Текст книги "Советская Россия (СССР) и Польша. Русские антисоветские формирования в Польше (1919–1925 гг.)"

§ 2. «Отряд русских беженцев» на территории Польши

К этому моменту на территории Польши уже находился контингент русских отрядов – Отдельная русская армия генерал-лейтенанта Н. Э. Бредова, командующего войсками Деникина на Украине. В конце января 1920 г. Бредов попал в окружение в боях с Красной армией. При согласовании с начальником английской военной миссии в Одессе он предпринял попытку выйти из окружения через Бессарабию. Но Румыния отказалась пропустить армию к переправе через Днестр, встретив ее пулеметной стрельбой. Бредов был вынужден выходить из полукольца окружения к Польше. 12 февраля 1920 г. разведчики белой армии вошли в связь с польскими войсками в районе Н. Ушицы[160]160
  «Войска брошены на произвол судьбы». Бредовский поход в Польшу / Публ. Т. М. Симоновой // Источник. 2000. № 2. С. 10–11.


[Закрыть].

С армией Бредова в Польшу прибыло, по свидетельству Б. А. Штейфона, в общей сложности до 30 тысяч человек, включая беженцев из-под Одессы, отряд немцев-колонистов, отряд Спасения Родины, некоторые части гарнизона Одессы и ее окрестностей, отряды пограничной и полицейской стражи. В числе беженцев был большой процент уроженцев Польши и Белоруссии[161]161
  Воспоминания генерала Б. А. Штейфона // ГАРФ. Ф. 5881. Оп. 2. Д. 752. Л. 90.


[Закрыть]. Украинцы из отряда Бредова в количестве почти 4 тысяч человек перешли в Стрелецкую бригаду О. Удовиченко Украинской Народной Республики (УНР)[162]162
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. Toruń, 1997. S. 76.


[Закрыть].

После заключения договора в Солодковцах 1 марта 1920 г. между делегатами Главного командования польской армии и генерал-лейтенантом Бредовым отряд по предложению польского командования занял участок польского фронта и принял участие в военных действиях против большевиков[163]163
  «Войска брошены на произвол судьбы». Бредовский поход в Польшу. С. 16.


[Закрыть]. Свои действия генерал Бредов должен был согласовывать с оперативным планом польского командования. Его отряд был расквартирован в лагерях Стржалково, Пикулицы, Домбе, позже для отряда был устроен еще один лагерь – в Александрове-Куявском[164]164
  Добровольцы из армии Н. Э. Бредова в течение июля и августа 1920 г. были переправлены в Крым к Врангелю несколькими эшелонами через территорию Румынии. По польским данным, около 12,5 тысячи боеспособных офицеров и солдат выехало из Польши. Не пожелавшие ехать в Крым, согласно приказу Бредова № 26 от 10 июня 1920 г., освобождались от службы и лишались довольствия, но могли рассчитывать на «покровительство Польского государства, как гражданские беженцы». Предполагалось, что «небоеспособные элементы и не подлежащие перевозке» должны были поступить на попечение Русского комитета – организации русского национального меньшинства в Польше. Общее число оставшихся в Польше в качестве беженцев составило, по самым скромным подсчетам, почти 7 тысяч человек.


[Закрыть].

Другим достаточно пестрым формированием со значительным русским компонентом[165]165
  По подсчетам З. Карпуса, этнические русские в отряде Булак-Балаховича составляли 41 %, украинцы – 23 %, белорусы – 21 %, поляки – 8 %, шведы и финны – 4 %, эстонцы, латыши, уроженцы Кавказа – 3 % (Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 68). Приводим эти цифры без комментариев.


[Закрыть] на территории Польши в этот период времени был партизанский отряд генерала Станислава-Марии Никодимовича-Михайловича Бэй-Булак-Балаховича[166]166
  С. Булак-Балахович происходил из католической семьи и был крещен в католичестве, что объясняет его сложное имя. В период Первой мировой войны стал полным георгиевским кавалером. В 20-е гг. в списках польской разведки Булак-Балахович числился в качестве командующего диверсионной группой в Белоруссии (Симонова Т. М. Я зеленый генерал // Родина. 1997. № 11).


[Закрыть]. После заключения мирного договора между Эстонией и Советской Россией (2 февраля 1920 г.) полковник Булак-Балахович перевел свои отряды из Эстонии в Латвию. Попытка военно-дипломатической миссии Белорусской народной республики (БНР) в Риге провести мобилизацию белорусов в добровольческий отряд Булак-Балаховича не удалась.

9 февраля представитель Главного командования польской армии при главном командовании армий Латвии и Эстонии А. Мышковский вошел с Булак-Балаховичем в контакт, после чего состоялся переход на польскую территорию. В этот момент в отряде насчитывалось всего 1000 солдат и 227 офицеров[167]167
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 89.


[Закрыть]. В марте 1920 г. Булак-Балахович прибыл в Брест-Литовск, вступил в подчинение и поступил на обеспечение Главного командования польской армии[168]168
  Симонова Т. М. Я зеленый генерал. С. 39.


