Текст книги "Маленькие рассказы"

Мама в командировке

Моя работа была связана с командировками, которые продолжались от трех до десяти дней. Однажды представилась возможность повысить квалификацию, и я уехала на двухмесячные курсы в город Куйбышев. Мои дочурки шести и восьми лет оставались с папой и бабушкой. Дети к расставанию отнеслись очень серьезно, поэтому не прошло и десяти дней, как я получила письмо из дома:

«Здравствуй, дорогая мамочка! Как ты живешь? Мы живем хорошо. Бабушка нам сначала помогала, давала советы, но их было так много, что папа однажды сказал, чтобы его оставили в покое. И бабушка нас всех оставила в покое. Папа сказал, что так будет лучше, что мы будем самостоятельнее. Дни проходят очень быстро, мы с папой ничего не успеваем делать. Я иногда не успеваю делать уроки, а папа не успевает больше всех. Он вчера даже забыл забрать нашу Яньку из детского садика. У него на работе были проблемы. Когда он приехал после работы домой, и я ему сказала, что он приехал один, без ребенка, так он, как сумасшедший, помчался в сад. С нашей Янькой уже сидела сторожиха, которая не сердилась, а только сказала, что всякое бывает и, слава богу, что никто не умер. Они вернулись домой уже ночью. Наконец-то мы все сидели за столом, кушали и радовались, что собрались вместе и все хорошо закончилось. А в субботу я не пошла в школу. Накопилось столько стирки, и папа стирал. Мы с Янькой ему так помогали, что у нас пот катился градом. Мама, а наш Чук убежал из дома. Папа грустно сказал, что даже собака не выдержала такой жизни. Мама, я пишу, а Янька стоит рядом и просит передать тебе, что она на будущий год уже пойдет в школу. Новости заканчиваются. Учись хорошо и возвращайся домой. Не надо никаких гостинцев, подарков. Приезжай сама и все.

До свидания. Целую тебя крепко, твоя дочь Юля».

Прошло два месяца. Я звоню в дверь своей квартиры, мне открывают две серьезные девочки, и очень внимательно рассматривают меня:

– Ты похожа на картину, а не на живую маму.

И с веселыми и радостными криками:

– Мама приехала!!! – они бросаются в мои объятия.

Маленький философ

У Алика сегодня лирическое настроение, он сидит за пианино и занимается сочинительством. Мой слух улавливает японские мотивы:

– Алик, какую чудесную музыку ты сочиняешь! Мне сразу представилась цветущая сакура и японки в белом кимоно, прогуливающиеся в цветущем саду. Я предлагаю записать в нотную тетрадь и назвать «Японские мотивы». Слышишь?

– Бабуля, не волнуйся, я не забуду эту музыку. Сейчас мне хочется просто поиграть…

Я поняла, что мешаю творческому процессу и оставила внука в покое, тем более, что вспомнила вчерашний разговор мамы с сыном. Алик увлекся конструктором и не хотел замечать позднего времени, тогда Юля очень строго сказала ему:

– Алик, убирай игрушки и готовься ко сну.

Огорченный Алик произнес:

– Мама! Перестань вмешиваться в мою личную жизнь…

По всему было видно, задето самолюбие семилетнего мужчины. Алька еще некоторое время продолжал игру, после чего отправился выполнять мамин приказ. И я его понимаю в данной ситуации: ему не хотелось по-солдатски вскакивать и готовиться ко сну, он стремился быть самостоятельным. При этом ему очень нравилось, когда кто-то из родных читал ему сказки Пушкина.

И я опять вспомнила двухгодичной давности эпизод. Альке исполнилось шесть лет, и в сентябре он отправился в школу. Впечатлений было много: приятных и радостных, неприятных и грустных одновременно. В заключение он неожиданно изрек, обращаясь ко всем домашним:

– Да, а вы знаете, что я буду изучать в школе иврит, английский и арабский?

