Текст книги "Степлаг. Восстание, которого не было"

Глава 24. Контингент Степлага образца 50-х годов

Обратимся, наконец, к самому контингенту лагеря Степлаг, которое измученное каторжным трудом за кусок хлеба и стакан воды, не выдержав таких мучений подняли в 1954 году восстание.

Мы уже вскользь упомянули о них в предыдущей главе и поэтому продолжим их представление и вновь обратимся к документам Степлага. Начнем с того самого «бунтарского» 1953 года:

«Из 13 бандпроявлений.. имевших место в 1952 году восемь были допущены с убийством бригадиров и хорошо работающих заключенных. Из восьми убийств, семь убийств совершено в 3 лаготделении».

(КГУ ГАГЖ Из доклада Начальника Управления Степного лагеря МВД СССР Ч-ва «Об итогах хозяйственной деятельности лагеря за 1952 год и задачи на 1953 год» стр. 24)

«З-ев (парторганизация управления) – В 1953 году было 10 случаев бандпроявлений и одно убийство, но все же по сравнению с 1952 годом оперативные части лаготделений работали лучше».

(КГУ ГАГЖ Фонд 498 опись 35 дело 6 Протокол №2 стр.33 Собрание партийного актива Степлага от 7 февраля 1954 г.)

«В течение 1953 года было допущено два побега и одно убийство заключенного в жилой зоне.

Побег с объекта строительных работ, заключенных К-ва и Г-ва 16 марта 1953 года и убийство заключенного Ю-ис в жилой зоне 4 сентября 1953 года, имели с местов работы в 3-лаготделении.

Побег заключенного К-ина 10 июля 1953 года был совершён с объекта работы 2-ого лагерного отделения».

(там же. Из доклада «Об итогах хозяйственной деятельности Степного лагеря за 1953 год»)

«Тов. К-нов – Состояние лагрежима почти такое же как в лаготделении. Заключенный ударил надзирателя и заключенный получил только 7 суток карцера, необходимо пресечь эти факты. 24 декабря 53 года более 200 человек не прошли обыска. Не подчинились надзорсоставу».

(там же)

«З-ев. Не случайно надзирателей и даже офицеров избивают заключенные, не случайно женщины-заключенные через забор, проникают в мужскую зону».

(там же)

«Тов. Г-нь: Обстановка в 1-м лаготделении сложилась в последнее время такая сложная потому что не было взаимодействия. Со стороны оперчасти просмотрели националистические формирования. Имеются избиения бригадиров, появились листовки и оказался контингент запуган ими и в последнее время было избиение бригадира К-ва. Поэтому необходимо вскрыть эти формирования (стр.2)

Тов. Др-н: Я недоволен приездом комиссии, которая здесь была, она не учла все наши вопросы.

Тов. В-ев: Итоги 1953 года говорят, что недостатки в режимной и оперативной имелись довольно серьезные. Было допущено два побега заключенных и ряд массовых неповиновений со стороны заключенных лагеря администрации».

(КГУ ГАГЖ Протокол от 19 февраля 1954 года)

На собраниях разбирались дела начсостава лаготделений, которые допускали такие проявления:

«Суть дела

К-ов, рождения 1923 г..зам начальника 6-го лаготделения… ст. лейтенант…..не обеспечил должного руководства оперативно-режимной работой в лаготделении, в результате чего были допущены факты грубого нарушения режима и беспорядков в зоне… Не принимал должных мер к пересечению неповиновения заключенных администрации лаготделения и по факту нанесения побоев заключенными надзирателям и офицерскому составу лаготделения. Не информировал руководство Управления лагеря о неблагополучном положении в лаготделении».

(КГУ ГАГЖ Фонд 496 опись31 дело 6 стр. 3 Протокол заседания партийной комиссии при политотделе Степлага МВД от 5-го января 1954 года)

«Суть дела

З-ов В. И. рождения 1913 нац. русский, из рабочих, нач. опер части 6-го лаготделения Степлага звание капитан… не проводил должной профилактической работы по предупреждению грубых нарушений режима и массовых неповиновений заключенных. Не принимал нужных решительных мер по выявлению участников неповиновения и избиения надзорсостава и офицерского состава заключенными».

