Текст книги "Техас! Сейдж"

Харлан удивился, увидев на груди четыре тонкие полоски крови. Чертыхаясь, он захватил руки Сейдж, заломил их поверх головы и прижал к матрасу. Удерживая их своими сильными пальцами, он предупредил девушку:

– Еще поцарапаешь меня, клянусь, я тебе ногти поотрываю.

– Мне все равно! Хоть скальп сними! Мне все равно, что ты сделаешь со мной! Хуже уже не сделать!

– Да что я тебе сделал такого ужасного? Ну? Я тебя целую неделю не видел.

Для верности Харлан продолжал прижимать девушку к постели всем телом.

Сейдж извивалась под ним, пытаясь высвободиться. Презрительно сощурив глаза, она произнесла:

– Дождался, пока я уеду, и все рассказал им! Змей, трус.

– Так что я рассказал-то?

– Ты позволил мне уехать и пережить это унижение – просить у этой старой гиены встречи. И мне пришлось сидеть и слушать его отеческие увещевания и объяснения насчет такой внешне неожиданной помолвки Трейвиса. «Они дружили с детства, Сейдж. Я уверен, вы все поймете. Трейвис не хотел причинить вам боли, Сейдж. Было почти ясно, что они поженятся когда-нибудь с этой юной леди, Сейдж».

И так далее и тому подобное, пока я чуть не взорвалась. Но ради судьбы «Тайлер Дриллинг» я продолжала сидеть, потупив взор и сжав губы, и ловила все слова, которые он изрекал. Мне хотелось сказать, как я рада, что отделалась от его слабовольного сынка и от его разодетой, разукрашенной и растолстевшей жены. А вместо этого я изображала скромность и израненное сердце. – Сейдж подняла глаза да Харлана, лицо его было так близко. – Мне пришлось все это проглотить. Зато я вернулась с его обещанием финансировать проект. Я получила от этого старикашки все, что мне было нужно. А ты взял и все испортил, рассказав Чейзу и Лаки о Трейвисе. Тебе что, не ясно было, как они поведут себя после этого? Тебе не понятно, что их фамильная гордость не потерпит того, что я была отвергнута им? Ты, полагаю, не забыл мельчайшие подробности и передал им все его слова?

– Ничего я им не говорил.

Этот спокойный и твердый ответ еще больше разозлил Сейдж. Она возобновила попытки вырваться.

– Нет, ты рассказал! Я знаю, что рассказал. Больше некому было.

– А Белчер?

Сейдж прекратила возню и ошарашенно посмотрела на Харлана.

– Что?

– Белчер мог, он же знал. Если кто что и говорил твоим братьям, то это доктор Белчер. Но не я, клянусь тебе, Сейдж!

Непохоже, чтобы Харлан лгал. Глаза у него, его голубые глаза, были опухшими от недосыпания, но они смотрели на Сейдж спокойно и уверенно. Девушка облизала верхнюю губу и удивилась, почувствовав соленый вкус пота. Или слез?

– Но Лаки же говорил, что ты сказал… что-то сказал…

Она же не дослушала Лаки. Неужели Харлан говорит правду?

– Единственное, что я сказал в присутствии Лаки, так это мое мнение о Трейвисе, которое совпадало с его. Он спросил меня, виделся ли я с ним, когда ездил за тобой в Хьюстон. Я сказал, что нет, не имел удовольствия. Сказал, что видел Трейвиса только издалека, но мне он показался парнем, которого больше интересует положение женщины в обществе, чем в постели. – Харлан перевел дыхание и продолжил: – После некоторых маловажных замечаний, которые, я думаю, тебе неинтересно слушать, я сказал ему, что, когда я приехал, у вас с Трейвисом был серьезный разговор. Он спросил меня, знаю ли я, о чем вы говорили. Врать я не люблю, Сейдж, но ради тебя сказал, что нет. – Харлан сделал паузу. – Эта беседа состоялась на Рождество, задолго до твоей поездки в Хьюстон и разговора с Белчером насчет денег. Значит, если Лаки и Чейз знают о расторжении помолвки, то от кого-то еще.

