Текст книги "Счастье будет!"

Глава двенадцатая, где много цветов и шесть пингвинов

– Привет, тебе не нужны пингвины? Недорого – триста долларов за два часа.

– Дайте два!

Антон – знаменитый в узких кругах корпоративный шизофреник и по совместительству аккаунт-директор рекламного агентства, которое помогает «Джакарте» воплощать в жизнь планы по завоеванию мира. Антон водит ярко-желтую «Peugeot»-Kyne и носит короткую стрижку, крася волосы во все цвета радуги. Половая принадлежность Антона остается загадкой, причем, видимо, и для него самого. Впрочем, и дорог он нам, что называется, не за это. За глаза мы называем его «наш милый Родман». Сам же он представляется как «Японская девочка». Еженедельно в его креативной голове рождаются новые одиозные замыслы, так последней фишкой модных вечеринок с легкой подачи Антона стали живые пингвины. Восемь взрослых особей.

Любознательных птиц выпускают бродить среди гостей вечера, и пингвины с удовольствием клянчат еду, даря дамам и джентльменам ощущение единения с природой без отрыва от очередной порции виски.

– Идеи – как бабочки, – любит говорить Антон. – Летают в воздухе, живут не дольше трех дней. Иногда бывают редкими и тогда стоят до хрена.

Пингвины мне сейчас не нужны, а вот встретиться с Антоном точно бы не помешало. Через два дня мне нужно было представлять начальству идею грядущей грандиозной вечеринки – в самое ближайшее время мы готовились провести серию крупных мероприятий по официальному «запуску» в России нового модного бренда. Замысел был грандиозен и простирался до самых отдаленных городов-миллионников нашей великой родины, однако кризисный мандраж изрядно подкорректировал планы. Теперь вместо количества мы решили брать качеством. Одна, но блестящая вечеринка, и не в дорогой и пресыщенной Москве, а в доброжелательной культурной столице. Теперь, когда бюджеты были определены, оставалось дело за малым. Однако с малым как раз вышла неувязка. Идея должна быть легкой в воплощении, простой и гениальной; пока же общими усилиями отдела мы наваяли только несколько вялых концепций в стиле «Вечеринка лузеров-2009» и «Все, кто выжил, танцуют диско». Это мне было никогда не продать; честно говоря, даже врагам своим не посоветовала бы показывать подобное Антоновой, да и самой смотреть неприятно. Пора подключать тяжелую артиллерию и требовать у Антонио личного участия в процессе.

Свой тихий обеденный полдень мы проводили с Антоном в гастрономическом пабе «Простые вещи». Заведение это отличается приятным несложным меню и чудовищным обслуживанием, впрочем, в этот раз полный игнор нашего заказа официантами был мне только на руку. Я отчаянно тянула время.

– Нам нужна идея! – Я чертила на бумажной скатерти с надписью «Кушайте, не стесняйтесь» круги со стрелками. Они призваны были отображать мою решимость не выпускать Антона из паба до тех пор, пока мы наконец-то что-нибудь не придумаем.

– Сделайте дефиле, – лениво вымолвил Антон, вылавливая из кружки чаинки блестящей ложечкой.

– Дефиле не разрешают. Всех моделей надо утверждать в Италии, кроме того, у нас нет времени на достойную подготовку, – парировала я.

– Дааа.... Нужно креативить.

– Я вся внимание! Начинай!

– Нууу... бренд молодежный?

– Молодежный.

– Как тебе такое – вечеринка в диско-стиле «Пятого элемента»! Популярный бар на дружественной планете. Кислородные коктейли, по углам дымится азот... на потолке коконы!

– Коконы? – Я поперхнулась чаем.

– Ну да, коконы. В них свет и движение – там внутри танцоры. Коконы разрываются, и танцоры на тросах спускаются в зал... под звуки хаус-мьюзик!

– Жесть!

– Реально. И уроды, побольше уродов в силиконовых масках. Они пьют азот. Молча.

– Дааа... Представляю себе заголовки в газетах: «Рекламный беспредел! Сколько заплатили этим людям?»

