Текст книги "Камень огня"

– Надо было подождать, когда толпа сама притиснула бы тебя ко мне. – Свободной рукой юноша полез в сумку и подбросил в воздух итайлийский серебряный кружок. Металл вспыхнул на солнце, затем метнулась грязная рука, и монета исчезла. Аарон отпустил запястье, и ребенок затерялся в толпе.

– Нет почета среди воров? – усмехнулся Дарвиш.

– Нет, – фыркнул Аарон, а весь его вид говорил: «Не надоедай мне с этим».

«Ты слишком хороший вор, Аарон, мой мальчик».

«Не сейчас, Фахарра. Пожалуйста».

– Вот! – Дарвиш вдруг остановился, положив руки на плечи спутников. – Он только что свернул на улицу, невысокий, стройный, в ярко-зеленом и золотом.

– Я вижу его, – сказала Чандра. Аарон кивнул.

Хотя солнце еще не село, у этого повесы уже заплетались ноги. Отбросив с лица длинные темные локоны, он обаятельно улыбался и приветствовал всех встречных так, словно это его закадычные друзья, с которыми он слишком долго не виделся.

«А что, – размышлял Дарвиш, – вполне возможно».

Повеса направился в один из менее солидных винных погребков. Пройдя через крошечный дворик, мимо сваленных в углу куч мусора, он скрылся в темных, тайных внутренностях погребка. Два стражника, не скрывая ни своей скуки, ни своего неодобрения, последовали за ним.

– Совсем ребенок, – прошептала Чандра. – Интересно, кто он?

– Надо узнать, – согласился Дарвиш. – Подождите здесь.

На выяснение ушла всего минута: шлюхи хорошо знали юношу.

– Это племянник короля. Слишком близко к трону, чтобы жить своей собственной жизнью. И слишком далеко, чтобы иметь какие-то официальные обязанности.

– И, поощряемый этим, – жест Чандры охватил шлюх и погребок, – он не сумеет построить фундамент для власти.

Спутники воззрились на нее с удивлением.

– Я тоже наследница, – резонно заметила девушка.

Они пошли к погребку. У самого дворика Дарвиш занервничал. Запах погребка ударил в нос. Запах не просто вина, но и пота, и дыма, и какого-то мрачного уюта.

– Я не могу войти туда. – Напряжение сковало плечи и спину, а челюсти сжались так, что заболели уши.

Аарон взял принца под локоть. В таких местах нельзя колебаться, проявлять слабость: накличешь беду. Он потащил Дарвиша меж двух домов в тихий переулок, а там отпустил его и отошел.

Принц неуверенно усмехнулся и провел руками по волосам.

– Простите, – взмолился он, жадно глотая зловонный воздух, который по крайней мере не благоухал его прошлым. – Я… я думал, что смогу это сделать. Я думал, что справлюсь с этим. Я ошибся.

– Ты нужен нам, Дар. Ты сумеешь разговорить его.

– Он – наша единственная ниточка к Камню, Дар, – прибавила Чандра.

– Думаете, я не знаю? – Принц неожиданно повернулся и вогнал кулак в стену, разбив костяшку. На желтом кирпиче заалело кровавое пятно. Когда Дарвиш замахнулся во второй раз, Аарон встал между ним и стеной. Серые глаза встретились с карими и удержали их взгляд. Принц медленно разжал кулак.

– Мне кажется, я знаю выход, – мягко сказала Чандра. – Используй душевную связь.

Радуясь возможности разорвать их взгляды, которые начали жить своей собственной жизнью, Дарвиш повернулся к девушке.

– О чем ты? – резко спросил он. – Душевную связь нельзя никак использовать. Это привязь и – больше ничего.

– О нет, – возразила Чандра, – это то, для чего ее применяют, но не то, чем она является. – Внезапный шум на улице заставил ее шагнуть вперед и понизить голос. – Помнишь, что ты ощущал, когда ее только наложили? У тебя были странные мысли и чувства, которые, не являлись твоими?

– Они прекратились, – произнес Аарон без всякого выражения. На его лице появилась маска пустоты – как всегда в минуты наибольшего волнения. С тем, что душевная связь была физической связью с Дарвишем, вор мог справиться, еле-еле. С тем, что она была и эмоциональной связью…

– Нет, они не прекратились. Вы просто перестали их замечать. Дар, ты можешь черпать силы Аарона, чтобы выдержать это. Ты уже делал так, когда сражался с вином.