– О! Замечательно! Ты будешь знать четыре языка! – приветствовала мама и пожала сыну руку. Однако Алик, вздохнув, добавил:

– Я думаю, что русский мне теперь не будет нужен…

Все были в шоке и внимательно следили и ждали вынесения окончательного вердикта. И, надо сказать, к чести молодого человека, дождались:

– Нет, что я говорю! Как я смогу без Пушкина, я не смогу жить без Пушкина!

Родные облегченно вздохнули и занялись своими делами…

Маленький пленник

Он производил впечатление нежного домашнего растения. В школу они шли вместе с мамой, а из школы его встречала бабушка, так было каждый день, хотя Димочка учился уже в третьем классе. И бабушка, и мама старались привить Димочке любовь к чтению: осуществлялась подписка на элитные издания, покупались книги самых популярных детских авторов. Мама Димочки, как только прозвенел последний звонок в школе, вышла замуж за молодого человека, который никоим образом не устраивал родных Галочки, совершенно не вписывался в планы достаточно влиятельной семьи. Галочка, проявив настойчивость и целеустремленность, окончила институт, благодаря связям семьи, приступила к высокооплачиваемой работе в престижном учреждении. Вскоре молодая семья переехала в новую квартиру с мебелью, радио и телеаппаратурой. Родители Галочки были против создания искусственных трудностей, поэтому молодые не нуждались ни в чем. Как само собой разумеющееся было воспринято рождение малыша, которого назвали Димочкой. Все развивалось достаточно буднично, малыш рос послушным ребенком, он усвоил, что к вещам, окружающим его, нужно относиться бережно, потому что за них платили очень большие деньги…

Приближался самый радостный и веселый праздник – Новый год! В квартире неизменно появлялись новые вещи, подарки, все хлопотали, никто не делал замечаний, а у Димочки наступал «праздник души». На деньги, сэкономленные от завтраков, он покупал елочные огни, хлопушки с сюрпризом, новогодние «бомбочки» – все это складывалось, хранилось и ждало своего часа…

Все было готово к встрече Нового года: в уголке аккуратно стояла елочка, с развешенными на ней игрушками и цветными гирляндами огоньков. Димочку огорчало лишь то обстоятельство, что они будут встречать праздник у бабушки, так решили на семейном совете. А у строгой и осторожной бабушки уж точно не буде фейерверков и огней. Предвидя огорчения сына, Галочка с мужем обещали Димочке продолжение праздника после возвращения из гостей. Мальчик был терпелив и умел ждать. У бабушки было очень торжественно и чинно, собравшиеся гости обнимались, обменивались подарками, комплиментами, последними городскими новостями. После приглашения к столу стало немного веселее, открывались бутылки с шампанским, все стали пробовать угощения, провозглашались тосты в честь получения высоких должностей, все желали друг другу и в новом году успехов и благополучия. Когда часы пробили полночь, все повторилось… Димочка облегченно вздохнул, увидев, как мама с папой стали собираться. По дороге домой сын торопил родителей и был очень возбужден, потому что хотел увидеть парад огней – это должно быть так красиво! Поднявшись на площадку, они уже слышали трезвонящий телефон и, войдя в квартиру, папа поспешно снял трубку. Это звонили мамины коллеги и сообщали, что они в ресторане и умоляли присоединиться к ним. Родители виновато смотрели на сына и ждали его «приговора». Димочка сделал вид, что нисколько не расстроился и хочет спать, а фейерверком они займутся завтра.

Родителей Димочки разыскали и привезли домой соседи. Боясь ломать из красного дерева дверь, из которой тянуло дымом, они все силы бросили на их поиски. Когда открыли входную дверь, дым плотной массой перевалился через порог и стремительно заполнил подъезд. В ужасе от случившегося, оттесняя друг друга, люди вошли в дым. Раскрыли окна, балконную дверь и, сквозь редеющий дым, увидели мерзко тлеющий диван, вокруг была вода, мокрые следы вели в ванную комнату. Вдруг все остолбенели от жуткого, пронзительного, рвущего душу, крика матери. Димочка был мертв.

