Текст книги "Искусство управлять людьми"

Глава 20

Шла последняя неделя сессии. Пар становилось меньше, экзаменов и зачетов – наоборот. Получив на четвертой паре халявную тройку за компанию с согласным большинством, Андрей уехал в офис. Однако дела в голову всё равно не шли, и чтобы убить время в ожидании шести часов, на которые была назначена встреча, он бесцельно «листал» Интернет. Выехал Вереин практически на полчаса раньше, заехал в супермаркет и долго глазел на витрину со сладостями, самому себе напоминая приснопамятного барана. Осознав, что в сортах шоколада он не разбирается, особенно – в том, какие шоколадки нравятся Черной Герцогине, – махнул рукой и взял самую дорогую. Оставил машину на уже полупустой университетской парковке и не спеша направился в сторону заветной кафедры. По дороге он заглянул к кофейному аппарату, где еще раз завис, пытаясь припомнить, какой же кофе брала в прошлый раз Горская, но вынужден был признаться, что меньше всего в тот момент он смотрел на кофе. Как же тяжело с этими женщинами и их переменчивыми вкусами. Мужику всегда можно взять дежурный эспрессо. А тут ломай голову: всякие латте, мокко, мокиато; с сахаром, без сахара… В итоге Вереин остановил свой выбор на универсальном капучино в двух экземплярах. Взглянул на часы. Даже не намного раньше. Вполне в рамках приличия.

Университет поражал непривычной пустотой. Андрею почему-то казалось, что будь он в ботинках, стук каблуков разносился бы по всему коридору. Но он шел в почти бесшумных кроссовках. Дверь на кафедру была приоткрыта, и оттуда раздавались ритмичный бой ударников, гитарные басы и чуть хриповатый бас, на припеве сменившийся слаженным хором. Вереин аккуратно заглянул внутрь. Черная Герцогиня в непривычно сине-джинсовых тонах сидела за ноутом, увлеченно водила пальцем по тачпаду и морщила хорошенький лобик. Видимо, у нее что-то не получалось, так как она взъерошила волосы обеими руками и уперлась лбом в ладони.

– Что же вы, Мария Петровна, так непатриотично слушаете произведения зарубежных рокеров? – поинтересовался Андрей, входя внутрь.

Маша подняла на него глаза и сделала музыку потише:

– Отчего же, Андрей Александрович, очень даже патриотично. Это Sabaton, Panzerkampf. – Видимо, уловив непонимание, она пояснила: – Песня о Курской битве. «По нашей Родине марширует немецкая армия. Братья, встанем плечом к плечу, чтобы остановить нацистских захватчиков». Как-то так.

Действительно, прислушавшись, Вереин уловил в тексте знакомые с детства «Russia» и «Soviet».

– Неожиданно обнаружить, что вы слушаете тяжелый рок, – признался он, оглядываясь, куда бы пристроить стаканчики. Горская показала в угол, на небольшой столик, возле которого стояла пара кресел. Андрей благодарно кивнул и присел на одно из них.

– А что же мне слушать? Русскую попсу? «Там день и ночь твоя рука мою целует руку», – процитировала она. – Песенка мутантов! Или: «Я буду твоим зонтом, твоим плащом». Бедной девушке его на себе тащить, в смысле? Или вот: «Мой рояль открыт, мысли и клавиши ринулись вдаль». Так и хочется сказать: «Захлопывай скорее, сейчас последние разбегутся!» Сколько и чего автор скурил, прежде чем сочинил подобный шедевр?

Андрей, посмеиваясь, поинтересовался:

– А откуда у вас такие познания в отечественной эстраде?

– Валера часто включает в машине «Русское радио».

Ее слова резанули ухо, но Мария Петровна и сама смутилась, видимо, почувствовав, что перешла грань официальных отношений. Это сразу отразилось на ее лице, где появилась колючая маска Черной Герцогини.

– А где, – она указала на стаканчики, – ваш однокурсник?

– Понятия не имею. Мы расстались в три. А это вам, – Андрей сдвинул стаканчик в ее сторону. – Я подумал, вы, наверное, весь день на работе… – Он вынул из кармана шоколад.

