Текст книги "Убийство в «Звезде сафари"

Глава 11
Летящие антилопы

Вслед за сиплым свистком послышалось отдалённое «чух-чух», и паровоз плавно потянул весь состав за собой, покидая станцию Худспрут. Путь его лежал всё дальше на север.

Полдник с чаем был организован в обзорном вагоне, где поставили несколько столиков. Хол прибыл туда, сопровождаемый Уинстоном и Николь. За большими панорамными окнами медленно проплывала саванна. Поезд почему-то еле-еле плёлся, будто вёз английскую королеву Викторию, которая, как известно, не любила быстрой езды. На горизонте надолго застыли горы, но, как далеко до них оставалось, определить было невозможно.

Дядя Нэт сидел вместе с Эриком, они о чём-то разговаривали и смеялись.

– Присоединяйся, Хол, – махнул ему дядя. – Мне тут Эрик рассказывает нечто крайне любопытное.

Хол робко подошёл и набрал в грудь воздуха:

– Мистер Лавджой, я ещё не поблагодарил вас за то, что вы спасли мою жизнь. Ну, короче… спасибо.

– Ерунда, – усмехнулся Эрик. – Ничего я не спасал. Я просто снял с ветки змею, вот и всё. Правда, она и не собиралась тебя кусать. Ползла по своим делам, я же видел. Змеи никогда просто так не нападают.

Это было очень благородно с его стороны, но Хол всё же знал, и все на поезде знали, что бывший полицейский совершил настоящий подвиг. И это был не последний.

– Держи, – неожиданно сказал Эрик и протянул Холу его блокнот.

Это было что-то! Хол так растрогался, что даже защипало в носу. Сглотнув, он прижал блокнот к груди и тихо сказал «спасибо».

– Я тут, извини, немного опять полистал, – кивнув на блокнот, проговорил Эрик. – Да, у тебя верный глаз, и ты точно схватываешь детали. Не удивлюсь, если со временем из тебя выйдет…

Хол ожидал, что последует «художник», но Эрик сказал «детектив». Хол так и вспыхнул. Для него это был в высшей степени комплимент. Дядя тоже улыбался довольный.

Рядом с ними остановилась Амелия и строго посмотрела на дочь.

– Ник, подойди, пожалуйста, к папе. Николь, ты слышишь меня? Он хочет с тобой поговорить.

– Потом, – отмахнулась дочь. – Я тут с друзьями.

– С друзьями? – удивилась Амелия и смерила взглядом Хола и Уинстона. – Не слишком ли они молоды для тебя?

– Не слишком, – дерзко ответила Николь и скрестила на груди руки. – Я уже достаточно взрослая, чтобы сама решать, с кем дру– жить.

– Решай что угодно, только не заставляй папу ждать. Он и так не в духе. Когда мы были на сафари, эта Порша пропела ему все уши, рассказывая, какая ты умная и способная и что он обязательно должен отпустить тебя учиться в колледж. Откуда она узнала, что ты хочешь уехать из дома?

– Это я ей сказала, – коротко ответила Николь и последовала за матерью к столику в самом дальнем конце вагона, там, где находилась дверь на открытую смотровую площадку. Уходя, она оглянулась на Хола и Уинстона, но так ничего и не сказала.

А ребята уже переключили внимание на другое, потому что в ближнем конце вагона возникла какая-то возня. Кто-то входил, но никак не мог войти. Входящей оказалась мисс Браш, которая, вероятно, хотела поразить общество своей новой шляпкой, но та оказалась слишком широкой, чтобы пролезть в дверь не иначе как боком.

– О господи! – простонала Берил, справившись наконец и с дверьми, и со своей шляпкой. – В кои-то веки удаётся принарядиться, а тут! Увы, красота требует пространства.

С этими словами она царственно опустилась в ближайшее кресло, широко расправив свою цветастую юбку, затем достала из сумочки ручку и тетрадь. Но перед тем, как открыть тетрадь и начать писать, она ещё несколько секунд загадочно смотрела на Эрика и ещё более загадочно ему улыбалась.

Эрик тут же сообразил.

– Ну мне пора линять, – глухо пробормотал он и поглядел на часы. А потом громко добавил, обращаясь исключительно к дяде Нэту: – Прости, дружище, опаздываю. У меня есть срочное дело. Увидимся за ужином. – И он быстро ушёл.

