Текст книги "Ворон хозяина не выбирает"

– Я не собираюсь разделять с тобой твою судьбу. Если ты действительно беспокоишься о нем, как говоришь… то, пока не причинил ему беспокойство, умри, не запятнав себя!

Череп в руке Рокона издал странный хруст. Кадзумити завопил совсем другим голосом и яростно задергался. Однако Рокон даже не пошевельнулся и продолжал совершенно равнодушно наблюдать за Кадзумити сверху вниз. Ни один из воронов в комнате не бросился Кадзумити на помощь. У всех на лицах отразились разные чувства: кто-то хмурился из-за грубости Рокона, кто-то был напуган, кто-то смотрел на Кадзумити с презрением, кто-то – с жалостью, однако ни один не двинулся с места.

У Юкии тревожно забилось сердце: он же так его действительно убьет.

– Перестаньте, пожалуйста! – Откуда-то вдруг раздался крик. – Господин Рокон, что вы делаете?!

Это влетел в гостиную и попытался оттолкнуть Рокона молодой благородный ворон. Юноша был довольно хорош собой, под глазом у него виднелась пусть и не такая большая, как у молодого господина, но очаровательная родинка. Впрочем, в эту минуту юноша побледнел и явно не стремился красоваться.

Юкия помнил этого молодого человека: он один из прислужников, стоявших рядом с Нацукой в тронном зале, – кажется, молодой господин называл его Ацубусой.

А это значит…

– Что за шум?

При звуке приятного низкого голоса, совершенно непохожего на хрип Рокона, все присутствующие напряглись. Вслед за юношей с родинкой, которая напоминала слезинку, спокойно вошел человек. Крупный мужчина прятал лицо под широкой темно-зеленой повязкой. Как только он вошел, атмосфера в комнате прояснилась, все затихли.

– Но откуда вы здесь?

Рокон, вытаращив глаза, быстро отошел от Кадзумити и, поправив сиденье на почетном месте, уступил его вошедшему. Тот без колебаний уселся и сдвинул повязку, открыв лицо. Из-под повязки выбивались аккуратно расчесанные черные волосы. Его величавый взгляд был прекрасно знаком Юкии.

– Господин Нацука! Мы и представить себе не могли, что вы пожалуете сюда!

Мужчина ответил на слова Рокона суровым взглядом – без сомнения, это родной брат Его Высочества, который улыбался Юкии на новогоднем пиру.

– Ацубуса очень настаивал – вот я и прибыл. Так что здесь за шум?

Как и прежде, этот человек выглядел притягательно, что совершенно не соответствовало этому месту. Однако поведение Рокона под грозным взглядом Нацуки ничуть не изменилось.

– Как я и говорил, всего лишь наказываю того, кто своевольничает, – без тени робости сказал он.

Ацубуса, единственный, кто попытался помочь Кадзумити, бросил на Рокона свирепый взгляд.

– Что за глупости? Это просто насилие! Где здесь наказание? По-моему, самый настоящий самосуд. Кто дал вам право так себя вести? – Юноша гневно возражал Рокону, а до сих пор никто не осмелился это сделать. – Решение должен принимать господин Нацука. Вы что-то не так поняли, господин Рокон. Вы лишь телохранитель господина Нацуки, но вовсе не его представитель.

Рокон выслушал его и усмехнулся.

– Это кто же из нас не так понял, Ацубуса? Я всего лишь выполняю работу, до которой у господина Нацуки не доходят руки. Это ты создаешь лишние проблемы: не разумея своих обязанностей, приводишь его сюда.

Рокон обратил горящий взгляд на хозяина:

– Господин Нацука! Ацубуса называет это самосудом, но, если мы не можем выносить вопрос на всеобщее рассмотрение, любое наказание вынужденно превращается в самосуд. Могу я попросить вас доверить это дело мне?

Нацука немного поразмыслил, но в конце концов дал разрешение.

– Господин Нацука! – в недоумении воскликнул Ацубуса.

Однако хозяин, не обратив на него внимания, добавил:

– Только всю ответственность за все последствия понесешь ты.

– Это изначально входило в мои планы. – Улыбнувшись понятливому хозяину, Рокон снова вернулся к Кадзумити.

Под взглядом Нацуки Ацубуса, хоть и нехотя, отошел от Кадзумити.

– А-а-а, господин Нацука, господин Нацука! – Кадзумити задрожал, видимо почувствовав опасность, когда даже Ацубуса отошел к Нацуке, и с мольбой обратился к хозяину. – Я ведь… я ведь только о вас заботился!

