Текст книги "Предложение повесы"

Во время следующих визитов она его избегала. Именно потому, что ее к нему влекло. Она не влюбленная школьница, чтобы пялиться на него, несмотря на то что долгие годы он служил для нее эталоном мужчины, настоящего джентльмена. Наверняка на него бросают томные взгляды девицы и дамы. Но она не станет уподобляться им. Гордость ей этого не позволит.

Флик стоило немалых усилий принять участие в разговоре, хотя речь шла о лошадях и начинающемся сезоне скачек. Кто вырос в Хиллгейт-Энде, знает толк в этих вещах. Демон дважды назвал ее Флик. Она возмутилась, но виду не подала. Их взгляды встретились. Он выгнул бровь и озорно улыбнулся. Она сжала губы и потупилась.

– Передай, пожалуйста, уксус, милочка.

Она поискала взглядом приправы, но Демон, опередив ее, взял графинчик с подноса, стоявшего ближе к нему, и протянул ей. Она взяла графинчик, и их пальцы соприкоснулись. Флик будто ударило током, от неожиданности она едва не выронила графинчик. Передав генералу уксус, девушка снова принялась за еду, уткнувшись в тарелку.

Несколько секунд она ощущала взгляд Демона на своем лице и плечах, потом он повернулся к генералу:

– Флинн в хорошей форме. Я рассчитываю, что в этом сезоне он принесет мне не меньше двух побед.

– Вот как!

Демон непринужденно вел беседу, гораздо труднее было не смотреть на Флик. Просто смешно: ведь ей всего двадцать!

Но что поделаешь, она совершенно очаровательна.

Он пытался убедить себя в том, что дело просто в контрасте между Флик-праведницей, в мальчишеском одеянии, пытавшейся в одиночку разоблачить шайку мошенников, и Фелисити – нежным и упрямо-благопристойным ангелом Боттичелли.

Такой контраст не мог не заинтриговать его.

– Может быть, – предложил он после легкого ленча, – Фелисити пожелает прогуляться вокруг дома?

Он намеренно сформулировал свой вопрос так, чтобы дать генералу возможность его поддержать. Но тут Флик подняла голову и встретилась с ним взглядом.

– С удовольствием, – сказала девушка и обратилась к генералу: – Я вам не нужна, сэр?

– Нет-нет! – Генерал широко улыбнулся. – Мне надо заняться книгами. А вы идите.

Он махнул рукой в сторону стеклянных дверей, выходивших на террасу. Демон поймал его взгляд:

– Если появятся новости, я непременно загляну к вам.

Глаза генерала потухли.

– Да, загляни.

Он перевел взгляд на Флик, и на его губах снова заиграла улыбка. Старик направился к двери, а Флик осталась стоять у стола, возмущенно глядя на Демона. Он поднял брови и указал на дверь:

– Пойдемте?

Она обошла стол и направилась к выходу, не дожидаясь, пока Демон предложит ей руку. Он покачал головой и последовал за ней.

На террасе Флик задержалась, но, как только появился Демон, начала спускаться по лестнице. Он догнал ее возле ухоженного газона и пошел с ней рядом, придумывая, с чего бы начать разговор. Но она заговорила первой:

– Как я могу услышать или увидеть хоть что-то, если я ни на минуту не задерживаюсь у вас в конюшне? – Она бросила на него укоризненный взгляд. – Когда я приехала утром, оказалось, что Флинн уже оседлан. Карразерс велел мне дать Флинну как следует размяться, – она подозрительно прищурилась, – чтобы он потратил всю лишнюю энергию. А как только я вернулась, вы отправили меня домой.

– Я подумал, что тебе надо вернуться сюда. – На самом деле он так не думал, это был просто предлог. Он искоса посмотрел на нее. – Как ты объясняешь свое отсутствие рано утром и к вечеру?

– По утрам я часто езжу верхом, так что это в порядке вещей. Если Джессами нет в конюшне, все считают, что я катаюсь где-то неподалеку. Если возвращаюсь к ленчу, никому и в голову не приходит беспокоиться. – Замедлив шаг под кронами старинных деревьев, окаймлявших дорожку, Флик поморщилась. – С вечерами сложнее, но пока никто не спросил, куда я уезжаю. Возможно, Фогги и Джейкобс догадываются, что Диллон не у друзей, а где-то поблизости, но где именно, не знают, и никому ничего сказать не могут.