(там же)

«Борьба с нарушителями лагерного режима не ведется, а тов. С-ков ведет систему амнистирования заключенных, поэтому заключенные не выполняют требования надзорсостава, поэтому они избили Ш-на и другие примеры. Все нездоровые явления перерастают в большие дела. Ведомость на выдачу денег солдатам военной части в зоне и, следовательно, заключенные узнали о количестве солдат».

(КГУ ГАГЖ Из доклада Начальника Управления степного лагеря МВД СССР «Об итогах хозяйственной деятельности лагеря за 1952 год и задачи на 1953 год стр.24»

«Р-ов (парторганизация Управления) – О том, что мы в 1953 году лучше работали, чем в 1952 году, я имею в виду оперативный и режимных работников, нельзя, так сказать. Такого массового запугивания хорошо работающей части заключенных со стороны бандитствующего элемента, такого массового неповиновения среди заключенных граничащих с волынками и массовых отказов от бригадирства заключенных не было, как это имеет место сейчас в лагере».

(КГУ ГАГЖ Фонд 498 опись 35 дело 6 Протокол №2 стр.33 Собрание партийного актива Степлага от 7 февраля 1954 г.)

То, что такие явления, спровоцированные послевоенным контингентом, имелись во всех лагерях ГУЛАГа убедительно свидетельствуют обязательные расписки во всех личных делах заключенных такого образца:

«Расписка

Настоящая расписка дана мною заключенным Ц., что мне объявлен Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 января 1953 г. «О Мерах по усилению борьбы с особо злостными проявлениями бандитизма среди заключенных в исправительно-трудовых лагерях»

Февраль 1953 г. ПОДПИСЬ»

(КГУ ГАКО Из личного дела, заключенного Степлага Ц. стр.48)

Указ этот был очень короткий и простенький, но весьма конкретизирующий. Видимо существующее положение в лагерях кое-кого допекло:

«Президиум Верховного Совета СССР. Указ от 13 января 1953 года «О мерах по усилению с особо злостными проявлениями бандитизма среди заключенных в исправительно-трудовых лагерях»

В целях усиления борьбы с особо злостными проявлениями бандитизма среди заключенных в исправительно-трудовых лагерях Президиум Верховного Совета СССР постановляет:

Установить, что дела об особо злостных бандитских нападениях, сопровождающихся убийствами (статья 59.3 Уголовного Кодекса РСФСР и соответствующие статьи уголовных кодексов других союзных республик), совершаемых заключенными, содержащимися в исправительно-трудовых лагерях, подлежат рассмотрению в военных трибуналах войск МГБ СССР и в специальных судах.

Допустить применение к виновным в этих преступлениях смертной казни как высшей меры наказания».

И вот наступил исторический для Степлага 1954 год. Вот как это комментирует один из руководителей лагеря:

«В 1954 год Степной лагерь вступил с отдельными и часто повторяющимися случаями грубого нарушения лагерного режима заключёнными выражающегося в массовом неповиновении лагерной администрации, в массовом невыходе на работу, в избиении честно работающих заключенных бандитствующим элементом.

Вследствие не принятых надлежащих мер к изоляции бандитствующего контингента, прибывшего из других лагерей и участвующих там в разного рода волынках и слабой оперативной-профилактической и режимной работе в 1 лагерном отделении представилось возможным организоваться в так называемые украинско-националистическое формирования, которые проводят вражескую деятельность среди заключенных, организуют саботаж и другие виды выступлений, в том числе и массовый невыход на работу, применяя в своих действиях избиения и запугивание честно работающих заключенных.

25 декабря 1953 года из 2-го лагпункта 1-го лаготделения не вышло на работу в шахты 160 заключенных, а в первых числах апреля 1954 года в течение 4—5 дней не выходило на работу из этого лагерного пункта около 2000 заключенных. Также имело место отказа от выхода на работу заключенных в 3 лагерном пункте и попытка к невыходу на работу в 1 лаготделении в 1 лагпункте.

Первым сигналом начала этих массовых неповиновений лагерного контингента явился организованный саботаж на объектах работ под разными предлогами: не спускались в шахту, не выходили из шахты, не заходили в жилую зону, чем срывали вывод на работу заключенных других смен и в свою очередь срывали выполнения плана по добычи медной руды.

