Текст книги "Веселая служанка"

Глава 7

Субботним утром Кейн поднялся на крышу дома Аманды вместе с несколькими своими лучшими рабочими, которым мог доверять. Лиз еще до его приезда увезла Аманду с детьми завтракать, потом в магазины, потом на пляж. Если бы Кейн не знал, что работа на крыше должна была проводиться строго по расписанию, он подумал бы, что Лиз нарочно избегает его.

Со стремянки он спускался полный раскаяния. Он был так захвачен тем, что благодаря их разговору избавился от чувства вины, что почти забыл ее исповедь об отце.

Ее притесняли! Лиз выросла в бедности. Она уехала и сумела, несмотря на тяжелое детство, получить образование, а потом встретилась с ним.

Он мог ввести ее в свой мир, показать ей свой стиль жизни, помочь постепенно принять его. Вместо этого, замкнувшись в своем горе, он не увидел очевидного. Кейн хотел разозлиться на себя и не смог. Нельзя корить себя за то, что не увидел очевидного, как нельзя корить себя за гибель брата. Потому что этого уже не исправишь. Как не «исправишь» и их брак.

Так или иначе, разговор среди грязных тарелок показал, что для них с Лиз нет возврата к прошлому. Он мог признаться себе в этом, не печалясь о том, что могло бы быть. Ведь тогда они не знали друг друга достаточно хорошо, так что и исправлять нечего. Им требуется другое – начать сначала.

Кейн отправился на кухню, налил себе воды и пошел по комнатам, посмотреть, что еще осталось доделать. Но думал он о Лиз. Он спрашивал себя: что значит «начать сначала»? Стать друзьями? Или любовниками? Парой? Супружеской парой?

Он стал считать Лиз товарищем по работе и научился обходиться с ней как с другом ради их общего дела. Но после того, как она сумела в тот вечер избавить его от груза вины, чувства Кейна неожиданным образом сместились. Он думал, что именно таковы бывают чувства мужчины, когда он встречает женщину, которая его понимает, и начинает обдумывать вопрос женитьбы на ней. Когда-то его представления о жене были весьма просты. Кейн хотел иметь красивую хозяйку дома и кого-то, кто согревал бы его постель. И Кейн никогда не думал, что ему больше нужен друг, человек, с которым он мог бы быть полностью откровенен. И только теперь до него дошло, до какой степени он был не прав.

Еще он понял, как хорошо ему было бы с Лиз, если бы они сразу раскрылись друг перед другом. Так не стоит ли усложнить эксперимент? Попробовать узнать друг друга не только для того, чтобы стать друзьями, но и для того, чтобы понять, насколько они подходят друг другу? Не в постели, а в жизни, потому что важно именно это!

Не возвращаться назад, а построить совершенно новые отношения, на совершено новой основе.

От этой мысли у него закружилась голова. Кейном овладело какое-то странное теплое чувство. Он не знал точно, что это такое, но… Это могла быть надежда?

Прошлое исправить нельзя. Но вдруг у них есть будущее?

Кейн вошел в ту комнату, где потолок сильнее всего пострадал из-за протекшей крыши, достал из кармана рубашки карандаш и блокнот и стал записывать, что надо сделать на следующий день, в воскресенье. Его люди продвинутся в ремонте крыши достаточно для того, чтобы он мог заняться потолком. После этого можно покрасить стены. Аманды не будет дома, пока тут чужие, так что этим займется Лиз. А в следующие выходные Билли доделает пол.

Еордый собой, Кейн вошел в спальню Аманды. И увидел Лиз. Она надевала на подушку красную наволочку.

– Что ты тут делаешь?

Лиз, испуганная, обернулась:

– А ты что тут делаешь? Ты должен быть на крыше.

– Составляю список дел на завтра и следующие выходные.

– А я готовлю Аманде сюрприз. Я отвезла ее с детьми на пляж и сказала, что заеду за ними около шести.

Кейн прислонился к косяку двери. Эта комната из-за протечек не пострадала, и Лиз и Аманда уже покрасили тут стены. На полу лежали свертки с новыми простынями и красным покрывалом, а с зеркала свисали, ожидая, когда их повесят на окно, красные с золотом занавески.