Хол занял его место и пригласил Уинстона сесть рядом. Скосившись на писательницу, Хол прошептал ему на ухо:

– Бьюсь об заклад, что в следующем её романе главным героем будет мистер Лавджой.

Тут мальчишки начали хихикать и толкаться локтями, как вдруг…

– Нет! – по всему вагону громом прокатился голос Мервина. Все обернулись в сторону смотровой площадки, рядом с которой сидела семья Кросби. – Если тебе так нравится этот колледж, я им построю новый корпус или возьму на содержание их спортивную команду, но моя дочь никогда не будет сдавать какие-то там тесты…

– Это называется вступительные экзамены, папа. И я хочу их сдавать на общих основаниях, как и все! Сама!

– Никаких экзаменов! Никаких колледжей! Чтоб моя дочь… – Мервин стукнул себя кулаком в грудь. – Короче, никогда. Твой отец слишком богат, чтобы ты перед кем-то там унижалась.

– Но ведь никакого унижения, папа. Это же Гарвард, школа бизнеса, там много таких, как я, – упорствовала Николь.

– Ты не такая. Ты унаследуешь мой бизнес, а для этого тебе нет нужды заканчивать Гарвард. Я вот ничего не заканчивал, а, видишь, выбился в люди. Ты тоже начнёшь подниматься с низов и будешь постепенно входить в курс дела. Я найду для тебя место секретарши в одной из моих компаний.

– Но я не хочу работать на какого-то дядю, хоть ты мне и отец! Я хочу создать свой собственный бизнес, а для этого надо учиться…

– Николь, дорогая, послушай, что говорит папа, – вмешалась Амелия.

Николь посмотрела на свою мать, потом обернулась, словно ища поддержки. Её глаза встретились с глазами Порши. Мисс Рамабоа чуть заметно кивнула.

– Если ты хочешь иметь свой собственный бизнес, я тебе его куплю, – внезапно и вполне миролюбиво произнёс Мервин, а затем поместил в рот большой кусок фруктового торта. Смачно прожевав, он, однако, поинтересовался, чего бы его дочери больше хотелось: салон красоты или магазин женского белья?

– Ты совсем не слушаешь меня, папа! – возмутилась Николь, теряя терпение.

– Я тебе говорю…

– А я тебе говорю, что я всё равно поеду в Гарвард, хочешь ты того или нет!

– Ерунда. Если я не хочу, никуда ты не поедешь.

– Что?! – вскричала Николь. – Не поеду? А я поеду!

Она вскочила, уронив стул, и в слезах пробежала через весь вагон, напоследок хлопнув дверью тамбура.

– Ник! Ник! Николь! – бежала за ней Амелия.

После этого в вагоне стало очень тихо. Все молчали. Внезапно в тишине раздался голос Порши Рамабоа:

– Вам бы следовало поощрять стремление дочери к независимости, а не пытаться подчинить её своей воле.

– Кто там вякает? – оскалился Мервин и презрительно глянул на Поршу: – Вы, что ли? Помолчала бы, милочка.

– Как вы смеете так разговаривать с женщиной! – вскочил Патрис.

– Как смею, так и разговариваю, – равнодушно ответил Мервин.

– Вы мужлан, мистер Кросби. – Патрис бросил салфетку на стол. – Вы грубый и невоспитанный человек. Сегодня утром вы повредили ногу мистера Брэдшоу и даже не извинились. – Он показал рукой на дядю Нэта. – А о диких животных говорили как форменный мясник. Или даже маньяк, постоянно повёрнутый на убийства. Похоже, вы собрались испортить нам всю поездку…

– Кто это там опять? Никак не разгляжу. Как вас там… Патрик, что ли?

– Вы знаете, кто я, – гордо ответил Патрис, вскинув голову.

– Уж конечно. Я каждый год встречаю тысячи людей, и мне есть досуг их запоминать. Нет, я помню лишь действительно важных.

Патрис сжал кулаки. Он хотел ещё что-то сказать, но сдержался и направился на выход, кивнув Порше, чтобы та следовала за ним.

Мервин расхохотался:

– Ну что, слился твой дружок, милочка? И чего ты нашла в этом жалком слюнтяе?

– Мистер Кросби, – ответила Порша, вставая, – то, как вы поступаете, не может остаться без ответа. Так или иначе, но карма вас настигнет.