14—15 апреля с.г. во втором лагерном отделении не вышли на работу все заключенные. Причиной этому послужило учиненная ими провокация, что якобы конвоем был избит заключенный Т-ник, который перелез запретную зону».

(КГУ ГАГЖ Фонд 900 опись 32 дело 2 Приложенный к протоколу №15 доклад секретаря партийного бюро тов. Ч-ва стр.44)

«Тов. К-нов: Надо сказать, что меры с отказчиками от работы принимаются, за 20 дней января за отказ от работы было водворено в карцер 45 человек, но у нас отказчиков много, вот в 1-м лагпункте 400 человек, около 300 человек во 2-м лагпункте…

Хочу официально завить партийному собранию, что заключенные Т-ук, М-кий, Г-ив готовятся совершить надо мной убийство, я не знаю, что имеет на этот счет оперативная часть.

Тов. К-ов: Мы годами не проверяем личные вещи заключенных и не знаем, что там хранится.

Тов. Т-ин: В период зимних условий мы работали плохо, расшаталась трудовая дисциплина, так как неработающие получают то же самое. Что и работающие».

(КГУ ГАГЖ Протокол №15 стр. 1 Открытое партийное собрание собрания парторганизации 2 лаготделения 25 января 1954 г.»

«Тов. К-нов: В этом году за 1-й квартал у нас 234 нарушений со стороны заключенных, а если бы наказали не 234, а в два раза больше, у нас порядка было бы больше.

Тов. Я-ко – За последнее полугодие наше лагерное отделение явилось сбором всего бандитствующего, неработающего элемента. Партийное бюро и партийная организация не допустили чрезвычайных происшествий, массовых неповиновений».

(КГУ ГАГЖ Протокол №20 стр. 26 Отчетно-выборного партийного собрания 2-го лаг отделения степного лагеря МВД СССР от 14 апреля 1954 г.)

Очень сильное впечатление производит доклад О-на на одном из партийных собраний:

«И вполне естественно, что раз не работали мы, значит работали за нас, но настраивали заключенных против нас, готовили к срыву всех проводимых Советским правительством мероприятий. (карандашом кто-то приписал – религиозники, ОУН, бендера Прим. автора)

Если учесть, что в ряде подразделений оперативный состав со своими задачами справляется явно неудовлетворительно, то приходится не удивляться, что активные деятели ОУНовского подполья, руководители волынок в других лагерях, отъявленные враги советского государства и за стенами, на которые много надежд возлагают наши руководители, сумели объединить вокруг себя значительную массу заключенных.

Надо быть слепым, или сознательно закрывать глаза на действительность, чтобы не понимать, что в ряде лагподразделений руководителями являлись ни те товарищи, кто номинально значатся, а заключенные, и непросто заключенные, а ярые наши враги…

Явный саботаж на производстве тоже нельзя считать случайностью. Стране нужна медь. Во всю ширь стоит задача увеличения производительности труда, а в шахтах безнаказанно орудуют бендеровцы, терроризируют честно работающих, избивают и даже убивают лояльно настроенных и выполняющих нормы выработки. А руководители лагподразделений и оперативный состав заняли роль беспомощных наблюдателей. Предупредить происшествий мы не можем и по совершенным террористическим и диверсионным актам виновников найти не способны. Больше того. Люди до сих пор утешают себя ложным мнением, что обстановка сложная. Этот самообман… дорого обходится государству….

Многие наши работники преступно халатно относятся к своим обязанностям. А руководители не вникают в их работу, не контролирующих. Больше того, такие участки как цензура, прохождение жалоб заключенных, работа связи и другие считаются мелочью незаслуживающей внимания. Хотя фактически эти участки делают нам погоду в настроениях заключенных. Плохая работа этих служб противопоставляет контингент нам, а этим умело пользуются отъявленные враги и мобилизуют заключенных на срыв проводимых нами мероприятий. Разве можно считать нормальным, когда заключенные не получают ответа на ряд своих жалоб и заявлений….

В результате мы имеем у тов. С-ва 850 писем на языках народностей СССР, которые лежали в течение полгода. Столько же времени у него лежали 1000 писем на русском языке. Если бы политотдел не вмешался, то они и сейчас не были доставлены адресатам….