Покусывая нижнюю губу, Сейдж безуспешно пыталась остановить поток слез. Они все лились и лились, стекая по вискам в волосы.

– Опять я выкинула глупость. Ненавижу! – с чувством прошептала она.

– Сейчас ты ненавидишь только себя. – Харлан досадливо покачал головой, будто глубоко переживал с нею раны, которые то и дело она наносит своей неукротимой гордости. – Относись к себе помягче. У всякого бывают ошибки.

Одной рукой он продолжал удерживать ее запрокинутые за голову руки, а пальцы другой спрятались в ее волосах.

– Хоть скальп, говоришь, снимай?

Он усмехнулся, потом нагнулся и кончиком языка слизнул с ее глаз слезинку и провел губами по мокрой щеке.

– Прекрати, что ты делаешь?

– Даю тебе, чего ты так долго просила.

– Не знаю, о чем ты говоришь. Вечно ты со мной говоришь загадками. Ты…

– Сейдж, успокойся и помолчи.

– М-м-м, я же сказала, перестань. Харлан… Харлан, не надо. Я что тебе говорю. М-м-м…

Он прижался губами к ее губам, а когда губы Сейдж приоткрылись и она почувствовала во рту его энергичный язык, то ей уже было не до спокойствия. Девушка издала глубокий вздох удовлетворения, ее гнев рассеялся, как утренний туман после восхода солнца.

Сейдж замурлыкала от удовольствия.

Харлан отпустил ее руки, но она даже не поняла этого – до тех пор, пока молодой человек не пробрался обеими руками ей под свитер, не расстегнул бюстгальтер и не накрыл ее груди ладонями. Он нежно надавил на груди, и они заполнили его сильные, ласковые ладони.

Освободившимися руками Сейдж могла оттолкнуть Харлана или снова начать его царапать. Вместо этого она положила руку на его обнаженную спину, а другой обняла за голову. Их рты сомкнулись, чтобы исследовать и проникать друг в друга. Сейдж и сама просунула язык ему в рот, пробуя на вкус и проникая в самую его сердцевину, посасывая его губы, когда он делал паузы для дыхания.

Его ласки становились все смелее и настойчивее. Девушка беспокойно двигалась под ним. Тактично они согласились, что на Сейдж слишком много одежды. Когда Харлан стал снимать с нее свитер, девушка помогла ему.

Вот тогда-то она и заметила, что Харлан был голым. От удивления Сейдж быстро втянула воздух. Молодой человек пожал плечами. У него была широкая и волосатая грудь. Курчавый рисунок волос заужался у талии, затем снова расширялся, темный и обильный, вокруг его мощного члена. Да, у Харлана было вполне красивое телосложение.

Сейдж не удержалась от короткого, почти беззвучного восклицания.

Когда она снова легла, простыни показались ей прохладными. Они пахли Харланом. Девушка хотела завернуться в них, но у нее не было такой возможности.

Молодой человек опустил свою взъерошенную светлую голову ей на грудь и стал играть языком на ее сосках, мимолетно захватывая их губами и вызывая боль желания в нижней половине ее тела. И чувство эйфории заклокотало в ее душе. Когда Харлан потянул один восставший пик в рот, Сейдж изогнулась дугой и замычала в бесстыдной жажде. Молодой человек положил пальцы ей на губы. Она поцеловала их, а тем временем его рот с потрясающей нежностью путешествовал по ней. Сейдж бездумно уцепилась за него и прочесывала ногтями поросль золотистых волосков на его груди.

– Прежде чем ты снова расцарапаешь меня до крови, нам лучше снять с тебя всю одежду, – шутливо предложил Харлан, но глаза его сузились в крошечные лучики живого света. Вероятно, он испытывал те же ощущения, что и Сейдж.

Когда девушка лежала нагишом рядом с ним, Харлан взглянул на нее и пробормотал себе под нос:

– Черт! А здесь есть на что посмотреть, мисс Сейдж.

Они слились в новом поцелуе. Лишь вторжение его пальцев в ее мягкую, ранимую плоть смогло вырвать девушку из золотистого тумана.

