Текст книги "Убийство в «Звезде сафари"

Глава 26
Чей это чемодан?

– Хол, вставай! Просыпайся! – тряс его за плечо Уинстон.

Хол с трудом разлепил веки. Определённо, это была не лучшая ночь в его жизни.

– Что? Опять змеи?

– Ищут. Вчера ночью мистер Аккерман велел моей маме обыскать весь поезд.

– Нашли? – Хол сидел на кровати, прижав колени к груди, всё ещё готовый провалиться обратно в сон.

– Я слышал, как мама только что сказала детективу Лавджою, что она нашла что-то в багажном отсеке.

– И что? – спросил Хол и невольно прикрыл глаза.

– Пока не знаю. Я сразу побежал будить тебя. Эй, не спи! – Он толкнул Хола в плечо.

– А где Чипо? Он бы всех поймал…

– Чипо спит. Не буди его.

Хол открыл глаза и увидел Чипо, спящего на подушке Уинстона. Вот кому можно было позавидовать.

Прямо как был, в пижаме, Хол сонно взял свой блокнот, и мальчики направились по коридору служебного вагона в направлении голосов. Дверь в купейный отсек была открыта, голоса слышались оттуда. Хол и Уинстон осторожно заглянули, стараясь остаться незамеченными.

Две трети этого помещения были отгорожены железной решёткой, за которой хранился багаж пассажиров. Эрик Лавджой о чём-то глухо переговаривался с Лианой. Оба имели очень уставший вид. Перед ними на полу лежал чемодан. Лиана что-то объясняла.

– Я увидела, что молния на чемодане расстёгнута, и вытащила его, чтобы осмотреть. Возможно, подумала, змеи были принесены в нём. Тогда я его открыла…

Эрик присел над чемоданом и заглянул внутрь.

– Тогда мы знаем, кто тут занимается контрабандой. Ладно, миссис Тсотсобе, вы оставайтесь тут, а я позову Лютера. Он должен быть в курсе, что я собираюсь задержать одного из пассажиров.

– Но это может быть ошибка!

– Как это может быть ошибкой? Впрочем, ладно. Скоро узнаем.

Хол почувствовал, как его тянут назад.

– Бежим! Прячемся! Пусть он пройдёт, – шепнул Уинстон, и он почти силой затащил Хола в соседнее купе и тут же задвинул дверь. Внутри было темно, сыро и пахло мылом. Мылом и влажной одеждой.

– Где это мы? – прошептал Хол.

– Это прачечная, – ответил Уинстон и поднял шторку на окне.

– А я и не знал, что тут есть своя прачечная, – удивился Хол.

На одной стене этого помещения была установлена большая металлическая раковина с двумя отделениями, а вдоль другой стояла стойка-вешалка с разномастными плечиками, на которых сушились чьи-то синие джинсы, лёгкая леопардовая блузка, носки и какое-то бельё.

– Эта даже не прачечная, а постирочная, – объяснил Уинстон. – У нас нет машин, но гости всегда могут простирнуть что-нибудь сами. Мама тут тоже стирает, когда я измажусь.

Внезапно паровоз дал длинный резкий гудок, и вагон тут же дёрнулся, залязгали сцепки, под полом что-то заскрипело.

– Кажется, мы снова поехали, – сказал Хол.

– Да, выезжаем на главный путь. И теперь уже не остановимся до самой Замбии.

Они помолчали.

– Интересно, а что там они нашли в чемодане? – задумался Хол. – Может, уже пора пойти и разведать?

Он направился к двери, намереваясь её приоткрыть, но запнулся за чьи-то грязные ботинки, стоящие на полу под раковиной. Чуть не упав, он непроизвольно схватился рукой за стойку вешалки и едва не уронил её на пол.

– Тихо! – прошипел Уинстон.

Но Хол его не слышал. На плечиках перед ним болтались джинсы, из заднего кармана которых выглядывало что-то розовое. Хол сначала подумал, что это носовой платок, но когда двумя пальцами потянул…

– Уинстон, смотри!

Тот ахнул:

– Такой же!

Это был почти такой же лоскуток розовой ткани, какой они нашли зацепившимся за дверную петлю в гардеробе Кросби.