– Хочешь обновить всю ее спальню?

– Для женщины это очень важно. – Лиз улыбнулась. – Женщины любят простые радости. Теплую ванну, свежий кофе, хорошую книгу.

– И уютную спальню.

Лиз кивнула:

– И ты, наверное, уже догадался, что Аманда любит красный цвет.

– Это хорошо, потому что некоторым такой декор показался бы слишком ярким.

– И это говорит человек, на кровати которого лежит черное покрывало!

Кейн засмеялся:

– Намек понял.

– А как поживает крыша?

– Завтра к вечеру будет как новая. Такие дома тем удобны, что у них почти плоские, простые крыши.

– Это хорошо.

Лиз начала стелить на кровать покрывало. Кейн взялся за другой его конец:

– Давай помогу.

– Спасибо.

– Всегда пожалуйста. – Он помолчал немного, потом вдруг сказал: – Знаешь, я действительно тобой горжусь.

– Не надо так говорить.

– Я думаю, надо. В среду вечером мы как-то незаметно перешли от твоего детства к гибели моего брата и обратно так и не вернулись.

– В этом нет необходимости.

– Я думаю, есть. – Кейн замялся. Но, сказав «а», скажи и «б». – Мне хотелось бы узнать больше. – Он покачал головой. – Нет, не так. Ты сказала, что не хочешь говорить на эту тему. – Кейн готов был поспорить, что все три года их совместной жизни ее беды так или иначе давали себя знать, но он ничего не замечал. А теперь раскаивался, что не замечал ее боли. Раскаивался глубоко, чистосердечно. Если бы он тогда заметил, то мог бы спросить ее, в чем дело. Теперь, он это знал, Лиз хочет оставить прошлое в прошлом. А если он надеется на нормальные отношения, то должен учитывать ее желания. – Просто я хочу сказать, что до меня дошло. Я понимаю. И возможно, сожалею…

Кейн еще сам не был уверен, что именно хочет сделать. Если он хочет довериться этому странному чувству в глубине души, он должен продолжать. В основном потому, что Лиз так изменилась… Теперь относиться к ней надо совершенно по-другому. У нее есть свои мечты, свои цели. Когда они встретились в первый раз, он оторвал ее от всего, что у нее было, чего она хотела. Теперь он должен вести себя по-другому.

И возможно, именно так и можно проверить, действительно ли они пара. Если он может жить, не подавляя Лиз, если она может сохранить свою независимость, не дать Кейну себя подавить, тогда они в самом деле созданы друг для друга.

Он покачал головой. Ничего себе задача для мужчины, привыкшего быть хозяином, и женщины, явно желающей угодить!

– Тебе не о чем сожалеть.

– Есть. Я сожалею о том, что не понял: я делал только хуже.

Они работали молча. У Лиз в горле стоял огромный ком, и слова не могли протиснуться сквозь него. Когда покрывало было постелено и занавески повешены, Кейн сказал:

– Пойду-ка я обратно на крышу.

Лиз кивнула, сумела-таки ему улыбнуться, и он вышел из комнаты. Она следила за ним взглядом. Упущена еще одна великолепная возможность признаться ему. Но у нее буквально закружилась голова, когда он стал извиняться за ситуацию с ее отцом. А она не хотела слишком расчувствоваться, рассказывая ему о своем горе. Лиз хотела быть сильной. Конечно, от печали не избавиться никогда, потеря – это потеря, и никто тут не виноват…

И все-таки надо сказать ему поскорее. Кейн наверняка поразится, что после двух таких откровенных разговоров она, имея массу возможностей, не открыла ему самый важный свой секрет.

В выходные дни двух следующих недель Лиз в основном работала с Амандой. Крыша была готова, рабочие ушли, Аманде и Билли больше не надо было прятаться от чужих, и они оба бросились помогать. Кейн и Билли делали, по словам Билли, «мужскую работу». Лиз красила и готовила ланч вместе с Амандой, ни на минуту не оставаясь с Кейном наедине.

