Текст книги "История Мишеля Боннара. Куранго"

Ложе Виагарда окружало множество самых разнообразный вещей. На первом прикроватном столике громоздились два ноутбука, на втором – большая тарелка фруктов и графин домашнего лимонада. Кровать утопала в подушках и валиках, поддерживающих тело лежащего. Тут же разместились несколько папок с документами. Время от времени Адам лениво брал в руки очередное соглашение и изучал, важно подчеркивая абзацы или расставляя на полях возмутительные знаки восклицания. На полу сгорбились две гантели, призывая больного не забывать про физическую разминку торса. Возле изголовья наклонилась пара костылей. Замотанная в гипс нога выглядела авангардно: разукрашенная множеством разноцветных прямоугольников и кругов самого немыслимого геометрического сочетания, конечность претендовала на то, чтобы считаться произведением искусства, ведь это сам Люка Мензони потребовал выразиться на гипсе сразу, как увидел белую незамысловатую поверхность.

Виагард вынул наушники и сдержанно посмотрел на «дядюшку».

– Сегодня, – признался тот, отвел взгляд и замолчал.

– Боннар, что сегодня? – спросил «страдалец», который за три недели стал капризным и требовал к себе самого уважительного внимания.

– Сегодня, Ви, это произойдет сегодня, – высказался в низко опущенный подбородок Боннар.

– Если ты не скажешь мне точнее, я продолжу просмотр кинофильма, – зевнул Ви и повернулся к экрану.

– Я и Эмма, мы… сегодня я и она, мы поедем и останемся на ночь… вот, – промямлил Поль и побледнел.

– Так мне не стало яснее, – Ви терял терпение.

– Мы на ночь останемся вместе, – губы Поля мелко задрожали.

– И как я могу тебе помочь?

– Как это как? – вспылил Поль, – а к кому мне еще идти за помощью, к Мензони?

Ви захохотал и облокотился на руки, упершись в высокий подголовник кровати. Он аккуратно переместил забинтованную ногу на подушку.

– Нет, к нему не надо, – снисходительно ответил Адам, – что тебя смущает, Поль?

– Как что?

– Да, что?

– То.

– А.

– Как всё это будет? А если вдруг? Ну это… вдруг что-то пойдет не так!

– О Боже! – Адам закатил глаза, – если вдруг она расстроится и уйдет, хлопнув дверью, посоветовав проверить уровень тестостерона? Так?

– Замолчи!!! – Боннар встал и судорожно заходил по спальне, – может случиться что угодно, я не переживу, умру там же от разрыва сердца.

– Вот она обрадуется. Не раздави ее, когда соберёшься скончаться, а то она мелкая как кузнечик, прижмешь, и привет, история Ромео и Джульетты. Правда, они погибли при других обстоятельствах, но результат тот же.

– Да как ты не понимаешь!!! – душераздирающе закричал Боннар, – она для меня всё.

А если ей не понравится? Если я ее разочарую?

– Попробуете еще раз, – спокойно ответил Ви, – так и скажешь: пока не понравится, отсюда никто не уйдет!

– Виагард, твои смешки совершенно некстати!!! Тебе не понять меня, – метался Поль.

– Погоди, – Ви на секунду замолчал, – мы же вас оставляли в прошлую пятницу одних дома, дегустировать хмельные напитки, заботливо подаренные Мензони как раз на такой случай!

– ВИНО закончилось ничем!

– Боннар!!!

– Замолчи, – закричал Поль и рывком сел на кресло.

– Что шумим? – радостная Вики появилась на пороге спальни и с нежностью посмотрела на обездвиженного супруга.

– Боннар сегодня собирается заняться сексом с Эммой, – буднично сказал Ви, с интересом следя за беззвучной трансляцией фильма.

– О, как прекрасно, а я думала, вы уже, – обрадовалась Вики и присела на край кровати.

– Виагард, ты предатель, – закричал Поль.

– Прекрати беспокоиться, так точно случится сбой, – назидательно сказала Виктория, – надо дышать носом, вот так, – девушка громко вдохнула воздух через нос, плотно зажала губы и перестала дышать. Спустя пару десятков секунд Вики плавно выдохнула накопившийся кислород, точно так же как набрала, – давай вместе!

– Не буду, – отмахнулся Боннар, – странная семейка, я вам как близким рассказал о сомнениях, а вы насмехаетесь!