– То недавнее дельце задумал ты один, Кадзумити?

Не отвечая на тихий вопрос Рокона, Кадзумити поглядывал туда, где сидел Нацука.

– Отвечай!

С этими словами Рокон, не задумываясь, ударил Кадзумити по лицу. Вылетел зуб, на татами брызнула кровь.

– Да, да! Я думал, что, если наследника не станет, господин Нацука сможет быть следующим Золотым Вороном. Я лишь заботился о будущем господина Нацуки! – Рыдая, Кадзумити заговорил скороговоркой, спасаясь от избиения.

Рокон безразлично бросил:

– И ты рассчитывал, что, если тебе удастся убить молодого господина, все твои прегрешения спишут со счетов?

Рыдавший и плевавшийся кровью Кадзумити при этих словах внезапно прекратил плакать.

– Ты думал, я не знаю? Ты не мог занять денег под своим именем, поэтому посмел использовать имя господина Нацуки?

– Это… но ведь я…

Кровь отхлынула от лица Кадзумити из-за совершенно иного страха, чем ранее. Нацука с сожалением вздохнул и медленно покачал головой. Заметив это, Кадзумити испустил высокий пронзительный визг – и не подумаешь, что кричал мужчина.

– Нет! Я не собирался!.. Нет!

– Я, кажется, с самого начала несколько раз повторил: если у тебя есть оправдания, я их выслушаю.

Не спуская глаз с Кадзумити, Рокон отвел левую руку, и его слуга, все это время стоявший поодаль, вложил ему в руку уже знакомый Юкии меч одати длиной почти в человеческий рост.

– А вот теперь, что бы ты ни говорил, это бессмысленно.

– Господин Ацубуса, господин Ацубуса! Спасите!

– Кажется, и господин Нацука, и я говорили, что пока надо потерпеть. Ты хочешь обвинить господина Нацуку в том, что своевольно совершил. Это отвратительно.

Бормоча почти про себя, Рокон преследовал уползающего от него Кадзумити.

– Ты не можешь удовлетворительно выполнить один-единственный приказ господина. Да ты хуже пса!

Он отбросил ножны. Серебристое лезвие угрожающе сверкнуло в свете бумажного фонарика.

– Я все сделаю! Все что угодно сделаю! Остановите его, прошу!

– Господин Рокон, подождите.

– Умоляю, спасите-е-е!

– Паршивый пес!

Ацубуса попытался помешать Рокону, но его голос прозвучал напрасно, и вопль Кадзумити оборвался на середине.

Широкое лезвие одати одним махом разрубило Кадзумити наискосок от бедра к плечу, и его тело буквально распалось на две части. Верхняя половина отлетела в сторону стены, за которой прятался Юкия. Наблюдая через отверстие, он взглядом встретился с уже безжизненными глазами мертвеца. Только чудом Юкия сдержал вопль.

Через секунду со шлепком что-то ударилось о стену. На миг воцарилась темнота, затем с хлюпающим звуком это что-то сползло на татами, и в кладовую снова проник свет из соседней комнаты. Однако теперь до Юкии донесся тошнотворный запах железа. Он никак не мог заставить себя снова приникнуть к глазку, пытаясь сдержать до боли сильное сердцебиение, но, повинуясь чувству долга, снова заглянул в соседнюю комнату.

Большая гостиная выглядела как ад на картинах: кровь из тела Кадзумити заливала гостиную красным и забрызгала некоторых благородных воронов, одни визжали, другие неподвижно сидели на своих местах. Среди криков и суматохи кровь не попала, пожалуй, лишь на Нацуку и Ацубусу рядом с ним. Нацука все с тем же строгим выражением сидел, закрыв глаза, а побледневший Ацубуса прикрывал рот рукавом.

Рокон, спереди весь заляпанный кровью, стряхивал с себя капли с совершенно невозмутимым лицом. Оглядывая паникующих воронов, он сипло рявкнул:

– А ну, слушайте, псы! Если кто-то еще захочет своевольничать, я останавливать не буду. Тому, кто за спиной господина Нацуки лишит жизни Его Высочество, троекратное ура. Но если только…

Тут Рокон широко открыл глаза и обнажил похожие на клыки зубы.

– …Если только вам не удастся это сделать, имейте в виду, что с вами тут же случится то же, что и с ним. Я меч господина Нацуки.

И Рокон свирепо расхохотался.

– Того, кто пойдет против его воли, я не прощу, кем бы он ни был. Зарубите себе это на носу.

