Текст книги "Детектив Бестужев. Болтун находка для шпиона"

Ну, например, расшевелить украинское националистическое кубло, постараться получить оперативную информацию, имеющую государственную важность, через отца, который сидит в Москве. Ведь для политической разведки архи важна информация о политических решениях в самых высших эшелонах власти. А вместо этого, пусть и нетривиальная, но просто диверсия.

– Ну, хорошо, принимается. Но хотелось бы уточнить одну деталь. С чего ты взял, что у «Объекта» развитая агентурная сеть?

– Папа, любой партийный функционер, работающий под его началом, может быть использован им в тёмную в нужном направлении и с нужным результатом, так что сеть очень большая и очень результативная. Через таких людей проходят массивы секретной информации, и они элементарно, не вызывая подозрений, могут уточнять, узнавать, решать массу вопросов. Ну, а кроме того, у «Объекта» есть и так называемая теневая сеть из различных антигосударственных элементов, а проще говоря, бандитов! Я не знаю всей глубины этой сети, но того, с чем я сам столкнулся было достаточно, чтобы понять, что организация серьёзная.

– Ты полагаешь, у нас настолько развился бандитизм в стране?

– Я знаю, что в нашей стране папа, на каждом шагу сталкиваешься с бандитами и преступниками. Особо они оккупировали торговлю, и это уже вопрос государственной безопасности. Думаю, вы скоро с этим вопросом столкнётесь, но сейчас не об этом.

– Ну, хорошо, считай, что ты меня убедил! Так и что ты предлагаешь?

– Я предлагаю сконструировать легенду на основе постулата о том, что перед своей гибелью майор Удод успел вывести со склада в неизвестном направлении львиную долю взрывчатки!

Предположим, что по условиям задачи тонна взрывчатки была вывезена со склада, для доставки её в Энергодар. Но на складе было около пяти тонн взрывчатого вещества, и это количество явно было оценено при посещении склада самим резидентом. Из имеющейся информации, склад был ликвидирован органами безопасности, но взрывчатки там не нашли! Понимаешь, куда я клоню?

– Понимаю сын, ты хочешь сказать, что эта вывезенная взрывчатка сейчас как бы находится на другом складе и её можно использовать повторно…

– Совершенно верно!

– А откуда «имеется информация»?

– Так, у партии руки длинные, агентура доложила… или через отца узнал – тут могут быть варианты.

– И дальше?

– А дальше всё просто: Если взрывчатку «найти», то можно обновить идею организации взрыва, нет, не атомной станции, ну, хотя бы Херсонского порта! А почему нет?

Во-первых, это менее опасно, чем АЭС, во-вторых, везти недалеко и в-третьих, можно «груз» спрятать уже в самом Херсоне, чтобы не возить его туда-сюда, не искать место для тайника, да и вообще, спокойно организовать муляж большого груза и продемонстрировать его так называемому «покупателю». А в этот момент его и взять на горячем. И в городе это сделать намного проще. С другой стороны, второй раз в некую деревню он может не поехать, а так, Херсон, большой город, порт, чем не акция?

– Заманчиво. И всё же есть элемент опасности для города и населения. Если не дай Бог что, ты знаешь, сколько народу пострадает? А скольким снимут голову вместе с погонами? Даже подумать страшно.

– Я понимаю отец, твои генералы готовы чужими руками грести головешки из костра, но не готовы рисковать. Хорошо, я предложу другую схему.

Размещаем взрывчатку в трюме старого списанного судна в порту Херсона. Я видел, там, в отстойнике несколько списанных судов. Среди них есть парочка более-менее пристойных. Надо запустить машину, если надо – отремонтировать, чтобы оно могло двигаться. Проверить забортную арматуру, чтобы не утонуло при движении. Судно можно вывести из порта при необходимости и спрятать в Херсонских плавнях, для обеспечения безопасности самого порта. Ну, то есть, вопрос безопасности решается очень просто, даже без особых финансовых затрат.

– Ну что ж, сын, хороший план! Теперь надо всё это довести до ушей начальства, и постараться, чтобы у них не осталось сомнений.

– Угу, как в самолёте.

– В каком самолёте? Что ты имеешь в виду.