Маша вздохнула:

– Эх… Лучше б бутерброд. Но дареной шоколадке в состав не смотрят… – Она выключила музыку и пересела во второе кресло. – Пока ждем вашего Игоря Егорова, можно и причаститься. – Она поломала плитку, раскрыла обертку и приглашающе положила шоколадку на стол. – Скажите, Андрей Александрович, а почему вы решили писать курсовую работу у меня?

Андрей не ожидал такого вопроса, но быстро сориентировался и выдал объяснение, услышанное от Игоря:

– Потому что в нашем университете вы в менеджменте разбираетесь лучше всех.

– О, так вы сюда учиться пришли? – в голосе Черной Герцогини звучал сарказм.

– Зачем же еще, Мария Петровна? Как вы понимаете, диплом на работе мне предъявлять не нужно.

– А что же тогда вам нужно?

Вереин быстро взвесил все «за» и «против» и ответил очень близко к правде:

– Как ни банально, знания. У меня огромная текучка, и хоть головой об стенку бейся. Уже надоело. А что делать – не знаю. Как вы думаете, это лечится? – проникновенно спросил он.

Услышать ответ он не успел, потому что зазвонил его сотовый:

– Да, Игорь, – ответил он. Выслушав однокурсника, он озвучил главное: – Егоров не может подойти. Не закончил с клиентом.

От этих слов всё как-то внезапно изменилось. Андрей неожиданно осознал, что они сейчас один на один. И вокруг ни души.

После фразы о том, что Игорь не приедет, Маша отчетливо почувствовала, что находится наедине с мужчиной, который старше, сильнее физически и питает к ней сексуальный интерес. Она могла сомневаться в учебных мотивах Вереина, но влечение его было неприкрытым. С момента появления футболиста на кафедре Горской не раз хотелось сказать: «Перестаньте лапать взглядом мою грудь!» Но взгляды – улики сомнительные, а других поводов он не давал. Да и аргумент «потому что я возбуждаюсь» звучал сомнительно.

Маша убеждала себя не дергаться под тяжелым взглядом. Не изнасилует же он, в самом деле. Мысль пробудила в мозгу ассоциацию с русско-радийным: «Хочу, чтобы ко мне ворвался добрый молодец и поступил, как злой!» Горская вдруг осознала, что где-то в глубине души – очень глубоко – ей хотелось ощутить себя в эпицентре эмоций, которые обуревали сейчас собеседника. Она не питала иллюзий по поводу намерений Андрея и глубины его чувств. Глубина ограничивалась среднестатистическими шестнадцатью сантиметрами, плюс-минус сантиметр на удачу. И в части реализации глубины его намерения были крайне серьезны. Это пугало: Вереин не производил впечатления человека, который легко отказывается от своих целей. Но бодрило, как хорошая скорость. Сейчас спортсмена останавливали только рамки приличия и Машина демонстративная стервозность. Кто окажется сильнее: Вереинский поток тестостерона или динамо-Машина? Второе слово – притяжательное прилагательное. Ставки сделаны, дамы и господа!

Все эти мысли промелькнули в голове преподавательницы, пока она осмысливала новые данные.

– Ну раз Егорова нам ждать не нужно, – нейтрально произнесла Горская, – то вводную часть можно считать оконченной. Андрей Александрович, учитывая тот подъем, что испытывает современная медицина, лечится практически всё. А что не лечится, то ампутируется. – Взгляд Вереина переместился на губы. Маша сомневалась, что он сейчас слышал ее слова. – Хотя мне кажется, что с вашей болезнью можно справиться без хирургического вмешательства. И даже медикаментозное воздействие свести к минимуму, – две таблетки валерьянки после еды, продолжила она про себя.

– Вы уже поставили диагноз? – В голосе футболиста слышался сарказм. Ну надо же, слушал!

– Думаю, да. Из описанных симптомов осмелюсь предположить, что это дисфункция организационной культуры, – профессорским тоном ответила Горская. Она была чемпионом по профессорскому тону. Не мудрено, когда в родителях числятся два профессора.

– Так не интересно, – огорчился студент. – Диагноз «дисфункция культуры» можно смело ставить восьмидесяти процентам россиян. Заболевание врожденное, наследственное и неизлечимое. Осложненное хронической свинкой и системной волчанкой. – Видимо, поняв ее недоумение, он пояснил: – В смысле: «Человек человеку волк». А вы что, Хауса не смотрели?

