Текст книги "Детектив Бестужев. Болтун находка для шпиона"

– А мне, эта стерва Григорьева, не верит, что у меня брат офицером станет. Хочу с тобой под ручку пройтись по Ленинградскому проспекту, чтобы все мои долбодятлы классные увидели, – мстительно выдохнула сестра.

– Ах-ха-ха-ха-ха! Сестрёнка! Да ты мстительна, детка! Ладно, сейчас к тебе приедет Аврора, и она тебе поможет с этим справиться. Она девушка умная, фантазия у неё будь здоров, только вы там не нарвитесь обе.

– Урааааааа! На нашем фронте прибывают резервы, – закричала Вера.

– Всё, пока, любимая сестрёнка.

– Пока Макс.

С этим я справился. Теперь надо убедить Аврору.

Мы встречаемся в парке. Оттуда близко до кооперативной мороженицы, в которой самое вкусное мороженное в городе.

– Здравствуйте, Максимилиан Викторович!

– Бааа! Аврора Алексеевна! Наше вам с кисточкой! Кажется, так в Одессе до революции говорили местные бандиты, – обнимаю милую и шепчу на ушко, – Хочу тебя украсть!

– А нас ловить не будут?

– А я знаю тропы, через которые можно уйти от погони!

– Мммммм! Максик, готова содействовать преступлению, – улыбнулась Аврора.

– Ну, тогда пошли, поедим мороженное и обговорим условия.

– Какие ещё условия? Я надеялась, меня станут воровать безо всяких условий, а тут такое. Может, к концу вечера ты ещё и калым за меня потребуешь?

– Калым? А что, это мысль. Только твой отец бедный, он разве что «один барашка» за тебя отдаст.

– А ты никак гарем собираешь, султан?

– Да тут бы одну украсть, и то хлеб!

– Значит надо попробовать!

– Аврорушка, пробовать уже некогда, надо делать. В общем, у меня есть предложение к тебе.

– Ты меня замуж берёшь?

– Пока нет. Ты же знаешь, для того чтобы жениться, мужчине нужно выполнить кучу формальностей. Одна из них – познакомить избранницу с родителями! Вот и я хочу тебя со своими родителями познакомить.

– Мы с тобой поедем в Москву? Я очень люблю Москву, но была там всего несколько раз, да и то проездом.

– Нет, Звездочка моя. Ты поедешь одна. Одна и на месяца полтора, два, как получится.

– Макс, я не могу, у меня папа на руках, да и работа.

– Сейчас не до работы, сейчас надо обеспечить твою безопасность в первую очередь, а уж потом только подумать, как там с работой.

– Что, всё так серьёзно?

– Серьёзнее некуда. Ты пойми, прикрыть одного папу проще, чем вас двоих. Служба охраны и так упустила этих двух нападавших, а сколько ещё упустит? Ладно, отец работает в ЦК, там и так есть своя охрана. А как охранять тебя с твоей работой? В общем, вопросов много, и решение всего одно – твой отъезд. И поедешь ты к моим родителям.

– А твои родители вообще в курсе, что к ним приедет незваный гость – хуже татарина?

– Ну, во-первых, ты гость не незваный, а очень даже званый, а во-вторых, ты моя любимая, почти невеста, хоть я тебе и не делал пока предложение, но что нам мешает? Ну, и в-третьих, я уже звонил родителям и посоветовался с ними. Они одобрили моё решение, и ждут тебя в Москве!

– А что сказала твоя мама?

– Моя мама сказала, что она с удовольствием познакомится с девушкой, которая в столь юном возрасте читает мамины абракадабры, – засмеялся я.

– Ну, правда, Макс?

– Звездочка, ну что может сказать мама? Для неё все, что хорошо сыну, всё во благо. Моя мама нежно любит своих детей и норовит везде и всюду снять с них какую-нибудь ношу, чтобы им было легче. Дети этим пользуются, но папа всегда на страже. Он не позволяет маме нас настолько баловать.

– Понятно. Всё у тебя шутки-прибаутки.

– Ага. У нас в семье всегда и во всём так. Главное не удивляться. Например, младшая сестрёнка Верочка, говоря маме что-нибудь про папу, всегда называет его: «твой муж»! Это неожиданно, но у Верочки есть объяснение. Папа, говоря про маму, всегда говорит: «твоя мать», следовательно, про него тоже можно говорить: «твой муж»!

