Текст книги "Избранные письма"

Путь твой – все открывать о себе старице. На сновидения же твои, на разные скорби и искушения, не обращай внимания, как бы они случались с другими, а не с тобою; твое дело – только о нем сказать старице. Твое делание начнет умерщвлять в тебе мало-помалу страсти. Так жительствовал Досифей, ученик аввы Дорофея. Побеждай ложный срам на земли, и не постыдишься на небеси.

Каким бы оправданием или личиною ни прикрывалась борющая тебя ревность, ты не принимай ее. Не думай, что сравнение себя с Исавом, а ближнего с Иаковом родилось в тебе от смиренномудрия. Нет! Этим смиреннословием прикрылась зависть, чтоб удобнее низложить тебя. Сохраняй невменяемость[12]12
  Невменяемость – здесь: не ставить, не вменять себе ничего в достоинство, в добродетель, в заслугу, в подвиг, не приписывать себе ничего хорошего.


[Закрыть], т. е. ни с кем не сравнивай себя, а смирения ищи единственно в откровении твоих помыслов старице и в отсечении твоей воли перед нею. Бог да поможет тебе восприять истинное иноческое делание.

Нисколько не смущайся действующими в тебе бранями, сопряженными с тягостью, омрачением и унынием. Таким браням обыкновенно подвергаются все пришедшие от долговременной самочинной жизни к послушанию. Понуждай себя к простоте и откровенности пред старицею; от всех же других вполне скрывай свои брани, потому что такою преступною откровенностью повредишь себе и другим, которым отнюдь не полезно слышать о твоих бранях. Понуждай себя и паки понуждай; за твое постоянное понуждение к откровенности Господь даст тебе в свое время силу открываться с легкостью. А твое спасение единственно от твоей откровенности пред старицею. Без этого делания тебе не достигнуть ничего духовного и благодатного, а пребудешь плоть и кровь. Если будешь открываться, то достигнешь чистоты, которую осеняет благодать Божия. Не принимай никакого вражеского осуждения, или смышления, или подозрения на твою старицу. Не ищи ее любви, но ищи своего спасения. Мужайся. Благословение Божие да будет над тобою и благодать Божия да осенит тебя.

P. S. При решительном откровении согрешений делами, словами и помышлениями можно в один год преуспеть более, нежели при посредстве других подвигов, самых многотрудных, в течение десяти лет. Оттого враг и борет так сильно против этого спасительного делания.

Теперь ты можешь сказать с пророком Давидом: «Господь, наказуя, наказа мя, смерти же не предаде мя». Многими скорбьми и смертьми подобает нам наследовать Царствие Небесное, да умертвится наш ветхий человек со страстьми и похотьми его и да соделается сердце способно к принятию Божественной благодати. Как видно из жития святых отцов, подобным твоему искушению подвергаются те иноки, которые слабо противостоят брани самоволия и самосмышления, не исповедуя своих помышлений старцу и вверяясь бесу, показывающему ему в старце такие недостатки, коих в нем вовсе нет. Узнав причину попущенного тебе искушения, направь всевозможное усилие к устранению этой причины и восприими благое иго Христова смирения, которое является в послушании и откровении своих помышлений.

Милость и суд воспою Господеви. Милость за помилование, суд за то, что, наказуя, наказа мя Господь, смерти же не предаде мя. – Благодари Господа и держи себя спокойнее. Господь да простит тебе прошедшее и укрепит на будущее. Правило с поклонами дают здоровым, а не больным. Впрочем, если хочешь, клади утром, среди дня и вечером по 12-ти поклонов поясных с молитвою: Боже, очисти мя грешную. Потом твори 50 этих молитв каждый раз, после поклонов. Из больницы не выходи преждевременно.