– Что ты, Поль! – поспешила успокоить его Вики, – да если бы Виагард так не дышал, знаешь…

– Виктория, – прогремел муж.

– Надо дышать! – скомандовала жена и уверенно села на пол, скрестив ноги, – это успокоит тебя и увидишь, ты станешь увереннее и сможешь… – она запнулась, – ТЫ всё сможешь!

Боннар упрямо не смотрел на «учителя».

– Ты хочешь порадовать Эмму? – серьезно спросила Виктория, – или ты относишься к ней легкомысленно?

– Что ты! Как ты вообще такое могла подумать!!!

– Тогда дыши. – Вики сложила руки на коленях и пытливо взглянула на опущенные плечи «дядюшки».

– Дыши, друг, дыши, – кивнул Виагард.

– Нет! – Боннар затряс головой, – мне не это нужно.

– Тебе нужно именно это, уверяю тебя, – голос женщины звучал убедительно.

– Виктория, при всём уважении, откуда тебе знать! Ты женщина! И в наших мужских делах ничего не смыслишь!

Муж и жена переглянулись и одновременно расхохотались.

– Дыши, – хором закричали оба.

– Нет, – мотал головой Боннар.

– Двери нараспашку, заходи любой!

Троица синхронно обернулась на улыбающегося Мензони.

– Что сгрудились? – Люка непонимающе разглядывал выражение твёрдой решимости на их лицах.

– Боннар боится заняться с Эммой сексом, – рассказала Вики.

– В каком это смысле? – встрепенулся Люка, – вы что, друг другу не подошли? – его пальцы скрестились в замысловатой позе, поглаживая друг друга.

– Кто бы еще знал! – подал голос Ви.

– Как это? – всё ещё не понимал трагедии происходящего Мензони.

– А давайте позовем соседей? – возмутился Боннар, – отчего нет? Пусть придут, узнают, может, тоже посоветуют, – он залился пунцовой краской.

– Что это с ним? – кивнул Мензони на друга.

– Нервничает, – хмуро ответила Вики.

– Пусть подышит, – пожал плечами Люка, – давай вместе?

– Вы что, ходите на одну йогу? – голос Боннара срывался на визг.

– Дыши! – велел Люка.

– Дыши, Боннар, – донеслось с кровати.

Вики утвердительно кивнула.

– Не буду!

Мензони сел на пол и сложил ноги перед собой. Он громко вдохнул через нос и замер, погрузившись в себя.

Виктория, по примеру друга, набрала воздух, замолчала и закрыла глаза.

– Ну, Боннар, – Виагард отчетливо вдохнул носом.

Глядя на затихших друзей, Поль ожидал продолжения, но ни один из них не «возвращался» из дыхательного молчания.

Поль аккуратно вобрал воздух и затих.

Он ощутил, как его грудная клетка расширилась. Спустя несколько секунд переполняющий лёгкие воздух будто рассеялся по телу: живот, плечи, руки и ноги сделались ощутимее и тверже.

Боннар не понимал происходящих метаморфоз, но ему захотелось повторить упражнение.

Громко набрав носом воздуха, он жадно не отпускал его, пока ему не стало нестерпимо горячо. При третьем вдохе ноздри грозно затрепетали. Требовательно и ненасытно он вдыхал в себя новую жизнь, где не было страха и неуверенности.

После десятого вдоха голова приятно закружилась, руки и ноги обмякли, а тело приобрело легкость.

Поль открыл глаза и поразился. Сопровождающая постоянные волнения боль сменилась тишиной.

– Как ты? – спросил Мензони заплетающимся языком.

– Смогу, – слова давались Боннару с трудом, мягкая улыбка блуждала по расслабленным чертам.

– Здорово, – тихо отозвалась Виктория и облокотилась спиной на край кровати.

– Рад, – Ви распластался на постели, свисающей рукой обнимая жену за плечи.

– Продолжаем, – еле слышно велел Мензони. В спальне послышались размеренные вздохи.

* * *

Закинув руки за голову, Поль растянулся. Эмма, свернувшись клубочком, жарко дышала в плечо. Уголки ее губ еле заметно загибались вверх, закинутая на грудь мужчины рука и нога, огибающая его голые бедра, как будто говорили: девушка безмятежна и счастлива. Боннар не сразу решился оценить свои ощущения, словно пошевелившись, он мог спугнуть маленькую бабочку, присевшую на нос лохматого пса: тот смешно сдвинул глаза к переносице и боится дышать, чтобы не прервать легкий трепет ее белых крылышек. Большая псина как в забытьи, завороженная живой красотой, хочет лишь одного: чтобы милое создание нашло себе пристанище в его горячих лапах и позволило окружить себя теплом любви.

