишь ли ты меня этим разделочным ножичком, если я откажусь?

– Продырявлю. Только тебе, все равно, придется на мне жениться, даже если я тебя сперва убью.

Бормоча проклятия и горестно покачивая головой, Харлан медленно обвел взглядом унылый, намокший горизонт. Когда взгляд его снова обратился к Сейдж, он рассмеялся. Протянув руку, он схватил ее за пояс и рывком привлек к себе. Заломив ей руку, Харлан выхватил нож и отбросил его. Нож с плеском упал в лужу.

– У меня уйма денег, – сказал он для затравки.

– И что?

– Я никогда не дам этим деньгам завладеть мной, Сейдж. И можешь не рассчитывать, что мое отношение к ним изменится.

– Единственное, на что я рассчитываю, так это на то, что не изменится твое отношение ко мне.

– И как, по-твоему, я отношусь к тебе?

– Ты меня любишь. Ты мной восхищаешься. Ты без меня не можешь. Ты умрешь, если меня у тебя не будет. Я – твой свет, твоя сила, твое счастье!

Засмеявшись, он поднял ее на руки. Сейдж обхватила его ногами, и они медленно закружились, и дождь падал на них.

– Ты ненормальная, но ты права.

– В чем именно?

– Во всем – сверху до низу.

– Тогда поцелуй меня так, как тебе хотелось бы. Когда они, наконец, разъединились, Харлан с опаской поглядел на входную дверь.

– Черт возьми, Сейдж! Если ты не прекратишь так меня целовать, то нам придется прямо здесь начать наш медовый месяц.

Она куснула его в нижнюю губу.

– Идея хорошая.

Эпилог

– Харлан, проснись. Пора.

Он замычал и зарылся лицом в ее волосы.

– Я бы и рад, милая, да сил нет. Давай до утра отложим?

Сейдж ласково улыбнулась и убрала его вопрошающую руку со своей груди.

– Я говорю про другое. Пора в больницу.

Он резко сел.

– Что, ребенок?

– У меня схватки уже второй час.

– Второй час! Черт, Сейдж, что ж ты меня не разбудила?

– Ты же сказал, что сил нет. Тебе и впрямь не стоило на ночь глядя тащиться домой из Луизианы.

– А если б не поехал, что бы сейчас ты без меня делала? – Харлан сунул ноги в джинсы и вскочил с постели.

Он был в соседнем штате, проверял работу нефтяной вышки, которую «Тайлер Дриллинг» сдала в лизинг новой нефтяной компании, открытой его отчимом. Когда на закате он позвонил и сказал, что едет домой, Сейдж, как могла, пыталась его отговорить от такой поздней поездки. Теперь она была только рада, что муж настоял на своем.

– Я слишком долго тебя не видел, милая, – сказал он.

– Всего-то два дня.

– Это слишком долго.

Угадывая за его словами вожделение, она сдалась. Теперь, вспоминая об этом и улыбаясь, Сейдж протянула руку к телефону на ночном столике.

– Позвоню доктору.

– Где же этот чертов чемодан? – спросил Харлан, роясь в шкафу среди висящей одежды. – Хорошо хоть, ты его заранее собрала. Ну, где же он?

– В другом шкафу.

Сейдж попросила медсестру уведомить доктора, что едет в больницу, и повесила трубку.

– Харлан, успокойся же! У нас куча времени. У меня ведь еще даже воды не… О! А!

– Что? – Из шкафа показалась его голова.

– Воды отходят.

Сдержанно ругаясь, Харлан обернул ее одеялом и понес на руках к машине.

– Дыши, – приказал он, хотя сам сбивался с дыхания. – Дыши, как нас учили на занятиях.

Он впихнул ее на переднее сиденье и побежал на место водителя. Расстегнутая рубашка трепыхалась на ветру.

– Пуговицы застегни, – сказала Сейдж, как только они тронулись от дома, который им продала Марси, простив, в качестве свадебного подарка, причитавшиеся ей комиссионные.

– Нашла время о моем внешнем виде заботиться.

– Не хочу, чтобы все медсестры на твою волосатую грудь мастурбировали, вот и все.

На светофоре Харлан остановился, торопливо застегнул рубашку и тут же рванул дальше – на красный свет.

– Без прав останешься, – предупредила Сейдж.

– У меня связи в мэрии.

– Скоро не будет. Пэта на следующей неделе провожают. Ой, Харлан, я что, на проводы не попаду?!