– Или там «Буржуазные джинсы портят нашу молодежь». – Антон, кажется, вошел во вкус.

– Да, и джинсы на всех! Круто будет смотреться гигантский осьминог в джинсах!

– Человек-гусеница! Завернутый в джинсовый кокон. И стразы, стразы... побольше.

– Гламурненько, – вздохнула я.

– Ваш салат. – Не прошло и полгодика, как официант донес наш заказ.

– Вообще, знаешь, какая у меня любимая идея? – произнес Антон громким шепотом.

– Ну?

– Залить все кровью. Пустить искусственную кровь из таких, знаешь, пожарных штуковин с водой. Будет круто.

– Антон, ты слишком хорош для нашей компании. Ты же знаешь, мы зануды, – улыбнулась я.

– Тогда сделайте шоу-рум, – задумчиво произнес Антон. – Занудный, глянцевый шоу-рум. Но коконы я бы оставил.

Назавтра я защитила презентацию нового проекта. С одобрения руководства компании мы решили сделать серию вечеринок на тему «Идеальный шоу-рум». Да, и кстати, я оставила коконы, просто не слишком заостряла на них внимание госпожи Антоновой.

Огромные каркасы для нашего с Антоном креатива взялся варить легендарный Путиловский сталелитейный завод. Что было символично для Петербурга, непростого города с давней историей.

Жизнь забурлила, как горная река; дни напролет я проводила в офисе, организовывая кастинги, выбирая диджеев, монтируя ролики и отправляя в Италию все фотографии и эскизы, которые я была в состоянии раздобыть. Апофеозом бюрократизма стало утверждение эскиза торта. Светло-голубой (в фирменных тонах бренда) прямоугольный кулинарный шедевр был спроектирован дизайнерами, после чего и эскиз, и описание состава мы отправили на одобрение в головной офис в Милан.

Антонова предложила мне поехать в Питер, чтобы самой осмотреть клубы и другие площадки, предлагаемые агентством. И тут я вспомнила про Сергея. Звонить или не звонить – вот в чем вопрос, особенно учитывая то, что эсэмэску отправить не удается.

– Будет ли это разумным – позвонить ему и намекнуть, что я приезжаю? – В этот раз я дозвонилась Нине с первой попытки.

– Если честно, я бы поступила иначе. Ты ведь уверена, что он еще в Питере? Тогда позвони ему прямо оттуда.

– Ну да, из всех городов мира и все такое... Я случайно оказалась именно там... Звучит романтическая музыка и разводят мосты...

– Парень должен до смерти перепугаться! – развеселилась Нина.

– Еще веселее будет, если он вобьет себе в голову, что я приехала специально, чтобы его повидать.

– Как, мол, дела, брат Пушкин? Да так как-то, как-то так.

– Нет, надо обязательно сообщить, что я приехала по работе. В идеале – пригласить на вечеринку. Если, конечно, мне там будет до него...

– Сомневаюсь. Впрочем, дерзай!

Я сразу понимала по голосу, когда Нинке было не до меня. Впрочем, несмотря ни на что, она была моей лучшей подругой – легкой и честной, той, с которой всегда можно было обсудить самые насущные новости вроде новой юбки, романтического свидания или очередного разочарования.

– Как твои дела, дорогая? – Мне стало неудобно, что я все время говорю только о себе.

– Я в порядке. Мне пришло короткое деловое письмо от Даниэля.

– Да ну? А кто это?

– Мой виртуальный знакомый. Утонченный. Из Лондона.

– Ах вот оно как... Деловое письмо?

– Ага, в стиле «Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, чего зря время терять?».

– Ну и как, в полночь у амбара?

– Практически. Он собирается нагрянуть в Москву из своего Туманного Альбиона.

– Это прекрасно. Я всегда за то, чтобы видеть товар лицом. Мало ли чьи фотографии он там тебе шлет с помощью электронной почты!

– Этого-то я и боюсь. Я подстрахуюсь как-нибудь, когда у нас будет свидание, хорошо? Давай ты будешь моим запасным вариантом?

– Я твой вечный запасной вариант, дорогая. До тех пор, пока я тебе нужна.