– Не делай мне больно, Харлан, – прошептала она.

Молодой человек поднял голову и вопросительно посмотрел на нее.

– Делать больно, вредить тебе? За кого ты меня принимаешь?

Нежно улыбаясь, он нагнулся, чтобы снова поцеловать ее и заодно пристроиться между ее бедер.

Сейдж почувствовала, как бархатистая гладь головки его фаллоса разделяет и входит, раздвигает и проникает в нее.

Она вскрикнула.

Харлан стал жестким. Держа ее в своих крепких руках, он сделал сильный толчок и испытующе посмотрел ей в глаза. За какие-то несколько секунд его глаза послали из своей глубины тысячи вопросов. Затем Харлан зажмурился, обнажил зубы и смачно чертыхнулся.

Он не двигался, долго ничего не говорил, так долго, что Сейдж забеспокоилась. Она подняла руки к его подмышкам и проскользнула под ними к бокам.

Сквозь зубы у него вырвался вздох:

– Не надо, пожалуйста, не шевелись. – Он открыл глаза. – Пойми, детка, ты просто такая… тугая, – проскрежетал он. – Такая, ну… маленькая.

Харлан опустил голову, глаза его уставились на ее груди, и он хрипло добавил:

– …и такая красивая.

Любовник ласкал Сейдж груди, ее соски, а тело ее в это время бурно реагировало на его ласки.

– О, Сейдж! – простонал Харлан, опускаясь на нее снова. Одной рукой он обхватил девушку за талию и притянул нижнюю часть ее тела к себе. Затем он зарылся лицом в ее шею и сомкнул зубы, прикусывая плоть.

Сейдж чувствовала внутри спазмы. Ощущение было потрясающее, но девушка не была уверена в том, чего хочет от нее Харлан. Недавние ошибки вызывали в ней неуверенность. Восставшие в душе чувства были столь новы и порывисты. Сейдж не хотела погубить их чем-то глупым и потому старалась лежать неподвижно.

Однако тело противилось командам мозга. Губы тянулись и прижимались к Харлану. Девушка зажала тугие ягодицы парня бедрами и ласкала ладонями его спину.

Несколько секунд после оргазма Харлан не двигался. Постепенно он разжал пальцы, выпустил ее волосы, и их тела разъединились. Любовник скатился с Сейдж и сел на краю кровати, упираясь локтями в колени и поддерживая голову руками. Уставившись на пол, он бормотал слова проклятий в свой адрес.

Теперь, когда все было кончено, непоправимость происшедшего дошла до сознания Сейдж. Она быстро собрала одежду и проскользнула в маленькую ванную.

10

Она ничего не смогла поделать с царапинами от его небритых щек. Те, что получились на груди, не будут видны, а вот на лице… Сейдж ополоснула лицо холодной водой. Потом обтерлась влажной губкой, снова оделась и провела пальцами по волосам, стараясь вернуть им хоть какое-то подобие прически. В ярости она бросила сумочку в машине. Имея под рукой лишь очень ограниченные средства, большего девушка сделать не могла.

Несколько мгновений она сжимала дверную ручку, собирая все свое мужество, чтобы вернуться обратно в спальню. По обеим сторонам кровати было всего по двенадцать дюймов, так что она сразу же оказалась лицом к лицу с Харланом.

Вернее, животом к лицу: парень все еще сидел на краю постели. Однако он уже натянул джинсы. Сейдж подумала, что она, наверное, самая распутная женщина в мире за всю историю человечества, потому что при виде Харлана с его взлохмаченными волосами, голой грудью и босыми ногами у нее буквально слюнки потекли. Все внутри у нее затрепетало, и хотя Сейдж еще даже не начала укорять себя за то, что произошло, ей уже хотелось, чтобы это произошло снова.

– Сейдж, – начал Харлан, беспомощно поднимая руки, – я не знаю, что сказать.

– Прекрасно. Потому что я не хочу об этом говорить. Мне надо идти. До свидания.

