Текст книги "Симфония по творениям святителя Василия Великого"

Знание

Каждый, что знает, сообщи другому незнающему, а чего не знает, займи у знающего (1).

* * *

Большое осуждение ожидает знающих, но не делающих. Впрочем, небезопасно грешить и по неведению (4).

* * *

Что прежде – знание или вера? А мы утверждаем, что вообще в науках вера предшествует знанию, в рассуждении же нашего учения если кто скажет, что веру предваряет знание, то не спорим в этом, разумея, впрочем, знание, соразмерное человеческому разумению. Ибо в науке должно прежде поверить, что буква называется «азом», и, изучив начертание и произношение, потом уж получить точное разумение, какую силу имеет буква. А в вере в Бога предшествует понятие, именно понятие, что Бог есть, и его собираем из рассматривания тварей. Ибо познаем премудрость и могущество, и благость, и вообще «невидимая Его» (ср. Рим. 1, 20), уразумевая от создания мира. Так признаем Его и Владыкой своим. Поскольку Бог есть Творец мира, а мы часть мира, то следует, что Бог и наш Творец. А за этим знанием следует вера, за таковой же верой – поклонение.

Теперь же поскольку слово «знание» многозначительно, то забавляющиеся над людьми простыми и хвастающиеся странностями, подобно тем, которые на зрелищах в глазах у всех скрадывают шарики, в вопросе охватывают все вообще. Так как слово «знание» простирается на многое и познаваемым бывает иное относительно к числу, иное к величине, иное к силе, иное к образу бытия, иное ко времени происхождения, иное же относительно к сущности, то они, объемля в вопросе все, как скоро получат от нас признание, что знаем, требуют у нас знания сущности. А если видят, что колеблемся отвечать утвердительно, то укоряют нас в нечестии. Но мы признаемся, что знаем познаваемое в Боге, знаем же еще и такое нечто, что избегает нашего разумения. Если спросишь меня, знаю ли, что такое песок, я отвечу, что знаю, то с твоей стороны будет явной притязательностью, если тотчас потребуешь сказать и о числе песчинок, потому что первый твой вопрос относился к виду песчинок, а последнее требование обращено к числу песчинок. Здесь то же лжемудрствование, как если сказать: «Знаешь ты Тимофея? Если Тимофея знаешь, то знаешь поэтому и его естество; но ты признался, что Тимофея знаешь, следовательно, дай нам понятие о его естестве». А я и знаю Тимофея, и не знаю его; впрочем, не в одном и том же отношении и не по тому же самому, ибо не в том отношении не знаю, в каком и знаю; но в одном отношении знаю, а в другом не знаю: знаю относительно к чертам лица и к прочим отличительным свойствам его, но не знаю относительно к сущности. Так и себя самого в том же разуме и знаю, и не знаю. Знаю себя, кто я таков, и не знаю себя, поскольку не познаю сущности своей.

Пусть объяснят нам, почему Павел сказал, что ныне отчасти знаем (1 Кор. 13, 9). Ужели сущность Божию познаем мы отчасти, то есть познаем как бы части сущности Божией? Но это ни с чем не сообразно, потому что Бог частей не имеет. Или познаем всецелую сущность? Итак, почему же, когда настанет совершенное… то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 10)? В чем же обвиняются идолопоклонники? Не в том ли, что, познав Бога, не прославили Его, как Бога (Рим. 1, 21)? За что несмысленные галаты укоряются Павлом, который говорит: ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам (Гал. 4, 9)? Почему был ведом в Иудее Бог (Пс. 75, 2)? Потому ли, что в Иудее познана сущность, что она такое? Сказано: вол знает владетеля своего (Ис. 1, 3). По-вашему, это значит, что вол познал сущность господина своего. И осел – ясли господина своего (Ис. 1, 3); следовательно, и осел познал сущность яслей. А Израиль, – сказано, – не знает