После этих слов благородные вороны бросились прочь из комнаты. Остались только Нацука, Ацубуса, Рокон и их слуги. И Юкия, отделенный от них стеной.

– Что же ты наделал…

Ацубуса растерянно рухнул на колени посреди моря крови, а Рокон расхохотался.

– Именно в этом и состоит смысл моей работы телохранителя. То, что случилось сегодня, лучше всего предупредит предательство.

– Болван. К чему приведет правление, основанное на насилии? Теперь те, кто раньше собирался стать на сторону господина Нацуки, возможно, засомневаются.

– Если от такой мелочи они будут колебаться, нам таких союзников и не надо.

При этих словах Ацубуса резко поднял взгляд и схватил Рокона за грудки.

– Ты хоть знаешь, как я старался найти нам сторонников? Когда думаешь о будущем, прежде всего надо получить власть над Северным домом! – Ацубуса набросился на Рокона с упреками. – Чтобы привлечь Северный дом на свою сторону, я даже упросил господина Нацуку отправиться в северные земли. И где теперь мои усилия? Господин Кадзумити был первым из Северного дома, кто поддержал господина Нацуку!

– Пусть он и стал нашим союзником, но он только висел грузом на ногах у господина Нацуки, так что он бесполезен. Нельзя подвергать опасности всех из-за одного бездарного рядового.

– Мы не твои рядовые! Мы равны тебе!

Рокон серьезно взглянул на Ацубусу:

– Кровавую работу делаю я, чтобы господин Нацука не запачкал руки. А ты можешь просто идти себе спокойно по чистой дорожке.

– Ты меня за дурака держишь?

– Так или иначе, гнилой корень надо удалять. Иначе гниль распространится на весь организм.

– Да почему же ты думаешь только о том, что перед твоим носом?! – вскричал Ацубуса, досадливо кривя свое красивое лицо. – Господин Кадзумити, конечно, поступил глупо, это надо признать. Но он был полезным посредником для будущих переговоров с домами, родственными Северному. Ты свел на нет все мои давние планы!

В ответ на горестные стенания Ацубусы Рокон хмыкнул и стряхнул его руки со своего ворота.

– Мы не знали, чего ожидать от такого посредника. Кажется, это про его сына говорили, что он своим постыдным поведением навлек на себя недовольство главы Северного дома.

Юкия тихонько сглотнул: этот случай он помнил слишком хорошо.

Но Ацубуса упрямо покачал головой и злобно посмотрел на Рокона:

– То была мелкая проблема. А вот если Северный дом узнает, что господина Кадзумити убил ты, они точно станут нам врагами. Ты зря пролил кровь.

Ацубуса потупился. Устало поглядев на него, Рокон пожал плечами.

– Ты цепляешься к каждой мелочи. Главное, чтобы в конце концов господин Нацука занял престол Золотого Ворона. А пока следить, чтобы союзнички не натворили дел, – забота главного военачальника.

– То есть, сколько бы я ни говорил, что нужно обойтись без зверств, ты велишь мне подтирать за тобой кровь, которую ты пролил?!

– Ты слишком мягок.

– А ты слишком жесток.

– Я понял вас обоих, – вмешался Нацука, который до сих пор молча слушал чуть не сцепившихся перед ним телохранителя и ближайшего помощника. – Для начала приведи себя в порядок.

Нацука оглядел Рокона. Тот взглянул на свою окровавленную одежду и пробормотал:

– Прошу прощения.

– Как переоденешься, приходите оба ко мне в усадьбу.

– Вы не вернетесь во дворец?

– Отсюда до усадьбы ближе всего.

Он прервал их спор, но не собирался на этом останавливаться.

– Нам нельзя расходиться во мнениях о том, как действовать дальше. Я не отпущу вас сегодня, пока вы не придете к согласию.

– Хорошо.

– Я только этого и хочу.

Поклонившись, Рокон вышел из гостиной, ведя за собой слугу. Чуть позже Нацука внезапно встал, подошел к Ацубусе, который тупо смотрел на труп Кадзумити в углу комнаты, и положил руку ему на плечо.

– Потерпи, Ацубуса.

– Господин Нацука… – В голосе помощника внезапно прозвучали плаксивые нотки. – У Кадзумити есть жена и ребенок. Как я расскажу им об этом?

Ацубуса опустил взгляд на свои руки: они запачкались кровью, когда он вцепился в Рокона.

– Мы должны по крайней мере выдать им денег. Он, конечно, был легкомысленным человеком, но это уж слишком.

