Текст книги "Красный шторм поднимается"

«Чикаго» плыл в пяти милях перед остальными двумя субмаринами. Каждый час Макафферти поворачивал на восток и с помощью буксируемой антенны определял их точное положение. Это было непросто: услышать «Бостон» и «Провидено» было трудно даже на таком расстоянии.

Капитан пытался понять ход мыслей русских. Тактика навала, к которой прибегали группы «криваков» и «гриш», не оправдала себя. Русские поняли, что одно дело использовать эти корабли для заградительных операций против группы «кипанч», но совсем другое – против современных подводных лодок, несущих торпеды и ракеты дальнего действия и пользующихся компьютеризованной системой управления огнем. Их зависимость от акустических буев, действующих в активном режиме, снизила эффективность противолодочных самолетов, а тактика, едва не принесшая им успех – когда русские помещали дизельную подводную лодку между полосами акустических буев и затем спугивали цель сброшенной наугад торпедой, – тоже потерпела неудачу. Слава Богу, подумал Макафферти, что они не подозревают, насколько близко оказались от успешного осуществления этого плана. Их подводные лодки типа «танго» являлись опасными противниками, бесшумными, с трудом поддающимися обнаружению, однако русским все еще приходилось расплачиваться за недостаточно совершенное гидролокационное оборудование. Короче говоря, теперь Макафферти был почти уверен в благоприятном исходе операции – более уверен, чем на протяжении нескольких последних недель.

– Ну, как дела? – обратился он к офицеру у прокладочного столика.

– Похоже, они движутся по тому же курсу, что и раньше, в десяти тысячах ярдов позади нас. Мне кажется, что вот это – «Бостон», он маневрирует заметно больше. «Провидено» тащится по прямому курсу. Мы сумели точно определить ее позицию.

– Лево руля десять градусов, переходим на новый курс три-пять-пять, – скомандовал Макафферти.

– Есть лево руля десять градусов, переходим на новый курс три-пять-пять. Сэр, руль положен на левый борт, десять градусов.

– Отлично, – отозвался капитан и отпил глоток горячего какао. Это была приятная перемена после кофе. «Чикаго» медленно поворачивал на север. В кормовом машинном отделении механики подводной лодки следили за приборами, контролирующими действия реактора, работающего сейчас на десяти процентах своей мощности.

Единственное, что было плохо, – это шторм, бушевавший на поверхности. По какой-то причине по шапке мира один за другим проносились шквалы, а этот бушевал всерьез. По мнению акустиков, волны, разгоняемые ветрами в сорок узлов, превышали пятнадцать футов, что было необычно для арктического лета. В результате шторма чувствительность гидролокаторов снижалась на десять-двадцать процентов, однако по мере приближения к паковым льдам условия будут приближаться к идеальным. Бушующие волны станут ломать льдины площадью с акр, превращая их в ледяное крошево, а при таком грохоте обнаружить американские субмарины будет невозможно. Шестнадцать часов, сказал себе Макафферти. Шестнадцать часов – и мы покинем опасную зону.

– Рубка, докладывает гидропост. Обнаружен контакт на пеленге три-четыре-ноль. В данный момент у нас не хватает данных для более точной характеристики.

Макафферти прошел вперед к акустикам.

– Покажите.

– Вот здесь, шкипер. – Старший акустик постучал пальцем по дисплею. – Я не могу сосчитать число оборотов, сведения слишком отрывочные. Похоже, это атомная подводная лодка, – добавил он.

– Попытайтесь смоделировать ситуацию.

Старший акустик нажал на кнопку, и на соседнем экране появилась модель ситуации, показывающая приблизительное расстояние, рассчитанное компьютером на основании местных гидрологических условий. Расстояние прямого гидролокационного обнаружения чуть превышало тридцать тысяч ярдов. Глубина была еще недостаточной для возникновения зон схождения, но уже прослушивались отдаленные низкочастотные шумы от паковых льдов. Эти шумы скоро начнут мешать акустикам различать гидролокационные контакты, подобно тому как яркий солнечный свет мешает видеть горящую электрическую лампу.

