Текст книги "Траурный венок от Красной Шапочки"

Никита, чуть ли не упиравшийся в потолок своей крупной головой, осторожно поинтересовался:

– Извините, Роза Порфирьевна, а можем мы за деньги получить другое жилье? Мы в принципе готовы заплатить.

Заведующая прямо на глазах изменилась в лице. Глаза ее сузились в щелочки, щеки задрожали, а толстые губы расплылись в пренеприятнейшей улыбочке.

– Ишь вы какие… А мне говорили, парочка бедных артистов. Можете и оплатить эконом-номер. Тысяча рублей койко-день с человека. Но только учтите, с коллективом вы тогда точно не подружитесь. Все живут здесь одной дружной семьей.

– Но здание в аварийном состоянии! – воскликнула Яна.

– Это лето крыша еще продержится, – возразила ей заведующая. – А что будет дальше, вас не касается, вас наняли только на одно лето. Надеюсь, штормов и смерчей не будет.

– А Карл Штольберг тоже будет здесь жить? – вдруг спросил Никита, и Роза Порфирьевна подпрыгнула, как ужаленная.

– Ой, не напоминайте мне об этом заморском принце! Конечно, его поселят в самый лучший номер. Нет, даже в целом отсеке этажа в административном здании, который специально приготовили к приезду нового владельца, так как тот корпус – самое крепкое здание. Но мы все равно боимся. Говорят, с ним приехала его русская лахудра. Как она все это воспримет? Наверняка она капризная, изнеженная особа, москалька. А мы здесь народ простой. Только бы она еще с Ариадной не встретилась! А ведь эта дура, блаженная, прямо всю правду-матку в лицо высказать норовит. Я знаю, он уже приехал. Мы договорились с девчонками: прямо с дороги принца… тьфу, князя за стол в ресторан поведут. Там его напоят до бесчувствия, а уж затем выйду я… Страшно боюсь! Надеюсь, он прилетел с переводчиком, я-то ведь ни слова ни по-какому… – Роза Порфирьевна шумно вздохнула и снова сделала красноречивый жест рукой, на сей раз означавший отрезание ее головы, не знающей иностранных языков. – А у вас сто граммов для храбрости не найдется?

– Извините, нет, – ответил Никита и, покосившись на Яну, поинтересовался: – А в чем будет заключаться наша работа, чтобы влиться в ваш дружный коллектив?

– Вы в своем уме? Что, сами не знаете? – строго спросила заведующая, судорожно набирая воздух в легкие. – Ничего особенного. Все, к чему вы привыкли. Развлекательные мероприятия в первой половине дня для детей, праздник Нептуна каждую неделю. В восемь вечера дискотека для детей, ну а в десять – шоу для взрослых по полной программе – с сюрпризами, розыгрышами, конкурсами, призами и современной музыкой, мать ее ети.

– Так мы бригада аниматоров! – вдруг понял Серебрянников, улыбаясь.

Яна не совсем одобряла его веселье. Никита-то попал как бы по адресу, на знакомую стезю, а вот сама она не хотела выглядеть или быть клоунессой.

«Знала бы заведующая, что выписала команду аниматоров с одним из самых известных шоуменов Москвы», – подумала Яна, чихая. Видимо, из-за плесени, щедро покрывающей стены здания.

– Будь здорова! – откликнулся Никита.

Роза Порфирьевна строго посмотрела на Яну:

– Болеть нельзя! Пользоваться услугами лечебницы сотрудникам санатория не положено. Увижу, уволю сразу! Питаться пищей отдыхающих запрещено, люди за это деньги платят, а вас на халяву будут кормить три раза в день. Но пищей, более чем скромной, здесь же, в бараке. Точнее, на улице за ним, в старых беседках. Если пища не нравится, покупайте сами в местных магазинах за свои денежки и готовьте на общей кухне, она в конце коридора. Алюминиевую посуду вам выдадут, если захотите. – Роза Порфирьевна посмотрела на часы. – Заболталась я с вами! Все вам расскажи да покажи… Скучные вы какие-то, жалкие, хромые, в бинтах. Как вы собираетесь развлекать отдыхающих, не знаю.