– Я черпал силы Аарона?

– Да.

Дарвиш вспомнил, как выглядел вор тем утром, когда он наконец пришел в себя. «Значит, и в этом я виноват. Одна Внизу, но как мне расплатиться за все, что я натворил?»

– Ты и теперь можешь это сделать.

– Нет.

– Почему же нет? Аарон не против.

Колкость в ее голосе вывела принца из меланхолии. Он шагнул к чародейке и прошипел сквозь зубы:

– Ты спятила? Ты же слышала, что он пережил прошлой ночью.

– Дар… – То, что принц будет знать его мысли и чувства, приводило Аарона в ужас. В то же время он ничего так не хотел за всю свою жизнь. – Для этого я достаточно силен.

Когда Дарвиш снова повернулся к нему, вор выдавил улыбку.

– У меня большой опыт самоотречения.

– Значит, сегодня вечером ты снова должен нести мое бремя? – горько вымолвил принц. Он не думал, что сможет презирать себя больше, чем тем утром у моря. Но, оказывается, смог. И презирал.

– Значит, он готов помочь другу. – Чандра твердо взглянула на обоих. – Нам некогда плясать вокруг твоего самолюбия, Дар.

Упершись ладонями в бедра, она грозно приказала:

– Скажи спасибо – и пошли!

Дарвиш изумленно вытаращился.

– Спасибо, – проронил он, немного оглушенный.

– Пожалуйста, – в тон ему ответил Аарон. – Нет проблем. Они взглянули друг на друга, увидели одинаково ошеломленные лица и засмеялись.

Чандра закатила глаза. Мужчины!

Торговцы, моряки и шлюхи нехотя убирались с дороги, когда патруль городской стражи шел по улице.

По мнению командира патруля, она со своими людьми зря теряла время. В этом районе тысячи потайных мест, и поиски среди скопища, наводнившего винные погребки, кончатся ничем, кроме тошноты в желудках и блошиных укусов на лодыжках. Наверняка им не найти и следа тех двух мужчин, прищемивших королевский хвост.

«Но, – женщина подтянула пояс с мечом, – приказ есть приказ».

– Оставайтесь и глядите в оба. Если кто-нибудь захочет потребовать награду, приведите его ко мне. – Выбрав наугад винный погребок, она велела патрулю встать у двери. Она бы повела их в бой, но будь она проклята, если поведет их сюда.

– Позвольте угостить вас, мой господин?

Юный лорд поднял голову и широко улыбнулся. У него были очаровательные ямочки на щеках и кокетливо взмахивающие густые ресницы.

– Конечно, – разрешил он, рассматривая всех троих с явным одобрением. – Один большой или три маленьких?

– Как пожелаете, – весело ответил Дарвиш садясь и так же широко улыбнулся. Эта улыбка помогала ему крепко держаться за свой конец душевной связи.

– Тогда три больших. – Юный повеса отбросил с лица иссиня-черные локоны. – Зачем терять время?

Было совсем не трудно перевести разговор к Сизали, Ишии, Камню.

– Понятия не имею ни о каком Камне. – Лорд наклонился вперед, волоча изысканно вышитый рукав по кроваво-красным лужам вина. – Но я готов поспорить, что знаю, кто имеет. Дядя, его милостивейшее величество король, получает массу писем из Ишии.

Обмакнув палец в лужицу, он быстро набросал портрет короля на расколотом дереве стола. Потом выпрямился, гордо взирая на набросок.

– Хорошо, не правда ли?

– Да, – мягко промолвил Дарвиш, – хорошо.

Портрет и правда был хорош, даже невзирая на убогие средства и трясущиеся руки художника. Он точно запечатлел того короля, каким запомнил его Дарвиш со дня свадьбы Шахина, и точно поймал то выражение, которым Харит наградил и самого Дарвиша.

– Королю Хариту присылали какие-нибудь письма в последнее время?

– А как же. Массу.

– А в последние девять дней?

– Массу. По крайней мере одно.

– Готов поспорить, вы не знаете, где он хранит их.

Юноша залпом осушил полный кубок вина и закашлялся.