[Закрыть].

Третьей, самой значительной группой, которая стала основой для формирования русских отрядов в Польше, стали офицеры и солдаты бывших белых Северо-Западной и Северной армий Н. Н. Юденича и Е. К. Миллера, интернированные в Эстонии и Латвии. Для этих офицеров и солдат возможность перебраться в Польшу стала реальным выходом из тяжелого положения, в котором они оказались. Общая численность интернированных белых офицеров и солдат в Эстонии составляла около 15 тысяч человек.

2 марта 1920 г. эстонское Учредительное собрание утвердило «Обязательное постановление о лесных работах», которое в среде русской эмиграции получило название «Закон о белых рабах». Постановление предусматривало призыв на принудительные лесные работы 15 тысяч мужчин в возрасте от 18 до 50 лет (в первую очередь «лиц без определенных занятий» независимо от подданства). В течение 1920 г. русские офицеры и солдаты должны были «заготавливать необходимый минимум топлива и материала для вывоза». К лесным работам приравнивалась «резка торфа и ломка горючего камня», а также добыча сланца[169]169
  РГВА. Ф. 40279. Оп. 1. Д. 4. Л. 11–11 об.


[Закрыть]. Подготовка к отправке добровольцев в русские отряды из Эстонии в Польшу через Латвию была организована «в полном согласии с латвийскими военными властями»[170]170
  ГАРФ. Ф. 5831. Оп. 1. Д. 4. Л. 128.


[Закрыть].

На организационную работу по вербовке в русские отряды и их подготовку польское военное командование с согласия Пилсудского выделило значительные средства. Политический отдел Б. Савинкова на этом этапе действовал в согласии с русским командованием добровольческих войск и регулярно направлял информацию о ходе своей деятельности русским политическим деятелям и представительству генерала Врангеля в Париже и самому Врангелю в Крым.

С негласного согласия правительств Финляндии, Эстонии и Латвии в эти страны из Польши были отправлены агенты с целью агитации в русские военные отряды офицеров и солдат интернированной в Эстонии Северо-Западной армии, русских отрядов в Латвии, бывшей Северной армии и всех желающих. Эти действия противоречили стремлению генерала Врангеля собрать на Юге России весь человеческий материал со всех фронтов – Северного, Северо-Западного и других для продолжения вооруженной борьбы с большевиками. Резервом для пополнения добровольческих отрядов Врангель считал и корпус генерала Бредова, интернированный на территории Польши[171]171
  «Войска брошены на произвол судьбы». Бредовский поход в Польшу. C. 12–15.


[Закрыть].

В конце марта по поручению маршала Ф. Фоша генерал П. Анри разработал план наступления Пилсудского в восточном направлении (на Киев) и в период наступления сопровождал Пилсудского на фронте[172]172
  Из истории Гражданской войны в СССР. 1917–1922. М., 1961. Т. 3. С. 69–70, 86–87.


[Закрыть]. Польская армия в Европе в тот момент по численности превосходила армию Великобритании и уступала только Красной армии. Реализация намерения союзников и Пилсудского создать военные отряды из русских добровольцев на польской территории могла бы усилить антисоветский фронт.

Врангель, несмотря на осторожную политику польского военного руководства в вопросах сотрудничества с Белой армией, некоторое время лелеял надежды на создание объединенного «славянского фронта», свое место в котором должны были занять и поляки. Несмотря на то что Врангелю было известно о намерении польского военного руководства создать на западной границе России федерацию независимых государств во главе с Польшей[173]173
  РГВА. Ф. 461к. Оп. 1. Д. 155. Л. 5.


[Закрыть], 15 апреля 1920 г. Южнорусское правительство в лице министра иностранных дел П. Б. Струве обратилось к польскому правительству[174]174
  Через представителя Польши при генерале Врангеле Фр. Скомпского.


[Закрыть] с предложением послать своего дипломатического и военного представителя в Варшаву.

Второй отдел штаба военного министерства пришел к выводу о заинтересованности Врангеля в соглашении с Польшей. Сотрудничество с Врангелем было признано возможным, поскольку он, полагали польские военные, смог бы убедить Англию, «рекомендующую прекратить борьбу с большевиками, что еще можно вести совместную борьбу с Советской Россией». Струве в своем обращении к польскому правительству поднял проблему положения отряда Бредова в Польше, предложив использовать его на правом крыле антибольшевистского фронта[175]175
  Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 2. С. 647.


[Закрыть].17 апреля Пилсудский издал приказ о наступлении на Украину, в котором для УНР был отведен участок фронта[176]176
  Там же. С. 648–649.


[Закрыть].

Уместно отметить, что режим наибольшего благоприятствования непольским формированиям на польской территории в условиях начавшегося наступления был создан для украинских военных отрядов. Только в украинские военные формирования весной 1920 г. польское военное руководство разрешило агитацию в лагерях красноармейцев и в ряде польских повятов[177]177
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 28.


