Текст книги "Как поцеловать героя"

Глава 28

Брайан уже давно хотел уехать, однако его верный Хейден, куда-то запропастился. Брайан не намеревался демонстрировать сливкам высшего света свою немощь, разыскивая костыли. Куда его черт унес? Брайан выпрямился в кресле, разглядывая гостей, и наконец обнаружил своего слугу. Он пробивался сквозь толпу со стороны выхода в сад. Брайан рассеянно подумал, что недомерок лорд Уоллингфорд тоже вошел через эти двери и направлялся к Николь, которая одиноко стояла у колонны, должно быть, уже целых полчаса.

«Если бы она была моя, – подумал Брайан, – я ни за что даже на минуту не оставил бы ее одну в этом вертепе». Но вот Уоллингфорд наконец протиснулся к ней, на ходу схватив два бокала шампанского у проходящего официанта. А вот, слава Богу, и Хейден, спешащий занять на возвышении свою привычную позицию. Уоллингфорд что-то тихонько сказал Николь. Она кивнула. Он взял ее за руку и повел к двери, ведущей в сад. От этого настроение Брайана только ухудшилось.

– Где тебя черти носили? – напустился он на слугу.

– Разве я не говорил вашей светлости, что двоюродный брат мужа моей тетушки работает здесь на кухне? – извиняясь, сказал Хейден. – Я проскользнул туда, чтобы переброситься с ним парой фраз.

– Ладно. Я готов покинуть дворец и был готов сделать это уже давно.

Лицо Хейдена из мрачного превратилось в почти сияющее, когда он направился за костылями.

– Очень хорошо, милорд. Извините, что причинил неудобство. Но тетушка ни за что не простила бы меня, если бы я не передал ей добрые пожелания.

За более чем десятилетнюю службу Брайан никогда не слышал, чтобы Хейден упоминал о каких-либо родственниках в Англии. Между тем он невольно проследил глазами за тем, как Николь и Уоллингфорд вышли через двери в темный сад.

– Пойди и скажи моей матери, что мы уезжаем.

– Она будет разочарована.

Разочарована. Никто не может быть разочарован больше, чем он сам.

А на что он, собственно говоря, надеялся? Брайан раздраженно принял из рук Хейдена костыли. Почему Николь будет беспокоиться о нем, если она верит, что он бессовестным образом ее предал? Вывод ее матери относительно графини Д'Оливери выглядел вполне логичным. Нужно было знать Кристиан так же хорошо, как знал он, чтобы понимать абсурдность подобных предположений. И опять же это выглядело ужасно – будто он соблазнил Николь так же, как соблазнял многих молодых женщин. Но, черт побери, это было совсем не одно и то же. Да, вот оно, проклятие – быть повесой. Если на него действительно нагрянет любовь, этому уже никто не поверит. И поделом.

Хейден отыскал леди Бору, и они вдвоем стали пробираться через толпу к возвышению. На лице Меган было написано сожаление.

– Я слышала, ты хочешь уезжать, – сказала она.

– Не вижу смысла оставаться дольше.

Мимо внимания Меган не прошел уход Николь Хейнесуорт и ее нареченного. Кстати, еще до того, как к ней подошел Хейден, она подумала, что эти двое, кажется, нервничают. Может быть, произошло нечто, нарушившее их свадебные планы? Она была намерена посмотреть, как они будут возвращаться назад.

– Но ведь это так интересно – увидеть всех важных персон…

– Смотри сколько тебе хочется. Однако я возвращаюсь в отель.

Плечи у Меган опустились.

– Ну, если ты настаиваешь…

– Да, настаиваю. А рано поутру отправлюсь в Тобермау.

Каким величественным и гордым он выглядел в аббатстве! Таким бодрым и живым! А сейчас на нем снова лежит эта ужасная печать поражения.

– Брай, – поколебавшись, сказала она, – если ты хочешь выйти в сад, Хейден мог бы…

– Да на кой черт мне нужен этот сад?

Он сдался, признал поражение. Это было теперь ясно.

– Ну что ж, – грустно сказала Меган. – Тогда я тоже поеду с тобой. – Залы и коридоры в Тобермау так и останутся пустыми и безмолвными, на деревянной мебели не появятся следы маленьких ручонок. «Что я неправильно делала, – печально подумала Меган, – чтобы заслужить такое?»