– Спорим, что знаю, – пролепетал он наконец. – Он держит их под замком в своем личном милостивейшем кани… кабинете. Я видел их, когда он кричал на меня вчера. – Лоб юноши избороздился морщинами. – Или сегодня. Дядя, его милостивейшее величество король, много кричит, – пожаловался он.

– Не сомневаюсь.

– Вы уходите? Я думал, вы останетесь, и мы сможем, я имею в виду, все мы…

– Нам нужно кое-что сделать.

Юный лорд вздохнул.

– У всех есть что-то, что им нужно делать.

Дарвиш нежно смахнул с его лица черные локоны.

– Я знаю.

Принц ухитрился выйти за Аароном и Чандрой наружу и убраться подальше от таверны, прежде чем пришлось остановиться и крепко обнять себя, ожидая, когда пройдет дрожь. Помогло прочное ощущение Аарона внутри него. Его теплое, реальное прикосновение и присутствие Чандры помогли еще больше.

– Дар, – юноша говорил мягко, но настойчиво, – мы должны идти. Патруль обыскивает улицу.

Дарвиш кивнул. Он не доверял своему голосу. Поддерживаемый под руки с обеих сторон, он заставил свои ноги двигаться и – шаг за шагом – они побрели обратно в «Виселицу».

– Мы должны достать те письма, – указал Дарвиш чуть погодя. – Если они написаны в последние девять дней, то вряд ли они от Язимины, которая просит еще одну пару забытых Одной павлинов. Ишия никогда не будет в безопасности, если мы не найдем предателя. Аарон, ты сможешь проникнуть во дворец? В личный кабинет короля?

Аарон странно улыбнулся при воспоминании, которое хранил в памяти, и сказал только:

– Да.

– Милорд?

Юноша поднял глаза от портрета, нарисованного пролитым вином, и ослепительно улыбнулся.

– Да?

– Мы ищем двоих мужчин…

– Двоих? – вздохнул он. – Мне бы хватило одного, или одной женщины. Или большой собаки. Маленькой лошадки. – Он хихикнул. – Милостивейший дядя ненавидит, когда я так говорю. Думает, что я извращенец. – Он вдруг беспокойно схватил командира патруля за запястье. – Я не извращенец, знаешь ли. Это просто шутка.

Командир стащила липкие пальцы со своих браслетов.

– Я уверена, милорд.

– Может, забрать его с собой? – спросил стражник. Командир с отвращением фыркнула.

– Он бы не сказал нам спасибо. Пошли, народ. Здесь ничего нет.

Юноша смотрел, как они уходят, потом поднял руку, требуя еще вина. Набросанный им на столе портрет Дарвиша высох и исчез.

16

– Не выйдет, – промолвил Аарон тусклым голосом. – Ты слишком крупный.

Чандра подняла голову от яблочной кожуры, которую пыталась уложить одной лентой. Этот заморский фрукт стоил почти столько же, сколько вся остальная еда.

– Тебе придется разрешить мне снять душевную связь, – сказала девушка уже не в первый раз. – У тебя нет выбора.

– А если это убьет тебя? – Дарвиш яростно оттолкнул низкий столик, так что кофе расплескался на полированное дерево. – Как Аарон перелезет через стену, если ты не проделаешь дыру в заклятиях?

– Аарон не полезет через стену, если я не освобожу его от Душевной связи, – повторила Чандра. Ей надоел этот спор, длившийся весь ужин. Пусть уж сила выжжет ее мозги, лишь бы кончились эти пустые разговоры. – Я переживу незначительную боль. У нас нет выбора.

– Нет, – Дарвиш вскочил и зашагал к окну, – это слишком опасно. Я не позволю.

– Ты не… – оскалилась Чандра, но Аарон ласково покачал головой, и девушка прикусила язык.

– Дар? – Аарон бесшумно встал позади него. Принц не отрываясь смотрел на огни Итайли. – Если нам опять надо будет войти в таверну, мы будем там с тобой. Тебе не придется встречаться с этим одному.

– Думаешь, меня это беспокоит? – Дарвиш горько засмеялся. – Ну, ты прав, как всегда. Тебе, наверное, ужасно наскучило всегда быть правым в отношении меня. – Он повернулся и схватил Аарона за подбородок. – Боишься, что придется стать моим новым костылем? Что я высосу тебя досуха только ради того, чтобы пережить все те кусочки жизни, с которыми я из трусости боюсь встретиться один на один?

