Текст книги "От расставания к новой жизни. Пять шагов, которые помогут исцелить раненое сердце"

Тем не менее пережившие разрыв обычно сообщают о повышенной тяге к сексу, особенно к сексу с ушедшей любовью. У них бывает больше сексуальных фантазий, они занимаются сексом с замещающими партнерами или чаще мастурбируют, чтобы облегчить симптомы синдрома отмены¹⁴.

Многие делают неоднократные предложения заняться сексом своим бывшим партнерам в надежде соблазнить их вернуться к отношениям. Срабатывают ваши примитивные основные потребности, включая сосательный рефлекс и потребность в телесном контакте¹⁵.

«Через несколько недель после ухода Лонни, – сказала Мари, – начался кромешный ад. Я впала в сексуальную абстиненцию – совершенно новая пытка. Внезапно мне захотелось, как никогда раньше, заняться с Лонни любовью.

Меня преследовали сексуальные сны, которые были настолько сильными и мучительными, что я просыпалась и не могла заснуть. Я пошла в магазин за бельем на случай, если у меня будет шанс соблазнить его. Желание было невыносимым».

Сексуальные фантазии – лишь один из аспектов более крупной проблемы физического отчуждения. Пережившие разрыв часто стесняются усиленных сексуальных желаний и не рассказывают о них друзьям или психотерапевтам. Кроме того, эти чрезвычайно личные чувства могут показаться неуместными перед лицом других насущных проблем, которыми нас закидывают изо дня в день. Как правило, повышенные сексуальные потребности имеют тенденцию к ослаблению по мере прохождения стадии отмены.

Потеря веса¹⁶

Многие теряют вес сразу после расставания и затем продолжают сбрасывать килограммы или останавливаются на каком-то меньшем, чем раньше значении. Общее отсутствие аппетита перемежается внезапными приступами ненасытного голода, которые помогают компенсировать пропущенные приемы пищи. Вскоре после этого дискомфорт в желудке и чувство тошноты возвращаются и вы снова теряете интерес к еде.

«Мне не хотелось есть весь день, – сказала Роберта. – А потом у меня начиналась тяга к свиным ребрышкам, к которым я бы и на пушечный выстрел не подошла. Но я пожирала их, как животное, срывая мясо с кости зубами, пока жир стекал по пальцам и лицу».

Есть биологическое объяснение тому, почему одни люди поедают все подряд, а другие голодают.

Кризис брошенности повышает выработку важных гормонов стресса. По словам физиолога Роберта Сапольски, КРГ (кортикотропин-рилизинг-гормон) и АКТГ (адренокортикотропный гормон) подготавливают реакцию «бей или беги», подавляя аппетит и другие пищеварительные процессы. Слюнные железы перестают выделять секрет, и желудок засыпает. Вы замечаете сухость во рту и тошноту. Такое отключение помогает перенаправить энергию на основные мышцы – те, которые позволяют вам нестись по саванне, чтобы убежать от хищника, или при необходимости вступить в бой.

Глюкокортикоиды, другая группа гормонов стресса, также участвуют в реакции самозащиты. Эти гормоны стимулируют аппетит, а не подавляют его. Исследования Сапольски продемонстрировали этот эффект на лабораторных крысах, но, вероятно, он наблюдается и у людей. Когда ваше миндалевидное тело замечает кризисную ситуацию, КРГ и АКТГ высвобождаются первыми, подготавливая вас к быстрым действиям, если это необходимо. Затем начинает повышаться уровень глюкокортикоидов, которые стимулируют ваш аппетит, побуждая восстанавливать запасы энергии в случае, если агрессор представляет постоянную угрозу.

Время помогает объяснить, почему одни теряют аппетит, а другие не могут перестать есть. Вот как это работает: когда ваше миндалевидное тело объявляет чрезвычайное положение, это приводит к всплеску гормонов стресса КРГ и АКТГ. Их воздействие длится от десяти до двенадцати минут, и им требуется всего несколько секунд, чтобы очистить систему после окончания кризиса. В этот момент ваш аппетит отключается. Но в то же время уровень глюкокортикоидов растет, достигая максимального уровня примерно через полчаса. Они остаются в вашей системе на долгие часы.

