Текст книги "Террариум для Царевны-лягушки"

– Вот черт! На таком я еще не ездила! – сокрушенно замахала руками Меланья. – Я на обычной-то машине не доехала до магазина, а уж на этой адской…

– Мы домчимся за одну минуту! Доверься мне, – взял ее за руку хозяин отеля. – Сидеть тоже довольно удобно.

– А у меня есть выбор? – вздохнула Меланья и подхватила подол платья, чтобы залезть на сиденье за спиной Родослава.

Он и все окружающие смогли по достоинству оценить ее стройные, загорелые ноги.

Они сорвались с места серебряной стрелой. Всю дорогу у Меланьи глаза были закрытыми, а когда она пыталась их открыть, они слезились и она все равно ничего не видела.

Доехали быстро, и Меланья наконец смогла открыть глаза и увидеть большое здание желтого цвета с лепниной, больше похожее на музей.

– Все, отлепляйся от меня, – обернулся к ней Родослав.

Меланья сползла с «железного коня», морщась от боли, так как от напряжения во всем теле у нее снова защемило спину, но Родослава посвящать в тайны своего организма она не хотела.

– Нас ждут! – лукаво посмотрел на нее Родослав, предлагая опереться на руку.

– Сюрприз? – спросила Меланья, совсем не подумав, что ждала их девушка-продавец, вызванная специально для их ночного визита.

«Особенно этот сюрприз приятен продавщице. Когда тебя ночью вытаскивают из постели ради очередной пассии начальника», – подумала Меланья, но никакого раздражения со стороны девочки лет девятнадцати не почувствовала. Та, наоборот, старалась всячески угодить Родославу и очень приветливо обращалась к его спутнице.

– Зачем потревожил человека? – буркнула Меланья.

– А кто проведет экскурсию? Примет деньги в кассу? Отключит сигнализацию? Я тут хозяин, за такие мелочи не отвечаю…

– Проходите! Здравствуйте! – пригласила девушка, представившаяся Марией.

Меланья с большим трепетом вошла в магазин. Пол был выложен крупной мраморной плиткой темного цвета, светлые стены поблескивали интересными включениями слюды. В помещении стояли стеклянные шкафы с полками, кое-где отделанные зеркалами, золотом и стразами. Эдакий буржуазный стиль с налетом сдержанного шика.

Меланья не знала, как это назвать, но она бы сказала «гламурненько». Тяжелые шторы на окнах с солидными золотыми кистями. Словно будуар богатой дамы, помешавшейся на украшениях. Уж чего-чего, а украшений здесь было предостаточно.

Меланья метнулась к стеклянным витринам, а девушка-продавец включила свет, мягко, но профессионально осветивший экспонаты.

– Какая красота! Это музей?! – выдохнула Меланья.

– Здесь ты видишь уникальные вещи, выполненные в единственном экземпляре, – ответил Родослав. – Но все это при желании можно купить.

– Правда?! – еще сильнее возбудилась Меланья, полностью погружаясь в волшебный мир янтаря.

Чего тут только не было! Какие цвета и фактуры! Украшения на любой вкус!

Родослав, расположившись в удобном, похожем на музейный трон кресле, стал мирно беседовать с Марией. Он понимал, что его спутнице сейчас не до него. Но Меланью все равно раздражало, что они говорили на непонятном ей языке, и она выразительно посмотрела в их сторону. Родослав понял и перешел на русский:

– Вот, хочу закурить, а Мария запрещает. Мол, Лев Леопольдович будет ругаться, он считает, что янтарь дышит, потому и сохраняется веками. Чушь, конечно! Дамочки носят украшения и дымят при этом, как паровозы.

– Но проверить, сохраняются ли эти украшения веками, мы уже не сможем, – ответила Меланья.

– Это точно! – засмеялся Родослав.

– Я похожу по залам? – спросила Меланья.

– Конечно! Ты вольна делать, что хочешь… Можем даже провести здесь всю ночь, – пожал плечами Родослав.

«Очень хочу, особенно из-за того, что мы здесь не вдвоем», – подумала Меланья, по достоинству оценив присутствие Марии.

Родослав все же закурил длинную сигару, и Мария поставила перед ним на маленький столик пепельницу из янтаря.

«Творит, что хочет… Хозяин. Наверное, и пепельницу взяли из продаваемых работ», – подумала Меланья и спросила:

– А что со Львом Леопольдовичем?

