Текст книги "Вторая земля. Проект третьего тысячелетия"

Гораздо проблематичнее управление ходом эксперимента. Хотя существует возможность прекратить работу микроорганизмов в конкретном районе или повсеместно, например, жёстким ультрафиолетовым излучением. Следует разработать и более тонкие и щадящие способы управления. Например, можно будет управлять путём дозированной подачи микроэлементов к работающим популяциям микроорганизмов. Если микробные станции всё же будут снабжены собственными органами движения, управление ходом процесса можно осуществлять перемещением их по определённой программе. Кстати, управление тепловым режимом поверхности, возможно, не такая уж невыполнимая задача. Например, можно обеспечить теплоотвод из-под слоя осадков, то есть хорошее сообщение с атмосферой. Для этого необходимо создать пористую структуру нижнего подстилающего слоя.

Он будет сначала выгорать, то есть не выгорать, а обугливаться. При этом должно идти газообразование и создаваться множество полостей, губчатая структура. Она должна создаваться повсеместно, но разной мощности, в зависимости от подвода тепла из недр в данной области. Газовые пузыри в этой толще будут постепенно надрываться и растрескиваться.

Быть может, нужно будет создать нечто более конструктивное, а именно шахты, огромные вертикальные полости в слое осадка, которые должны обеспечить ток воздуха от поверхности коры в атмосферу. Всё вместе это будет напоминать систему пещер в карстовых районах Земли.

Как их организовать? Вопрос сложный. Например, устроив в моменты образование микроорганизмов устойчивые вихри в данной области. Они создадут воронки в слое осадка.

Результат

В результате (идеальном результате) должна получиться пригодная для дыхания атмосфера. Более реально и приемлемо получение атмосферы, непригодной для дыхания людей, но приемлемой для растений и некоторых других видов организмов. Возможно, такой вариант будет и более рациональным. Аэростаты по-прежнему смогут барражировать в небе Венеры, если содержание углекислого газа останется повышенным. Просто они опустятся ниже. Правда, дышать без защитных масок будет ещё нельзя. Хотя могут понадобиться уже не аппараты с запасом воздуха, а нечто вроде респираторов, что проще и легче. Зато многие растения могут успешно развиваться в богатой углекислым газом атмосфере и нарабатывать новую, уже годную для дыхания. Одновременно они будут создавать и почву, пригодную для традиционного земледелия.

Температура атмосферы должна существенно понизиться с устранением или снижением парникового эффекта. Поверхность слоя осадков, как мы уже отмечали, будет иметь температуру нижних слоёв атмосферы. То есть в конце этого этапа можно будет уже развернуть хозяйственную деятельность непосредственно на поверхности планеты

5.3.5. Освоение планеты. Колонизация

Это заключительные этапы. Так сказать – хеппи-энд. Они могут начаться через сотню или сотни лет после начала разработки проекта. И продлиться колонизация может тысячи лет. В самом деле, сколько люди осваивали Землю? Или даже отдельные материки на ней. Впрочем, продолжительность этого этапа вполне можно регулировать в соответствии с необходимостью. Если вдруг значительному проценту населения Земли нужно будет переселяться, процесс колонизации можно и ускорить. Здесь, возможно, уже не будет таких сложностей, как на предыдущих этапах. Или как при строительстве поселений в космосе по упоминавшемуся проекту О՚Нилла или другим проектам.

Заниматься этим будут другие люди, нежели мы. Другого типа. Они прибудут туда уже не исследовать, не осваивать. А жить. Больше всего это будет похоже на колонизацию Америки или Австралии. Может быть, обойдётся без тех дикости и насилия, которыми сопровождались освоения этих двух континентов. Люди будут прибывать на новое место жительства не в командировку, а с детьми и домашним скарбом. Впрочем, всё это хорошо описано во множестве фантастических романов.