– Максик, я в восторге!

– От чего это?

– Я в восторге от того, что в твоей семье культивируется тонкий интеллектуальный юмор. Если вы всей семьёй шутите на тему особенностей звучания отдельных слов в контексте языка, то каков же уровень интеллекта твоей мамы?

– Аврора, она в первую очередь моя мама, а уже потом папина жена и научный сотрудник чего-то там. Так что дома интеллект проявляется только в сфере обучения чему-нибудь и никак более. У меня сестрёнка Верочка вообще думает, что булки растут на дереве, а колбаса висит готовыми батонами прямо на свинье. И самое главное никто не может убедить её в обратном. Конечно, Верочка не дурочка и понимает настоящую суть этих вещей, но вот ей так удобнее считать.

– Значит, мы подружимся.

– Подружитесь, подружитесь, она тебя уже с нетерпением ждёт!

– Максик, всё так неожиданно!

– Времени нет Звездочка, так что мы сегодня собираем твои вещи. Ты скажешь отцу, что уезжаешь в командировку в Иркутск в институт горной промышленности. На твою работу такая бумажка, подтверждающая вызов, будет. На работу же позвонят из компетентных органов и сообщат, что им делать и что говорить. А ты, сегодня же вечером вылетаешь из «Жулян» во «Внуково». Из «Жулян», чтобы не вызывать лишних подозрений, предполагается что в «Борисполе» могут следить за движением партийного актива республики.

– Макс! Это страшно! Неужели всё так серьёзно?

– Не знаю, насколько это серьёзно, но перестраховаться не помешало бы, потому что мы пока не знаем, кто эти люди и чего они хотят? Мы даже не уверены, что они приходили к твоему отцу. Но проверки длятся долго, а безопасность нужна сегодня, так что ты едешь без возражений.

– Хорошо, родной.

– Ну вот, ещё один шаг вперёд!

– Ты про что?

– Я стал родным, и это очень важный показатель наших отношений.

Аврора посмотрела удивлённо на меня и засмеялась.

– Знаешь Макс, я открою тебе одну маленькую тайну, только ты никому об этом не рассказывай, ладно? Это моя девичья тайна! – загадочно прошептала Аврора.

– А мне можно?

– Чего можно?

– Твою тайну знать!

– Тебе можно, ты доказал свою верность короне! – с улыбкой сказала Аврора. – Поклянись!

– Зуб даю!

– Принято, рыцарь! Помни, ты клятвою своею закрепил свои обязательства и связь со своей Королевой!

– Мммммм, королева моя, можно как-то покороче, а то мне уже не терпится выхватить меч и изрубить на мелкие кусочки всех твоих драконов?

– Покороче нельзя, это же такое интимное дело.

– Звездочка, так как же насчёт тайны-то?

– Ах, насчёт тайны! Да всё просто Макс! Я считала тебя родным с самого первого раза, как только тебя увидела.

– Иииииии?

– А что иииииии? Я же не могла сразу повеситься тебе на шею и закричать: «Родноооооой»!

– И всё это время ты так искусно играла индифферентность, что я не просто поверил, я был абсолютно убеждён, что ты просто позволяешь мне быть при тебе неким пажом?

– Да, да, да, всё это время я была тайно в тебя влюблена, но подать виду я не могла. Ну, где это видано, чтобы номенклатурная девушка с таким папой, так просто с бухты-барахты признавалась в любви вообще незнакомому парню при первой встрече?

– Звездочка! Не входи в роль, публики достойной нет, одни тормозные кофеманы.

– Да? Жаль, а я в надежде, что хоть кто-то оценит искусство воплощения…

– Ты не переживай, в Москве у тебя будет масса возможностей, и самое главное куча ценителей. Одно плохо, там каждый второй – критик, так что готовься, что каждый второй будет корректировать твою игру и давать советы как лучше раскрыть твой талант. В общем, ты будешь там как рыба в воде.

– Ладно, Макс. А что я там буду делать? Я же не могу полтора месяца бить баклуши в твоей семье. Там все заняты, у всех свои дела, работа, жизнь в конце концов.