[Закрыть]. Народная армия УНР стала самой многочисленной группой антисоветских отрядов. Она пополнилась за счет разбитой Деникиным в боях на Украине Галицийской армии[178]178
  Ibid. S. 19–21.


[Закрыть]. В мае 1920 г. польское военное командование согласилось на приезд в Польшу военнопленных Первой мировой войны украинской национальности из Германии и Венгрии.

На основании соглашения с С. Петлюрой от 21–22 апреля 1920 г. к Польше отошла Восточная Галиция. «Совершенно секретная» военная конвенция, заключенная военным министерством Польши и правительством Петлюры 24 апреля, должна была действовать до «заключения постоянного военного договора между польским и украинским правительством»[179]179
  Конвенцию с польской стороны подписали уполномоченные военного министерства Польской Республики майор В. Славек и капитан В. Енджеевич. С украинской – уполномоченные Совета народных министров Украинской республики генерал-хорунжий Генерального штаба Синклер и подполковник Генерального штаба Дидковский (Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 2. С. 660).


[Закрыть].

Конвенция предусматривала совместные польско-украинские действия против советских войск на территории Правобережной Украины. В этом случае – передачу украинских войск «в распоряжение Верховного командования польской армии», обмен офицерами связи, снабжение польских войск на украинской территории продовольствием и подводами, необходимые суммы денег для выплаты жителям по максимальным ценам за продукты. В распоряжение польского командования поступал весь железнодорожный транспорт. Украинское правительство обязалось взять на себя оплату расходов при формировании украинских частей на польской территории, польское Верховное командование – поставить им оружие, боеприпасы, снаряжение и обмундирование в количестве, необходимом для трех дивизий.

Заключение соглашения с Петлюрой Б. Савинков воспринял как нарушение предварительной договоренности о совместной деятельности. Во время личной встречи с Пилсудским в апреле 1920 г. он упрекнул его в том, что Польша самим фактом заключения этого договора требует признания самостийности Украины. Договор с Петлюрой, по мнению Б. Савинкова, мог подать повод к превратному толкованию «конечных целей Польши в войне с большевиками». «Русские сами виноваты в этом договоре», – парировал Пилсудский, так как «с поляками вовремя не согласились». Договор был чрезвычайно выгоден для Польши, Пилсудский уверил Б. Савинкова, что он носит «временный характер, т. к. в договоре имеется оговорка, что окончательную судьбу Украины решит украинское Учредительное собрание»[180]180
  Письмо Б. В. Савинкова Н. В. Чайковскому от 14 июня 1920 г. // ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 214 об.


[Закрыть].

Заключать аналогичное польско-русское соглашение с правительством Врангеля Пилсудский не спешил, т. к. считал его «в политическом смысле неопределенным» и с «печатью реакции». «Таврическая губерния, – полагал Пилсудский, – слишком мала пространственно, чтобы можно было серьезно говорить о договоре с нею». Военные успехи армии Врангеля он также оценивал скептически. Б. Савинкову Пилсудский заявил, что если армия Врангеля в ближайшее время не выйдет из Крыма и не освободит казачьих областей, «то с патриотической Россией и правительства, и общественное мнение Европы перестанут считаться». Тогда и в Польше сложится убеждение, что «большевистская Россия и есть подлинная Россия», поэтому какие-либо контакты с Врангелем Пилсудский считал преждевременными[181]181
  Б. В. Савинков просил Н. В. Чайковского передать содержание этого письма П. Б. Струве, Г. Е. Львову, В. А. Маклакову, И. Демидову, С. А. Иванову и B. Л. Бурцеву. (ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 215).


[Закрыть].

24 апреля 1920 г. Пилсудский занял Вильно. 25 апреля польские войска совместно с военными частями УНР перешли в наступление на территории от Припяти до Днепра[182]182
  Зуев М. Н., Изонов В. В., Симонова Т. М. Советская Россия и Польша 1918–1920 гг. C. 88.


[Закрыть]. Две украинские дивизии участвовали в походе Пилсудского на Киев и в боях на Украине в составе 3-й польской армии. Апрельское наступление армии Пилсудского на восточном направлении коренным образом изменило отношение английских военных к геополитическим планам поляков. 4 мая военный польский уполномоченный при дипломатическом представительстве в Лондоне рапортовал в военное министерство Польши, что «английские военные круги настроены по отношению к Польше весьма благосклонно, но английское правительство занимает неопределенную позицию»[183]183
  Документы и материалы по истории советско-польских отношений. М.: Наука, 1965. Т. 3. С. 65.


[Закрыть].

Командование Красной армии не успевало за стремительным развитием событий на западной границе Советской России. Только к 28 апреля был разработан план разгрома польской армии и армии УНР и был утвержден Политбюро ЦК РКП (б)[184]184
  Зуев М. Н., Изонов В. В., Симонова Т. М. Советская Россия и Польша 1918–1920 гг. С. 93.


[Закрыть]. Однако остановить наступление польской армии и армии УНР Красная армия не смогла, и 7 мая 1920 г. поляки заняли Киев.