В последнее воскресенье Аманда хотела устроить большой пир в отремонтированном доме, но Кейн должен был присутствовать на конференции, у Лиз тоже были какие-то дела. Она расцеловала Аманду, Джой и Билли, Кейн пожал всем руки, и оба отправились к своим машинам.

– Это было здорово, – сказал Кейн, когда они отошли достаточно далеко и Аманда уже не могла их слышать.

Лиз шумно выдохнула:

– Да. Завершить такую работу – это здорово!

Кейн покачал головой:

– Нет. Я говорю, что здорово сделать что-то для кого-то. – Он остановился у дверцы грузовичка. – Ты знаешь, я не жмот, я каждый год отдаю на благотворительность тысячи долларов. Но это совсем не то. Сделать что-то своими руками, чтобы помочь кому-то, – это совершенно другое.

– Другое?

– По-моему, ты меня не слышишь. Я правда чувствую себя великолепно. Как будто нашел свое новое призвание.

Прикрыв глаза от солнца ладонью, Лиз внимательно всмотрелась в Кейна. Она поняла, наконец, что он хочет сказать.

– В самом деле?

– Да.

– Знаешь, у «Истинного друга» есть еще дома. Позвони Эйлин. Я уверена, у нее найдется для тебя работа.

Он перехватил ее взгляд:

– А ты будешь помогать?

У нее замерло сердце. Провести с Кейном еще несколько недель?

– Я не знаю…

Когда он смотрит на нее такими серьезными глазами, она не может сказать ему «нет». И ведь он был так счастлив последнее время! И она должна кое-что ему рассказать…

Но она не хотела связывать их жизни, а работать вместе – значит стать в каком-то смысле командой.

– Ну ладно, пока ты решаешь, скажи мне вот что. Я подумываю взять Билли в качестве помощника на эти работы. Знаю, что должен поговорить об этом с Эйлин, но прежде хочу кое о чем спросить. Просто, чтобы не нажать не на ту кнопку.

– Я думаю, пока ты не обижаешь его мать, все в порядке.

– А что, у него все так ужасно?

Лиз вздохнула:

– Мне кажется, тебе будет трудно заставить его принять это предложение.

– Правда? Почему?

– Билли может решить, что ты поступаешь так из жалости.

– Это мне в голову не приходило, – признался Кейн.

– Он очень гордый.

Кейн фыркнул:

– Это я понял. Но мы уже работали вместе. И знаешь, мне показалось, он хорошо ко мне относится.

Лиз закатила глаза:

– Показалось? Он от тебя в восторге!

– Этим я и воспользуюсь. Скажу ему, что у него есть уникальная возможность поучиться у настоящего мастера. Узнать секреты моего успеха.

Лиз засмеялась, и вдруг странная теплота наполнила ее. Сейчас говорить с ним – это как говорить с Элли. Легко. Спокойно. Может быть, они действительно стали друзьями?

– Не знаешь ведь, где найдешь, где потеряешь. Может, сработает.

– Совершенно в этом уверена, – улыбнулась Лиз.

Она дошла до своей машины. Она ничего не имеет против дружбы с ним, но рисковать тоже не хочет.

Когда Лиз уже открывала дверцу, Кейн крикнул:

– Так ты будешь мне помогать?!

Это дилемма. Если она согласится, они действительно станут друзьями. И у нее будет время для того, чтобы не только рассказать ему свой секрет, но и помочь пережить эту новость. И она ответила:

– Я подумаю.

Лиз села в свою машину и уехала. Кейн открыл дверцу грузовичка. Он думал, она обрадуется гораздо сильнее, узнав, что он хочет ремонтировать и другие дома. Но, как ему показалось, он понял, в чем дело. Загвоздка в том, что он хочет, чтобы Лиз работала с ним, чтобы они продолжали узнавать друг друга и смогли решить, не стоит ли начать все сначала. Их брак был удивительно неудачен…

А Лиз не хочет вспоминать, не хочет возвращаться назад.