Так что, планета готова? Пожалте заселять? Можно гнать пароходы… то есть космолёты с переселенцами? И они будут колеблющейся стопой ступать на «новую землю»? И думать о том, каково им будет здесь жить…

Собственно, это тоже много раз описано и в фантастических, и в реалистических романах. Людям много раз приходилось переселяться в новые места. Чаще всего не от хорошей жизни. И хотя фантасты не очень представляли себе новые планеты, но людей хорошие писатели знают хорошо. Они точно определили контингент: на новые земли едут неудачники, романтики и вовсе отчаявшиеся люди, которым на старой земле нет места.

Ладно, впору уже везти первых поселенцев, а здесь ещё ничего толком не готово. Нет нормальной почвы под ногами, нормальной атмосферы, да ещё температура, которая снизилась, но всё равно остаётся слишком высокой. Это только коммунисты так поступали – привозили раскулаченных или выселенных в тайгу или тундру, и живи как хочешь. Так у них специально и задача ставилась – уничтожение классовых врагов. А врагом могли объявить кого угодно.

Это только заготовка планеты

Как бетонная коробка, ещё не дом, а выглаженный бульдозером кусок земли, ещё не дачный участок, так и на планете ещё нет жизни, если не считать микроорганизмы «жизнью». Они и не есть «жизнь», а в данном случае только технологический инструмент. Сделают своё дело и могут уходить, как тот мавр.

Конечно, планета не готова. Такою была Земля на заре времён. Помните: «И была земля безвидна и пуста. И дух над бездною…»

По большому счёту, Земля и до сих пор «не готова». А её-то, родимую, люди исходили за сотни тысяч и изъездили за сотни лет, полили потом и горюче-смазочными материалами. И всё же находятся нетронутые ещё уголки для таких, как Фёдор Конюхов. В самом деле, ведь вовсе не везде на Земле можно жить. А тем более – жить с комфортом

Уж не говоря о terra incognita под глубинами океанов. Тем более что Венеру придётся изучать так же, как изучали эти самые глубины океанов, то есть без непосредственного контакта. Однако теперь на это уйдёт не так много столетий, как в древности или даже в прошлом веке.

Мы уже теперь знаем о Венере больше, чем сто лет назад – о дне океанов. Уже имеется карта почти всей поверхности в масштабе 40 км в 1 см.

На Земле такими картами мы пользуемся, когда нужно ехать не очень далеко, например, отдыхать. Но на само место отдыха стараемся подобрать карту подробную, 1–3-километровку. Воевали по ещё более подробным картам: наши карты считались очень качественными, и по ним немцы нас же и били в начале войны.

На Венере нет проблем, можно будет получить карты любого разрешения. Теперь они получаются очень компактными в памяти компьютера. Можно будет выделить самые интересные участки и дополнить топографию данными о составе пород и их запасах не только на поверхности, но и в нижележащих слоях.

Флора и фауна

Заселение планеты начнётся с земной растительности. Что значит «земной»? На Земле везде растительность разная. Вот и на Венере будет разная. Но прежде всего те виды, которые быстро растут и формируют почву. Ну, конечно, засухоустойчивые виды. Лишайники, грибы, и зелёные растения. Они должны переработать верхний слой органики, созданный микроорганизмами из газов атмосферы в почву, пригодную для выращивания культурных растений. Прежде всего – сельскохозяйственных. Процессы эти займут десятки лет. Почему так мало, когда природа аналогичную задачу решала сотни миллионов лет?

Перед природой не стоял вопрос времени. Она не торопилась. Тем более что природа формировала не только почву, но и те виды, которые формировали почву. Она их выводила последовательно и не самым рациональным образом. С гигантской избыточностью. Надо представить, что все динозавры у природы как бы ушли в отходы производства, чтобы понять её производственные методы. Нам это не подходит. Там будут брать готовые формы или создавать новые методами генной инженерии. То есть будут растить как раз то, что нужно в данных условиях.