В таких условиях вербовка в антисоветские отряды в Польше существенно расширилась. В мае 1920 г. в Литве развернула деятельность французская военная миссия. Кроме собственно разведки на территории Литвы и в Белоруссии (район от Гродно до Минска) французы занимались агитацией в добровольческие антисоветские отряды в среде красноармейцев. «За последние пять недель, – сообщалось 11 июня в отдел Запада НКИД, – французская миссия получила инструкции направлять всех желающих красноармейцев в армию Врангеля и Балаховича». Процедура отправки добровольцев из Литвы в Польшу была предельно упрощена: «Желающий ехать являлся в миссию, подробно опрашивался о состоянии русских войск и их расположении, получал визу и деньги на билет до Мемеля, там ставил литовскую выездную визу в Министерстве иностранных дел и ехал». Денежных пособий при этом не выдавалось[185]185
  АВП РФ. Ф. 04. Оп. 32. Пор. 205. Д. 34 (52436). Л. 45–45 об. См.: приложение 1 к данной монографии.


[Закрыть].

В Париже представитель Врангеля П. Б. Струве после наступления польской армии выяснял возможности совместных военных действий армии Врангеля, подкрепленной из французского бюджета, и польской армии. Однако в отношении этой идеи французские дипломаты на Кэ д’Орсе вплоть до эвакуации поляков из Киева оставались скорее равнодушными, чем доброжелательными[186]186
  Carley M. J. Anti-Bolshevism in French Foreign Policy: The Crisis in Poland in 1920 // The International History Review. 1980. Vol. 2. No. 3 (Jul.). [Электронный ресурс] URL: http://www. jstor. org/stable/40105083 (дата обращения: 10. 10. 2010). S. 418.


[Закрыть].

В начале июня для реального воплощения своего плана в жизнь Б. Савинков организовал руководящий и координирующий орган – Русский политический комитет (РПК), который взял на себя функции будущего российского правительства. В программу РПК Б. Савинков включил ряд демократических положений с целью создания «третьей», демократической, республиканской и «крестьянской России»[187]187
  Симонова Т. М. Прометеизм во внешней политике Польши. С. 50.


[Закрыть]. Печатным органом РПК, на издание которого были получены средства от польских властей, стала газета «Свобода».

Важнейшим для деятельности Б. Савинкова в Польше стал его визит к Пилсудскому в Бельведер 10 июня. На этой встрече были оговорены вопросы сотрудничества, общая политическая и национальная платформы, отношение к антибольшевистскому добровольческому движению. По свидетельству Вендзягольского, Пилсудский принял Б. Савинкова как «товарища и старого революционера», выразил «одобрение идее консолидации русского общества в Польше», высоко оценил создание русской организации – Российского политического комитета (РПК) во главе с Б. Савинковым[188]188
  Вендзягольский К. М. Савинков // Новый журнал. 1963. № 72. С. 154.


[Закрыть].

В письме Чайковскому Б. Савинков сообщил, что во время встречи оба они (Пилсудский и Б. Савинков. – Т. С.) «одинаково выражали надежду, что Россия воссоздается, как Великая Федеративная республика, а сильная (увеличенная плебисцитом) и свободная Польша будет жить с ней в мире и дружбе». Пилсудский, по словам Б. Савинкова, был убежден, что все национально-государственные образования, которые в будущем отделятся от России, образуют «единый союз с Россией на началах большей или меньшей степени федерации», а «Польша или Финляндия примкнут к этому союзу»[189]189
  Письмо Б. В. Савинкова Н. В. Чайковскому от 14 июня 1920 г. // ГАРФ. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 214 об.


[Закрыть]. Военное продвижение на восток в 1920 г. должно будет стать первым шагом на этом пути[190]190
  Начальник Польского государства, маршал Ю. Пилсудский с молодых лет вел борьбу за восстановление самостоятельности Польши, его политический план-максимум включал создание конфедерации государств-лимитрофов, выделившихся из Российской империи, – Финляндии, Эстонии. Латвии, Литвы, Белоруссии, Украины. От Советской России должны были отделиться, согласно его плану-максимуму, Северный Кавказ и Закавказье, Татарстан и другие народы Поволжья, республики Средней Азии («Туркестан»), Карелия и Ингерманландия и даже казачество. Нельзя признать авторство этой идеи за польским лидером. Пилсудский не был теоретиком, не разрабатывал идеологических программ, в политике он опирался на принцип «свершившихся фактов».


[Закрыть].

После этой встречи Савинков развернул бурную деятельность по собиранию в пределах Польши офицеров и рядового состава Северной, Северо-Западной армий из Латвии и Эстонии, добровольцев из северо-западных губерний России и всех желающих вступить в отряды под его командованием. Предварительно Савинков провел переговоры с генералом А. П. Паленом, руководившим в это время организацией офицерской жизни в Латвии, о возможности отправки русских солдат в Польшу и нашел полное понимание с его стороны.