– Понятно.

Ему хотелось поймать ее за руку и заставить идти рядом с собой, а не чуть впереди. Но когда он взял ее за руку утром, она вся напряглась и едва не уронила уксус. Спрятав улыбку, он решил действовать осторожно.

– Ты вполне можешь задерживаться в конюшне после утреннего галопа и, не имея постоянных обязанностей, действовать свободнее. – Он не собирался отменять приказа, данного Карразерсу. – А вот вечером оставаться нет смысла. В это время почти все мужчины отправляются в таверны.

– Но я могу послоняться по конюшне до их ухода.

В ее тоне и позе сквозили упрямство и решительность.

Замедлив шаг, он посмотрел на желтые нарциссы, качавшиеся на легком ветерке. Между ними кое-где виднелись колокольчики: весенний ковер расстилался под деревьями, и на него падали пятна солнечного цвета. Он кивком указал на цветы:

– Красивые, правда?

Ангелу положено любить красоту природы.

Флик едва взглянула на весенние сокровища.

– Гм… Вам уже удалось что-нибудь услышать или узнать? – Она посмотрела ему в лицо. – Вы ведь были утром в городе, да?

Он заставил себя не хмуриться.

– Да, да и да.

Она остановилась и вопросительно посмотрела на него:

– Ну и?..

Демон вынужден был ответить:

– Комитет дожидается возвращения Диллона, чтобы переговорить с ним относительно нескольких скачек прошлого сезона, когда главные фавориты не выиграли.

Она побледнела.

– О!

– Вот именно. Этому дуралею даже не пришло в голову, что на его болтовню с жокеями обратят внимание, поскольку раньше за ним этого не замечали.

– Но… – Флик нахмурилась. – Распорядители не приходили о нем справляться?

– Распорядители – нет. Не было необходимости: у генерала за последние недели наверняка побывал не один член комитета. Они без труда могли узнать, дома ли Диллон.

– Конечно! Но они ничего не сказали генералу?

Демон отвел глаза.

– Нет. В комитете не видят необходимости понапрасну расстраивать генерала. У них ведь нет доказательств – только подозрения.

Флик облегченно вздохнула:

– Если они будут ждать возвращения Диллона…

– Всему есть предел, – прервал он ее. – Они не могут ждать вечно. Диллону необходимо вернуться, как только мы соберем достаточно информации, чтобы доказать существование синдиката.

– Значит, нужно как можно скорее найти того, кто связывался с Диллоном. Слухи о мошенничестве распространяются?

– Нет. Об этом пока говорят только владельцы и тренеры. Некоторые жокеи и конюхи что-то подозревают, но вряд ли станут высказывать свои подозрения вслух, даже в разговорах друг с другом.

Флик снова двинулась вперед.

– Если в открытую разговоры не идут, меньше вероятности, что кто-нибудь проговорится.

Демон промолчал. Флик, похоже, не заметила. Казалось, она вообще его не замечает, словно доброго дядюшку или еще кого-то в этом роде. Хоть плачь, хоть смейся.

Ангел Боттичелли, затрепетавший от прикосновения его пальцев, исчез без следа.

Флик посмотрела на него:

– Может, вам начать с тех жокеев, чьи кони в прошлом сезоне не выигрывали? Ведь если они взяли взятку, то наверняка ждут, что к ним снова обратятся?

– Так обычно и бывает. Но если их уже расспрашивали распорядители – пусть даже не напрямую, – они будут наверняка держать рот на замке. Ни один жокей не станет подставляться, если появляется опасность лишиться лицензии.

– Но вы должны что-то предпринять, пока я буду вести наблюдения в вашей конюшне!

Демон с трудом удержался, чтобы не съязвить, но вовремя спохватился, опасаясь сказать лишнее, то, что ей не полагалось знать.

– Обо мне не беспокойся. Я не намерен зря терять время. – У него было несколько идей, но он не собирался ими делиться. – Начну перед вечерней выездкой.

– Вы могли бы заняться поставщиками сведений для букмекеров и теми, кто вертится у конюшен.

– Вот как?

