Текст книги "7 побед Берии. Во славу СССР!"

Причём пахло отставкой и для министра ГБ Игнатьева, близкого к Хрущёву, и для самого Хрущёва…

То есть Сталин был обречён – вопрос был лишь в том, когда конкретно хрущёвцы рискнут его устранить. И дату своей смерти определил сам Сталин – в понедельник, 2 марта 1953 года, должно было состояться расширенное заседание Президиума ЦК КПСС, решения которого изменили бы многое и для многих…

Однако 2 марта отравленный Сталин был уже при смерти. Официально его кончина была зафиксирована 5 марта 1953 года.

Сталин пал, и 9 марта состоялись его государственные похороны…

А Берия?

Что ж, мог ли не быть обречён на заклание после смерти Сталина и его наиболее деятельный и самобытный соратник, не терпящий перекладывателей бумаг любого рода: партийных и советских аппаратчиков, профсоюзных «деятелей», возомнивших о себе высших военных, лощёных «мидовцев» и «внешторговцев», вкусивших «европ» и «америк»?..

15 МАРТА 1953 года открылась 4-я сессия Верховного Совета СССР, которая утвердила кадровые назначения, проведённые в связи со смертью Сталина.

Перед XIX съездом состав Политбюро ЦК ВКП(б) был следующим:

Андреев, Ворошилов, Каганович, Микоян, Молотов, Сталин, Хрущёв (все – члены ПБ с 22.3.1939 г.); Берия, Маленков (члены ПБ с 18.3.1946 г.); Булганин (член ПБ с 18.2.48); Косыгин (член ПБ с 4.9.1948 г.).

После XIX съезда вместо Политбюро ЦК ВКП(б) был образован Президиум ЦК КПСС, а внутри него – ещё и Бюро Президиума ЦК. В состав Бюро Президиума ЦК, ставшего чем-то вроде упразднённого Политбюро, вошли Сталин, Берия, Булганин, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров и Хрущёв.

Андреев, Ворошилов, Молотов, Микоян из высшей руководящей «команды» выпали – их деловой потенциал для Сталина исчерпался.

5 марта 1953 года, когда о смерти Сталина ещё не было объявлено, на совместном заседании Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР Председателем Совета Министров СССР вместо Сталина был избран Маленков, а первыми его заместителями: Берия, Молотов, Булганин и Каганович.

Ворошилов стал формальным главой государства, заменив на посту Председателя Президиума Верховного Совета СССР Шверника, «рекомендованного» председателем ВЦСПС.

Молотов был вновь назначен министром иностранных дел СССР вместо Вышинского, Булганин стал вновь военным министром вместо маршала Василевского при первых заместителях маршале Василевском и маршале Жукове.

Микоян вновь возглавил всю торговую сферу в виде объединённого Министерства внутренней и внешней торговли.

Бывший Председатель Госплана СССР Сабуров возглавил новое супер-Министерство машиностроения, а Первухин – объединённое Министерство электростанций и электропромышленности СССР.

Председателем Госплана СССР стал Косяченко.

В сфере руководства партией фактически произошёл возврат к старому Политбюро ЦК, потому что Президиум ЦК сократился с 25 членов при 10 кандидатах в члены Президиума до 11 членов при 4 кандидатах.

Членами Президиума ЦК были утверждены 5 марта 1953 года: Сталин (реально уже умерший), Маленков, Берия, Молотов, Ворошилов, Хрущёв, Булганин, Каганович, Микоян, Сабуров и Первухин.

Фактически партию вместо Маленкова возглавил секретарь ЦК Хрущёв. Было признано «необходимым», чтобы «тов. Хрущёв Н.С. сосредоточился на работе в Центральном Комитете КПСС».

Берия возглавил МВД СССР, объединённое с МГБ СССР. Первым заместителем Берии остался бывший МВД, старый – довоенный ещё, «кадр» Берии Круглов. До НКВД он работал, впрочем, в ЦК у Маленкова, так что мог считаться и его «кадром». Бывшего МГБ Игнатьева пригрел у себя в ЦК Хрущёв.