– Это анекдот папа. Взлетает самолёт Ил-96 из аэропорта города Одессы. Командир корабля по радио объявляет: «Здравствуйте уважаемые пассажиры! Командир корабля и экипаж приветствует вас на борту самого большого в мире пассажирского самолёта Ил-96. На нижнем этаже самолёта расположено кафе, спортивный зал, бильярдная и бар. На верхнем этаже самолёта расположено три пассажирских зала, ВИП-зал, кухня, туалеты и кабина пилотов. И вот теперь со всей этой хернёй мы постараемся взлететь»!

– Вот-вот, теперь главное не забыть детали и наиболее полно всю эту херню влить в уши начальства, – рассмеялся отец.

– Ну, ни пуха тебе пап!

– К черту, сын, тьфу, тьфу, тьфу через левое плечо.

Подтверждение моего плана я получил на следующий день.

– Ну что сын, твоя взяла. Только не возгордись, я тоже приложил немало усилий, чтобы убедить высокое начальство в том, что этот план наилучший из возможных, так что теперь мы с тобой оба виновны в его провале.

– Пап, так мы же ещё не провалили?

– Это мы с тобой считаем, что мы его ещё не провалили. А в глазах начальства мы уже виновны и достойны наказания, так что «либо грудь в крестах – либо голова в кустах»!

– Ну да, ну да, перед нами враг, а позади Москва, и нет у нас права на ошибку! Это я много раз в книжках про разведчиков читал.

– Макс. Решение поставленной перед нами задачи достойно описания лучшего романа! Так что кто знает. Может через энное количество лет и о тебе напишут книжку как о результативном талантливом разведчике нашей Родины!

– Я был бы счастлив, если обо мне забудут, и я спокойно встречу старость в деревенском доме на берегу речки-вонючки с удочкой в руках.

– Эээээ, нет. Большому кораблю, большое плавание. Трудись сын, а слава сама тебя найдёт.

– Или ввергнет в пучину забытья.

– Тут ты прав, у нас всё в жизни неожиданно.

Ну что, мой план, хоть и с подачи отца, но приняли полностью! «Старшие товарищи» хотели ещё некоторых уточнений, но это уже было неважно, тем более, что и у меня самого этих деталей нет. Они появятся, только когда мы прибудем на место.

«Что ж, Максимилиан Викторович, вот и взошла Ваша звезда пленительного счастья! Да? Пленительное счастье – это когда про любовь, а тут всё про шпионов, какое же это счастье? Тебя не спросили. А может, и надо было спросить!»

Всё-таки хорошо, что люди не умеют читать мысли! Кто-нибудь сейчас прочитал бы, что тут несут два моих внутренних голоса, и посчитали бы меня за чокнутого. А так, и за умного схожу легко.

– Ну что, дорогие однополчане? Мы получили добро на наш безумный, безумный план! Центр хоть и не без скепсиса, но принял за основу нашу концепцию легенды, так что детали мы будем формулировать и согласовывать на ходу, уже по месту.

– Мы план то обговаривали в общем, а что Центр в данном случае берёт на себя? – Игорь таки задал вопрос, который я ожидал. Хотелось похвастаться перед ребятами, что, дескать, вона как, – мой план взяли за основу, да ещё и лепту существенную внесут в него.

– Центр предоставит в наше расположение три тонны немецкой взрывчатки, из тех объемов, которые были реквизированы на складе в Сергозах! Как только мы найдем место расположения нового тайника согласно нашей же легенды, нам привезут взрывчатку прямо на место. – Торжественно закончил я.

– Прям подарок Богов! – улыбнулся Степан, – честно говоря, ты меня удивил, Макс! За все годы службы в системе, я не помню, чтобы кому-нибудь удалось провернуть такое предложение, и Центр без колебаний на это пошел! Браво!

– Ты забываешь, чей он сын, – ухмыльнулся Игорь.

– Да без разницы, когда дело касается лица системы или материальных средств, Центр становится самым скаредным органом в стране. Я помню отказы генералам, республиканским руководителям, да много всего. А этот случай уникальный. Видимо, значение этой операции для системы высокое. Что ж, как говорится, удачи, – Степан глотнул кофе из своей чашки и посмотрел на меня. Понятно, что ждёт распоряжений. Пока непонятна роль группы в этом деле, они будут скромно реагировать на любые мои достижения.