В то время. Как политотдел ведет работу по разъяснению заключенным проводимых в жизнь мероприятий, тов. М-ков на вопрос заключенных, есть ли здесь Советская власть? Отвечает, что нет Советской власти!

Конечно, у нас много работников правильно поняли эти изменения в жизни лагеря и не робко приступили к проведению их в жизнь. К такой категории относится тов. Г-ков, который не требовал письменной гарантии, а поехал в Балхаш и взялся за проведение в жизнь этих мероприятий (имеется в виду как один из начальников на приказ о снятие номеров с заключенных потребовал письменной гарантии приказа – Прим. автора) не просил письменного распоряжения и тов. А-ев. Не испугался выступления перед заключенными и тов. Б-ев, он не вдавался в оценку моего выступления, а занялся анализом результатов и принес справку о том, что заключенные реагируют на проводимые мероприятия. А реагируют они положительно для нас. Больше 80% желают работать и требуют полной нагрузки…..

Необходимо немедленно повести широкую разъяснительную работу… искривлениями в исправительно-трудовой политике, грубостью, оскорблениями заключенных, уничтожающими человеческое достоинство….

Известно, что основная масса контингента хочет честно работать, и что далеко не все злостные саботажники изолированы, поэтому неотложной задачей является оградить честно работающих заключенных от преследования уголовно-бандитствующим элементом. И в ближайшие дни закончить работу по изоляции уголовного рецидива. Водворить их на строгий режим и ускорить оформление материалов для перевода в тюрьму…..

Комплекс этих мероприятий безусловно предполагает создание вполне нормальных жилищно-бытовых условий заключенным в каждом лагерном подразделении, обеспечение их продовольствием, вещь довольствием, своевременной выдачей заработной платы и личных денег».

(КГУ ГАГЖ Из доклада собрания партийного актива парторганизации Степлага МВД

«О задачах партийной организации по выполнению Постановления ЦК КПСС от 12 марта 1954 года»)

«Проносятся в зону острорежущие предметы и беспрепятственно совершаются бандитские проявления и группа, которая орудует этим делом, до сих не выявлена, а „главари“ остаются безнаказанными. Более того, у надзирателей 3-го отделения появилась боязнь отбирать у рецидивистов острорежущие предметы, встав на путь уговоров, заключенных».

(КГУ ГАГЖ Фонд 498 опись 35 дело 2 Из доклада «О повышении бдительности и сохранение государственной тайны» стр. 214)

А вот отрывки из документов, когда уже до «восстания» остались считанные дни:

«С-ев (парторган управления лагеря) – мы должны поставить вопрос в ближайшее время перед Москвой об очистке лагеря от балласта, кроме того необходимо провести следующие мероприятия:

1.Создать в лагере штрафное подразделение, где сосредоточить всех дезорганизаторов

2.Решить вопрос о 5 лаготделении (Теректы), где сосредоточить инвалидов, этим самым разрядим обстановку в других лагподразделениях.

3.Ускорить оформление дел на тюремный режим всех нарушителей лагерного режима».

(КГУ ГАГЖ Протокол №3 Собрание партийного актива Степлага МВД СССР от 24 апреля 1954 г. стр.108)

«Тов. А-мов: Обстановка в лагерном отделении не очень важна, если взять на 3-м лагерном отделении-дисциплина среди заключенных отсутствует. Не были бригадиры и не выход на работу большинства заключенных. С пребыванием контингента с Камышлага обстановка среди заключенных совсем изменилась, последние данные избитие работников лагерной обслуги и разные призывы среди заключенных (беречь силы и т.д.). Для улучшения режима и положения в лагерном отделении человек 100 отправить в тюремный режим в другие лагерные отделения.

Г-ак: По случаю бандитского проявления в 1-ом лагерном пункте – мы изолировали подозрительных заключенных. Все это осветило обстановку в 1-ом лагерном пункте, это нужно было сделать раньше.