Видимо, не только «ботаник» Ариадна Максимовна, а заведующая тоже говорила то, что думала. А подобное не всем могло понравиться.

– Мы показывали фокусы с огнем, ну и просчитались, обожглись, – пояснил вдруг Никита.

– С огнем? Это интересно. Но что же вы так неаккуратно? Смотрите, не понравится мне ваша работа, не заплачу вам по триста долларов, как договаривались, – пригрозила Роза Порфирьевна и снова посмотрела на часы. – Ой, что-то мне нехорошо. Как думаете, заморский князь уже того, готов? Могу я идти, чтобы не попасть ему под горячую руку? Хотя кого я спрашиваю! Вы же его не знаете!

Настроение заведующей портилось с каждой минутой.

– Думаю, вам все равно, когда идти на встречу с новым хозяином. Того, чтобы Карл Штольберг напился, вы не дождетесь, – ответила Яна, тряхнув головой, так как кусок штукатурки упал ей на волосы.

– Почему? – подозрительно спросила Роза Порфирьевна.

– Он практически не пьет! Делает это крайне редко и не больше одного бокала. Но, я думаю, вы можете не бояться его гнева. За много лет он не повысил голоса ни на одного, даже очень виноватого человека. Карл Штольберг высокий, красивый и молодой, и он не нуждается в услугах переводчика. Могу поспорить, что при письме диктанта мы с вами сделаем ошибок по русскому языку больше, чем он. Этот человек совершенен во всем! Вы лучше возьмите с собой носовой платок, чтобы было куда плакать, когда вам станет жалко, что вы тут с вашими алкоголиками обманули очень хорошего человека, – спокойно сказала Яна.

Роза Порфирьевна напряглась:

– А ты откуда знаешь?

– У Карла один недостаток, на нем он и погорел, – не отвечая на вопрос, вздохнула Яна. – Действительно, князь сделал не очень удачный выбор русской женщины.

– Обдурила его? Польстилась на деньги? – оживилась Роза Порфирьевна. – Может, бывшая проститутка?

Яна закашлялась:

– Нет, профессией проститутки я не владею. Да и деньги мне его не нужны. А вот в остальном… – Яна помрачнела, опуская взгляд на свои валенки, которым грозило намокнуть в столь сыром помещении.

Заведующая поморгала и обратилась почему-то к Никите, видимо, решив, что Яна просто сошла с ума:

– Она что, серьезно?

– Серьезнее не бывает. Яна Карловна Цветкова – любовь вашего нового хозяина. И я не стал бы говорить столь категорично о неудачности его выбора. Лично я, например, полностью понимаю и поддерживаю князя в его чувствах к этой особе.

Яна пихнула его локтем в бок и в упор посмотрела на заведующую.

– Ну что вы тут до сих пор делаете? Идите, Штольберг будет говорить только с начальством санатория.

– Я иду… Только вы уж, милочка, не обессудьте: я же не поняла… я не знала… я ошиблась… Ой, господи, я же такого вам успела наговорить! – Роза Порфирьевна смертельно побледнела. – Меня теперь уволят, а ведь я здесь работаю всю жизнь! Что же мне делать?

– Взять себя в руки и идти к Карлу! – строго сказала Яна. – И давайте договоримся: князь ничего не узнает о том, что вы тут нам сообщили. То есть о том, что он попросту выкинул деньги. Вернее, о том, что его кинули. Ни слова, поняли?

Роза Порфирьевна судорожно кивнула и понеслась к выходу. Яна устало опустилась на металлическую сетку, а Никита присел рядом, мгновенно продавив «гамак» до пола.

– Что, понравились апартаменты?

– Я в шоке…

– Хочешь от него скрыть?

– Он сделал это из-за меня… И я здесь костьми лягу, но помогу Карлу! – ответила Яна и хмуро посмотрела на Никиту. – Хочу, чтобы ты знал: обычные правила «съема» на меня не действуют. Не очень-то мне верится, что ты спасаешься здесь от киллеров, ты не производишь впечатления труса.

– Ты проницательна. Конечно, я здесь из-за тебя, – самодовольно ответил Никита.

– Тебя даже не смутило присутствие Карла? А ты довольно нагл, ты в курсе?