Что происходит, когда присутствуют обе группы гормонов стресса? КРГ и АКТГ подавляют эффект глюкокортикоидов, который стимулирует аппетит. Другими словами, во время продолжительного кризиса ваш аппетит отключается и остается отключенным.

Но если в кризисе есть перерыв (может быть, вы убили хищника или ваш партнер ненадолго вернулся), то постоянные всплески КРГ и АКТГ прекращаются. Глюкокортикоиды, задерживающиеся в организме, побуждают вас поесть, и вскоре на вас нападает настоящий жор.

По словам Сапольски, ученые наверняка могли бы многое понять о вашем эмоциональном состоянии, проанализировав уровень гормона стресса в крови. Высокий уровень глюкокортикоидов в кровотоке со следами КРГ и АКТГ указывает на то, что в вашей жизни на какое-то время все затихло. Скорее всего, к вам вернулся аппетит. (Биохимически вы вынуждены накапливать энергию для следующей битвы.) С другой стороны, значительные уровни КРГ и АКТГ в крови вместе с глюкокортикоидами указывают на то, что вы по-прежнему находитесь в разгаре эмоционального кризиса.

Нарушение сна

Поскольку расставание – это сильное эмоциональное потрясение, у большинства людей на этапе отмены по-прежнему возникают проблемы со сном. Они сообщают о чувстве беспокойства, когда просыпаются, и склонны вставать раньше, чем обычно. Другие дольше лежат в постели (хотя и плохо спят) и засыпают позже в течение дня, когда обычно они наиболее активны.

«Я просто не могла встретить новый день, – сказала Роберта. – Я все еще лежала в постели в три часа дня по выходным и вставала только потому, что от лежания начинала болеть поясница. Я была вымотана, потому что по-прежнему просыпалась посреди ночи в холодном поту от паники».

Такие перерывы в обычном режиме сна объясняются теми же процессами, которые влияют и на ваш аппетит. Ваше тело продолжает выделять гормоны стресса, которые не дают вам спать и «готовы к действию» даже ночью. Вы бдительны и собраны, как будто где-то рядом все еще скрывается хищник¹⁷.

Ожидание и наблюдение¹⁸

Одна из отличительных черт брошенности – ожидание возвращения потерянного любимого человека. Такое чувство ожидания характерно для всех видов горя. Даже когда любимый человек умер и нет никаких шансов, что он вернется, эмоциональный мозг скорбящего проходит через период надежды ожидания усопшего. Этот аспект горя¹⁹ широко изучался основоположниками этой области – Элизабет Кюблер-Росс, Джоном Боулби, Мэри Эйнсворт и другими, и его часто называют «поиском потерянного объекта». С биохимической точки зрения поиск и тоска являются эмоциональными проявлениями отмены опиоидов.

Чем объясняется этот глубоко укоренившийся паттерн? Формирование привязанностей, как я объясняла в главе 2, – это мощная биологическая задача. Когда любимый человек отрывается от вас, вы чувствуете потерю незамедлительно и глубоко. В период отмены ваш разум автоматически ищет эмоциональную связь, которую больше не может найти. Такой поиск – это попытка вашего эмоционального мозга вернуть то, что, по его убеждению, необходимо для вашего выживания²⁰.

Как бы вы ни старались это контролировать, как правило, вы не в состоянии прекратить тщетные поиски человека, которого больше нет, и ваш рациональный ум знает об этом. Несмотря на все попытки восстановить самообладание, ваш разум продолжает искать потерянного партнера. Это как если бы ваша потеря была ампутированной конечностью, и вы бы страдали от последствий сильной фантомной боли.