– Не переживай, мама найдёт тебе применение, она уже там что-то планирует, правда мне не сказала, чем вы там будете заниматься. И сестрёнка планирует использовать невесту брата на полную катушку, так что, занятий у тебя будет достаточно, от чего-то придётся даже отказываться за неимением времени, – рассмеялся я.

Аврора смущенно улыбнулась, потом потянулась и поцеловала меня в губы.

– Знаешь, я уже как само собой разумеющееся принимаю выражение «невеста брата», – прошептала она мне на ухо.

Я улыбнулся в ответ.

– Тебе придётся ещё привыкать к выражению «жена брата».

– Привыкать? А нельзя сразу, бац и всё, привык!

– Это дано только мартышкам из мультиков, человекам увы, так не полагается, для них это целый процесс.

– Ну ладно, нельзя так нельзя. А кто я буду после замужества?

– Ты будешь …графиня Бестужева! – торжественно провозгласил я.

– Ммммммммм! Заманчиво! А граф будет меня любить всегда?

– Всю жизнь!

– О, милый мой граф, тогда пойдём отсюда, вон в тот парк, целоваться в губы, а то местные поборники пуританского социализма съедят нас осуждающими глазами, – и Аврора взяла меня за руку.

До парка мы бежали как дети, догоняя друг друга, смеясь и целуясь на бегу. Свободной скамейки не оказалось, желающих занять скамейку с поцелуями оказалось намного больше, чем мы могли себе представить. Я обнял Аврору за талию, и мы медленно двинулись в глубину парка. В надежде найти укромный уголок и нацеловаться всласть.

Вечером, мы брели по улице домой, уставшие, но счастливые.

– Максик, может ко мне?

– Звездочка, у тебя не совсем простой разговор с отцом. Ты должна ему сообщить, что ты уезжаешь в командировку, забыла?

– Ну, да, да.

– И ещё срочно собрать вещи, приготовиться к завтрашнему отлёту. Только прошу тебя, вещей минимум, нечего тебе тащить чемоданы только ради того, чтобы что-то одеть один раз.

– Ты странный Макс. А как я там ходить буду? В одних колготках, брюках и одной футболке, как вы мужики? Я девочка, у меня должно быть минимум три смены одежды в неделю, не считая белья, косметики, вечернего платья.

– Аврора. Там всё купишь.

– Ага, а деньги мы возьмём в ближайшем банке. Я смотрела этот мультик про Марио, который скоро ограбит банк. Надеюсь, ты не собираешься это делать?

– Звездулечка моя, банк грабить я не буду, конечно, но кое-какие накопления у меня в банке есть, так что ты не беспокойся, тебе на всё хватит. Ты же графиня в конце концов!

– Угу, только графство что-то маловато.

– Для такой замечательной графини мы земли для графства завоюем в битве! Где-нибудь у тёплого моря.

– Ловлю на слово! Если что, уши отгрызу.

– Как же я с отгрызенными ушами, любимая?

– А ты что, сразу расписался в проигрыше? А добиться в славной битве? Ты рыцарь или кто?

– И смертный бой, покой нам только снится! – обречённо выдохнул я.

– А ты думал легко быть мужем графини?

– Ну, во-первых, муж графини – граф! А во-вторых, я же ещё не муж дорогая?

– Так и я ещё не собралась тебе уши отгрызать!

– Значит, выбора у меня нет?

– Ну почему же? Целых два! Но оба хуже.

– Хм. То есть, есть ещё и третий?

– Угу. Отвоевать!

– Значит, я как армия Наполеона в египетском походе – обречённая на победу?

– Ой, Максик, я таких умных слов даже не знаю, – лукаво засмеялась Аврора.

Мы вошли в подъезд дома правительства, и тут я сообразил, что мне надо сопроводить Аврору до входа в квартиру, а охрана сейчас может заартачиться.

Нет, всё прошло гладко. Начальником охраны попался знакомый, который меня уже не первый раз видит, разрешил. Мы поднялись на лифте к квартире, и долго ещё прощались на площадке.