– Карл произвел на меня впечатление, не скрою. Увидев его, я понял, что шансов в завоевании тебя у меня мало. Но я не привык сдаваться без боя.

– Эх, Никита, ты заведомо вступил в проигрышную войну, – опустила голову Яна.

– Не расстраивайся, – тронул ее за плечо Никита, – мы что-нибудь придумаем.

– Мы?

– Теперь-то я точно тебе пригожусь. У меня, кстати, на Украине знакомых много. Даже если я не разобью вашу сладкую парочку, то теперь точно знаю, что приехал не зря. Во всяком случае, ты не останешься тут с трудностями один на один.

– Спасибо тебе, Никита, – подняла голову Яна. – Ну что ж, идем…

– Жонглировать огнем?

– Вроде того.

Глава 12

Апартаменты, предназначенные для Карла и его русской пассии, выглядели пятизвездочным отелем по сравнению с бараком для обслуживающего персонала. Свежевыбеленный потолок, белые свежевыкрашенные стены в комнатах небольшого размера производили приятное впечатление. Но дышать в апартаментах было абсолютно нечем – ты словно находился в лакокрасочном цехе. Явно старая широкая кровать тоже была выкрашена в белый цвет, впрочем, как и вся остальная мебель.

– Странная трактовка цветовой гаммы номера, – аж зажмурилась Яна и тут же добавила: – Зато здесь точно нет клопов и тараканов, они просто все умерли от запаха.

За ней в помещение вошел Карл Штольберг, задержавшийся в коридоре, чтобы ответить на звонок по телефону.

– Яна, я так хотел быть с тобой! Я был так счастлив, что наконец-таки вытащил тебя из Москвы в это чудное место! – Лицо князя выражало бесконечное разочарование.

– Почему ты обо всем говоришь в прошедшем времени? – обеспокоилась Яна. – Я здесь, я с тобой и никуда не собираюсь.

– Мне только что позвонила мама…

– Что с ней? – еще больше обеспокоилась Яна, очень любившая Марию Элеонору Штольберг.

– С ней все в порядке. Но произошел оползень, разрушена часть замка, пострадали некоторые здания в нашем городе, в том числе приют, находящийся под моей непосредственной опекой, и даже есть человеческие жертвы.

– Какой ужас! Ты летишь?

– Сейчас же, мне так неудобно: сорвал тебя из дому, а сам… Думаю, что сейчас тебе у меня делать нечего, если все развалено и меня не будет целыми днями, поэтому лететь в Прагу тебе не следует. Может, ты останешься здесь и все-таки подлечишь свои ожоги? Я вернусь, как только смогу! Твой друг тоже может остаться.

– Спасибо за доверие. Наверное, я воспользуюсь твоим любезным предложением. Не зря же я летела… – откликнулась Яна. По крайней мере, сейчас Штольберг не узнает, что приобретение было не слишком удачным.

– Я буду звонить каждый день! – пообещал Карл.

– Я буду ждать. Передавай привет своей маме. А твои гости полетят с тобой?

– Им нельзя в Чехию, они останутся пока здесь. Ты против? Если ты не хочешь их видеть, то я возьму Регину и Сержио с собой, – несколько растерялся князь.

– Мне они абсолютно не мешают, пусть остаются и скрываются от кого хотят. В такой глуши их точно никто не найдет. Ой, извини, – быстро произнесла Яна, поняв, что сболтнула лишнее.

Карл улыбнулся:

– Ты тоже будь поосторожнее. Особенно прошу не ходить в барак, где живут служащие. Я отдал приказ сравнять его с землей и отстроить заново в кратчайший срок. Затем так же поступят с остальными корпусами, они все в аварийном состоянии.

– Так ты знал? Или тебе сказали?

– Знал – что?

– Ну, что все здесь рухлядь, что все следует строить заново?

– Конечно, знал. Я же здесь был и все видел своими глазами. Ты что, держишь меня за… как это, за лоха? Я не первый день в бизнесе и способен оценить товар, который приобретаю.

Яна с недоумением смотрела на него своими большими голубыми глазами:

– И все равно приобрел? Это же заведомо проигрышное дело. Тут, пока все окупится, целой жизни не хватит.