– Кого? – не поняла Маша. Ей для полноты счастья только на ток-шоу время тратить недоставало.

– Сериал «Доктор Хаус». – Маша в ответ покачала головой. – Тогда я сомневаюсь в вас как в диагносте, – сделал неожиданный вывод Вереин.

Маша фыркнула в ответ. О том, что она сомневается в брутальности любителя мыльных опер, Горская решила промолчать. Все знают, что член и уровень брутальности у мужчин не тема для шуток. Впрочем, как внешность и интеллект – у женщин. У кого что болит…

– К сожалению, вы мне не оставили пространства для сомнений в уровне ваших знаний, – печально произнесла Черная Герцогиня. – Организационная культура – это традиции, ритуалы, стиль управления, система поощрения и наказания – и вообще всё то, что описывает внутренние правила организации, писанные и неформальные, – выдала она как под запись знакомое определение.

– Помилуйте, Мария Петровна! Моя фирма существует всего-ничего, откуда в ней традиции и правила? – Вереин отхлебнул кофе и улыбнулся. Маша невольно загляделась на этот образчик мужской красоты.

– Отсутствие правил – это анархия. Тоже вид организационной культуры. Это как материя: есть всегда и везде, вопрос в форме.

Спортсмен демонстративно-внимательно посмотрел в стаканчик с кофе и поднес его к носу.

– У вас тут алкоголь в кофе точно не добавляют? – поинтересовался он. – Мужчины обычно подобные разговоры начинают после определенного градуса. – Когда Вереин улыбался, на его щеках появлялись складочки-ямочки. – А как же абсолютный вакуум, Мария Петровна?

– Андрей Александрович, материя есть даже в абсолютном вакууме, – назидательно просветила студента достойная дщерь своего отца. – В смысле, в нем спонтанно возникают элементарные частицы. Их называют виртуальными. Если на своем коротком жизненном пути они никого не встретят, то также самопроизвольно рассасываются. А если встретят – ведут себя как настоящие. Такие вот дела.

По лицу Вереина было заметно, что он ничего не понял. Но удар выдержал достойно, задав совершенно неожиданный вопрос:

– А у вас что, траур закончился? – Маша не сразу поняла, о чем идет речь. Спортсмен продолжил: – Образование воскресло?

Объяснять, почему она не в черном, Горская не собиралась. Слишком много личной и ненужной информации. Всю ночь Маша вела неравный бой с пульпитом. К утру стало ясно, что он одержал сокрушительную победу. Дальше откладывать визит к стоматологу стало невозможно. Занятий не было, и, договорившись по телефону о переносе встречи с клиентом, страдалица направилась к знакомой «зубной фее». Покидая пыточное кресло, Маша подумала, что раз уж всё так сложилось, то отчего бы не устроить внеплановый выходной. Не тут-то было. Песенкой Миронова «Иветта, Лизетта, Мюзетта, Жанетта, Жоржетта…» сотовый возвестил, что на связи брат. Женька попросил посидеть часок с Асенькой. Лизе срочно потребовалось решить какие-то вопросы, а у него вырвалась возможность ее повозить. Маша легко согласилась: времени впереди был целый вагон. На деле оказалось – маленькая тележка, потому что дела Змеев заняли несколько больше времени, чем планировалось. Перекладывая спящую девочку в кроватку с ноющих от укачивания рук, тетя малодушно размышляла о том, что Лиза просто решила отдохнуть от материнских забот. И не только она. Маша обязана была заподозрить неладное по счастливому поскуливанию, с которым Тайсон покидал квартиру. Когда довольные Змейсы-старшие (не считая собаки) вернулись, няня уже похоронила надежду заехать домой. Не сказать, что она опаздывала, но собираться впопыхах, всего за полчаса… Нет, такие подвиги не для нее. Потерпят ее студенты и в джинсЕ. Пусть скажут спасибо, что в чистой. В этот раз обошлось без срыгиваний.