В июне 1920 г. член РПК А. А. Дикгоф-Деренталь и Б.Р. Гершельман, русский общественный деятель в Польше, приехали в Ригу, где вступили в переговоры с представителями Северо-Западной армии – генералами Паленом, В. А. Трусовым, Л. А. Бобошко, Б. С. Пермикиным. Для установления тесного контакта с РПК Пален, в свою очередь, направил в Варшаву в качестве офицера связи ротмистра Трайдникова.

Польское командование через Б. Савинкова выделило генералу Палену кредит в размере 9 миллионов польских марок на вывоз чинов Северо-Западной армии из Эстонии в Польшу, а также на их содержание. Вербовкой, подготовкой к отправке и отправкой в Польшу из Эстонии руководил полковник А. Фиттингоф. Работа наладилась быстро, отправка добровольцев производилась из Риги через порт Данциг эшелонами в среднем по тысяче человек.

При содействии некоего Сергеева, состоявшего на латвийской службе, под видом русских в Польшу переправлялись и латвийские солдаты и офицеры, поскольку в связи с демобилизацией латвийской армии они лишились средств к существованию. Из Латвии в Польшу переправились многие будущие командиры антисоветских формирований периода 1920–1921 гг.[191]191
  Русская военная эмиграция 20–40-х годов: Документы и материалы. Т. 1. Так начиналось изгнанье. 1920–1922 гг. Кн. 1. Исход. М.: Издательство «Гея» – Москва, 1998. С. 159.


[Закрыть] Офицеры из Латвии стремились попасть в Польшу, в антисоветские русские военные формирования. Туда же направлялись и все желающие принять участие в войне против Советской России на стороне Польши.

Параллельно велись переговоры и с представителями бывшей Северной армии в Финляндии. Подготовка к вербовке в русские военные антибольшевистские отряды развернулась на территории Псковской и Витебской губерний. О ходе формирования добровольческих частей Б. Савинков регулярно информировал Врангеля.

Дикгоф-Деренталь показал позже на Лубянке, что работа по отправке солдат и офицеров из Риги и Ревеля потребовала значительных усилий. Но переезд в Польшу для многих русских белогвардейцев и их семей стал единственной возможностью исправить свое бедственное положение. «Многие уехали лишь потому, – показал Дикгоф-Деренталь на Лубянке в августе 1924 г., – что “хотя гирше, да инше”»[192]192
  По свидетельству Дикгоф-Деренталя, в три приема на пароходе «Саратов» в Польшу им были отправлены полторы тысячи человек, включая женщин и детей (Борис Савинков на Лубянке. Документы / Научн. ред. А. Л. Литвин. М.: РОССПЭН, 2001. С. 388).


[Закрыть].

Врангель в этот период времени предпринял успешный стратегический маневр и после разгрома 1-го конного корпуса и конной группы Д. П. Жлобы смог выйти из окружения в Донбасс. 11 июня советскому правительству стало известно, что Ллойд-Джордж занял негативную позицию в отношении наступательных планов Врангеля. Л. Б. Красин[193]193
  Л. Б. Красин был направлен в Лондон для ведения переговоров о торговом сотрудничестве с Англией.


[Закрыть] сообщал в эти дни в НКИД и СНК из Лондона о заявлении Ллойд-Джорджа, что свое наступление Врангель предпринял «вопреки планам и советам английского правительства». Чичерин, в свою очередь, докладывал в Реввоенсовет Республики (РВСР), что «английское правительство отозвало всех представителей, бывших у Врангеля, дало инструкции не оказывать ему никакой помощи советами, деньгами, материалами и амуницией»[194]194
  РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 50. Л. 91. См.: приложение 2 к данной монографии.


[Закрыть]. «Отказ англичан от дальнейшей помощи нам, – писал в эмиграции Врангель, – отнимал последние надежды»[195]195
  Врангель П. Н. Южный фронт (ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г). Ч. I. Воспоминания. М.: Терра, 1992. С. 531.


[Закрыть].

12 июня Красная армия в ходе контрнаступления выбила польские части из Киева. Польская армия стала отступать. Осторожная позиция английского правительства в отношении захватнических планов Пилсудского сменилась их полным неприятием; по средам и субботам в Лондоне регулярно проходили массовые митинги против польской интервенции в России. Вопрос о массовых митингах рассматривался даже в палате общин[196]196
  Документы и материалы по истории советско-польских отношений. М.: Наука, 1965. Т. 3. С. 88.


[Закрыть]. «Поляки в настоящее время находятся в депрессии», – констатировал очевидец событий – поверенный в делах США в Варшаве Г. Уайт[197]197
  Из телеграммы поверенного в делах США в Варшаве Г. Уайта государственному секретарю Б. Кольби от 12 июня 1920 г. (Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 3. С. 85).


[Закрыть].

Эти неудачи подтолкнули Пилсудского к союзу с Врангелем. 16 июня дипломатический представитель Врангеля в Варшаве Кутепов отправил текст телеграммы Б. Савинкова о готовности польского правительства заключить «русско-польское соглашение»[198]198
  Там же. С. 89.