Аарон хотел отдернуть голову, но поборол себя и не пошевелился.

– Ты можешь опираться на меня без этой связи душ, – тепло промолвил он.

– Опираться на тебя? – Снова горький смех. – Не знаю, заметил ты или нет, но последнее время ты и сам был немного неустойчив.

– Заметил. – Не осталось стен, за которыми можно спрятаться. – Ты опираешься на меня. Я буду опираться на тебя.

«И почему я не могу придумать ничего остроумного?» – спросил себя Дарвиш, ища в лице Аарона скрытый смысл или сарказм, хотя знал, что не найдет.

– Ну? – спросила наконец Чандра, сильно подозревая, что если она не вмешается, то они будут стоять и смотреть друг на друга всю ночь.

Так медленно, что это казалось почти лаской, Дарвиш отпустил подбородок вора.

– Делай, – сказал он.

– У нас еще одна проблема. – Разглядывая дворцовую стену, едва видимую в темноте, Чандра покрутила мокрый кончик косы. – Мне придется лезть с Аароном.

Дарвиш прошептал что-то нечленораздельное и – подозревала чародейка – нелестное. Аарон вполне ясно ответил:

– Нет.

Чандра заскрежетала зубами. Прячась за низким парапетом, она повернулась к мужчинам, лежавшим рядом с ней на крыше.

– Я не могу открыть заклятия отсюда, – объяснила девушка. Вечно они возражают, даже не выслушав ее. – Для этого нужно слишком много силы. Что за польза будет Аарону, если я останусь здесь, крича от боли?

– Ну, не знаю, – хмыкнул Дарвиш. – Возможно, это отвлечет стражу. Шучу. – Он, сверкнул зубами и поднял руку, чтобы отбить кулак Чандры. – А ты не можешь сделать ему амулет?

– Думаю, смогла бы, если бы прикоснулась к заклятиям. – Девушка пожала плечами и, не уверенная, что они видят это в темноте, добавила:

– Только это все равно что убрать их.

Дарвиш ударил кулаком по кирпичу.

– Проклятие!

– Но я могу провести нас обоих. С закрытыми глазами и рукой, связанной за спиной. Это другой тип заклинаний, он не требует почти никакой силы, и Девять, – Чандра махнула рукой на звезды, чтобы было ясно, о каких девяти идет речь, – встанут в идеальную позицию всего через несколько минут.

– Тебе не будет больно?

– Нет.

– То же самое ты говорила о снятии душевной связи.

– Ничего подобного, – возмутилась девушка. – Я сказала, что могу вытерпеть боль. И вытерпела.

– Я знаю, что ты вытерпела, Чандра, – примирительно сказал Дарвиш. Он никоим образом не хотел отрицать всего пережитого ею, но она должна уяснить: сопровождать вора через дворцовую стену – это не то же самое, что бестревожно сидеть в их номере в «Виселице», – но ты закричала.

– Всего один раз.

– И один раз поднял бы на ноги стражу.

– Я же сказала, это другой тип магии.

– Что ты будешь делать внутри? – неожиданно спросил Аарон, перегнувшись через Дарвиша, чтобы не повышать голос.

Чандра закатила глаза.

– Я – Чародей Девяти, не вор. Я тихо сяду под стеной и буду плести заклинание невидимости, пока ты не вернешься.

– Ты убьешь себя, – отрезал Аарон. – Ты не знаешь, сколько времени мне понадобится.

– Значит, я сяду в тени!

– Тс-с-с! – предостерег Дарвиш. Чандра игнорировала его, но голос понизила.

– Тебе придется вернуться ко мне. Без меня ты не выберешься.

– Ладно, как хорошо ты умеешь лазить по стенам? – сдался Дарвиш. Пора извлекать лучшее из того, что у них есть. Принц не хотел, чтобы Аарон брал Чандру во дворец, но еще меньше он хотел, чтобы предатель в Ишии разгуливал на свободе, а именно так и будет, если они не выкрадут письма.

Девушка снова посмотрела на стену, на этот раз изучая ее саму, а не сплетения силы, встающие из нее. Стена была гладкая, высотой примерно в два роста Чандры, и даже щелей между камнями не виднелось.

– По ней? Не очень, – нехотя призналась чародейка.