– Мне надо только одно: чтобы ты была со мной, а за это никаких денег не жалко, – поцеловал ее Карл и пошел к выходу.

«Наш медовый месяц был очень коротким», – вздохнула Яна, правильно понявшая, что в отсутствие своего гражданского мужа осталась вместо него за старшего. Никиту разместили в номере рядом с ней, а Сержио с Региной – по соседству с Никитой. Гостям повезло больше: в их комнатах не было взрыва банки с белой краской, не стоял такой ужасный едкий запах.

Несмотря на всю неустроенность быта, отдыхающих в санатории людей было довольно-таки много. Их привлекала дешевизна, близость моря и реликтовый парк с экзотическими растениями.

Яна сразу же с головой окунулась в работу, прежде всего встретившись с прорабом бригады рабочих, которых успел вызвать Штольберг. Это был мужчина невысокого роста с большим животом и лысеющей головой. Он сразу же воспринял Яну в штыки.

– Я по телефону говорил с мужиком.

– Он улетел, я за него.

– Ничего нет хуже, как иметь дело с бабой, которая ничего не понимает в строительстве и в смете. Вы с большим удовольствием тратите деньги в парикмахерской и спускаете их на косметику да на шмотки, а вот плитку укладывать или подвесные потолки устанавливать, считаете, люди должны даром.

– Зря вы так сразу портите со мной отношения. Я, между прочим, платежеспособная дама и кое-что понимаю в строительстве. Готова платить, буду просматривать все сметы. Но учтите: обдурить меня не удастся! – парировала Яна.

– Мы не мошенники, – буркнул прораб, вытирая пот со лба носовым платком.

– Значит, так. Прежде всего, вы быстро сносите ужасный барак, пока там не погибли люди. Надо без шума и особой грязи вывезти мусор и на том же месте построить новое жилье для людей – большей этажности и с помещениями хорошей планировки. И со всеми удобствами! Причем не на этаже, а в каждом номере! – приступила к делу Яна.

– Сделаем, – буркнул прораб. – А насчет смет, их я буду согласовывать с вашим иностранцем по емэйлу, или как его там, ну, в общем, через компьютер. И деньги он будет проводить по безналичному расчету на счет нашей строительной фирмы, мы с ним именно так договаривались. А вы бы, дамочка, не лезли в стройку, занялись бы лучше цветочками, которых здесь в большом изобилии. Они тоже требуют денежных вливаний, если уж деньги девать некуда.

– С цветочками вопрос отдельный, а вы не забудьте мою просьбочку, – повысила голос Яна. – Надо, чтобы все прошло с минимумом шума и пыли. Здесь все-таки люди отдыхают!

– Мы большие специалисты по аккуратному строительству рядом с зоной отдыха, на побережье летом по-другому нельзя, – заверил ее прораб, несколько успокоив.

Яна облачилась в ярко-красную кофточку, надела джинсовые шорты. Длинные ноги в бинтах были всунуты в стоптанные валенки, а обгоревшие волосы стянула в хвост. Наряд венчала красная панамка. Она решила нанести визит в лечебницу санатория, захватив с собой второго пострадавшего – Никиту.

Корней Игоревич Иголкин вполне соответствовал своему чудному имени и фамилии. Это был высокий, худой, дерганый человек с резкими движениями и громким голосом. Еще привлекали внимание сильно увеличивающие, сползающие на самый кончик носа очки в массивной темной пластмассовой оправе и торчащие в разные стороны черные с сединой, что называется «соль с перцем», волосы.

– Интересно, интересно… – Прищурившись, он смотрел на странную парочку, посетившую его кабинет. – Впервые у меня парочка обожженных. У молодого человека руки, у девушки ноги. Интересно… интересно.

– А вот нам как-то не очень интересно, – ответил Никита, вальяжно развалившись на стуле, весь в белом – брюках, рубашке и бинтах.

Доктор хихикнул и взлохматил свои жесткие густые волосы.