Демон ничего не мог с собой поделать: его взгляд стал жестким. Он сделал несколько больших шагов, повернулся к ней лицом и остановился.

Судорожно втянув в себя воздух, она тоже остановилась, едва не налетев на него. В ее голубых глазах он прочел изумление.

Он улыбнулся ей с высоты своего роста.

– Я и за тобой буду следить. – Он удержал ее взгляд. – Можешь не сомневаться.

Она заморгала. К вящей его досаде, в ее голубых глазах он не увидел ни малейшего интереса, женского интереса, который пытался в ней пробудить. Только недоумение.

Она всмотрелась в его лицо, пожала плечами и прошла мимо.

– Дело ваше. Впрочем, я не вижу в этом смысла. Вы ведь знаете, что я справляюсь с Флинном, да и Карразерс всегда начеку.

Проглотив проклятие, Демон резко повернулся и зашагал за ней. Флик явно не считает его опасным. Но Демон и не собирался угрожать, он просто хотел заполучить ее к себе в постель, что, по его понятиям, должно было заставить ее нервничать или хотя бы насторожиться. Но Флик оставалась совершенно спокойной. Фелисити чуткая. Фелисити благоразумная. У нее хватает здравого смысла, чтобы его опасаться. У Фелисити есть инстинкт самосохранения. А вот Флик, похоже, его лишена. Она даже не осознает, что он не добрый дядюшка и не позволит какой-то девчонке вертеть им.

– А я, – объявил он, догнав ее, – буду наблюдать не за Флинном.

Она снова встретилась с ним взглядом и еще больше нахмурилась:

– А за мной наблюдать тем более ни к чему. Я уже много лет не вылетала из седла.

– Как бы то ни было, – промурлыкал он, – наблюдать за тобой, не сводить глаз с твоей женственной фигурки, когда ты рысишь верхом на моем чемпионе, – это как раз то, чего следует ожидать от такого, как я.

– Следите лучше за посторонними. А за мной – просто глупо. Напрасно потерянное время.

– Для меня – не напрасно.

Флик хмыкнула и отвела взгляд. Он нарочно ее дразнит. Чем-то раздосадован и пытается это скрыть. Несет несусветную чушь. Как Диллон. Она старалась не замечать, как трепещет ее сердце и как напряжены нервы. Сказывается ее детское увлечение им.

Демон был для нее идеалом с того дня, когда она десятилетней девочкой нашла в библиотеке книгу о Микеланджело. Там она обнаружила изображение скульптуры, которая воплотила в себе ее представление о мужской красоте. Но Демон казался ей еще красивее. Плечи у него были шире, грудь тоже, и более мускулистая, бедра – у́же, ноги – длиннее и сильнее. С остальным у него, судя по его репутации, тоже все в полном порядке. Его уравновешенность, любовь к лошадям и увлечение скачками добавляли ему привлекательности.

Однако Флик никогда не заблуждалась насчет своего увлечения. Он старше ее на одиннадцать лет, к его услугам самые красивые и искушенные светские дамы. Глупо думать, что он когда-нибудь на нее взглянет. Но она непременно выйдет замуж, возможно, очень скоро. Она хочет любить и быть любимой. Ей уже двадцать – и она ждет и надеется. Дай бог, чтобы ее избранник во всем походил на Демона. А пока Демон остается для нее кумиром, о котором можно только мечтать.

– Этот… – она взмахнула рукой, – сомнительный знакомец Диллона. Видимо, он не местный. Возможно, стоило бы поискать его в гостиницах и на постоялых дворах.

– Я об этом уже позаботился.

– О!

Она посмотрела на него, и взгляды их встретились лишь на мгновение.

– Маловероятно, чтобы нам удалось таким образом что-то узнать. Это же Ньюмаркет, городок, с множеством постоялых дворов и таверн, где бывает масса сомнительных личностей, в большинстве своем – приезжие.

Они продолжали неспешно идти по парку. Впереди, за арками из глициний, располагались конюшни.

– Кто он, этот посредник? Член синдиката или очередная пешка? – размышляя вслух, произнесла Флик.

– Наверняка не член синдиката. – Демон шел, сунув руки в карманы. – Денег у членов этого так называемого синдиката хватает, так что они не стали бы рисковать, опасаясь разоблачения. Нет, этот посредник на них работает. Возможно, на постоянной основе. Нам это было бы на руку.