Меня (Ис. 1, 3). По-вашему, Израиль обвиняется в том, что не познал сущности Божией, что она такое? Сказано: Прояви гнев Твой на народы, не знающие Тебя (Пс. 78, 6), то есть не постигшие сущности Твоей. Но знание, как сказали мы, многоразлично. Ибо оно есть и познание Творца нашего, и разумение чудес Его, и соблюдение заповедей, и приближение к Нему. Они же, отвергнув все это, приводят знание к одному значению: к умозрению самой сущности Божией. Сказано: полагай его пред ковегом откровения… где Я буду открываться тебе (Исх. 30, 36) Ужели: буду открываться значит – явлю сущность Мою? «Познал Господь сущность Своих» (ср.: 2 Тим. 2,19). Ужели поэтому сущность Своих познал, а сущности непокорных не знает? «Познал Адам жену свою» (ср.: Быт. 4, 1); ужели познал сущность ее? И о Ревекке сказано: дева, которой не познал муж (Быт. 24, 16); и: как будет это, когда Я мужа не знаю? (Лк. 1,34). Ужели никто не знал сущности Ревекки? Ужели и Мария говорит: Я не уразумела сущности ни одного мужа? Или словом «познал» Писанию обычно именовать супружеские объятия? И Бог будет познан с очистилища; это значит, явится священнослужащим. И познал Господь Своих (2 Тим. 2, 19), то есть за добрые дела принял их в общение с Собой (6).

И

Имение (имущество)

Говорили мы об этом юноше (Мф. 19,16–22); трудолюбивый слушатель, конечно, помнит тогдашние наши исследования. И, во-первых, о том, что юноша этот не одно лицо с законником, упоминаемым у Луки (см. Лк. 10, 25–28). Последний был пытлив, предлагал вопросы в насмешку; а этот спрашивал здраво, но только принимал не благопокорно, ибо не пошел бы от Господа, скорбя о таких Его ответах, если бы вопросы делал Ему презрительно. Почему и нрав его представился нам какой-то смесью: по указанию Писания частью стоит он похвалы, а частью весьма жалок и не подает никакой надежды. В нем заслуживает похвалу то, что познал истинного Учителя и, не остановив внимания на гордости фарисеев, на самомнении законников, на толпе книжников, приписал это имя единому истинному и благому Учителю. В нем хорошо и то, что, по-видимому, был озабочен тем, как наследовать жизнь вечную. Но прочее – именно то, что, выслушав у истинного Учителя спасительные уроки, не написал их на сердце своем и наставлений Его не привел в исполнение, но отошел с прискорбием, омраченный страстью богатолюбия, – изобличает в юноше, что воля его не всецело обращена была к истинному благу, но имела в виду нравящееся большему числу людей. Этим же доказываются неровность и взаимное несогласие его нравов между собой.

Ты называешь Господа Учителем, а не делаешь, что должно ученику! Исповедуешь Его благим, а пренебрегаешь даруемым от Него! Между тем Благой, без сомнения, подает блага. Ты спрашиваешь о вечной жизни, а на деле оказывается, что весь ты привязан к наслаждению жизни настоящей. Какое же трудное, тяжелое, неудобоносимое слово предложил тебе Учитель? Продай имение твое и раздай нищим (Мф. 19, 21).

Если бы возложил на тебя труды земледельческие, или опасные предприятия по торговле, или что еще есть трудного для ищущих прибытка, то надлежало бы тебе опечалиться, огорчившись этим повелением. Если же таким удобным путем, не требующим ни труда, ни пота, обещает сделать тебя наследником вечной жизни, – почему не радуешься удобству спасения, а удаляешься с болезнующей и сетующей душой и делаешь для себя бесполезными все прежние свои труды? Ибо если ты, как говоришь, не убил, не прелюбодействовал, не украл, не свидетельствовал ни на кого свидетельства ложного, то тщание свое об этом сам для себя делаешь бесполезным, – не присовокупил остального, через что одно мог бы ты войти в Царство Божие. Если бы врач обещал исправить повреждения в членах, какие у тебя есть от природы или от болезни, – не благодушно ли выслушал бы ты это? Но когда великий Врач душ хочет сделать совершенным тебя, у которого недостает существеннейшего, – не принимаешь милости, а сетуешь и становишься унылым.