– Я понимаю, что будет немного больно, но я вам помогу. Предписываю вам ежедневную смену бинтов со специально изготовленной для вас мазью: исключительно натуральные компоненты и масла из нашей природной кладези лекарств – санаторного ботанического сада. С утра будете принимать минеральные ванны у нас в водолечебнице, лазерную терапию и грязевые обертывания. Вам, молодой человек, я бы посоветовал обратить внимание на печень, меньше пить, курить и есть жирной, жареной пищи. А вам, девушка, следует обратить внимание на свое сердце.

– А что с моим сердцем? – всполошилась Яна.

– Оно когда-нибудь разорвется на части от многочисленных любовей, – ответил Иголкин и раскатисто рассмеялся так, что у Яны волосы на затылке зашевелились.

Яна с Никитой покинули кабинет врача с двояким чувством.

– Противный тип! – фыркнула Яна.

– А с печенью-то у меня действительно нелады, бывают приступы, – задумался Никита.

– Тоже мне чудо-целитель! Как по мне можно сказать, что я нахожусь в каких-то треугольниках? Гадалка!

– Да он просто на понт тебя взял! – усмехнулся Никита. – Видит, красивая женщина, а значит, она не может не нравиться нескольким мужчинам одновременно. Во-вторых, он мог уже знать, что ты гражданская жена нового хозяина, весьма импозантного, а тут я рядом, не менее интересный мужчина. Кроме того, у нас с тобой есть нечто общее – ожоги, что наводит на определенные размышления. А вообще, не смотри так на меня, я просто шучу!

– Пойдем, шутник, прошвырнемся по знаменитому ботаническому саду, – предложила Яна.

– С удовольствием, – поддержал ее за локоть Никита.

Они вышли из лечебного корпуса и двинулись по узкой дорожке в сторону, противоположную от моря. Навстречу им двигались люди в ярких летних одеждах, некоторые дамы были в купальниках и парео. Дети носились в спасательных жилетах, с кругами, мячами и водными пистолетами.

– Да, приехать на море и не иметь возможности купаться… – протянула Яна, стараясь не думать о тех взглядах, которыми отдыхающие в санатории одаривали ее обувь.

– Ничего, мы свое еще наверстаем. А завтра нам грозит минеральная ванна, не забыла? Может, примем одну на двоих, все равно нам прописано одинаковое лечение? Один огонь, одна страсть, одна любовь…

– Одно лечение, – добавила Яна, отвешивая подзатыльник Никите.

Ботанический сад находился на горе и спускался пологим склоном к территории санатория.

– Ого! – выдохнула Яна, поняв, что придется подниматься в гору.

Но как только они вступили в прохладу и тень тропического сада, всю усталость как рукой сняло. Почти тут же словно из-под земли перед ними выросло какое-то странное существо женского пола в длинной кружевной юбке и широкополой шляпе. Женщине можно было дать от двадцати пяти до сорока пяти лет, настолько плохо определялся ее возраст. Лицо практически без морщин и с выражением несколько не от мира сего, широко распахнутые глаза и длинная темная коса, болтавшаяся на спине, – такова была незнакомка, которая вдруг спросила звонким голосом, показывая абсолютно кривые зубы:

– Вы не с туристической группой?

– Нет, мы сами по себе и в первый раз, – ответил Никита.

– Тогда, если не возражаете, я вам покажу наш чудесный сад.

– А вы так хорошо знаете его?

– Я здесь выросла, – гордо ответила женщина.

– Позвольте предположить: вас зовут Ариадна Максимовна? – спросила Яна, проявив свою женскую интуицию в полном объеме.

– Да, именно так! – радостно воскликнула женщина.

– Мне говорили, что вы большой специалист в области биологии, – подмазалась Яна, понимая, что знакомится с очередным странным сотрудником санатория. И пока Ариадна ей нравилась.

– А как их не любить? – обратила та свои большие наивные глаза к Яне и повторила вопрос: – Как можно не любить?

– Кого? – не поняла Яна.

– Эти деревья, дающие нам кислород и жизнь, излечивающие от любых заболеваний, эти цветы. Что на свете есть красивее, совершеннее их форм и ярче их окраски?

– Пожалуй… ничего, – ответила Яна, уже понимая, что имела в виду заведующая санаторием Роза Порфирьевна, говоря, что «ботаничка» несколько не в себе.