– Ты забыл добавить: перышко вам в попку, и попутного ветра в горбатую спину, – рассмеялся я.

– Это подразумевалось в контексте, – улыбнулся Степан.

– Тогда слушай приказ! В Энергодар еду я и Игорь! «Мех» и «Слава» едут в Херсон, и к нашему приезду туда проводят тщательную разведку херсонского порта и особенно отстойника.

Обратить особое внимание на суда в более-менее приличном состоянии с небольшим водоизмещением до двух, трёх тысяч тонн. Провести ревизию машины и системы управления. Если нужен какой-нибудь ремонт, составьте список работ и требуемых специалистов. Забортную арматуру проверю я сам, чтобы мы не утонули на этом корыте в самый неожиданный момент. Дальше,

– Ты Семён, здесь продолжаешь аккуратно наблюдать за «Объектом». Что фиксировать и докладывать ты знаешь. Как только на местности определимся с жильём, сразу позвоню.

Аккуратно вести британцев, которые пасут наш «Объект». Возможно, в ближайшие пару дней произойдут изменения в их поведении, хотя, не факт. Во всяком случае, будьте на чеку, потому что сейчас он должен выйти на связь с резидентом. А там как фишка ляжет. Или они ему поверят и снимут это наблюдение, будут ждать встречи. Или нет, и тогда надо будет его изолировать. Но об этом подумаю я.

– Вам, друзья, – обратился я к «Меху» и «Славе», в Херсоне предстоит неслабая работа, так что первым делом по приезду снимаете квартиру. С Центра, я так понимаю, как с козла молока, так что денег я вам на командировку выделю.

Кроме подбора и осмотра судна, вам же предстоит разведать акваторию Днепра в этом месте. Особое внимание обратить на херсонские плавни. Там десятки рукавов, заливчиков, скрытых бухт. Нам нужно место скрытой стоянки для корабля-склада. Основные характеристики места простые: глубины до 5 метров, любой причал или стенка для причаливания судна, или хорошее место для якорной стоянки. Место желательно скрытое от наблюдения, в стороне от маршрутов патрулирования вертолётов милиции, с быстрым выходом на фарватер. Вопросы есть? Вопросов нет. Задачи поставлены, цели определены! Итак, за работу, товарищи!

– Читал труды Хрущева?

– Нет. А при чем тут Хрущев?

– Это его любимое выражение, повторяется с завидным постоянством во всех его речах, -Игорь с легким превосходством посмотрел на меня, дескать, и мы тут не лыком шиты.

– Слышал от кого-то давно, сейчас просто вспомнил по случаю. – попытался я объясниться.

– Главное к месту!

– Слушай, не умничай а? Кто здесь начальник? Я начальник! Значит, я и есть самый умный, А ты слушай и мотай на ус мудрость поколений, – рассмеялся я. – Усов у тебя нет, мотать не на что. М-да, тяжело в деревне без нагана. Приказываю – отрастить усы! И начиная со следующего месяца мотать всё на ус, – дурашливо указал я.

– Есть отрастить усы! А можно я не буду брить и подмышки? – поддержал игру Игорь.

– Можно, но всё остальное брить! – безапелляционно объявил я. Все рассмеялись.

Охранники на входе сдавали дежурство, так что мне пришлось выждать положенный временной отрезок, пока они писали в журнал, сдавали имущество, передавали оружие из внутреннего сейфа. Наконец, новый начальник охраны обратил внимание на меня.

– Вы куда молодой человек?

Вообще, все смены меня уже знали и, как правило, по списку пропускали без промедления. Видимо новенький. Я решил в бутылку не лезть, у них своя служба, у меня своя.

– Я по приглашению Алексея Владимировича Ивашко!

Стоящий рядом, сменившийся начальник охраны, шепнул на ухо новому: «Аккуратнее, это зять Ивашко, на него специальное распоряжение есть»!

Новый изучающе посмотрел на меня и, поиграв желваками, дескать «сосунок пытается пристроиться в жизни», всё же махнул охраннику, чтобы меня пропустили.