На следующее утро в шесть ноль-ноль я стоял у парадного дома правительства. Минут через пять Аврора вышла из подъезда и быстро юркнула в машину. Я грузил два её чемодана «мечта оккупанта» в багажник «Волги», краем глаз наблюдая за пространством. Потом сел в кабину и закрыл глаза. Включил «видение» и посмотрел… Тихо. Никого. Надеюсь, нас не отследят сегодня.

В аэропорту «Жуляны» в такую рань вылетали только несколько человек, поэтому никаких очередей на регистрацию и посадку не было. Всё прошло быстро и без суеты, еле успели проститься.

– Максик, любимый, ты мне звони, пиши, а то я буду очень волноваться. Я буду скучать.

– Хорошо, Звездочка моя, буду звонить. Я тоже буду скучать. Ты не переживай, там тебе будет хорошо, там моя мама.

– Мне будет хорошо с тобой любимый.

– Аврора, это будет потом, после того как мы разберёмся с этими делами, ладно?

Она кивнула.

По громкой связи объявили посадку на рейс на Москву.

– Ну, счастливого полёта, лягушка-путешественница?

– Счастливо оставаться Иван-Царевич, грустно сказала Аврора, и, вздохнув, взяла свою сумку и пошла в зал посадки. Через полчаса самолёт взмыл в утреннее киевское небо, и моя любовь улетела.

– Макс, колись! Ты влюбился?

– С чего это ты взял?

– Ведёшь ты себя странно сегодня, задумчивый, рассеянный, что-то себе там молча думаешь.

– Беспокоюсь, как она там? Как встретили? Понравится ли? Ты же понимаешь, это важно сейчас.

– Не-а. Не понимаю. Я ещё не влюблялся, и девчонок, с которыми мог бы быть так близок пока не встречал. Так что: гусь свинье не товарищ.

– Сам ты, поросёнок молочный!

– Почему молочный?

– Молодой потому что, от сиськи ещё не оторвался!

– Ах, ты ж гад ползучий, я тебе сейчас сиську покажууууу!

– Караул, хулюганы зрения лишают! Игорь, ты хоть пальцы веером умеешь держать? Сейчас у «пацанов» это модно, признак крутизны.

– Знаешь Макс, пока они держат пальцы веером, я их сажаю! Как только я научусь держать пальцы веером, сажать будут меня, поэтому – нахрен не надо!

– Тут ты прав, братан! Или мы их, или они нас! Третьего не дано.

– Ты с ребятами не связывался? Как там наш объект? Новости по нему есть?

– Ну, кое-что есть. Сразу после отъезда Авроры, «Объект» напился вдрызг в ресторане «Юбилейный». Оттуда позвонил в гараж ЦК и за ним прислали машину и охранников. Привезли домой к 22 часам.

Сегодня с утра вышел в магазин за продуктами. Видимо, в связи с отъездом дочери и отпущенной домработницей – готовить некому. Купил бутылку коньяка, две бутылки пива, колбасы, пельменей и хлеба. Я так понимаю, «Объект» решил быть поближе к народу, – стандартный набор состоятельного алкаша. Те, кто попроще, заменяют коньяк водкой, а так всё соответствует.

Что касается наших визави. Вчера они интенсивно наблюдали и перемещались. В кафе пост практически был постоянно. Наблюдатели менялись каждые четыре часа. Появилось два новых персонажа, которые раньше не участвовали в игре. Мы их зафиксировали и запросили информацию на них. Кроме этого вскрылись два новых автомобиля, которыми пользуются агенты противника. Тоже оформили запросы через Центр.

Суета противника, скорее всего, показатель того, что, потеряв Аврору, он решил, что это сам «Объект» пытается скрыться, и первым делом увёл из-под удара дочь. Отсюда и усиление контроля за действиями «Объекта».

Есть и тревожные новости. Вчера наш телефон поставили на прослушку. А после обеда к нам ломились два, якобы телефонных мастера, которые пришли проверить оборудование по наряду телефонной станции. В квартиру мы их, конечно же, не пустили, но говорили они много и пытались войти в квартиру в наглую. Благо, что железная цепочка закреплена нестандартно, вломиться им не удалось. Но грозились прийти сегодня с милицией.