– Различаю постепенное изменение пеленга, слева направо, пеленг на цель сейчас три-четыре-два…, немного затихает. А это что? – Старший акустик посмотрел на новую расплывчатую линию в нижней части дисплея. – Возможный новый контакт на пеленге ноль-ноль-четыре. – Линия исчезла на две минуты и появилась снова, теперь на пеленге ноль-ноль-шесть.

Макафферти подумал, а не пробить ли боевую тревогу. С одной стороны, очень скоро может возникнуть необходимость атаковать эту цель…, но ведь такая необходимость может и не появиться. Не лучше ли дать команде отдохнуть еще несколько минут? Он решил подождать.

– Контакты становятся более четкими. Теперь у нас два возможных контакта с подводными лодками на пеленгах три-четыре-ноль и ноль-ноль-четыре.

Макафферти вернулся в рубку и приказал повернуть на восток, чтобы буксируемая антенна с гидролокационными датчиками могла прислушаться к новым целям и одновременно снять крюйс-пеленги на них, чтобы определить расстояния. Он получил больше данных, чем рассчитывал.

– «Бостон» поворачивает на запад, сэр. Я ничего не обнаружил в том районе, но «Бостон» определенно направляется на запад.

– Пробить боевую тревогу, – приказал Макафферти. Капитан знал, что не следует так будить людей, столь нуждающихся в сне. В кубриках и каютах по всей подводной лодке люди мгновенно просыпались и скатывались со своих коек, причем одни падали на палубу, тогда как другие карабкались наверх в тесных помещениях. Они занимали свои места по боевому расписанию, заменяя находившихся там вахтенных, у которых по боевому расписанию были другие посты.

– Посты заняты по боевой тревоге, сэр.

Опять за работу. Капитан стоял, склонившись над прокладочным столиком, и обдумывал создавшуюся тактическую ситуацию. Две возможные субмарины противника находились слева и справа от его курса, ведущего на север, к кромке паковых льдов. Если «Бостон» изменил курс, значит, Симмс тоже заметил опасность – или на западе, или за кормой. Всего за двадцать минут спокойная уверенность покинула Макафферти, и на смену снова пришло параноидальное настроение. Что происходит? Почему две подводные лодки находятся почти прямо на его пути?

– Подвсплыть на перископную глубину. – «Чикаго» начал медленно всплывать с крейсерской глубины семьсот футов. На это потребовалось пять минут. – Поднять радиоантенну.

Тонкая мачта пошла вверх, выталкиваемая гидравлическими цилиндрами, и начала передавать оператору электронные данные.

– Шкипер, обнаружил три радиолокатора самолетного типа, действующие в высокочастотном диапазоне, – произнес оператор и считал пеленги с экрана.

Это «беары» или «мэи» «"Мэями" по классификации НАТО называются турбовинтовые морские разведывательные противолодочные самолеты Ил-38.», подумал Макафферти.

– Посмотрим вокруг. Поднять перископ. – Капитан дал возможность перископу подняться на полную высоту выше бушующих волн. – О'кей, вижу «мэй» на пеленге один-семь-один низко на горизонте, летит на запад – сбрасывает акустические буи! Опустить перископ! Акустик, у вас есть что-нибудь на юге?

– Ничего, кроме своих подводных лодок. «Бостон» уходит за пределы досягаемости, сэр, его почти не слышно.

– Погружаемся на шестьсот футов. – Русские почти полностью полагаются на данные, полученные от акустических буев, действующих в активном режиме, черт побери. Как только субмарина достигла заданной глубины, он приказал повернуть обратно на север и замедлить ход до пяти узлов. А вот теперь они пытаются обнаружить нас пассивными гидролокаторами. Должно быть, где-то им удалось что-то услышать…, а может быть, и нигде. Слежение с помощью пассивных гидролокаторов – исключительно сложный процесс, и даже с помощью высокотехнологичного оборудования, применяемого на западных флотах, приходилось сталкиваться с множеством ложных контактов… С другой стороны, мы фактически и не скрывали направление своего движения. Русские могут заполнить весь этот район своими кораблями. Почему бы нам не попробовать что-то иное? Но что? Оставался еще один проход на север, но он был еще уже этого Западный проход между островом Медвежьим и Нордкапом гораздо шире, но там сосредоточена половина советского Северного флота, образующего заслон. Интересно, удалось ли уйти «Питтсбургу» и остальным лодкам? Наверно. Они могли двигаться быстрее Ивана, так что опередят его, не дав ему возможности организовать преследование. В отличие от нас.