Видно, что далек ты от этой заповеди и ложно засвидетельствовал о себе, что возлюбил ближнего, как самого себя. Ибо вот, повелеваемое Господом вполне изобличает тебя, что нет в тебе истинной любви. Если бы справедливо было утверждаемое тобой, что от юности сохранил ты заповедь любви и столько же воздавал каждому, сколько и себе, то откуда у тебя такое огромное имение? Попечение о нуждающихся расточительно для богатства. Хотя каждый на необходимое содержание берет немного, однако же, поскольку все вместе получают часть из имения, то издерживают его на себя. Поэтому кто любит ближнего, как самого себя, тот ничего не имеет у себя излишнего перед ближним. Но ты оказываешься имеющим большое имение (Мф. 19, 22). Откуда же это у тебя? Не ясно ли из этого видно, что собственное свое удовольствие предпочитаешь ты облегчению участи многих? Поэтому чем больше у тебя богатства, тем меньше в тебе любви.

Давно бы ты позаботился расстаться с деньгами, если бы любил своего ближнего. А теперь имение теснее с тобой связано, нежели телесные члены; разлучение с ним для тебя столь же прискорбно, как и отсечение самых необходимых членов. Если бы одевал ты нагого, если б отдавал хлеб свой алчущему, если б дверь твоя открыта была всякому страннику, если б ты был отцом сирот, если б отдавал ты всякому немощному, то о каком имении стал бы ты скорбеть теперь? Отчего бы огорчаться тебе, отдавая остальное, если бы издавна заботился ты разделять это нуждающимся?

Сверх того, никто не скорбит, когда отдает свою собственность на торжище и взамен приобретает, что для него нужно; напротив, чем за меньшую цену покупает дорогие вещи, тем более радуется, что удался ему такой славный обмен. А ты скорбишь, раздавая золото, серебро и стяжания, то есть уступая камни и прах, чтобы приобрести на них блаженную жизнь.

Но на что же употребишь богатство? Облечешь ли себя в многоценную одежду? Для тебя достаточно будет хитона в два локтя; прикрытие себя одной одеждой удовлетворит всем нуждам в одеянии. Но ты станешь употреблять богатство на роскошный стол? Одного хлеба довольно, чтобы наполнить чрево. Отчего же скорбишь? Чего лишаешься? Славы ли, доставляемой богатством? Но если станешь искать славы не на земле, то обретешь ту истинную и светлую славу, которая вводит тебя в Небесное Царство.

«Но самое обладание богатством вожделенно, хотя бы от него и никакой не было пользы». Всякому известно, что попечение о бесполезном неразумно. Но, может быть, покажется тебе странным то, что намерен я сказать; однако ж, это всего справедливее. Богатство, если расточать его так, как повелевает это Господь, остается во владении, а если удерживать его у себя, отходит от владетеля. Если станешь беречь его, оно не будет твоим, если станешь расточать, не потеряешь. Ибо расточил: дал нищим, правда его пребывает в век века (Пс. 111, 9) (1).

Подвижническая жизнь имеет одну цель – спасение души, и поэтому все, что может содействовать этому намерению, должно соблюдать со страхом как Божественную заповедь, потому что и самые заповеди Божии не что иное имеют в виду, как спасение послушного им.

Поэтому как входящие в баню обнажаются от всякого одеяния, так и приступающим к подвижнической жизни надо, обнажившись от всякой житейской вещественности, вести жизнь любомудрую. Первое, о чем более всего должно заботиться христианину, это обнажиться от разнородных и различных порочных наклонностей, которыми оскверняется душа, а стремящемуся к высокой жизни, сверх предыдущего, надо выполнить отречение от имущества, потому что забота и попечение о вещественном производят великое развлечение в душе (5).

Имя Божие

Имя Божие называется святым не потому, что в самих слогах имеет некоторую освящающую силу, но потому что свято и чисто всякое свойство Божие и всякое понятие о том, что преимущественно в Боге усматривается (2).

* * *

Как одного имени недостаточно к выражению всех совершенств Божиих в совокупности, так и каждое из имен не без опасности может быть взято вообще. Ибо если кто скажет «Бог», то не выразит понятия «Отец», а в слове «Отец» недостает понятия о Творце (5).

Искушение

Есть два рода искушений: или скорби испытывают сердца, как золото в горниле, в терпении открывая их доброту, или нередко самое благоденствие жизни служит для многих вместо испытания. Ибо одинаково трудно – сохранить душу не униженной в затруднительных обстоятельствах жизни и не превознестись гордостью в положении блистательном. Примером же искушений первого рода служит великий Иов, этот непреоборимый подвижник, который все насилия диавола, как стремление потока, выдержав с непоколебимым сердцем и неизменным рассудком, показал, что он тем выше искушений, чем значительнее и труднее борьбы, на которые вызывал его враг. Искушений же благоденствием жизни есть и другие некоторые примеры, а также примером служит и этот богач, о котором читано нам ныне: у богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать?.. Сломаю житницы мои и построю большие (Лк. 12,16–18) (1).