По внешнему виду, наши, ГэБэ-шные технические спецы. Я так полагаю, «Объект» дал команду проверить по номеру телефона кто да что. Вероятно, перестраховщики из республиканского КГБ решили проверить всё досконально, включая проникновение. А тут они нарвались на меня. В связи с обломом, они или отстанут, или, если дело важное, установят наблюдение за квартирой с прослушкой и постараются войти в наше отсутствие для установки техники и проведения негласного обыска. Что поделаешь, инструкция. Так что мы пока не засветились, но, на грани. И с этим надо что-то делать, закончил рассказывать Игорь.

– Менять квартиру нам нельзя. Это будет слишком подозрительно, как для местных ГэБэ-шников, так и для «Объекта». Маловероятно, что им дали команду провести обыск, хоть гласный, хоть негласный. После так называемой «вербовки», Ивашко не стал бы акцентировать службам внимание на меня, если только я не провалился, и он не догадался, какую роль я играю. В этом случае он бы повёл игру против меня. Но, пока информации никакой нет. Поверил он мне и готов использовать по назначению, или не поверил, и готовится сдать меня своим службам? В общем, игра вошла в нормальную рабочую фазу. Будем ждать от него звонка и приглашения. Я думаю, при следующей встрече и определится, провалились мы или нет? Долго тянуть он не будет, на него, даже если он так и не вышел на агентурную связь – давят обязательства, и он понимает, что загнан в угол. Ему сейчас надо срочно действовать. А действовать иначе, чем через меня он не может. Майор погиб. А он, скорее всего, и был главой агентурной сети. Связи с остальными у «Объекта» нет. Значит? Значит, остаюсь только я. И тут ему придётся мне поверить, даже если страх сковывает сердце, потому что показательное покушение было спланировано специально для того, чтобы предупредить именно его, что хитрить не получится и пропетлять тоже.

Они сейчас в нем по каким-то причинам очень сильно нуждаются. Что-то планируется на Украине, или с учётом того, что его отец заместитель Генерального Секретаря, может и в Москве. А ради этого они могут и ужесточить его принуждение. Значит? А что значит? А значит у него очень мало времени на реакцию, и он точно знает, на что они способны, раз пьёт не просыхая. Но тянуть он не станет. Скорее всего, уже завтра он вызовет меня на ковер и начнётся постановка задач, – я подумал, что так и не дождался звонка из дома, как там долетела моя Аврора. Но, уже звонить буду из другой квартиры, надо наведаться к ребятам и Степану, из дома звонить больше не буду.

– Ну что, Игорь, контакты по домашнему телефону ограничим до минимума. Звонить в Центр только с телефона ребят. Придётся часто контактировать с ними на первых порах. Дальше, я думаю, проработаем другую конспиративную квартиру для поддержания связи с Центром. Придётся мне потратиться, потому что нужно срочно. Будешь уходить с утра, вроде как на работу и работать с конспиративной квартиры. Ну а я, поставлю этот вопрос перед «Объектом», и если это его работа, то прослушку скорее всего снимут. А вот если нет, то нам придётся искать и выяснять, кто и зачем нас поставил на прослушку.

– А почему нельзя дать команду из Центра в республиканское КГБ, чтобы нам не ставили палки в колёса? В конце концов, одно дело делаем? – полюбопытствовал Игорь.

– Дело то одно, да погоны разные. Эта операция задумана Центром по своим соображениям, и все плюшки они хотят получить сами, не делясь с местными. А кроме того, или точнее, во-первых, работаем на грани фола, против номенклатурного партийного работника. Такая работа возможна только с разрешения ЦК! Ты же понимаешь, чтобы получить такое разрешение конкретно против нашего «Объекта», нужно представить такие убойные факты! А их пока нет. Есть только косвенные улики и гипотетические предположения. Да, есть некоторые материалы с нашего прошлого дела, компрометирующие наш «Объект». Но, с учётом высочайшего положения отца нашего протеже, – это ни к чему не приведёт. Нужны железные основания для начала работы против такого высокого партийного функционера. И, чтобы их добыть, нужно задницу на немецкие кресты порвать, а потом ещё и доказать, что это он сам, а не его спровоцировали. В общем, тут скорее внутренняя политика, замешанная на шпионаже.