Про второго кандидата, мистера Тигровая Лилия, Нина человеколюбиво умолчала. История с загадочным голландцем была явно не для печати и уж тем более не для телефонного разговора в офисе. В целом же дело обстояло так.

Мистер Тигровая Лилия заинтересовал Нину короткими, хлесткими сообщениями, которые выдавали в нем знатока женской психологии и, как ни странно, хорошего любовника. Через несколько дней они попробовали заняться виртуальным сексом, а через неделю мистер позвонил Нине, и она услышала его голос.

Это был голос настоящего, не бумажного мачо: низкий, чувственный, нежный, он лишал воли и пробуждал все самые скрытые и потаенные желания, которые таились в ее разгоряченном откровенной перепиской сознании. Мачо не разочаровал и своей фотографией: он был молод, статен, красив и представлял собой тот совершенно неотразимый тип, который терпеть не могут наши мамы. Мистер Тигровая Лилия был высоким, широкоплечим брюнетом с чувственным ртом и очень красивыми пальцами.

Нина была очарована. Она думала о голландце всю ночь, а утром записалась в салон тату и выколола у себя на лопатке разноцветную тигровую лилию. Их виртуальный роман разрывали нешуточные страсти: мачо, так и не назвав своего имени, звонил Нине каждую ночь, и они занимались сексом по телефону. Использовав все свои дипломатические и шпионские способности, Нина всетаки выведала, что через пять дней у мужчины ее мечты будет день рождения.

– Я решила послать ему букет цветов, – рассказывала Нина, и пальцы у нее немного дрожали. – Что могло бы быть более милым и сексуальным, чем... скромный букетик тигровых лилий! Я выспросила, где он живет, и заказала по Интернету цветы с доставкой.

Никогда еще московская дороговизна не играла с девушками такую злую шутку. Минимальный заказ на сайте был от двухсот долларов, но Нина пошла на эти траты.

– Я подумала, доставка, то-се... Откуда я знала, что эти чертовы лилии в Голландии по три рубля пачка!

Я расхохоталась, представив себе мизансцену. В означенный день перед входной дверью несчастного мачо возник курьер – и мистер Тигровая Лилия увидел, как на него надвигается клумба, украшенная торжественными бантиками! Маленький, сдержанный пучок лилий, который изначально планировала заказать Нина, должен был шептать «Ты мне нравишься», но вместо этого послание гласило: «Сумасшедшая русская узнала твой адрес и скоро завалит твой дом агрокультурами! Спасайся, пока цел!»

– Представляешь, что подумали соседи? – Нина схватилась за голову.

– Как минимум, что он поссорился со своим другом-геем и тот умоляет его вернуться... И открыть цветочную лавку! – Мне давно не было так весело.

Мачо больше так и не позвонил. Скорее всего, от греха подальше он сменил не только ник, но и почтовый адрес, но маленькая тигровая лилия осталась на Нининой лопатке, как напоминание всем юным девушкам: узнавайте местные цены, чтобы аборигены не могли вас облапошить!

Это же – выявление истинных ценностей – было и целью моей поездки в Питер. Через два дня я уже сидела в самолете с моей любимой сумкой для коротких путешествий (ее можно не сдавать в багаж, и это прекрасно). Меня ждал город на Неве, в котором тем временем наступила осень.

Глава тринадцатая, в которой я рекомендую почаще ходить в музеи

Каждый раз, приезжая в Петербург, я прохожу по одному и тому же маршруту. Бреду по Невскому и обязательно пью эспрессо в кофейне Рико. Честно говоря, это не самая уютная кофейня в мире, зато бариста здесь работает отменно. Потом я медленно добредаю до Катькиного садика. Заворачиваю на улицу зодчего Росси, в тысячный раз восхищаясь ее волшебной архитектурной стройностью: ширина улицы (двадцать два метра) равна высоте образующих ее зданий. Все гениальное – просто, думаю я, вспоминая истории своих сложносочиненных – и оттого не совсем удачных – любовных историй.