[Закрыть] с Врангелем. Но во время беседы с Б. Савинковым Пилсудский в очередной раз подчеркнул, что Врангель «в глазах сейма и общественного мнения» Польши продолжает оставаться «недостаточно авторитетным», пока его войска не «вышли из Крыма и не освободили казачьих областей».

Кроме того, Пилсудский ждал от Врангеля заявления, что тот является не врагом, а другом Польши. Ранее начальник государства публично объявил, что ведет войну не против России, а против большевиков[199]199
  Эта политическая формула содержалась в приказе Пилсудского по армии и в обращениях Совета обороны государства. (Kumaniecki K. W. Odbudowa państwowości polskiej. Najważniejsze dokumenty 1912–styczeń 1924. Warszawa, 1924. S. 282–283).


[Закрыть]. Пилсудский вновь высказал Б. Савинкову твердое убеждение в том, что «власть большевиков близится к концу», а будущая Россия будет строиться на основе «свободного соглашения… самостоятельных государств на началах различной степени федерации». К этому союзу, по убеждению маршала, примкнут Финляндия и Польша[200]200
  Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. 3. С. 89.


[Закрыть].

20 июня русские деятели в Польше публично признали положения программной Декларации Врангеля (за подписью министра иностранных дел Южнорусского правительства Струве)[201]201
  Декларация РПК от 2 октября 1920 г. за подписью Б. Савинкова, Д. Философова, Д. Одинца, В. Уляницкого, А. Дикгоф-Деренталя, Д. Мережковского, Н. Буланова // РГВА. Ф. 460к. Оп. 1. Д. 3. Л. 115. Текст документа из ГАРФ опубликован: Борис Савинков на Лубянке. Документы. С. 429.


[Закрыть] и верховную власть Врангеля. Это заявление существенно расширило базу формирования военных отрядов в Польше. 23 июня маршал Пилсудский дал официальное согласие на формирование отдельного русского отряда на польской территории[202]202
  Письмо Б. Савинкова У. Черчиллю от 8 июля 1920 г. // ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 194. Письмо опубликовано: Борис Савинков на Лубянке. Документы. С. 410–411.


[Закрыть].

В тот же день Б. Савинков телеграфировал генералу А. С. Лукомскому в Константинополь, что наступление большевиков сделало эвакуацию корпуса Бредова в Крым практически невозможной, несмотря на то, что он «сделал все от него зависящее». «Ваше требование, чтобы никакие русские войска не оставались в Польше, совершенно неосуществимо», – категорически заявил Б. Савинков[203]203
  Телеграмма Б. Савинкова генералу А. С. Лукомскому в Константинополь от 23 июня 1920 г. // ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 205.


[Закрыть]. Как инициатор создания русских отрядов в Польше он видел себя единственным их командующим и старался удержать весь русский контингент на ее территории. Во время июньского визита к Пилсудскому Б. Савинков добился понимания польского руководства в вопросе улучшения положения офицеров и солдат корпуса Бредова в польских лагерях.

В конце июня 1920 г. польский военный министр генерал К. Соснковский в письме Б. Савинкову вновь подтвердил, что Польша ведет войну не против России, а против коммунистов, и определил технические условия формирования русских отрядов в Польше. Предполагалось, что значительные расходы Польши на эти цели будут зачтены в качестве долга будущего российского правительства во главе с Б. Савинковым.

Б. Савинков, в свою очередь, должен был решительно отказаться от лозунга «единой и неделимой России», принятый им в период руководства информационным агентством Колчака в Париже, сменить его на лозунг признания национальной независимости отделившихся от России государств. Позже Б. Савинков отмечал, что союз поляков с белыми в лице генерала Врангеля казался ему в тот момент «естественным и необходимым», несмотря на то что Врангель считал формирование русских отрядов в Польше вредным для Белого дела. Вслед за правительством Франции савинковский РПК признал правительство Врангеля, отметив только расхождение в понимании сторонами национального вопроса[204]204
  Савинков Б. В. Июнь 1920 – ноябрь 1921. Варшава, 1921. С. 15.


[Закрыть].

В «Открытом письме генералу Врангелю» Б. Савинков писал: «Мы, русские патриоты, без различия партий, монархисты, республиканцы, социалисты, – видим в Вас носителя русского национального флага… Мы верим, что Вы не пойдете по дороге генерала Деникина… Старого не вернешь… Царя не восстановишь. Мы верим, что Вы пытаетесь восстановить Россию не царскую, не помещичью, не чиновничью, а Россию “третью”, ту Россию, где все будут равны перед законом, где будет порядок, где каждый казак и каждый крестьянин будет иметь свою землю, будет мирно трудиться на ней и мирно обогащаться, ту Россию, которая не будет теснить, не насиловать никого – ни эстонца, ни латыша, ни украинца, ни еврея; ту Россию, которая твердит: свободу и мир – всему миру»[205]205
  Савинков Б. В. На пути к «третьей России». Варшава, 1920. С. 53.


[Закрыть].