– Интересно, чьи это джинсы? Ты не знаешь? – спросил Хол.

– Большие. Значит, человек высокий, – прикинул Уинстон, а потом перевёл взгляд на блузку и ткнул в неё пальцем. – А вот это было на мисс Рамабоа, когда мы ездили на сафари.

– Тогда джинсы, скорее всего, принадлежат Патрису, – сделал вывод Хол, и глаза его округлились. – Ты хоть понял, как лоскуток рубашки мистера Кросби мог оказаться у него в кармане? Выходит, они дрались?

Обсудить им это не удалось, так как в коридоре снова послышались шаги и снова раздались голоса. Уинстон приоткрыл дверь и просунул нос. Хол привстал на цыпочки и выглянул поверх его головы. В коридоре напротив багажного отсека стояли Эрик, Аккерман и мистер Сасаки.

– Доктор Сасаки, пройдите, пожалуйста, сюда, – донёсся изнутри голос Лианы.

По очереди в багажный отсек вошли все. Уинстон открыл дверь пошире, и мальчики прокрались в коридор.

– Интересно, зачем они снова позвали этого японского доктора? Там что, чей-то труп или части тела? – прошептал Уинстон.

– Вряд ли, – тоже шёпотом ответил Хол. – Они слишком спокойны. Давай попробуем подойти поближе и заглянуть.

Им это удалось. Взрослые были слишком заняты собой, чтобы озаботиться, не подглядывает ли кто-нибудь за ними.

– Мистер Сасаки, это ваш чемодан? – спрашивала японца Лиана.

– Да, мой. А в чём дело?

Хол вытянул шею, чтобы посмотреть, что это был за чемодан. Ничего особенного, обычный коричневый.

Слово взял детектив Лавджой:

– Доктор Сасаки, я должен вам кое-что объяснить. – Эрик был суров и деловит. – Сегодня ночью у нас произошёл небольшой инцидент со змеями, к счастью, никто не пострадал. Однако после него я попросил миссис Тсотсобе обследовать все вагоны на предмет, нет ли где других змей и не заползли ли они куда-нибудь ещё. Когда она зашла в этот багажный отсек, то обнаружила… Миссис Тсотсобе, откройте, пожалуйста, чемодан.

Лиана присела и показала, что находится в чемодане. Прячась за спинами взрослых, Хол сделал шаг вперёд и снова вытянул шею.

«О нет!» – ахнул он про себя и тут же подался назад, наступив на ногу наседавшего сзади Уинстона.

– Что там? – прошипел тот.

– Рог носорога.

Взрослые какое-то время просто стояли и молчали. Первым заговорил доктор Са– саки:

– Что это? И как это оказалось в моём чемодане?

– Как? Неужели вы не знаете, что это такое? – делано удивился Эрик. – Вы врач, вы с Востока и ничего не знаете о целебных свойства рога носорога?

Уинстон потянул Хола за рукав:

– Ты хоть что-нибудь понимаешь? Доктор Сасаки везёт контрабанду!

Хол ничего не ответил, он внимательно прислушивался к каждому слову взрослых и старался запомнить всё, что там происходило.

– Я, конечно, знаю, что этот рог очень ценится в наших странах, – спокойно ответил японец. – Но лично я отношусь к его целебным свойствам скептически. Да, в Китае есть много лекарей, знахарей, типа всяких народных целителей, которые делают из этого рога различные порошки. Якобы они помогают от многих болезней. Но я так не считаю. Я профессиональный врач, хирург, и работаю в современной клинике.

– Но, даже если вы не верите в то, что рог помогает от болезней, вы всё равно не можете не знать, насколько он дорого стоит. Он ценится на вес золота!

– Но это всё равно не моё, – пожал плечами доктор Сасаки. – А на что вы вообще намекаете?

– На контрабанду, мистер Сасаки, – сощурил глаза Эрик. – Жаль, что мы не на территории Южной Африки. Я бы задержал вас прямо сейчас.

– Я уже позвонил в Министерство полиции Замбии, – выступил вперёд Лютер Аккерман. – На границе нас будут ждать. А туда мы прибудем всего через несколько часов. Мне очень жаль, мистер Сасаки, но нам придётся…

– Что? Арестовать? Меня? – Японец наконец счёл возможным возмутиться. – Это какая-то ошибка!