Потом я долго любуюсь Спасом на Крови, ловлю маршрутку и доезжаю до Дворцовой площади. В этом есть оттенок туристического экстаза, но все-таки, как ни стыдно сознаваться, моей тайной любовью уже много лет является Зимний дворец.

Ради Эрмитажа я готова простить Петербургу газовые горелки в ванных, мрачные улицы, дворы-колодцы и вечно серое небо, обрушение балконов чугунного литья на Петроградке, пыльные гостиницы и воду из крана, которая пахнет историей государства Российского и немного дохлыми мокрицами. И даже самих мокриц, которые ползают везде, включая ванные комнаты пятизвездочных отелей.

Я стою на Дворцовой площади, чувствуя себя такой... крошечной. Маленькой молекулой в бескрайней Вселенной. И наверное, нет в мире места лучше, чтобы вспомнить про одно важное дело, которое нельзя откладывать.

«Привет Санкт-Петербургу от Москвы. Я гуляю по Дворцовой площади, присоединишься?» Это была еще одна попытка отправить Сергею эсэмэску. И – чудо! – она была доставлена.

– Привет! – Он перезвонил почти мгновенно, и голос его звучал радостно. – Ты правда в Петербурге? Хочу тебя видеть – и немедленно выезжаю!

– «Я поведу тебя в музей, сказала мне сестра», – пролепетала я. – Ну...эээ... если ты ходишь в музеи.

И все-таки хорошо, когда у тебя есть несколько свободных часов, которые ты можешь провести в любимом музее с приятным собеседником! Я переходила из зала в зал, с удовольствием «залипая» около любимых полотен.

– Это любимая картина Наполеона, «Ферма», – шепнула я, когда Сергей остановился в зале малых голландцев. – Смотри, какой прелестный натурализм – здесь можно даже разглядеть писающую корову!

И хотя на картине не было ни одной, даже самой маленькой лилии, почему-то при мысли о голландцах мне стало ужасно смешно.

Мы бродили по огромному, как мир, музею, переходя из зала в зал, из столетия в столетие; долго стояли в Тронном зале, разглядывая люстры и любуясь рисунком паркета, который отражал узорный потолок. Я поймала себя на том, что почти не чувствую своего спутника рядом – его присутствие было легким, как дыхание, и казалось таким же естественным.

Это было такое классическое, старомодное свидание, что меня не покидало странное чувство – оно не могло случиться со мной. Скорее его аккуратно вырезали ножницами с ажурным краем из английского романа Викторианской эпохи; наше свидание можно было вставить в раму и повесить здесь же, в Эрмитаже. За два года до окончания календаря майя и всеобщего апокалипсиса мы как ни в чем не бывало переходили от картины к картине, разглядывая полотна Рембрандта и Рубенса Веласкеса и Караваджо, и чуть касались друг друга руками, немного – только для того, чтобы обратить внимание на новую картину. Это было маленькое, живописное свидание длиной в километры картин, или двадцать песен Фрэнка Синатры, или несколько быстрых снов...

Через два часа, притомившись от вкушения духовной пищи, мы осели в уютном ресторане «Старая Таможня» – в этот раз я дала себе слово не проводить рискованных экспериментов с едой и заказала спаржу под ореховым соусом.

– У тебя прекрасный вкус, – отозвался Сергей, посмотрев в меню. Этот ресторан с английским менеджером и вправду был одним из самых проверенных заведений города.

Между горячим и десертом, которым в этот раз стала нейтральная сырная тележка, у нас состоялся особенный разговор. Разговор, значение которого я поняла намного позже. Сейчас же он имел только один смысл – тот, который могла иметь прелестная, пустая болтовня мужчины и женщины, если они познакомились друг с другом на вечеринке один календарный месяц тому назад.

– Чего бы ты хотела от отношений... или от мужчины, который находится рядом? – неожиданно спросил Сергей. В полумраке ресторана очки чуть заметно поблескивали, отливая синим, но выражение его лица было не разобрать.

– Мне... наверное, хочется, чтобы человек рядом был интересным. Умным. Сильным. Гораздо сильнее, чем я, – сказала я, помолчав. – И.. пока что этого достаточно.