Именно так мы охотимся за русскими, подумал Макафферти. Они не могут слышать наших пассивных буев и потому не знают, преследуют их или нет. Капитан облокотился на ограждение вокруг перископной тумбы. Хорошая новость в том, что нас чертовски трудно услышать. Иван мог услышать какой-то шумок, а мог и не услышать. Скорее, не услышал. Если бы услышал, то сейчас в воде была бы уже преследующая нас торпеда. Но торпеды нет, значит, он нас не слышал.

– Пеленги на оба контакта становятся все более четкими. В открытом океане есть слой температурного скачка, которым можно воспользоваться, но здесь его нет. Сочетание относительно небольшой глубины и шторма, бушующего над головой, устранило его. Хорошие новости и плохие новости, подумал Макафферти.

– Рубка, это гидропост. Обнаружен новый контакт на пеленге два-восемь-шесть. По-видимому, подводная лодка. Пытаюсь сосчитать число оборотов винта.

– Лево на борт, курс три-четыре-восемь. Нет, отставить! – Макафферти передумал. Сейчас лучше проявить осторожность, чем смелость. – Поворачиваем направо на курс ноль-один-пять. – Затем он приказал погрузиться на тысячу футов. Чем глубже будет находиться «Чикаго», тем благоприятнее условия для гидроакустического прослушивания. Если русские находятся у морской поверхности, чтобы поддерживать связь со своими самолетами, чувствительность их гидролокаторов будет соответственно ниже. Он решил воспользоваться всеми своими козырными картами, прежде чем принять окончательное решение. А вдруг…

Не исключена возможность, что один или несколько контактов принадлежат своим подводным лодкам. Что, если «Скептр» или «Сьюперб» получили новые приказы из-за повреждения «Провидено»? Да и новый контакт на пеленге два-восемь-шесть тоже может оказаться своим.

Проклятье! Никто не предусматривал такой ситуации. Англичане сказали, что покинут этот район, как только их лодки достигнут кромки паковых льдов, что у них есть другие дела, – но сколько раз он сам получал противоречивые приказы, начиная с мая? – спросил себя Макафферти.

Думай, Дэнни! Ведь ты – капитан, ты должен знать, что предпринять…, даже если на самом деле не имеешь представления об этом.

Единственное, что он мог сделать, это попытаться установить расстояние до всех трех контактов и опознать их. Акустикам потребовалось еще десять минут работы с контактами.

– Все три лодки – одновинтовые, – сообщил наконец старший акустик.

Макафферти поморщился. Эта новость говорила ему скорее о том, чем они не являются, чем о том, что собой представляют. Все британские субмарины относились к типу одновинтовых подлодок. Такими же являются русские лодки типа «альфа» и «виктор».

– Характеристики двигателей?

– Все три работают на очень малой мощности, шкипер. Это не позволяет определить характеристику. От всех трех слышен шум пара, значит, на них атомные реакторы. Но посмотрите вот сюда, сэр, и вы увидите, что получаемый нами сигнал недостаточно сильный, чтобы сказать что-то более определенное. Извините, сэр, но я делаю все, что в моих силах.

Чем дальше мы уходим на восток, понял Макафферти, тем слабее будут сигналы, с которыми работает акустик. Он приказал вернуться на юго-западное направление.

По крайней мере ему были известны расстояния до контактов. Цели на севере находились соответственно на расстоянии одиннадцати и тринадцати миль. Западная цель – в девяти милях. Все три в пределах досягаемости его торпед.