Он не успел даже насладиться праздником огней, потому что первая же искра, упавшая на диван, спровоцировала огонь, с которым было очень трудно бороться. А Димочка боролся до самой последней минуты, пока не упал, задохнувшись в едком дыму. Он не звал на помощь, а пытался сам ликвидировать возгорание, он находился в шоке от вида испорченной мебели, ведь он знал, что за нее заплатили большие деньги…

Маканый еврей

Дверь открыли и маленькая девочка, лет десяти, втащила большой чемодан:

– Здравствуйте!

– Вернулись перелетные птицы? – сыто ухмыляясь, встретил ее отчим.

Пренеприятнейший человек, – подумала Томка и, с укоризной взглянула на мать, которая неестественно радостно хлопотала на кухне.

– Ну, что маканый еврей, здесь лучше жить? – это прозвище отчим дал Томке за то, что она любила бутерброд, посыпанный сахаром.

– Я с Вами не хочу разговаривать, – сказала Томка и стала разбирать чемодан. После чего подошла к кроватке, в которой лежало пухленькое существо с грустными большими глазами, Это то самое существо, родное и дорогое, заставляющее маленькую Томку страдать, мучиться и принимать мудрые решения. Вот и сейчас, Томка оставила своего замечательного папку, и вернулась для того, чтобы любить, ухаживать, воспитывать и испытывать радость от общения со своей маленькой сестренкой, родной по матери.

Томка спокойно посмотрела на пренеприятнейшего человека и подумала:

– Люди не вечны…

Любви забавы…

Пообедав в столовой и предупредив коллег, что может задержаться, Анна набросила пальто и поспешила в кинотеатр. Фильм «Титаник» смог расшевелить засидевшегося зрителя: у касс выстроилась огромная очередь. Анна быстро приняла решение и отсчитала от начала очереди «восемь» – свое любимое число и, подойдя поближе, умоляюще обратилась к женщине средних лет, которая понимающе взяла деньги и купила Анне два билета на вечерний сеанс.

Рабочий день прошел в хлопотах и звонках, что-то получилось, что-то пришлось отложить назавтра. Анна напутствовала коллег и пожелала им хорошего вечера. Времени было достаточно, настроение не было испорчено, и молодая красивая женщина прогулочным шагом направилась к кинотеатру. Остановившись у газетного киоска, внимательно осмотрела выставленную печатную продукцию. Затем подошла к театральной афише и познакомилась с репертуаром на выходные дни. Посмотрев на часы, стала наблюдать за автобусной остановкой. На Анну обращали внимание, было понятно, что привлекательная и улыбающаяся женщина ждет встречи с любимым человеком. Выходящие из автобуса женщины с многочисленными авоськами, окинув Анну ревнивым взглядом, поправляли свои сбившиеся прически, им хотелось выглядеть лучше, а встречным мужчинам оставалось только сожалеть, что это Обаяние ждет не их. Шаги Анны уже давно потеряли прогулочный смысл, появилось некоторое напряжение. Взглянув еще раз на часы, она поспешила к кинотеатру, предъявила контролеру билет, при этом, второй билет положила в сумочку.

Фильм был поставлен талантливо. Игра актеров, музыка, само содержание фильма – все это захватило зрителей, не обошлось и без слез… После сеанса Анна буквально помчалась домой, где ее встретил муж. Не дождавшись, он поужинал один и изучал газетные новости.

«Привет, в чем дело? Я покупала два билета на «Титаник», а ты не пришел! Мы женаты уже пять месяцев, а телепатия у тебя отсутствует! Ты не любишь меня!!!»

«Дорогая скоро выходной, я буду ждать тебя в музее, а в каком, ты догадаешься сама, если любишь, конечно…»

Лёвка

Рабочий день начался напряженно. Подняв трубку звонившего телефона, я пригласила Зинаиду, нашего молодого сотрудника. Увидев взволнованное лицо девушки, я спросила:

– Что-то случилось?

