Текст книги "В поисках шестого океана. Часть третья. Возрождение"

19. Кусочек счастья

Рико уехал рано утром, еще до восхода солнца. Ему предстояло преодолеть 198 миль. По крайней мере, так показал его навигатор. В метрической системе, к которой я привыкла, это было 307 километров.

Он обещал вернуться в пятницу вечером и все время досадовал, что у меня нет мобильника.

– Почему у тебя нет телефона? Это же так просто: несколько секунд – и мы уже на связи. Давай я куплю тебе айфон.

Я помотала головой.

– Не надо. Сочти, что у меня аллергия на сотовый.

– Не понимаю, – начинал злиться Рико, – ни телефона, ни компьютера. Живете, как в каменном веке каком-то. Я же пять дней не буду знать, что с тобой! А если с тобой что-то произойдет? Как я смогу контролировать ситуацию?

– Пустяки! – отмахивалась я. – У Дороти есть телефон. И в ресторане. И на парковке у дядюшки Пита. Мне передадут, что ты звонил. Я не люблю телефоны. Прости.

Смогу ли я когда-нибудь ему рассказать, что первый мой сотовый, весь в крови отчима, оказался приобщенным к делу как улика? А последний мобильник, которым я пользовалась, остался у бандитов в Лас-Вегасе вместе с трусиками и туфелькой.

На прощание Рико еще раз проговорил, что вернется в пятницу вечером.

Я натянула кроссовки, с удовольствием пробежалась до пляжа и сделала пару асан. В океане не купалась, времени до работы оставалось мало. Три наших выходных закончились, и теперь нам с Дороти предстояло три дня работать с полудня и до самой ночи, до последнего клиента.

«Три дня работы – это хорошо, – думала я. – Не замечу, как пролетят. Четверг я как-нибудь переживу, а в пятницу вечером снова приедет Рико!»

Мое сердце таяло внутри меня. Я вся наполнялась сладкой истомой.

Теперь все вокруг напоминало мне о нем: и новенький замок в двери, и его зубная щетка на полочке умывальника. Рико купил ее в аптеке, когда мы решили, что он будет приезжать на выходные.

Ремонт, который затеял Рико, был очень кстати. Оказалось, что вода для душа теперь нагревается в четыре раза быстрее. Я помылась и снова включила его на подогрев, для Дороти.

Вытащив из шкафа все свои наряды, я разложила их на диване. Вещей было не густо: три платья («занавесочное» я не считала), туника, шорты, джинсы и пара футболок. Наверное, надо было еще что-то купить. Я так хотела быть красивой! Для Рико. Хотя Дороти говорила, что с такой фигурой, как у меня, можно вообще не одеваться. Но это она утрировала.

Сделав ревизию вещей, я снова запихнула их в шкаф, надела привычные джинсы и футболку. На кухне мне полагалась форма, а в чем ехать до работы и обратно значения не имело.

Вышла сонная Дороти.

– Звонил твой гонщик, он уже доехал.

Я взглянула на будильник, прошло чуть больше трех часов.

– Спрашивал, как ты, – зевнула Дороти. – Спрашивал, чем ты завтракала. – Она потрясла головой, пытаясь проснуться, – какой же он навязчивый! Я сказала, что если он будет меня доставать, я поменяю номер.

– Чем вы занимаетесь по ночам? – бесцеремонно спросила меня Дороти, окончательно проснувшись. – Явно чем-то не тем. Шебуршитесь, хихикаете. Я даже начинаю сомневаться, что наши с тобой представления о сексе совпадают. И чего вы так веселитесь?

– Не знаю, – засмеялась я. – Просто весело.

– Вы хоть… это самое… или только ржете, как полоумные?

Я ничего не ответила. Я не знала, как «правильно». С Рико было легко и весело, а наши тела так хорошо сочетались, словно знали друг с друга много лет.

– Знаешь, Софи, я тебе немного завидую. Со мной никто из парней не смеется, – вздохнула Дороти. – И даже разговаривают редко. Только «Давай детка, сделай это!» – передразнила она грубым голосом.