– А что, в России вдруг потребовались мыслящие люди? – перевела Маша тему с личной на общественную и, не дожидаясь ответа, продолжила, возвращаясь к главному вопросу рандеву: – Так как, будете проверять поставленный мной диагноз? Берете на курсовую оргкультуру?

Рука потянулась к кусочку шоколадки. Лазить по чужому холодильнику было неловко. По дороге в универ мысли были заняты предстоящей встречей и про существование продуктовых магазинов Маша даже не вспомнила. Зато теперь она в полной мере оценила предусмотрительность Вереина. Хотя бутерброды были бы однозначно лучше.

Глава 21

Учеба предсказуемо оттянула на себя львиную долю времени, и теперь, когда сессия закончилась, Вереин пожинал плоды с древа познания управленческой науки. Пока плоды вызывали зубовный скрежет и желание более их не вкушать. Ситуация на фирме напоминала известную поговорку: кот на крышу, мыши в пляс. Без бдительного Ока Саурона народ расслабился и обленился. Товар заказывался левой задней лапой, одному богу ведомо, по какому принципу, поскольку даже менеджер, его закупивший, затруднялся сформулировать критерии выбора. Из-за крупной недостачи пришлось решать кадровые вопросы на сладе. Продавцы тоже не радовали выручкой, кивая на мерчендайзеров и снабженцев. Единственным лучом света в непроглядном мраке Мегадронова царства был Интернет-магазин. До точки окупаемости ему пока было как до Луны на велике, но объемы продаж росли хоть и медленно, зато стабильно. И спасибо за это сказать следовало Игорёше.

– Ты молодец, – произнес Андрей вслух, тестируя итоговый вариант сайта.

Деньги свои парень отработал честно. Интерфейс был понятен даже школьнику. Корзинка грузилась, по факту оплаты менялось количество единиц товара на сайте. Всё было синхронизировано и автоматизировано. В обязанности менеджеров входил только ввод информации о новых товарах и акциях. Идеальная машина для печатанья денег. На столе лежал акт выполненных работ. Его нужно было подписать, но рука не поднималась. Нет, денег Вереину было не жалко. Ему было жаль расставаться с таким надежным партнером.

– Андрей, мне неловко просить… – Игорёша смущался, что было откровенно не в его стиле.

В душе Вереина боролись два противоречивых чувства: надежда на продолжение делового сотрудничества и гадкий предвестник разочарования. Именно так обычно начинались бесконечные потоки просьб, которые лились на Андрея с завидным постоянством уже много лет. Он перестал быть действующим футболистом, но сохранил знакомства и связи. А в России «блат» всегда был главной движущей силой бюрократического процесса. Вереин не возражал помочь, но Игорёха ему нравился именно своей самодостаточностью.

– Слушаю.

– Я ломал голову над темой курсовой…

– А голова Горской у нас зачем? – Андрей изобразил на лице удивление.

– Голова Горской у нее, а не у нас, – резонно поправил Егоров.

– В смысле, ты с нею еще не встречался с тех пор?

– Нет. Как раз в связи с этим хотел попросить… Я смотрел темы курсовых по дисциплине. Там есть «Информационные ресурсы в управлении организацией». Тема классная…

Вереин восторгов не разделял, но кесарю – кесарево, слесарю – слесарево.

Между тем Игорь продолжил:

– …но у меня нет объекта для изучения. Можно, я на базе твоей фирмы писать буду? Глядишь, чем-нибудь буду полезен.

Да ладно. Так не бывает. Чтобы то, что хочешь, и совершенно даром. Где-то обязательно должны кинуть.

– И что тебе нужно от меня? – уточнил Андрей.

– Нет, если ты против, то так и скажи, я же понимаю, – отступил сокурсник, и вдруг сразу стало заметно, что он еще совсем зеленый пацан. Вереин понял, что неверно подобрал тон.

– Игорь, я не против. Просто объясни, что от меня потребуется?

Егоров расслабился и уже своим обычным ровным тоном стал излагать:

– Ничего сверхъестественного. Твою одинэсину я уже знаю. Она сейчас хорошо решает коммерческие задачи. Но на базе 1С появились интересные разработки системы мотивирования персонала через персональную эффективность, рейтинги, КТУ. У меня таких проектов не было, но хотелось бы потренироваться. Опять-таки, если ты не возражаешь.