Всё то время, пока длилась эта сцена, Берил Браш лихорадочно писала в своей тетради. Она лишь мельком глянула на проходивших мимо Поршу и Патриса и снова принялась строчить.

Мервин Кросби взял второй кусок пирога и начал сосредоточенно жевать.

– Эй, смотрите! Все! – вдруг воскликнул Уинстон, показывая в окно.

На поле чахлой кукурузы паслось стадо антилоп импала. При виде паровоза эти грациозные животные бросились бежать. Они как будто летели по воздуху, почти не касаясь земли, настолько гигантскими были у них прыжки. Хол схватил блокнот и поспешил в конец вагона на открытую смотровую площадку. Ему не хотелось проходить мимо Мервина, но нельзя было и упустить такой шанс.

Достав из кармана угольный карандаш, он прислонил блокнот к бронзовым перилам площадки и начал стремительно рисовать. Импалы на его рисунке тоже летели. С первых штрихов и линий ему удалось схватить их бег, а дальше всё было просто. Длинные гнутые рога и ещё более длинные ноги отлично подчёркивали характер движения, глаза антилоп сверкали. Всё было очень здорово. А ещё интереснее оказалось то, что по какой-то причине антилопы не отбегали от поезда вдаль, а словно неслись наперегонки с ним.

– Какие же они быстрые! – восхитился дядя Нэт, присоединяясь к Холу на площадке.

– Они могут разгоняться до девяноста километров в час, – объяснил Уинстон. – А ещё видите, они бегут зигзагом, постоянно делают прыжки в стороны. Это чтобы хищник их не догнал.

– Отличная цель, – внезапно услышали они сзади голос Мервина. Тот вышел посмотреть на антилоп, но смотрел на них совершенно по-особому, прищурив левый глаз и как будто выцеливая одну. Потом приподнял правую руку и нажал воображаемый курок.

– Бдыщь!

Хол посмотрел на дядю Нэта.

– Право, не понимаю, зачем кому-то надо кого-то убивать, – сказал дядя Нэт подчёркнуто спокойным тоном. – Тем более таких грациозных животных. Ведь даже в зоопарке вы не увидите такой красоты, поскольку там антилопам негде разбежаться.

– Не. Не, – буркнул Мервин. – Зоопарки я сам не люблю. Я охотник. Мне интересно выследить, догнать и убить.

– Скажите, а вам ещё не хочется убивать людей? – скосился на охотника Хол.

– Людей? Почему людей?

– Вы гадкий, гадкий человек! – вдруг тонко воскликнул Уинстон и встал рядом с Холом. – Вы грубиян и хам, а моя мама говорит, что все грубияны и хамы в душе ужасные трусы! Мы не боимся вас.

– А ведь должен бы бояться-то, а? – ухмыльнулся Мервин. – Этот чернокожий… как его?.. Патрик. Он назвал меня маньяком, повёрнутым на убийства. Так что бойся, малыш, очень бойся!

Мервин подошёл к боковым перилам и заглянул вперёд по ходу поезда. Поезд как раз входил в крутой поворот и значительно замедлял ход. Вдруг Мервин схватился за бинокль, который болтался у него на груди, и приложил его к глазам.

– Чёрт меня подери! Да это же то самое место! – воскликнул он и посмотрел на часы. – Ну, погодите вы у меня все!

И он быстро направился внутрь вагона, где уже никого не было.

– Что он такое задумал? – Хол с Уинстоном переглянулись и решительно двинулись следом.

Дядя Нэт посмотрел на них и тоже пошёл. Он сильно прихрамывал, но старался не отставать.

– Мистер Кросби, вы куда? Куда вы идёте? – спросил его в спину Хол, пока они шли через обзорный вагон.

– Отвали, пацан. Будешь много знать, ночью замучают кошмары, – не оборачиваясь, пробурчал Мервин.

– Вы хотите стрелять из окна антилоп?

– Стрелять из окон поезда запрещено, – напомнил ему Уинстон. – Моя мама…

– Ты тоже отвали со своей мамой. Нет, я не буду стрелять антилоп. Уж их-то я настрелялся. – Вдруг Мервин остановился, показал на окно и сказал: – Я хочу убить вон того носорога.

– Что?!

Ребята даже пытались забежать вперёд Мервина, чтобы заглянуть ему в лицо и понять, говорит он серьёзно или просто издевается.