Знаешь Игорь, я чувствую, что даже доказав на сто процентов факт измены Родине, скорее всего наш «Объект» не понесёт никакого наказания. Дело замнут, а для порядка подпишут все наградные, поощрительные и организационные приказы. Материалы потребуют в отдел безопасности ЦК, и там их и похоронят. Но, это будет потом, по окончании работы, так что у нас с тобой есть шанс, стать теми невиновными которых накажут за излишнюю прыть.

– Умеешь ты Макс успокоить.

– Да я-то что? Это начальство стандартно мыслит. А стандарт, он у нас известен!

– Ага, наказание невиновных и награждение неучаствующих! – вымолвил Игорь.

– Совершенно верно! Правда это армейский стандарт, но последнее время он прижился и у вас в КГБ.

– Ну что? Тогда по коням? Едем к ребятам отзваниваться и уточнять информацию?

– По коням! Только конь у нас один, и вожу его я. А ты… можешь разве что на метро покататься, – я злорадно расхохотался.

– Найму себе извозчика, таксистку, молоденькую, и чтобы ноги от коренных зубов, чтобы тебе было завидно, – Игорь почесал затылок, – Или пожалуюсь в Центр, что ты меня не возишь, пусть тебя песочат!

– Эй, да ты просто шантажист какой-то. Я только пошутил, а ты уже целый план мести тут развернул!

– Ну, нет Макс. Месть должна быть холодной. Если бы я хотел тебе отомстить, я бы промолчал, подождал пока ты уедешь, написал бы рапорт. Подумал бы сутки, и в зависимости от твоего дальнейшего поведения отправил бы его в Центр. Но, поскольку ты не кадровый офицер КГБ, мой рапорт оставили бы без движения, а тебя бы даже не пожурили. Так какой смысл тебе мстить?

– Хорошее обоснование. Главное правильное. Только основная масса доносов пишутся не ради достижения некоего смысла, а из обычного чувства неприязни. Так что мне везёт, что мы друзья, – рассмеялся я.

– Да нет Макс, это мне везёт, что мы друзья. Если бы это было не так, ты бы сейчас работал с другим офицером, а я бы сидел в кабинете в своем, как ты любишь говорить – Исламабаде, и передвигал бумажки с одного угла стола на другой. У нас же там, кроме контрабанды никаких серьёзных дел нет. Воинских частей и государственных секретов кот наплакал, а серьёзных дел, – одно на десятилетие, да и то в прошлом году такое было, так что лимит на ближайшие девять лет исчерпан.

– Ну да, основные геополитические противники у нас на Западе. Отсюда и попытки влияния, и шпионаж. На Востоке всё по остаточному принципу. Да и кто поверит, что японская разведка ведёт подрывную деятельность против СССР?

– Я поверю! – Игорь серьёзно посмотрел мне в глаза.

– Знаешь Игорёк, я тоже поверю. Более того, если бы мне поставили такую задачу, я начал бы её воплощать как раз с Востока, с самой неожиданной стороны, оттуда, откуда никто не ждёт. В нашем сознании запечатлён шаблон слабой японской разведки, зацикленной в первую очередь на такой же слабый Китай, и ведущей некоторую информационную работу против СССР, насколько им хватает опыта и финансов. А ведь на самом деле, там бал правят американцы, а у них и денег, и опыта хватает, чтобы вести полноценную разведдеятельность против нашего Дальнего Востока.

– Да, только Макс ни тебя, ни меня там нет, и наше мнение никому в данном контексте неинтересно.

– Вот спасибо, хоть тут серьёзное дело, и нам дали поработать, а то бы кисли, как сотни других спецов на окраинах империи.

– Что-то мне, Игорёк, подсказывает, что скоро у нас будет большой шухер, и очень многие уйдут на вольные хлеба. Вот тогда начнётся веселуха. Как бы стране эти хлеба не вылезли боком. Вышестоящие уже организовывают себе будущий коммерческий тыл, с банками, должностями. Армейские тоже пройдут через это, но нам проще, мы будем востребованы в этот момент ещё больше, потому что хочешь, не хочешь, а территорию надо охранять и от шакалов, и от своих. А свои, как известно, зачастую не меньшие шакалы.

Игорь внимательно посмотрел на меня.