– Звонили из ГОРоно. Помните, мы два года назад записались на усыновление. Мне тогда показывали мальчика, но, у меня не было к нему никаких чувств: ни положительных, ни отрицательных. Сейчас просят посмотреть детей, потому что давно и безрезультатно стоим в очереди.

– Господи! Как долго Вы все объясняете, просто тогда Вы не были готовы, а сейчас Вы готовы! Быстро бросайте все, одевайтесь, поедем вместе! (почему «поедем вместе», да, потому что это я, осмелившись, вдохновляла Зинаиду и ее мужа на благородный поступок, их семейный стаж «перевалил» за пять лет, а деток Бог не дал…). Остававшимся коллегам, уже на ходу, сдерживая волнение, я сказала:

– Срочно уезжаем, вернемся через два часа.

Мы примчались в ГОРоно. Нас ждали и, пригласив в кабинет, вручили для ознакомления толстую тетрадь, в которой записаны имена детей, нуждающихся в усыновлении, даты рождений, перенесенные болезни и то, чем больны на данный момент. Немного отдышавшись и успокоившись, мы начали просмотр… Бросилось в глаза, что почти против каждого имени ребенка было написано «болезнь Льюиса» (даже сейчас не уверена, что правильно пишу название, в моем медицинском справочнике не нашла, наверное он уже не современен…). Мы с Зинаидой переглянулись, ни я, ни она не знали, что это за болезнь.

– Скажите, а что это за «болезнь Льюиса», – спросила я служащую ГОРоно.

– Это сифилис, – доброжелательно прошептала дама.

Ужаснувшись, мы продолжали читать и перелистывать страницы. Вдруг после трехразового просмотра я увидела запись с указанием только имени и даты рождения.

– Скажите, а это, что за ребенок? – с нарастающим волнением спросила опять я, так как девушка Зина ничего не соображала, находясь в полуобморочном состоянии.

– Этот мальчик сейчас с пневмонией лежит в больнице, поэтому сведений пока нет.

– А, как поближе с ним познакомиться? – я продолжала инициировать ситуацию.

Дама позвонила в Дом ребенка, записала адрес больницы и номер палаты и передала нам.

– Зина, ребенка смотреть Вы поедете одна, здесь ни помощники, ни свидетели не нужны. Что подскажет Ваше сердце? Если ребенок Ваш, завтра уже поедете с мужем. Согласны? И позвоните мне пожалуйста домой.

Вечером я наконец-то дождалась звонка. Зинаида рыдала в трубку:

– Это мой мальчик! Муж сказал, что не поедет, «наш» так «наш», пусть готовят документы и сразу из больницы заберем домой.

Утром мы с Зинаидой поехали в Дом ребенка, познакомились с личным делом: у женщины, уже имевшей троих детей, не сложилась семейная жизнь с очередным мужчиной, отцом (уже нашего) мальчика и она отдала его, шестимеячного, в Дом ребенка. Я полагаю, что от горя и отчаяния бедняжка заболел и оказался в больнице…

В день выписки мы всем отделом сначала заехали в Дом ребенка и по предварительной договоренности вручили им подарок – двух-конфорочную электроплитку. После чего нам выдали документы и мы поехали за Лёвкой, это имя ему дали новые родители. Мы спешили, делали все очень быстро, словно боялись, что кто-то передумает и нам не отдадут этого малыша.

Лёвку одели в, принесенные нами, одежды, укутали. Только после всех манипуляций я обратила внимание на мертвую тишину, которая нас окружала. В палате было около двенадцати кроваток. Детки в них лежали тихо-тихо. Боль одиночества была настолько сильна, что сковала их маленькие сердечки. Лишь одна девочка, лежа на животике, с интересом наблюдала за нами, на ее личике с голубыми глазками светилась улыбка. Я, держа Лёвку на руках, повернулась к новоиспеченной мамаше:

– Зина, а двоих взять слабо?