– Терпи, – настойчиво повторил Нацука и посмотрел в глаза Ацубусе. – Рокон, конечно, переусердствовал, но нельзя сказать, что он совсем неправ. Считай, что он сделал за нас всю грязную работу. Терпи. Оставь здесь все ему.

В ответ на эти слова Ацубуса через силу сглотнул и с мрачным видом кивнул.

– Вот и все, что случилось вчера вечером.

Выслушав рассказ Юкии, молодой господин и Сумио задумчиво умолкли.

– Ясно. Значит, это было самостоятельное решение Кадзумити из ветви Сидзё-кэ. Хорошо хоть, за ним не стоит весь Северный дом, – пробормотал молодой господин, и Юкия поднял на него глаза.

– А то, что там был господин Нацука, вас не удивляет?

– Это я как раз давно знал, – безразлично сказал молодой господин, и Юкия молча взглянул на него.

Молодой господин внезапно посмотрел на Юкию, как смотрела на него мать, которая вечно беспокоилась о нем.

– Ты как?

– В смысле?

– Выглядишь не очень хорошо, – ответил Сумио.

Сумио, вероятно, считал, что Юкия чувствует свою ответственность. Понимая это, Юкия все-таки притворился, что ничего не заметил.

– Так ведь я только вчера увидел такую жуть, и дня не прошло. И вообще, я только-только закончил работать на них, а уж меня гоняли, как могли. Ясное дело, выгляжу не очень.

Кадзумити встретил свой ужасный конец прямо перед глазами Юкии. Ночью он совсем не спал.

Хозяин и Сумио с сочувствием смотрели на него, и Юкия разозлился:

– Мне, конечно, есть о чем подумать, но я просто сделал то, что должен, и впредь поступлю так же. Ведь мой девиз: «Признавать ошибки, но не раскаиваться в том, что их совершил»!

Он, конечно, не был так спокоен, как уверял, но и не особенно храбрился. Сумио больше ничего не сказал и только грубовато погладил Юкию по голове.

– Юкия, я хотел кое-что уточнить.

– Что? – Юкия повернулся к молодому господину и увидел, что тот все еще хмурится.

– Пока ты жил в Таниай, не видел ли ты того стрелка, который прострелил голову бандиту?

– Нет.

– Даже среди людей Кадзумити?

– Я рассмотрел всех, даже телохранителей, но его там не было.

– Странно. – Теперь посуровел и Сумио. – Я проверял со своей стороны – все из ветви Сидзё-кэ Северного дома, кто мог руководить нападением, вчера сопровождали Кадзумити.

А если стрелок не имеет отношения к Северному дому, тогда приходят в голову обитатели Таниай, из тех, кто часто устраивает такие покушения. В любом случае, оставаясь в Таниай больше месяца, Юкия не мог не заметить его где-нибудь.

– Гоняли они меня будь здоров, так что я там почти все обежал. Это не вы, случайно, попросили их об этом, Ваше Высочество?

– Ага. Они за деньги на все готовы.

Конечно, Юкия не просто работал. Он догадывался, что хозяин отправил его в Таниай в первую очередь на поиски стрелка, поэтому нарочно заглядывал в лица всех гостей, проверяя, нет ли среди них того, кто в то утро отпустил тетиву.

– А вот скажите мне, Ваше Высочество, одну вещь. В какой-то момент я подумал, что вы меня действительно продали.

– Прости, – рассеянно ответил молодой господин и что-то промычал. – Но раз так, если за мое убийство действительно заплатил Кадзумити, значит, в этом может быть замешан кто-то еще.

То есть похоже на то, что некто другой заранее напоил бандитов ядом и прострелил голову тому, кто чуть не раскололся. Прежде всего, невозможно, чтобы Кадзумити сам додумался до этого. К тому же слишком уж умело все организовано для его личного плана.

– И поэтому Рокон спрашивал, кто еще имел отношение к этому делу, да? Правда, он убил Кадзумити до того, как тот успел что-нибудь сказать.

– В таком случае меня очень беспокоит то, что даже перед лицом смертельной опасности Кадзумити не проговорился. Насколько мне известно, он не из тех, кому хватило бы для этого духу.

Сумио и молодой господин опять задумались, а Юкия поднял руку:

– А кстати, что за люди эти Рокон и Ацубуса? Мне показалось, что они, в отличие от остальных, очень близки с Нацукой.

– Рокон – великолепный воин, служит телохранителем Нацуки.

Услышав слова молодого господина, Сумио откровенно скривился:

– Он, конечно, силен, но насколько великолепен – не знаю. Безалаберный он человек. Даже в Кэйсоин был знаменит.