– Я звонил в больницу. Все хорошо… Он вовремя там оказался. Диагноз – предынфарктное состояние, но теперь ему ничто не угрожает. Так что скоро он вернется к своим камням! – Красивое лицо Родослава перекосила неприятная пренебрежительная улыбка.

– За что это ты его недолюбливаешь? – спросила Меланья.

– Я? Тебе показалось…

– Вовсе нет.

– Ну, хорошо, мисс проницательность! В свое время ему поступило очень серьезное предложение о восстановлении янтарной комнаты…

– Он что-то говорил… – откликнулась Меланья.

– Ага! Говорил! Старый пень! А не говорил, что как раз в это время мы испытывали материальные затруднения? Отец болел, был слаб, отель заброшен, добыча янтаря упала. И тут такая удача! Мы не могли поверить! Предлагали такие деньги, ты не представляешь! Наша семья Соболевских не могла поверить в такое счастье. – Родослав был так возбужден, что захлебывался слюной.

Меланью поразили перемены, произошедшие с ним. Парень побледнел, затрясся, как-то сразу подурнел. Его слова были пропитаны желчью, злобой и ненавистью.

– Семья Соболевских, и я, как наследник, стала бы одной из богатейших семей в Европе!

– А почему вы? Предложение поступило ко Льву Леопольдовичу, он бы и получил деньги? – сама себя поражала ясностью ума и холодным расчетом Меланья.

– А он же идиот, альтруист! Ты не знала? Работает и живет не ради денег, а ради своего искусства. Он отказался от зарплаты, не интересуется деньгами, вообще… Отец дал ему кров, пищу и исполнял любую прихоть, чисто по-дружески. Конечно, мастер, как называл его отец, приносил прибыли много больше, чем тратилось на его содержание…

Меланья слушала Родослава и понимала, что с каждой минутой он становится ей все омерзительнее и омерзительнее. Человек погряз в цинизме и жажде дармовой наживы. «Интересно, а сам-то ты что из себя представляешь? Золотая молодежь», – пренебрежительно подумала Меланья.

– И этот идиот упустил такой шанс! Жил с нами, мог бы подумать о нас и что-то сделать не только ради своих безумных идей.

– Он отказался? – поняла Меланья.

– Категорически! Причем мотивируя совершенно бредовыми словами и отговорками. Мол, янтарная комната была одна и незачем делать вторую. Глупо? Понимаешь?! От нескольких миллионов глупо было отказаться! Мол, такие вещи не подделываются. Камни будут другие и вся эта прочая лабуда про то, что каждый янтарь уникален! – Похоже, Родослав выплеснул все свое зло и перевел дух. – Ух, что-то я завелся!

– Это было так давно, а вы все вспоминаете с таким чувством! – заметила Мария.

– А как такое забудешь?! Такой случай выпадает один раз в жизни и то не всем. Сейчас, когда бизнес полностью лег на мои с сестрой плечи, я отчетливо понимаю – безумно не хватает денег. А были бы эти средства, в момент привели в порядок территорию парка, наш отель, да что там – отель! Я бы уже не в Польше жил, а занимался совсем другим бизнесом! А сейчас вынужден вылавливать какой-то мусор из моря, чтобы этот неудачник смог полировать свои камушки и иногда все спускать на благотворительность, не спросив меня.

«Вот где собака-то зарыта, – усмехнулась Меланья. – Родослав, похоже, очень жаден до денег, а Лев Леопольдович, мало того что профукал миллионы, так еще и разбазаривает деньги куда ни попадя. Оно и понятно, для Родослава – это все ерунда и нелюбимая работа, а для старика – жизнь».

– Но это же все ваше, – развела руками Меланья. – Если вы так недовольны сотрудником, могли бы уволить его…

– Да вы что?! – не выдержала Мария. – Без Льва Леопольдовича мы все потеряем работу! Он же творец всего этого великолепия!

– Надоело все! – надулся Родослав. – Лев Леопольдович друг моего отца и деда, он вместе с нами много лет, нянчил нас с сестрой, развил империю янтаря… Надо быть подонком, чтобы вот так на старости лет выгнать его. С другой стороны…

«Подонком-то не хочется казаться, но что есть, то есть…», – додумала за него Меланья.

– Я не мальчишка! Уже и отца нет! И старик уже не тот… А все командует и распоряжается моими деньгами! Надо просто набраться мужества и раз и навсегда поставить его на место! Уволить! Отправить на пенсию!