– Это моя ошибка, мистер Сасаки, – хмыкнул Эрик. – Когда мы прибудем в Замбию, вас арестуют. И не только за контрабанду, но и по подозрению в убийстве. – Он был очень серьёзен. – Мне кажется, я должен буду извиниться перед миссис Кросби, что не доверился её интуиции. Смерть её мужа не была случайной, не так ли, мистер Сасаки?

Глава 27
Допрос мистера Сасаки

– Тут что-то не то, – сказал Хол, когда мужчины удалились, оставив Лиану позаботиться о чемодане.

– А что? – прошептал Уинстон.

– Не знаю, но надо поговорить с дядей Нэтом. Пошли! Он спит в купе Эрика.

Идти было недалеко, всего через два вагона. Оставалось разбудить дядю.

– Хол? – недовольно проворчал дядя Нэт, с трудом отрывая голову от подушки. – Что ты тут делаешь? А сколько времени?

– Уже почти семь. Поднимайтесь! Доктора Сасаки обвинили в контрабанде, – быстро проговорил Хол. – Но это ещё не всё. Эрик обвиняет его и в убийстве мистера Кросби!

– Что?! – ахнул дядя, шаря рукой по столу в поисках очков. – Что за глупости! – Он соскочил с кровати и накинул на себя халат. – Форменные глупости! Эрик даже не заикался, что это может быть как-то связано. Он что, с ума сошёл?

– Я не знаю.

Когда они добрались до нужного вагона, на пороге комнаты для допросов стояла миссис Сасаки и говорила что-то своему мужу по-японски. Её речь казалась крайне эмоциональной, но голос мужа звучал спокойно и ободряюще.

Потом из купе донёсся голос Эрика:

– Лютер, отведи, пожалуйста, миссис Сасаки в её купе и прикажи принести чай.

Лютер Аккерман вышел из купе, и через полминуты напряжённой беседы они вместе с миссис Сасаки удалились в сторону тамбура.

– Эрик, привет! – сказал дядя Нэт, сразу после этого заходя в комнату для допросов. – Что тут происходит?

– Извини, Натаниэль, но теперь это дело полиции. Я провожу допрос, и ты будешь нам мешать.

– Допрос? И без адвоката? Так не положено.

– Когда мы прибудем на территорию Замбии, мистеру Сасаки будут официально предложены услуги адвоката. Или он сможет нанять его сам. Тебе не о чем волноваться.

– Но сейчас это незаконно, дорогой Эрик. Ты находишься в стране, на территорию которой твоя юрисдикция не распространяется, разве нет? – Эрик скривился и опустил голову, а дядя продолжил: – Впрочем, если ты это делаешь неофициально… – Эрик поднял голову и кивнул, – то и я могу неофициально выступить в роли адвоката. Если мой подзащитный, конечно, того пожелает.

Доктор Сасаки с поклоном поблагодарил:

– Да, я желаю, чтобы мистер Натаниэль Брэдшоу выступил в роли моего адвоката.

– У тебя нет адвокатской лицензии, Нэт.

– А у тебя полномочий, Эрик. Так что мы на равных. Я думаю, это всем пойдёт на пользу, если данная беседа… я подчёркиваю, беседа, а не допрос, пройдёт ещё и при свидетелях. Полиция Замбии будет нам только благодарна.

– Ладно, – снова скривился Эрик.

– Хол, Уинстон, зайдите и сядьте на диван. Хол, у тебя блокнот с собой? Хорошо. Ты знаешь, что делать. – После этого дядя Нэт повернулся к детективу: – Ну что, приступим, Эрик?

Эрик вздохнул, но промолчал. Дядя Нэт прокашлялся:

– Итак, мой первый вопрос сугубо как адвоката. На каком основании задержан мой клиент?

Теперь пришла очередь прокашливаться Эрику.

– Мистер Сасаки был задержан по причине и вследствие того, что в его чемодане был обнаружен рог носорога, который он, по всей видимости, собирался переправить на Восток по своим заранее организованным каналам, – отрапортовал Эрик, но на этом не остановился. – Таким образом, нам удалось напасть на след целой сети контрабандистов, которые действовали на территории нескольких сопредельных государств на протяжении многих лет. Также я полагаю, что мистер Кросби случайно обнаружил этот рог носорога у себя в купе, за что и был убит.