– Рубка, это гидропост, слышен взрыв на пеленге один-девять-восемь…, и еще что-то, возможно, это торпеда на пеленге два-ноль-пять, сигнал очень слабый, то и дело исчезает. Больше ничего в том районе, сэр. Может быть, слышны шумы разрушения корпуса на пеленге один-девять-восемь. Извините, сэр, но сигналы очень слабые. Единственное в чем я действительно уверен, это шум взрыва. – Капитан снова вернулся к акустикам.

– Понимаю вас, чиф. Если бы все было так просто, мне не нужна была бы ваша помощь. – Макафферти не сводил взгляда с экрана. Торпеда продолжала двигаться, пеленг на нее медленно менялся. Она не представляла опасности для «Чикаго». – Сконцентрируйте внимание на трех контактах, означающих подводные лодки.

– Слушаюсь, капитан.

Можно было бы предположить, что вместе с накопленным опытом я мог бы познать и терпение, подумал Макафферти.

«Чикаго» продолжал плыть на юго-запад. Теперь Макафферти выслеживал западную цель. Ему казалось, что эта цель скорее всего будет принадлежать противнику. Расстояние сократилось до восьми миль, затем до семи.

– Капитан, я опознал цель на пеленге два-восемь-ноль, как подводную лодку типа «альфа»!

– Вы уверены?

– Да, сэр. На ней энергетическая установка «альфы». Теперь я отчетливо ее слышу.

– Произвести расчет огневого решения! Мы пустим нашу рыбу на большой глубине, она пройдет на малой скорости и затем резко всплывет прямо под целью.

Группа управления огнем день ото дня действовала все лучше и лучше. Начинало казаться, что она действует быстрее компьютера, ведущего расчеты.

– Шкипер, если мы пустим ее на такой глубине, нам придется израсходовать большое количества воздуха под высоким давлением, – предупредил его старший помощник.

– Вы правы. Всплываем на сто футов. – Макафферти поморщился. Как он мог упустить это из вида?

– Горизонтальные рули вверх на пятнадцать градусов!

– Огневое решение готово, сэр.

– Приготовиться. – Капитан наблюдал за тем, как указатель глубины вращается против часовой стрелки.

– Глубина сто футов, сэр.

– Группа управления огнем?

– Готовы, сэр!

– Проверить разработанный пеленг – огонь!

– Торпеда пошла из второго аппарата, сэр.

Русская «альфа» могла услышать шум выброшенного воздуха, а могла и не услышать. Торпеда помчалась со скоростью сорок узлов по курсу три-пять-ноль, далеко от пеленга на цель. В трех тысячах ярдов от «Чикаго» по проводам управления была передана команда, торпеда повернула и ушла на глубину. При этом выстреле Макафферти проявил предельную осторожность, гораздо большую чем обычно. Когда «альфа» обнаружит мчащуюся к ней торпеду, это произойдет на пеленге, на котором нет «Чикаго», и если она успеет произвести ответный залп, то в сторону от американской подводной лодки. Правда, возрастал риск разрыва проводов управления и, соответственно, промаха. Торпеда шла на большой глубине, значительное давление воды уменьшало кавитационные шумы и сокращало расстояние, на котором можно ее обнаружить. Пришлось пойти на такой риск, потому что предельная скорость советской «альфы» превышала сорок узлов и почти не уступала самой торпеде. «Чикаго» продолжал двигаться на юго-запад, стараясь максимально увеличить расстояние между собой и торпедой.

– Торпеда движется нормально, сэр, – доложил старший акустик.

– Расстояние до цели? – спросил Макафферти.

– Примерно шесть тысячи ярдов, сэр. Советую поднять ее с глубины на отметке четыре тысяч ярдов и увеличить скорость, – заметил офицер торпедной группы.

– Согласен.

Группа слежения нанесла на планшет курсы торпеды и цели.

– Рубка, это гидропост. «Альфа» только что резко увеличила скорость.

– Она услышала торпеду. Поднимите рыбу вверх, пусть переходит на полную скорость, включайте гидролокатор наведения на активный режим.