Но ведь и он не больше, чем она, хочет наладить тот их брак. Кейн хочет начать сначала.

К сожалению, он теперь не был полностью уверен и в этом…

Во вторник Кейн поговорил с Эйлин. Она не просто одобрила его идею взять Билли на работу. Она осыпала его похвалами за его благородство, за то, что он хочет взять мальчика под свое крыло. А потом дала ему адрес следующего нуждавшегося в ремонте дома и предложила начать в ближайшую же субботу.

Кейн поехал к Аманде и предложил Билли работу. Билли пришел в восторг, особенно когда узнал, какая у него будет зарплата.

Вдохновленный успехом, Кейн позвонил Лиз. Она ответила сразу:

– «Веселые служанки».

– Ей-богу, Лиз, тебе нужен личный телефон.

– Это дорого. В чем дело, Кейн?

– Так-то ты разговариваешь с человеком, который предлагает подвезти тебя туда, где мы будем работать в субботу? Правда, нам придется заехать за Билли. Еще один пассажир в грузовичке поместится.

– Ты уговорил Билли поступить к тебе на работу?

– Я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться.

– Здорово! Аманда, наверное, в восторге.

– Я рад, что у меня получилось. Так что? Подвезти тебя?

Я же еще не согласилась работать с тобой.

Он мог пригрозить, что поговорит с Эйлин и та заставит ее согласиться. Он мог сказать: «Пожалуйста». И может быть, Лиз растаяла бы так же, как заставляла таять его. Но Кейн промолчал. Пусть она сама примет решение. Иначе он отступит от своего собственного плана построить с ней отношения совершенно по-новому.

– Хорошо. Но я встречу вас уже там.

Она сказала это холодно, по-деловому. Не важно. Он обижал ее, он оторвал ее от всего, что было воплощением ее мечтаний. Теперь она смотрит на него с опаской. Значит, он должен доказать Лиз, что ей опасаться нечего. Они начинают снова, по-новому.

* * *

Пегги Моррис решила, что ей не стоит находиться дома, пока Кейн и компания будут заниматься ремонтом. Лиз сказала, что возьмет ключи у хозяйки и встретит Кейна и Билли. Когда Кейн вошел в кухню, она стояла у раковины. Увидев корзинку с ланчем в руках Билли, она улыбнулась:

– Твоя мама – святая.

Билли нахмурился:

– Это почему?

– Она приготовила нам ланч.

– Это я приготовил ланч, – сказал Кейн. – Точнее, я велел Аве позвонить в кафе и сделать заказ. Тут сэндвичи, содовая вода, десерт. И твои любимые чизбургеры.

– Ох, Кейн! Я не ем чизбургеры. Иначе просто не влезу в свою машину.

Кейн засмеялся. Лиз может ворчать на чизбургеры, но она приняла принесенный им ланч. Уже хорошо.

– Ты похудела с тех пор, как мы были женаты.

Билли удивленно посмотрел на обоих:

– А вы были женаты?

– Да, – ответил Кейн.

– Это было очень давно, – уточнила Лиз.

Билли покачал головой:

– Вы не выглядите как муж и жена. Мне так кажется.

Лиз подошла к Билли и положила руку ему на плечо:

– Ты судишь по своей семье, а ситуация в ней была не совсем нормальной, Билли.

– Да, но родители моих друзей тоже постоянно ссорятся. А вы ладите между собой. – Он посмотрел на Кейна, потом на Лиз. – А почему вы развелись?

– Это долгая история, – вздохнула Лиз.

– Я всегда был слишком занят, – сказал Кейн.

Прежде чем Билли успел сказать еще что-нибудь на эту тему, Лиз развернула его к двери:

– Тебе незачем знать про нас. Это дела давно минувших дней. А сейчас надо начать делать то, зачем мы сюда приехали. – Она указала на дверь. – По-моему, у Кейна в грузовичке штук десять банок с краской. Пойдем достанем их.

Вместе они оказались хорошей командой. Лиз запрыгнула в кузов грузовичка и стала подавать банки с краской, кисти и другие вещи Кейну и Билли, а те относили их на место.