Она проскользнула сквозь узкую дверь и быстро пошла по коридору. Харлан нагнал ее в кухоньке и заставил повернуться к себе лицом.

– Нам надо об этом поговорить.

Она упрямо отрицательно покачала головой.

– Почему ты не сказала мне, что ты… что никогда… Что я – первый?

– Это тебя не касалось.

– Быть может, и нет… До того, что произошло десять минут назад. Теперь это стало меня касаться.

– И перестало!

– Черта с два! Я сделал тебе больно? – Он протянул руку и прикоснулся к уголку ее расцарапанных щетиной губ. – Боже мой, Сейдж, я мог причинить тебе боль!

– Ну, не причинил же, так что перестань вести себя, словно ты виноват.

– Ты… – Харлан замолчал и с трудом сглотнул. – У тебя кровь?

Смущенная и раздосадованная, Сейдж потупилась.

– Это у тебя кровь. – На его груди все еще были видны четыре яркие красные полоски. – Я очень сожалею, что сделала это.

Харлан небрежно махнул рукой.

– Я должен знать, в порядке ли ты.

– Да! – воскликнула Сейдж срывающимся голосом. Чтобы не показать ему, как она потрясена и взволнована, девушка прибегла к гневу. – Я думала, ты будешь ликовать. Теперь-то уж я дала тебе повод позлорадствовать, правда?

Сейдж вырвала руку и вышла из трейлера. Ей очень хотелось бежать, но она не стала этого делать, желая сохранить хоть какой-то остаток собственного достоинства. С другой стороны, она и не медлила. Харлан стоял в дверях и смотрел, как она уезжает: выражение его небритого лица было серьезным. Стараясь не встретиться с ним взглядом, Сейдж дала задний ход и вывела машину на дорогу. Она проехала совсем немного, когда ей встретился Чейз, ехавший навстречу в одном из грузовиков компании.

– Сейдж! – окликнул он сестру через открытое окно. Вытянув руку, Чейз дал ей сигнал остановиться. – Что происходит? Почему ты так выскочила из конторы?

У Сейдж было два выхода. Она могла или разрыдаться и признаться старшему брату, что опасается, не влюбилась ли в неподходящего человека. Или могла сделать вид, что ничего не случилось.

Поскольку первый вариант был неприемлем для нее, Сейдж заставила себя улыбнуться.

– Я вышла из себя.

– Из-за Белчера?

– Косвенным образом. Видишь ли, я решила, что это Харлан рассказал тебе о нас с Трейвисом.

– Почему ты так подумала?

– Он слышал наш разговор с Трейвисом в тот вечер, когда приезжал за мной в Хьюстон. – Сейдж нервно облизала губы, ощутив на них вкус Харлана. Может, его вкус был видимым, как видны бывают на губах следы молока? – Я обвинила Харлана в этом. Он… он утверждает, что ничего не говорил.

– Да, мы узнали об этом не от Харлана. Сегодня утром позвонил доктор Белчер, чтобы сказать, как он рад, что мы можем продолжать совместную деловую деятельность несмотря на то, что недавно произошло между тобой и Трейвисом. Я понятия не имел, что это должно означать. Когда я попросил его, чтобы он дал объяснение, все и выплыло.

– Я уверена, что доктор нарисовал меня, как раненую жертву любовного треугольника.

– Нечто вроде того.

– Ну, так он ошибается.

Чейз мгновение колебался, вглядываясь в лицо сестры, словно пытался оценить правдивость ее утверждения.

– Тогда почему ты сама не рассказала нам обо всем, Сейдж? Зачем было притворяться эти последние недели?

– Потому что я не хотела втягивать все семейство в мои проблемы. Это омрачило бы появление Джимми. Праздник был бы испорчен. Какой в этом был смысл? Это только заставило бы всех чувствовать неловкость и напряженность.

– И все же ты должна была быть с нами откровенна, Сейдж, – мягко сказал Чейз. – Семья для того и существует. Если один из нас страдает, мы все принимаем это близко к сердцу. Ты же знаешь. – Он усмехнулся. – С момента звонка Белчера, Лаки только и делает, что грозится поехать в Хьюстон и превратить Трейвиса в лепешку.