– А семья? – спросил Сергей. По его голосу было невозможно понять, что именно он имеет в виду.

Вот бы где мне пригодился запасной вариант! Даже в виде Нинки. Внезапно шокирующая догадка пронзила меня, и я вздрогнула. Все это я уже видела как минимум в сорока голливудских фильмах! Случайное знакомство, разлука на месяц, радость встречи и идеальное свидание, ужин за белой скатертью при свечах! Все это было слишком... романтично. Я всерьез испугалась, что сейчас, вот сейчас этот человек полезет в карман и достанет оттуда обручальное кольцо. «Будь моей женой!» – промолвит он и станет на колено вот тут, на этот белый коврик. В принципе, такой жест логично вписывался в общую до абсурда изящную картину вечера. Только в данный момент это было бы так же уместно, как огромный веник лилий с доставкой в подарок на день рождения.

Я очень испугалась:

– Эээ...ммм....ааа.... ну... Я не зациклена на браке... – Я произнесла самую главную ложь каждой незамужней девушки, которую так любят слышать мужчины. – Когда-нибудь, кто знает... – И я опасливо покосилась, не тянется ли он в карман за кольцом. Сердце мое бешено колотилось.

Казалось, он был очень доволен моим ответом. Как будто я только что прошла какой-то тест, смысла которого пока не понимала. Уж не знаю, чего такого особенного я сказала, только он и вправду потянулся к внутреннему карману пиджака. Я вздрогнула и судорожно отпила вино из бокала. Сергей немного повозился и достал из кармана... бумажник. Чаевые были более чем щедрыми.

Мы расстались у парадной моего отеля на Невском, прощальный поцелуй наконец последовал. Он был неплох.

– Сто лет я не целовался у подъезда, – улыбнулся Сергей, сжимая меня в объятиях.

Он даже не попытался войти в холл, и я высоко оценила его старомодную деликатность. Мы поцеловались еще раз, и я шмыгнула в отель.

Открыв номер, я сбросила туфли и шлепнулась на кровать, пытаясь собрать свои чувства воедино. Мне было радостно и невероятно грустно одновременно; казалось, жизнь вот-вот необратимо изменится и уже никогда не будет прежней. Я не знала, хочу ли я этого, не знала, в моей ли власти что-нибудь изменить. Я вскочила и подбежала к распахнутому окну; летний ветер рвался в комнату, путая занавески, где-то под окном играли джаз. Чувства переполняли меня. Я была бы готова просидеть, не включая света, до самого утра, но завтра мне нужно было работать.

Эта мысль вернула меня к реальности; я нехотя побрела в душ и, уже ложась в кровать, выяснила, что чертовски устала. Я заснула, едва моя голова коснулась подушки.

Утром я наслаждалась одной из самых приятных частей любой командировки – возможностью позавтракать, сидя за хрустящей белой скатертью, в отеле с хорошим видом из окна. Этот час, который вы проводите наедине со своими мыслями, и причем имеете на это законное основание, помогает выстроить весь ближайший день. Вспомнить все, что необходимо сделать. Собраться. Задуматься о жизни. И все это без отрыва от горячего какао с круассанами – это ли не счастье?! Вот только сегодня мысли мои были слишком далеки от работы. Я вспоминала вчерашний вечер и продолжала чувствовать неловкий, грубоватый, волнующий поцелуй на своих губах.

Сегодня мне предстояло осмотреть несколько клубов, чтобы остановить выбор на том, где наша роскошная вечеринка могла бы превратиться из приятного вечера в настоящую сенсацию недели – к сожалению, на более долгий срок в большом городе могут претендовать только события вроде снижения коммунальных тарифов или запрета на распитие пива в общественных местах.

Впрочем, мне хорошо известно – успех мероприятия зависит не от места и даже не от времени; главным ингредиентом коктейля «идеальный шоу-рум» был мастер вечеринок, владелец бара «Шум» и светский лев Санкт-Петербурга Артем Балаев.