Самой Дороти было не до смеха. Кроме работы в ресторане, она вела аккаунт в соцсетях и уроки в кулинарной школе. Зарабатывала Дороти очень хорошо, а жила крайне экономно. Она мечтала открыть свой ресторан, и ей нужен был порядочный партнер.

– Ну не со Стивом же дело открывать! – восклицала она, когда я в очередной раз отказывалась.

– У меня совсем нет денег, – возражала я. – К тому же я ничего не понимаю в бизнесе.

– Главное, что ты человек надежный, – говорила Дороти. – Деньги не самое главное, отношения – вот что бесценно. Давай, подруга, решайся. Я без тебя не потяну это дело.

Я хотела помочь Дороти, но знала, что если меня снова найдет наркокартель, я исчезну из Монтерея, бросив все.

– Нет, Дороти, – твердо отвечала я. – Бизнес – это не мое.

Мы ехали на работу на автобусе, я все время закрывала глаза и нежилась под лучами солнца. Мне было несказанно хорошо, каждая моя клеточка излучала счастье.

– Давай уже, приходи в себя, – тормошила меня Дороти. – Ты словно под кайфом. Мистер Марвин со своей подозрительностью тебя до работы не допустит.

– Да ну его, – отмахивалась я и снова таяла. – Он такой красивый…

– Кто? Сурок? – Дороти взглянула на меня как на чокнутую.

– Риккардо Тейлор.

– Красивый? – покривилась Дороти. – Я бы не сказала. Фигура, конечно, хорошая. Накачанный такой, но чтобы красивый… Вот Джастин Тимберлейк – красивый. Милашка просто! А твой Тейлор только симпатичный, не более.

– Дороти, ничего ты не понимаешь. Он самый красивый мужчина на свете!

– Это у тебя со зрением что-то случилось. Хрусталик глаза деформировался, видимо. Где красота, ау? Наглый, самоуверенный самец. Сует свой нос в чужой вопрос. Мистер Я Должен Все Проверить. Я бы от такого на второй день сбежала. И глаза у него ничуть не голубые, как ты говоришь, а серые и жесткие. Сразу видно, что любит командовать.

– Вы с ним поссорились? – удивилась я. – Когда только успели?

– Да мы с ним и не дружили. Терпеть не могу таких типов. Да за то, что он сделал с тобой, у него самого надо оторвать и руки и ноги и все, что у него там болтается. Ты же за этот месяц похудела в два раза, вон, джинсы без ремня падают.

Одежда действительно стала болтаться на мне, но я как-то не придавала этому значения.

– Не нравится мне твой Мистер Неизвестность, – сказала вдруг Дороти. – Ты ведь толком ничего о нем не знаешь. Ты задавалась вопросом: почему? Он тебе не доверяет? А вдруг он маньяк? Или извращенец какой-нибудь. Сексуальный.

– Нет, – засмеялась я. – Это мой бывший был извращенцем. Заставлял делать разные вещи. Только без секса.

– А этот, значит, с сексом? – усмехнулась Дороти.

Я смущенно хихикнула и кивнула. Подруга обреченно вздохнула.

– Если тебе с ним действительно хорошо, тогда ладно. Пусть живет.

«Я уже где-то слышала эту фразу», – подумала я.

Вечером, когда мы возвращались с работы, Дороти продолжила разговор.

– Где он пропадал-то? – спросила она.

– В командировке.

– И что: написать не мог?

– Там Интернета не было.

– Интернет везде есть! – отрезала Дороти. – Если только его не на Северный Полюс забрасывали. Но судя по его загару, точно не туда. На пляже, небось, валялся. А ты не думаешь, что он опять проваландается с тобой и бросит?

Я пожала плечами.

– Я не думаю об этом. Как захочет.

Дороти закатила глаза.

– Нельзя так бездумно доверять мужикам.

– Ему можно.

– Почему? Ну, вот объясни логически!

Я вздохнула. Ну, как ей объяснить?

– Хорошо. Вот в чем ты уверена на сто процентов? Любое назови.

– Только в том, что завтра нам тоже на работу, – проворчала Дороти.– Если чертово солнце взойдет. А оно-то как раз взойдет!

– Значит, в солнце ты уверена? – спросила я.

– На все сто! Это единственное, чему можно доверять.

Я счастливо засмеялась.