Ожидание и постоянный поиск потерянного любимого человека – результат того, что миндалевидное тело готовит вас к сверхбдительности – к тому, чтобы быть начеку и высматривать любые признаки прежнего партнера. Организм готовит вас к длительному бодрствованию. Зрачки непроизвольно расширяются, чтобы вы могли лучше видеть объект вашего беспокойства. Слух и другие чувства становятся острее, отсюда и склонность вздрагивать при малейшем шуме. Ваше сознание занято всем, что касается ушедшего человека, помогая эмоциональному мозгу в его поисках. Вы просматриваете фотографии и подарки, которые напоминают о времени, проведенном вместе, возможно, прослеживаете последние моменты контакта, надеясь обнаружить подсказки, почему между вами все закончилось. Возможно, вы даже почувствуете необходимость посетить те места, где вы познакомились. Эти визиты пробуждают воспоминания, которые дают свежий материал для неустанной работы вашего мозга.

«Вначале, – рассказывала Мари, – мне нужно было проезжать ночью мимо квартиры Лонни, чтобы посмотреть, стоит ли его машина. Почему-то я меньше волновалась, если могла хотя бы отследить его местонахождение. Если свет был включен, я его нашла. Я знала, где он. Если нет, значит, он пропал, и я приходила в бешенство. Где он мог быть? Он где-то потерялся».

Ваша склонность принимать других²¹ за своего потерянного партнера может достичь небывалого максимума. Вы представляете, что видите потерянного любимого человека на расстоянии, в толпе. По мере приближения, конечно, оказывается, что это была иллюзия.

Принятие потери – медленный и болезненный процесс, и вы тратите много времени и эмоциональной энергии, прежде чем ваши интенсивные поисковые усилия уступят место реальности и ожидания вашего разума наконец закончатся. Вы должны принять реальность своей утраты не только рационально (что обычно достаточно легко), но и на психобиологическом уровне, в том числе на уровне, находящемся за пределами вашего сознательного понимания²², прежде чем это состояние бдительности начнет ослабевать. Второе упражнение «Акэру» поможет вам в этом.

Истощенный, несчастный и в депрессии

Симптомы отмены представляют собой вторую стадию травмы брошенности, продолжение психобиологического расстройства, которое началось с надлома. Со временем отмена берет свое, утомляя вас, истощая запасы энергии.

«Мне было трудно заставить себя пойти на работу, – сказала Роберта. – У меня постоянно было ужасное чувство уязвимости, как будто в любую минуту могло произойти что-то плохое. Я была вымотана и готова упасть. Я даже подумала, что у меня мононуклеоз, или синдром хронической усталости, или еще какой-нибудь загадочный недуг. Но анализы крови ничего не показали».

Продолжительная потеря аппетита, периодические нарушения сна, повышенная бдительность, нервозность и поиск потерянного партнера – все это признаки посттравматического стресса. Многие также сообщают, что им снятся яркие сны²³, которые после пробуждения окутывают их тревогой и глубоким опустошением. Наличие одного или всех этих симптомов не означает, что у вас разовьется полноценный случай посттравматического стрессового расстройства. Ваше тело наделено механизмами самокоррекции²⁴ (опосредованными левой лобной долей), и многие из этих симптомов исчезнут. Однако такие переживания сильно подавляют.

Стадия отмены – посттравма²⁵

Брошенность не похожа на автомобильную аварию, после которой вы сразу начинаете восстанавливаться. Она больше похожа на то, как если бы вы провели недели или месяцы на поле боя, постоянно подвергаясь атакам. Вы чувствуете болезненные последствия потери снова и снова, каждый раз, когда ваше миндалевидное тело, будучи всегда настороже, запускает выброс гормонов стресса.

Кроме того, в период брошенности может возникнуть дополнительное осложнение: повторное открытие старых ран. Для тех, кто пережил разлуку в детстве, пройти стадию отмены означает одновременно справиться с эмоциональными отголосками недавних и прошлых ран. Они сливаются вместе в одно продолжительное состояние эмоционального кризиса²⁶, бурное и интенсивное время сильного стресса.