К концу июня 1920 г. в результате наступления Пилсудского на восток в ходе советско-польской войны польская армия подошла к линии Керзона, установленной на Парижской мирной конференции в качестве восточной этнографической границы Польши. 30 июня второй отдел штаба военного министерства издал приказ о поддержке вербовки в «специальный русский отряд» – «отряд русских беженцев»[206]206
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 109.


[Закрыть].

1 июля Б. Савинков сообщил военному вице-министру Соснковскому о «высокой чести», которую Пилсудский оказал ему, «разрешив на началах личного доверия» формирование отдельного русского отряда на территории Польской республики[207]207
  Письмо Б. Савинкова генералу К. Соснковскому от 1 июля 1920 г. // ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 190.


[Закрыть]. 3 июля, после создания «секретного организационного комитета», Б. Савинков, Д. В. Философов и генерал П. В. Глазенап заключили «соглашение» о создании на территории Польской республики «специального русского соединения». Определение в этом документе функций и подчиненности отряда свидетельствовало о неком временном политическом компромиссе между Врангелем и Б. Савинковым. Отряд должен был действовать «совершенно независимо», но «в тесной моральной связи» с Врангелем и под командованием генерала Глазенапа.

В то же время «во всех политических и дипломатических вопросах, касающихся и не касающихся армии», последнее слово принадлежало Б. Савинкову[208]208
  Борис Савинков на Лубянке. Документы. С. 409.


[Закрыть]. Он немедленно приступил к практическому осуществлению ранее достигнутой договоренности с польским военным руководством и начал формирование русских военных отрядов в своем «политическом подчинении»[209]209
  Отчет о деятельности Российского политического комитета // РГВА. Ф. 460к. Оп. 1. Д. 3. Л. 111–113.


[Закрыть].

4 июля ударная группировка, выделенная командующим Западного фронта М. Н. Тухачевским, перешла в наступление. В течение следующих трех дней правофланговые войска Западного фронта смяли фронт 1-й польской армии, после чего Красная армия стала теснить польские части. Ситуация на советско-польском фронте дала новый толчок развитию отношений между Врангелем и Б. Савинковым. 5 июля в структуре военного министерства Польши для координации совместных усилий был создан специальный отдел (экспозитура) во главе с капитаном Ю. Ульрихом[210]210
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 97. Капитан Ю. Ульрих возглавлял и экспозитуру по украинским делам (организация, вооружение, экипировка, обучение украинских отрядов с центром сначала в Ланьцуте, затем – в Брест-Литовске (Ibid. S. 22).


[Закрыть].

6 июля дипломатический представитель Врангеля в Варшаве Г. Кутепов получил телеграмму следующего содержания: «Главнокомандующий уполномочивает Вас заявить, что польские войска не только не являются в его глазах вражескими, но рассматриваются им как союзные, поскольку Польша борется не с русским народом, а с советским режимом». «Разрешение политических и территориальных вопросов» откладывалось до момента «окончания общей борьбы»[211]211
  Красный архив. 1930. Т. 2. С. 21.


[Закрыть].

На следующий день, 7 июля 1920 г., РПК заключил договор с генералом П. В. Глазенапом о передаче создаваемых в Польше отрядов в военное подчинение Врангелю. В политическом отношении они подчинялись Б. Савинкову, как и отряд Булак-Балаховича. В оперативном отношении отряд Балаховича подчинялся польскому военному командованию и с 9 июня принимал участие в боевых действиях на Северном фронте в составе группы полковника Рыбака в районе Каленковичей. В период битвы под Варшавой вместе с 9-й пехотной дивизией генерала В. Сикорского он занимал часть фронта в районе Влодава – Люблин[212]212
  Karpus Z. Jeńcy i internowani rosyjscy i ukraińcy na terenie Polski w latach 1918–1924. S. 90.


[Закрыть].

Стремительное июльское наступление Красной армии на Варшаву чрезвычайно встревожило всех, и в первую очередь Б. Савинкова, поскольку могло сорвать его глобальные планы. В письме Черчиллю от 8 июля он настойчиво подчеркивал, что «положение в стране и на фронте тревожно», высказывал недоумение, почему «союзники, которые сами помогли Польше сделаться самостоятельным государством, покинули ее в решительную минуту». В заключение Б. Савинков предостерегал У. Черчилля: «Если Польша не устоит против большевиков, ответственность за это поражение ляжет в значительной мере на союзников»[213]213
  Письмо Б. Савинкова военному министру Великобритании У. Черчиллю от 8 июля 1920 г. // ГАРФ. Ф. 5802. Оп. 1. Д. 527. Л. 194 об. – 195. Опубликовано: Борис Савинков на Лубянке. Документы. С. 410–411.


[Закрыть].

Факты вербовки и отправки русских добровольцев в Польшу из республик Прибалтики не были тайной для советского руководства. Начиная с июля 1920 г. НКИД РСФСР в нотах министерствам иностранных дел Эстонии и Латвии выражал протесты против организации эшелонов добровольцев на польско-советский фронт. НКИД высказывал возмущение «в связи с попустительством в отправке в Польшу добровольцев со стороны руководства балтийских государств»[214]214
  Документы внешней политики СССР. М., 1959. Т. III. С. 26.