К началу весны 1953 года Сталин уже полностью сложил для себя в нечто единое целое все элементы политической «мозаики» – как внешние, так и внутренние.

Он убедился в том, что «холодная война», провозглашённая Черчиллем и непрерывно расширяемая Трумэном, начинает достигать своего системного пика. Причём впервые в мировой истории ни одна из сторон не могла перевести войну двух мировых лагерей из «холодной» фазы в «горячую» без риска получить – говоря языком более поздних времен – неприемлемый для себя ущерб.

Обе стороны уже имели атомное оружие, а США 1 ноября 1952 года испытали в Тихом океане первое в мире термоядерное устройство «Майк» с мощностью в 10 мегатонн, то есть – в 10 миллионов тонн тротилового эквивалента. Правда, это было сооружение весом в десятки тонн, но и без термоядерной (водородной) бомбы Америка по количеству и суммарной мощности ядерного арсенала сильно обошла Россию. 16 ноября 1952 года США в испытании «Кинг» успешно взорвали транспортабельную атомную бомбу с тротиловым эквивалентом в несколько сотен тысяч тонн, то есть уже имели атомные бомбы такой мощности, которую Курчатов и Берия обещали обеспечить лишь в водородной бомбе РДС-6с. Её испытание было намечено на август 1953 года.

Так или иначе, возникал «ядерный пат», и наиболее вероятным и выигрышным для Запада – Сталин понимал это, становился не «горячий», а «холодный» вариант постепенного разрушения социализма за счёт внутренней подрывной работы в лагере социализма, направляемой и координируемой извне.

«Бомбы» не атомные, не водородные, а идеологические, пропагандистские.

Плюс – «пятая колонна»…

Предстояла борьба Мирового Добра и Мирового Зла за умы и души людей на планете, и первый серьёзный сталинский удар в этой войне Сталин уже обдумал и был готов его нанести 2 марта 1953 года.

Лишить врага народов и свободы – империализм, его внутренней агентуры в СССР, и лишить не путём чисток по образцу 1937–1948 годов, а путём скорого и решительного избавления советского общества от переродившейся и шкурной части руководства.

Лишить шкурников и барахольщиков возможности влиять на общество – вот каким был замысел этого сталинского удара. Из руководящих кресел должны были быть вычищены самодуры, бюрократы, разгильдяи, бездари и рвачи.

А среди них автоматически оказались бы многие из уже имеющихся или потенциальных членов «пятой колонны».

Неожиданная смерть Сталина смешала все карты и перекроила все планы как самого Сталина, так и его соратников.

И БЫСТРО стало ясно, что осознанную программу развития России без Сталина имеет лишь Берия. До его падения оставалось немногим более трёх месяцев, однако история «Ста дней» Берии – это история непрерывных его инициатив. Он имел конкретные предложения во всех важнейших сферах, то есть в области государственного управления; экономики; оборонной политики; внутренней общегосударственной и национальной политики; внешней политики.

Практически все предложения требовали действий и уже поэтому не могли не раздражать более инертных и менее талантливых коллег Берии.

26 марта 1953 года Берия предложил амнистировать около миллиона человек из числа вполне конкретных категорий заключенных, а именно: осуждённых на срок до 5 лет; осуждённых – независимо от срока наказания – за должностные, хозяйственные и некоторые воинские преступления; женщин, имеющих детей до 10 лет, и беременных женщин; несовершеннолетних в возрасте до 18 лет; пожилых мужчин и женщин и больных, страдающих тяжёлыми неизлечимыми недугами.

Замечу в скобках, что такой контингент освобождаемых никак не мог породить мощную «волну насилия».

Между прочим, эта инициатива была не только гуманна, но и рациональна. От многих из тех, кого Берия предлагал освободить, особых трудовых свершений ждать не приходилось, а содержать и кормить их надо было.