Когда разгрузка была закончена, Кейн опять взял на себя роль руководителя.

– Мы занялись этим домом, потому что он находится в относительно приличном состоянии. Когда Эйлин привезла меня сюда в середине недели, чтобы посмотреть фронт работ, оказалось, что надо кое-где подлатать стены и потолок и кое-что сделать в ванной. – Он показал на душ и какие-то непонятного назначения куски труб. – Ванной займусь я, а вы начинайте красить. Думаю, надо начать сверху и постепенно двигаться вниз.

– Хорошо, – кивнула Лиз.

– Я уже научился красить, – сказал Билли. – Теперь я бы хотел помочь с ванной.

– Когда работаешь в строительном деле, – сказал Кейн, – приходится делать то, что надо сделать. Тут работу не выбирают. – Он протянул мальчику две банки с краской. – Постепенно ты научишься работать с трубами и электропроводкой, наберешься опыта в этом деле и будешь, когда надо, выполнять эту работу. Но если такой работы нет, будешь красить.

Билли что-то проворчал, но Кейн сделал вид, что ничего не слышит. Лиз, пряча улыбку, взяла таз для краски, кисти и ролики и направилась вслед за Билли на кухню.

Кейн подождал, пока мальчик скрылся на кухне, потом позвал:

– Лиз?

Она обернулась и посмотрела на него округлившимися глазами, как будто боялась того, что он мог сказать.

А он хотел просто сказать ей «спасибо». Хотел сказать, что она чудесно выглядит сегодня утром. Но понял, что Лиз может опасаться его мотивов, и просто протянул ей рулон синей ленты.

– Ты еще недостаточно опытный маляр. Не забывай про ленту.

Обе руки ее были заняты, и он кинул ленту на банку с краской. Потом повернулся и взял мешок с инструментами для работы в ванной.

Лиз провела прекрасное утро, работая вместе с Билли. Кейн заходил несколько раз и либо брал Билли с собой, чтобы показать ему, как надо чинить водопровод, либо просто хвалил их за работу. Билли, видя внимание к себе со стороны Кейна, буквально расцвел. Он даже поделился с Лиз секретами ремонта туалета, которые открыл ему Кейн.

– Потому что эти детали быстро ломаются, – повторял он слова Кейна. – И маме тоже может понадобиться такой ремонт.

Лиз едва удержалась от смеха:

– Это верно. Учись у Кейна и сможешь сам ремонтировать свой дом, когда понадобится.

– Я знаю, – сказал Билли серьезно.

Лиз потрепала его по волосам:

– Берись за кисть. Нам тут еще работать и работать.

За ланчем они отдохнули. Билли засыпал Кейна вопросами, на которые тот охотно отвечал.

После ланча Кейн закончил ремонт ванной и тоже стал красить. В пять часов вечера Лиз предложила начать уборку.

– Я мог бы работать еще часа два. А ты, Билли?

– Я? Хоть три.

Лиз покачала головой:

– Хозяева должны когда-нибудь вернуться. Пегги – человек новый, никого из нас не знает, и Эйлин просила сделать так, чтобы она нас тут не застала.

– А я и забыл, – развел руками Кейн.

Кейн и Билли сложили банки с краской и инструменты в гараж и сели в грузовичок. Лиз направилась к своей машине.

– Значит, до завтра?

– Да.

Кейн улыбнулся:

– Тогда пока.

Лиз села в свою машину с тем же самым странным чувством, какое уже испытала у Аманды. Кейн был совершенно спокоен. Прежде она спрашивала себя, работает ли он для того, чтобы сделаться ее другом, или для того, чтобы заманить ее в свою постель. Но сейчас все было чуть-чуть иначе. Сегодня они общались, как общаются друзья. Новые друзья. Странно…

Она знала, что после их разговора о его брате он избавился от чувства вины. Теперь он доволен. Спокоен. И именно поэтому, вероятно, кажется ей совершенно другим человеком. Она была благодарна судьбе, что смогла помочь Кейну. Но в их отношения вошло нечто новое. Вопрос. Проблема.