Хейден ушел, чтобы подогнать карету. Меган находилась рядом с сыном, когда он с трудом пробирался сквозь толпу. Время от времени кто-то хлопал его по плечу и поздравлял. В целом же Лондон готов был распроститься с ним, как и он сам желал покинуть Лондон. И в этом нет ничего удивительного, невесело размышляла Меган, глядя на пышное зрелище, на женщин в прозрачных, вызывающе открытых платьях, на щеголевато выряженных мужчин, на то, как рекой льется шампанское! Возможно, Брайан прав. Такой человек, как он, чувствует себя рыбой, выброшенной из воды. И черт подери эту Николь Хейнесуорт, если весь смысл жизни она видит в этом напыщенном коротышке с дурацким галстуком!

Вернувшись в «Савой», Меган подошла к своему номеру и увидела, какое мрачное выражение лица у сына, когда он, целуя, пожелал ей спокойной ночи. За ним еще не закрылась дверь, когда она услышала его приказание, отданное Хейдену:

– Виски. Большой бокал.

«Мой милый сын», – печально подумала она.

Но что она могла сделать? Ей оставалось только раздеться и лечь спать.

Она была бы счастлива узнать, что виски, которое Хейден принес хозяину, осталось почти нетронутым. Брайан сидел в кресле у окна, рассеянно глядя на улицу и дымя сигарой, пока слуга снимал с него сапоги. Он вспоминал, как Николь Хейнесуорт – скоро она будет леди Уоллингфорд – выглядела в этот вечер. Высокая, гибкая, в эффектном голубом платье. Волосы были зачесаны назад и собраны в шиньон, оставляя открытой стройную шею… Он мог отчетливо припомнить вкус ее губ, это удивительное ощущение, когда его язык скользит по нежным извивам, а она трепещет под ним в предвкушении того момента, когда он войдет в нее…

– Что-нибудь еще, милорд? – осведомился Хейден, поднимаясь с пола.

Вернувшись к действительности, Брайан загасил сигару.

– Нет, Хейден. Спокойной ночи.

Слуга почему-то медлил, что было весьма нехарактерно для него.

– Может, еще виски?

Брайан взглянул на бокал, понимая, что во всей Шотландии не найдется такого количества виски, которое заглушило бы его печаль. Он покачал головой. Однако и после этого Хейден не спешил уйти в расположенную по соседству комнату. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, до тех пор, пока Брайан не спросил его раздраженно:

– Что-нибудь еще?

– Я только хочу сказать, милорд, вам будет лучше без нее.

Брайан удивленно вскинул голову:

– Без кого?

– Без этой девушки, без мисс Хейнесуорт.

«Плохи же мои дела, – подумал Брайан, – если этот несносный Хейден начинает давать мне советы в любовных делах!»

– Почему ты так считаешь?

– Англичанка, – с откровенной неприязнью пояснил тот. – Им нельзя доверять.

– По мнению других, – заметил Брайан, – зло ей причинил я.

– Она этого заслуживала, как и остальные. Вы им платите сторицей за те беды, которые они принесли Шотландии.

– Кто принес? – спросил окончательно озадаченный Брайан.

– Их мужчины. Женщины, с которыми вы имели дело. Все эти английские герцогини, наследницы и прочие.

– Братья мисс Хейнесуорт, – возразил он спустя несколько секунд, после того как переварил сказанное Хейденом, – находятся на континенте и воюют против Наполеона.

Слуга сделал гримасу:

– Только для того, чтобы развлечься. Очень скоро они вернутся, чтобы разводить своих чертовых овец на горах, отправлять нас в Австралию и Америку, забирать себе то, что по праву принадлежит шотландцам.

– Ну знаешь, Хейден, за все время, пока ты мне служил, я не замечал, что ты так политизирован.

Хейден выпрямился.

– Милорд, вы не одурачите меня! Может, мы и проиграли в Куллодене, но существует несколько способов снять шкуру с кошки. – Хейден заговорщицки улыбнулся. – Один из них – сеять шотландское семя в постели английских лэр-дов, и тогда трудно будет сказать, кто кого покорил.