Берия предлагал и вообще смягчить уголовное законодательство в части хозяйственных и других менее опасных преступлений. Это тоже было разумно – зачем пропускать через «университеты» заключения не очень оступившихся и потенциально законопослушных граждан?

13 мая новый МВД подаёт ещё одну объёмную записку в Президиум ЦК КПСС, где, кроме прочего, говорилось:

«т. Маленкову Г.М.

<…>

В настоящее время в Советском Союзе паспортные ограничения распространяются на 340 режимных городов, местностей, железнодорожных узлов, а также на пограничную зону вдоль всей границы страны шириной от 15 до 200 километров…

Таким образом, если взглянуть на карту СССР, то можно видеть, что вся страна пестрит режимными городами и различными запретными зонами, где запрещено проживать гражданам, имеющим судимость и отбывшим наказание.

При существующем положении граждане, отбывшие наказание в местах заключения или ссылки и искупившие тем самым свою вину перед обществом, продолжают испытывать лишения и обречены на мытарство…».

20 мая 1953 года на заседании Президиума ЦК КПСС было принято постановление, которым утверждался проект постановления Совмина СССР, разработанный Берией и снимающий паспортные ограничения.

Ещё до этого Берия принялся за новую, просто-таки революционную в некотором смысле, крупную реформу МВД, принципиально меняющую суть деятельности министерства, которое к тому времени было не только «силовым», но и промышленным. Но 17 марта 1953 года в записке в Совмин Берия предложил передать из МВД в ведение других (чисто промышленных. – С.К.) министерств главные производственно-хозяйственные управления, строительные управления, промышленные предприятия со всеми входящими в их состав промышленными и строительными подразделениями, служебными помещениями, подсобными хозяйствами, научно-исследовательскими и проектными учреждениями, с материальными ресурсами…

То есть Берия был намерен свернуть хозяйственную деятельность МВД, чтобы сосредоточиться на таких задачах МВД, которые ему были наиболее свойственны системно.

Более того – Министр внутренних дел СССР Берия отказывается от ГУЛАГа – его в своё ведение получает министр юстиции Горшенин. 28 марта 1953 года по предложению МВД принимается постановление Совета Министров СССР «О передаче из Министерства внутренних дел СССР в Министерство юстиции СССР исправительно-трудовых лагерей и колоний».

За МВД остаются лишь особые лагеря и тюрьмы, где содержались «особо опасные государственные преступники, осуждённые к лишению свободы: шпионы, диверсанты, террористы, троцкисты, правые, меньшевики, эсеры, анархисты, националисты, белоэмигранты…».

21 марта 1953 года Берия направляет в Президиум Совмина СССР записку с предложениями о прекращении строительства или ликвидации 20 крупных объектов, «осуществление которых в ближайшее время не вызывается неотложными нуждами народного хозяйства», типа тоннеля под Татарским проливом с материка на Сахалин.

Это экономило силы и средства, более нужные в других местах.

Тут надо, правда, кое-что пояснить…

Сворачивание по инициативе Берии ряда проектов иногда подают как отказ от амбициозных сталинских прожектов, от сталинской «хозяйственной гигантомании, густо замешенной на экономическом скудоумии». Мол, пока был жив «диктатор», замахнуться на это было равносильно самоубийству, но после его смерти…

Не так всё это… Берия не для проформы ведь отметил, что предлагается свернуть те проекты, осуществление которых в ближайшее время не вызывается неотложными нуждами народного хозяйства, но… Но Сталин, как это ни удивительно, в своих замыслах не ошибался почти никогда, и многие из тех проектов, которые Берия свернул, в будущем могли быть разумны.

Так, Сталин очень был настроен максимально развивать железнодорожные коммуникации на Севере, причём – в широтном направлении. Одним из таких проектов была железная дорога Салехард – Игарка.