Ричард выразился об этом так: «Нас окружает кровь, смерть и увечье нашей жизни».

Услышав это, Китон пошутил: «Ричард, тебе не кажется, что ты слегка преуменьшаешь?»

Ваши утраченные отношения помогли отрегулировать многие психобиологические функции. Почти невозможно сказать, сколько аспектов эмоционального и гормонального здоровья зависело от этого, поскольку очень многое происходило вне вашего сознания. Но на самом деле вы сложным образом переплелись с этим человеком.

Отношения удовлетворяли бесчисленные потребности, которые помогали поддерживать состояние равновесия. Вы включили любимого человека в свои мысли и планы и внесли бесчисленные коррективы в свое поведение, чтобы достичь как можно более сбалансированных отношений.

По мере формирования привязанности со временем вы достигли того, что исследователи называют состоянием сонастроенности²⁷. Сонастроенность означает, что ваши зрачки и зрачки вашего партнера расширялись синхронно, вы повторяли речевые паттерны, движения и даже сердечные ритмы и ритмы ЭЭГ друг друга. Будучи парой, вы функционировали как система взаимной биологической обратной связи, стимулируя и модулируя биоритмы друг друга.

Вы даже привыкли к феромонам²⁸ друг друга – химическим веществам, которые люди, как и животные, выделяют в воздух. Небольшой орган в человеческом носу (вомероназальный орган) обнаруживает их присутствие. В отличие от носа этот орган чувствует другие запахи. Обнаружение феромонов друг друга представляет собой шестое чувство, которое, как было установлено, регулирует менструальные циклы и играет роль в человеческом влечении. Излишне говорить, что отношения поддерживали ваше социальное, эмоциональное и физическое благополучие на всех уровнях.

Теперь, когда отношения закончились, многие процессы, которые они помогали регулировать, пришли в беспорядок. Именно в период отмены воздействия начинают проявляться кумулятивно, вызывая нарастающее чувство беспокойства.

Трудно установить, как затрагиваются отдельные системы организма, когда все они взаимодействуют, образуя сложную сеть. Я пыталась сделать это с опиоидной системой мозга (было обнаружено, что сепарационная тревога приводит к уменьшению количества некоторых опиоидов и к симптомам синдрома отмены, сходным с героиновой абстиненцией) и с гормонами стресса (которые влияют на аппетит, сон и другие состояния бдительности и готовности к действию)²⁹. Но на самом деле гормоны стресса влияют и на многие другие функции, включая иммунную систему, процесс роста, старение, память, уровень энергии и настроение. Устойчивое возбуждение реакции организма «бей или беги» связано с тревогой. У людей с депрессией обнаруживают повышенный уровень глюкокортикоидов и гормонов стресса КРГ³⁰.

Гормональный, нейротрансмиттерный, опиоидный и другие биохимические уровни обычно возвращаются к исходному уровню по мере прохождения стадий исцеления. Тем временем вам остается бороться с устойчивым состоянием возбуждения тела, а также с практическими проблемами, с которыми вы сталкиваетесь. Неудивительно, что вы временно истощены, подавлены, несчастны и в депрессии³¹.

В период отмены вы ведете масштабную агрессивную ментальную битву, прилагая столько энергии, словно действительно боретесь с могущественным врагом.

Незавершенные дела из прошлого

Брошенный ребенок внутри

Когда я сама проходила через стадию отмены, я обнаружила, что ни в профессиональной литературе, ни в книгах по самопомощи, которые я прочитала за эти годы, не описана эмоциональная интенсивность моего опыта. Я поняла, что мне придется написать собственный отчет, чтобы проникнуть в глубины уникального эмоционального кризиса. Результатом моих усилий стал рассказ под названием «Черный лебедь». Эта басня для взрослых описывает ребенка, которого бросили на валуне. Так выглядит моя брошенность, а также отголоски всех моих прошлых потерь. Она пропитана всем, чему я научилась за годы работы с детьми, переживающими муки брошенности, а также эмоциональными истинами, которые разделяют многие пережившие разрыв взрослые, с которыми я работала и которых знала лично.