Сейдж выразительно закатила глаза:

– Ну, не мило ли?

– Скажи только слово, и мы оба поедем.

В ее сердце волной поднялась любовь. Благодарно улыбаясь, она отрицательно покачала головой.

– Нет, но спасибо за предложение!

– Маму просто кондрашка хватит.

– О, Господи, ты прав, Чейз! Мне просто страшно ей говорить. Она захочет отпаивать меня чаем и усиленно питать.

– Пойди ей навстречу. Она будет чувствовать себя лучше, если сможет хлопотать вокруг тебя. – Чейз протянул руку, и Сейдж ответила ему рукопожатием. – Ты уверена, что ты в порядке?

– Не беспокойся обо мне. Я не была настолько убита горем, как все могли бы предположить.

– Я рад слышать это, Сейдж. Трейвис – не великая потеря.

– Согласна. Другая потеря гораздо серьезнее – контакты доктора Белчера в деловом мире.

Чейз упрямо покачал головой.

– Нисколько. Мы проживем и без помощи Белчеров. Большое спасибо!

Было отрадно знать, что братья приняли все это так близко к сердцу, хотя позиция, которую они заняли, казалась не слишком политичной. Но это только говорило об их преданности и укрепляло семейные узы, включавшие и ее.

Сейдж сжала пальцы Чейза, потом выпустила их.

– Я еду домой. Из Хьюстона пришлось выбираться страшно рано. Чувствую, что неплохо было бы прикорнуть.

– Ты и правда, выглядишь немного потрепанной. Марси хорошо умеет слушать, если тебе захочется поговорить о разрыве с женихом.

– Я не хочу на этом сосредоточиваться. На ошибках учатся. Впредь постараюсь их не повторять.

Чейз по-прежнему был полон скверных предчувствий. Он ощущал, что что-то беспокоит Сейдж, но не мог определить, что.

– Поезжай домой и немного поспи.

– Именно это я и собираюсь сделать. Пока!

Девушка высоко подняла стекло, помахала брату и уехала.

Оказавшись дома, она была счастлива увидеть, что там никого нет. Лори и Девон, вероятно, уехали по делам. Она поднялась по лестнице, одной рукой устало ведя по перилам, в другой таща свой чемодан. Инстинктивно Сейдж направилась было в свою прежнюю комнату, потом вспомнила, что теперь она занята другим человеком. Повернув обратно, девушка пошла в комнату для гостей.

Приняв ванну, Сейдж рассмотрела свое тело в высоком зеркале, вправленном в дверь ванной комнаты. Она казалась на удивление прежней. Но это было просто невозможно! Девушка чувствовала себя столь разительно изменившейся, что невозможно было понять, почему эти перемены невидимы невооруженным глазом.

Еще более трудно было понять, однако, почему Сейдж допустила, чтобы «это» произошло с Харланом Бойдом. Бесчисленное количество молодых людей обхаживали ее всевозможными способами, начиная с нелепых и кончая в высшей степени романтическими.

Сейдж бросилась на постель.

Харлан. Почти без всяких усилий он достиг того, что безуспешно пытались осуществить столь многие.

Прежде это никогда не казалось правильным или естественным. Трейвис, конечно, предлагал. В какой-то момент он даже хотел, чтобы они вместе снимали квартиру. Он хотел усилить близость их отношений. Причины, по которым ей этого не хотелось, даже самой Сейдж казались туманными, поэтому несколько месяцев она просто уклонялась от ответа. В конце концов, Трейвис перестал настаивать.

Потом появился этот синеглазый узкобедрый бродяга, и Сейдж растаяла от одного его взгляда. Это невозможно было понять. Харлан был воплощением всего того, что она НЕ хотела бы видеть в своем спутнике жизни. Сейдж хотела иметь хотя бы перспективу будущего преуспевания. Она хотела бы получить городского умника, а Харлан был деревенским простофилей.

В течение последних полутора суток девушка унижалась перед доктором Белчером, потерпела провал в своей первой попытке содействовать «Тайлер Дриллинг» и переспала с наемным работником.