Берия до войны по линии НКВД, после войны по линии Совмина с этим строительством был знаком хорошо и лучше кого-либо сознавал всю техническую сложность такого строительства в условиях вечной мерзлоты. Но замысел был с большой перспективой, так что прав был и Сталин, настаивая на дороге, и Берия, её временно свернувший.

Думаю, с течением времени Берия вернулся бы к этому проекту, но Берия был убит, и после за десятилетия в СССР не было построено ни одной железной дороги на всём бескрайнем Крайнем Севере.

А жаль…

Что же до инициатив Берии весны 1953 года, то я далеко не завершил предельно краткое их описание, причём некоторые из них были и вовсе поразительными!..

СКАЖЕМ, установившееся в стране портретопочитание с годами всё более стало походить на иконопочитание. И 9 мая 1953 года по инициативе Берии принимается Постановление Президиума ЦК КПСС «Об оформлении колонн демонстрантов и зданий предприятий, учреждений и организаций в дни государственных торжественных праздников». Постановление предписывало Секретариату ЦК КПСС в двухнедельный срок представить проект постановления ЦК и Совмина, исходя из следующего:

«…отказаться от оформления портретами колонн демонстрантов, а также зданий предприятий, учреждений и организаций в дни государственных праздников…, отменить практику провозглашения с правительственной трибуны призывов, обращённых к демонстрантам».

Как только Берия был арестован, это решение тут же отменили!

Но это было так – деталью… Существеннее и опаснее для «партоплазмы» было то, что в сфере государственного управления Лаврентий Павлович брал чёткий курс на перенос центра управления экономической и хозяйственной деятельностью, включая масштабные оборонные проекты, из ЦК КПСС в Совет Министров СССР.

Собственно, вся наиболее перспективная оборонная, например, работа и так уже велась в рамках деятельности Спецкомитета при Совмине СССР.

Могло ли это понравиться Хрущёву и региональным партийным секретарям?

Не больший энтузиазм вызывала и линия Берии на устранение перекосов в национальной политике Центра в Западных Украине и Белоруссии и в Литве. В очередной записке в ЦК он писал, имея в виду Западную Украину, что «бестолковое применение репрессий лишь вызывает недовольство населения».

При этом Берия считал важнейшей задачей опору на лояльные национальные кадры в этих трёх «горячих» западных регионах.

Крупный генерал НКВД, бывший разведчик Павел Судоплатов, знавший национализм как свои пять пальцев, после смерти Сталина привлекался Берией к подготовке аналитических записок с детальным анализом ошибок партийных организаций и органов госбезопасности в борьбе с националистическим подпольем на Украине и в Литве. И Судоплатов потом писал, что Берия считал: на руководящие должности надо ставить местных, а в заместители им назначать приезжих.

«…Его заботила проблема воспитания нового поколения национальной интеллигенции, для которой были бы по-настоящему близки социалистические идеалы», – сообщал Судоплатов в 1997 году!

Берия всегда очень точно выстраивал приоритеты и задачи. Западные Украина, Белоруссия и Прибалтика были наиболее молодыми «советскими» территориями в СССР, к тому же и националисты там были особо деятельны и опасны. Поэтому применительно к ситуации там Берия делал упор на создании таких национальных кадров, которые работали бы на всё возрастающую и всестороннюю интеграцию регионов с СССР…

А, скажем, для восточных республик насущной становилась задача удержания в общесоюзной орбите уже имеющихся там национальных кадров, и Берия выдвигает богатую идею введения кроме союзных орденов ещё и республиканских орденов великих людей национальных республик – в Азербайджане Низами, в Узбекистане – Навои и т. д.

Впрочем, это были дела внутренние, «домашние»… Но Берия был не менее активен и в сфере внешней политики – так, он настаивает на нормализации отношений с Ираном и Югославией, на сворачивании войны в Корее…

Выдвигает он и идею отказа от форсирования строительства социализма в Германской Демократической Республике. И за Германию ему позднее досталось особо, но об этом я скажу отдельно…

ПОСЛЕДНЕЙ крупной, вполне системно разработанной, но так и не реализованной идеей Берии стало его намерение реорганизовать МВД.