Сказал святой Иоанн Лествичник в 4-й степени: «Бес старается иногда осквернить послушников телесными сквернами и соделывает их жестокосердыми, подучая их быть – сверх обыкновения – тревожными, иногда же соделывает какими-то сухими и бесплодными, ленивыми к молитве, сонливыми и помраченными, чтоб их отторгнуть от повиновения, как не получивших никакой пользы от этого подвига, но и ощутивших душевный ущерб. Он не попущает им уразуметь, что смотрительное (бывающее по Промыслу Божию) отъятие мнимых в нас благ, весьма часто бывает причиною глубочайшего смиренномудрия». Что бывает с монахами-послушниками, то бывает и вообще с монахами, живущими ради Бога. Враг ратует против них различными бранями, чтоб привести в безнадежие и отторгнуть от монашеской жизни, или ввергнуть в нерадение. В особенности тяжка наводимая им блудная брань и преткновения, близкие к падениям, как их называет преподобный Исаак Сирский. Но верный раб и воин Христов на этой-то брани и доказывает свою верность Христу и веру в Него: он пребывает твердым, хотя бы понес бесчисленные брани. Так поступай и ты. Говори врагу: «Я отдалась Богу и решаюсь великодушно перенести все мои падения, сколько бы их ни было и как бы долго они ни продолжались».

Бог да простит тебе прошедшее и да укрепит на будущее.

Будь мирна; подвига как телесного, так и умственного, превышающего силы твои, отрицайся. Господь любит смирение, а безумной ревности к сверхсильным подвигам, каким бы то ни было, не приемлет, потому что в стремлении к сверхсильному подвигу – гордость и самомнение. Подвиг сверх силы, по учению святых отцов, очень вреден и приносит или смущение, или самомнение, или то и другое попеременно, что и служит доказательством, что в сверхсильном подвиге нет истины, но он есть ложное состояние души.

Письменные опыты Ваши очень хороши, но и этим трудом надо заниматься с умеренностью. Тебе не должно утомлять ни души, ни тела.

Желаю, чтоб милость Божия покрыла тебя от всех искушений, наносимых врагом спасения нашего и собственными нашими страстями. Яко яда смертного хранись от ревности, от подозрений на старицу и сестру. Искушение, тебя постигшее, должно показать тебе со всею ясностью, как бедственно вверяться наносимым от врага самосмышлениям и подозрениям, которых неправильность и злое происхождение познаются по производимому ими смущению.

Очень сожалею о постигшей тебя скорби! Тебе известно, что скорбь надо потерпеть, в надежде на милосердие Божие и на помощь Божию. Возлагая все упование свое на Господа Бога, подвижник Христов должен и сам стараться о уничтожении причин скорби, если это зависит от него. Такое старание прилично и тебе. Искренне желаю тебе терпения и преуспеяния духовного. Если бы обстоятельства устроились так, что мне не пришлось бы видеть тебя во время сей земной жизни[13]13
  27 октября архимандрит Игнатий в том же 1857-м году хиротонисан во епископа Кавказского и Черноморского; немедленно отбыл в свою епархию и, действительно, никогда более не свиделся с этой ученицею своей.


[Закрыть], то память о тебе останется неизглаженною в душе моей, и я усердно желаю помогать тебе моим убогим советом о Господе, когда такой совет мой понадобится.

Милосердый Господь да простит тебе все согрешения твои и да укрепит тебя против искушения твоего.

13 октября 1857

Милосердый Господь учредил, при посредстве святых Своих апостолов и святых отцов, святителей и учителей церковных различные душеспасительные подвиги, а между ними и пост святой, коим связывается и обуздывается плоть наша. По отношению всех этих подвигов должно помнить, что они для человека, а не человек для них, как и Господь сказал: суббота бысть человека ради, а не человек ради субботы. Сие должно разуметь и о посте. Почему, находясь в крайней немощи и не имея нужды удручать тело, а, напротив, имея нужду укреплять оное, нисколько не усомнитесь употреблять уху из рыбы во время нынешней святой Четыредесятницы, ибо уха из рыбы менее даст крепости Вашему слабому телу, нежели сколько другому сильному хлеб и вода. Сердцеведец Господь, видящий немощь Вашу, не исключит Вас из числа постящихся. Так поступали многие великие угодники Божии и, между прочими, святой Епифаний Кипрский. Св. Исаак Сирский в 10-м слове говорит: «Да не смятеши и отсечеши житие твое, еже подобно есть веризе духовной, и за вожделение прилога мала труда да не останешися и престанеши от всего течения твоего. Яждь умеренно, да не всегда яси. И да не простреши ноги твоея выше силы, да не отнюдь празден будеши». Этот премудрый совет великого наставника монашествующих вполне может быть приложен к Вам, потому что воздержанием, не соответствующим силам Вашим, Вы можете привести себя окончательно в слабость, лишитесь церковной службы и обществу Вашему, которому теперь приносите некоторую услугу, будете служить обременением.