– У вас есть доказательства убийства? – чуть громче, чем обычно, произнёс мистер Сасаки.

– Н-да, разумеется, – не слишком уверенно произнёс детектив. – Ну, во-первых… – И тут он замялся.

– Записка! – шёпотом подсказал Хол.

– Да, есть записка, – оживился Эрик. – Мистер Кросби послал записку нашему проводнику по сафари Лиане Тсотсобе, вероятно желая с ней встретиться и рассказать о том, что он нашёл в гардеробе. Возможно, он с самого начала подозревал вас. Не потому ли во время сафари в парке Крюгера вы захотели вернуться на поезд с первой же группой?

– Моя жена устала и плохо себя чувствовала.

– Возможно. Но вы уже заранее продумали план, как можно остановить мистера Кросби. Вчера вечером, сразу после полдника в обзорном вагоне, вы взяли свой докторский чемоданчик, надели хирургические перчатки и никем не замеченные проникли в купе Кросби. Вы намеревались забрать оттуда рог, который, по-видимому, хотели перепрятать. Но тут вы услышали, как кто-то открывает дверь, и спрятались в шкаф. Мистер Кросби вошёл в купе и достал своё ружьё. Вот именно тогда у вас и появилась идея подстроить несчастный случай. Воспользовавшись моментом неожиданности, вы выпрыгнули из шкафа, выхватили из рук мистера Кросби ружьё и хладнокровно его застрелили. Затем вы положили рог в свой докторский чемоданчик и ушли, не оставив нигде никаких следов. Это неудивительно, поскольку вы были в перчатках. Единственное ваше упущение состояло в том, что вы не заметили небольшого кусочка рога, оставшегося в тайнике. А вот Хол и Уинстон его нашли!

Вместо мистера Сасаки заговорил вдруг Хол:

– Нет, тут что-то не сходится. Мы были в то время в коридоре. Мы бы видели его.

Детектив как будто ждал этого замечания.

– Тут-то всё просто. Когда вы с Уинстоном ушли на время в обзорный вагон, куда вас послал ваш дядя, мистер Сасаки открыл дверь ключом мистера Кросби и уже собирался уйти, но тут услышал, как ваш дядя возвращается. И не один, а вместе с Лютером Аккерманом. И что же он делает? О, это очень сообразительный человек! – И Эрик погрозил пальцем доктору Сасаки. – Он быстро ныряет в соседнее купе, где спит Патрис Мбата, и, дождавшись, когда ваш дядя начнёт стучать, а Лютер достанет связку ключей, быстро появляется в коридоре, как будто он только что вошёл в этот вагон. Затем он снова надевает медицинские перчатки, которые уже успел снять, и первым заходит в купе Кросби. Потом уже входят все и видят распростёртое тело. Растерянность. Ужас. Паника. Воспользовавшись моментом, мистер Сасаки кладёт ключ обратно на стол, а далее занимается только тем, чтобы представить всё случившееся пусть и очень трагическим, но сугубо несчастным случаем.

– Неправда! Я ничего подобного не делал.

Хол вынужден был признать, что вся эта история в изложении детектива выглядела довольно убедительно. И он был уже готов поздравить Эрика с блестящим раскрытием дела, но тот вдруг снова заговорил:

– Одного вы не знали, мистер Сасаки. Того, что мистер Кросби послал Лиане записку с просьбой встретиться. Возможно, он хотел узнать что-то относительно рога носорога или, может, хотел посоветоваться, как лучше поступить с вами…

Доктор Сасаки сидел, совершенно подавленный. Он не мог выдавить ни слова. Но тут дядя Нэт вступился за него, сказав, что у подозреваемого есть алиби.

– Но это алиби подтверждается лишь его женой, а она лицо заинтересованное, – отмёл всякие возражения Эрик и снова обратился к подозреваемому: – Надеюсь, мистер Сасаки, вы понимаете, что вашу жену будут преследовать по закону, если она даст ложные показания.