– Идемте! – энергично кивнула Ариадна Максимовна и зашелестела широкой юбкой по дорожке, выложенной камнями. – Вот, аллея кипарисов, а там бамбуковая роща, – начала свое повествование Ариадна, коса змеей извивалась у нее по спине. – Знаете, какая в древнем Китае самая изощренная пытка была? Человека привязывали на поле, засеянном ростками бамбука, и оставляли его там, щедро поливая жадный до воды тростник. – Ариадна на мгновение остановилась и задумалась. На ее лице одно выражение быстро сменялось другим, словно на кинопленке. Она будто наяву представляла производившуюся в незапамятные времена экзекуцию. – Чего мы остановились? Идемте! – тряхнула она косой. – Так вот, бамбук растет очень быстро и способен прошить многокилограммовую бетонную плиту. Что ему наше мягкое тело с хрупкими косточками! За три-четыре дня человек умирал в страшных муках…

– А его бренное тело прорастало острыми ростками бамбука, – добавил Никита, косясь на Яну и продолжая улыбаться, словно речь шла не о страшной казни.

– Совершенно верно, – встрепенулась Ариадна и пошла дальше. – Обратите внимание на вековые дубы. А там пробковое дерево, красавицы ели… Если человеку с легочными заболеваниями здесь просто прогуливаться в течение двух-трех часов ежедневно, то у него нормализуется дыхательная функция и наступает длительная ремиссия. Вы ощущаете, какой воздух? В парке совершенно особый микроклимат, а воздух просто целебный! – продолжала восторгаться Ариадна.

– Это чувствуется, – согласилась Яна вполне искренне.

Ариадна и ее спутники поднялись по старой лестнице из белого камня и оказались на залитой солнцем большой поляне сплошь в цветущих розах. Дух захватило от красоты и многообразия цветов и опьяняющего аромата.

– Это наш розарий, наша гордость! – лукаво посмотрела на них Ариадна. – Не думайте, что розы выращивать легко. Легко только некоторые, дикие виды, а многие красиво и необычно цветущие кусты растить очень сложно, каждому нужен свой уход. Отдельные разновидности роз привезены из других стран и смогли прижиться здесь только на этой благодатной земле. Я всегда повторяю, что здесь волшебный микроклимат и только у нас приживаются такие растения, которые больше нигде в стране расти не будут. Они словно понимают это и живут у нас здесь вопреки всему, поддерживая друг друга.

– Какая красота! – Яна, забыв про боль в ногах, двинулась вдоль кустов, усеянных нежно-розовыми большими и мелкими ярко-лимонными цветами.

– Ты сама как роза, – невольно залюбовался Никита.

– Это точно! В розарии туристы любят фотографироваться. Все женщины здесь выглядят красавицами, словно они только что получили букет от любимого мужчины. Даже лица у людей преображаются, начинают светиться, что ли…

– Мы тоже здесь обязательно сфотографируемся, – пообещал Никита.

– Вам пойдет на фоне кустов с нежно-розовыми крупными цветками, привезенных к нам из страны роз Болгарии, – обратилась к Яне Ариадна Максимовна, – ведь в душе вы мягкая и пушистая, хоть и выглядите так экстравагантно.

– А вы знаток человеческих душ? – вздрогнула Яна.

– Немного. Люди как растения: при любви и уходе они расцветают, а в одиночестве, при невнимании – увядают.

– Говорят, вы можете сказать, на какое растение похож тот или иной человек? – полюбопытствовала Яна.

– Не всем, некоторым. Если навеет…

– Надеюсь, мое растение – роза?

– Нет, – засмеялась Ариадна, – у вас нет таких острых шипов. А вы из санатория?

– Я сейчас здесь даже на правах хозяйки, – похвасталась Яна.

Лицо Ариадны сразу увяло, глаза потускнели.

– Вы как-то связаны с чешским бизнесменом, купившим наш санаторий?

– Я его возлюбленная, – кивнула головой Яна.

– Хорошо, идемте, – изменившимся, ставшим сухим голосом произнесла Ариадна.

Дальнейший путь они прошли в полном молчании. Среди густой зеленой растительности выглядывал одноэтажный белый домик тоже старой постройки.