– Слышу потрескивание корпуса, сэр. «Альфа» меняет глубину, – послышался взволнованный голос акустика. – Слышу работу гидролокатора нашей торпеды. Он действует в активном режиме, посылает импульсы в сторону цели. Цель тоже, по-видимому, включила свой гидролокатор.

– Сэр, обрыв проводов управления, повторяю, рыба утратила провода управления.

– Теперь это вряд ли имеет значение. Акустик, сообщите число оборотов винта «альфы».

– Соответствует скорости в сорок два узла, мощные кавитационные шумы. Похоже, делает поворот. Только что выпустила шумовую приманку.

– Кто-нибудь раньше пускал торпеду в «альфу»? – спросил старпом.

– Насколько я знаю, никто.

– Промах! Рубка, это гидропост, рыба только что прошла за кормой цели. «Альфа» направляется на восток. Торпеда продолжает – нет, она поворачивает. Ее гидролокатор все еще работает в активном режиме, сэр, она направляется на восток, поворачивает снова, я вижу изменение пеленга. Шкипер, мне кажется, что она следует за шумовой приманкой. Видно, как увеличивается разница в пеленге на рыбу и на цель.

– Черт побери, мне показалось, что самонаводящаяся боеголовка торпеды замкнулась на цели, – проворчал торпедист.

– На каком расстоянии мы сейчас от места пуска торпеды?

– Примерно семь тысяч ярдов, сэр.

– Пеленг на «альфу»?

– Три-четыре-восемь, меняется на восток, шум машины уменьшился, количество оборотов винта показывает скорость двадцать узлов.

– Она будет и дальше увеличивать расстояние между собой и торпедой, – заметил Макафферти. Пока торпеда движется и ее гидролокатор функционирует в активном режиме, никто не решится находиться вблизи нее. Рыба будет кружить, пока не кончится запас хода, но до тех пор все, что попадет в радиус действия ее гидролокатора, может стать целью. – А как относительно двух остальных контактов?

– Никаких перемен, сэр, – произнес офицер прокладочной группы. – Они находятся на прежней позиции.

– Это означает, что контакты – русские подводные лодки. – Макафферти посмотрел на планшет. – Если бы они были английскими, то предприняли бы маневры и пустили собственные торпеды, как только услышали бы шумы «альфы», а на полном ходу «альфу» слышат, наверно, все в радиусе двадцати миль.

Соотношение сил три к одному, а теперь они настороже, подумал Макафферти и пожал плечами. По крайней мере теперь я знаю, кто мне противостоит. Акустик сообщил о появлении еще одного контакта, теперь на юге. Должно быть, «Бостон». В противном случае «Провидено» предприняла бы какие-нибудь меры. Он приказал повернуть «Чикаго» на юг. Если требуется прорваться между тремя субмаринами противника, ему нужна помощь. Макафферти сблизился с «Бостоном» через час.

– Я слышал «альфу».

– Мы выпустили торпеду, но промахнулись. Что тебе удалось сделать?

– Там была лодка с двумя винтами, и мы потопили ее, – ответил Симмс. Их подводные телефоны действовали на самой малой мощности.

– Впереди нас три подводные лодки на расстоянии примерно четырнадцать миль. Одна из них – «альфа». Сведений об остальных у меня нет. – Макафферти быстро изложил свой план. Американские субмарины направятся на север примерно в десяти милях друг от друга и попытаются атаковать цели с флангов. Даже если атака окажется неудачной, «Провидено» сумеет прорваться, когда русские начнут преследовать «Чикаго» и «Бостон». Симмс согласился, и лодки разошлись снова.

Макафферти заметил, что они все еще находятся в шестнадцати часах хода от кромки паковых льдов. Над головой продолжают, наверно, летать советские противолодочные самолеты. Он напрасно потратил одну торпеду – нет, поправил себя капитан, не напрасно, это была хорошо спланированная атака. Просто она оказалась неудачной, так иногда случается.