Тов. А-ев: Я хочу пополнить обстановку по 1-му лагерному пункту среди заключенных в связи с избиением одного заключенного из восточной нации, в настоящее время восточные нации активизируются-подготавливают ножи, и др. инструменты. На 3-м лагерном пункте много пополнения – поэтому изучения на 3-ем пункте лагерном пункте удается очень трудно. Среди контингента на 3-м лагерном пункте много нового и старого идет борьба для завоевания командного положения. Работники 3-го лагерно пункта мало уделяют внимания 3-му лагерному пункту.

Тов. Т-ник: Я хочу поставить в известность партийное бюро. В настоящее время бараки не закрываются, много заключенных после проверки ходят куда попало, а надзиратели по – прежнему несут службу находясь в проходном помещении, поэтому произошли два случая бандпроявления».

(КГУ ГАГЖ Протокол №4 стр.56 Заседание партийного бюро первичной парторганизации 2-го лаг отделения Степлага МВД от 12 мая 1954 г.)

Вот такая была общая ситуация в лагере и такой был контингент в Степлаге перед событиями мая-июня 1954 года.

Вот кого сегодня некоторые историки и исследователи пытаются представить нам «белыми и пушистыми», невинными жертвами сталинизма, организуют в честь них на уровне государственных мероприятий митинги, устанавливают памятники, заполняют публикациями все СМИ, и самое отвратительное – учат этому наших детей в школах и ВУЗах, прославляя тех, кто убивал и уничтожал их дедов и прадедов заплативших высокую цену за самое дорогое, что должно остаться в памяти этих детей – Победа над германским фашизмом.

Позже событий в Степлаге, многие из тех, чьи выступления мы процитировали в протоколах вновь вернутся к анализу состояния лагеря и работы с контингентом перед «восстанием», но это будут уже запоздалые мнения о том, что можно было сделать и чего нельзя было делать, чтобы его не было. И мы, вместе с вами, уважаемые читатели просмотрим эти мнения.

Мы полагаем, что после событий в ноябре 1953 года, когда у врагов советской власти сорвался план саботажа в Степлаге, его руководство слишком успокоилось и даже не приняла должных мер по устранению явных недостатков в лагере. Но об этом мы поймем также уже после произошедших событий умиротворенные заверениями руководства Степлага:

«Мы с вами находились на краю провала и только указанное решение ЦК, и некоторые меры, проведенные нами во исполнение его, предохранили наш лагерь от массовой забастовки, которая по замыслам организаторов, по масштабам подготовки была значительно большей, чем это имело место в других лагерях и по последствиям своим неприятная».

(КГУ ГАГЖ Протокол №2 Собрание партийного актива Степлага от 7 февраля 1954 г. стр.128)

Тогда еще они не знали, что этот провал ждет их впереди.

Глава 25. О братьях «меньших». Уголовники Степлага

Прежде чем приступить к рассказу о «восстание», нам бы хотелось остановиться на еще одних его героях, упомянутых нами, но «незаслуженно» обойденных вниманием особым рассказом – об уголовниках Степлага.

Уголовники в Степлаге были всегда, хотя бы потому что, многим из них из-за отказа работать или за оказания сопротивления лагерной администрации и прочим повинностям переквалифицировались статьи из уголовных в политические, тогда это решалось просто во внутренней системе ГУЛАГа.

Но вот появление «чистых» уголовников из Камышлага в Степлаге конечно можно считать не законным, поскольку Степлаг был не просто особым лагерем для политзаключенных, но и с каторжной системой заключения.

Антисталинисты пытались и пытаются использовать этот факт на все 100%.

Во-первых, утверждают они, это сделали для того, чтобы подавить очаги сопротивления политзаключенных администрации лагеря. Никаких документальных подтверждений этому они не приводят, и опираясь на такое же словоблудие мы можем заявить, что зека из Камышлага были переброшены к заключенным Степлага, чтобы переброситься с ними в картишки на «шелбаны» (слово исключение из правила «-жи» и «-ши» -Прим. автора).

Их утверждение не выдерживает критики потому что, заключенные Степлага были далеко от идеала «белых и пушистых» узников от политики. И оказать какое-либо влияние на людей, которые избежали смертной казни за свои деяния по той лишь причине, что она была отменена, было делом просто смехотворным. Документы Степлага убедительно свидетельствуют о том, что многие руководители лагеря и до, и после «восстания» были возмущены вновь прибывшим пополнением, в совершенно не нуждающимся в этом лагерь и это лишь усугубило и без того непростую атмосферу в нем:

«Тов. А-ов: В деле проведения работы среди заключенных – основных заключенных – всячески мешают заключенные Камышлага и 3-го лагерного пункта своим поведением».