– Дядя Нэт! – затем громко закричал Хол. – Скорей! Мистер Кросби собирается стрелять из окна!

Пока они ждали дядю, Мервин уже скрылся в тамбуре. Когда все трое перешли в вагон люкс, коридор там был уже пуст.

– Вот его дверь, – показал Уинстон. – Первая.

Дядя Нэт постучал в неё:

– Мистер Кросби! Откройте! Вы слышите меня? Стрелять из окна запрещено. Это вам даром не пройдёт.

– Отвалите вы все! – послышалось из-за двери.

Дядя Нэт посмотрел на ребят:

– Идите назад в обзорный вагон и сидите там. А я позову мистера Аккермана. Кажется, он у себя, в соседнем вагоне. – И он заковылял по коридору.

– Пошли! – Уинстон дёрнул за рукав Хола.

– Погоди.

Потому что в этот момент за дверью послышался характерный звук опускаемого окна. Хол замер. Он вдруг подумал о том носороге, которого видел у водопоя, и заколотил кулаками в дверь:

– Мистер Кросби, не надо!

Вдруг послышался какой-то мягкий стук, как будто что-то ударилось о дверь. Уинстон в страхе схватился за Хола.

– Пошли отсюда, – прошептал он.

И в этот момент раздался ещё один звук, очень громкий и хлёсткий. Потом шум падающего тела.

Глава 12
Несчастный случай

– Это что, был выстрел? – не поверил своим ушам Хол и растерянно посмотрел на Уинстона.

– Он что, стрелял в носорога? – тоже не поверил Уинстон.

– Мистер Кросби! – закричал Хол и снова стал стучать в дверь. Никто не отвечал. Он приложил ухо к двери. Сквозь стук колёс ему показалось, что внутри кто-то ходит. – Мистер Кросби, откройте! Вы там в порядке? Слушай, Уинстон, не отвечает. А нам же велено сидеть в обзорном вагоне. Пошли.

Они уже двинулись назад, когда Уинстон будто споткнулся.

– Стой! А где Чипо?

– Вон он, – показал Хол.

Зверёк находился в дальнем конце коридора и был освещён лучом солнца. Это низкое вечернее солнце пробивалось сначала через окно, а потом через приоткрытую дверь следующего купе. Там жили Порша Рамабоа и Патрис Мбата. И тут ребята увидели, как Чипо проскользнул внутрь.

– Чипо, стой! Куда? Нельзя! – крикнул Уинстон и побежал за ним.

Дверь была приоткрыта, вернее, не закрыта до конца, потому что щёлочка была совсем узкая. Но Чипо вполне хватило, чтобы в неё протиснуться.

– Чипо! – шептал в неё Уинстон. – Вернись. Назад. Ко мне! Хол, ты здесь? Слушай, там кто-то есть.

Холу тоже хотелось заглянуть внутрь, и он слегка отодвинул дверь – та легко подалась.

На большой двуспальной кровати, сложив руки на груди, лежал Патрис Мбата. Глаза его были прикрыты маской для сна, грудь мерно поднималась и опускалась.

– Он спит, – прошептал Уинстон.

– Он что, не слышал выстрела?

– Наверное. Очень крепко спит. Тсс! Я вижу Чипо под кроватью.

Уинстон осторожно прокрался в комнату и встал на четвереньки, пытаясь вытащить зверька из-под кровати. Хол, пригнувшись, последовал за ним. Одним глазом он следил за Уинстоном, другим – за спящим Патрисом. Сейчас он понял, почему тот даже не проснулся. В его ушах были беруши. Как минимум в одном, которое было видно.

Уинстон уже лежал на животе и сдавленным шёпотом продолжал звать Чипо, щупая рукой под кроватью. Чипо не давался. Вместо этого он выскочил из-под кровати и помчался по комнате. В правом её конце имелась ещё одна дверь, но она оказалась заперта. На неё был накинут бронзовый крючок, на вид дорогой.

– Куда ведёт эта дверь? – прошептал Хол.

– В соседнее купе, – так же шёпотом ответил Уинстон. – Так же, как у вас с мисс Браш. Но тут живёт мистер Кросби с женой.

– Одни?

– Николь живёт отдельно в следующем спальном вагоне, но тот уже трёхкупейный.