Брайан едва не сказал, что всегда пользуется презервативами. Однако главное заключалось в том, что он был ошеломлен весьма оригинальными взглядами своего слуги. Не был ли этот человек прав? Не могло ли быть так, что, пусть подсознательно, он хотел пересмотреть результаты баталий Шотландии против Англии?

– Ты несешь чушь, Хейден, – сказал он примирительно. – Ступай спать. Завтра мы отправляемся в Тобермау.

Хейден одобрительно кивнул.

– Придет время, и вы найдете себе хорошую, добрую шотландку, – сказал он, уходя. А Брайан подумал, что он уже много лет живет бок о бок с этим человеком и не знает, что у него на уме.

Конечно, все это можно было бы считать забавным, если бы будущее не рисовалось столь мрачным. Брайан закурил последнюю сигару и стал смотреть на экипажи, сновавшие по улице в эту последнюю ночь его пребывания в Лондоне.

Видимо, он заснул в кресле. Проснулся Брайан от грохота артиллерийских орудий в отдалении. Он тут же потянулся за саблей, но вместо нее натолкнулся на бокал с виски, стоявший на столе.

– Что за черт…

Он с трудом сообразил, что находится вовсе не во Фландрии, хотя кто-то и где-то громко окликал его по имени, причем делал это с военной настойчивостью:

– Бору, открой дверь! Бору!

Это кое-что объясняло. Не было никакого артиллерийского огня, просто тот, кто кричал, одновременно громко стучал в дверь.

Куда подевались эти чертовы костыли? Брайан пошарил в темноте, однако не нашел их.

– Бору, будь ты проклят, немедленно открой! – снова заорал кто-то за дверью.

– Хейден! – взревел Брайан. Куда этот идиот засунул костыли? Поскольку слуга так и не появился, Брайан кое-как сунул ноги в сапоги и поднялся. – Я иду! – крикнул он раздраженно. – Не надо так ломиться!

Шум за дверью затих. Брайан встал на обе ноги и допрыгал до двери как раз в тот момент, когда вновь возобновились крики:

– Открой, Бору, подлый развратник, иначе я…

Брайан распахнул дверь.

– Иначе что?

На пороге стоял Томми Хейнесуорт, держа в руке пистолет. Не договорив, он ринулся в комнату, едва не сбив Брайана, который вынужден был ухватиться за косяк, чтобы устоять на ногах.

– Где она? – крикнул Томми.

– Где кто? – вежливо осведомился Брайан.

– Моя сестра, черт побери!

– А ты не пробовал поискать ее в саду? Когда я видел ее в последний раз, она направлялась именно туда.

Томми носился по комнате, раздвигал шторы, распахнул гардероб и даже не поленился заглянуть под кровать.

– Я знаю, что она здесь, Бору, и я намерен ее найти.

– Если тебе это удастся, – растягивая слова, проговорил Брайан, – больше всех буду удивлен я. Там вон лампа на столе… Ах нет, я ее смахнул, когда шел, чтобы ответить на твой ультиматум. Кстати, который час?

Томми отыскал лампу и, чиркнув спичкой, зажег ее. При свете можно было увидеть, насколько искажено тревогой его лицо.

– Два часа. – Томми заглянул за кресло. – Проклятие, она должна быть здесь!

– Более невероятного ее местонахождения трудно придумать, – сказал Брайан. – Ты не пытался поискать ее у лорда Уоллингфорда?

– Ее там нет.

Брайан приподнял бровь, закрыл дверь и допрыгал до костылей, которые он увидел при свете лампы.

– Ты уверен? А ты искал в ватерклозетах?

Томми разъярился:

– Это так похоже на тебя – относиться ко всему легкомысленно! Моя сестра пропала, пойми ты!

– Два часа ночи – не так уж поздно для только что помолвленных голубков. Вероятно, они отправились в Вокс-холл. Или куда-нибудь еще поиграть в карты.

Томми открыл окно и, взобравшись на подоконник, огляделся по сторонам.

– О Господи, парень, да пойми ты, ее там нет! – рассердился Брайан.

– А это что за дверь?

– В комнаты моей матери.

– А это?