Просящий Ваших святых молитв и любви о Господе – недостойный

Архимандрит Игнатий,

2 марта 1846

Препровождаю Вам краткую статью о молитве Иисусовой. По болезненности Вашей Вам должно подвизаться лежа или – сидя на спокойном стуле. Молитву произносите неспешно, со вниманием, заключая ум в слова молитвы, имея глаза на устах или закрывая их. Полезно Вам прочитывать краткие статьи о молитве, имеющиеся у С. Г.¹⁴ Они Вам будут способствовать при этом делании, которое сначала кажется сухим, но впоследствии оказывается самым плодоносным. Бог дает молитву молящемуся, да дарует дар ее Вам, дабы отселе могли Вы частою молитвою встать на Страшный Суд Христов и испросить себе заблаговременно помилование.

23 апреля 1846

Несмотря на то, что Вы больны, Вы потрудились написать целое письмо к грешнику. Вы это сделали, движимые любовью христианскою. Бог утешает меня дружбою матушки игумении и Вашею, ибо дружба рабов Божиих есть истинное утешение для души, странствующей в этом кратковременном и суетном мире, враждебном Богу. – Да даруются Вам силы свыше, от Отца Небесного, наказующего всех, Им любимых, и биющего всех, Им приемлемых. Я часто о Вас вспоминаю; извещает меня о Вас мое сердце. Вспоминаю Вас – и желаю, чтобы Вы благополучно, о Господе преплывали житейское море. Сколько в этом море подводных камней! Какими ветрами различными, действующими по различным направлениям, оно обуревается! И на нем еще, кроме опасностей ему природных, на нем еще превитают разбойники! Эти разбойники невидимы для телесных очей, а наветуют они и тело, и душу; и тело, и душу стараются увлечь в бездну греха и потопить в ней навеки! Увы, бедная душа человеческая! Как совершишь ты путь по морю житейскому? Как спасешься от волн, от ветров, от подводных камней, от разбойников, от плена, от смерти? – Не иначе, как Христом; Он сотворит силу, Он вознесет мя. Он крепость моя и пение мое, и будет мне во спасение. Мир Вам!

Позволяю себе послать к Вам вновь вышедшую книгу: «Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского»; того благочестивого и духовно просвещенного мужа, которому чада Православной Церкви обязаны за перевод с греческого на славянский язык Добротолюбия, Исаака Сирского и других отцов. Во вновь вышедшей книжке, которую я давно знаю в рукописях, с особенною ясностью изложено учение, весьма приличествующее нашему времени, учение о Иисусовой молитве, о которой ныне по большей части имеют самое темное, сбивчивое понятие. «Иные», считающие себя за одаренных духовным рассуждением и почитаемые многими за таковых, «боятся» этой молитвы, как какой заразы, приводя в причину «прелесть» – будто бы непременную спутницу упражнения Иисусовою молитвою, – сами удаляются от нее и других учат удаляться. Изобретатель такового учения, по мнению моему, – диавол, которому ненавистно Имя Господа Иисуса Христа, как сокрушающее всю его силу: он трепещет этого всесильного Имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтоб они отвергли оружие пламенное, страшное для их врага, – спасительное для них самих.

Другие, занимаясь Иисусовой молитвой, хотят немедленно ощутить ее духовное действие, хотят наслаждаться ею, не поняв, что наслаждению, которое подает один Бог, должно предшествовать истинное покаяние. Надо поплакать долго и горько прежде, нежели явится в душе духовное действие, которое – благодать, которое, повторяю, подаст един Бог в известное Ему время. Надо прежде доказать верность свою Богу постоянством и терпением в молитвенном подвиге, усмотрением и отсечением всех страстей в самых мелочных действиях и отраслях их.