Холу было очень жаль мистера Сасаки, но что он мог выдвинуть в его защиту? Только то, что этот японец нисколько не похож ни на контрабандиста, ни на убийцу? Но это не аргумент. Тем более что, когда мистер Сасаки заговорил, он в ответ на все обвинения повторил только то, что говорил и раньше. Что в момент выстрела он находился в купе со своей женой и что никакого рога носорога он в глаза не видел. Это всё.

Дядя Нэт пытался упрекнуть Эрика тем, что тот ещё вчера говорил о случайности смерти мистера Кросби, но Эрик легко парировал и его упрёк. Вчера, мол, он даже не мог предполагать, что где-то найдётся кусочек рога носорога.

– И всё же признайся, дорогой Эрик, что у тебя нет реальных доказательств, – настаивал дядя Нэт. – Все твои улики лишь косвенные.

– Скоро будут и реальные доказательства, – ответил детектив. – Как только мы приедем в Замбию. Поезд тщательно обыщут, и тут уж, я думаю, наш японский друг будет сразу выведен на чистою воду.

– А вы-то сами хоть верите в мою виновность? – вдруг поднял голову мистер Сасаки.

– Я всего лишь сыщик, мистер Сасаки, – со вздохом ответил Эрик. – Я только собираю и анализирую доказательства. А они все указывают на вас. Хотя тут есть и моя вина. Я слишком поторопился признать смерть мистера Кросби несчастным случаем, да и то потому, что иначе вся наша операция ставилась бы под угрозу. К счастью, теперь я вижу свою ошибку и могу её исправить.

– Ладно, – сказал дядя Нэт и поднялся. – Спасибо, Эрик, что ты изложил свою версию событий, а сейчас мистер Сасаки должен вернуться в своё купе. Его жена, наверное, уже волнуется, а беременным это вредно.

– Но… – Эрик тоже встал.

– Нет! – сказал дядя и движением руки попросил детектива сесть. – Я сейчас провожу мистера Сасаки к его жене, и он останется с ней до того момента, пока мы не приедем в Замбию. Хорошо?

– Хорошо, – кивнул Эрик и опустился на стул.

– Хол, Уинстон, пошли! – приказал дядя, и все они вышли из комнаты.

Глава 28
Бумажный лебедь

Обвинения в адрес мистера Сасаки были столь неожиданными, но, главное, казалось, настолько убедительными, что никто ничего не говорил. Тем более что все четверо шли по узким коридорам гуськом, друг за дружкой.

Миссис Сасаки была одна. Она встала, когда вошёл её муж, и поспешила обнять его, быстро говоря что-то по-японски. Муж отвечал что-то успокаивающее, но чувствовалось, что он тоже волнуется.

Когда вошли дядя и мальчики, началось небольшое совещание.

– Итак, что можно сделать? – Совещание начал сам мистер Сасаки, закрыв поплотнее дверь.

– Версия Эрика выглядит вполне правдоподобной, – осторожно проговорил дядя Нэт, – но это лишь версия и не более. Уверен, в суде это дело очень быстро развалится.

– Не хотелось бы доводить дело до суда, – потёр переносицу мистер Сасаки и мельком поглядел на Хола, как будто надеялся и на его помощь.

Хол воспользовался моментом, чтобы вставить свои два слова:

– Из всех доказательств мистера Лавджоя внимания заслуживает только рог носорога, найденный в вашем чемодане. Однако никем не доказано, что его туда положили вы. Вам его могли и подкинуть. А других улик просто нет. У нас есть время подумать…

– У нас очень мало времени! – перебил его дядя. – В Замбию мы прибываем вскоре после завтрака. У меня есть несколько знакомых в этой стране. Возможно, они помогут найти хорошего адвоката.

Эти слова произвели на миссис Сасаки самое угнетающее воздействие. Она сильно заволновалась и начала нервно перебирать пальцами, как будто что-то складывала. Хол мгновенно всё понял. Он быстро вырвал из блокнота несколько листов и протянул их миссис Сасаки:

– Вот. И пожалуйста, не волнуйтесь так. Кстати, я бы хотел, чтобы вы поучили меня складывать оригами. Покажете, как это делается?

Миссис Сасаки благодарно улыбнулась, положила лист бумаги на стол и начала его сгибать, разглаживать, складывать и снова разглаживать.