После того как Лаврентий Павлович был арестован, «обиженный» им (был понижен до поста начальника областного управления МВД по Львовской области) генерал Строкач обвинял бывшего «шефа» в том, что он-де на одном из совещаний после своего возвращения в МВД сказал, обращаясь к Мешику: «Нам нужны хорошие работники, чекисты, а не такие люди, которые только с трибун умеют болтать: «Ленин – Сталин».

Типичный партократ Игнатьев подобными «работниками» наводнил и центральный, и периферийный аппараты МВД, и теперь Берия чистил «игнатьевские» «конюшни». Скажем, ему позднее ставили в вину массовый отзыв из-за границы легальных резидентов внешней разведки. Но ведь многие из них не знали не то что языка страны пребывания, но вообще ни одного иностранного языка!

Да, менять надо было многих и многое…

Избавившись от производственной деятельности, МВД по замыслу Берии должно было стать эффективно функционирующим комплексным силовым ведомством по охране государственной и общественной безопасности, охране государственных границ СССР, охране общественного порядка, борьбе с уголовной преступностью, с сохранением обязанностей по противопожарной безопасности, регистрации актов гражданского состояния, государственному геодезическому контролю, и т. п., включая «выполнение специальных заданий правительства СССР».

Не была забыта и задача «подбора, подготовки и переподготовки оперативных кадров, воспитания всего личного состава Министерства в духе беззаветной преданности делу партии Ленина – Сталина, честности, правдивости и высокой дисциплинированности»…

Такое МВД могло бы – при своём естественном развитии – стать структурой, очень эффективно служащей интересам общества, – чем-то вроде так и не ставшего серьёзной силой Наркомата Рабоче-Крестьянской Инспекции (Рабкрина), о деятельной работе которого мечтал Ленин.

Сына Берии Серго Берия не всегда можно рассматривать как источник достоверной информации, но я верю ему, когда он утверждает, что его отец «как специалист, считал, что МВД должно информировать министерства и ведомства, помогать им в решении тех или иных конкретных вопросов».

Серго Берия писал:

«Располагая колоссальными возможностями, МВД республик могли стать аналитическими органами и работать в интересах народного хозяйства. Партийный аппарат, который всегда всё знал, никогда не давал полной картины происходящего. А МВД такой объективный анализ был по силам.

– Не с пистолетом надо гоняться, а головой думать, – говорил отец».

Тут всё очень похоже на правду, потому что – разумно. Региональному партийному аппарату было удобнее давать вышестоящим органам лишь положительную, отлакированную информацию. А органы МВД, напротив, были заинтересованы в подаче «наверх» не просто полных объективных данных о ситуации в регионе, но, прежде всего, «негатива» – для того и поставлены, чтобы быть «государевым оком»…

Берия заботился о деле, однако самое первое лживое официальное обвинение, которое было высказано в адрес Берии после его ареста, – это «попытка поставить МВД над партией».

ПОЧЕМУ Берия был так активен, почему он буквально фонтанировал предложениями, деловыми записками?..

Я свои соображения на этот счёт выскажу, но вначале обращу внимание читателя вот на что…

Если вдуматься, то можно понять, что уже факт огромной активности Берии убедительнейшим образом доказывает полное отсутствие у него каких-либо намерений произвести некий «переворот».

Во-первых, потенциальный заговорщик будет вести себя до того, как заговор подготовлен и проведён, тише воды, ниже травы. Зачем зря гусей-то дразнить?

Берия же вёл себя прямо противоположно.

Во-вторых, если бы Берия готовил переворот, то разумной линией было бы придержать все инициативы до того, как Берия станет главой государства. Ведь все, абсолютно все инициативы Берии имели явный потенциал создания всеобщей популярности в народе для того, кто эти инициативы выдвинет и реализует!