– Там мой слуга. По крайней мере я думаю, что он там. Хейден! – рявкнул Брайан. – Этот парень спит как мертвец. Хейден! – Ответа не последовало и на сей раз. Томми направился к двери Меган. – Войди, если тебе так нравится, но она может ткнуть тебе в лицо шпилькой для волос.

– Ты здесь, Никки? – крикнул Томми через закрытую дверь.

После короткой паузы дверь распахнулась, и на пороге появилась Меган с заспанными глазами, в ночной рубашке и чепце.

– Что за шум, черт возьми? – раздраженно проговорила она.

– Я не уверен, мама, – заявил Брайан, – что ты успела познакомиться с достопочтенным мистером…

Однако похоже, что мать успела.

– Вы! – воскликнула Меган, широко раскрыв глаза. – Что вы здесь делаете?

– Моя сестра пропала, – коротко объяснил Томми.

– Скорее всего отправилась на танцы, – вставил Брайан.

– Она направилась в сад во время приема у принца, – добавил Томми, адресуясь к леди Бору, – и до сих пор не вернулась.

– Почему вы в этом уверены? – спросила Меган.

– Мне об этом сказали мальчики у дверей.

– Но в такой толчее они могли и не заметить ее.

– Никки трудно не заметить, – мрачно сказал Томми, и Брайан в душе с ним согласился.

– А лорд Уоллингфорд? – осведомилась Меган.

– Его они тоже не видели.

Меган сложила трубочкой губы и задумалась.

– Ну, он, конечно, не столь заметная фигура, – сказала она. Брайан подавил улыбку. Интересно, где она познакомилась с Томми? – Я только не могу понять, почему вы решили искать ее здесь?

– Вы отлично понимаете, черт возьми! – с горечью проговорил Томми. – Потому что она любит его. – Он ткнул пальцем в Брайана, который ошеломленно заморгал.

– Любит…

– Да-да, любит тебя, дурень ты великорослый, – скрипучим голосом подтвердила мать.

– Но ведь она выходит замуж за Уоллингфорда!

Но у Томми, кажется, иссякло терпение, он смертельно устал от пустых разговоров.

– Но если она не здесь… – Он откинул назад волосы, покачал головой. – Тогда я не знаю, где она может быть!

– Воксхолл, – снова высказал догадку Брайан.

Брат Николь, похоже, даже не услышал его.

– Она в беде! – заявил он. – Она в страшной беде. И поэтому-то я и предположил, что она у тебя, Бору!

Брайан на костылях подошел к Томми.

– Должно быть, ты здорово устал и не в себе, Томми. Тебе надо отдохнуть от армии.

– Я и без того сейчас в отпуске!

– Мой мальчик, а что заставляет тебя думать, что она в беде? – вмешалась Меган.

Томми посмотрел на леди Бору. Затем положил ладонь себе на грудь.

– Я могу это чувствовать. Сердцем.

– О Боже! – закатил глаза Брайан. Однако на лице матери он вдруг прочитал озабоченность.

– Вы очень близки, ты и она?

– Мы близнецы. Рождены с разницей в несколько минут.

– Ну да, близнецы. Значит, вы обладаете ясновидением по отношению друг к другу?

– Мама, не болтай чепухи.

Меган не обратила никакого внимания на слова сына, продолжая смотреть на Томми.

– Я… я не знаю, как это назвать, – неуверенно проговорил он. – Но я знаю, что она нуждается во мне. Я это чувствую! И нуждается именно сейчас! Просто я не могу определить, где она!

– Ты был у лорда Уоллингфорда?

Томми кивнул, почувствовав облегчение от того, что кто-то всерьез воспринял его страхи.

– Дворецкий не впустил меня, но это не имеет значения. Ее там не было. Я знал, что ее там нет.

– А он там был?

– Дворецкий сказал, что он еще не приходил.

– Ты ему поверил?

– Я знал, что он говорит правду.

– Чувствовал сердцем, как я полагаю, – скептически заметил Брайан. – Знаете, кто в самом деле пропал? Хейден. Я бы выпил сейчас. Хейден!

– У нее есть подруги? – спросила Меган. – Кто-нибудь, кто мог ее видеть?

– В городе – нет. В академии – да.

– Так может быть, она туда отправилась? Хотя это не объясняет, почему мальчишки, дежурившие у дверей, не видели ее.