Вот, я уже стал «женихом» и «зятем». Супер! Я сам пока себя не считаю ни тем, ни другим, а эти уже всё, клеймо поставили!

Алексей Владимирович ждал меня в коридоре.

– Проходи. Как всегда? По кофейку?

– Давайте по кофейку, а то у меня с утра маковой росинки во рту не было.

– А давай я тебе перед кофейком разогрею котлету с пюрешкой. Ко мне с утра домработница приехала, так что всё успела и даже обед с ужином приготовила. Правда из полуфабрикатов, но всё лучше, чем сухомятка и коньяк.

– Решили протрезветь перед серьёзным разговором?

– Да, что-то типа. Ты не передумал идти на встречу, если понадобится?

– Нет!

Пока я ел, Алексей Владимирович листал газеты, лежащие перед ним на столе.

– Вы сигнал подали о том, что готовы к разговору?

– Да, и уже ответ получил. Они ждут условленный сигнал, чтобы бросить звоночек на телефон. Это условный сигнал, что я вне подозрений и не под контролем спецслужб! После этого выставят в тайнике информацию, когда и где встретимся.

– Ну что ж, я тоже готов выехать в командировку. Завтра уезжаю. Я собственно заехал, чтобы попрощаться, и соответственно попросить Вас вести себя тихо, и не особо светить собой на открытом пространстве.

– А что, есть опасность?

– Нет, опасности нет, и более того, я надеюсь, после вашего выхода на связь, даже гипотетическая опасность исчезнет. Но, как говорят в милиции, «Лучше перебдеть, чем не добздеть»!

– Я и так не мелькаю нигде. Продукты покупаю в нашем ведомственном гастрономе в здании Верховной Рады, передвигаюсь на служебной машине в окружении охраны.

– Ну, пусть так и будет, пока я не вернусь, а там мы проанализируем ситуацию, и может быть, что-то изменим. У Вас ко мне какие-нибудь вопросы есть? Или инструкции какие?

– Да бог с тобой, какие инструкции. Я на трезвую голову посидел, подумал и понял, что тебя мне Бог послал, иначе я бы не выпутался из этого дерьма.

– Во как! Посланец Богов!

– Да ты не скромничай, Максимилиан. Я прожженный циник и аппаратчик, прошедший крым и рым, и меня в партийных баталиях или подковерных интригах просто так не возьмешь. А вот в этой ситуации я беспомощен как ребёнок. И если бы не ты, меня, может, и в живых бы не было, – и он внимательно посмотрел на меня.

– Когда мы с Вами познакомились, у меня и в мыслях не было, что придётся ещё не раз спасать Вашу жизнь, да и вообще, что познакомлюсь. Я просто не люблю несправедливости. А там, на Крещатике, это как раз была, самая что ни на есть, несправедливость. Так что я не Вас пожалел, я потакал своим амбициям, а уже потом выступал в защиту слабых.

– Скромность украшает человека, но делает его бедным и несчастным. Почему? Потому, что, пользуясь его скромностью, многие в его окружении будут добиваться успехов, решать свои проблемы и повышать свой социальны статус. А скромник как был, так и останется скромником. Дам тебе дельный совет, хоть он и не к месту – прекращай демонстрировать скромность! Это качество ценится только среди таких же, как ты. Остальные, постараются использовать тебя в своих интересах, и самое обидное, в темную!

– Вы предлагаете мне стать циником и прожжённым политиком?

– Нет! И даже больше. Желаю тебе никогда не погружаться в эту клоаку под названием «политика», потому что добиться чего-то ты сможешь только, наступив себе на горло, а потерять всё можешь легко, неосторожным поступком, словом, да и просто неправильным выбором стороны.

– Алексей Владимирович, ведь Вы всё это знали с детства, почему же Вы пошли по этой дороге?

– А у меня, Макс, другого пути не было! Есть народная пословица: «Может ли сын сапожника стать генералом? Ответ: Нет! Потому что у генерала свой сын»! Сыну крупного партийного функционера, вошедшего в элиту государства, прямая дорога только в политику!

Да, есть и исключения из правил, не спорю! Но на то они и исключения, что подтверждают правило!