Лори переделала холостяцкую избушку Пэта сверху донизу, превратив ее в домик-игрушечку, будто на выставке. Ей нравилось жить в городе, где рядом и друзья, и дела. Практически во всех отношениях медовый месяц у них продолжался. И трудно судить, кто из них больше им упивался.

– Если понадобится, проводы отложат, – успокоил жену Харлан. Протянув руку, он положил ладонь на живот Сейдж. – Не рановато он, а? Что-то рановато. С ним ведь все в порядке?

– Да, все в порядке. Ему просто не терпится посмотреть на тебя. Я ему столько о тебе рассказывала, – нежно сказала Сейдж, накрывая его ладонь своей.

С визгом тормозов автомобиль остановился у приемного покоя неотложки. Не дожидаясь носилок, Харлан подхватил жену на руки и внес внутрь.

Как только их зарегистрировали, сестра сказала:

– Доктор осмотрит ее в течение нескольких минут, мистер Бонд, потом вас к ней допустят.

– Позвони всем! – крикнула Сейдж через плечо, когда ее укатывали.

Харлан как раз успел сообщить обо всем семье, и ему разрешили войти в палату. Он, как положено, надел накрахмаленный халат.

– Очень тебе идет этот оттенок голубого, – заметила Сейдж.

– Вот ведь болтушка. Сколько ее учили держать язык за зубами. – Харлан склонился над женой. Глаза его неожиданно затуманились и стали очень серьезными. – Черт возьми, Сейдж, ведь я люблю тебя!

– И я тебя люблю. – Она сдавила его ладонь. – Только я немного боюсь.

– Ты?

– Да. И ты знаешь, что кроме тебя, я никому не созналась бы в этом. Будь со мной, Харлан!

– Навеки, милая. Рассчитывай на меня.

Стонущую и пыхтящую, ругающую своего будущего мальчика, обзывающую его бессердечным самцом-шовинистом, ее вкатили в родильный покой. Через несколько минут с помощью Харлана Сейдж родила сына. Добродушный доктор подняла на руки трепещущего, пищащего младенца и вручила его отцу.

– Примите поздравления, мистер Бонд.

– Зовите меня просто Харлан, – рассеянно сказал он, прикладывая своего сына к груди Сейдж.

– О, какой он красивый, – потрясенно зашептала новоявленная мамаша. – Смотри, Харлан, какого чудесного ребенка мы сотворили!

Прошел почти час, прежде чем их оставили наедине с сыном. Нянечка предупредила, что времени у них немного, а потом новорожденного заберут в отдельную палату.

Сейдж потрогала золотой пушок у него на голове.

– У него твоя линия волос, Харлан. Твой нос.

– И мой пенис.

– О! – воскликнула Сейдж.

Потом, страстно ему улыбнувшись, добавила:

– Не мудрено.

Они рассмеялись, потом поцеловались.

– Ты всех обзвонил?

– Как только медперсонал их пустит, они все моментально сюда слетятся. И вообще, эта больница должна делать нам семейную скидку, так мы загружаем их работой.

Ко всеобщему восторгу, Марси сообщила, что опять беременна, хотя Джимми нет еще и года. «У меня биологические часы спешат», – сказала она. А дела у Марси идут прекрасно, даже когда она работает неполный рабочий день, так что она имеет право потакать своим материнским инстинктам. Они с Чейзом были невероятно счастливы.

Колонку Девон стали перепечатывать уже несколько газет за пределами штата. Они с Лаки тоже поговаривали, не завести ли им еще одного ребенка, хотя трудно себе представить, можно ли родить еще раз такую прелесть, как Лорен. Лаки в том же духе ответил, что трудно, но он постарается.

«Тайлер Дриллинг» завалили заказами выше головы. Разрываясь на части, они гоняли свои грузовики из города в город. До последнего времени Сейдж стояла во главе ирригационного бизнеса – координировала расписание, подбирала новых клиентов, заправляла офисом, который был открыт в придачу к уже существующему и снабжен двумя секретарями.

– А Мэриэн с Грейсоном? Им ты позвонил?

– Мать отпала. Она утром прилетит.

Сейдж протянула руку и любовно погладила Харлана по щеке. Благодаря ее миротворческим усилиям Грейсон и Харлан вели себя взаимно вежливо. Конечно, между ними остались трения из-за того, что Харлан отказался войти в дело своего отчима. По этому поводу они все время спорили, так оно, видимо, и будет продолжаться. Но мать с сыном воссоединились, а это самое главное.