К северо– востоку от него появилась полоса акустических буев, действующих сейчас в активном режиме. Макафферти с раздражением подумал о том, что русским следовало бы выбрать один тактический прием и постоянно следовать ему. Черт побери, ведь ему хочется лишь одного -убраться отсюда! Да, конечно, он осуществил пуск крылатых ракет против их родины, и русские наверняка восприняли это без особого удовольствия. Пока ему даже не сообщили, насколько успешной оказалась операция. Макафферти заставил себя усилием воли прогнать беспорядочные, не относящиеся к делу мысли. У него и без них достаточно неприятностей.

«Чикаго» двигался на северо-запад. Постепенно пеленг на все контакты менялся р правую сторону. Все еще было слышно «альфу», шум ее энергетической установки то исчезал, то усиливался снова. Вообще-то он мог еще раз выпустить в нее торпеду, но, как он уже убедился, скорость и маневренность русской подводной лодки способны одержать верх над американской торпедой Mk-48. Интересно, как поступил командир «альфы»? Удивительным было то, что он не произвел ответного выстрела по пеленгу мчащейся к нему торпеды. Что это значит? Такой тактикой пользовались американские подводники и, по-видимому, к ней стали прибегать и советские. Может быть, потому что он знал о пребывании в этом районе своих лодок? Макафферти запомнил этот случай – когда русские поступали не так, как от них ожидали.

Движение по курсу на северо-запад позволило ему заметно сблизиться с одним из контактов. «Альфа» и еще одна неопознанная подлодка перемещались на восток, поддерживая дистанцию больше десяти миль – сами того не зная, надеялся капитан. В который раз Макафферти склонился над планшетом. По отношению к ближайшему контакту решение огневой задачи было уже произведено. Расстояние сократилось до восьми миль. Макафферти снова прошел к гидроакустикам.

– Что можете сказать по поводу этой лодки?

– Начинает походить на реактор типа II, новая модификация. Это может быть «виктор-III». Дайте мне еще пять минут, и я смогу сказать более определенно, сэр. Чем больше сокращается расстояние, тем яснее это становится.

– Какова мощность в данный момент?

– Очень небольшая, сэр. Несколько минут назад мне показалось, что я смогу сосчитать число оборотов винта, но не получилось. Возможно, он движется с минимальной скоростью, необходимой, чтобы сохранять управляемость.

Макафферти оперся плечом о переборку, отделяющую гидролокационный пост от мощного компьютера, обрабатывающего получаемые сигналы. Линия на струйном дисплее, означающая характерную частоту силовой установки на «викторе-III», казалась размытой, но постепенно становилась все четче. Три минуты спустя она превратилась в яркую вертикальную полоску.

– Капитан, теперь я могу классифицировать цель «Сьерра-2» как русскую субмарину типа «виктор-III». Макафферти вернулся в боевую рубку.

– Расстояние до цели «Сьерра-2»?

– Четырнадцать тысяч пятьсот ярдов, сэр.

– Огневое решение рассчитано и введено, – доложил офицер торпедной группы. – Торпедная труба номер один затоплена, наружный люк закрыт.

– Право руля, десять градусов, – скомандовал Макафферти. «Чикаго» повернется, и торпедные аппараты направятся в сторону цели. Он проверил глубину – двести футов. Сразу после выстрела подводная лодка быстро повернет на восток и погрузится на тысячу футов. Субмарина медленно поворачивалась при шестиузловой скорости; пеленг на цель был три-пять-один, и торпедные аппараты, расположенные в центральной части субмарины, находились под небольшим углом от осевой линии лодки.

– Решение огневой задачи?

– Готово!

– Пуск!

– Открыть наружный люк. – Старшина-торпедист у панели управления нажал на соответствующую кнопку, и через несколько секунд на панели загорелась зеленая лампочка.

– Наружный люк открыт, сэр.

– Проверить пеленг – пуск! – Семь тысяч тонн массы «Чикаго» содрогнулись от толчка выпущенной торпеды.

– Первая пущена, сэр.

Макафферти приказал изменить курс и глубину, а также увеличить скорость до десяти узлов.