Даже уйдя из политики в любую другую отрасль, твоя судьба всё равно развивается по законам политики. Всё равно везде оценивается твой статус, и все блага ты получаешь не потому, что заслужил, а потому, что у тебя за спиной высокий покровитель в виде родственника, отца, матери и всего политического бомонда СССР. И ненавидят тебя не меньше за этот самый статус, даже, если ты безумно талантлив и божественно красив. В качестве примера могу привести сына самого Лаврентия Берия! Серго был очень талантливым человеком. Ты вот в курсе, что всё ракетостроение ПВО, имеет своим началом специальное конструкторское бюро, созданное и развиваемое именно Серго Берия? А то, что первый ракетный комплекс ПВО в нашей стране создал именно Серго Берия? А то, что все комплексы ПВО до сих пор называются на букву «С» – что означает «Серго»?

А вот, после убийства Лаврентия Берия, да, да, именно убийства, чего там скрывать – талантливого конструктора, отличного инженера просто уничтожили как специалиста! Просто потому, что он был сыном Лаврентия Берия и не захотел отказаться от своего отца!

Так что не было у меня другого пути! – Ивашко задумчиво посмотрел на стакан в руке.

Я вспомнил слова адмирала Нахимова: «У моряка нет трудного или лёгкого пути. Есть один путь – славный!». Эти слова Вам не знакомы, Алексей Михайлович, подумал я, потому и не было у Вас другого пути. И воспитывались Вы не на Нахимовых и Карбышевых. У Вас были другие герои, потому и выбора у вас не было… никогда! Но вслух я сказал другое.

– Через столько лет, Вы, наконец, пришли к своей истине – Вы ненавидите свою работу, свой социальный статус, свою пройденную жизнь! Вы никогда не задумывались, что может быть стоило что-то в ней поменять?

– Уже много лет я только об этом и думаю. Но мне страшно! Только сейчас я осознал, что я был рождён не бойцом, и мне изначально нужно было выбирать другой путь. Но… вот, твой отец, он хотел, чтобы ты стал офицером?

– Да!

– Вот и мой, очень хотел, чтобы я пошел по его стопам.

– Разница между нами Алексей Владимирович в том, что я люблю свою профессию, а Вы нет. Я провел всё своё детство и юность в военных гарнизонах, среди людей с одинаковым мировоззрением, поэтому получил такую вот прививку любви к Отечеству!

– И всё же стал изменником…

Я рассмеялся.

– Я пока никому не изменял дорогой «тесть»! Я просто чувствую себя обязанным вытащить Вас из того дерьма, в которое Вы сунулись по собственной инициативе в силу своей жадности и глупости!

– И всё? А в чем причина?

– Аврора! Не ради Вас, Алексей Владимирович, ради Авроры!

– Ты её любишь?

– Вам-то какое дело? Она же не ваша дочь. А вот она вас любит, как отца. Так что подумайте над этим, может что-то, наконец, навеет, и Вы что-то почувствуете!

Глава 9.

Марш-бросок до Энергодара на «Волге» мы с Игорем одолели играючи. Трасса свободная, редкие встречные грузовики особого беспокойства не приносили. Наконец, к обеду мы были уже в городе. На посту ГАИ нас остановили, но увидев в моих руках обложку с надписью «КГБ СССР», инспектор тут же махнул жезлом, разрешив ехать дальше.

Дом, который штурмовал спецназ, мы увидело сразу. Закопчённые выбитые окна, пробитая крыша, по всему фасаду выбоины от крупнокалиберных пуль. Сразу после спецоперации его полностью расселили, и теперь он стоял с пустыми темными окнами, выбитыми дверями. Осмотревшие место преступления следственные органы давно уже сняли печати с входных дверей квартир, но кое-где ещё висели бумажки с синими печатями.

– Да-а-а-а-а-а! Здесь спецназ потрудился на славу! И это при том, что они были уверены, что взрывчатки на объекте нет. А если бы она тут была?

– Если бы она тут была, при такой интенсивности огня бабахнуло бы знатно, и пол квартала бы снесло, как пить дать! Так что хорошо, что мы не дали расползтись гадюке, даже вопреки хотелкам Центра. – Я вспомнил как устанавливал взрыватель в ящике с взрывчаткой.