Они переглянулись, и вдруг Чипо выскочил прямо на них. Уинстон не растерялся и схватил его на руки. Ребята ещё раз оглянулись на спящего Патриса и тихонько выскользнули в коридор, прикрыв за собой дверь. После этого со всех ног помчались в обзорный вагон. Там снова не было ни души. Они плюхнулись на диван, стараясь отдышаться. За окнами тянулся длинный склон, покрытый рыжей сухой травой. Поезд шёл по путям, уложенным внутри земляной выемки.

– Как ты думаешь, во что он стрелял? – спросил Хол. – В носорога?

– Надеюсь, что нет. Обычно они здесь не ходят, – ответил Уинстон и захотел выйти на открытую площадку, подышать свежим воздухом.

Хол пошёл за ним.

– Как ты думаешь… – снова начал он, но Уинстон не дал ему договорить. Он схватил его руку:

– Смотри!

– Что?

– Видишь? Вон там, выше! Прямо вокруг чего мы описывали петлю.

Поезд действительно выходил из очень крутого поворота.

– Что я должен увидеть? – всё ещё не понимал Хол.

– Носорог-камень! Это идиот стрелял в Носорог-камень! Он очень похож на носорога, и все о нём знают.

И это было огромное облегчение, ребята даже рассмеялись. Однако напрасно Хол вглядывался в камень. Поезд уже проехал то место, с которого этот странный валун походил на носорога. Сейчас ракурс был другой. И тут Хол вспомнил, что именно об этом, кажется, камне они с дядей Нэтом и Эриком слышали рассказ, когда были в будке машиниста! А также о том, что на камне есть даже отметины от пуль…

– Мервин стрелял по камню! – снова расхохотался Уинстон, но Хол его не поддержал.

– Постой-ка, Уинстон, но ведь мы слышали шум, как будто за дверью упало что-то тяжёлое…

– Наверное, отдача. У него наверняка мощное ружьё, а значит, и сильная отдача. Из-за этой отдачи он и упал.

– Да вряд ли. Он опытный охотник и умеет стрелять из любого ружья.

Это они обсуждали на обратном пути к вагону люкс, куда решили всё же вернуться. Там уже были люди. Лютер Аккерман стучал в дверь, а дядя Нэт, увидев детей, приказал им держаться подальше. Они отошли, но остались в конце коридора.

– Мистер Кросби! – стучал и кричал в дверь Аккерман. – Откройте, это Лютер. Нам надо поговорить. Мистер Кросби, вы там живы? Нам сказали, что кто-то стрелял. – Он застучал ещё сильнее, а потом начал бить кулаком. – Мистер Кросби! Если вы не откроете, я буду вынужден открыть дверь своим ключом. Вы слышите меня?

Хол услышал, как зазвенела связка ключей.

– Плохо дело, – прошептал Уинстон. – Не отвечает.

У Хола по спине пробежал холодок. Предчувствие было нехорошим.

Аккерман открыл дверь своим ключом и вошёл в купе первым. Затем сразу же позвал дядю Нэта. Послышались возбуждённые голоса.

Хол посмотрел на Уинстона:

– Я пойду посмотрю.

– Твой дядя велел нам держаться подальше.

– Я только загляну и вернусь.

Хол на цыпочках подкрался к двери, но тут же отпрыгнул назад, потому что из неё вышел Лютер Аккерман. Уткнув в ладони лицо, он повторял только одно слово: «Господи! Господи!»

– Лютер! – следом вышел дядя. – Надо срочно позвать мистера Сасаки.

Лютер ничего не ответил, он даже не сдвинулся с места. Он находился в полной прострации. К счастью, в этот момент дверь в дальнем конце коридора открылась, и в вагон вошёл Эрик Лавджой. Он сразу понял, что тут что-то не то.

– Что с вами, Лютер? – остановился он возле Аккермана. – Вы бледны как смерть.

– Мистер Лавджой, как хорошо, что вы пришли, – дрожащим голосом произнёс Лютер. – Случилось ужасное происшествие. Впрочем, сами зайдите и посмотрите. – Он посторонился.

Бывший полицейский всё понял с одного взгляда.

– Мёртв?

– Боюсь, что так, – сказал дядя Нэт и, увидев, что Аккерман ещё тут, почти закричал на него: – Да идите же позовите доктора!

– Кого?

– Доктора Сасаки! Японца!

– Я уже здесь! – послышался голос. – Что случилось?