Еще одно испытание терпения, подумал он. Когда он услышит сообщение о попадании торпеды? На этот раз торпеда была пущена на малой глубине. Макафферти надеялся, что шум ее двигателя будет замаскирован грохотом волн. Насколько чувствителен гидролокатор у «виктора-III»? – подумал он.

– Прошла одна минута. – Офицер торпедной группы держал в руке секундомер. Mk-48 проходила тысячу триста ярдов в минуту. Еще десять минут. Все равно что смотреть спортивное событие, двухминутный эпизод из футбольного матча, который может растянуться на целых полчаса, если полузащитник знает тонкости игры. Вот только на этот раз они не пытались забить гол. – Три минуты. Осталось семь.

«Чикаго» выровнялся на глубине в тысячу футов, и капитан приказал снова сбавить скорость до шести узлов. Уже успели подготовить решения огневых задач для двух остальных целей. Но с этим придется подождать.

– Пять минут. Еще пять.

– Рубка, это гидропост, цель «Сьерра-2» только что увеличила мощность. Кавитационные шумы, подсчет оборотов винта указывает на скорость в двадцать узлов, причем скорость увеличивается.

– Увеличьте скорость рыбы до предела! – скомандовал Макафферти. Торпеда ускорилась до сорока восьми узлов – теперь она проходила тысячу шестьсот ярдов в минуту.

– Цель поворачивает на восток, число оборотов винта указывает на скорость в тридцать один узел. Сэр, я слышу какой-то странный шум чуть за кормой цели. Пеленг на цель сейчас три-пять-восемь. Новый сигнал находится на пеленге три-пять-шесть.

– Шумовая приманка?

– Непохоже. Звук сходен с «никси», но все-таки немного отличается, сэр. Цель продолжает поворачивать, сейчас пеленг три-пять-" семь. Мне кажется, она хочет лечь на обратный курс.

– Всплыть на двести футов, – скомандовал капитан.

– Что происходит, черт побери? – удивился старпом, когда лодка начала всплывать.

– Сэр, этот новый сигнал закрыл цель, – послышался голос старшего акустика.

– Наша рыба перешла на активный режим гидролокационного поиска, сэр.

– Если он выпустил шумовую приманку – то между собой и нашей торпедой, – тихо произнес капитан. – Подготовить еще одну торпеду к пуску по цели «Сьерра-2» и проверить решение по «Сьерре-1».

Расстояния и пеленги были снова введены в компьютер.

– Готовы – торпедный аппарат три для стрельбы по цели «Сьерра-2» и торпедный аппарат два для цели «Сьерра-1». – Субмарина прошла глубину триста футов.

– Пуск, – негромко скомандовал Макафферти и снова дал команду о погружении. – А что, если тот контейнер на «викторе– III», который мы считали кожухом буксируемой антенны, является на самом деле чем-то вроде нашего «никси» и предназначен для отвлечения торпед? – Мы не используем их на наших подлодках, подумал Макафферти, но Иван может придумать что угодно.

– Рыба все-таки может не обратить на него внимание.

– А Иван так не считает. По его мнению, приманка сработает – затем он развернется под прикрытием шума взрыва и выстрелит в нас. – Макафферти подошел к планшету. Новая рыба мчалась сейчас к цели, которая, скорее всего, являлась еще одной лодкой типа «Виктор». Вторая цель сейчас маневрировала и уходила на восток. Это тоже «альфа». Очевидный тактический прием: уйти из опасного района, развернуться и красться снова. Пока обе лодки повернулись к ним кормой, уходя отсюда, их гидролокаторы не будут эффективно различать шум приближающейся торпеды.

Послышался голос акустика:

– Капитан, я слышал взрыв на пеленге три-пять-четыре. Мы потеряли контакт с целью «Сьерра-2». Не знаю, попала в нее рыба или прошла мимо. Две остальные торпеды вроде идут нормально.

– Терпение, – выдохнул капитан.