– Да, не объясняет, – согласился Томми.

– Почему ты решил, что она может быть здесь?

– Я видел ее сегодня на церемонии во время вручения орденов. Я видел ее лицо. И понял, что она решила не выходить замуж за Уоллингфорда. Она не могла выйти за него. Это стало ясно как Божий день.

– Вы двое, – заявил Брайан, – разговариваете словно торговки на базаре в Стратклайде. Ясновидение, как же! Хейден! – Он что было сил рванул дверь, и слуга едва не упал ему на грудь. Было ясно, что он вовсе не спал, а подслушивал под дверью. – Принеси мне виски! – велел Брайан. – Я не могу иметь дело с этими ненормальными!

– Да, милорд. – Хейден повернулся, и Брайан схватил его за ворот. Он мог не верить в ясновидение, но что-то в выражении лица слуги показалось ему подозрительным.

– Погоди-ка, погоди, – пробормотал он. Ему на память пришли некоторые фразы из их разговора. «Вам будет лучше без нее». Томми Хейнесуорт и мать все еще продолжали обсуждать вопрос, куда могла подеваться Николь. – Да не крутись ты! – рявкнул он. Все удивленно уставились на Брайана.

– Я лучше принесу виски, – пробормотал Хейден, пытаясь освободиться от хватки хозяина. Однако Брайан не спешил его отпускать.

– Ты имеешь какое-нибудь представление о том, где может находиться в этот момент мисс Хейнесуорт, Хейден?

– Я, милорд? Почем мне знать!

Брайан пожал широченными плечами:

– Может, потому что она англичанка? Потому что не подходит мне?

Брайан не ошибся. Мрачный взгляд Хейдена вдруг озарился внезапным светом.

– Можно не сомневаться, что она бражничает с этим фатоватым коротышкой, за которого собралась замуж.

Томми был поражен быстротой реакции Брайана, когда тот схватил слугу за горло.

– Признавайся, какую гадость ты подстроил? – прокричал Брайан. Лицо у Хейдена побагровело, но Брайан лишь сильнее сжал ему горло.

– Смотри, не удуши его, Брай, – предостерегла Меган.

– С ним все в порядке. Она в опасности? – допытывался Брайан.

– Ни… никакой опасности, – сумел выдохнуть несчастный.

– Ты знаешь, где она?

– Нет!

Брайан ужесточил хватку.

– Но, должно быть, у тебя есть идея на этот счет, – предположил он. – Это просто совпадение, что ты вошел в зал из сада всего на шаг впереди Уоллингфорда?

– Боюсь, что он сейчас испустит дух, – нервно заметил Томми.

– А, шотландцы – народ крепкий. – Брайан сжал Хейдену горло еще сильнее. Тот выпучил глаза, изо рта у него потекла слюна, он вцепился пальцами в руку хозяина. Брайан на пару секунд ослабил хватку, давая возможность своей жертве сделать глоток воздуха. – Ты хочешь мне что-нибудь сказать? – Тот потряс головой. – Ты уверен? У тебя нет никаких мыслей относительно того, где может быть мисс Хейнесуорт?

Лоб у Хейдена посинел.

– Хейден, – вмешалась Меган. – Ты ведь знаешь о своем долге перед хозяином. Ты должен сказать правду!

– Я не… я не…

– Что ты, черт тебя побери, сделал?

– Господи, – вышел вперед Томми. – Я сейчас пристрелю его лично! – заявил он, вынимая пистолет. При виде блестящего дула Хейден вдруг обмяк. Брайан отпустил его, и слуга мешком рухнул на пол.

Брайан наверняка пнул бы его, если бы ему не нужно было стоять на здоровой ноге.

– Двоюродный брат мужа моей тетушки, – передразнил Брайан слугу. – Ты на кухню добирался через сад? Ведь ты наверняка общался с Уоллингфордом!

– Я не знаю никакого Уоллин…

Томми взвел курок. Хейден сжался и закрыл ладонями лицо.

– Боже милосердный, не позволь ему убить меня!

– Последний шанс, Хейден. Что ты знаешь?

– Ничего! Клянусь!

– Застрели его, Томми, – коротко приказал Брайан.

– Ой, Брай, – пробормотала Меган. – Я, право же, не думаю…

Тем не менее Томми приставил дуло к голове Хейдена.