– Это моя лаборатория, – буркнула Ариадна.

Внутри помещение было темным и тесным и чем-то напомнило барак для обслуживающего санаторий персонала. Похоже, что строилось все в одно время и одними и теми же людьми.

– А кто здесь работает? – поинтересовался Никита.

– Здесь работаю я, одна я. А по ботаническому саду у меня есть, конечно, несколько помощников, но я все равно главная.

«Кто бы сомневался!» – мелькнула мысль у Яны.

Яна вошла в комнату, по всем полкам заставленную банками. Даже окно было закрыто полками, и солнце пробивалось сквозь стеклянные банки с цветами и какими-то кореньями, отбрасывая причудливые узоры на стены.

– Это большая наука, между прочим, знать, из каких растений можно делать целебные вытяжки, – сказала «ботаничка».

– Я думаю… – согласилась Яна.

– А в неумелых руках лекарство может обратиться ядом, – задумчиво посмотрела на Яну Ариадна. И если бы Яна была неврастеничкой, она бы точно усмотрела в ее фразе скрытую угрозу. Ариадна словно оценивала, какой яд больше подойдет Яне.

– А потом, ведь надо знать, у какого растения в лечебных целях надо брать кору, у какого листья, корни или просто пыльцу. Да еще обязательно в определенный период времени! – затараторила Ариадна. – Вот я и собираю лекарственные растения и все их целебные части, делаю спиртовые настойки, которые тоже исключительно мое изобретение, а зачастую…

– Это великолепно, если это кому-то помогает… – начала Яна.

– Помогает девяноста процентам страждущих, – заверила ее Ариадна. – Я же достаю самые соки, самые активные вещества. Эфирные масла у меня высокой концентрации, я создаю биологически активные добавки. И они очень хорошо действуют и на организм в целом, и по отдельным заболеваниям. Причем иногда действует всего лишь одна капля. Главное – знать, какое эфирное масло дать человеку. Здесь у меня стоят настойки. Одни готовятся какие-нибудь несколько дней, другие несколько месяцев, а есть сборы и за несколько лет. В подвале у меня целый склад готовых масел. Хотите что-то приобрести для себя? – обратилась к ним Ариадна. – Я обычно предлагаю набор моих фирменных масел. В пересчете на ваши деньги он стоит всего пятьсот рублей.

– Мы обязательно приобретем, – сказал Никита и покосился на Яну. – Два набора.

– С удовольствием, – согласилась та. – А вы нам расскажете, как и от чего ими пользоваться?

– В моем наборе десять масел высокой концентрации и дана аннотация, где подробно описано, как и в каких случаях ими пользоваться, – ответила ботаничка и снова бросила на своих спутников внимательный взгляд. – Вам бы, Яна Карловна, если честно, я посоветовала настой из боярышника, лимонника, женьшеня и корня валерианы, то, что полезно для сердца.

Яна даже рот открыла. Уже второй человек за короткий промежуток времени говорил, что ей пора подлечить сердце. Никита, поняв ее оцепенение, нервно дернул плечами.

– А мне что подлечить? Случайно не печень?

– Я бы сказала, желчный пузырь, что почти то же самое, – туманно ответила Ариадна.

– И как вы это все видите? – полюбопытствовал Никита.

– Опыт, молодой человек, многолетний опыт, – ответила Ариадна голосом древней старухи-знахарки.

– У меня никогда не болело сердце! – возмущенно сказала Яна.

– А не все сердечные болезни сопровождаются болью. Сердце может страдать молча, а потом – бац! – вскричала Ариадна пронзительным голосом, от чего Яна вздрогнула. – И разорвется, – более мягко закончила мысль странная женщина.

– Типун вам на язык! – мрачно сказал Никита.

– От типунов у меня есть болтушка, – погрузилась в себя Ариадна, так же внезапно, как происходили у нее все смены настроения.

«Она явная неврастеничка, у нее мгновенно меняется настроение», – невольно подумала Яна.

Никита купил у Ариадны два набора по десять маленьких бутылочек, напоминавших пробники духов, и они с Яной побрели назад в санаторий. Ариадна Максимовна дала им еще бесплатно какое-то средство для лечения ожогов.