– Дар, ты мог бы забросить ее наверх?

– Мы должны проходить заклятия вместе, – вставила Чандра, прежде чем принц успел открыть рот. – По крайней мере держась за руки.

Дарвиш вздохнул и покачал головой.

– Аарон заберется мне на плечи и возьмет твою руку. Потом он пролезет через заклятия, как только я подброшу тебя вверх, и когда все это кончится, мы сможем зарабатывать на жизнь, выступая как уличные акробаты. Пошли. – Он встал и, низко пригибаясь, направился к лестнице. – Давайте покончим с этим, пока мои мозги не убедили меня, какая забытая Одной вся эта идея.

– Возможно, тебе придется отвлечь стражника, – заметил Аарон, торопливо идя рядом с ним.

– Если потребуется, – хмыкнул Дарвиш, – я буду спать с этим забытым Одной стражником.

Впервые за время их странствий он не чувствовал стыда из-за желания выпить. Любой в здравом уме захотел бы выпить при таких обстоятельствах. «Возможно, Ишия там умирает под рекой лавы, а я бросаю надменную чародейку во дворец Итайли. Девять Наверху и Одна Внизу, почему я?»

Принц коснулся пустоты, где была душевная связь, и его челюсть затвердела. «Через несколько дней, – сказала Чандра, – вы забудете, что она у вас когда-то была». Оглянувшись на Аарона, спускающегося по лестнице рядом, Дарвиш усомнился в этом. Он очень усомнился в этом.

– Ты цела?

Чандра вытерла кровь, сочившуюся из губы, и слабо кивнула. Ноги подкосились, и она сползла по стене на землю, пока колени не уперлись в подбородок. Так и осталась сидеть – спина прижата к прохладному камню.

Аарон присел перед ней на корточки. Центральные кустики бровей хмуро сошлись над переносицей.

– Ты сказала, что больно не будет.

Чандра с натугой улыбнулась.

– Я соврала.

Юноша не стал спрашивать почему – ответ казался очевидным. Они бы до сих пор торчали на крыше и спорили, если б Чандра призналась, чего ей будет стоить открытие заклятий.

Напряженно вслушиваясь, Аарон оглядел дворик. Со времени его последнего визита здесь ничего не изменилось. В центре крошечной площади высилась статуя древнего короля, у его ног изгибалась единственная каменная скамья, по бокам которой стояли приземистые горшки с плющом. Когда-то этот двор был больше, но под внутренним давлением дворец разросся почти до стены. Старый король вел проигрышную битву за пространство со зданиями и бюрократией.

Одно из верхних окон слабо светилось, однако ночь поглощала свет на порядочном расстоянии до земли. Под стеной царила непроглядная тьма.

– Жди здесь, – шепнул Аарон на ухо девушке. Она пахла абрикосом, и когда шелковистая прядь густых каштановых волос коснулась его носа, вор забыл, что еще хотел сказать, и вместо этого спросил: – С тобой все будет хорошо?

Чандра потерла виски, желая, чтобы Аарон перестал так громко дышать.

– Конечно, – раздраженно прошипела она. – Все, что я должна делать, это сидеть здесь и…

Аарон прижал палец к ее губам.

Чандра застыла, когда хлопанье сандалий по брусчатке и резкое: «Эй ты! Ты что здесь делаешь?» – явственно прозвучали с другой стороны стены.

– Жду тебя. – В неожиданно низком голосе Дарвиша таился соблазн.

– Что? – Стражник произнес это не столько угрожающе, сколько удивленно.

– Я давно хотел познакомиться с тобой. Я подкупил одного стражника, чтобы узнать, какой участок стены ты обходишь.

– Ты что?

На минуту Чандра отвлеклась от боли в голове, так ее позабавила новая интонация стражника. «Интересно, – улыбнулась она, – что делает Дарвиш, чтобы так неровно дышать?»

– Почему бы мне не пойти с тобой? По дороге и поговорим.

– Моя жена…

– Не должна ничего узнать.

Шаги двух пар ног постепенно затихли, и шепот потерялся вдали.

В темноте Чандра не видела лица Аарона и пожалела, что не может призвать магическую силу, дабы понять, не нуждается ли он в утешении. Но девушка чувствовала, что сейчас ей не вынести даже такого ничтожного количества силы.

– Оставайся здесь, – сказал он ничего не выражающим голосом и исчез.