– Я знаю, что у тебя интуиция развита чрезвычайно, но откуда такие предположения?

– Не знаю. Мне часто снятся вещие сны в последнее время. Приснится какая-нибудь хрень, а через пару тройку дней это происходит. Причем, с точностью до мелочей. Есть такие события, которые воплощаются частично и через некоторое время. Например, месяц, два, полгода. В общем, зыбко стало в информационном поле, и обрати внимание, уже открытым глазом видно, что всё идёт к финишу. Вот каким будет этот финиш и зависит от таких как мы. Только, как ты говоришь, нас никто не спрашивает! А зря! Потому что чует моё сердце, как раз мы и будем определять будущее этой страны, после того, как наши сегодняшние аксакалы уйдут. Кто с позором, а кто просто на пенсию!

– Ты намекаешь на более длительный срок воплощения?

– Я не намекаю. Я говорю прямо. Горизонт событий полгода! А после этого лет десять будет безвременье. Вот в этот период времени – не опуститься до предательства! Остальное переживём.

– Ээээх, Макс. Далеко это пока что от нас, давай займёмся делами нашими скорбными, – с улыбкой ответил Игорь.

– Ну, пошли. Так и быть, сегодня я тебя отвезу, заметь, бесплатно!

– Да ладно? И бензина не пожалеешь?

– Посмотрим, мы же ещё никуда не поехали, – ответил я.

Группа обеспечения была на месте, кроме дежуривших наблюдателей. Степан знакомился с поступившей корреспонденцией из Центра, периодически подсовывая мне те или иные письма или факсы.

– А вот эта информация любопытна! – я перелистал стопочку факс-сообщений, скрепленных скрепкой.

– Это про националистов?

– Ага! Наш «Объект» работает на два фронта, оказывается.

– Это вообще отдельное дело и достаточно серьёзное. Центр только обращает наше внимание, что это есть в наличии, но не нацеливает на работу в этом направлении. И это плохо, потому что шпионаж шпионажем, а внутренний враг, он зачастую страшнее другого шпиона. – Степан подвинул свой блокнот и начал делать какие-то записи, будет запрашивать Центр и уточнять.

– Согласен. Но, Центр прислал нам эту информацию, следовательно, у них есть прямой источник информации по этому направлению. Да и из истории известно, что после войны мы с украинскими националистами долго ещё воевали на Западной Украине. Поэтому было бы нелепо, если бы ситуация с националистами не отслеживалась.

– Ты знаешь Макс, нелепо или нет, но у нас ошибок тоже хватает. А вот что касается Украины, так тут национализм взращивается открыто уже много лет! И на этом сидят местные партийцы, а в некоторых государственных учреждениях так вообще нацик на нацике и нациком погоняет, особенно в банковском секторе. Рано или поздно это рванёт, да так, что мало не покажется, – Степан опять уткнулся в ворох бумаг.

– Согласен. Но сейчас наша главная задача только зафиксировать, если «Объект» или его кураторы будут интересоваться националистическими организациями, которые, насколько я знаю, уже в открытую работают, особенно за Западе республики. Правда, я пока себе не представляю, как мы это будем фиксировать. Разве что только наблюдением, но это слабенький инструмент.

Мне вдруг показалось, что мы могли бы, конечно, развернуться здесь и организовать целый центр сбора и анализа информации по работе иностранных разведок, благо уже имеем представление кто и как здесь работает.

На удивление, в Москве нет столько разных представителей всяких международных организаций, как в Киеве. Это напоминает Берн 1940-го, где перед войной работали все мало-мальски действенные разведки мира. Здесь конечно не Берн, да и разведок поменьше, но наглые и практически в открытую. Особенно англичане с турками.

– Ладно. Надо будет попытаться наладить какие-нибудь контакты с местными общественниками, работающими с иностранщиной, может что и надыбаем в качестве, так сказать, информации.

Да, кстати, у нас же есть неформалы на Бессарабском рынке! Игорь, надо бы съездить потолковать с ребятами, они то могут что-то и учуять про эти организации. Как говорится, и те, и другие в теневом поле где-то сталкиваются.

– Какие неформалы? – озабочено спросил Степан.