– Так вот: Рико для меня как солнце! И мне теперь не важно, со мной он в данную минуту или нет. Он есть. И я люблю его!

– Ты – сумасшедшая, – вздохнула Дороти.

* * *

В среду вечером, в ресторане, когда поток гостей пошел на убыль, но работа еще кипела, меня вызвал к себе Сурок. Я боялась, что он снова заведет свою тему про мужчин и женщин, но он был предельно корректен и, кажется, чем-то обижен.

– Мисс Бертон, – начал он. – Если вас не устраивает график работы, вы могли бы заявить об этом лично, а не через посредников.

«О чем он? Какой график?» – вертелось у меня в голове.

– Я, конечно, сделаю для вас исключение, но только потому, что вы отличный работник и никоим образом не под воздействием ваших ходатателей.

– Каких ходатателей? – недоумевала я.

Мистер Марвин поморщился.

– Вы можете идти, мисс Бертон.

– Куда? – я все еще не понимала.

– Домой, на свидание, в кино – куда хотите! – раздраженно бросил Сурок. – Уходите немедленно!

– Я уволена? – растерянно пробормотала я.

– Теперь вы работаете с 12 до 21 ежедневно, кроме субботы и воскресенья! – рявкнул на меня менеджер, и я просто вылетела из его кабинета.

Я хотела получить объяснения у Дороти и заглянула в зал. Она принимала заказ и только показала глазами на столик возле входа. Там сидел Рико.

Противоречивые чувства наполняли меня. Я была рада, что Рико приехал, что он снова со мной, но мне было неприятно, что он вмешался в мою жизнь без моего ведома, да еще меняет в ней все так кардинально. Но я не успела ничего сказать ему.

– Пойдем, Софи, пока магазин еще работает, ты выберешь себе телефон, – потянул он меня за собой.

– Зачем? Мы уже говорили… – я была ошарашена его натиском.

– Дороти не берет трубку. Я хочу, чтобы у тебя был свой сотовый. Чтобы я мог слышать твой голос. В любое время.

Я покачала головой.

– Пожалуйста, Рико, не надо. Если бы ты знал, как я не люблю телефоны!

Рико надулся.

– Почему ты ничего не даешь сделать для тебя?

Я задумалась.

– Ну, у меня есть к тебе одна просьба. Если тебе не трудно…

Рико взглянул на меня так заинтересованно, что я смутилась. «Что он обо мне подумает? Что я доисторическая дикарка?» Я начала с оправданий.

– Понимаешь, я уже пыталась починить его, но все говорят, что он устарел. А когда я хотела скачать файлы, мне сказали, что информация утрачена и что восстановить ее почти невозможно. Но ведь «почти», значит можно попробовать? Это подарок моих родителей…

Я достала из сумочки свой старенький плеер, который сопровождал меня все то время, что я была без родителей. Я не расставалась с ним никогда. Несколько раз я меняла наушники, но вот в Нью-Мексике перед самым побегом от Диего плеер перестал работать.

Рико осторожно взял плеер с моей ладони и рассмотрел.

– Сколько он у тебя?

– Почти восемь лет.

– Так долго не живут, – Рико покачал головой. – Может, стоит купить новый?

Я погрустнела.

– Там те композиции, которые записал для меня папа.

Рико вздохнул, пряча плеер в карман пиджака.

– Ладно, покажу его нашим спецам. Что-нибудь еще?

– Да! – я осмелела. – Зачем ты разговаривал с Сурком? Теперь я буду работать каждый день…

– Только до девяти. А в субботу и воскресенье мы будем вместе целый день, – сияя, подхватил Рико.

Я покачала головой.

– Мне кажется, ты поступил не совсем правильно…

Рико притянул меня к себе, глубоко взглянул в глаза.

– Я лучше знаю, как надо. Всегда.

С тех пор я работала только до девяти вечера. Когда к нашему ресторану подкатывала черная «Вольво», Сурок сам прибегал на кухню и торопил меня.

– Софи, ваша смена закончилась. Вас ждут, идите!