Уже сейчас есть специальные «городские деревья». Не факт, что они могут расти и в естественных условиях. Но что многие лесные деревья не выживают в городе – это факт. Специальные городские виды растительности не только приспособлены к вредным городским факторам: жара, шум, выхлопные газы, непрозрачная атмосфера, сухость воздуха, низкая ионизация. Но и сами влияют на эти факторы. Лучший ионизатор воздуха – сосна. В Абхазии в 1 см² воздуха 20 000 отрицательных ионов, на городской улице – 100–200, в комнате – 10–15 штук. Конечно, голродским деревьям далеко до «чемпионов», но, может, мы ещё не вымерли только благодаря им.

Деревья поглощают большую часть шума, особенно липы и другие широколиственные. Оказывается, существует такая «липа московская». Это те, что росли раньше на бульварах. Невысокие деревья с плотной аккуратной кроной и крупными тёмно-зелёными листьями. Которые рано распускаются весной и долго не опадают осенью. А летом эта липа распространяет аромат своих цветов. Очень подходящее дерево для мегаполиса, поглощает до 25 % шума, а остальной шум отражает и рассеивает. По способности задерживать городскую пыль с нею могут состязаться только черёмуха и тополь, который вырабатывает кислорода больше других видов. Орех, сосна, липа, черёмуха, клён выделяют фитонциды. Деревья приспособились к городским условиям, и они же меняют эти условия.

Возможно, со временем удастся создать совсем городское дерево, которое будет расти в аккуратном отверстии в асфальте, а аромат и прочие полезные ингредиенты будет источать с интенсивностью цветущей сирени.

Нечто подобное понадобится создать и на Венере. Хотя не исключено, что там условия для растений окажутся менее суровыми, чем в современном городе. Точно так же, как городское, будет создано венерианское дерево – вернее, разные деревья. Понятно, что проблема, будут ли вообще расти деревья на Венере. А почему бы им там не расти?

Вообще в целом непонятно, что там удастся сделать. Конечно, будут стремиться к лучшим показателям, к сходству с наиболее комфортными зонами на Земле. А там уж как получится. Никто не будет закрывать проект, если некоторые из показателей не дотянули до высшего уровня. Нет, будут работать над тем, чтобы дотянуть, помня, что и на родной Земле всё далеко от идеала и не всегда со временем к нему приближается.

До деревьев на Венере дело дойдёт не скоро. Хотя как сказать? Ведь в первых же орбитальных и атмосферных станциях в рекреациях будут расти деревья. Из многих соображений они там будут расти. И эстетических, и для снижения ностальгических эмоций, и для организации пространства, ведь они будут занимать верхнюю часть помещения, непригодную для других, чисто хозяйственных назначений. И даже лесозаготовки со временем будут там идти. Потому что куда девать перестойные деревья? Но это через десятилетия. Ну и что – они пройдут не в ожидании. А в работе.

И вот эти породы, адаптированные в разной степени к местным условиям, можно будет культивировать потом на поверхности.

Строительство, создание инфраструктуры

Инфраструктуру мы создавали ещё на стадии атмосферных поселений. Так что не на пустом месте будем работать. Нужно будет попросту перенести уже сделанное на поверхность планеты, быть может, только незначительно изменив привязку к местности. В новых условиях главные свойства тех производственных комплексов – компактность и малый вес – становятся уже несущественными. Зато добывающие комплексы удастся использовать те же самые. Только сняв с них не нужную теперь теплозащиту.

Будут ли на Венере бескрайние «пшеничные» или ещё какие-нибудь поля, пока не понятно. Но ясно, что будет пора переходить от оранжерейной, то есть искусственной, управляемой агропромышленности к более естественной, напоминающей земную.