«Как он исчез? Такого не может быть!» Даже она не способна поддерживать фокус, необходимый для этого, а ведь она как-никак – Чародей Девяти. Но только что Аарон был рядом с ней, а в следующее мгновение его уже не было. На какой-то миг его тень мелькнула на крыше, а потом Чандра осталась одна.

Первым делом она принялась восстанавливать силы и успокаивать кровоточащие каналы, по содранной поверхности которых словно прошлись острые когти. Наблюдая за танцем Девяти, – все они, кроме Шестой, были видны над краем дворца, – она использовала их прохладный свет как бальзам.

Затем пересчитала темные окна, которые выходили в этот крошечный дворик, начиная со светящегося.

Вскоре это занятие наскучило ей.

Сколько времени понадобится Аарону? Как долго ей придется ждать, прежде чем она найдет Дарвиша и выберется отсюда? Вор ушел уже очень давно, но она наверняка бы услышала, если б его поймали во дворце. А может, и нет. Аарон сказал, будто этот дворик удален от всего важного, потому и выбрал его. Может быть, сейчас он отважно сопротивляется, чтобы не выдать их миссию в Камере Четвертого.

Девушка осторожно встала, оставаясь в густой тени. Глубоко вдохнула.

«Не будь смешной. Посмотри на Девять. Его нет не так уж давно».

За стеной, по улице, прошла лошадь, и Чандра вдруг подумала об Ишии, где из-за террас никто не держит лошадей, а богатых носят в паланкинах. Что заставило ее вспомнить о доме, о том, как нелепо выглядели бы носилки на родине, где почти все ездят верхом? Что навело ее на мысль о кузене, наследующем ее отцу? Что рассердило ее? Она наследница – не он. Кезин никогда даже не пытался хоть что-нибудь узнать о простых людях, которыми он мог бы однажды править.

«А много ли ты сама узнала о простых людях за последние пять лет?» – потребовал ответа голосок.

Ударившись ногой о край скамьи, Чандра в изумлении подняла голову. Над ней едва виднелись стертые черты лица каменного короля. Девушка и не заметила, что ушла от стены. Она быстро огляделась. Все окна вокруг были темные и закрыты ставнями, даже то, что еще совсем недавно было открыто и слабо светилось.

Вздохнув с облегчением, чародейка повернулась, решив возвратиться к стене, где Аарон будет искать ее.

– Ах-х! – Мужская тень отпрянула назад, взмахнув широкими рукавами. В выпученных глазах блеснули белки.

Чандра отскочила в противоположную сторону. Скамья ударила ее под колени, и она жестко плюхнулась на камень, сморщившись от боли.

Тень агрессивно шагнула вперед.

– Что ты здесь делаешь? – грозно спросила она, но эффект был испорчен неожиданным писком на последнем слове.

«Чародей», – поняла девушка по очертаниям мантий. Он не казался опасным, но зато мог позвать стражу. Что же ей ответить? «Что сказал бы Аарон? Нет, Аарон не угодил бы в такую ситуацию. Ладно. – Чандра сделала глубокий вдох. – Что сказал бы Дарвиш?»

– Я, гм, жду мужчину. – Дарвиш произнес бы это более томно, он произнес это более томно, но у Дарвиша есть опыт.

Молодой чародей подошел достаточно близко, чтобы обрести лицо, и его нахмуренность тут же перешла в смущение.

– Ох, простите, госпожа, я никогда никого не встречал в этом дворике.

– Поэтому мы и выбрали его, – сказала Чандра. Объяснение казалось вполне логичным.

– Ох! – снова молвил чародей.

«Надо же, оказывается, краску можно услышать», – с интересом подумала девушка.

– Тогда я немедленно ухожу, госпожа.

– Нет, подождите! – Вот он, шанс узнать о чародее, который владеет Камнем. Даже этот… этот юноша должен был заметить силу, нависающую над городом. – Он опаздывает, а я немного боюсь темноты. – Чандра похлопала по скамье, чувствуя удовольствие от своей новой роли. – Пожалуйста, может, вы останетесь?

Юноша мгновение поколебался, пошаркал ногами по плитам, потом сел. Он выглядел довольно мило, хотя ему следовало побриться и попробовать еще разок отрастить усы через несколько лет.