Возражает ли он? Да он тремя руками «за»!

– Это всё хорошо, сложность одна: нет у меня пока того, что ты хочешь автоматизировать. Даже в теории. Но как раз в этом направлении я буду кропать свой курсовик. Если тебя устраивает то, что я пока сам плаваю в теме – поплыли вместе. Если нет – ничем помочь не могу.

Егоров довольно расплылся в улыбке.

Андрей же внутренне подобрался. Приятель заодно решил еще одну актуальную проблему. Почти две недели прошло с того вечера, когда спортсмен пил капучино в компании Черной Герцогини. Его ломало от желания увидеть ее снова, но достойного повода всё не находилось. Теперь осталось только запастись бутербродами и найти в расписании день, когда у Горской есть заочники, а у Залесского – нет.

Удача улыбается тем, кто ее ищет. Электронное расписание – великая вещь, и спустя пару дней Андрей обнаружил идеальное время для вылазки: у Горской было «окно» между пятой и седьмой парой. Распечатав контейнер слабоосоленой красной икры, недавно привезенной приятелем с Дальнего Востока, Вереин соорудил несколько бутербродов. Неся заветный пакетик, он подходил к кафедре, от дверей которой неслись знакомые ритмы фольк-рока.

Горская, вновь вся в черном, сидела возле чайного столика и держала в руках кружку.

– Какими судьбами, Андрей Александрович? – На ее лице отобразилось искреннее удивление.

– Чаю захотелось. Не пригласите?

Преподавательница оторопела.

– В остальном городе заварка закончилась? – хмыкнула она, сделав пригашающий жест в направлении соседнего кресла.

– Заварка есть, такой компании нет, – возразил Вереин, вынимая из пакета бутерброды.

– Это вы про заморенных зародышей лососевых?

– Могли бы просто сказать «спасибо».

– Спасибо. Вы, оказывается, обучаемы, – отметила Черная Герцогиня. В словах сквозила ирония, но Андрей решил на таких мелочах не зацикливаться. – М-м-м, вкусно! – произнесла она, дожевав первый кусочек.

Горская слизнула с губы приставшую икринку, и спортсмен сглотнул. То ли от голода, то ли по другой причине. Он налил кипяток в кружку с пакетиком Хэйлиса. Кафедра экономики должна быть экономной. Молчание затягивалось. Непрошенный гость вслушался в слова незнакомого бодрого марша.

– Ищете знакомые буквы? – с легкой усмешкой поинтересовалась хозяйка.

– На этот раз вы всё же слушаете непатриотическую музыку, – поставил диагноз Вереин.

– Я бы не была столь категорична. Это группа Turisas, «To Holmgard and Beyond». Так сказать, песенка варягов: «На Новгород и дальше». Финская версия истории, откуда есть пошла земля русская. Ну, знаете, Рюрики всякие…

– Рюриков знаю, – кивнул Андрей. – Их пригласили княжить в Россию.

– Да уж, пригласили… – Красивые губы Черной Герцогини скривились. – Так и вижу, как долго их упрашивают. Пришла дружина викингов – огромных, вонючих мужиков с топорами, – и решила, что местечко подходящее. А наши, чтобы потом перед потомками и соседями не позориться, сказали, что мы-де их сами попросили. И для правдоподобия добавили: «Вещуны велели». Россия не меняется.

Вереину было непривычно вести с женщинами разговоры про политику. К слову сказать, он вообще с женщинами разговоры вести был не приучен, поскольку, с его точки зрения, они были рождены для кухни, спальни и детской. Андрей разглядывал диковинную зверюшку в соседнем кресле, но взгляд его и мысли неизменно скатывались к изящной груди, плотно облегаемой черным джемпером. Природа придумала млечные железы специально, чтобы посмеяться над мужчинами, чьи честолюбивые помыслы веками разбиваются об эти холмы. Усилием воли он поднял взгляд на лицо собеседницы.

– Я хотел обсудить некоторые вопросы курсовой.

– Обсуждайте. Хотя это неожиданно.

– В смысле?