Рико ездил ко мне каждый день. Дорога занимала около трех-четырех часов. Он приезжал после девяти вечера и уезжал в пять утра. Иногда, он засыпал прямо на диване, не допив свой кофе. Я начала бояться, что он заснет за рулем и слетит с дороги. Я уговаривала его приезжать хотя бы не каждый день, а только на выходных. Но Рико был упрям.

– Я хочу быть с тобой. Каждый день. Каждую ночь.

И это не имело отношения к тому, был между нами секс или нет. Мы засыпали, крепко обнявшись, сплетаясь телами на моей узкой постели. Мне было так жалко Рико, что он так устает от этой дороги, что сказала однажды:

– Может быть, не стоит приезжать каждый день? Ты ведь тратишь больше шести часов на дорогу!

Риккардо помрачнел:

– Ты не хочешь, чтобы я приезжал?

– Что ты придумываешь? Очень хочу. Только я ужасно волнуюсь за тебя. Ты так устаешь…

– Тогда переезжай в Ломпок. Или в Санта-Барбару, она тоже рядом, – быстро сказал Рико.

– Это шантаж… – растерялась я.

– Это разумно, – поправил Рико. – Мы сможем переехать сразу после отпуска. Я уже присмотрел пару квартир, надо выбрать.

– Какого отпуска?

– Нашего. На следующей неделе мы едем в отпуск.

– А как же моя работа?

– Я обо всем договорился. У тебя будет настоящий отпуск.

Как и о чем можно договориться с нашим Сурком, я не знала. Но у Рико получилось.

– Что ты ему сказал? Ты подкупил его или напугал? – спросила я шутливо, но в глазах Рико вдруг мелькнуло упрямство.

– Жалко, что не придушил, – сказал он сердито, а потом виновато добавил. – Потому что не надо слюни пускать на мою девушку.

20. Собаки

Мое маленькое счастье было недолгим. В понедельник вечером в ресторан примчалась Дороти. В тот день она взяла выходной, чтобы провести его со Стивом, и я работала одна. Именно примчалась, чуть не ломая ноги на высоченных каблуках.

– Звонил твой мужик! – прямо с порога заверещала она.

– Что такое? Что ты так орешь? – накинулась я на нее.

– Он сказал «срочно», – упиралась Дороти, едва переводя дух.

– Это не значит, что надо так орать! – злилась я, потому что словосочетание «твой мужик», обращенное ко мне, взбудоражило внимание всего персонала.

– О-ла-ла! – со значением произнес шеф-повар и закатил глаза. Мы были в приятельских отношениях, он тоже был французом, и мы часто болтали.

Дороти отдышалась и продолжила уже спокойно.

– Он сказал, что сегодня приехать не может, что будет звонить еще, на работу.

Я взглянула на телефонную трубку. Так и есть. Она висела неровно, отчего телефонная линия была постоянно занята. Я поправила трубку. Почти сразу же раздался звонок. Рука потянулась ответить, но я одернула себя. На звонки отвечал исключительно сам менеджер. Через минуту меня уже позвали в кабинет управляющего. Менеджер потянул телефон.

– Это вас, прошу не долго.

Я взяла трубку. Звонил Рико.

– Привет, – сказала я робко (было неловко разговаривать при начальстве).

– Софи! Я так рад, что дозвонился. Я не приеду сегодня, у меня срочная работа.

Рико замолчал, и я жадно вслушивалась в это молчание.

– Софи, ты не обиделась?

– Нет, – ответила я, – понимаю, работа.

– Я приеду в пятницу, точно. Или, может, раньше, как сложится. И мы уедем с тобой в отпуск. Настоящий отпуск. Вместе.

– Хорошо, – сказала я, – я буду ждать.

Мы попрощались. Я отключила трубку и протянула ее менеджеру.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Да, – сказала я. – Теперь я всю неделю могу работать допоздна.

Менеджер повеселел.

– Вы отличный работник, Софи.

Я пошла обратно в кухню. Странное чувство тревоги, которое появилось вместе с телефонным звонком, не покидало меня.

– Ну, что там? – любопытствовала Дороти.

– Он не приедет сегодня, – сказала я.

– Ну, а я тебе о чем толкую?

– И вообще до пятницы вряд ли вырвется.

Дороти задумалась.

– А еще что сказал?