– Но Лев Леопольдович гениальный ювелир! – снова закатила глаза Мария.

– Да я найду сотню таких ювелиров. За такие-то деньги! Но работник должен понимать, кто здесь хозяин!

«Не хочу быть владычицей морской, а хочу быть хозяйкой мира, так сказать, целиком», – прокомментировала про себя Меланья.

Она поняла, что мисс Марпл из нее никакая. Потому что сейчас главным и единственным подозреваемым для нее становился Родослав. И это было очевидно. Парень жаждал, просто трясся от денег, а заграбастать их в большом количестве мог только дорвавшись до власти. А между ним и властью стояла хрупкая Анастасия, и вот преграда устранена. Теперь полетит Лев Леопольдович, кстати, может, и с его машиной тоже поработали, только скорость была не та, чтобы расшибиться насмерть. «Хотя о чем я думаю? У человека не хватает духа сказать пожилому человеку, что он его увольняет, но зато с радостью идет на то, чтобы убить его… Бред, да и только. Следуя моей логике, так он и свою сестру зарежет, причем легко».

Меланья углубилась в магазин, больше не в силах сносить стенания о несправедливости жизни. Она приглядела себе длинные золотые серьги с большими, словно ангельскими янтарными крыльями. Такие же колье и перстень с крупным камнем восхитительного цвета, от светло-желтого до насыщенного коньячного, с плавным переходом, на какой только способна природа. По идее-то купить можно было все, что она видела, но необходимо было сохранять спокойствие. Поэтому ключевым словом в выборе покупки было слово «для начала»…

Меланье было просто необходимо повесить что-то на шею и надеть на палец… И конечно, это должен был быть янтарь… Нет, философия Льва Леопольдовича ей близка, она сама была натурой страстной и увлекающейся, отсюда и три ее брака, может быть? А вот так сидеть, брюзжать и безумствовать по поводу денег, это было не ее… Красавчик Родослав полностью проиграл этот раунд и все последующие сразу. Не романтик он был…

Меланья дошла до последнего зала и во всепоглощающей тишине услышала подозрительный шорох. В свете последних злоключений она навострила уши. Не было никаких сомнений, что в последнем зале кто-то копошился. Это очень сильно ее взволновало. Сторож включил бы свет. Мало того, Родослав сказал, что пригласил сюда одну Марию. Кто же тогда это мог быть?

Меланья решила вернуться к Родослову и нарушить его спокойствие известием о том, что в магазине кто-то есть. Пусть он недолюбливает своего художника-ювелира, но вряд ли ему понравится, что кто-то крадет то, что приносит ему прибыль.

Она попятилась и наткнулась на стену, а по всей видимости, и на выключатель, так как зал залил мягкий, теплый свет.

– Ой! – испугалась Меланья.

Первым желанием было выключить свет и, извинившись, удалиться со словами: «Вы ничего не видели, мне просто показалось».

Но она поразилась, узнав Льва Леопольдовича, стоящего к ней спиной и роющегося в каком-то мешке. Он, судя по всему, тоже.

– Вы?! – Они одновременно задали один и тот же вопрос друг другу.

– Ну и напугали вы меня! – выдохнула Меланья. – Что вы здесь делаете? Ночью?

– Я, если честно, сбежал из больницы. Ну не могу я там лежать без дела. Как они говорят – для профилактики сердечного приступа. А когда он будет – неизвестно! Вот когда случится, тогда пусть лечат!

– Тогда уже поздно будет, – покачала головой Меланья. – У вас приступ был… Чуть не погибли!

– Как твои коленочки? – тут же участливо спросил он.

– Ничего. Хрустят. Шучу. До четвертой свадьбы заживут. А вы, значит, как школьник, сбежали ночью из больницы? – перевела она дух.

– У меня там знакомый доктор, он прикроет, – ответил Лев Леопольдович, подмигивая ей, как мальчишка. – А ты здесь что делаешь?

– А я вот не удержалась… не дождалась утра, приехала с Родославом в магазин. Хочу что-нибудь себе присмотреть.

– Родослав здесь? – несколько помрачнел янтарных дел мастер.

– Там… при входе… Сказать ему, что вы здесь?

– Я бы не хотел с ним встречаться.

– Странно как-то. Все живут вместе и тихо друг друга ненавидят.

– А что странного? Это жизнь… – усмехнулся Лев Леопольдович. – Ты что-то себе подобрала?