На первый взгляд кажется, что ночная жизнь такого города, как Питер, организуется самостоятельно: здесь есть белые ночи и разводные мосты, закаты и залив, возможность неспешно прогуливаться по историческим набережным, несколько десятков дворцов, парочка баров и неплохих ресторанов. Город как будто развлекает тебя сам, в нем есть все для этого необходимое – и воздух, и свет, и особенная питерская бесшабашность. Кажется, что все вечеринки, показы, закрытые мероприятия существуют независимо друг от друга в свободном броуновском движении, вовлекая в свой неспешный танец все больше и больше нарядных, благодушных алкоголиков.

Однако на самом деле большинство светских мероприятий из тех, что приходятся на вечернее время суток, зависит от утреннего настроения двух могущественных повелителей сверкающей тьмы – Балаева и Мыловарского. Два самых известных питерских промоутера не похожи друг на друга, как черная и белая ночь: Мыловарский (день) известен своим снобизмом и непредсказуемостью, Балаев (ночь) – молод, себе на уме и дьявольски амбициозен.

Я не могу даже вспомнить, сколько вечеринок назад я встретила Артема: мы познакомились задолго до начала моей работы в «Джакарте». Могу только сказать, что с тех пор прошло много лет, но он абсолютно не изменился. Балаев представляет собой тот неотразимый для женщин тип чуть грустного, внимательного к деталям интеллектуала, который любили изображать в своих произведениях Пушкин и Байрон. Он всегда чуть небрит, немного погружен в свои мысли и слегка растерян; хорошенько подумав, можно понять, что все три составляющие невероятного балаевского очарования, скорее всего, суть последствия бурной вечеринки. Это существо – порождение питерской ночи; никто не знает подробностей светской жизни лучше Балаева, и никто не оказывает исподволь на ночную жизнь города такого сильного влияния, как он. В свои тридцать он успевает не только организовать каждую вторую значительную питерскую вечеринку, но и поучаствовать в ряде масштабных проектов – например, открыть альтернативную неделю моды для перспективных дизайнеров.

В целом, можно однозначно сказать: если за мероприятие берется Балаев, успех и явку на нее всех модных людей города можно гарантировать!

Сегодня я использовала редкий шанс увидеть легендарного промоутера при свете дня – мы встретились на Марсовом поле и отправились рассматривать ночные клубы. И если клубы без специального освещения выглядели совершенно растерянными, какими-то мятыми и напоминали женщину без макияжа, то Балаев был прекрасен и в солнечных лучах. Кажется, он даже слегка напевал.

– Я влюблен, – пояснил он и показал мне новый номер журнала «Cosmopolitan». Счастливицей оказалась прелестная девушка, дошедшая до финала конкурса «Я – супермодель».

– Это же Настя, я за нее болела! – обрадовалась я.

Они определенно должны оказаться прекрасной парой. Кстати, когда я впервые увидела Артема, то решила, что он не интересуется дамами. Какую злую шутку может сыграть с окружающими розовая рубашка в цветочек!

Разбудив своими шагами несколько унылых, не выспавшихся помещений ночных клубов, мы сделали единодушный выбор в пользу старенького «Jet Set». Дизайн клуба решен в стиле барочного китча, но главное – здесь имеется миленький внутренний двор, в котором можно устроить чил-аут, поставить камеру и организовать место для интервью со звездами, а также – что немаловажно! – запустить искусственную луну.

Длинную дорожку, ведущую к дворику, нужно покрыть красным ковром, подсветить и «разукрасить» грамотно расставленными папарацци, фальшивыми и настоящими. Я все четче и четче представляла себе будущее мероприятие, и это было прекрасно.

– Ты будешь сама отбирать моделей? – Мы сидели на низких неудобных стульях в полутемном клубе и пили мятный чай из тонких китайских чашек.

– Нет, Артем, пожалуй, у тебя это получится гораздо лучше, – улыбнулась я, действительно так думая.

К вечеру длинного дня на моем телефоне было несколько пропущенных звонков от Сергея. Я чувствовала себя слишком уставшей, чтобы перезвонить: разговор требовал не столько физических сил, сколько особого настроения. Я отправила ему эсэмэску: «Спокойной ночи. Страшно много работаю! До встречи в Москве».