– Ладно! – выкрикнул неукротимый шотландец. – Я в самом деле перемолвился с этим человеком…

– Что именно ты сказал?

– Я объяснил этому коротышке, что если он хочет иметь мисс Хейнесуорт своей женой, ему лучше взять ее сейчас, этой ночью, иначе она убежит с вами.

Все трое – Брайан, Меган и Томми – ошеломленно уставились на Хейдена.

– А тебе какое до этого дело? – изумленно спросил Томми слугу.

– Хейден, – объяснил Брайан, – передается мне по наследству. Он страшно не хочет, чтобы я женился на англичанке. Он считает, что я должен вырастить целую армию шотландцев и занять королевский трон.

Меган ахнула:

– Никогда в жизни не слышала ничего более вздорного. Хейден, о чем ты думаешь?

– А разве вы, – в отчаянии обратился тот к ее светлости, – хотели, чтобы он женился на англичанке?

– Да пусть он женится хоть на двухголовой овце, болван ты этакий, если это принесет покой его душе!

Томми стал рассуждать:

– Итак, он сказал Уоллингфорду, что нельзя терять времени, если тот намерен жениться на Никки. Но что было потом? Уж не отправились же они в Гретна-Грин?

– У тебя ведь дар ясновидения, – ядовито заметил Брайан.

Томми покачал головой:

– Она не поехала бы с ним по доброй воле. В Вестминстере я понял: она все решила. Она не намерена выходить за него замуж.

– Однако в сад они вышли вместе, – обеспокоенно сказала Меган.

– И не вернулись, – мрачным голосом произнес Томми. – Должно быть, там-то она и сообщила Уоллингфорду, что не выйдет за него. Я думаю, он похитил ее, Бору. Прямо из сада.

Брайан невольно засмеялся:

– Хотел бы я видеть это зрелище! Да она смяла бы его, если бы он решился на подобный шаг!

– А если у него были помощники? Он отнюдь не глуп. Он должен был учесть, что с ней не справится.

– Мне кажется, Томми, ты слишком уж фантазируешь, – мягко проговорил Брайан. – Заговор негодяев в зарослях кустов? Какой уважающий себя человек станет принимать участие в такой подлой затее?

Томми не ответил. Он зажмурился, пытаясь вспомнить, что видел в тот момент, когда его сестра направлялась в сад вместе с Уоллингфордом. Две высокие, темные фигуры, праздно прогуливающиеся возле высаженных в кадках пальм. Томми вдруг застонал:

– Терлингтон и Бодерингли. Они торчали возле двери, выходящей на террасу. И были изрядно пьяны.

– Я все же ставлю на Николь, даже если они выступили против нее втроем.

Однако память тут же подсказала Брайану несколько деталей. Терлингтон выступал в качестве судьи в поединке Николь с Уоллингфордом в Ярлборо. Этот человек был весьма искусным фехтовальщиком. Брайан дважды встречался с ним в поединках, и ему пришлось изрядно попотеть, чтобы одолеть этого лорда. Вряд ли Терлингтона могли ввести в заблуждение картинно элегантные позы Уоллингфорда. Скорее всего он отдавал себе отчет, что же произошло на самом деле. Это, должно быть, и помогло убедить Терлингтона принять участие в похищении. Англичане любят ставить своих женщин на место. А если он был пьян, то…

– Хейден, – хриплым голосом обратился Брайан к слуге, – а что сказал, что ответил Уоллингфорд, когда ты дал ему свой совет?

– Я не знаю, о чем вы говорите, милорд.

Брайан нагнулся и рывком поднял Хейдена на ноги, а затем и над полом.

– Что сказал Уоллингфорд? Тебе понятен этот простой вопрос? Томми, где твой пистолет?

Впрочем, Томми уже навел дуло на Хейдена.

– Я не знаю, – неуверенно произнес Хейден.

– Не испытывай моего терпения, – прорычал Томми и взвел курок.

Хейден сглотнул.

– Он сказал… он сказал… это была какая-то бессмыслица.

– И все же?

– Он сказал, что ему придется воспользоваться страницей из книги ее мамы…

– Парень, должно быть, сошел с ума, – сочувственно проговорила Меган. – Ведь ваша мама – утонченная леди, не правда ли, мистер Хейнесуорт? Какое отношение она может иметь к похищению?