– Да… Там колье, большой перстень и еще…

– Тихо! – приложил палец к губам Лев, внезапно прерывая ее. – Следуй за мной.

Он снова повернулся к ней спиной и что-то сделал. Торцевая стенка медленно бесшумно отъехала, открывая темный проем, почти что таинственный вход в пещеру Али-Бабы.

– Вот это да! – присвистнула Меланья. – Потайной ход?

– Ведущий в потайную комнату, – лукаво улыбнулся Лев Леопольдович. – Двигайся осторожно.

Его мощная сутулая фигура закрыла собой фактически весь узкий проход. Как только он ступил на первую ступеньку, коридор осветился неярким светом. Меланье даже не предоставили выбора, идти за ним или нет. «Вот бы Гера ругался! Опять влипну в историю! Нельзя так доверять малознакомым людям, да еще таким странным. Он однажды чуть не угробил меня на дороге со своим сердечным приступом…» – подумала она и, вздохнув, пошла за любителем янтаря, перекрестившись.

Лестница была неудобной, крутой и очень длинной. Неприятным моментом для Меланьи явилось то, что дверь за ней так же бесшумно задвинулась, погружая в полумрак и лишая возможности отступления.

Они оказались в небольшой, круглой комнате с низким потолком и стеллажами. На них были коробки разных размеров и цветов. Тут же стояли удобный старый диванчик, овальный столик, кресло и даже небольшой холодильник.

– Это все ваше? – спросила Меланья.

– Мое, мое… Знал только Полек Соболевский и я… Ни одна живая душа больше не догадывается об этой потайной комнате. Что? Что ты замерла на месте?

– Вы меня пугаете… Как это – ни одна живая душа? А я узнала, значит, я отсюда живая уже не уйду?

– Меланья, ну что ты, в самом деле?! Конечно, уйдешь… Я чувствую в тебе родственную душу. Я прошу просто никому ни о чем не говорить. Ты же постараешься?

– Знаете, Родослав мне не нравится. Ему точно не скажу, да и сестра его мутноватая, – огляделась Меланья. – Ваше убежище?

– Именно так.

– Отсюда другой выход есть?

– Нет. Я похитил тебя у Родослава. Когда уйдет, мы выйдем. Представляю, как вытянется его лицо… Сбежал такой экземпляр! Он к женщинам именно так относится – экземпляры для коллекции, а я так отношусь только к янтарю.

– Не бойтесь, я в своем уме и уже не в том возрасте, чтобы вот так попасться на его удочку, то есть стать очередной жертвой, – успокоила старика Меланья и села в ветхое кресло, нещадно заскрипевшее от старости.

– Может, шампанского? – внезапно предложил старик. – Холодное, дорогая.

– Даже не уговаривайте! Наливайте!

– Вот это правильно! Вот это по-нашему…

Меланья не удивилась, что он предложил ей бокалы из янтаря на тонких серебряных ножках. Они распили бутылку великолепного шампанского, и Лев Леопольдович, кряхтя, поднялся с места.

– А сейчас самое главное…

– Расчленение? – оживилась Меланья. – Извините, я задумалась, жду подвоха.

– Вот глупая! Подвох приходит, когда его не ждешь… Ты же из-за меня так ничего и не купила…

– А… это… Ничего. Куплю еще.

– Я не случайно привел тебя сюда. Хочу порадовать… Покажу тебе эксклюзивный янтарь. Тот, который я даже не выставлял… – Лев принялся шарить по полкам, перебирая коробки. – Где же они? Так… Нет не это, не то… А, вот! – Он вытащил большую черную коробку, обитую бархатом, и принялся выкладывать перед Меланьей украшения трясущимися руками, «как мать в первый раз показывает своего ребенка родственникам, еще не в силах его никому доверить».

– Выбирай.

– Что? Я могу что-то купить? – оторопела Меланья.

– Можешь, я же сказал, что ты поразила меня… Ты создана для янтаря. Это – твой камень.

– Спасибо, конечно… Но эти вещи…

– Они для музея, а не магазина. Это украшения-раритеты, в единственном экземпляре. – И Лев Леопольдович пустился в пространные объяснения о каждом украшении. Неожиданностью для Меланьи стало то, что некоторые вещи были изготовлены не старым мастером, а старинные. После долгих минут метаний и раздумий она выбрала себе колье в виде черной змеи, с головой из золота. В змейке была проработана каждая чешуйка, выглядела она потрясающе.