[Закрыть].

10 июля 1920 г. в ноте министру иностранных дел Эстонии Э. Бирку были перечислены факты вербовки бывших служащих СевероЗападной армии в армию Булак-Балаховича и Петлюры. Советская сторона зафиксировала наличие нескольких вербовочных бюро, в том числе в «Бюро лесных работ» в Вейзенштайне, бюро полковника Смирнова в Ревеле и Брест-Литовске. Добровольцев в армию Петлюры вербовал Украинский комитет, причем желающие в целях переезда из Эстонии украинизировали свои имена. В ноте было также отмечено, что первый эшелон на «польско-петлюровский фронт» был отправлен из Эстонии 3 июня в составе 120 человек. В их числе были упомянуты полковники Северо-Западной армии Рогожинский, Колосов, Шеффер и другие[215]215
  Там же. С. 27.


[Закрыть]. Территория Латвии использовалась как «перевалочный пункт и пункт концентрации» для массовой отправки добровольцев на польский фронт. О том, что в Латвии, Эстонии и Финляндии находятся разведывательные пункты, через которые информация из центральной части России поступала в центральный пункт разведки штаба армии Врангеля, также было известно ВЧК[216]216
  Русская военная эмиграция 20–40-х годов: Документы и материалы. Т. 1. Так начиналось изгнанье. 1920–1922 гг. Кн. 2. На чужбине. С. 110.


[Закрыть].

10 июля главнокомандующий войсками Антанты маршал Ф. Фош предписал генералу начальнику французской военной миссии в Варшаве П. Анри «оказывать всяческое содействие польской армии в защите польской территории»[217]217
  Документы внешней политики СССР. Т. III. С. 55–56.


[Закрыть]. В Варшаву отправилась англофранцузская миссия во главе с английским послом в Германии Э. д̓Аберноном и начальником Генерального штаба Верховного совета Антанты генералом М. Вейганом, который дал очень низкую оценку Пилсудскому как командующему и обвинил лично его в создании тяжелой ситуации для Польши[218]218
  Зуев М. Н., Изонов В. В., Симонова Т. М. Советская Россия и Польша 1918–1920 гг. С. 110.


[Закрыть].

В тот же день командующий польской армии Соснковский направил Б. Савинкову чрезвычайно теплое письмо, в котором сообщал о значительной работе «почти всех отделов и департаментов» военного министерства по «вопросу формирования военного отряда». «Желая способствовать как можно более быстрому продвижению дела создания российского отряда», Соснковский предложил Б. Савинкову обращаться к нему всегда, «когда в этом будет потребность». «Для ускорения дел, вытекающих из отданных министерством распоряжений», сообщал командующий, главком решил ввести новую должность и в ближайшее время «назначить офицера для связи, который возможно быстро смог бы решить все вопросы в министерстве». «По вопросу запрещения антироссийской агитации в концентрационных лагерях» военным министерством было издано «соответствующее телеграфное распоряжение». «Вопрос концентрации казачьих отрядов», чрезвычайно волновавший Б. Савинкова, польским военным руководством также не был оставлен без внимания[219]219
  РГАСПИ. Ф. 70. Оп. 5. Д. 437. Л. 1. См.: приложение 3 к данной монографии.


[Закрыть].

Отчитавшись в проделанной работе перед Б. Савинковым, командующий польской армии сформулировал основные принципы организации русского отряда в письме, текст которого приводим полностью:

Варшава. 10.07.20 г.

Милостивый государь!

По рассмотрении и представлении Верховному Главнокомандующему вопросов, затронутых Вами в письме от 1 числа с. м., спешу в ответе сообщить в порядке вопросов, поставленных Вами, нижеследующее:

1) Воззвание к армии и польскому обществу, подписанное Начальником Государства и Верховным Главнокомандующим от имени Совета Государственной Обороны и утверждающее, что мы боремся не с Россией, а с большевизмом, вполне разрешает означенный вопрос.

2) Находящийся под Вашим управлением отряд мы будем финансировать и экипировать по нормам, установленным в польской армии.

Само собой разумеется, мы гарантируем, что никто из сражающихся совместно с польской армией против большевиков ни в коем случае не может быть выдан противнику.

3) Русские отряды, в случае оставления ими польской территории с оружием в руках, дадут обязательство, что ни в коем случае не примут участия в боях против Польши.

Что касается содействия к увеличению личного состава Русского отряда, то оно будет оказано, т. к. в этом заинтересованы обе стороны, но в пределах технической возможности и имеющихся средств.

В соответствии с вышеизложенным планом также будет оказана помощь по извлечению оставшегося военного материала из Эстонии и Германии.

Подтверждаем, что руководство формированием поручено Вам. Что же касается казачьих формирований, то об этом Вы были поставлены в известность в ответе на Ваше письмо от 4-го сего месяца[220]220
  Письмо Б. Савинкова К. Соснковскому и ответное письмо на него Соснковского от 4 июля 1920 г. пока не обнаружены.


[Закрыть].