– Ладно, Макс, а что мы здесь ищем?

– А мы здесь Игорёк ничего не ищем!

– Так нахрена мы тут?

– А мы друг мой не знаем, есть ли у «Объекта» или его кураторов здесь агентура, или нет. А ну как за нами наблюдают, чтобы убедиться, что мы действительно проводим расследование, ищем груз, а не бегаем с бабами по ресторанам.

– Я бы с удовольствием посидел вечерочком в ресторане, так давно не был, – мечтательно вымолвил Игорь.

– Обещаю тебе ресторан и даже с шампанским, но потом, и не здесь, а в Херсоне. Здесь мы задержимся ровно на сутки. Изобразим усиленные поиски, и в быстром темпе, как будто что-то нашли, уедем в Нижние Серогозы.

– А там что делать?

– А там Игореша, мы повстречаемся со старыми знакомыми, изучим ещё раз места, в которых бывали все эти бывшие агенты майора. Ты не забыл, что все эти квартиры были конспиративными служебными квартирами местного райотдела?

– А разве наши не прошмонали их в процессе следствия?

– Ну, во-первых, никакого следствия не было!

– Кааак?

– Да очень просто. Сразу после того, как вывезли склад, Центр анализировал – придавать огласке эти материалы или нет? Решили, что не стоит, пока не возьмут резидента. А чтобы взять резидента, лучше втихую закрыть это дело и вести дальнейшую работу уже по другой линии. Так что квартиры и бандитов отдали местной милиции, им же тоже надо где-то отметиться. А так, все при деле, все герои, всем перепали какие-никакие благодарности, начиная от звёзд на погонах и заканчивая повышением в должности. Опять же, ты помнишь, что нас здесь не было, и Центр тоже нихрена тут не делал. Всё провернула местная милиция.

– Ты хочешь сказать, что обыски, исследование и анализ материалов и всего, что касалось бандитов из групп майора, проводили милиционеры?

– Совершенно верно!

– А с чего ты взял, что они с нами поделятся этими материалами?

– Игорёк, а с чего ты взял, что я буду у них просить эти материалы?

– Так Калиниченко уже на пенсии, а других мы и не знали.

– Ну, это ты не знал, а я-то как раз знал Ивана Васильевича Филимоненко, бывшего участкового, ныне начальника следственного отдела райотдела милиции Нижних Серогоз!

– Я что-то такое помню, но как-то не сопоставил, – Игорь пожал плечами.

– Сссссалага!

– Это я-то салага? Да я два года служил от звонка до звонка, и «дедом» был настоящим, не то что некоторые.

– А некоторые, пока ты заборы красил, в морской пехоте впахивали, кстати, тоже два года, но с коэффициентом!

– Ага, в отличие от некоторых, ты заборы красил в морской пехоте, – саркастически рассмеялся Игорь, – И что ещё за коэффициент?

– Коэффициент, – это когда год считается за два, так что я, считай, четыре года служил, в отличие от некоторых.

– Согласен, четыре года красить заборы – это подвиг!

– Ну что Игореша, свое присутствие мы обозначили, теперь в гостиницу, ужинать и спать. Завтра с раннего утра в путь, на Нижние Сергозы. Надо звякнуть Аграме, что мы едем, да и Филимоненко по идее надо предупредить.

В семь утра, мы уже выехали из Херсона.

Дорога ранняя, транспорта мало, так что мы на своей «заряженной» «Волге» домчались за полтора часа до Нижних Серогоз, и даже успели по дороге остановиться у магазина и купить кучу всего, включая бутылку коньяка, много мяса на шашлык, овощей и всякой всячины. Пожалел только, что не купил в городе какой-нибудь экзотический подарок для тётушки, как-никак она главный виновник этого приключенческого романа длинною в полгода.

– Ну что брат акробат, готов?

– Сейчас вдохну поглубже, потому как, чует моё сердце, твоя тётушка нас обоих тут придушит от обилия чувств.

– Эээээ, нет! Ты просто не знаешь тётушку Аграму. Она сейчас сделает удивлённое лицо, как будто я только вчера куда-то отлучился, а сегодня опоздал к завтраку!

– Ты серьёзно?

– Серьёзнее некуда. Главное всё это с серьёзным лицом.