Дома на первых порах, возможно, придётся строить плавучие, заякоренные. То есть такие, которые при необходимости могут подняться в атмосферу. Мало ли что может произойти на новой планете вовсе неожиданного. Так кроме систем спасения людей должна быть система спасения дома в целом. Например, в случае «венеротрясения» такой дом почти безопасен для обитателей. Разве что горшок с цветком может на голову упасть. Всё же не потолочная балка.

Кроме домов понадобятся ещё инженерные коммуникации: канализация, водопровод, электрические и телефонные кабели… А понадобятся ли? Скорее всего, дом будет автономен. Такой замкнутый самодостаточный блок на самообеспечении, который привозят и устанавливают. Или комбинация нескольких функциональных блоков.

Конечно, это дорого, потому что централизованное снабжение обходится дешевле. Но это в городе, где коммуникации короткие. А имеет ли смысл там создавать города? Этот вопрос ещё потребует решения.

Ясно, что строить себе жильё будут не сами поселенцы, как это бывало на Земле. Там понадобятся не избы и не хутора. Понадобятся совершенные инженерные сооружения, и создавать их должны будут грамотные специалисты.

Заселение

Вот тогда, наконец, можно будет заселять планету, сданную «под ключ». Вопрос: кем заселять? Одно дело – преобразователи. И совсем другое – люди, которые явятся «на готовенькое». Не окажутся ли они либо наивными романтиками, либо искателями лёгкой жизни или приключений? Тогда колония обречена.

Неизбежно среди них будут и одни, и другие, и третьи. Для многих побудительной причиной будет просто поиск новых впечатлений, а для других – лучшей доли. Но так бывало всегда. Кто-то не выдерживал, кто-то возвращался, а из остальных получался новый народ.

Можно надеяться, что потомки подойдут более придирчиво к отбору кандидатов в поселенцы, чтобы туда не попадали люди случайные и попросту не пригодные к тяготам жизни колонистов. Выдавать въездные визы кандидатам должны постоянные обитатели колонии. Потому что только они хорошо представляют тамошнюю жизнь. И именно они менее всего заинтересованы в появлении там людей случайных. Какой бы демократической ни стала к тому времени организация жизни землян, но тут демократии не будет. А будет жёсткий диктат обстоятельств жизни. А воплощать этот диктат в решениях по отбору кандидатов будет полномочная комиссия. Слишком дорого стоил им этот новый мир.

Но найдутся ли желающие? Кто поедет туда, отказавшись от налаженного быта, от вечного праздника жизни на Земле? Да те и поедут, кто на этот праздник не приглашён. Это ужасное сознание, что вокруг праздник, но не для тебя. И таких будет много, может быть, даже слишком много для не сформировавшейся ещё колонии.

Так что желающих будет много больше, чем возможностей их разместить. Прежде всего финансовых. Каким бы полным ни было самообеспечение колонии, всё равно много самых наукоёмких изделий придётся привозить с Земли. Не говоря о том, что полёты тоже будет оплачивать Земля.

Платить за это будут региональные правительства. Каждое правительство будет платить за то, чтобы избавиться от «лишнего рта», от нагрузки на свою инфраструктуру. И они пойдут на это, потому что сам проект состоится только тогда, когда плата за ресурсы на Земле станет уже неимоверно высокой. То есть праздник жизни не будет столь уж беззаботным. Представьте, что каждый полёт на самолёте к месту отдыха на островах обходится в полугодовую зарплату. А, глядя в телевизор, вы будете получать предупреждения, что превысили сегодняшний вечерний лимит, и тариф за дальнейшее увеличивается в три раза.

В этих условиях и сами переселенцы будут приплачивать за то, чтобы убраться из этого «рая». Тем более они будут твёрдо знать, что уж там-то им деньги не понадобятся. Там нужна будет только работа. А тем, кто не сможет жить на новом месте и захочет вернуться, будет предоставлена такая возможность. Их место будут перекупать новые кандидаты в колонисты. Значит, вернувшись, человек может оказаться на Земле снова состоятельным. Может быть, более богатым, чем до отъезда…

Вот чего на Венере не будет никогда, так это Земли. Точно так же, как на Марсе или на любой другой планете. Об идее колонизации Марса Станислав Лем говорил, как об очередной утопии: «Воздуха нет, кислорода нет, воды нет, холод жуткий. Один красный песок. Что можно построить на Марсе? Только ГУЛАГ».