– Думаете, обнаружив его, мы сможем выследить и хозяев?

Демон кивнул и остановился. Они дошли до последней арки.

Флик подняла голову, щурясь от слепящего солнца. Она не видела выражения лица Демона, но чувствовала его взгляд. Девушка привыкла иметь дело с крупными конями и, стоя рядом с ним, испытывала нечто подобное. От него исходила такая же огромная сила, и он мог быть опасным. К счастью, она не боялась ни коней, ни его. Мысленно сетуя на то, что по-прежнему остро ощущает его присутствие, Флик поднесла руку к глазам, заслонив их от солнца.

И заглянула ему в глаза.

У нее перехватило дыхание. Она вдруг растерялась: забыла, кто она и кто он, забыла обо всем на свете, но лишь на миг. А потом в синеве его глаз что-то изменилось. И она вновь обрела душевное равновесие. Он продолжал смотреть на нее. И было что-то необычное в его взгляде. Что именно, Флик не могла понять.

И тут Демон, по-прежнему не сводя с нее глаз, сказал:

– Теперь ты знаешь, что сделал Диллон. Жалеешь, что согласилась ему помочь?

– Жалею? – Она вскинула брови. – Об этом не может быть и речи. Я всегда помогаю ему. Он то и дело влипает в истории. Я думала, с возрастом это пройдет. Но пока не прошло.

По выражению ее лица Демон так и не смог определить, как она относится к Диллону. Парень на нее рассчитывает, прислушивается к ее мнению, и ей, конечно же, это льстит. По натуре она властная. Возможно, это не так уж плохо, но…

– Ну и как, по-вашему, будут развиваться события? – спросила она.

– Возможно, ничего особенного не произойдет. – По крайней мере в его конюшне. – Но если ты узнаешь что-нибудь стоящее, немедленно сообщи.

– Конечно. – Она направилась к конюшне. – А где вас найти?

– Отправь известие на ферму. Шепарды будут знать, где я нахожусь.

Она остановилась у выхода из парка и протянула ему руку.

– Увидимся в конюшне через несколько часов.

Демон слегка сжал руку и заглянул в глаза. Ему хотелось прильнуть губами к ее тонким изящным пальцам в долгом поцелуе, но он не решился.

Момент был упущен.

Он выпустил ее руку и с изящным полупоклоном удалился, зашагав к конюшне.

Глава 4

Следующие несколько дней прошли без происшествий. Флик, поборов нетерпение, слушала и наблюдала. Каждый день она дважды появлялась в конюшне, участвовала в тренировках, стараясь задерживаться у коней как можно дольше. Прошло три дня. Единственной подозрительной личностью оказался родственник одного из конюхов, приехавший погостить с севера. А единственным подозрительным фактом – информация о действиях одной рыженькой служанки.

Демон, как и обещал, появлялся на конюшне во время тренировок и постоянно наблюдал за ней. Флик ощущала его внимание все острее и облегченно вздохнула однажды утром, услышав, как он сообщил Карразерсу, что намерен провести вечер в конюшне одного из конкурентов.

В три часа она оставила генерала дремать над своими записями и верхом на Джессами отправилась в коттедж в своей синей бархатной амазонке. Она чувствовала себя увереннее и больше не боялась того, что ее ждет в конюшне.

Диллон был на полянке, где мирно пасся старый конек. Даже не взглянув на парня, она спешилась и отправилась в коттедж переодеваться. Диллон должен был привязать расседланную Джессами и оседлать для Флик конька.

Она не разговаривала с ним с того дня, как узнала правду. Каждый раз, когда она появлялась в коттедже, он пытался поймать ее взгляд и улыбался, надеясь на примирение.

Освобождаясь от пышной синей юбки, Флик хмыкнула. Пусть поволнуется. Осознает свою вину. Она не простила ему обман, а себе легковерие. Она уже не ребенок, не наивная девочка. Но ей в голову не могло прийти, что Диллон настолько глуп.

Пригладив волосы, она спрятала их под кепку. Ей надоело возиться с Диллоном, облегчать ему жизнь. Но…

Она вздохнула. Ничего не поделаешь. Нельзя расстраивать генерала. Это вредит его здоровью. Тергуд так и сказал: Флик должна хоть как-то отблагодарить старика за все, что он для нее сделал.