Представляемая мною «книга» показывает непрелестный образ упражнения Иисусовою молитвою, состоящий в тихом произношении ее устами, или и умом, непременно при «внимании» и с чувством «покаяния». – Диавол не терпит вони покаяния; от той души, которая издает из себя эту воню, он бежит прочь с прелестями своими. Проходимая таким образом Иисусова молитва – превосходное оружие противу всех страстей, превосходное занятие для ума во время рукоделия, путешествия и в других случаях, когда нельзя заняться чтением и псалмопением. Таковое упражнение молитвою Иисусовою приличествует всем вообще христианам, как жительствующим в монастырях, так и жительствующим посреди мира.

Стремление же к открытию «сердечного духовного действия» приличествует наиболее, почти единственно, инокам – и то познавшим подробно борение со страстями, при удобствах, доставляемых местом и прочими обстоятельствами. Если же кто бы то ни был, движимый, по выражению святого Иоанна Лествичника, гордостным усердием, ищет получить преждевременно сладость духовую или сердечное молитвенное действие, или какое другое духовное дарование, приличествующее естеству обновленному, тот неминуемо впадает в прелесть, каким бы образом молитвы он ни занимался, псалмопением ли или Иисусовою молитвою. Это привелось видеть и на опыте. Упоминаемый в житии Пахомия Великого прельщенный старец, стоя по действию прелести на раскаленных углях босыми ногами, произносил молитву Господню: «Отче наш». Причина прелести – не молитвословие, не псалмы, не каноны и акафисты, не молитва Иисусова – нет! Сохрани, Боже, всякого от такового богохульства! Гордость и ложь – вот причины прелести! – Гордость и ложь, которых виновник – диавол. А он, чтоб свалить с себя вину, дерзостно и богохульно оклеветал Иисусову молитву – сам же встал в стороне, как ни в чем не повинный. Ныне многие хлопочут, остерегаются и других остерегают от молитвы Иисусовой, утверждая, что должно от нее удаляться, как от причиняющей прелесть, а о диаволе, настоящем виновнике прелести, ни слова – совсем забыли. Ах, какая явная хитрость диавола! Как он прячется искусно.

Очень огорчает меня, что ныне так утерян людьми истинный духовный разум, а разные ложные, вполне ложные мысли, получили такую силу!

Книга Паисия имеет значительные недостатки в литературном отношении. Что до того? Часто смиренные пустынники, выходя из пустынь своих, лишь прикрытые рубищем, словом скудным и нескладным возвещали христианскому миру святую и спасительную Истину; напротив того, сколько видим книг, убранных звучными словами, в стройном систематическом порядке – а они заключают в себе яд, убивающий души!

Старец Паисий не раскаивался, как разглашали некоторые, не вполне понявшие его слова и не имевшие определительного понятия об умной молитве, в напечатании книги «Добротолюбия», переведенной им с греческого на славянский язык. Он, проникая дух времени, предвидел вред многих легкомысленных и самочинных, имеющих повредиться и употреблением великого блага умной молитвы во зло. Движимый духовною любовью и состраданием к человечеству, столько поврежденному грехопадением, что самые средства к своему спасению оно обращает в средства к большему осуждению, к умножению бедствий, нанесенных грехопадением, Паисий огорчался и болезновал, подражая этим многомилостивейшему Господу Иисусу, Который проливал Свои всесвятейшие слезы о Иерусалиме, отвергшем Его, а потому не только отвергшем спасение, Им принесенное, но и навлекшем на себя и на чад своих лютейшие казни. – Такова была мысль Паисия! Такова была печаль его при напечатании «Добротолюбия», при переводе и напечатании которого он положил столько трудов. Эта мысль и эти чувствования изображены им в письме его к Феодосию, архимандриту Софрониевой Пустыни.