Я уперся бампером в ворота и выключил двигатель. Прошлый раз я набрал деревенской грязи и воды в свои городски штиблеты, а потом ещё минут десять терпел тётушкины обнимашки и вопросы, пока не снял обувь и не помыл грязные ноги.

– Макс! Открой ворота и заезжай во двор, а то мне ворота будет не открыть. – Ну, что я говорил, тётушка в своем амплуа.

– Тётушка! Здравствуй родная! Племянничек твой приехал! Что, слабо поздороваться?

– Здравствуй, здравствуй, племянничек! А это кто с тобой? – сделала удивлённое лицо Аграма. – Ааааа, шерочка с машерочкой, ты что Игорь, в училище подался?

– Нет, Аграфена Максимилиановна, это Макс в КГБ подрабатывает, – ухмыльнулся Игорь.

– На два фронта значится, всё денег не хватает. Он что их, там, в Киеве прогуливает? Или на девок спускает?

– Да нет, по девкам он вроде как не ходок. Усиленно грызёт гранит науки, вот только страна, так сказать, без него никак, потому и приехал, по служебной необходимости.

– Ну да, по служебной-то они все горазды, нет чтобы просто от того что соскучился…

– Тётушка. Ты забыла, что не далее как полтора месяца назад я был у тебя на каникулах, где ты же мне и устроила весёлую жизнь с погонями, стрельбой, покойниками, бандитами и милиционерами вкупе с твоими подружками.

– Дык, сам же жаловался, что у меня в деревне скучно, и никаких приключений. Вот тебе и подфартило в тот раз, хлебнул полной ложкой, даже со мной поделился, – тётушка улыбнулась. – Ну, хватит трепаться, проходите на кухню. Я вам горячих беляшиков с мясом нажарила к приезду. А на столе молочко парное, как ты любишь Макс.

Посидели мы за разговорами до самого вечера.

– Макс! А ты там Светланку в городе не встречал? – тётушкин вопрос прозвучал как бы нехотя.

– Ну, где я в миллионном городе со Светланкой мог встретиться?

– А я тебе скажу где, у меня даже телефончик имеется, если что! – встрепенулась тётушка.

– Нууууууу, если телефончик имеется, тогда да, тогда это существенно.

– Тебе бы не ёрничать, а задуматься. Девка то боевая, красивая, вона, учится в институте, будет ещё и образованная. Такую грех упускать.

– Да неужто, тётушка? Неужто ты озаботилась моей женитьбой?

– А хоть бы и так! Кто ж, кроме меня позаботится-то? Люська, что ли? У Люськи, кроме науки в голове ничего не задерживается.

– Ну, у меня и отец есть.

– Твой отец полковник! Неча на его голову ещё и свою женитьбу взваливать. У него своих забот хватает. Так будешь звонить Светке то?

– Ну, давай уж, – обреченно сказал я.

– Чо давать то?

– Телефон её давай, как я ей звонить то буду без телефона?

– Ааа, сейчас.

– Надо Филимонову позвонить, да Калиниченко, на всякий случай предупредить что приехал, мало ли что захочет сообщить. Он-то в курсе событий, на его долю все эти обыски, проверки выпали.

– Звони Макс, пока ещё время есть, а то народ в деревне сам знаешь, спать рано ложится.

– Игорь сам уже зевал, с дороги устал, но бодрился.

– Твоя правда, надо поспешать.

Следующее утро далось теплым и солнечным, и мы решили организовать пикник, заодно встретиться с нужными людьми в неформальной обстановке.

– Иван Васильевич, дорогой, наше Вам с кисточкой! Используете служебное положение в своих личных целях, – поприветствовал я выходящего из служебной машины Филимонова.

– Таки да, Максимилиан Викторович. Однако, прошу обратить внимание, за рулём сам, всё экономия государству, – засмеялся Иван.

– Это конечно смягчающее обстоятельство, – подыграл я.

Из-за угла вынырнула кремовая шестёрка и громким бибиканьем неслась на нас. Это ещё что?

Машина резво развернулась и остановилась. Из неё вышел радостно возбуждённый Калиниченко.

– Ну, Максимилиан Викторович, вот я тебя и поймал! Теперь ты не отвертишься!