Рассказ представляет собой совокупность этих переживаний и содержит двенадцать уроков исцеления после разрыва. Я начала делиться этой личной историей со своими взрослыми клиентами и поняла, что она нашла в них отклик. Я опубликовала ее, и она стала основой моей работы. Ниже приводится выжимка из рассказа «Черный лебедь».

Ребенок идет со своим отцом на прогулку в глубь леса. Они натыкаются на огромный валун, расположенный на маленьком острове посреди водоема. Отец поднимает девочку на валун, обещая, что соберет им черники на обед.

«Не задерживайся», – умоляет маленькая девочка, наблюдая, как отец исчезает в лесу. Через некоторое время ее охватывает паника. Она зовет его, но он не возвращается. Она проводит ночь на вершине валуна, замерев от испуга.

С первыми лучами солнца девочка спускается с валуна, чтобы отправиться в дремучий лес на поиски отца, который оставил ее здесь умирать.

Эта история взывает к воображению, творчеству и исцеляющим силам, заключенным в каждом из нас³². Все мы были тем ребенком на валуне. Возможно, в вашем детстве не было столь драматичных эпизодов, как у той маленькой девочки, но ваши чувства могли быть такими же сильными. Всем нам приходилось спускаться вниз, чтобы найти выход из леса.

Удержание в уме образа брошенного ребенка помогает вернуть нуждающуюся, беспомощную, напуганную часть нас и признать чувства, о которых мы, возможно, почти забыли или которые отрицали.

Синдром отмены Альмы

«Тогда я не знала об этом, но в детстве я прошла через синдром отмены, – сказала Альма. – После смерти отца мама вернулась на работу на полный день. Ее работодатель знал, что у нее есть ребенок, но все равно заставлял ее работать допоздна. Она приходила домой уставшая, а я был голодная, одинокая и скучала, ожидая ее.

Когда отец был еще жив, мы проводили время вместе, куда-то ходили. Я была в центре внимания. Но всему пришел конец. Я понятия не имела, насколько сильно потеря повлияла на меня. Я была обычным ребенком, который пытался заполнить время ожиданием какого-то человеческого контакта, чтобы кто-то забрал пустоту. Мама приходила домой с работы с хмурым лицом, приносила пиццу или давала на ужин тарелку хлопьев. Потом она ложилась спать, а я шла в свою комнату и смотрела на стены.

В конце концов мама снова вышла замуж и многое изменилось, но одиночество, ожидание ее возвращения – это воспоминания, которые возвращаются ко мне сейчас, когда моего Джейкоба больше нет».

Как и Альма, многие из вас могут обнаружить, что вновь испытывают чувства³³ одиночества, разочарования и эмоционального голода, вызванные пережитыми ранее потерями.

В предыдущей главе я описала события детства, которые иногда оставляют раны, вновь открывающиеся на стадии надлома. Далее приведены детские потери, которые с большей вероятностью всплывут на поверхность на стадии отмены. Большинство из них описывают времена, когда люди, от которых вы ожидали получить любовь, внимание, направление и заботу, были эмоционально или физически недоступны.