– Ты очень добрый мальчик, Хол, – сказала она. – Вот смотри, как это делается. Сначала делаем так…

Хол толкнул в бок Уинстона, приглашая и его тоже поучиться искусству оригами, но тот сидел и тупо смотрел в окно, где уже начинало светлеть. Дождь заканчивался.

Как ни старался Хол, но ничего путного у него не получилось. Зря измяв лист бумаги, он сделал из него самолётик и пустил его в полёт, только самолётик, описав круг, чуть не врезался в нос Уинстона, который уже засыпал. Хол был тоже не прочь.

– Хол, Уинстон, – разбудил их дядя. – Не время спать. Скоро уже пора завтракать. Вставайте – и пойдёмте. Мистеру и миссис Сасаки надо побыть вдвоём.

На прощание миссис Сасаки подарила Холу только что сделанное оригами. Но теперь это была не сова, а грациозный лебедь. Хол поблагодарил её и положил лебедя в свой блокнот, после чего они все вышли. В коридоре дядя Нэт попрощался с Уинстоном и попросил Хола тоже не задерживаться.

– Ладно, – сказал Уинстон. – Встретимся после завтрака… Ты чего? Да ладно тебе, не переживай уж ты так. Мне тоже жаль мистера Сасаки, но, кажется, ему не отвертеться.

– Ты тоже так думаешь?

– Он, конечно, хороший человек, но что мы знаем о нём? Ничего. Возможно, мистер Лавджой и прав.

– Как он может быть прав, если у него нет никаких доказательств?

– Знаешь, Хол, – вздохнул Уинстон, – мы, кажется, немного заигрались в детективов. И даже в помощников детектива. Потому что мистер Лавджой настоящий детектив, а не придуманный и он знает, что делает.

– Ладно, – не стал спорить Хол. – Увидимся. – И он пошёл вслед за дядей Нэтом готовиться к завтраку.

Когда он подошёл к своему купе, его дядя всё ещё стоял перед дверью. Сам-то Хол уже и забыл, что в его кровати спала Берил, а вот дядя не забыл. Он деликатно постучал.

– Мисс Браш, вы проснулись?

– Кто там? – донеслось из-за двери.

– Это мы, мисс Браш. Мы пришли.

– Уже? – Её голос прозвучал слегка разочарованно. – Ну входите. Не беспокойтесь, я почти одета. Привет! – Но Берил всё ещё сидела в постели. Она поправляла волосы и вдруг вспомнила: – О боже! Вы не представляете! Вчера ночью на меня напали змеи. Целых две! Две змеи! – И она показала два пальца. – Вот поэтому я ждала, что первым меня придёт проведать кто-то другой.

Хол не увидел в этом никакой связи, но из вежливости спросил кто.

– Как кто? Вы разве не понимаете? Вчера на веранде Эрик почти взял меня за руку, и он точно хотел сказать, что у меня красивые глаза. – Мисс Браш похлопала ресницами.

– Эрик сегодня очень занят, – сказал дядя Нэт, проходя к гардеробу и всем видом показывая, что собирается открыть его и переодеться.

– Слишком занят, чтобы зайти и сказать мне доброе утро? – капризно пробурчала мисс Браш.

– Он только что обвинил мистера Сасаки в контрабанде рога носорога и убийстве мистера Кросби.

– О! Господи! Что я слышу! – приподнялась на подушках писательница. – Нет, каков поворот! Хотя, честно признаться, я уже думала над таким сюжетом для моей книги. У меня было два кандидата в убийцы. И первым шёл именно этот тихий японец…

– А вторым? – поинтересовался Хол.

– А вторым был простой, заурядный журналист, который почему-то ехал в роскошном купе вагона люкс.

Дядя Нэт так и крякнул, а Хол весело рассмеялся. Но Берил нисколько не смутилась:

– Хотите, я прочитаю отрывок из моей новой главы? Где моя тетрадь? Ну где же моя тетрадь! – И она принялась рыться в своей сумочке, а потом ёрзать на кровати.

– А я буду в вашей книге? – спросил, не оборачиваясь, Хол. Он доставал из шкафа комплект чистой одежды.