Не одно «Добротолюбие» употреблено во зло! Употреблены во зло Писания святого апостола Павла, как засвидетельствовал сам верховный Петр. Употреблено еретичествующими во зло все Священное Писание. Самое Божественное Евангелие употребили и доселе употребляют во зло, для погибели своей, многие миллионы протестантов, толкуя его неправильно и неблагочестно, по поводу будто бы его, удаляясь от единения со Вселенскою Церковью, составляя отдельное душепагубное еретическое сонмище, которое они дерзают называть Церковью евангельскою. Апостол Павел свидетельствует, что они – апостолы, Христово благоухание Богови в спасаемых и погибающих: овем убо воня смертная в смерть; овем же воня животная в живот. Даже о Господе Иисусе Христе сказал святой Богоприимец Симеон: «Се лежит Сей на падение и на восстание многим во Израили, и в знамение пререкаемо». Святой Исаак Сирский в 54-м слове говорит: «Слово крестное погибающим юродство есть». Что из сего следует? Поелику оное слово крестное казалось юродством тем, которые не ощущали силы сего слова, то долженствовало ли Павлу умолкнуть и престать от проповеди? Но и до сего дня крест служит поводом к претыканию и соблазну иудеям и еллинам. Итак, должно ли умолчать, чтоб сии не соблазнялись? Павел не только не умолчал, но так взывал: Мне да не будет хвалитися, токмо о Кресте Господа нашего Иисуса Христа. Поведано здесь святым Апостолом хваление о Кресте не с тем, чтоб соблазнить других, но чтоб возвестить о великой силе Креста!

Божественное добро не должно быть отвергаемо, если некоторые или многие употребили его во зло. Это надо отнести и ко Иисусовой молитве. Сам Иисус был камнем преткновения для многих; проповедь о Нем была камнем преткновения; Крест Его был камнем преткновения; как же святейшему Имени Его не участвовать в тех же обстоятельствах? Из того, что могу я заключать по двадцатилетнем наблюдении современного монашества православной отечественной Церкви, находясь это время сам в недрах его, даю следующий отзыв: если находятся еще в наши времена, времена нищеты, глада и мрака в духовном отношении, иноки, имеющие отчасти истинное духовное рассуждение, то это те весьма немногие, которые будучи просвещены умною Иисусовою молитвою, познали подробно свои страсти, действия лукавых духов и, наконец, действие Духа Божия, начинающегося с излияния в душу священного Мира о Христе. Кто же при свете умной молитвы не узрел страстей своих, не познал действия лукавых духов и не вкусил, что такое мир Христов, соединяющий во едино ум, душу и тело, тот не имеет и понятия о духовном рассуждении, хотя и мнит иметь его, обольщаемый тщеславием. Таковое мнение свойственно всем, проходящим, так называемый св. Симеоном Новым Богословом, второй образ внимания и молитвы. При благонравии можно иметь рассуждение, или разум и естественный, и деятельный, образованный науками и чтением, как весьма основательно рассуждает о сем преподобный Григорий Синайский, но это еще – не рассуждение духовное! От такового разума отстоит духовное рассуждение, как небо от земли, и превосходнее его, как свет солнца превосходнее тусклого света ночных светил небесных.

Что скажу на письмо Ваше? – Увы! Нетленной и блаженной святости не вижу в себе и следа! Не от действия благодатного смирения, но самим опытом, самими грехопадениями моими убеждаюсь, что я грешен. Желал бы непрестанно зреть грехи мои и плакать о них, но скрадывают и омрачают меня забвение, рассеянность, нерадение мои! – Вы изволите писать, что в письмах моих к Вам я не решался ни на какое слово, назидательное для Вас собственно. Как мог я решаться на него, имея тяжкое бревно во оке души моей, заграждающее от меня зрение грехов моих и преграждающее ток слезам моим? Говорю только вопрошающим, и то когда уверен, что вопрошают искренно, по требованию души, а не мимоходом или по любопытству. И ныне, получив письмо Ваше, я умилился окаянным сердцем моим и беру перо для ответа Вам, единственно с тою надеждою, что милосердый Господь, видя истинную нужду души Вашей и веру Вашу, дарует слово полезное, а мне простит мое дерзновение по тесноте нынешнего времени, в которое весьма оскудело истинное духовное знание. Поелику же пишу к рабу Божию и ради Бога, то оставляю все соображения мира, чтоб увлекшись каким-нибудь побуждением человеческим, не соделаться мне предателем души Вашей, прибегшей ко мне за советом о Господе и имеющей обвинить меня пред Господом на Страшном Суде Его, если я в этом суетном веке поврежу совет мой лицемерством, лестию и человекоугодием.