Она появилась в доме генерала, когда ей было семь лет. Фелисити осталась совершенно одна. Ее тетка Скроггс, у которой родители оставили девочку в Лондоне, узнав, что они погибли, не захотела дать ей постоянное пристанище. Но тут приехал генерал, дальний родственник ее отца, ласково улыбнулся ей и увез к себе в деревню, к лошадям – ее любимым животным.

Приезд в Хиллгейт-Энд полностью изменил ее жизнь. Она была здесь по-настоящему счастлива.

Вздохнув, Флик вышла из пристройки. Диллон ждал, держа за поводья оседланного конька, которого подвел к бревну, чтобы ей удобнее было сесть в седло. Флик по-прежнему не смотрела на него. Несмотря на всю свою любовь к генералу, она не питала к Диллону никаких добрых чувств.

Она села на лошадь и уехала, не проронив ни слова.

Хорошо хоть Демон вытянул из Диллона всю правду и принял часть ответственности на себя. И тоже ради генерала, оберегая его покой.

Доехав до дороги, она пустила конька рысью. В конюшне ее ждал уже оседланный Флинн. Она проверила подпруги, села в седло, и Флинн по первому же ее знаку вышел из конюшни.

Карразерс их ждал.

– Сначала дай ему пройтись шагом, потом пусти рысью – кругов шесть. А потом снова поводи шагом и возвращайтесь.

Флик кивнула и тряхнула поводьями. Вечерняя нагрузка всегда была небольшой. Некоторые тренеры вообще ею пренебрегали.

Она ехала вместе с остальными тренерами, прислушиваясь к их болтовне и одновременно осматривая края площадки, где обычно собиралась публика, интересовавшаяся скачками. И сейчас, как и прежде, не заметила, чтобы кто-нибудь разговаривал с работниками из конюшни Демона или других конюшен.

Она уже стала сомневаться в том, что ей вообще удастся увидеть или услышать что-то полезное. После тренировки она помогла конюху расседлать Флинна, задала ему корм и принесла воду. Конюх тем временем перешел в соседнее стойло. Флик вздохнула и, невесело улыбнувшись, потрепала Флинна по морде, затем, повинуясь внезапному импульсу, взобралась на перегородку и устроилась там, привалившись плечом к наружной стене конюшни. Она осматривала стойла, прислушиваясь к негромким разговорам: в основном конюхи вели беседы со своими четвероногими подопечными.

Флинн уткнулся носом ей в ноги. Она ласково заговорила с ним, тихо засмеявшись, когда он фыркнул и довольно кивнул.

– Отстань. Не хочу я ничего слушать! Дуй отсюда, слышишь?

Флик резко выпрямилась и чуть было не свалилась с перегородки. Слова были слышны отчетливо, хотя доносились из-за стены. Говоривший – она узнала тонкий голос одного из лучших жокеев – стоял за конюшней.

– Полно, полно. Если ты меня выслушаешь…

– Я же сказал: ничего не хочу слушать! Убирайся, а то напущу на тебя старика Карразерса.

– Тебе же хуже.

Второй голос был хриплым. Все стихло.

Флик поспешно слезла с перегородки, пронеслась по конюшне, едва не сбив с ног двух конюхов с ведрами, и, добравшись до выхода, осторожно выглянула наружу.

Массивная фигура в поношенном бобриковом пальто удалялась. Лица не было видно из-за низко надвинутой на лоб кепки, руки – спрятаны в карманы. Она вспомнила, что Диллон тоже не смог разглядеть подходившего к нему человека.

Мужчина направлялся в сторону города.

Секунду Флик стояла в нерешительности, а затем поспешно вернулась в конюшню.

Демон пришел в конюшню незадолго до конца рабочего дня, когда конюхи уже запирали стойла. В воздухе стоял густой запах лошадей, но Демон его почти не замечал. А вот что он заметил, так это старого конька, который спокойно дремал в углу рядом с охапкой сена и ведром воды.

Пройдя по конюшне, Демон остановился у стойла Флинна. Гнедой мирно жевал сено. Двинувшись дальше, он увидел Карразерса, осматривающего копыто молодой кобылы.