– Ну конечно! – воскликнула мисс Браш, раздражённо роясь вокруг себя, но по-прежнему не находя тетради. – Ты умрёшь. Ты догадаешься, кто является убийцей, но не успеешь никому ничего сказать, потому что тебя съест крокодил.

– Превосходно! – хохотнул Хол.

Перевернув всю постель, заглянув даже под кровать, мисс Браш направилась в своё купе, но и оттуда продолжала говорить. Её голос отчётливо был слышен сквозь открытую дверь.

– Я сразу поняла, что все находящиеся на поезде могут быть героями моей книги. Мне только нужно изменить их имена и порельефнее прописать характеры. Да что же это такое! – воскликнула она, когда что-то упало и разбилось. – Безобразие, какие тут хлипкие вещи!.. Но правда, как всегда, сильнее вымысла. А вы знали, к примеру, что Фло Аккерман ненавидит своего брата Лютера. А за что она его ненавидит? А за то, что именно он унаследовал бизнес их отца, хотя ничего ровным счётом не понимает ни в туристическом бизнесе, ни в поездах. Впрочем, этот Аккерман мне не интересен. Главный герой моего нового романа – это, конечно, Эрик. Красивый, стройный, обаятельный, умный, нежный, хотя и очень ранимый. Кстати, вы знали, что у Эрика был родной брат, которого он нежно любил? К сожалению, он умер в тюрьме… Ну где же она! – прокричала мисс Браш в раздражении.

В её купе что-то постоянно выдвигалось и задвигалось, хлопали дверцы шкафов, что-то падало и каталось под ногами.

– Ну так вот, – тем не менее продолжала она. – Именно из-за брата Эрик и пошёл работать в полицию, чтобы выяснить, что с ним случилось. Но на этом поезде есть и другие трагедии. Амелия Кросби, оказывается, всю жизнь переживала, что она страстно любила одного молодого человека, но бросила его, чтобы выйти замуж на богача Мервина. И никогда не могла себе этого простить.

И тут из купе мисс Браш донёсся такой сильный грохот, что дядя и племянник не раздумывая бросились туда.

– Берил, что случилось! – воскликнул дядя.

Мисс Браш стояла посреди полного разгрома. Всё в купе было перевёрнуто вверх дном, весь пол завален бумагами и одеждой.

– У меня пропала моя тетрадь, – сдавленно просипела писательница, по-театральному схватившись руками за своё горло. – О, мой новый роман! Это…

Сцена была словно из плохой комедии, но Хол и не думал смеяться. Он вспомнил, как ему было плохо, когда он потерял свой блокнот, ещё во время первого сафари в Национальном парке Крюгера. Он так и сказал мисс Браш, и та его поняла.

– В этой тетради у меня было всё, – начала всхлипывать она, – мысли, заметки, зарисовки, наблюдения…

– Но ведь это была ещё не готовая рукопись, – попробовал успокоить её дядя Нэт.

– Нет! Там было почти уже всё. Там я подробно описывала, что чувствовала моя героиня на поезде, о чём думала, как оценивала других и как переживала за свою личную жизнь. Вы-то, наверное, надо мной смеялись! – Она подняла на них своё красное, сморщенное, сразу постаревшее лицо. – Вот, мол, сидит в углу какая-то немолодая дура и что-то строчит в тетрадочку, а это была моя жизнь! Вся моя жизнь. – Мисс Браш закрыла лицо руками и наконец разрыдалась в полный голос. Сквозь слёзы удавалось разобрать лишь отдельные слова. – Теперь никто… так и не… разгадает убийство в «Звезде сафари».

– Как вы сказали? – насторожился Хол.

– Я хотела так назвать свою книгу. – Мисс Браш достала из халата носовой платок и начала утирать им лицо, нос, глаза. – «Убийство в “Звезде сафари”». Тебе нравится такое название, малыш?

Хол сначала ничего не ответил. Не потому, что его давно уже никто не называл малышом, хотя в мире взрослых это принято достаточно часто, нет. Вся эта история вдруг высветилась для него несколько в ином ракурсе. Ибо мир взрослых, по определению, имеет более глубокое прошлое, чем, например, мир детей.

– Прекрасное название, мисс Браш, – машинально ответил он, думая совершенно о другом.