Венера, конечно, отличается от Марса хотя бы тем, что не холод, а жара, но тоже жуткая. Впрочем, обо всём этом много сказано выше. Повторимся, только от безвыходности люди станут массово переселяться с Земли куда бы то ни было. Но не исключено, что, если быт будет налажен, это несколько примирит с безотрадностью пейзажей. Тем более что и на Земле люди в райские уголки выезжают эпизодически, и далеко не все. А вот следующие поколения колонистов и вообще будут считать Венеру «родной землёй».

Марсианский пейзаж

Сделались же на Земле родными для одних голые пески, а для других – снежная пустыня, и для очень многих – современные мегаполисы, где почти ничего не осталось от природы. То есть природа есть, но она «вторая» («вторичная», как сказал бы Войнович). И ничего, живут и что-то не рвутся взять надел и заняться фермерством, когда земли кругом – немерено. Должно быть, людям хватает пластиковых пальм в кадках и сознания, что, ежели очень надоест, можно и съездить «на природу». Ну что же, и оттуда можно будет слетать на Землю. Может быть, в конце концов, не сложнее, чем сейчас на Багамы. Будет и своя природа. Сначала – лишайники на скалах. Причём неспециалист и не отличит их от земных. А потом – и трава, и деревья.

Но всё это будет настолько не скоро, что говорить об этом нет уж никакого смысла.

6. Сроки и стоимость

Мы уже говорили

Мы уже немного говорили о сроках и о стоимости. В известном смысле – это самый важный вопрос. Потому что не будет денег, не будет и проекта. Тем более – его реализации. Мы говорили и об условиях, когда деньги непременно найдутся. Это когда будет осознана действительная или мнимая опасность, которую иным путём не предотвратить. Но в этом случае может оказаться уже поздно. Потому что у каждого проекта есть сроки разработки и реализации, сократить которые существенным образом нельзя никакими силами и средствами. (Например, у проекта рождения ребёнка, если приступить к исполнению сразу, характерный срок – 9 месяцев.)

Поэтому нас интересуют возможная мотивация финансирования проекта без катастрофических обстоятельств, а на добровольных основах. То есть вопрос сводится к тому, чтобы убедить власть и деньги имущих раскошелиться на реализацию такого общечеловеческой значимости проекта.

Как деловые люди, задаём вопрос: сколько нужно времени и какие деньги? И вообще: будет ли проект выгодным?

Начинаем со слова «если»

Обычно оно стоит в середине фразы: «Проект будет реализован, если будет открыто финансирование». Мы начинаем со слова «если». Если будет осознана необходимость его выполнения и найдены средства, тогда, с этого момента, можно устанавливать сроки выполнения отдельных этапов. На вновь получаемой информации можно постепенно всё более уверенно планировать следующие этапы работы и определять их стоимость.

Сколько может длиться и стоить

Понятно, что сколько-нибудь основательного обоснования сейчас представлено быть не может. Попытаемся прикинуть сроки основных этапов по единой шкале, начиная с решения об открытии проекта, отмечая годы начала и конца этапа:

Сбор информации. 0–3 года.

Разведывательные полёты к Венере с запуском макетов атмосферных станций. 3–15 лет.

Лабораторные эксперименты. 0–30 лет.

Орбитальные станции. 15 – бесконечность. Они будут крутиться над планетой всегда, пока на ней будут жить люди.

Малая атмосферная станция. 15–25 лет.

Технологические атмосферные станции. 20–100 лет.

Автоматические атмосферные станции. 5–100 лет.