Берия же всё проводил через ЦК и Совмин, и всё новое и положительное, что начиналось в стране, оказывалось обезличенным – в рамках концепции «коллективного руководства».

А так всё шло бы «в зачёт» «верному продолжателю дела великого Сталина, товарищу Берии».

Главное же: Берия не мог не понимать, что в той стране, которую мы имели к 1953 году, никакой открытый личный переворот не возможен! Страна была уже не та, никакого единоличного «узурпатора» она не приняла бы и не потерпела – хотя бы в лице вооружённой части народа.

Другое дело – проведённый «тихой сапой» коллективный переворот, проведённый большинством руководства против одного лица – как это проделал Хрущёв по отношению к Берии. Такой переворот мог быть успешным, что на деле и произошло.

Лишним подтверждением как непричастности Берии к смерти Сталина, так и отсутствия у него планов «заговора» оказывается и свидетельство вдовы Л.П. Берии – Нино Берия. В июле 1990 года в интервью грузинской газете «7 дгэ» она заявила:

«Я знала своего мужа: он был человеком практического ума и понимал, что после смерти Сталина стать грузину главой государства – дело невозможное. Поэтому, наверное, он пошёл навстречу нужному ему человеку, такому, как Маленков».

Это ведь так и было! И все версии о заговоре – или досужая болтовня, или злостная клевета.

Но если Берия не спешил к некоему «часу «Ч»», то почему всё же он был так неудержимо, разнообразно и непрерывно инициативен?

Что – нельзя было, что ли, быть чуть сдержанней, быть менее напористым и разнообразным?

Но то-то и оно, что человек дела органически не может работать вполсилы… Берия работал всегда в полную силу, а в пятидесятые годы как хозяйственный и оперативный руководитель начинал уже перерастать Сталина. И когда Сталина не стало, те идеи, которые Сталин придерживал бы, из Берии, что называется, «попёрли»…

Много ведь накопилось после войны такого, что надо было или изменять, или отменять…

И вот тут сам собой напрашивается вопрос: а одобрил бы Сталин, восстань он из гроба, всё, что предложил и успел сделать Берия без Сталина?

Лично у меня ответ может быть один – да!!

Более того, чем внимательнее я всматриваюсь в тот переломный период нашей истории, тем чаще прихожу к мысли – а не были ли многие инициативы, которые пришлось выдвигать Берии, задуманы и обдуманы уже Сталиным?

Не потому ли так сложно было отвергать эти инициативы остальным, что сталинские соратники – кто догадывался, а кто и знал, что всё, или почти всё, что предлагает Лаврентий, это реализация намерений самого Сталина?

В подтверждение такой версии приведу здесь лишь одно соображение…

Примерно через неделю после ареста Берии в Москве без объявления в печати с 2 по 7 июля 1953 года проходил Пленум ЦК КПСС, где о Берии доброго слова сказано не было, зато уж грязи и лжи на него были вылиты не ушаты, а цистерны…

Одним из обвинений было и якобы намерение Берии провести чуть ли не реставрацию капитализма в ГДР…

Берия действительно смотрел на ситуацию в ГДР трезво – трезвее и вернее самих руководителей ГДР, и на перспективы форсированного социалистического развития ГДР смотрел скептически. Он считал, что даже при наличии подкармливаемой по плану Маршалла Федеративной Республики Германия и финансировании Америкой экономического и социального развития ФРГ, успешный социализм в ГДР возможен, но при умной и очень постепенной политике руководства и СССР, и ГДР…

Молотов тогда закусил удила, но у Берии в «германском» вопросе был некий авторитетный единомышленник, хотя поддержать Берию он уже не мог…

И единомышленником этим был не кто иной, как… Сталин. 7 апреля 1952 года Сталин подписал ноту Правительства СССР правительству США по вопросу о мирном договоре с Германией. А ещё раньше – 10 марта 1952 года в ноте в адрес США, Великобритании и Франции сталинский Советский Союз предлагал выработать мирный договор «при непосредственном участии Германии в лице общегерманского правительства» после свободных общегерманских выборов и при гарантии последующего нейтралитета Германии (то есть невхождения объединённой Германии в НАТО).