Верую по преданию Церкви и с Церковью, что всякий, православно верующий во Христа и исполняющий заповеди Его, а нарушение заповедей очищающий покаянием, – спасется. Так сказал Сам Господь юноше, вопросившему Господа, как ему спастись. Но есть еще и другая цель христианства, для которой в особенности назначаются иноки, цель достигаемая и не достигаемая: христианское совершенство. – Путь к этому совершенству есть очищение себя заповедями Нового Завета, Евангелием, руководствуясь которым сын ветхого Адама может усыновиться Новому Адаму. «Всяк имеяй сию надежду, – говорит св. Иоанн Богослов, – очищает себя, якоже Он чист есть». – Но новая заповедь «широка есть зело!» Говорит новая заповедь: «Кто хочет приобрести душу свою, да погубит ю»… Что значит погубление души? – Отвержение действий по собственным чувствам и понуждение себя к действию по заповедям евангельским. Евангелие действующему таким образом сообщает свой разум и свои ощущения, принадлежащие к естеству нового человека, обновленного по подобию Создателя и Искупителя нашего. В этом состоит принуждение и насилование себя, предписываемое Евангелием. Это значит совет, так часто повторяемый святыми отцами: «Даждь кровь и приими Дух». Отсеки себе свойства падшего естества и привей к себе свойства естества, обновленного Христом.

Не только «плоть», но и «кровь» Царствия Божия не наследят. Но как «Царствие Божие внутрь нас есть», то должно из этого заключать, что доколе возбуждаются и сопровождаются в нас сердечные ощущения движениями крови, дотоле мы чужды духовного действия, истекающего от Бога. По духовном, Божественном действии кровь умолкает и бывает «тишина велия». Тот святой мир, который не в нашем падшем естестве, но дарован и даруется Господом, мир, превысший всякого ума, нисходит в душу. Он изливает священное спокойствие в ум, сердце и тело раба Христова, соединяет сии три воедино и представляет их Христу, погруженных в бездну смирения, приведенных в состояние о Христе. Это состояние принадлежит естеству обновленному. – Приглашаемый Вами преподать Вам совет душеполезный, совет о Господе, отвлекаю внимание от смердящих язв души моей и, обращаясь к Вам, говорю Вам ради Бога с сердечным плачем следующее: У Вас пылает естественный огнь и кровь Ваша жива. По этой причине нет места в сердце Вашем для того Божественного огня, который ввергнуть в нас пришел Господь и которым потушается огнь естественный. «Глаголяй обоя имети, – говорит св. Иоанн Лествичник, – прельсти себе». В Вас – движения, именно зависящие от крови; они препятствуют явлению движений духовных, держат душу Вашу в темноте, в каком-то нерешенном состоянии, Вами ощущаемом, но не понимаемом. Не понимаемом, потому что таковые движения могут сообщать только мнение знания, а не знание, ясное, точное, как истинное. От того-то совесть Ваша, когда Вы рассматриваете себя и вникаете в себя, отвечает Вам невнятным, страшным голосом самомнения. Вы нуждаетесь в утешении: да утешит Вас Истина!

В двух отношениях рассмотрим предмет, о котором теперь беседуем: в любви к ближнему и в действии умной молитвы.