– Прекрасно, Сейдж, – саркастически пробормотала она в подушку.

Может быть, Харлан прав, говоря, что она слишком к себе сурова. Человеку свойственно ошибаться. Может быть, это свойство присуще ей в большей степени, чем большинству людей. У каждого минуса есть и свой плюс.

Хотя Сейдж проглотила немало своей гордости, обращаясь к доктору Белчеру, на него произвело глубокое впечатление то, что у девушки достало отваги встретиться с ним вскоре после разрыва с Трейвисом. Наверное, Сейдж смогла убедить его, что их ирригационная система будет продаваться. Ее презентация сбыта заставила доктора заинтересоваться их идеей. Он с энтузиазмом пообещал вложить в нее деньги. Причина, по которой сделка провалилась, заключается в том, что обстоятельства сложились неблагоприятно, а не в том, что Сейдж не смогла подать товар лицом.

Только они с Харланом будут знать, что произошло между ними этим утром. Он не станет об этом рассказывать, потому что не захочет потерять работу и дружбу ее братьев.

Сейдж придется стиснуть зубы и терпеть его самодовольство, что должно быть не слишком трудно, потому что, если все пойдет хорошо, она будет коммивояжером компании. Они мало времени будут проводить вместе.

Девушка поглубже зарылась в одеяла, бережно охраняя зерно зарождающегося оптимизма. Теперь, когда все знают о ее разорванной помолвке (братья наверняка расскажут об этом матери и своим женам), Сейдж может успокоиться. Обман больше не будет висеть над ее головой, как черная туча.

Как она и сказала Чейзу, Сейдж собирается оставить прошлое позади и идти вперед. У нее теперь появились определенные цели в отношении карьеры, что не только прибавит ей самоуважения, но и пойдет на пользу семейному делу.

Все те годы, когда девушка училась в университете, она скучала по дому, по жизни в кругу своих близких. Теперь у нее есть племянница и племянник, которых можно будет баловать. Ее мать будет счастлива, что она вернулась. Они смогут гораздо больше времени проводить вместе. Все будет, как в старые добрые времена. Мать любит с ней нянькаться и баловать.

Утешенная этой мыслью, Сейдж незаметно заснула.

Она проснулась в чудесном аромате жарящегося мяса. В животе Сейдж заурчало, напоминая, что она не ела почти сутки. Одеваясь, девушка заметила, что солнце уже садится. Она проспала почти целый день. Чувствуя себя свежей и отдохнувшей, несмотря на утреннее происшествие, Сейдж открыла дверь спальни и сбежала вниз.

Ей навстречу поднимался Харлан. Сейдж окаменела. Взгляды их скрестились. Сейдж не в силах была бы двинуться под его сильным взглядом, если бы он не отвел глаза.

Сейдж заставила себя пойти вперед. Раз они оба живут под одной крышей, это, вероятно, будет случаться часто. Девушка не позволит, чтобы присутствие Харлана запугало ее, заставив затвориться в спальне. В конце концов, чей это дом – его или ее?

Сейдж намеревалась пройти мимо парня, пробормотав какое-нибудь приветствие. И больше ничего. Но ей это не вполне удалось. Когда она оказалась на ступеньке прямо над ним, Харлан поднял руки и охватил ее бедра, предотвратив таким образом отступление. Его ладони легли точно на кости таза, пальцы проследили изгиб бедер к спине.

– Сейдж? – Он поднял к ней умоляющий взгляд. – Ты в порядке, девочка?

Голос его звучал так мягко и настойчиво, что он, наверное, мог бы остановить ее движение, даже не пуская в ход руки. Сейдж очень остро ощущала положение своего тела, потому что оно напомнило об утре. Она бы, наверное, прижалась к Харлану и взмолилась, чтобы он покрепче обнял ее, если бы в его глазах Сейдж не увидела того самого чувства, которое было ей отвратительно, – жалости.

– Извините, – холодно произнесла Сейдж. Оттолкнув его руки, она обошла его и, не оглядываясь, сбежала вниз по оставшимся ступенькам. – Мама?