Сценарии отмены в детстве³⁴

• Болезнь одного из родителей

• Смерть близкого члена семьи, от которого вы ожидали внимания и эмоциональной поддержки

• Потеря любимых дедушки или бабушки

• Родители, занятые ссорами, скандалами или разводом

• Потрясения в вашей семейной структуре, связанные с уходом одного из родителей

• Уход из дома того, кто был вашим защитником, образцом для подражания или сторонником (брат или сестра)

• Трудоголизм у одного или обоих родителей

• Алкоголизм в семейной системе

• Хаотичная семья, в которой один или оба ваших родителя были отрешены тогда, когда вы больше всего в них нуждались

• Переезд, неизбежно вызывающий разрыв социальных связей, в результате которого вы постоянно были новичком

• Смена ролей, при которой вы заботились об эмоциональных потребностях родителей, а не наоборот

• Родители, переживающие длительный конфликт или горе, эмоционально отдалившись от вас

• Депрессия или психическое заболевание в семье

• Рождение братьев и сестер, которое отодвинуло вас на второй план в смысле эмоций

• Смерть или болезнь брата или сестры, поглотившие все внимание ваших родителей

• Родители, чье поведение определяется как эгоцентричное, нарциссическое, пограничное или бесчувственное

Эти и другие факторы и события могли лишить вас внимания и заботы, в которых вы остро нуждались. Некоторые из них могли оставить глубокий отпечаток в вашей эмоциональной памяти³⁵.

Исследователи обнаружили, что разлука³⁶ новорожденных животных с их матерями даже на короткий период времени приводит к биохимическим изменениям, которые оказывают пожизненное воздействие на их мозг. Детеныши, разлученные с матерями, демонстрируют значительные изменения в строении и функции голубого пятна – структуры, также обнаруженной в человеческом мозгу. Когда эти животные достигают зрелости, орган остается недоразвит и вырабатывает меньше норадреналина. Норадреналин является одним из химических мессенджеров (нейротрансмиттеров), который помогает регулировать состояние повышенной бдительности мозга во время предполагаемой угрозы. Он также играет роль при тревоге и депрессии.

Одно из исследований проводилось на группе детенышей макак³⁷, которых периодически и без предупреждения разлучали с матерями в течение нескольких месяцев. Став взрослыми, они реагировали на новые ситуации поведением, очень напоминающим человеческую тревогу и депрессию. Исследователь Майрон Хофер рассказывает, что они сжимали ладони и сидели в пассивной сгорбленной позе, создавая атмосферу напряженности внутри группы и не проявляя интереса к изучению своего окружения.

Напротив, обезьяны в контрольной группе, которых разлучали с матерями на предсказуемой основе, во взрослом возрасте не проявляли тревожного или депрессивного поведения в новой среде. Хофер провел многочисленные исследования на людях, которые показывают, что детские травмы разлуки часто приводят к длительным изменениям. Такие дети вырастают во взрослых, которые, как правило, необычайно тревожны в новых ситуациях и испытывают трудности с формированием надежной привязанности.

Посттравматические последствия

Независимо от того, есть ли у вас яркие воспоминания о ваших прошлых потерях или разлуках, вы выработали модели поведения (автоматические защитные механизмы), предназначенные для того, чтобы справиться с ними. В предыдущей главе, посвященной надлому, мы рассмотрели поведенческие паттерны, указывающие на посттравму в результате брошенности в детстве. Теперь мы сосредоточимся на моделях вашей взрослой жизни, которые могли возникнуть в те времена, когда вы чувствовали себя лишенными важных потребностей.

Взрослые паттерны отмены

Проблемы зависимости и созависимости

Отмена в детстве могла повлиять на то, как вы относитесь к людям, к которым обращались за эмоциональной поддержкой, на типы зависимостей, которые у вас сформировались, и на качество ваших отношений. Возможно, вы обращались к другим, чтобы заполнить эмоциональную пустоту, смягчить чувство одиночества и разочарования. Многие сообщают о чувстве хронической пустоты.

«Мы жили вдвоем с мамой, – вспоминает Ричард. – Отец ушел еще до моего рождения. Я никогда его не видел. Я держался за маму, делал все возможное, чтобы удерживать ее постоянное внимание. Чем больше она пыталась игнорировать меня, тем сильнее я пытался привлечь ее внимание. Она вечно пыталась уговорить меня пойти поиграть, дать ей отдохнуть. «Иди займись чем-нибудь», – говорила она мне.