* * *

Уверовавшие в Бога и крестившиеся должны тотчас быть готовыми и от домашних своих терпеть искушения даже до смерти. Ибо кто не готов к этому, тот при постигшей внезапно опасности легко приходит в колебание (4).

* * *

Не должно самому кидаться в искушения прежде времени до Божия на то попущения, а напротив того, надобно молиться, чтобы не впасть в искушение (4).

* * *

В иное время надобно уклоняться от злоумышляющих. А кому попущено впасть в искушение, тот должен просить в молитвах об облегчении, чтобы в силах ему быть понести искушение, и об исполнении воли Божией (4).

* * *

Христианин в искушениях при каждой встречающейся с ним опасности должен припомнить, что сказано на этот случай в Богодухновенном Писании, и таким образом соблюдать себя непосрамленным, а противников приводить в бездействие (4).

* * *

Должно молиться об испытуемых в искушениях (4).

* * *

– Поскольку Господь учит молиться, чтобы не впасть в искушение (Лк. 22, 40), то должно ли молиться и о том, чтобы не впадать в телесные страдания, и, если кто впадет в них, как должен переносить?

– Господь не различил качества напасти, но вообще повелел: молитесь, чтобы не впасть в искушение. А введенному в напасть должно просить у Господа, и при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1 Кор. 10, 13), чтобы исполнилось над нами: претерпевший же до конца спасется (Мф. 24,13) (5).

* * *

Если тяжело, братия, искушение, перенесем с твердостью и трудное, потому что никто не увенчивается, не приняв на себя ударов и не покрывшись пылью во время подвига. А если легки эти потехи диавола, и насланные на нас враги хотя беспокойны, потому что его служители, но вместе и достойны презрения, потому что Бог к лукавству их присоединил и бессилие, то остережемся заслужить упрек, как много сетующие при малых страданиях (6).

Исповедание веры

Без страха и стыда с дерзновением должно исповедовать Господа нашего Иисуса Христа и Его учение. Что говорю вам в темноте, говорите при свете; и что на ухо слышите, проповедуйте на кровлях. И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф.10,27–28) (4).

* * *

Веруем и исповедуем, что един только истинный и благой Бог и Отец Вседержитель, из Которого все, Бог и Отец Господа нашего и Бога Иисуса Христа. И един Единородный Его Сын, Господь и Бог наш Иисус Христос, единственно истинный, через Которого пришло в бытие все, и видимое, и невидимое, и Которым все стоит (Кол. 1, 16–17), Который в начале был у Бога и был Бог (Ин. 1, 1) и после того, по Писанию, Он явился на земле и обращался между людьми (Вар. 3, 38), будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но Себя уничижил и через рождение от Девы приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек, все написанное Его ради и о Нем исполнил по заповеди Отца, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Флп. 2,6–8), и, в третий день восстав из мертвых по Писаниям, явился святым Своим ученикам и прочим, как написано (1 Кор. 15, 4–8), восшел на небеса и сидит одесную Отца, откуда придет при скончании века сего, воскресит всех и воздаст каждому по делам его, когда праведные будут восприняты в жизнь вечную и в Царство Небесное, а грешные осуждены на вечное мучение, где червь их не умирает, и огонь не угасает (Мк. 9, 44). И один только Дух Святой Утешитель, Которым запечатлены мы в день искупления (Еф. 4,30), Дух истины, Дух усыновления, Которым взываем: «Авва Отче!» (Рим. 8, 15), действующий и разделяющий дарования Божии каждому на пользу, как Ему угодно {1 Кор. 12, 4-11), всему научающий и все напоминающий, что слышит от Сына (см. Ин. 14, 26), благой, наставляющий на всякую истину (Ин. 16, 13), утверждающий всех верующих в истинном и точном ведении, в благочестивом служении, в духовном поклонении и истинном исповедании Бога Отца и Единородного Сына Его, Господа и Бога нашего Иисуса Христа, и Себя Самого.