Средняя атмосферная станция. 25–100 лет.

Монтаж Большой атмосферной станции. 30–40 лет

Опытные микробиологические фабрики. 20–40 лет.

Жилые БАС. 40–100 лет.

Серийные автоматизированные микробиологические фабрики. 40–100 лет

Коррекция атмосферы. 100–110 лет.

Освоение поверхности. Создание биосферы. 100 – бесконечность. Так же, как на Земле, пока будут жить люди, они будут осваивать планету.

Заселение планеты. 150 – бесконечность. Пока не заселят всю и не понадобится осваивать следующую.

Сколько всё это может стоить? С разной степенью успешности можно назначать предварительную стоимость этапов. Ведь кое-что, во всяком случае похожее, делалось. Американская лунная программа «Аполлон» – пример, можно сказать, идеально исполненного проекта.

В 1961 году президент Кеннеди, чтобы восстановить престиж США, подорванный советскими успехами в космосе, поставил задачу осуществить высадку на Луну до 1969 года. Что и было выполнено. Было проведено 6 успешных посадок на Луне. И всё это обошлось в 25 миллиардов долларов. Сами полёты стоили около полумиллиарда долларов каждый.

Шло много споров: оправдано или нет, много это или мало? Карл Саган на это сказал, что всё должно определяться задачей. С точки зрения научных задач, дешевле те же самые результаты получать с помощью автоматов. Но цель была не научной, а политической. И тут трудно назвать адекватную цену. И уж никак не оценить изменение самосознания всего человечества, оттого что по Луне, на которую тысячи поколений смотрели, задрав голову, ходили люди. Несомненно, кому-то это безразлично. Но не о них речь.

С чисто практической точки зрения программа сыграла важную роль для будущего Америки. То передовое положение в мире, которое она продолжает сохранять, отчасти следствие и этого её успеха, и того научно-технического уровня, которого пришлось для этого достичь.

Конечно, даже подготовка однократного полёта людей к Венере потребует иных затрат, чем шесть лунных пусков и вся программа «Аполлон». Расчёты экспедиции к Марсу давали 40–60 миллиардов долларов. Но нам нужен не один полёт, а, можно сказать, постоянный космический мост. При этом каждый последующий полёт будет дешевле, потому что понадобятся лишь расходуемые материалы и конструкции. Скажем, ракеты будут теряться, а космический корабль будет возвращаться с орбиты Венеры на орбиту Земли. Будем считать, что пять полётов уложатся в 100 миллиардов долларов. После этого на Венере будут орбитальная станция и малая атмосферная станция. То есть начнётся непосредственное изучение условий на планете и эксперименты с атмосферой.

Сколько может стоить большая атмосферная станция? Возьмём за аналог проект О’Нейла. У него размеры больше, но у нас строительство идёт лишь частично в околоземном пространстве, а в значительной мере – на орбите вокруг Венеры. У него технологии кондовые, с монтажом огромного количества металлоконструкций. У нас, как мы писали раньше, будут использованы надувные конструкции, что снизит материалоёмкость и трудности при монтаже. Сравнивать трудно, но нам пока достаточно сугубо прикидочных расчётов. Примем стоимость БАС в те же 300 миллиардов долларов, что и в проекте О’Нейла. Не исключено, что в выбранном прототипе стоимость сильно занижена, хотя сумма огромная, но в отношении затрат земных ресурсов наш проект окажется выигрышнее. Даже если придётся обойтись только земными ресурсами, нам не придётся вытаскивать в космос множество негабаритных деталей – только оболочки в сложенном виде да полуфабрикаты разных химических материалов, из которых на месте будут формоваться элементы конструкций. А это значит, что и в количестве пусков, и в расходах топлива, и в безвозвратно утраченных элементах ракет мы выиграем.