– А где Флик?

Карразерс хмыкнул:

– Ушел. Очень спешил. Оставил конька, сказал, что зайдет попозже.

Демон нахмурился:

– Он еще что-нибудь говорил?

– Не! – Ловким движением Карразерс извлек застрявший в копыте камешек. – Он такой же, как все: так и рвется в «Лебедь», чтобы опрокинуть кружку-другую.

– В «Лебедь»?

– Или в «Колокола». – Карразерс отпустил копыто и выпрямился. – Откуда мне знать.

Демон помолчал несколько секунд.

– Значит, Флик отправился в город?

– Угу. Обычно он уезжает домой, но сегодня помчался в город.

– Когда это было?

Карразерс пожал плечами:

– Минут двадцать назад.

Демон резко повернулся и зашагал прочь.

Он не нашел Флик ни в «Лебеде», ни в «Колоколах» – респектабельных постоялых дворах. Обнаружил ее в накуренном зале «Курицы и лисицы», таверны, где собирался всякий сброд, расположенной в узком проулке. Обхватив руками кружку эля, она забилась в угол рядом с громилами, казавшимися рядом с ней великанами. На ее счастье, в зале шел поединок в дартс и публика еще не успела разгорячиться настолько, чтобы искать подходящие жертвы.

Сжав зубы, Демон взял кружку у сбивающегося с ног бармена и пошел через зал, прокладывая себе дорогу через толпу благодаря своему росту и внушительной фигуре. В таверне находились и другие, подобные ему посетители: джентльмены, якшающиеся с простолюдинами – офицерами запаса и ошивающимся вокруг скачек сбродом, так что его появление особого внимания не привлекло.

Добравшись до углового стола, он сделал вид, будто не заметил Флик, со стуком поставил кружку и сел.

– Какого черта ты здесь делаешь?

Она возмущенно посмотрела на Демона, быстро перевела взгляд на соседний столик, потом снова на Демона.

Хладнокровно взяв свою кружку, Демон сделал глоток, осматривая соседние столы. За ближайшим сидели двое мужчин с большими кружками. Они на секунду подняли головы, чтобы посмотреть на игру в дартс, и возобновили разговор.

Флик сделала ему знак глазами и прошипела:

– Слушайте!

Уже через секунду Демон достаточно ясно услышал, о чем говорят за соседним столом.

– Так какую лошадь вы имеете в виду?

Говорил жокей. Демон знал его в лицо, но никогда не нанимал. Вряд ли жокей знал о Демоне что-нибудь, кроме его имени, однако постарался спрятать лицо.

– Я слышал, через пару недель ты скачешь на Ровене.

Второй голос, низкий и хриплый, не тонул в общем шуме и был хорошо слышен. Демон посмотрел на Флик. Она кивнула и снова сосредоточилась на соседях.

Жокей сделал большой глоток и поставил кружку.

– Угу, правда. Как ты узнал? Публика об этом еще не слышала.

– Не твое дело, как узнал. Главное, тебе предоставляется счастливая возможность.

– Даже так? – Жокей снова отхлебнул эля. – Сколько?

– Две сотни.

Со стороны игравших в дартс донеслись крики. Жокей и посредник обернулись. Флик не сводила глаз с посредника. Демон под столом толкнул ее ногой и, наклонившись вперед, тихо сказал:

– Не смотри на него, не то он заметит.

Она рассердилась, но смотреть перестала. Снова раздались крики. Все обернулись – даже Флик. Демон в этот момент быстро поменял их кружки и из ее кружки отпил половину, а перед Флик оказалась его кружка, полупустая. Эль в «Курице и лисице» оставлял желать лучшего, но сидеть с полной кружкой значило навлечь на себя подозрения.

Игра наконец закончилась. Крики стихли и разговоры возобновились.

Жокей посмотрел в свою кружку, словно ища в ней подсказку.

– Две с половиной.

– Две с половиной? Ты зарываешься, парень.

Жокей помрачнел:

– Две с половиной. На Ровене буду сидеть я, а она – фаворит. Ставки предполагаются высокие. Очень высокие. Если не хочешь, чтобы она вошла в число победивших, плати две с половиной.