– Я здесь, – откликнулась Лори из кухни.

Ее щеки разгорелись от жара плиты. Старый фартук прикрывал фланелевые брюки и свитер, но Сейдж еще не видела ее такой красивой.

– Я так рада, что ты вернулась, дорогая!

Лори протянула руки, и Сейдж оказалась в материнских объятиях.

– Дома так хорошо, мама!

Они продлили объятия: каждая из них ощутила, что другой это нужно. Сейдж втянула в себя знакомый мамин запах и снова почувствовала себя ребенком, ищущим утешения и находящим его там, где оно всегда ее ожидало.

Когда они, наконец, опустили руки, Сейдж сказала:

– Я знаю, что Чейз и Лаки уже сказали тебе о Трейвисе.

– Да.

– Я хочу уверить тебя, что я в полном порядке. Сначала я испытала легкое разочарование, но оно длилось недолго.

– Готова поспорить, что ты больше разозлилась, чем была разочарована. Тебе было наплевать на разрыв – но не на то, что это он захотел его.

– Ты слишком хорошо знаешь меня, мама.

– Я очень довольна случившимся, – заявила преданная мама, протыкая варящуюся картошку, чтобы проверить ее готовность. Она снова накрыла кастрюльку крышкой и повернулась к Сейдж. – Чтобы тебя удовлетворить, нужен мужчина посильнее Трейвиса Белчера.

У Сейдж все внутри оборвалось. Она ясно вспомнила, каким сильным был Харлан – и все же нежным. Каким жадным – и щедрым. Каждый раз, когда Сейдж думала о том, как он расширялся и пульсировал в ней, она чувствовала слабость. Чуть раньше, сегодня утром, девушка лелеяла глупую мысль, что чувство, которое она к нему испытывает, – это любовь, тогда как на самом деле он просто обладал редкостным даром сексуальной стимуляции.

Сейдж отвернулась, прежде чем мать успела заметить, что ее щеки начали краснеть. Девушка не смогла бы объяснить это кухонным жаром.

– По какому случаю этот пир? – спросила она.

– Я пригласила Чейза и Марси зайти пообедать.

Сейдж застонала.

– Мы не собираемся устраивать поминки по моей погибшей любви, а?

– Ничего подобного!

– Я, и правда, не нуждаюсь ни в чьих соболезнованиях, мама.

– Чейз всем нам это объяснил. А теперь прекрати устраивать шум и помоги мне накрыть на стол.

К тому времени, как они с этим покончили, Девон уже принесла вниз Лорен и устроила ее в высоком стульчике наблюдать, как они будут раскладывать еду. Лаки вернулся с работы, поцеловал жену и дочь, потом, извинившись, пошел наверх мыться. В дверях кухни он, однако, остановился.

– Ну как, выживешь, ребятенок? – Сейдж показала ему язык. Лаки широко ухмыльнулся. – Она выглядит совершенно нормальной.

Пэт приехал одновременно с семейством Чейза. В начавшейся суматохе Сейдж не заметила точно, когда Харлан спустился вниз. Но в ту же секунду, как она, пятясь, спиной натолкнулась на крепкое тело, девушка почувствовала уверенность, что это он. Ее попа ударилась о его ноги.

С возгласом удовольствия и удивления, Харлан легко положил руки ей на ребра.

– Поосторожнее.

– Извините.

– Нет проблем.

Ее руки были заняты тяжелым блюдом с едой, которое она несла. Быстро отодвинувшись, она шмыгнула в столовую. Его прикосновение выбивало ее из колеи. Сейдж все еще могла ощутить его жаркие пальцы. Негромкий, доверительный тон напомнил ей обо всем, что он говорил, когда их тела были слиты воедино.

Все расселись за столом. К великому своему изумлению, Сейдж увидела, что ей отвели место рядом с Харланом. Среди ароматов ростбифа, политых маслом овощей и домашнего дрожжевого хлеба до нее то и дело доносился запах его одеколона.

Следить за разговором за столом было трудно. Близость Харлана постоянно ее отвлекала. Множество раз их колени соприкасались. Когда они одновременно потянулись за солонкой, соприкоснулись их пальцы.