(КГУ ГАГЖ Протокол 6 стр.60 Заседания партийного бюро парторганизации 2-го лагерного отделения Степлага МВД от 28 мая 1954 г.)

«А-ов: Разложение в лагерном отделении имеется среди людей Камышлага и в 3-и лагерном пункте, остальные старый контингент не поддерживает их провокаций и предложений».

(КГУ ГАГЖ Протокол №8 стр.69 Заседание партбюро первичной партийной организации 2-го лагерного отдел от 25. 06 1954г.)

«К-ов (Представитель УМВД Карагандинской области)

В лагерь прибыл бандитствующий элемент для соответствующей обработки. Тов. Ч-ев (начальник Степлага. Прим. автора) обещал обработать этих заключенных, но этого не видно».

(там же)

«Р-ов (парторганизация Степлага): В апреле 1954 года ГУЛАГ заслал в лагерь лагерной рецидив. Преступников из уголовно-воровского мира не приспособленных к труду, несмотря на то, что руководство лагеря предупреждало ГУЛАГ о невозможности разместить изолировано прибывших заключенных от спецконтингента.

Все это привело в мае-июне месяцах 1954 года к массовым неповиновениям и волынкам в лагере».

(КГУ ГАГЖ Протокол №3 стр.145 Собрания парт актива Степлага МВД СССР от 10 июля 1954 год).

«…неотложной задачей является оградить честно работающих заключенных от преследования уголовно-бандитствующим элементом. И в ближайшие дни закончить работу по изоляции уголовного рецидива. Водворить их на строгий режим и ускорить оформление материалов для перевода в тюрьму».

(КГУ ГАГЖ Фонд 498 опись 35 дело 6 стр.128)

Во-вторых, опять же утверждают антисталинисты, именно уголовники подбили малолетних преступников сделать «рывок» в сторону женской зоны, дабы утолить свою похоть.

Мы уже говорили об этом, что «женский» вопрос не являлся основным для организаторов «восстания», но даже если бы это было так, то вряд ли сотрудники лагеря не отметили бы эту ярко выраженную особенность участников первого «рывка». Эта «сексуальная» версия антисталинистам выгодна тем, что ею можно оправдать первоначальное действие «восставших» – ничем не оправданное нарушение лагерного режима, а уж потом представить исполнителей главных ролей этой театральной постановки как защитников жертв политического режима.

Уголовный мир в СССР пережил несколько изменений.

В начальном стадии становления молодого государства он был объявлен пережитком царского режима, которому не будет места в новом социалистическом строе.

Однако, как многое и другое из этих «пережитков» он разумеется сохранился и даже неким способом еще и героизировался существовавшей в начале 20– х годов сохранившейся полу либеральной прессой, как например в случае с Ленькой Пантелеевым (Пантелкиным).

Спустя время, с развитием страны, поднятием сельского хозяйства, промышленности и особенно в пропаганде возвеличивания в обществе человека труда, уголовный мир был возведен в ранг преступного элемента, не только отказывающегося строить «светлое будущее», но и всячески мешающее это делать честным людям.

Борьба с преступностью, рассматривалась как борьба с антиобщественным элементом, и преступники с лихвой платили власти за такое отношение к ним. И поэтому в довоенное время случаи, когда воры преступные элементы убивали советских активистов на селе и в городе, а также сотрудников правоохранительных органов были не редкостью.

Можно вспомнить об этом посмотрев фильм об этом «Путевка в жизнь» или прочитав замечательные рассказы Льва Шейнина.

Отдадим дань, многим бывшим уголовникам, ушедшим прямо из лагерей ГУЛАГа на фронт и проявившие себя там, как настоящие патриоты своей Родины.

Но вспомним, что в годы войны, не случайно фашисты подбирали их на роли старост или полицаев, уголовники-рецидивисты ретиво служили фашистам и особо зверствовали над мирным населением в оккупации.