Но даже несмотря на то, что я был хорош в спорте и по соседству было много детей, с которыми можно поиграть, я шел домой, чтобы быть рядом с мамой.

Я не осознавал, что это проблема, пока нас с мамой не вызвали к школьному психологу. В школе у меня начались проблемы с поведением: я не сосредоточивался на работе, легко отвлекался, не следовал указаниям и тому подобное. Наконец, психолог сказал, что в школе я одинок, что мне трудно находиться вдали от матери. “Да? Правда?” – ответил я. Я и понятия не имел об этом.

Думаю, необходимость быть рядом с матерью и сводить ее с ума – это все, что у меня было в плане безопасности, семьи и эмоциональной жизни. Поэтому я постоянно нуждался в матери и был слишком зависим, чтобы сосредоточиться на школе или перенаправить энергию на что-то другое».

Необходимость заниматься самолечением

У многих переживших разрыв, прошедших через стадию отмены в детстве, возникла потребность в самоуспокаивающем поведении. Такие паттерны позже привели к перееданию, чрезмерному употреблению алкоголя, лишним покупкам, переработке, чрезмерному угождению людям и другим формам самоудовлетворения, призванным утолить эмоциональный голод.

«В подростковом возрасте, – рассказывает Барбара, – мне не хватало всего: друзей, парней, обуви, одежды, сережек, вечеринок, разговоров, секса, газировки с мороженым. Я была жадным потребителем всего, что попадалось на пути. В колледже я влезла в серьезные долги, скупая товары в «Мэйсисе». Кажется, я все еще выплачиваю этот долг. Но когда я вышла замуж за Говарда, у меня наконец появилась мотивация покончить с этим. Пришло время взять себя в руки.

А теперь я вновь испытываю те старые чувства изоляции и одиночества, которые я пыталась заполнить всеми этими вещами. Я брожу по торговому центру, чувствуя себя потерянной и подавленной, не зная, чем еще себя занять».

Подготовьте себя к повторному разрыву

Как бы вы ни старались сознательно этого избегать, возможно, вы настраиваете себя на отношения, которые перекликаются с теми, что были в вашем детстве. Фрейд называл это навязчивым повторением.

Многие пережившие разрыв научились принимать отношения, которые никогда не обеспечивают необходимую им поддержку, за нормальные. Возможно, некоторые из вас согласились на спутника жизни, который предлагает очень мало эмоционального удовлетворения. Вы много отдаете, проявляете терпение, взамен не получая практически ничего, кроме критики и эмоциональной дистанции.

Старые знакомые чувства, которых вам просто не хватает, сохраняются. Таким образом, вы невольно воссоздаете свои детские сценарии. Динамика та же, и даже некоторые из ваших поступков такие же – изменились лишь декорации и действующие лица.

Приведем пример из жизни Патрисии. Когда Патрисия была ребенком, у ее матери диагностировали рассеянный склероз и большую часть времени она была прикована к постели – не столько из-за физического истощения, сколько из-за того, что была в сильной депрессии из-за своего хронического заболевания. Несмотря на то, что женщина по-прежнему могла передвигаться, она пропускала школьные спектакли, концерты и выпускные экзамены своей дочери. По мере прогрессирования рассеянного склероза Патрисия постепенно брала на себя все больше заботы о матери и все меньше времени проводила с друзьями или участвовала в школьных мероприятиях.

Отец Патрисии ушел из семьи за много лет до того, как ее матери поставили диагноз, и уже давно обзавелся новой семьей. Когда девушка обратилась к нему за эмоциональной поддержкой, она почувствовала себя каким-то объедком – будто она потратила его драгоценное время.

Патрисия продолжала заботиться о матери и, несмотря на отличные отметки, так и не поступила в колледж. В восемнадцать она устроилась работать в страховую компанию, а в девятнадцать, после смерти матери, вышла замуж за Барри, который нравился ей еще в старшей школе. Барри был популярным звездным спортсменом и любителем вечеринок. Через десять лет после замужества он стал алкоголиком, едва умудрявшимся сохранять работу.