– Рубка, это гидропост, позади нас сбрасывают акустические буи. – Тут же пеленги были нанесены на планшет. Буи вытянулись полосой с севера на юг в двух милях за кормой «Чикаго».

– Одна из лодок передала донесение, – высказал предположение старпом.

– Да, пожалуй. С подобной тактикой очень трудно бороться – если они когда-нибудь научатся правильно ею пользоваться.

– Снова слышу «Сьерру-2», сэр. Опознал реактор типа два на пеленге три-четыре-девять. Слышу возможное потрескивание корпуса. По-видимому, «Сьерра-2» всплывает ближе к поверхности.

Офицер торпедной группы распорядился повернуть одну из пущенных торпед на несколько градусов влево. Макафферти взял карандаш и начал жевать конец.

– О'кей, похоже с ее гидролокатором не все в порядке. Готов поспорить, она пытается поднять антенну, чтобы связаться с другими подводными лодками и сообщить, откуда была выпущена наша торпеда. Машины вперед две трети хода.

– Торпеды в воде, пеленг ноль-три-один!

– У нас есть что-нибудь еще по этому пеленгу?

– Нет, сэр, больше ничего не вижу.

Макафферти проверил планшет. Их план действует, слава Богу! Он спугнул русских, заставил их смещаться на восток, к Тодду Симмсу на «Бостоне»!

– Рубка, докладывает гидропост, торпеда за кормой, пеленг два-восемь-шесть!

– Погружаемся на глубину тысяча двести футов, – тут же отреагировал капитан. – Право на борт, переходим на новый курс один-шесть-пять. Наш приятель «виктор» сумел связаться со своими воздушными друзьями.

– Сэр, мы потеряли провода управления обеих торпед.

– Расстояние до цели «Сьерра-2»?

– Рыба успела пройти примерно шесть тысяч ярдов; она запрограммирована начать активный режим гидролокации через минуту.

– На этот раз наш приятель «виктор» допустил ошибку. Ему следовало прикрыть свой зад, прежде чем всплыть на поверхность и связаться по радио с самолетами. Акустик, доложите о позиции торпеды за кормой.

– Пеленг меняется – сэр, я теряю акустический контакт из-за шума движения. Последний пеленг на русскую рыбу был два-семь-восемь.

– Машины вперед одну треть хода! – Макафферти снова уменьшил скорость, и субмарина перешла на медленный бесшумный ход. Через две минуты они убедились, что сброшенная с воздуха торпеда далеко от них и что их вторая рыба, пущенная в сторону «Виктора», приближается к цели.

К этому моменту на гидроакустическом дисплее была полная сумятица. Цель «Сьерра-2» поздно заметила приближающуюся к ней торпеду, но теперь на полной скорости уходила от нее. Их торпеда, направленная во второго «Виктора», продолжала сближаться с целью, но цель маневрировала, пытаясь уклониться от торпеды, пущенной «Бостоном». «Альфа» полным ходом мчалась на север, преследуемая еще одной торпедой Mk-48. На востоке в воде находились еще две русские торпеды, нацеленные, по-видимому, на «Бостон», но «Чикаго» не видел своего собрата на акустическом дисплее. В районе метались пять подводных лодок, причем за четырьмя гнались «умные» торпеды.

– Сэр, вижу еще одну шумовую приманку, выпущенную целью «Сьерра-2». Цель «Сьерра-1» тоже выпустила шумовую приманку. Наша торпеда преследует «Сьерру-2», посылая активные импульсы. Чья-то рыба гонится за «Сьеррой-1» и тоже в активном режиме, а одна из русских торпед посылает активные гидролокационные импульсы на пеленге ноль-три-пять… Сэр, слышу взрыв на пеленге три-три-девять.

Отец хотел, чтобы я стал бухгалтером, подумал Макафферти. Может быть, тогда бы мне удалось держать в памяти все эти проклятые цифры. Он подошел к планшету.

Ситуация на бумажном планшете была такой же запутанной. Карандашные линии, означающие акустические контакты и мчащиеся торпеды, походили на обрывки электрических проводов, наугад брошенные на карту.