Подойдя к санаторию, они с удивлением обнаружили полное отсутствие дома-барака, о сносе которого шла речь буквально несколько часов назад. Только легкое облачко пыли дымкой висело над тем местом, где он стоял. По периметру стройплощадка была обнесена мелкой сеткой с полиэтиленом, что значительно уменьшило распространение пыли и мусора по территории.

– Надо же, какие молодцы! Быстро сработали, – удивилась Яна.

– Смотри, уже и домики для временного жилья поставили, – обратил ее внимание Никита на ряд металлических вагончиков, установленных неподалеку от развернутого строительства.

– Думаю, что в этих современных, обустроенных вагончиках персоналу даже удобнее будет жить, чем в прежнем отсыревшем бараке, – ответила Яна. И вдруг погладила себя по животу: – Знаешь, а я что-то проголодалась… Не опоздали мы на обед?

– Идем, проверим, – подхватил ее снова за локоток Никита и повел в ресторан.

Обед для отдыхающих уже закончился, но, увидев Яну и Никиту, работники кухни расплылись в улыбках:

– Проходите, пожалуйста, всегда вам рады!

Молоденькая официантка начала оглядываться в поисках чистого стола под белой скатертью. Немного в стороне сотрудники санатория ели за одним общим.

– Мы вместе со всеми, – быстро сказала Яна и села с краю. Никита пристроился рядом.

– Но у нас обед значительно скромнее, – стушевалась официантка.

– Нам как всем! – снова заверила ее Яна.

Напротив нее сидел доктор Иголкин, а напротив Никиты – заведующая, в первый же день выдавшая всю подноготную про бывшего директора санатория и про то, как он надул «заморского князя». Кстати, она все время избегала встречи с Яной, и вот сейчас у Розы Порфирьевны явно испортился аппетит. Видимо, она все еще не могла забыть свой конфуз.

– Ну, приехали ваши аниматоры? – улыбнулась Яна, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

– Сплошные неприятности, – махнула вилкой заведующая, метнув маринованный гриб, явно из домашних заготовок, в тарелку Корнея Игоревича. – Вон посмотрите на них… просто недоразумение.

Яна проследила за ее взглядом и увидела молоденьких парня и девушку, сидящих над тарелками с макаронами с невероятно кислыми лицами.

«Да, на клоунов они не похожи», – мысленно согласилась с Розой Порфирьевной Яна.

– А я о чем? – отозвалась заведующая, словно прочитав ее мысли. – Ничего, веселая команда? Я в шоке! Так хорошо, что ваш заграничный принц уехал, а то бы совсем опозорились.

Яне с Никитой принесли по тарелке с борщом. На второе были предложены обычные «рожки» со скудным соусом а-ля мясной, в котором не было ни одного кусочка мяса. На третье предлагался суперпротивный теплый и густой кисель.

– Вы бы не налегали на борщ, – вдруг обратился к Никите Корней Игоревич.

– А что? – не понял спутник Яны.

– Он очень наваристый, а у вас печень…

Никита даже закашлялся, подавившись. Яне пришлось что есть силы шарахнуть его по спине.

– Спасибо, что вы так заботитесь о моем здоровье, – ответил Никита, отдышавшись, – но лучше бы вы заботились поменьше.

– Я врач, это моя работа. – Доктор был неумолим. – А здесь, между прочим, санаторий.

После обеда Яна вернулась к себе в номер и решила отдохнуть, но, видимо, на то была не судьба. К ней постучалась и, не дожидаясь разрешения, вошла маленького роста девушка с большим животом и испуганными глазами.

– Вы здесь главная? – спросила девушка.

Яна же ничего не могла ответить, с ужасом глядя на ее огромный живот. Создавалось впечатление, что девушка носит тройню и родить должна с минуты на минуту.

– Я в данный момент за старшую, – согласилась Яна, решив ни за что в жизни не признаваться, что она имеет отношение к медицине, чтобы ее не заставили принимать роды.

– А я – Тамара, ну эта… должна развлекать публику.

– Да, Тамара, я тебя видела за обедом, но не знала, что ты беременная. Какой же у тебя срок?