– О, вы чародей! – воскликнула Чандра, как будто только что заметила. На ее взгляд, это прозвучало донельзя фальшиво, но надо было что-то сказать, пока чародей не спросил, кого она ждет.

Юноша приосанился.

– Я – чародей Пятого.

Чандра растянула в улыбке рот, подумав, не переусердствовала ли она с морганием.

– Теперь мне стало намного спокойнее.

Чародей улыбнулся в ответ и, внезапно застеснявшись, нагнул голову. Он только сейчас понял, что «госпожа» не старше его.

– Должно быть, у вас очень много важной работы?

Юноша вновь приосанился.

– Его милостивейшее величество полагается на меня.

Чандра отшатнулась, притворившись испуганной. Может, юноша расширил свое ночное зрение? Это легкое заклинание, но ведь он всего-навсего чародей Пятого.

– Вы не тот, новый, ужасно могущественный чародей, о котором жужжит весь двор?

– Нет, нет, – поспешил он успокоить девушку. – То есть я… я могущественный, но я не новый. Я вступил в магическую силу много лет назад.

– О-о! – Большинство чародеев вступают в силу в период половой зрелости, и хотя сама Чандра как Чародей Девяти раскрылась рано, она сомневалась, что этот юноша обладает своей силой «много лет».

Чародей принял ее молчание за непроходящий страх и насмешливо сказал:

– Не волнуйтесь о старике Палатоне. Он редко появляется в городе.

Чандра изобразила благоговение.

– Вы знаете его?

Юноша, который и сам испытывал священный трепет перед чародеем, чья магическая сила вдруг ярко вспыхнула и теперь нависает над городом, словно грозовая туча, все же не перестал считать Палатона, как всякий человек, лишенный таланта, не более чем эксцентричным стариком.

– Конечно, я знаю его. Я – чародей Пятого.

– О да, конечно!

«Напыщенный дурачок». Чандра посмотрела на свои пальцы, сплетенные на коленях, не зная, как закончить разговор. «Его зовут Палатон, и он живет за городом. Этого нам должно хватить».

– Гм… послушайте, если ваш… гм… мужчина не приходит, может, я…

– Нет-нет. – Девушка покачала головой, лихорадочно соображая. – Иногда ему требуется больше времени, чтобы уйти. И он должен быть так осторожен, чтобы ее милостивейшее ве… Ой! – Чандра обеими руками зажала рот и отвернулась, теша себя надеждой, что ее смущение выглядит правдоподобно.

Чародей судорожно глотнул.

– Гм, – наконец выговорил он и встал. – Пожалуй, я лучше пойду.

– Да, ему бы очень не понравилось, если б его увидели, – согласилась Чандра.

Через несколько секунд девушка снова осталась одна в крошечном дворике.

– Королевская любовница? – раздался сзади тихий голос. У Чандры сердце ушло в пятки. Она резко повернулась.

Статуя древнего короля уставилась на нее, воздев одну руку, словно в благословении. Затем тень отделилась от складки в каменной мантии и опустилась на скамью рядом с девушкой.

– Одна Внизу, – выдохнула Чандра. – Аарон, если ты еще раз…

Белые зубы сверкнули в ореховой краске.

– Прости.

– Ни за что, – пробормотала чародейка, однако смягчилась, увидев, что он действительно расстроился. – Ты достал его?

Вор прикоснулся к груди, и девушка услышала слабое шуршание пергамента.

– Хорошо, давай выбираться отсюда.

Чандра встала, сделала два шага и остановилась.

– Аарон, а как мы перелезем через стену без Дарвиша?

Без Дарвиша. Аарон коснулся пустого места, где был Дарвиш.

Но Дарвиш уже давно не только в том месте. Эта мысль испугала его, и голоса священников внезапно громко зазвучали в памяти.

– Если я подниму тебя наверх, ты сможешь продержать заклятия открытыми, пока я не выберусь?

Держать заклятия открытыми. Не просто скользнуть через них, но держать их открытыми. При воспоминании о боли в голове у Чандры застучало, и ногти впились в ладони. По лицу Аарона девушка видела – вор понимает, о чем ее просит. И Чандра слишком ему доверяла, чтобы понять: другого пути нет. Держать заклятия открытыми.

– Поторопись, – сказала она, каким-то чудом не позволяя дрожи проникнуть в голос.