– Гм… Две с половиной. В таком случае она вообще не должна войти в число призеров.

– Не-а, – жокей покачал головой, – не получится. Если она не займет никакого места, мною займутся распорядители и я потеряю лицензию. А на это я не пойду и за тысячу. Я не собираюсь ради тебя лишаться лицензии. Привести ее второй – это еще можно, и то лишь потому, что Кинстер выставит на заезд первоклассную кобылку. Ровена лучше, но я смогу привести ее позже кинстеровской, и никто не заметит. Если в заезде не будет еще кого-то, о ком мы не знаем, они единственные возможные победители. Так что, хочу я того или не хочу, Ровена должна быть в числе призеров.

Незнакомец нахмурился и допил эль.

– Ладно. – Он в упор посмотрел на жокея. – Двести пятьдесят за то, что она не придет первой. Договорились?

Жокей поколебался, потом кивнул:

– Идет.

И тут комната взорвалась жутким криком. Разъяренный громила разбил кувшин о голову соседа. Кувшин разлетелся на куски, получивший удар обмяк. Кто-то кулаком сбил нападавшего с ног.

И началось.

Все повскакали с мест, с грохотом падали на пол стулья, посуда, сами посетители. Образовалась настоящая свалка.

Флик вскочила. Чертыхаясь, Демон сгреб все со стола, перевернул его набок и схватил Флик за плечо:

– Ложись!

Флик укрылась за перевернутым столом, а Демон ладонью прижал ее голову к полу.

– Не высовывайся!

Как только он убрал руку, она приподняла голову. Он выругался и потянулся к ней.

Обернулся Демон как раз вовремя, чтобы уклониться от удара. Нападавший задел только подбородок. Но и этого было достаточно, чтобы привести Демона в ярость. Выпрямившись, он изо всех сил ударил громилу кулаком в живот, а потом в челюсть.

Громила покачнулся и рухнул на кучу тел дерущихся.

– Демон!

Пригнувшись, он швырнул очередного нападавшего, развернувшись так, что тот, пролетев мимо Флик, ткнулся в стену.

Какой-то извозчик выпал из побоища в центре и качнулся в его сторону. Встретившись взглядом с Демоном, он резко остановился, а потом повернулся и снова влез в гущу дерущихся.

– Прекратите, собаки!

Бармен вскочил на стойку и принялся размахивать метлой. Но дерущиеся были от него слишком далеко и, глядя на него, получали массу удовольствия.

Демон осмотрелся. Единственный выход из зала находился напротив, за толпой дерущихся. В стене слева были два окна. Отбрасывая столы и стулья, он добрался до ближайшего, отпер защелку и с силой рванул вверх фрамугу. Она распахнулась.

Демон схватил Флик за ворот, выволок из укрытия и поставил на оконную раму. Она попробовала осторожно вылезти, но он стал выталкивать ее наружу. Флик зашипела и попыталась высвободиться из его рук, однако он не отпускал ее. На полпути вниз она замешкалась, прикидывая, куда поставить ноги. В этот момент он ее толкнул, и она плюхнулась на траву.

У Флик перехватило дыхание, она даже не смогла выругаться. Лицо горело. Она оглянулась. Демон вылезал из окна. Она поспешно вскочила, вытирая ладони о брюки.

Распахнулось второе окно, и оттуда полезли другие посетители. Демон спрыгнул, схватил ее за локоть и потащил прочь от таверны. Окно выходило в сад, спускавшийся по склону. Флик нырнула за деревья. Сумерки сгущались. Позади них продолжали раздаваться крики, а затем послышался пронзительный свисток стражи. Оглянувшись, Флик увидела, как от таверны разбегаются во все стороны люди.

– Скорее!

Демон схватил ее за руку и потащил за собой, она едва за ним поспевала. Попыталась высвободиться, но он, бросив на нее хмурый взгляд, еще сильнее сжал ее руку и ускорил шаг. Она чертыхнулась, но он будто не слышал. Вдруг путь им преградила семифутовая стена.

Он отпустил ее руку. Их догнали другие и тут же принялись карабкаться через стену.

– Тут нигде нет калитки? – спросила Флик, растерянно глядя на Демона.

– Похоже, нет. – Он шагнул к стене. – Не бойся. Я тебя подсажу.