– Слабо, слабо! Пойдемте быстрее, мне страшно! – срывающимся, совершенно незнакомым, голосом, произнесла молодая мама.

Пока ехали, никто не мог говорить, у всех на лицах были какие-то дурацкие улыбки. Дверь открыл муж Зинаиды, молча принял сына, стал раздевать, что-то приговаривая. Все облегченно вздохнули: случилось! Вошедшие расслабились, громко заговорили. Я достала фотоаппарат и все участники усыновления с удовольствием позировали, держа поочередно маленького человека с внимательными карими глазами. Больше всех малышу нравились мама и папа. Лёвка сидел на коленях у папы, а ручкой все время трогал маму, сидевшую рядом. Я произнесла:

– Внимание! Снимаю! – и, не выдержав, расплакалась.

Я радовалась за Лёвку, за Зину с мужем и, одновременно с этим, понимала, что никогда не смогу забыть малышку с голубыми глазами и кроватки, в которых тихо-тихо лежали, брошенные родителями, детки.

Кокетка

Ей не нужно было спешить. Идя по улице, она рассматривала людей, вывески, витрины, останавливалась, чтобы прочитать объявления. Иногда она ловила на себе любопытные взгляды прохожих. Но настроение у нее было хорошее и ей казалось, что все вокруг излучало свет. Пусть смотрят, выглядела она совсем даже не плохо: легкая куртка розового цвета, на шее она повязала яркий платочек, что придавало романтичность ее облику. Она чувствовала себя достаточно комфортно в брюках и в туфлях на небольшом каблуке. Вдруг она вспомнила, что не покрасила губки. Она тут же достала из маленькой сумочки помаду и зеркальце, несколькими волшебными движениями сделала свои губки яркими и даже призывными. Настроение, которое было просто хорошим, после этой процедуры превратилось в очень хорошее. Она чувствовала себя молодой и желанной женщиной, ей так хотелось быть счастливой.

За время прогулки она не встретила ни одного знакомого, того, кто мог бы вернуть ее к действительности, о которой ей так хотелось забыть, хотя бы на время. Забыть своих детей, не принявших ее и не захотевших простить долгой дороги к ним, за их вынужденное сиротство в годы войны и еще десять послевоенных лет. Забыть про свои восемьдесят два года жизни, про страшную онкологическую операцию, после которой она стала инвалидом с прикрепленным к брюшной полости мешочком для сбора «отходов».

Она наслаждалась солнцем, воздухом, уличной суетой, ей очень хотелось, чтобы эти счастливые мгновения унесли ее далеко-далеко…

Калейдоскоп

Смотрю в калейдоскоп и восхищаюсь изумительной игрой красок и разнообразием орнаментов. Маленький осколочек цветного стекла выглядит одинаково одиноко: одиноко зелено, одиноко красновато, или одиноко синевато, но, когда эти осколки помещают в калейдоскоп, простые стекляшки вдруг начинают играть. Я становлюсь свидетелем и участником красочной и веселой ярмарки, где каждая краска кричит, заставляет обратить внимание именно на нее, потому что без нее был бы совершенно другой рисунок. Я наблюдаю за перемещением маленьких стекляшек, которые, спеша и суетясь, пристраиваются, чтобы своим присутствием украсить уже наметившийся орнамент. А есть такие крупненькие и ужасно ленивые стекляшки, которые очень неохотно меняют свое уже насиженное место, они не заботятся о том, успеют они или не успеют примкнуть к общей массе, их вроде бы не волнует и не соблазняет причастность к созданию нового чуда. Они выглядят такими сытыми и благополучными, словно знают наперед, что каким бы боком они не повернулись, благодаря зеркалам, картинка всегда будет яркой и привлекательной. Задерживаю взгляд на очередном чуде, где присутствуют и сложность, и хитросплетение, легкомысленное многообразие и, допущенная при толкучке, бестактность, когда некоторые стекляшки грубо выталкивались под нажимом других, объединившихся в группы, но, что интересно: находясь наверху, согласно обстоятельствам, они невольно обращают на себя внимание, потому что имеют больше возможностей варьировать. Ничего не хочу анализировать, ничего не хочу ассоциировать, хочу смотреть и радоваться творческому процессу и его результату, где имеет место, прежде всего, буйная фантазия, вкус и волнующее ощущение праздника и новизны.