– Ей около двухсот лет, говорят, эта змейка украшала шею королевы Австрии, но потом пропала в годы войны…

– Я куплю.

– Это – бесценно. Я дарю тебе ее, как и обещал!

– Но это…

– Молчи! Я уже стар, сама видишь – на ладан дышу. Звоночек первый… Кому все достанется после меня? Хорошо, если вообще не пропадет. У детей моего друга уважения к янтарю нет, сплавят змею в пыльный музей под присмотр старых грымз? Брось, Меланья, со мной закончится эта эпоха… Имею право подарить интересному мне человеку…

Меланья была потрясена. Лев Леопольдович упаковал изделие в красивый мешочек и вручил новой хозяйке.

– Уж не знаю, как там выглядела эта австрийская королева, но ты точно – не хуже.

– Спасибо вам огромное. Вы так и прожили всю жизнь один?

– Я увлечен своей работой, – ответил старый художник.

– И еще любили одну женщину… Вы о ней упоминали.

– Вот о чем ты? Да, любил… ее одну – жену Полека Агнешку. Это очень тяжело, любить жену своего друга, понимать, что она никогда не будет твоей. Агнешка была самой лучшей на свете. Порядочной, любящей и верной… Все женщины меркли на ее фоне. Довольствоваться меньшим я не хотел, вот и остался один…

– Это редкость, когда мужчина хранит верность одной женщине.

Завязался разговор, неизвестно сколько времени продлившийся в этом импровизированном бункере. У Льва Леопольдовича было, как в казино, – ни окон, ни часов.

Меланья выпила шампанского, получила эксклюзивное украшение – единственное в своем роде. Но вот почему-то настроения ей это не добавило, чувствовала она себя не очень уютно. «Только и умею бегать на свидания к своим приставучим кавалерам… А толку-то от меня никакого».

Меланья возвратилась в отель, боясь, что ее увидят Михаил или Родослав и потребуют объяснений. Она очень хотела проскочить в свой номер незаметно, и ей это удалось. А уж в номере Меланья закрылась, приняла душ и легла спать.

– Не открою никому! – решила она. – Даже если сработает пожарная сигнализация. Гори оно все синим пламенем!

Глава 12

Утро для Меланьи началось только в одиннадцать часов. Именно в это время она и проснулась. Облачившись в легкое светлое платье и приведя себя в порядок, Меланья вышла на завтрак. Есть она не хотела, но без кофе своего существования не представляла. Она села за столик и стала ждать официанта. Увидеть Каролину было не очень приятным сюрпризом.

– Доброе утро! – сухо поздоровалась хозяйка.

– Доброе… Мне бы кофе.

– Сейчас принесу.

– А что, вы сегодня на раздаче? – удивилась Меланья. – Ой, как пахнет ванильными булочками.

– Это, увы, не с нашей кухни… – вздохнула Каролина. – Тут недалеко есть кондитерская… Сейчас оттуда ветерок. Нам сегодня не до выпечки, у нас ЧП.

Меланья заметила, что она нервно перебирает край блузки длинными худыми пальцами. Одета Каролина была в длинную темно-вишневую юбку и подходящую по цвету розовую и тоже очень строгую блузку. Похоже, что она придерживалась официального стиля в одежде.

– Что случилось? – спросила Меланья.

– Один бармен в отпуске, а Миша почему-то не вышел на работу. Он такой обязательный, непьющий. Знал, что остался один, и вот – не явился, дозвониться не можем. Пришлось мне подавать завтрак.

Меланье мгновенно стало нехорошо, и, видимо, это отразилось у нее на лице, потому что Каролина тут же отреагировала:

– Что с вами, Меланья, вам плохо? Вы так побледнели…

– Каролина…

– Что?

– Каролина…

– Да, это я! Что с вами?

– Надо кое-что проверить. Мне надо на побережье в ангар, где обрабатывают янтарь…

– Прямо сейчас? – спросила Каролина.

– Я ночью должна была встретиться там с Мишей, но не пришла…

– И ты думаешь, что он до сих пор вас ждет? – растерялась Каролина.

– Я не думаю, что ждет, но вдруг чего… – У Меланьи даже дыхание перехватило.

Внезапно серьезное лицо Каролины исказила гримаса сильного волнения. Она ухватила Меланью за руку:

– Идемте!

На маленькой спортивной машинке ярко-красного цвета они помчались в сторону моря.

– Я надеюсь, что с ним ничего не случилось, – сказала Каролина.