Веруем и исповедуем так, что каждое имя ясно отличает у нас свойство Именуемого и непременно о каждом из Именуемых благочестиво умопредставляются преимущественные некоторые свойства: «Отец умопредставляется со свойством Отца, Сын – со свойством Сына, Святой Дух – с особенным свойством; ни Святой Дух от Себя глаголет, ни Сын от Себя что творит; и Отец посылает Сына, а Сын посылает Святого Духа». Так мудрствуем и так крестим в единосущную Троицу по заповеди Самого Господа нашего Иисуса Христа, Который сказал: идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам (Мф. 28,19–20). И соблюдая это, доказываем свою любовь к Нему и удостаиваемся, как написано, пребывать в нем (Ин. 15, 10); а не соблюдая этого, изобличаем себя в противном расположении. Не любящий Меня, – говорит Господь, – не соблюдает слов Моих, – и еще: Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня (Ин. 14,24,21) (5).

Исповедь

Поскольку мы грешили телом, когда предавали члены наши в рабы нечистоте и беззаконию (Рим. 6,19), то и исповедаемся телом, употребив то же орудие к истреблению греха. Ты злословил? Благослови. Ты лихоимствовал? Отдай. Ты упивался? Постись. Ты гордился? Смирись. Ты завидовал? Утешь. Ты убил? Претерпи мученичество или, что равносильно мученичеству, при исповедании изнури свое тело (2).

* * *

– Желающий исповедать грехи свои всем ли, и кому случилось, или некоторым, должен исповедовать?

– Цель Божия человеколюбия к грешникам явна, по написанному: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез. 33, И). Поскольку же и способ обращения у грешника особенный должен быть, и потребны достойные плоды покаяния, по написанному: сотворите же достойные плоды покаяния (Лк. 3,8), чтобы при недостатке плодов не постигла присовокупленная угроза; ибо сказано: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь (9): то исповедовать грехи необходимо перед теми, кому вверено домостроительство таинств Божиих. Так находим, что и древле каявшиеся делали это перед святыми. Ибо в Евангелии написано, что Крестителю Иоанну исповедовали грехи свои (Мф. 3, 6), и в Деяниях апостолам, которыми крещены были все (Деян. 19, 18) (5).

Исправление

Познаем, что за уклонение и за нерадение насылает на нас Бог удары, не с намерением сокрушить, но с желанием исправить, как и добрые отцы исправляют нерадивых детей: они раздражаются и восстают на юных, не о том помышляя, чтобы сделать какое-нибудь зло, но от детской небрежности и от грехов юности приводя к рачительности (1).

* * *

Сперва должно себя самого исправить от какого бы то ни было недостатка и тогда уже обвинять в нем другого (4).

Истина

Не постыдимся истины, не будем подражать языческим баснотворцам, не станем облекать истину в благолепие слов.

Истина нага, не требует защитников, сама себя показывает (1).

К

Клевета

– Что такое клевета?

– Думаю, что два есть случая, в которых позволительно говорить о ком-нибудь дурное, именно: когда необходимо кому-то посоветоваться с другими испытанными в том, как исправить согрешившего, и еще, когда бывает нужда предостеречь других, которые по неведению могут быть нередко в сообществе с худым человеком, почитая его добрым, тогда как апостол повелевает не сообщаться с таковым (1 Кор. 5, И), чтобы не наложить как бы силков на свою душу. Так поступал и сам апостол, как видим из того, что пишет к Тимофею: Александр медник много сделал мне зла… берегись его и ты, ибо он сильно противился нашим словам (2 Тим. 4,14–15). А кто без таковой необходимости говорит что-нибудь о другом с намерением разгласить или очернить, тот клеветник, хотя бы говорил и правду (5).

* * *

– Кто клевещет на брата или кто слушает клеветника и терпит это, чего тот достоин?

– Оба достойны отлучения. Ибо сказано: тайно клевещущего на ближнего своего – сего я изгонял (Пс. 100, 5) (5).

Чтобы жизнь человеческая была выше клевет, это сделать весьма трудно, чтоб не сказать – невозможно… Но самому на себя не подавать никакого повода тем, которые строго наблюдают за ходом дел и даже со злым намерением подмечают наши преткновения, – это возможно и свойственно людям, которые ведут жизнь благоразумно и сообразно с целью благочестия (5).