– Обычно студенты предпочитают не думать о курсовике до момента сдачи. Очники вспоминают о нем за месяц до этого волнующего события. Заочники – за неделю, чтобы успеть заказать ее в ближайшей конторе, если не удается скачать из Интернета на халяву.

– То есть вы не думали, что я буду писать курсовик сам?

Горская глубоко вздохнула и поставила кружку на стол.

– Боюсь повториться, но я вообще о вас не думала.

Ай-ай-ай, Мария Петровна, а вы, оказывается, врушка… Андрей почему-то был уверен, что Горская о нем думала. Хотя, возможно, в нем говорили гены предков, те самые, что заставили заменить в летописи слово «захватили» на более приятное для самолюбия «были призваны».

Глава 22

Маша возвращалась домой в приподнятом настроении. Если вдуматься, причин для этого не было: подумаешь, сегодня на кафедру снова заглянул Вереин. Так он уже месяц как периодически заглядывает. Чаще по вечерам, если у нее случались заочники, а иногда мог заехать и днем, подловив на переменке или в «окне». Официально Андрей приезжал «работать над курсовой». Нет, изредка они, конечно, говорили про организационную культуру. Вереин делал вид, что очень внимательно ее слушает. Но периодически Маша чувствовала себя отличницей-первоклашкой, которая с выражением рассказывает вызубренный стих перед одобрительно улыбающимся взрослым. Это должно было раздражать. Если бы так себя повел Валера, она бы быстро поставила его на место. А Андрей…

Андрея она ждала. Горская поняла, что тот вычисляет ее по расписанию, и, если между парами образовывался перерыв, сидела на кафедре, боясь его пропустить. Маша говорила себе, что с этим нужно бороться. И находила повод, чтобы уйти по делам. Но только когда понимала, что он точно не придет. Раньше сексуальный интерес Андрея льстил, теперь – вызывал страх. Маша не знала, как вести себя, если он вдруг решит перейти от разговоров к делу… А еще сильнее она боялась того, что будет потом, после того, как это случится. Если, – не дай бог, конечно! – это всё-таки случится.

Настроение от подобных мыслей упало. Оно бы, может, и поднялось. Если бы не устроенный Валериком в ее квартире «приятный сюрприз». В очередной раз Маша убедилась, что сюрпризы приятными не бывают. Запах свежеприготовленной еды аппетит пробудил, однако энтузиазма не вызвал. Вяло отвечая на вопросы, она поковырялась в тарелке, поблагодарила Залесского за вкусный ужин и направилась в ванную. Теплая вода и фруктово-ванильный аромат пены немного успокоили, более того – усыпили. Укутавшись в полотенце, Горская поплелась в спальню. Приторно-сладкие миазмы ароматизированных свечей в коридоре подсказали ей, что сюрприз еще не закончился.

Обнаженный до пояса Валерик валялся на ее кровати с ее ноутбуком! Залесский поднял глаза:

– Ну что опять не так?! – возмутился он.

– Это мой ноут!

– И что? Мы в детском саду? «Это моя машинка! Мариванна, он взял мою игрушку! Ы-ы-ы-ы.»

– Черт подери, Валера, я же не копаюсь у тебя в телефоне и не лезу в записную книжку!!!

– Так и я не копался у тебя в компьютере. Нужно же мне было чем-то заняться? Тебя целый час не было! – Залесский тоже повысил голос. – У тебя за это время жабры не выросли? – он закрыл объект ссоры, положил на прикроватную тумбу и сложил руки на груди.

– Это, блин, моя ванная! Сколько хочу, сколько и купаюсь!

– «Моё! Моя! Я! Мне!» – Валера вскочил и заходил по комнате, размахивая руками. – Для тебя хоть что-то на свете существует, кроме Твоей Светлости?! Я стараюсь сделать тебе приятное…

– Мог бы у меня спросить, хочу ли я это «приятное»!

– Ты бы тоже могла спросить, хоть иногда, разнообразия ради, чего хочу я! – Он подошел к висящей на спинке стула рубашке и стал ее натягивать, не попадая в рукава.

– Можно подумать, тебе нужно что-то еще! – не удержалась от укола Маша.

Залесский замер и медленно повернул к ней голову.