Харлан вынужден был признать, что просто перенес юношеские психические травмы в зрелый возраст. На самом-то деле, он вовсе не считал, что его мать была неверна его отцу при жизни того или что Грейсон в чем-то повел себя нечистоплотно. Просто гораздо проще было сосредоточить на них вину за смерть своего отца, чем обозлиться на нечто, с чем невозможно бороться.

Грейсон, с его грубоватым характером, был такой противоположностью мягкому, отходчивому человеку, каким был отец Харлана, что мальчик так и не смог его принять. Сейдж долго и терпеливо внушала Харлану, что с Мэриэн его отчим обходится совсем иначе, чем со своими соперниками по бизнесу.

– Я убеждена, что он очень любит твою мать.

– Думаю, что так. Но после того, как мама вышла за него, деньги стали для меня олицетворением зла, – пытался объяснить Харлан. – При определенном количестве денег получаешь власть над другими. Я в этом не участник.

В течение последних месяцев Харлан стал постепенно прикасаться к своему наследству, но лишь из-за того, что ему неприятно было, что оно лежит втуне, а стольким людям эти деньги могли бы помочь. Он ударился в филантропию. И благотворительные фонды и организации, куда он перечислял значительные суммы, так и оставались в неведении относительно имени благодетеля.

– А почему ты их раньше не раздаривал? – спросила однажды Сейдж. – К примеру, когда ты видел, как тонет «Тайлер Дриллинг», ты же мог просто помочь Чейзу деньгами?

– Потому что одними деньгами проблему тут было не решить. По крайней мере, надолго. Кроме того, я люблю принимать участие, задействовать свои способности при решении проблемы. Люди не слишком охотно принимают подачки. Но – если, конечно, не иметь дело с тупицами – охотно открываются для новых идей. И у них остается приятное чувство, что они сами справились со своими трудностями. А выпиши я чек на кругленькую сумму, у них этого чувства довольства собой не возникло бы. Как, впрочем и у меня.

Он по-прежнему носил джинсы более поношенные, чем носят старшеклассники, и разъезжал на «пикапе», который Сейдж грозилась при следующей же поломке пристрелить, чтобы он, бедный, не мучился. Харлан же заявлял, что лошадиных сил в нем хватит еще на много миль.

И теперь, с любовью поднимая на него взгляд, Сейдж мягко сказала:

– Меня спросили, что написать в карте новорожденного. Я сказала, что его зовут Дэниэл Тайлер Бойд.

– Дэниэл, – веско повторил он, и слезы навернулись на его глаза. – Спасибо, Сейдж! Мне нравится. – Он тяжело сглотнул и прокашлялся. – Я никак не пойму, отчего он так много весит. Ведь семь с половиной фунтов многовато, раз он немного недоношен, так ведь?

Сейдж облизала губы и, немного покусывая нижнюю, сказала:

– На самом-то деле, Харлан, он родился точно в срок.

– Как, ты ведь говорила, что он должен родиться в начале ноября?

– Да, было дело, говорила. А фактически, срок – сейчас.

– Но ведь сегодня первое октября. Значит, зачатие его приходится на начало января?

– Угу.

И тут он все понял, и взгляды их встретились.

– Ах ты, лгунишка! Значит, ты всю дорогу была беременна? Значит, случилось это еще тогда, в трейлере? И ты соврала, что никакого ребенка не будет?

– Ну, не совсем соврала. Когда я говорила, что ребенка не будет, откуда я могла знать, будет или нет. Или мне мало было мордобоя между тобой и братьями? И уж тем более я не хотела, чтобы ты женился на мне из чувства долга или из жалости. Так что, да, я отрицала, что будет ребенок, когда на самом-то деле у Дэниэла уже зарождались будущие отпечатки пальцев.

Харлан неверящим взглядом какое-то время смотрел на нее. Потом запрокинул голову и засмеялся. Дэниэл у груди матери нахмурился.

– Да, будь я проклят! – шепнул Харлан. Он взял крошечную ручку младенца в свою и чуть-чуть погладил между пальчиками. – Ты слышал, Дэниэл? Вот как твоя мама меня в этот раз предохранила.

Потом он запустил свободную руку в волосы Сейдж и склонился к ее губам.

– Я, мисс Сейдж, другой такой чертовки не встречал. Поцелуй-ка меня как тебе хотелось бы.