А ведь нам потребуется ещё много чего. И автоматические станции, и технологические с разными технологическими циклами. И добывающие комплексы на поверхности планеты, чтобы снизить зависимость от земных ресурсов, и микробиологические станции, которые будут преобразовывать собственно атмосферу в приемлемое для будущей жизни состояние. И всё это необходимо будет до того этапа, когда Венера сможет хотя бы частично компенсировать затраты земных средств и ресурсов.

Мы отдаём себе отчёт в том, что всё это – среднефонарные и грубопотолочные расчёты. Впрочем, когда в прошлом я занимался научной работой по хоздоговорным темам, объём финансирования, необходимый для выполнения темы, выбирался приблизительно так же. Но потом тема выполнялась, получался вполне реальный результат, и обычно даже удавалось уложиться в эти, неизвестно из какого пальца высосанные, размеры затрат.

Поэтому считаем, что до начала преобразования атмосферы уложимся в 1000 миллиардов долларов, то есть в триллион. Можно считать, что этого явно недостаточно по тому списку работ, который следует из всего предыдущего. Но не исключено, что выполнение проекта пойдёт иным путём: это выяснится, только когда проект уже будет хотя бы начерно разработан. Скажем, возможно, не будет необходимости в монтаже БАС. Жить и работать обитатели планеты смогут в сравнительно скромных по размерам малых и средних атмосферных станциях, отдыхать будут улетать на орбиту, где уровень комфорта значительно выше. А производство будет сосредоточено на компактных и предельно автоматизированных комплексах на поверхности и в атмосфере. В атмосферных же автоматизированных комплексах будет производиться большая часть сельскохозяйственной продукции. Тогда сэкономленные 300 миллиардов можно будет пустить на другие цели.

Такая сумма удобна также и тем, что круглая. А вот достаточна она или нет, пока установить невозможно. Работа план покажет, как говаривали старые механики, и необходимую сумму тоже.

Много это или мало

Очень много. Неимоверно много. А сколько должна стоить новая планета? Да сколько бы ни стоила: люди плохо раскошеливаются на общие нужды. Они хорошо это делают, когда самого припечёт, но часто бывает поздно.

На подобный проект должны скидываться государства. Тем более что какие-то шустрики уже приватизировали всю Солнечную систему, слава богу, кроме Солнца. Думаю, что найдутся венеропоклонники, которые сумеют доказать, что она их мать, и оспорить приватизацию. Но тогда придётся платить уже им. Сложно всё. Но упростим. Сколько всё же может стоить проект?

Походи, поспрашивай

Идут двое по пустыне. У одного – мешок алмазов, у другого – бутыль с водой. Он остановится, отхлебнёт из бутыли и идёт дальше. Тому, с алмазами, тоже пить хочется:

– Дай мне хлебнуть, я тебе большой алмаз дам!

– Не-а…

Идут дальше. Второй опять просит:

– Дай воды, я тебе горсть алмазов дам!

– Не-а…

Когда второй снова отпил, тому уже невыносимо пить хочется:

– Дай воды, я тебе полмешка алмазов дам!

– Не-а, мало.

.– А сколько тебе надо?

– Давай все.

– Да где ты видел, чтобы за глоток воды – мешок алмазов?

– Не веришь? Походи, поспрашивай…

По тону – издёвка чистой воды. А по сути – принцип относительности Эйнштейна в изложении Высоцкого.

Ведь в действительности никто и ничему цены не знает, пока нет прецедента. В нашем случае прецедента нет, планет никто не покупал и не преобразовывал. Значит, всё определяется необходимостью, нуждой. Припечёт – и последнее отдашь. А вот если последнее, тогда много это – триллион – или мало? И не лучше ли его потратить на преобразование некоторых неприглядных пока районов нашей Земли? Вон в Эмиратах сделали из безжизненной пустыни земной рай. Интересно, сколько они на это потратили? Неужели больше, чем мы выкачали нефтедолларов в Западной Сибири? Конечно, и рай они устроили в сравнительно небольшом регионе. И у нас кое-кому тоже удалось создать райские условия для себя и родных.