– Ну знаешь… – рукава сразу нашлись. Как и пуговицы. – Спокойной ночи! – сказал он залу, судя по шуму в прихожей, наскоро собрал вещи и захлопнул за собой дверь.

Только теперь, в тишине пустой квартиры, Маша поняла, что за немалое время своего знакомства они впервые поругались с Ан… тьфу, Валерой.

Лежа в постели, Маша сочиняла обвинительную речь в адрес Залесского, который сам эгоист. И вообще, ничто не раздражает в другом так, как собственные недостатки. А если найти их не удается, всегда можно придумать. Несправедливо обвиненная составляла список прегрешений Валеры, но кроме его дурацкой привычки рассовывать после мытья столовые приборы в подставку как попало, а не как привыкла Маша: ложки слева, вилки справа, на ум ничего не приходило. Хотя они были, эти прегрешения. Горская знала точно. Не в силах уснуть, она пошла на кухню и по бабушкину рецепту выпила стакан теплого молока с медом. Черт дернул его сегодня приехать! Нужно будет забрать у него ключи. А то сегодня он залез в ее комп, пока она была в ванной, завтра… Придумывая, что же такого ужасного Залесский может учинить завтра, Маша погрузилась в сон.

Утро нового дня приветствовало ее снегом. Крупные хлопья сыпали с хмурого неба, оседая на ветках, крышах и дорогах, укрывая белоснежным ковром мостовые со свеженабросанными окурками. Хвала природе, даже в их городе случались мгновения чистоты.

«Кровавая Мэри» заводиться отказалась. Глядя на две аварии из окошка такси, Маша думала, что может, оно и к лучшему. А вообще, хватит ставить машинку под окнами. Сегодня почти выходной – всего две пары: вторая и третья. Потом нужно решить вопрос о теплой стоянке и способе транспортировки автомобиля в отапливаемый гараж. Не вовремя Маша поссорилась с Валериком, ох, не вовремя…

Университетская суета развеяла тяжесть вчерашнего вечера. В воздухе запахло приближением зимней сессии. Не сильно. Но первые нотки уже появились. Студенты выходили из осенней спячки и вылезали из берлог на последние парты, чтобы погреться в лучах преподавательского внимания. Деканатов они благоразумно избегали, зная, что после промежуточной аттестации их взгреют так, что Майами северным полюсом покажется. Преподаватели тоже обходили эти горячие источники, поскольку за итоги микросессии влетало и им. Влетало всем. Администрация считала, что лучше пусть сейчас всем влетит, чем завтра кто-то вылетит. Штат в универе о-го-го какой, и всех прокорми, а деньги министерство дает исходя из контингента обучающихся. Нынче студент – кормилец, к нему нужно бережно и с пониманием.

Отработав своё и не столкнувшись с Валерой, Черная Герцогиня стояла в холле универа и смотрела в окно в ожидании такси. В снегопад обычное время заказа увеличивалось вдвое, причем без гарантии. Она с завистью смотрела на поблескивающий «мокрым асфальтом» Range Rover, который подкатил к слабозаселенной университетской парковке: вот кому что снег, что ветер, что мороз… Какова же была ее радость, когда из машины появился Вереин! Он забавно прятал нос и уши в поднятый воротник куртки. Сердобольные снежинки укладывались белой шапочкой на его коротко остриженные волосы.

Вот кто выручит беспомощную женщину!

Андрей подошел к передней дверце с другой стороны и открыл ее, протягивая руку длинноногой девице. Узнать ее труда не составило: судя по бюсту, это была Верочка.

Открытие было, как удар плетью по лицу. Девица счастливо улыбалась футболисту, а Маше стало ясно, каким попутным ветром к ней приносило Вереина. Университет: две в одном. Экономичная упаковка.

Ведь она же с самого начала знала, что это за тип! Сама же дала Галке его исчерпывающую характеристику! Вот же она ду-ура! Уязвленное Машино самолюбие нещадно саднило. Горская огляделась в поисках укрытия: меньше всего ей сейчас хотелось встретиться со спортсменом. Но тот, к счастью, вернулся в автомобиль и отбыл в неизвестной направлении. Призрачный журавль взмыл в свои звездные выси.

Черная Герцогиня нажала единичку в быстром наборе. Телефон Валеры.