Доктор Сасаки спешил по коридору, в руке у него был докторский чемоданчик. Лютер и Эрик посторонились. Японец быстрым профессиональным движением натянул на руки белые медицинские перчатки и уверенно шагнул внутрь купе.

На несколько секунд вокруг воцарилась такая тишина, что Хол отчётливо слышал каждый удар своего сердца. Внезапно дверь в дальнем конце коридора снова отворилась. На этот раз в вагон вошла Порша Рамабоа. Она остановилась у своего купе и поглядела на мужчин, которые толпились возле купе Кросби. Постояла, потом всё-таки подошла:

– Что случилось?

Эрик посмотрел на Аккермана, но тот не знал, что сказать. Губы его всё ещё дрожали. Эрик закрыл спиной вход в купе и ответил сам:

– Несчастный случай, мисс Рамабоа. К сожалению. К большому сожалению.

– Несчастный случай?

– Слышь, он сказал, несчастный случай, – прошептал Уинстон Холу прямо в ухо, будто Хол сам не слышал.

– С кем? – спросила Порша.

– С мистером Кросби.

– Вот как? – Порша вскинула брови. – Это правда, мистер Аккерман?

Тот, запинаясь и заикаясь, произнёс нечто неразборчивое, хотя и так было ясно, что с мистером Кросби случилась беда. К счастью, Эрик сохранял полное присутствие духа.

– Мистер Аккерман говорит, – он внимательно оглядел всех, – что он просит всех пассажиров срочно собраться в вагоне-салоне. Там он всё и расскажет.

– Да-да, – обрадовался этой помощи Лютер, отходя в сторону. Он боялся даже смотреть в сторону купе Кросби.

– Но всё-таки что там произошло? – не сдавалась любопытная Порша. Она даже попыталась протолкнуться к дверям или хотя бы просунуть голову.

Эрик не позволил:

– Не надо, мисс Рамабоа. Там ничего интересного.

Порша этому не верила. Не поверил и Патрис, который наконец-то проснулся и позёвывая вышел в коридор. Увидев Поршу, он тут же подошёл к ней и спросил, что случилось.

– Сама не понимаю. Нас просят зачем-то собраться в вагоне-салоне.

– Всё правильно, – подтвердил Эрик. – Кстати, мисс Рамабоа, да и вы, мистер Мбата, не могли бы сейчас же известить об этом всех остальных?

– А что, кто-то пострадал? – не торопился уходить Патрис.

– Пойдём, пойдём, – схватила его за руку Порша и наконец увела.

Дядя Нэт тоже собрался уходить. Он сказал Эрику, что нужно известить миссис Кросби.

– Лучше я это сделаю сам, у меня больше опыта, – сказал бывший полицейский, но потом задумался: – Нет. Лучше мы это сделаем вместе с мистером Сасаки. Так ведь будет правильно, доктор? Хорошо. А вы, мой друг, ступайте уже в вагон-салон.

– Я должен найти племянника, – сказал дядя Нэт. – Он был где-то тут.

Хол, который всё это время прятался за спинами взрослых, толкнул Уинстона, и они бросились назад, в обзорный вагон. Едва прошмыгнули тамбур и плюхнулись на диван, как вошёл дядя.

– Что-то случилось с мистером Кросби? – спросил Хол, притворно зевая.

– Вы откуда… – слегка растерялся дядя Нэт, но прокашлялся и сказал: – Ну, с ним произошёл несчастный случай.

– Насколько несчастный? – напрягся Хол.

– Он что… неживой? – тоже выпрямился Уинстон и даже перестал поглаживать Чипо, который давно уже спал у него на руках.

– Я хочу, чтобы вы сейчас встали и пошли со мной в вагон-салон.

– У него что, сердечный приступ? – не отступал Хол.

– Не надо вопросов. Вставайте, и пошли.

Дядя Нэт шёл первым, Уинстон – за ним, Хол – сзади. В коридоре вагона люкс уже никого не было. Они миновали этот вагон и перешли в следующий, спальный, в нём было три купе. Дальше находился вагон-салон. В тамбуре Хол задержался и выглянул обратно. Из купе с табличкой начальника поезда быстро вышел Аккерман и почти бегом побежал в вагон люкс. Хол со всех ног бросился за ним. Он успел застать тот момент, когда мистер Аккерман вошёл в купе Кросби и закрыл за собой дверь.