Кровь отлила от лица Томми.

– Графиня Д'Оливери, – прошептал он. – Что-то там было в истории, которую рассказывала мать…

– Что за история? – спросила Меган.

Брайан все знал, он слышал это от самой Кристиан в Париже. Историю о том, как Эмилия Мэдден оставалась в течение трех сезонов не у дел, не имея сколько-нибудь серьезных поклонников, готовых просить ее руки. О том, как Гарольд Хейнесуорт улыбался ей во время танца и как она поклялась, что он будет принадлежать ей. Их роман получил развитие. Эмилия Мэдден была счастлива. И тогда…

Хейнесуорт заметил Кристиан, которая дебютировала на светском балу, и ее красота поразила его. Эмилия выразила неудовольствие и высказала угрозы в адрес соперницы. Мужчина, которого Кристиан отвергла как претендента и которого многие знали как мота и распутника (его звали Фарли Уэдерстон), пришел на помощь Эмилии. Однажды на балу Уэдерстон подошел к Кристиан и сказал ей, что лорд Хейнесуорт без ума от нее и мечтает бежать с ней. Кристиан по своей глупости отправилась с ним в гостиницу, где ее якобы ожидал Хейнесуорт. Однако по прибытии выяснилось, что ее предполагаемого будущего мужа в гостинице нет. Уэдерстон уговорил Кристиан войти внутрь, подняться с ним и подождать. Затем сделал попытку изнасиловать ее в какой-то неопрятной тесной комнатенке. Она сумела дать ему отпор, однако от этого было мало толку. Уэдерстон раструбил, что она отдалась ему, даже предъявил свидетелей из пивного бара внизу, в том числе барменшу – бесстыжую, вздорную женщину, которой он передал пять фунтов прямо на глазах у Кристиан в ту самую ужасную ночь…

– Ты прав, Томми. Она похищена, – тихо сказал Брайан. Но куда ее увезли? Как называется та гостиница? Кристиан называла ее, Брайан был уверен в этом. Она рассказала ему все подробности того унизительного испытания, которое ей пришлось перенести. Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить.

Кент. Брайан хорошо помнил, что дело было в Кенте. В названии фигурировал какой-то цвет. И еще какое-то животное. О Господи, да такие названия имеет половина гостиниц в Англии! Он был настолько зол на Уоллингфорда, что это мешало думать. Не позволяй чувствам взять верх над разумом, сказал он себе, Николь в опасности, ты обязан вспомнить!

Какой-то темный цвет. Синий… Нет. Черный. А животное…

– Жеребец! – воскликнул он. – «Черный жеребец»! По дороге к Кенту. Именно туда он ее повез.

– Откуда ты знаешь? – усомнился Томми.

– Это та гостиница, куда Уэдерстон привез в свое время Кристиан, будущую графиню Д'Оливери по наущению твоей матери. Она была полна решимости заполучить твоего отца. Подобно тому, как Уоллингфорд намерен заполучить твою сестру.

– Я пошлю за каретой, – заявила Меган, шагнув к двери.

– Для этого нет времени. Как ты сюда добрался, Томми?

– Верхом, разумеется.

– Они взяли карету. Верхом у нас есть шанс догнать их.

– Ах нет, милорд, – решительно возразил Хейден. – Вы не сможете ехать верхом с вашим коленом.

– Я поеду! – с мрачной решимостью проговорил Брайан. – И буду ехать, черт возьми, пока не вывалюсь из седла! А после поползу! – Подойдя на костылях к двери, он остановился на пороге и сказал: – Знаешь, Хейден? Вот оно, твое наказание. Не поговори ты сегодня с Уоллингфордом, я бы отправился в Шотландию, чтобы никогда больше не видеть мисс Хейнесуорт. И скорее всего женился бы там на какой-нибудь симпатичной шотландской девчонке.

Слуга побледнел как полотно, затем поднялся и с вызовом заявил:

– Вы опоздаете, милорд. Они уже давно поженились.

– Если они поженились, – ответил Брайан, надевая сюртук, который подала ему Меган, – я вернусь сюда и лично пристрелю тебя.