– Обещал, что мы уедем в отпуск.

Дороти просветлела:

– А это хороший признак. Меня вот никто не приглашал провести отпуск вместе. Даже Стив. Помнишь, он ездил к матери своей? А меня не взял.

– Я думаю, вряд ли Рико повезет меня к своим родителям. Меня нельзя никому показывать.

– Почему?

– Произвожу неизгладимое и неблагоприятное впечатление, – вздохнула я, вспомнив визит к Макалистерам.

– Да ну, – махнула рукой Дороти. – Ты прикольная. И не сюсюкаешь, как остальные девчонки. Ладно, подруга, побежала я. Не заскучаешь сегодня одна?

– Не заскучаю, – пообещала я и вернулась на кухню.

Работа отвлекала меня от беспокойных мыслей, но когда я закончила и села в автобус – тревожное состояние вернулось. Я не могла понять, о ком я волнуюсь. О Рико? Нет, я была спокойна за него. За наши отношения? Тоже нет. Я верила Рико безоговорочно. За себя? Но у меня давно уже не было никаких нежелательных видений. Может, они уже прошли?

Словно в опровержение мыслей я увидела кусты рядом с автобусной остановкой, ворота нашей стоянки, почувствовала камешки под ногами и запах жареного мяса с картошкой. Вероятно, охранники ужинали. Холодок по коже. И все. Никакого действия, никакого развития событий.

Спустя несколько минут я вышла из автобуса и оказалась в этой ситуации. А еще через минуту вошла в ворота и ко мне потянулись огромные псы. Я не очень люблю собак, но их нужно было обязательно потрепать по загривку. Это такой ритуал.

Собак звали Диксон и Реверс. С авиационной кличкой все было понятно – близость к аэродрому располагала, а вот почему Диксон? Я каждый раз хотела спросить у охранников и каждый раз забывала. Красивые черные доги, очень высокие в холке, с огромными пастями, их запросто можно было снимать в фильмах ужаса. Вместе с тем они были невероятно умными животными. Они никого не кусали до крови, но чужаков пугали, рвали на клочки одежду. После такого воришки или шпана даже не захаживали на нашу стоянку. Последний раз собаки рвали Стива. А вот Тейлора они не только не тронули, а вообще вились вокруг него, как щенки. Рико добрый, и собаки чувствуют это. А еще дети. Сэм рассказывал, что Рико очень любит детей, и они висят на нем гроздьями. Как жалко, что у нас с ним детей быть не может.

У меня защемило сердце, так мне захотелось родить Рико ребеночка! Настроение стало совсем паршивым, я не стала пить чай, приняла душ, переоделась в ночную сорочку. Лежа в темноте, я думала о Рико. Я вспоминала его глаза, лицо, фигуру, но память вместо этого подставляла в воспоминания тепло его рук, нежность губ, горячее дыхание и горьковатый запах. Так пахнет сочетание лимона и табака.

Я уже блаженно погружалась в сон, когда на улице послышалась какая-то возня и рычание собак. Опять воры или хулиганы? В этот раз я могла не опасаться: Рико сделал нам с Дороти замок, дверь заперта. Все же я встала с постели, не зажигая света вышла в гостиную и прислушалась. Совсем рядом с трейлером собаки кого-то терзали. Поражала тишина. Почему он не кричит и не убегает? В прошлый раз, когда собаки набросились на Стива, он визжал так, что уже через минуту прибежала охрана и собак оттащили. Не успела я подумать, как раздались выстрелы. Один, второй, третий. И вместе с выстрелами визг и вой собак. Почти сразу сработала сирена.

Я стояла босиком посреди трейлера словно парализованная. Кто стрелял? Почему он не мог просто убежать? Ведь наши псы никогда никого серьезно не рвали, только одежду.

Я стояла в ступоре, пока в трейлер не забарабанили.

– Софи! Дороти! Девочки! С вами все в порядке?

Это были наши охранники: дядюшка Пит и его племянник. Тоже Пит. Между собой мы их называли Дядюшка Пит и Пит Второй. Они были одинаковыми, как и их собаки, только один постарше.