– Знаменит?

– Да. Чуть не убил инструктора, с которым состязался, а однажды увлекся и поубивал бандитов, проникших в Кэйсоин… О нем ходила жуткая слава.

– Но ведь это все слухи, да? – спросил Юкия, но тут же вспомнил вчерашнюю безумную сцену и понял, что слухи эти очень уж достоверны.

Сумио тоже скорчил рожу:

– Ну-у… Не знаю, насколько это правда, но мне он не нравится. Не хотелось бы с ним драться.

«И правда, разрубить мечом взрослого мужчину пополам – такого не бывает. Страшенная силища».

Видимо, эти мысли отразились у Юкии на лице, потому что Сумио вдруг сказал:

– Да нет! На всякий случай объясняю: он мне не нравится не из-за своей силы. Он какой-то ненормальный. Я его не люблю, потому что ему словами ничего не объяснить.

– Не объяснить словами?

Юкия вчера вечером натерпелся страху. Он примерно понимал, что имеет в виду Сумио.

– Раньше Рокона звали Мититикой из Минами-Татибаны. Он родом из семьи, которая занимает довольно высокое положение среди благородных воронов, связанных с Южным домом. Однако Рокон не воспользовался системой «теневых рангов» и сам поступил в Кэйсоин.

Согласно системе «теневых рангов», внуки и сыновья благодаря положению своих дедов и отцов – как бы благодаря отбрасываемой ими тени – почти без проблем получали свой ранг. Большинство благородных воронов таким образом попали во дворец, да и Киэй именно так занял пост, довольно высокий для его возраста.

С помощью этой системы можно было получить хорошее место, ничего не делая, но Рокон умышленно поступил в Кэйсоин и к тому же окончил академию лучше всех.

– Несмотря на это, он не остался в гвардии Ямаути-сю и стал личным телохранителем господина Нацуки. Не хочется это признавать, но задатки гения в нем есть. Да и подчиненные его уважают. Даже среди разношерстных Ямаути-сю образовалось ядро из верных ему людей. И все же мне он не нравится, – добавил Сумио, хотя он явно признавал силу влияния Рокона.

– А Ацубуса?

– Он тоже родственник Южного дома, только происходит не из такого знатного дома, как Минами-Татибана, так что, думаю, испытал много трудностей.

– Кажется, он из дома супруги нынешнего главы Южного дома?

– Да. Род неплохой, но в политике не разбирается. Слабые аристократы, сейчас начали обретать силу благодаря тому, что их дочь удачно вышла замуж за нынешнего главу. Однако от законной супруги пока родилась только одна дочь, так что с точки зрения возможности укрепить свое положение на основании кровного родства перспективы у них туманные. Из выходцев из этой семьи пока выделяется только Ацубуса. Не преувеличу, если скажу, что от его усердия зависит судьба дома.

Вспомнив, как вчера ночью выглядел Ацубуса, когда стало ясно, что Рокон имеет превосходство над ним, Юкия оценил расстановку сил и хмыкнул:

– Понятно. Вот, значит, в чем дело.

Молодой господин, который все это время, похоже, молча размышлял о том, что делать дальше, поднял голову:

– Юкия, ты ведь знаешь, что скоро праздник Танго?

– Да, конечно.

Во время Танго при дворе устраивали большое двухдневное празднование. В первый день благородные вороны под предводительством Золотого Ворона устраивали охоту под названием «Лечебный сбор». Впрочем, сам Золотой Ворон, конечно, на охоту не выходил.

Среди созданий, нужных для приготовления снадобий, лекарственное ведомство выращивало оленей со шкурой девяти цветов. Рога такого оленя ежегодно в день Танго обрезал своей рукой сам Золотой Ворон, и из них готовили чудодейственное средство. Ряд связанных с этим церемоний называли лечебным сбором, но вместе с тем на празднике и просто охотились на оленей.

На второй день было принято жертвовать добытые на этой охоте оленьи рога и оленину в горный храм, а также отправлять благородным дамам, которые терпеливо дожидались мужчин во дворце.

От молодого господина требовалось в первый день участвовать в охоте, а на второй доставить оленину во дворец Окагу, где ждала его будущая супруга.

– На второй день будешь сопровождать меня в Окагу.

– В Окагу?

– Да. Возможно, тебе придется кое-что сделать. – Хозяин хлопнул Юкию по плечу. – Я благодарен тебе за работу. Буду ждать того же и в дальнейшем, паж.

– Приложу все усилия, чтобы оказаться вам полезным, Ваше Высочество!