Что, если он, когда она расскажет ему об их неродившемся ребенке, опять погрузится в тоску?

Она смотрела, как их грузовичок мчится по дороге. Билли на месте пассажира, выставил локоть в окно. Кейн за рулем, выставил локоть в окно. Они могут быть друзьями, братьями. Старший и младший.

Грузовичок давно скрылся за поворотом, а Лиз все еще смотрела вслед. Кейн искренне привязался к Билли. Она никогда не видела его таким счастливым. Так что ее тайна подождет.

На следующее утро Кейн приехал с Билли и еще одной корзиной с ланчем. Билли, жаждавший поскорее добраться до ланча, сразу принялся за работу. Он так здорово научился красить, у него была такая крепкая рука, что Кейн предложил ему покрасить стыки стен и потолка и оконные рамы.

Гордый Билли радостно улыбался.

А Лиз, наблюдая за Кейном, видела, как терпелив он с мальчиком, как стремится как можно лучше сделать работу для «Истинного друга», как обращается с ней – не как с бывшей женой или женщиной, которой хочет добиться, а как с товарищем по работе.

Во многих отношениях это было приятно.

– Послушай, Харпер, если ты будешь снова и снова красить ту же стенку, мы никогда отсюда не уйдем.

– Поняла. Извини.

– Если ты устала, отдохни.

Она набросилась на него:

– Отдохни? Что это такое? Билли, ты знаешь, что значит «отдохни»?

– Не очень.

Она засмеялась и вновь принялась за работу. Кейн вздохнул:

– Ну хорошо. Мы все отдыхаем десять минут, потом опять красим.

Лиз не надо было повторять дважды. Она вымыла руки, помчалась в гараж, где Кейн оставил запас воды, схватила банку содовой, открыла и жадно выпила.

– Извини.

Она оторвалась от банки и увидела входящего в гараж Кейна.

– Ты не обязан быть столь любезным.

– Я не любезен.

– Конечно, любезен. Ты вряд ли стал бы извиняться перед своими рабочими, если бы так увлекся, что забыл сделать перерыв.

– Вероятно, не стал бы, – согласился Кейн.

– Тогда зачем извиняться передо мной и Билли?

– Возможно, потому, что я не могу найти золотую середину.

– Билли – славный малый, но он должен жить в реальном мире. А в реальном мире встречаются боссы, которые забывают дать работникам отдохнуть.

– У меня нет проблем с Билли.

Намек понятен. Проблема в ней. Их чувства колеблются туда-сюда, вправо-влево. К тому же у них есть прошлое. И как бы Лиз ни старалась быть объективной, это прошлое иногда напоминает о себе.

– Может быть, нам не стоило работать вместе?

Она ждала, что он признает, что совершил ошибку, но Кейн вдруг удивил ее.

– Нам обоим нравится Билли. Мы оба знаем, что, если кто-нибудь не возьмется за него прямо сейчас, не спасет его, одному Богу ведомо, что с ним будет. – Он перехватил ее взгляд. – Мы могли бы помочь ему, Лиз. Ты что, не хочешь даже попробовать?

Она сглотнула:

– Если честно, хочу.

И, впервые после того как она увидела его на кухне одетым только в полотенце, ей захотелось сказать ему, что она им гордится.

– Я знаю, что буду помогать Билли. Сделаю все, что в моих силах.

Кейн улыбнулся ей, тепло и открыто. В его темно-карих глазах опять сверкали искорки, волосы падали на лоб, как у мальчишки. Но эта улыбка! Три года назад Лиз готова была пойти на что угодно, лишь бы он вот так улыбнулся! Эта улыбка, казалось, говорила, что он изменился. Что он счастлив. Что ему все легко. Если бы не их прошлое, если бы не ее секрет, Лиз сочла бы, что может отдать ему свое сердце.

Но у них есть прошлое. И у нее есть секрет.

Она бросила банку и направилась к дому. Билли шел ей навстречу.

– Эй, а я так и не попил ничего.

– Иди попей. Я готова работать и иду в дом. А вы с Кейном можете не спешить.