Я пришла в себя и распахнула дверь. Потом включила свет в трейлере и уличный фонарь. Лампа у порога разом осветила страшную картину, столько крови я не видела никогда в жизни. Одна собака валялась мертвая, из ее головы вытекала черная жидкость. Вторая собака еще дергалась в конвульсиях и хрипела. Рядом с ней, упав коленями в кровавую лужу, сидел дядюшка Пит. Он пытался зажимать рану в боку собаки, и его руки тоже были в крови. Я вышла на крыльцо, забыв, что на мне только сорочка. Случилось что-то страшное, но до меня пока не доходило – что именно. Потом, когда к трейлеру подъехала полицейская машина и фарами выхватила из темноты всю сцену, мне стало ясно: это убийство. Жестокое и бессмысленное убийство.

Вторая собака тоже издохла, но дядюшка Пит не поднимался с земли. Он сидел, положив голову собаки себе на колени, и гладил ее дрожащей рукой. Прибежал второй Пит. Видимо, он открывал ворота полицейским. Я и не заметила, как сирена, оравшая сразу после выстрелов, стихла.

Все то время, пока меня допрашивали полицейские, я думала: кто это мог быть? А главное: зачем? Зачем убивать собак? А еще я никак не могла вспомнить: разрешено ли в штате Калифорния ношение оружия? Я помнила, что на Аляске оружие было у всех и это спасло нас от бандитов. Полиция подробно расспрашивала меня о мужчине, который две недели подряд ночевал у меня в трейлере. Я назвала имя Тейлора, упомянув, что он работает на Военно-воздушной базе и сегодня предупреждал, что не приедет.

– Проверим, – кивнул полицейский.

– Софи, – подал голос Второй Пит, – что же ты не расскажешь о дружке Дороти?

Он повернулся к полицейским и пояснил:

– Софи тут в который раз повздорила с дружком своей соседки и выгнала его на улицу. А собаки в это время уже дежурили. Ну, и тяпнули его за мягкое место. Он так верещал, громче сирены. Может, он?

По просьбе полиции я назвала адрес Стива. Но я не верила, что это он. В его подлой манере было бы отравить собак, а не стрелять в них. К тому же где бы он достал оружие? Он судим, а с судимостью разрешение на оружие точно не выдают.

Полночи я провела без сна. Перед глазами стояло потерянное лицо дядюшки Пита и его окровавленные руки. А еще предсмертные хрипы пса. Я заснула только под утро, и почти сразу меня разбудила Дороти. Она плакала.

– Это не Стив, – сразу сказала она. – Он весь вечер был со мной. И оружия у него нет.

– Тогда что ты плачешь?

– Собак жалко, – всхлипнула Дороти.

Я обняла подругу. Да какой она Железный Дровосек? Рико не прав. У Дороти доброе и чувствительное сердце.

– Они ведь охраняли! Они ведь жизнь свою отдали… – И тут Дороти перестала всхлипывать и подняла на меня изумленный взгляд. – За… тебя?

И вот тут я испугалась. По-настоящему. До меня дошли все события прошлой ночи. Неужели и правда кто-то шел ко мне? С пистолетом. «Наркокартель!» – забилось в голове знакомое слово, но тут же я себя одернула. Откуда они могут знать? Я даже документы о разводе получала через адвокатов. И врачебную проверку я проходила в Лос-Анджелесе, а в Монтере вообще официально не мелькала. У меня нет машины, нет мобильного телефона, я не записана в библиотеке и даже договор аренды трейлера оформлен на Дороти. Там указано: Дороти Хоуп плюс один. Словно я – ребенок. Откуда они узнали? Или это были просто угонщики, а у меня – паранойя?

И еще я вдруг осознала, что теперь меня уже никто и ничто не охраняет. Только замок, поставленный Рико. Может быть, мне переехать? Но тогда придется менять работу. Как это все некстати!

Дороти приняла душ, накрасилась, и мы вместе поехали на работу. Ресторан начинал работу с двенадцати, поэтому утро у нас обычно было неспешным.

Целый день я была рассеяна и думала только о том: что теперь? Как быть? Если это наркокартель, то зачем им убивать меня? Столько лет просто наблюдали. Или у них появились сведения о моих родителях?

Опять у меня образовалось море вопросов без ответов.