– Милый, – проворковала Эмма, – выпусти меня, – выдернув из вороха простыней одну, девушка завернулась и вышла в уборную.

Оставшись в одиночестве, Поль согнул руки, пошевелил ногами, потрогал лоб и обессиленно рухнул обратно. Он не желал ни двигаться, ни мыслить, превратив в пустоту всё, что когда-то тревожило. Мятежное, ищущее ответов сознание, получив вожделенный покой, растерялось. Еще несколько часов назад разум, как полководец на ретивом коне, воздев к небу победный кулак, указывал воинственной толпе направление движения. Сейчас же он как будто лениво и безмолвно нежился на прибрежном солнце.

– Я писатель, – равнодушно пробормотал Поль. – Это моё призвание. Я нашел себя в творчестве и сейчас я встану и продолжу, – он зевнул, – не забыть бы, – прошептал он, погружаясь в блаженный сон.

* * *

Ступени церкви Святой Марии Магдалины заполнились нарядной толпой. Пёстрые одеяния гостей радовали глаз. Счастливые приглашенные приветствовали спускающихся по ступеням молодоженов овациями и криками, щедро осыпая белыми лепестками и монетками.

Поль и Эмма улыбались друзьям и фотокамерам, махали руками и обнимали родных.

Девушка подобрала подол платья и, опираясь на руку мужа, аккуратно спускалась по ступенькам.

Адам и Вики выкрикивали пожелания долгой счастливой жизни, а Люка откупорил шампанское и, зажав горлышко пальцем, потряс пенное вино, прицеливаясь в гостей.

– Я расчищаю себе путь, – громко возвестил он и пробрался к Боннару, – дружище, как же я счастлив за тебя. Ну и за неё тоже, хотя на мой вкус с этим пышным кринолином она погорячилась, а я говорил…

– Замолчи, – Боннар обнял его, – спасибо тебе, без твоей помощи и веры ничего бы не было.

Мензони замахал руками, скрывая счастливые слезы.

– Прекрати, Боннар, перестань немедленно. Езжайте, всё, валите.

Гости скандировали имена молодоженов так громко, что вся округа уже знала о новой семье.

Молодых усадили в черный лимузин. Гремя привязанными жестяными банками, машина медленно сделала круг возле клумбы и пропала из вида.

В сотне метрах, за оградой, пожилой человек, прижавшись к железным прутьям, наблюдал за весельем. Лицо, исчерченное морщинами, выглядело умиротворенным.

– Сынок, – глаза старика всматривались в облаченного во фрак молодого человека, – как долго я тебя искал, мой мальчик.

Себастьян вытер глаза тыльной стороной ладони и заслонился рукой от лучей яркого солнца.

– Внимание, групповой снимок для гостей, – скомандовала Бьянка и замерла. Необъяснимое волнение развернуло ее. Она пристально посмотрела вокруг, и наконец взгляд ее упал на черную ограду, за которой, держась за прутья, стоял странный пожилой человек. Их разделяла сотня шагов, но два взгляда нашли друг друга.

Бьянка, будто оцепенев, подалась вперед, спустилась по ступенькам вниз и сделала несколько шагов, подчиняясь необъяснимой вспышке. Как во сне она дошла до клумбы, приблизилась к изгороди, всматриваясь в белую рубашку как в знак, которого она так давно ждала.

– Бьянка, скорее – крикнула Вики и в несколько шагов настигла беглянку, – ну куда ты, – она схватила ее за руку и, обняв за плечи, потащила обратно. Рыжую женщину обхватила плотная цепь разодетых гостей.

Отгородившись пятнистой высохшей рукой от солнечных бликов, человек вожделенно рассматривал женщину:

– Бьянка – рыжее солнце, – его морщинистое, не привыкшее улыбаться лицо исказила радость.

– Ну что, Себастьян Боннар, двести лет скитаться в поисках сына? – еле слышно прошептал он самому себе, – помоги мне, мой Куранго!

Сквозь белую рубашку просвечивал металлический треугольник.