Приведу, впрочем, ещё одно соображение в пользу версии о «сталинском» происхождении постсталинских инициатив Берии.

Сегодня есть все основания утверждать, что если бы Сталин провёл 2 марта 1953 года тот Президиум ЦК КПСС, который он провести не смог, то на этом Президиуме не только Игнатьев был бы снят с МГБ, но и Берия получил бы новое назначение – в объединённое с МГБ Министерство внутренних дел СССР.

Берия стал министром объединённого МВД после смерти Сталина, но он стал бы им и в том случае, если бы Сталин остался жив!

Кому, как не Берии, было в очередной раз разгребать чужие грехи?!

И если так, то могли ли Сталин и Берия не обговорить – хотя бы в общих чертах, в основном, – пути реформирования МВД и характера его деятельности? Причём и, по крайней мере, Маленков не мог в таких обсуждениях не участвовать…

Да и Хрущёв…

И Булганин…

В Журнале посещений кремлёвского кабинета Сталина зафиксирован ряд доверительных бесед в конце 1952 – начале 1953 года в узком составе: «Берия, Маленков, Булганин, Хрущёв», «Берия, Маленков, Хрущёв», «Берия, Маленков, Булганин»…

Так, 15 декабря 1952 года Сталин провёл совещание по вопросам МГБ… С 20.30 до 21.35 у него были Берия, Маленков, Булганин, Хрущёв, секретари ЦК Михайлов, Брежнев, Аристов, МГБ Игнатьев и его замы Огольцов, Гоглидзе, Рясной и Питовранов…

Но в 21.35 вся «молодёжь» удалилась, а первая «четвёрка» оставалась у Сталина до 23.00. О чём был разговор, как не о том, как надо реформировать МГБ, и прочем подобном?

Два последних в своей жизни совещания в кремлёвском кабинете Сталин провёл 16 и 17 февраля 1953 года с тремя: Берией, Маленковым и Булганиным…

А ведь были же ещё и кремлёвская квартира Сталина, и ближняя дача, где Сталин не только жил, но и работал…

Между прочим, работая над книгой, я созвонился с Ричардом Ивановичем Косолаповым, крупным советским обществоведом и философом, и поинтересовался его мнением – могли ли постсталинские инициативы Берии быть обговорены им ещё со Сталиным?

И такой авторитетный эксперт по той эпохе, как профессор Косолапов, ответил, что подобное предположение вполне имеет право на существование и более того – верно.

ТАК или иначе, но государственная деятельность Лаврентия Берии была резко, неожиданно и предательски прервана 26 июня 1953 года, когда он был арестован в Кремле, а по уверениям ряда историков – убит у себя в особняке.

О последней версии – чуть позже, а сейчас скажу, что, пожалуй, вполне символично и характерно для жизни и судьбы Лаврентия Павловича Берии то, что в свой последний «державный» день, ставший и днём его падения, он успел подписать свой последний официально зарегистрированный государственный документ…

Это было Распоряжение Совета Министров СССР № 8532рс об утверждении проектного задания на строительство завода «СУ-3» комбината № 813, включая «реконструкцию цехов ревизии машин и КИП, а также культурно-бытовое строительство объемом 7,3 тыс. м3 с общей сметной стоимостью 406 млн руб. в ценах, введённых с 1 июля 1950 г.».

Берия жил, трудясь для мощи и расцвета Большой Страны, и ушёл, санкционировав очередной проект, усиливающий её мощь, но, как оказалось, уже без него.

Затем началось то заседание Президиума ЦК, которое стало для него последним и на котором было принято решение – явно ещё с участием Берии – об образовании на базе 1 и 3-го ГУ при СМ СССР нового «атомного» Министерства среднего машиностроения СССР.