Сейдж исподтишка наблюдала, как он обращается со столовым прибором. Это были те же самые руки, которые заставляли ее то холодеть, то пылать. Когда Харлан промокнул губы салфеткой, девушка тут же вспомнила, что эти самые губы неотступно целовали ее соски, пока они не напряглись до боли, а потом втянули их во влажный жар его рта.

Все вели себя совершенно нормально, но Сейдж ощущала, что близкие пристально наблюдают за ней, как будто подозревают, что ее равнодушие к предательству жениха – это только фасад и в любой момент может уступить эмоциональному взрыву.

Сейдж действительно могла бы устроить сейчас истерику, но совсем не по той причине, что они думали. Родные и не подозревали, что причиной напряженного выражения ее лица, натянутой улыбки и нехарактерной нервозности был не Трейвис, а сидевший рядом с девушкой мужчина.

С аппетитом, которого на самом деле она не испытывала, Сейдж поглощала пищу, вкуса которой не ощущала. А вот что она испытывала, так это сексуальное возбуждение. И попробовать ей хотелось только Харлана. Единственное, на что у нее был аппетит, – это груз его обнаженной плоти на ее теле.

Когда приступили к уничтожению многослойного шоколадного торта и кофе, Пэт изумил всех, поднявшись со стула и постучав вилочкой для торта по стакану воды. Все замолчали и с любопытством уставились на него.

– Э-э, Лори считает, что это я должен… э-э-э… сказать вам всем.

– Господи, Пэт, – заметил Лаки, – в последний раз ты выглядел так гадко, когда объявлял нам, что меня официально обвинили в умышленном поджоге.

Все рассмеялись, только Пэт сохранил серьезное выражение лица. По правде говоря, казалось, что его вот-вот стошнит. Он провел пальцем под воротничком рубашки.

– Нет, на этот раз это совсем другое. Это… ну, видите ли… мы… то есть Лори и я, э-э…

Лори встала, подошла к нему и обняла шерифа за талию.

– Пэт пытается вам сказать – и совершенно безуспешно – что он попросил меня выйти за него замуж и я согласилась.

– Если вы все не возражаете, – вставил Пэт.

– Возражаем? – Лаки первым вскочил со стула. – Я чувствую облегчение. Я боялся, что она заработает себе репутацию аморальной женщины раньше, чем ты соберешься на ней жениться.

– Лаки!

Он заглушил упреки матери, мощно сжав ее в объятиях. Его отодвинул в сторону Чейз, который тоже обхватил Лори руками. Девон и Марси целовали раскрасневшиеся щеки Пэта и утирали радостные слезы. Харлан присоединил свои искренние поздравления – он потряс руку Пэту и непринужденно обнял Лори.

Сейдж медленно пошла к пожилой сияющей чете. Нельзя было сомневаться в том, что они любят друг друга, и попытаться им помешать.

Сначала Сейдж обняла Пэта.

– Я так счастлива, что ты, наконец, становишься официально членом нашей семьи. Мы все немного не в себе. Ты уверен, что понимаешь, что тебя ждет?

– Абсолютно уверен, – ответил Пэт, ласково потянув ее за прядку волос.

Когда Сейдж повернулась к матери, та озабоченно вгляделась в лицо дочери.

– Я знаю, что не слишком подходящее время говорить тебе об этом, Сейдж.

– Это самое подходящее время для вас с Пэтом. Значит, все правильно. Он уже столько лет тебя дожидается.

– Ты знала?

– Как я могла не знать? – воскликнула Сейдж. – Ты же вырастила не дебилов, если не считать Лаки.

– Я все слышал! – крикнул тот, заглушив плач Лорен.

Сейдж изо всей силы обняла мать, крепко закрыв глаза, чтобы удержать жгучие слезы. Ни за что на свете она не допустит, чтобы они догадались, что Сейдж потеряла еще одну опору в жизни. Сколько же их у нее всего? Какая окажется последней, и девушка провалится в черную бездну отчаяния?