– Да бандиты местные, – Игорь улыбнулся воспоминаниям, – Макс как-то помял слегка группировку, так они заключили с ним мировую, типа он их не трогает, а они его не замечают.

– Максимилиан Викторович, это неправильно, надо было нам об этом сказать, мы бы урегулировали проблему более безопасным путём. – Степан посмотрел на меня с укоризной.

– По большому счету да, надо было сделать так, это по инструкции, а жизнь, она, как известно, инструкции на дух не переносит. Я не знаю, как бы вы решили эту ситуацию в условиях отсутствия контакта с республиканским КГБ, но я решил её упрощённо, но с гарантией. Это, во-первых! А во-вторых, Степан, это ты с группой моя группа обеспечения, а не я ваш подшефный мальчик, так что решение принимал я, по месту так сказать. И как видишь, моё решение оказалось верным и действенным. – Я понимаю, что спорить с этими опытными ребятами мне не с руки, они правы. Хорошо, что всё закончилось именно так. А, если бы бандикосы подняли бучу до небес? А, если бы я ошибся в оценке своих сил? Урок на будущее!

– Извини, Степан, ты конечно прав, но уже сделано и не воротишь!

– И ты меня извини, Макс, в общем-то, ты прав.

– Когда Москва обещала звонить?

– Да уже минут через пятнадцать должны, – сказал Степан, посмотрев на свои наручные часы.

– Тогда давайте спланируем визит к местным бандитам, и что нам от них надо. Что-то мне подсказывает, что эти ребята нам будут ооочень полезны!

Звонок раздался точно в назначенное время.

– Алло! Да Виктор Владимирович, это Степан! Да, передаю трубку…!

– Привет папа.

– Как дела сын?

– Тебя интересует в целом? Или частности тоже?

– Ох уж этот бестужевский сарказм, давай с частностями, ведь всё равно ввернёшь в разговоре, – рассмеялся отец.

– Ну, если с частностями, то дела у нас двигаются. Есть сложности. Нас прощупывает республиканское КГБ. Сегодня были первые «гости». Пока отбились «внаглую», но они, скорее всего, повторят визит, и как нам грозили – с милицией! Отсюда вопрос? Нам менять квартиру? Или пройти эту «проверку» наивно хлопая ресницами? – я сделал паузу.

– Откуда вы знаете, что это местные республиканские спецы?

– Их видел Игорь, а он «своих» видит издалека и безошибочно. Кроме того, два «телефонных мастера» по какой-то заявке телефонной станции, так, нагло в квартиру вламываться не будут, для приличия хотя бы спросили, работает, не работает телефон, а судя по их поведению, телефон им был по барабану, их интересовало совершенно другое. Так что тут ошибки быть не может. Мы предполагали, что могут поставить на прослушку, что собственно и произошло, но так быстро «гостей» не ждали.

– Полагаю, тебе выезжать из этой квартиры не нужно. Пусть приходят, проверяют, там всё чисто. Мы, оформляя её в аренду, добросовестно подписали все бумаги и согласовали все мелочи, так что тебе беспокоиться не о чем. Единственно, разве что высели Игоря на некоторое время, чтобы он им на глаза не попал и всё.

– С этим как раз проблема, они его уже видели, хотя, я могу его выдать за своего знакомого, который приехал на день и уехал обратно, это при условии, что всё настолько серьёзно закрутится.

С другой стороны, я предполагаю, что они действуют по указанию «Объекта» и скорее всего, просто перебдили. Маловероятно, чтобы он им дал указание так явно обнаружить себя и интерес службы ко мне. Я планирую при следующей встрече задать этот вопрос в лоб «Объекту» и проверить его реакцию. Возможно, что сразу после этого всё прекратится.

Но, есть вероятность, что мы случайно попали на карандаш местным службам, и они просто решили проверить кто да что. В этом случае, нам надо отреагировать так, чтобы себя не обнаружить и не раскрыть свою деятельность. И вмешательство «Объекта» в этом случае нам поможет! Ну, в целом вот так. Что касается наших визави, они продолжают усилено «пасти» наш «Объект», но пока встречи не было. Мы наблюдаем. В ближайшие пару дней, я думаю, он меня вызовет для определения моих задач, потому как времени у него нет. На него давят, и он вынужден что-то предпринять.