Это сегодня, во многочисленных телесериалах, их возвеличивают до такой степени, что якобы они внесли едва ли не решающий вклад в Победу, являлись чуть ли ни особой породой людей способных проявлять чудеса храбрости и особенного благородства.

Чем это объяснить? Да очень просто. Когда у власти были коммунисты они в своих фильмах прославляли нашу Победу, под чутким руководством если уж ни самой партии, то на худой конец какого-нибудь политрука.

А сегодня у власти… Какая власть. Такие и фильмы.

Вернемся на землю.

В Степлаге, как и во всяких лагерях ГУЛАГа, наверняка были всякие крупные, но большей частью мелкие стычки между собой на основе национальных, религиозных, различных судимостей, борьбы за влияние, даже отношение к власти (вспомним те же «сучьи войны»). И упомянутые выше некоторые факты «бандпроявлений» относились к ним.

Но в Степлаге, на момент «восстания», между националистами и уголовниками была полная идиллия и это полностью проявилась в дальнейших событиях.

А вот история, одного из обычных заключенных-воров, а также предателя Родины из Степлага.

Из рассказа– воспоминаний автора «Наш Шанхай»

«Но самым жадным жителем Шанхая был Михаил Воронов, по кличке Ворон. Бандит и убийца до войны, предатель и изменник во время нее, был страшен на вид и холоден в отношениях со всеми. С ним не общались не только бывшие его подельники, но и соратники по войне, пролившие много чужой крови и всякое повидавшие.

У Воронова был самый высокий и плотный забор, о том, какой у него дом, куда не было ходу никому, никто и не знал. Но и этого ему было мало.

На каждой улочке в Шанхае были построены для известных нужд населения уборные. Так вот, желая иметь свою собственную такую, Михаил сделал дверцы уборной, находившейся как раз у его дома, запорными и повесил на них большой амбарный замок. Никакие увещевания не помогли, и со временем все жители улочки, не желая ссориться с Михаилом, пользовались уборными на соседних улочках нередко под насмешки их обитателей. Но вот однажды ночью раздался страшный взрыв, так что вынесло стекла окон на двух соседних улицах. Это взлетела на воздух, разбившаяся на щепки личная уборная Воронова, а «сокровища», хранившиеся в ней, наследили от улицы Клары Цеткин до улицы Пестеля. Одной милицией здесь не обошлось, и вскоре на место происшествия прибыл бывалый капитан госбезопасности. Он даже не осматривал место происшествия, не поздоровался с Михаилом, сел напротив него и, не глядя тому в глаза, сказал:

– Так, Воронов. Этим взрывом государству нанесен небольшой, но материальный ущерб и придется тебе, Воронов, за свой счет восстанавливать уборную.

– А с чего это, гражданин начальник? – сказал побагровевший от гнева Воронов. – Вот ищите, кто это сделал, и пусть они и восстанавливают!

Но опера это вовсе не смутило

– Это правильно ты говоришь, Воронов, что для тебя я гражданин начальник, – сказал он жестко. – А кто это сделал мне, и искать не надо, вот он передо мной этот урод сидит. Ты где, Воронов, работаешь, в шахте? Значит, доступ к взрывчатке имеешь! И где ты ее прятал? В уборной? Что нет!? А зачем ты ее тогда на замок закрывал? Ну, если не ты, так может подельникам ключи от замка давал? Ну, будем правду говорить или уборную строить?

– Я, это, – запинаясь, сказал от страха Воронов. – Я построю, не сомневайтесь, гражданин начальник!

– И снова о правильно говоришь, Воронов, – кивая головой, сказал опер. – Ты уж построй, и чтобы все как положено по ГОСТу, а я проверю. А тех, кто это сделал, если найду, то скажу им, чтобы в следующий раз они эту уборную вместе с тобой, урод, взорвали, чтобы тебе замки неповадно было на государственные объекты вешать.

– Не будет замка, гражданин начальник, ей богу, не будет! – поспешил заверить его Воронов.

– Бога не марай! – сказал безбожный опер, встал и ушел восвояси.

Неизвестно, приходил ли с проверкой опер к Воронову, только восстановил тот уборную за два дня и еще неделю держал их двери настежь раскрытыми, чтобы соседи привыкли, что вход свободен».