ОАЭ – земной рай в пустыне

Кстати, сколько может стоить континент? Например, сколько стоит наша Сибирь? Американцы всё считают, и я слышал, что в период нашего крутого безденежья, когда разворовывали всё, что можно, они приценивались к Сибири. В 1867 году Александр II продал Аляску меньше чем за 8 миллионов долларов. Это 8,5 миллиарда на сегодняшний день. Да ещё поторговаться пришлось. Если они у царского правительства купили Аляску, почему у воровского правительства Сибирь было не купить?

До меня дошла цена – 3 триллиона долларов. Это много или мало? Я американцам доверяю – они считать умеют и себя не обидят, тем более что это стартовая цена. Это значит, что Сибирь им принесёт в несколько раз больше. И почему было не продать? Всё равно мы – как собака на сене, а они хотя бы дело развернут?

Царь-освободитель поступил правильно. Он от головной боли и себя избавил, и наследников: мы бы Аляску всё равно не удержали, а тяжба шла бы до сих пор. А что, когда в стране голод, когда зарплат и пенсий не платят, когда все друг у друга спрашивают: «Где деньги, Зин?» – как будто не знают, с кого спрашивать, – могли бы и сторговаться. За такие деньги остальную часть страны можно поднять на неплохой уровень, можно было бы жить лучше швейцарцев, шведов и датчан.

Можно, но не нам. У нас бы эти деньги… что? Верно, разворовали бы. Дело не в трудностях, дело во времени. Просто на такую огромную сумму времени ушло бы больше – может, лет пять, а то и все десять. Тут уж одной Чечнёй бы не обойтись, пришлось бы затеять несколько кампаний в разных концах оставшейся державы. А представляете, сколько бы получилось олигархов? Их были бы сотни.

Три триллиона разделить на, скажем, пять миллиардов. Пусть на столько будет тянуть средний отечественный миллиардер (миллионеров тогда бы считали чуть ли не нищими). Это всего-то порядка шестисот голов! Конечно, картина была бы более пёстрой, чем ныне. Были бы и соперники Билла Гейтса, были бы и помельче. Сколько-то досталось бы пионерам и пенсионерам, но не помногу, сколько-то ушло бы на компенсацию и переселение жителям Сибири, хотя многие там же и остались бы.

Если же эти деньги поделить поровну, как мы не устаём мечтать с 1917 года, то на каждого жителя страны пришлось бы по 20 000 долларов. Вот тут бы начался передел! Мало кто добровольно бы отдал – пришлось бы множество всяких фондов создать, кого-то из самых недоверчивых и отстреливать.

Конечно, дикая идея – Сибирь продать. Но мы её можем и так не удержать, и Дальний Восток тоже. Они постепенно обезлюдят, как наши деревни в Центральной России. Под разными предлогами заселятся выходцами откуда угодно, из соседней Азии, например. И никакие патриоты ничего здесь не поделают – природа не терпит пустоты. Это не на московских рынках за азербайджанцами гоняться. Поди-ка по тамошней тайге побегай. А туда ещё и доехать нужно.

Ну ладно, это мы отвлеклись. Так вот, если за Сибирь по нынешним ценам 3 триллиона не жалко, а это и есть почти целый континент, то сколько не жалко за целую планету?

Верно, Сибирь хоть и неприветливая земля, но богатая. Можно представить, сколько бы из неё сразу в порядке компенсации затрат американцы вытряхнули нефти, газа, древесины, кедровых орехов, омуля, пушнины. Сколько бы туда поехало туристов на русскую экзотику в американском гарнире. Причём они бы всё там сохранили, всю природу, они бы и нас снабжали газом и электроэнергией, и Великий Китай тоже. А может, продать её, к… всё равно ведь китайцы её у нас отхватят.