История первой любви

Лето было жарким, казалось, что солнце не садится вовсе. Аллеи были пусты, никому не хотелось гулять под безжалостно палящими лучами светила. Однако, Она не теряла надежды. Волнение охватывало Ее нежное существо. Болезнь мешала ей долго сидеть на подоконнике. Уставшая, совершенно измученная ожиданием, Она легла в постель и задремала. От звука ударившего камешка о стекло Она вздрогнула, открыла глаза и снова подошла к окну. Это был Он. Помахав Ей рукой, Он улыбнулся своей очаровательной улыбкой. Он был замечательным: красивым, добрым, внимательным. Он был Ее мечтой. Он был Ее ангелом. Она почувствовала, как болезнь отступает, тело становится упругим, голова светлой и легкой, а за спиной вырастают крылья. Она была счастлива и благодарна судьбе за встречу с Ним, за Его внимание и заботу, за Его любовь. В палату вошла сестра и вручила Ей яблоко, принесенное Им. Яблоко было большое и красное, кусая его, Она наслаждалась прохладой мякоти и сока. Помахав ему в окно, Она дала понять, что Ей еще не разрешено вставать, что свидание окончено, и Он может уйти.

Их нежный и трогательный роман прервался… Закончился сезон и нужно было уезжать домой. Прощай лагерь, прощай лето, прощай любовь… Они становились старше, впереди был второй класс…

Интересная мысль

Приехали завоевывать Москву. Проблем навалилось очень много, поэтому выходов «в свет» практически не было. Гриша строил завод, а Яна вместо предполагаемой аспирантуры, растила двух замечательных девчонок. Маленькие детки с разницей в возрасте полтора года – это оказалось таким трудным счастьем!

Не прошло и трех лет, все как-то начало стабилизироваться: появился достаток, купили квартиру, машину. Маленькие принцессы научились говорить и стали «выдавать» свои первые «смешнушки».

А недавно они получили приглашение на юбилей высокопоставленного чиновника. Гриша немедленно отыскал свою дальнюю родственницу и уговорил посидеть с малышками. Осталось только одеться во что-то вечернее. Ну, если главная проблема, хоть и с помощью родственницы была решена, других проблем просто не должно существовать! Грише купили красивый элегантный костюм, Яне купили туфли, благо, что красивое вечернее платье имело место быть.

Господи, как давно они не видели друг друга такими эффектными, сияющими, безумно красивыми и влюбленными. После торжественного ужина заиграла танцевальная музыка и наши герои демонстрировали присутствующим свое чувство ритма и изысканность танцевальных «па».

После вечера не хотелось никуда спешить, а тем более, бегом возвращаться домой. Поехали в офис, где Гриша приготовил кофе и они, сидя в полумраке, наслаждались минутами блаженного покоя.

– Помнишь, мы мечтали с тобой съездить в Европу? Так никуда и не смогли вырваться. Все работа, работа, маленькие детки. Слушай, а может, ты одна хотя бы съездишь? Это был его дежурный вопрос, ответ на который Гриша уже слышал и не раз:

– Ну, что ты! Только вместе!

Но, фраза, которая прозвучала, застала его враплох:

– Поеду! – не задумываясь, сообщила Яна на этот раз.

– А куда бы ты хотела? – без всякой инициативы произнес опешивший муж.

– В Англию! Хочу в Англию!!!

– А вдруг в этой холодной Англии кто-то захочет тебя согреть? – грозно спросил муж.

– А вдруг тебе повезет и этого не случится! – развеселилась Яна.

– Мне повезет… Интересная мысль… – задумчиво повторил Гриша и нежно обнял свою любимую женщину.