Вы живы для человеков, Вы любите их огнем естественным. – От того и человеки для Вас живы, а Христос – мертв. (Не смутитесь словами моими: выше я отличил спасение от совершенства, оставив говорить о первом, как по милости Божией для Вас верном, говорю о пути ко второму, об очищении). Во 2-й части Добротолюбия, в книге иноков Каллиста и Игнатия, в главе 37-й приводятся следующие слова Великого Варсонофия: «Еже не вменитися в человецех, сотворит тя вселитися во граде, а еже умрети от всякого человека, сотворит тя наследовати град и сокровища». Не убойтеся этой смерти; от нее рождается новая жизнь. Когда оживете новою жизнью, то увидите, что жизнь, умерщвления которой требует от нас Бог, – есть смерть. Это та смерть, которою умер Адам немедленно по вкушении от запрещенного древа, ожив в смешанные познания и ощущения добра и зла. Скажите Богу о всех родственниках Ваших живых и почивших, скажите о братиях обители Вашей, о всех любимых Вами: «Господи! Это все Твое, а я кто?» Точно, все это – Божие; Божие не будем похищать себе. И мнимолюбимым нами вернее быть Божиими, нежели нашими. Не правда ли? Если правда, то примем правду во спасение. Умрем для естественной любви к ближнему и оживем новою любовью к нему, любовью в Боге. Тогда умрем естественною, смешанною любовью к ближнему, когда «не вменим себя, по совету Великого Варсонофия, в человецех», когда оплюем себя, как некую мерзость. Послужим ближнему в служении нашем, не как отцы чадам, но как рабы Господам, как непотребные слуги святым Ангелам. Этого и Павел хотел; и он так мыслил! «Не себе проповедуем, – говорил он коринфянам, – но Христа Иисуса Господа, себе же самех рабов вам Иисуса Господа ради». Божие отдадим Богу. Не будем мнением присваивать себе Божие: от нашего мнения Божие не сделается нашим, а только мы будем обманываться пустым, достойным смеха и вместе плача самообольщением. Когда же смиримся, то Бог Свое может нам дать; тогда оно точно сделается нашим по благодати. Таким образом святые, соделавшись сосудами Святого Духа, соделались и отцами в Духе, имели чад в Духе. Заповедь Христова: Не нарицайте себе отца на земли, ни учителя на земли, оставалась ненарушимою. Когда Анания и Сапфира солгали пред апостолом Петром, то пали мертвыми; а Апостол объяснил их вину, что они солгали Богу, хотя пред собою видели не Бога, а только человека – Апостола. Но этот человек был сосуд Святого Духа; сделанное по отношению к нему, отнеслось к Богу. Многие из святых называли чадами тех, которым они сообщали жизнь Духа. И то было истинно, потому что словам сопутствовало самое дело. Но мы, не имеющие в себе явного обитания Духа, можем ли сами присваивать себе то, что дает только Бог. Не страшное ли это святотатство? Не самообольщение ли это, достойное по производимому им ложному состоянию горького плача? – Те из святых отцов, в которых обилие благодати не преливалось так, как в апостолах и других величайших угодниках Божиих, не дерзали называть себя учителями и отцами. Из них преподобный Нил Сорский в предисловии к своему Скитскому уставу говорит: «Не называю вас учениками моими: один у нас Учитель – Христос» и проч. И это по завещанию Апостола, который говорит: «Аще кто глаголет, яко словеса Божия, аще кто служит яко от крепости, юже подает Бог, да о всем славится Бог Иисусом Христом». Повсюду умерщвленное «Я»! – Повсюду Христос живый и подающий жизнь. Смирение убивает естественную любовь. А если она умирает от смирения, то жизнь ее составляется гордостью. Принадлежа к свойствам ветхого Адама, она требует умерщвления и воссоздания Духом. В ней живет идол «я», поставленный на престоле татебно* вкравшегося самомнения и завешивающийся завесою будто бы добродетели.

Апостол Павел не любил этой любви в учениках своих к себе; за нее называл он их плотскими. Вооружаясь против нее, он писал против себя; желал во мнении учеников низложить, уронить, уничтожить себя. «Еда Павел распятся за нас», – говорил он им. – «Кто убо есть Павел?» «Аз насадих, Аполлос напои. Бог же возрасти. Темже ни насаждали есть что, ни напаяяй, но возращаяй Бог». Видите, как ревностно ищет великий Апостол, чтоб верующие во Христа были мертвы для человеков! Оживление для человеков есть умерщвление по отношению ко Христу, а следовательно, и ко всему Божественному и духовному, потому что Христос есть единый ходатай между Богом и человеками.