И это было уж точно последнее «прощай» тому делу № 1, в котором Берия сыграл такую выдающуюся и волнующую роль…

Как видим, он до последних часов своей общественной жизни был созидателем, и последние его действия как государственного деятеля были устремлены в будущее.

Затем он был арестован.

Да, Берия – в том не может быть при объективном анализе никаких сомнений – был арестован в Кремле группой военных из войск ПВО и помещён в подвальный бункер в здании Московского военного округа ПВО…

Оттуда он направил в адрес ЦК три письма – 28 июня, 1 июля и 2 июля 1953 года. Первые два были адресованы Маленкову, причём второе было обширным, и уже в тексте содержались отдельные обращения также к Ворошилову, Хрущёву, Булганину, Кагановичу и Микояну, Первухину и Сабурову…

Юрий Мухин и вслед за ним ряд других, вполне лояльных к памяти Берии исследователей считает эти письма подложными, а грузинский биограф Берии – Заза Цквитария в неплохой книге «Берия без джи» оценивает эти письма из бункера как большого интереса не представляющие…

Но это до грустного неверно.

Письма, вне сомнений, подлинные, и они заслуживают самого пристального внимания и анализа. Кроме Берии таких писем, включая огромное письмо от 1 июля, никто написать не сумел бы.

И суть даже не в стиле – просто в этом письме содержится множество таких конкретных деталей, которые мог тогда знать только сам Берия и его адресаты – Маленков и т. д. Так что, письмо от 1 июля – плод «коллективного разума» всего Президиума ЦК КПСС?

Помилуйте, но до такого маразма бывшие сотрудники Сталина не доходили – даже Хрущёв.

Уже эти три письма опровергают все уверения Серго Берии и прочих о якобы имевшем место быть штурме во Вспольном переулке особняка Берии, в ходе которого он был убит.

Должен заметить, что в той коллективной «Бериаде», которая сегодня насчитывает книги около десятка авторов, я особо выделяю – за качество анализа книгу о Берии Алексея Топтыгина. Одной из причин является то, что я познакомился с его книгой – так уж вышло – уже после того, как была практически закончена моя первая, «капитальная», книга о Берии, и был просто-таки поражён тем, как схожи обе книги по структуре, хотя писались совершенно независимо…

К сожалению, Топтыгин не сумел полностью освободиться от некоторых типичных антибериевских штампов и, сам же ярко и убедительно показав человеческую доброкачественность своего героя, не рискнул заявить о ней прямо и внятно. Но анализ у Алексея Топтыгина, как правило, хорош… И он в свою очередь заявляет, что «наличие писем Берии, написанных после 26 июня, опровергает версию Серго Лаврентьевича Берия»…

Сегодня мы имеем, впрочем, точное документальное опровержение этой версии… В 1999 году Международным фондом «Демократия» был издан сборник документов «Лаврентий Берия. 1953», где приведена и неправленая стенограмма «антибериевского» Пленума ЦК КПСС, проходившего со 2 по 7 июля 1953 года.

В своей «капитальной» книге о Берии я уделил анализу этой стенограммы немало места, но заниматься этим было удовольствием невеликим – очень уж в неприглядном свете выставили себя многие участники Пленума – люди с вроде бы заслуженными и славными именами… Достаточно сказать, что Вячеслав Михайлович Молотов в течение двадцати минут вначале заявил, что 9 мая 1953 года он позвонил Берии «по-товарищески», и пояснил: «Мы тогда были товарищи ещё…», а чуть позже стал утверждать, что «с тех пор как Берия приехал в Москву (то есть в августе 1938 года. – С.К.) атмосфера испортилась… Он отравлял атмосферу, он интриговал…» При этом Молотов исключительно на Берию свалил вину за то, что «пленумы перестали собирать» и что «съезд затянулся на 13 лет»…