Юноша действовал быстро, как только мог, но это оказалось недостаточно быстро. Огонь снова начал жечь и опалять, и Чандра застонала. Крик нарастал внутри нее. Еще чуть-чуть – и его не удержать.

Потом она падала.

Ее поймали сильные руки, и они прошептали голосом Дарвиша:

– Тише, малышка, ты в безопасности.

Спорить с формой обращений не было сил.

Толпа перед дворцом напоминала бурное море. Люди словно волны все прибывали и прибывали, начиная с раннего вечера, – испуганные горожане требовали ответов. Дым от сотен факелов смешивался с дымом вулкана – сгущал его, затемнял, обостряя слухи и страх. Неудержимый крик поднимался с дымом, ударял по дворцовым стенам.

– Покажите нам Камень!

– Камень!

– Камень!

Этот крик шел из тысячи глоток, складывался из тысячи голосов. Час от часу он становился злее, и если не будет ответа, толпа, сама себя разжигая, обратится к панике и мятежу.

Невидимый снаружи, лорд-канцлер стоял в сторожке у ворот и смотрел через бойницу на площадь. Чтобы побыть наедине со своими мыслями, он отпустил стражников, которые обычно несли караул в этой душной комнатке. Спрятав пухлые руки в рукава своей зеленой мантии, лорд-канцлер хмурился. Не допустил ли он непоправимую ошибку.

– Лорд-канцлер?

Старик медленно обернулся и грациозно, несмотря на полноту и возраст, поклонился.

– Мой принц. Милорд Балин. – Он посмотрел на обоих с извиняющейся улыбкой. – Мне очень жаль, милорд, что его возвышеннейшее величество не может уделить вам время. У него сейчас, – пальцы махнули на бойницы, – другие заботы.

– Я в курсе этих других забот, – отрезал лорд Балин.

– Да, конечно. – Лорд-канцлер бросил на заморского лорда изучающий взгляд. – Его королевское высочество рассказал вам. Теперь я припоминаю. Иначе было бы неловко объяснять отсутствие вашего будущего зятя.

– Раз уж вы затронули эту тему, – лорд Балин улыбнулся, но его улыбка больше напоминала лезвие сабли, – я давно хотел спросить, почему для столь важной миссии, от которой зависит судьба всей Ишии, вы предложили принца Дарвиша, с его-то репутацией пьяницы и дурака?

– Однако при этой репутации вы обручили с ним свою единственную дочь, – мягко заметил лорд-канцлер.

Лорд Балин покраснел, но ответил спокойным голосом:

– Я не знал тогда о репутации его высочества. А вы, лорд-канцлер, знали.

– Ах, но репутация – это еще не весь человек. Не правда ли, мой принц?

Шахин сощурил глаза, а лорд-канцлер невозмутимо продолжал:

– Разве не вы устроили юного Фади, любимого сына вашего же слуги, на службу к вашему брату, в твердой уверенности, что его не тронут? Несмотря на репутацию вашего брата?

– Устроил! – прорычал Шахин. – Впрочем, я никогда не считал его бесчестным, только слабым. А в последнее время я увидел, каким человеком мог бы стать Дарвиш, если б не твои старания уничтожить его. Или станешь отрицать, что именно ты довел его до такого состояния?

– Отрицать? – Впервые в голосе лорд-канцлера зазвучала страстность. – Нет, мой принц, я не буду этого отрицать. Вы думаете, я мог не понять, каким человеком мог стать ваш брат? В пятнадцать лет он почти стал им, когда я начал, как вы выразились, «уничтожать» его. Он был рослым и сильным, красивым, но при этом мужественным. Он мог стать лучшим воином, когда-либо рождавшимся в этих краях, и, несмотря на мое «уничтожение», все же почти добился этого. Он был умным, добрым, мягким, когда хотел, и жестким, когда было необходимо. И, – лорд-канцлер уже кричал на изумленного наследника, – он имел то, чего нет у вашего возвышеннейшего отца и что далеко не в полной мере есть у вас, мой принц! Он имел подход к людям. Народ до сих пор любит его, даже такого, как сейчас.

Шахин попятился, ошарашенный горячностью старика.

– Опаснее всего, что он третий сын! Вы, наследник королевства, не представляете, что это значит, мой принц. Он не имеет ничего. Ничего.