Возревновали некогда ученики Иоанна Предтечи, узнав, что все идут вослед Иисуса, – и отвечал им великий Предтеча: «Имеяй невесту жених есть: а друг женихов, стоя и послушал его, радостью радуется за глас женихов. Сия убо радость моя исполнися. Оному подобает расти, мне же малитися». – Великие слова! Святые слова! Точно, – тогда исполняют обязанность свою наставники, когда они ищут, чтоб в душах, приводимых ими ко Христу, возвеличивался и возрастал один Христос. Они желают умалиться во мнении своих водимых, лишь бы возвеличился для них Христос; тогда эти наставники ощущают полноту радости, как достигшие конца своих желаний. Напротив того, те, которые приводят вверенные их руководству души к себе, а не ко Христу, скажу безошибочно, прелюбодействуют. Теперь – с Божиею помощию – несколько слов о молитве! При упражнении ею равно могут быть действия, прямо зависящие от крови, а неопытный делатель может принять их за благодатные, как сказано в 4-й части Добротолюбия, в статье святейшего Каллиста, патриарха Константинопольского под заглавием: «Образ внимания молитвы». Можно найти в действиях, происходящих от крови, некоторую сладость и возомнить, что это молитвенное услаждение. Таковая мысль – заблужденная, это – самообольщение, именуемое отцами «мнением». О «мнении» говорит св. Иоанн Карпафийский в конце 49-й главы, что оно есть упитательство души (упоение души, довольной собою, своими мнимо сладостными состояниями) и мнение «суетное ума», происходящее от такового довольства или упитательства. В этом состоянии самообольщения, называемого «мнением», находились те, к которым писал святой апостол Павел: «Се сыти есте, се обогатистеся, се насладистеся». Если бы они точно обогатились, к чему б обличение? Если же Апостол их обличает, то значит, что они имели только мнение богатства. «Мнение не попускает быть мнимому», – говорит святой Симеон Новый Богослов. Итак, может быть мнение молитвы, препятствующее познать и вкусить истинное молитвенное действие. О таковых самомнительных сказала Пресвятая Владычица наша Богородица, Приснодева Мария: «алчущия исполни благ, и богатящиеся отпусти тщи» (Лк. 1. 53). «Суть богатяще себе, – говорит Писание, – ничегоже имуще: и суть миряющеся во мнозе богатстве» (Притч. 13, 7). – Как можно богатиться скудным? – Явно – мнением. Но участь их достойна сожаления: в то время как алчущие исполняются благ, они отходят с пустыми руками. А в будущем веке и «еже мнится имети, взято будет от него» (мнителя). Богатство мнимое может ли быть существенным? При обличении, отвержении на суде Божием самого мнения, с чем останутся имевшие лишь одно мнение? – С пустыми руками. Что сказать об ощущаемых Вами действиях при молитве? – Они решительно кровяные; нельзя Вам не признать, что действует и мнение. Совесть Ваша, подозревающая справедливость и правильность этих действий, сомневающаяся в них, уже может служить достаточным обличением. Вдобавок Вы темны: Божественное действие просветило бы и удовлетворило Вас, удовлетворило бы не ощущением сладости, а познанием Истины, отчего является в совести чудное спокойствие, извещение. Действует теплота по наружности Вашего тела, но Вам совершенно неизвестно (это может быть постигнуто только опытом), каким образом душа движется в соединение с умом; влечет за собою тело; каким образом в хладе тонком и мире глубоком человек, соединенный сам с собою, превысший всякой борьбы, чуждый всякого греха, одеянный в покаяние, предстоит пред лицом Господа чистою молитвою, объемлющею все его существо – и самое его брение. Тогда умолкает кровь, бежит прочь мнимая сладость, человек зрит, что он существо падшее, наставляется покаянию, которое должно объять его, соделать для него возможным очищение, чрез очищение – соединение с Богом. Покаяние должно быть душою молитвы; без него она мертва, смердит вонею мнения гордостного и обольстительного! Покаяние – единственная дверь, посредством которой можно о Господе обрести пажить спасительную. Вознерадевший о покаянии чужд всякого блага.