«Вскоре после свадьбы, – говорит Патрисия, – я поняла, что его пьянство вышло из-под контроля. Барри стал приходить поздно, пьяный и ужасно себя вел. Дошло до того, что мне достаточно было увидеть, как он тянется за бутылкой, и я снова чувствовала себя преданной и брошенной».

По мере того как прогрессировал его алкоголизм, Барри превратился в фантом, который пробуждал самые глубокие потребности Патрисии в любви и близости, но не мог их удовлетворить. (Это пример симбиотического парадокса, который мы обсуждали в главе 2: Патрисия почувствовала себя наиболее зависимой в тот самый момент, когда Барри оттолкнул ее.)

«Самое жалкое во всем этом, – говорит Патрисия, – что я позволила этому паттерну продолжаться. Наконец, я начала ходить в «Ал-Анон»[5]5
    Содружество родственников и друзей алкоголиков, которые поддерживают друг друга. Группы «Ал-Анона» организованы по всему миру. – Прим. перев.


[Закрыть], и это помогло. Я научилась лучше справляться и внесла в свою жизнь некоторые изменения. Старое чувство брошенности еще оставалось – постоянное, ноющее горе. Только начав исцеляться от брошенности, я нашла выход из любовной отмены и узнала, каковы мои настоящие потребности и как их удовлетворить».

Пробелы в памяти

Многие способны ощутить эмоциональный фон предыдущего травмирующего опыта, стоящий за паттернами. Но, пытаясь вспомнить, что к ним привело, вы сталкиваетесь с большими пробелами в памяти. Почему нам кажется, что мы забываем некоторые из самых травмирующих моментов нашего детства?

«Моя девушка рассталась со мной больше месяца назад, – говорит Сэнфорд, – и мне правда трудно с этим справляться. Синдром отмены ощущается как старый хлам, как что-то протухшее, что годами гнило во мне. Я уверен: это наверняка связано с тем, что моя мать умерла, когда мне было три года, но я ничего об этом не помню.

Бабушка говорила, что мама полностью отдавала себя мне. Кажется, я вопил каждый раз, когда она пыталась оставить меня с няней. Наверное, я ненавидел разлуку. Должно быть, ее смерть нанесла мне большýю травму, но я не помню ни этого, ни ее самой.

После смерти матери обо мне заботился отец и, судя по слухам, он долгое время был не в себе. Видимо, ему пришлось сменить дюжину нянек, потому что я доводил их своим сумасшествием. Думаю, я был неуправляемым и вымещал свои эмоции на других.

Должно быть, я испугался, что мамы больше нет, но ничего этого не помню».

Трудности с воспоминаниями о прошлом – большая досада. Знакомые чувства пустоты, беспокойства, страха и паники вызывают эмоциональную напряженность, которая кажется несоразмерной тому, что недавно произошло. И все же вы не в силах вспомнить более раннее определяющее событие. Вы хотите разобраться, откуда взялась паника, и овладеть своими эмоциями. «Мне кажется, что большие куски моих детских воспоминаний просто ампутировали», – сказал Сэнфорд.

Чем объясняются эти периоды провалов в детской памяти?

Мини-урок о памяти

Недавние исследования показали, что гормоны стресса играют важную роль в формировании воспоминаний и провалов в них.

Сначала проведем обзор нашего научного мини-урока об эмоциональном мозге. Помните гиппокамп³⁸ – небольшую структуру в форме морского конька в эмоциональном мозге? В отличие от своего компаньона, миндалевидного тела, которое контролирует формирование эмоциональных реакций, гиппокамп записывает детальные воспоминания о реальном событии – например, тот факт, что вы были в машине, что машина разбилась, что кто-то пострадал, что на место происшествия прибыла «Скорая помощь» и так далее. Затем гиппокамп передает факты в другие части мозга для долговременного хранения в памяти.