– Алексей Васильевич, я вот как раз вспомнил про свои обязательства и приехал накрывать поляну, – улыбнулся я.

– Эээх! Ври больше! Небось дела государственной важности очередные. Эх, молодёжь, молодёжь! Жизнь то течёт, и не успеваешь оглянуться, как уже и служба позади, и старость на пороге, а жить так и не начал.

Ладно, что это я, ворчать начал, не старик ведь ещё, я ещё огого, если прислонить к тёплой батарее.

– Да ладно, Михалыч, сам же говорил – трудно первые 50 лет, а дальше всё легче, опыт помогает, – возразил Филимонов.

– Ты бы лучше помолчал Иван, тебе младенцу ещё как до Москвы раком, иди вон, достань из багажника лучше припасы.

– Михалыч, это же форменная «дедовщина», – возмутился Филимонов.

– А то ты в своем отделе следаков за «карасей» не считаешь, – с сарказмом отреагировал Калиниченко.

Оценив количество выгружаемых продуктов, я понял, что «поляна» у нас будет долгая, и трезвым отсюда никто не уйдёт.

– Михалыч! Тут еды и выпивки на взвод морских пехотинцев, а нас всего четверо!

– Погоди, Макс. Часиков через шесть, когда всё основное будет выпито и съедено, ты будешь требовать продолжения банкета! Так что, запас никогда лишним не бывает!

– Ну ладно, убедили. Пошли, что ли, разводить мангал да накрывать на стол. Тётушка нас, конечно, не выгонит, но и не поддержит, она у меня не пьющая…

– Из маленькой посуды, – хохотнул Михалыч.

– Ты Михалыч потише, а то услышит, да что-нибудь наколдует, потом намучаешься!

– Молчу, молчу!

Мангал мы поставили под раскидистой шелковицей. А, чтобы было удобно, натащили досок и сарая, который так и остался «Фортом Байярдом», благо никто там порядок так и не навел.

– Ну, Михалыч рассказывай, что «накопал» после нас?

– А ничего! Я даже не копал. Тех двоих, что вы на трассе оставили, я подобрал, но следствие, так сказать, не смогло доказать умысла и найти убийц, так что трупы списали на межклановые разборки херсонских бандитов. Трупы то чужие, неопознанные. А вот с усадьбой вышла совсем простая штука. Я туда даже не совался и своим запретил заглядывать. Дела КГБ – это дела КГБ, нас к ним не привлекали, знать, и не требовалось. Как говорится: «Меньше знаешь, крепче спишь».

Через несколько дней, заехал в райотдел полковник из Москвы, взял с меня подписку о неразглашении и всё.

– Так усадьба так и осталась неприколоченная?

– Нет. Они там что-то закрыли, двери заваривали. Да я не смотрел, нелюбопытный я, – махнул рукой Михалыч.

– А майора как списал?

– А получил прямое распоряжение от москвичей, прямо в приказе расписанное. Что, мол, майор был героем, боролся с бандитизмом и пал так сказать смертью храбрых защищая советский народ и правопорядок. Я так, слово в слово и отписал в областной отдел, отослав туда все личные вещи и документы майора. Тело забрали с собой москвичи, так что это была уже не моя забота.

М-да. Вот судьба то. А ведь имел все шансы быть честным человеком. Не захотел? Или не смог? Я отмахнулся от мрачных мыслей. И так хватает забот, чтобы черные воспоминания муссировать.

– А обследование использованных майором конспиративных квартир, что-нибудь дало?

– Да практически ничего. Какие-то личные вещи. Ни документов, ни другой информации. Я так понимаю, что там полегли все. А, если кто и остался в живых, так то нам неведомо.

А вот в доме у Виктора Косухина, обнаружили очень любопытные вещички. Наример: блокнотик с записями всего и вся, что делал Косухин по поручению как майора, так и вышестоящего куратора. Оказывается, Косухин знал «Шефа» ещё до майора, и именно «Шеф» отдал Косухина в распоряжении майора. Там же и телефоны все. Любопытная вещица. К ней несколько наборов ювелирных изделий, какие-то штык-ножи немецкие и документы. – Михалыч выжидательно посмотрел на меня.