Упершись плечом в стену, он подставил ей сложенные лодочкой ладони. Держась одной рукой за стену, а другой – за его плечо, Флик поставила ногу ему на руки.

Он подтолкнул ее вверх. Это должно быть нетрудно, влезает же она на Флинна, а высота примерно такая же. Однако верхняя часть стены была жесткой и узкой, а не гладкой и скользкой, как седло. Ей удалось сесть на нее боком, однако ноги свисали вниз.

Выдохнув, она уперлась в стену руками и немного выпрямилась, пытаясь найти опору ногам. Выпрямись она полностью, могла бы упасть. Флик не знала, как быть.

Поддерживая за ягодицы, Демон приподнял ее вверх. Смутившись, она поспешно перекинула ногу через стену и села на нее верхом.

Демон уцепился за стену рядом с ней и легко подтянулся, затем перекинул через стену вторую ногу и спрыгнул в переулок.

Флик сделала глубокий вдох, повторила все его движения и тоже спрыгнула. Выпрямившись, она снова вытерла руки, чувствуя на себе его взгляд. Подняв голову, она встретилась с ним глазами и приготовилась ринуться в атаку, но он только хмыкнул и махнул рукой.

Шли они молча. Обсуждать случившееся в толпе было невозможно. Когда они вышли из переулка, Демон коснулся ее локтя и кивнул в сторону улицы, выходившей на главную:

– Я оставил экипаж у Жокейского клуба.

Они повернули, и толпа осталась позади.

– Надо было послать мне сообщение, как только тебе удалось что-то узнать. – Он произнес это убийственно спокойным тоном.

– Я бы послала, – огрызнулась она, – но с кем? С Карразерсом?

– В следующий раз сама принесешь, если не с кем будет послать.

– И при этом упущу шанс узнать что-то еще – как сегодня?

– А, да. Как сегодня. И что бы ты узнала, не появись я там?

Она стала разглядывать домики, стоящие вдоль улицы.

– Гм… Давай подумаем.

При звуке его вкрадчивого голоса Флик внутренне вся сжалась.

– Во-первых, ты привлекла бы к себе внимание, поскольку даже не притронулась к элю, а так и сидела с полной кружкой. Тебя бы быстро разоблачили. Неплохая новость! Подопечная генерала, мисс Фелисити Партеджер, шляется по притонам Ньюмаркета, нарядившись мальчишкой.

– Никакой это не притон, а постоялый двор!

– Все равно леди там не место.

Флик стихла.

– И еще, представь себе, что ты чудом осталась бы жива в этой драке и попала в руки стражников. Догадываешься, за кого бы они тебя приняли?

– Этого мы никогда не узнаем, – серьезно произнесла Флик. – Но главное – мы увидели посредника, который, возможно, разговаривал с Диллоном. Вы не заметили, в какую сторону он пошел?

– Нет.

Они остановились.

– Может, вернемся?

Демон схватил ее за руку и потащил дальше.

– Ты никуда не пойдешь. – Он бросил на нее испепеляющий взгляд, который она ощутила даже в темноте. – Этот тип бывает в таких местах, где леди появляться опасно. Неужели не понимаешь?

Он говорил отрывисто, резко. Флик возмущенно вскинула голову.

– Ты успел его как следует рассмотреть. Я тоже. Найти его будет нетрудно. Выясним, на кого он работает, и покончим со всей этой историей. Ведь это наша первая удача.

Помолчав, он вздохнул:

– Да. Ты права. Но предоставь право теперь действовать мне. Точнее, Джиллису. Я велю ему обойти все гостиницы и таверны. Этот тип наверняка в одной из них.

Они перешли главную улицу. Его лошади были привязаны к дереву под присмотром швейцара.

– Залезай. Подвезу тебя к конюшне.

Флик забралась в экипаж. Демон перекинулся несколькими словами со швейцаром, отвязал лошадей и устроился на козлах. Еще несколько секунд – и они уже ехали по улице.

Флик снова вскинула голову.

– Вы сообщите мне, как только Джиллис что-то узнает?

Демон взялся за кнут. Гнедые резко прибавили шаг.

Флик, чертыхнувшись, ухватилась за поручень. По дороге они не проронили ни слова.