– Я тоже… Я себе не прощу, что не пришла к нему…

– Ничего, сейчас все узнаем. Вы можете посидеть в машине, я сбегаю к ребятам.

– Нет уж, я с вами! – возразила Меланья.

И вот она, дыша в затылок Каролине, сопроводила ее к проходной небольшого завода, расположенного на берегу на песчаной косе. Каролина спокойно и быстро о чем-то переговорила с двумя мужчинами в рабочей одежде, а затем отвела Меланью в сторонку.

– Что? Что они говорят?

– Михаила они не видели… Но ночью кто-то трогал бульдозер…

– Что значит трогал и какой-такой бульдозер? Тут много рабочих?

– Да нет. Их всего пять человек… Бульдозером они равняют пласты. Вот сегодня он стоял совсем не в том месте, где они оставили его вчера. И в баке не было горючего, хотя с вечера оно было…

– Что могло произойти? Михаил катался на бульдозере? Ждал меня? Почему тогда не пришел с утра? – задрожала Меланья. – Каролина, я не знаю, что делать, но у меня плохие предчувствия.

– Идемте! – Хозяйка снова была лаконична.

Они вернулись на завод и в сопровождении рабочих пошли к карьеру.

– Пойдем в заброшенный ангар, поищем его там, – пояснила Каролина.

Идти было нестерпимо тяжело. Ноги вязли в песке, при каждом шаге поднималось облако пыли. Песок попадал в глаза, скрипел на зубах и прилипал к вспотевшей коже. Солнце было очень ярким и нещадно припекало. Заброшенный ангар был непригляден – большой, ржавый до дыр и полностью обветшавший. Они вошли, включили свет и осмотрелись с замиранием сердца.

И тут с Меланьей случилась истерика. Среди груды сваленного хлама и мусора она увидела два плетеных кресла и деревянный столик. На столе стояли ваза с фруктами, уже припорошенными песком, и бутылка вина.

– Вот видишь! Я не вру! Миша ждал меня! О боже, что же случилось?! – Ее охватило отчаяние.

Каролина была спокойна, словно ледяная скала, ее выдержке и самообладанию можно было только позавидовать. Она отдала распоряжение чесавшим затылки рабочим.

– Что они будут делать? – спросила Меланья.

– Там груда мусора, я хочу, чтобы они разгребли ее… – тусклым голосом произнесла Каролина.

– Вы думаете?! О нет!

– Мы пришли найти Мишу, и мы будем его искать…

Каролина держалась прекрасно. Меланья поняла, почему именно она после смерти отца и мачехи встала во главе предприятия. Характер у этой женщины был железным.

Завели бульдозер и начали разгребать свежую кучу. Каждое движение воспринималось с замиранием сердца. Меланья не решалась выйти из ангара и сидела в плетеном кресле, которое изначально для нее и предназначалось. Оно печально поскрипывало, а фрукты и бутылка покрылись теперь основательным слоем пыли и песка.

«Зря я не пришла к Мише! Вот ведь кошмар! Нет, я, конечно, не могла предположить, что с ним приключится что-то ужасное… Я бы обязательно пришла! И что? Нас убили бы обоих! Нет, о чем это я… Трупа ведь нет. И все равно очень драматично, что я не явилась. Вот она – человеческая алчность! Поехала в магазин отовариться! А человек меня ждал и не дождался. А ведь я здесь осталась не с целью бегать по магазинам, а найти того, от чьих рук пострадала Настя. А Михаил хотел сообщить мне что-то важное, вдруг он знал имя убийцы? Он хотел меня о чем-то предупредить… а убийца его выследил».

Из горьких раздумий Меланью вывел громкий вопль. В глазах потемнело, ноги стали словно ватные, и она кинулась на крик. Ее ослепило солнце, на фоне которого черный силуэт бульдозера выглядел фантастическим монстром. Меланья увидела удаляющуюся фигуру одного из рабочих и побежала следом. То, что предстало перед ней, не поддавалось никакому человеческому пониманию. У кромки воды на мокром песке на коленях стояла Каролина и выла белугой. Одежда на ней была мокрая. Перед ней лежал Михаил, волны лизали его ноги. Не надо было медиков, чтобы понять, что он мертв.

Меланья застыла от ужаса, а Каролина рыдала в голос, на нее было просто страшно смотреть. Она вела себя так, словно потеряла любимого человека, и это было абсолютно очевидно.