Текст книги "Великий поворот. Как Америка отказалась от свободных рынков"

Возможно, самый прямой прогноз, который можно сделать на основе гипотезы возникновения фирм-суперзвезд, заключается в том, что концентрация должна быть связана с сильным ростом производительности. Согласно этой гипотезе, концентрация отражает эффективное увеличение масштабов деятельности. Следовательно, на основе этой гипотезы можно сделать ключевой прогноз о том, что концентрация приводит к росту производительности на отраслевом уровне, поскольку она происходит за счет расширения фирм с самой высокой производительностью. Такое случалось и в прошлом. В главе 2 мы обсуждали пример розничной торговли в девяностые годы. В течение этого десятилетия розничная торговля стала значительно более концентрированной и производительной.

Однако девяностые годы давно прошли. Представляет ли развитие фирм-суперзвезд основную движущую силу концентрации, как предполагают Дэвид Аутор, Дэвид Дорн, Лоуренс Кац, Кристина Паттерсон и Джон Ван Ринен (Autor et al., 2017)? Чтобы проверить эту идею, Матиас Коваррубиас, Герман Гутьеррес и я (Covarrubias, Gutiérrez and Philippon, 2019) изучили взаимосвязь между изменениями концентрации и изменениями совокупной факторной производительности (TFP) в различных отраслях в 1990-е и 2000-е годы. При этом мы применяли наши индикаторы концентрации, скорректировав их на международную торговлю, чтобы учесть иностранную конкуренцию и экспорт.

Наши выводы обобщены во вставке 4.2 и ее таблице, где обсуждается интерпретация различных чисел в статистических моделях. Мы обнаружили, что за последние двадцать лет соотношение между концентрацией и ростом производительности изменилось. В девяностые годы (1989–1999) эта связь была положительной. В тех отраслях, где концентрация росла быстрее, также быстрее росла и производительность. Теперь это уже не так. Фактически, в период с 2000 по 2015 год мы обнаружили отрицательную связь между изменениями концентрации и производительности (хотя данные несколько зашумлены).

Подобная тенденция характерна для всей экономики, а также обнаруживается в промышленном секторе, когда нам доступны более детализированные данные (уровень NAICS 6 – этот термин объясняется в посвященном отраслевой классификации разделе приложения). Позитивное и значимое соотношение между концентрацией и производительностью можно обнаружить только для периода с 1997 по 2002 год, но не после. Фактически, в период с 2007 по 2012 год это соотношение, по-видимому, было отрицательным, хотя данные противоречивы.

ВСТАВКА 4.2

Статистические модели

В табл. 4.2 представлены результаты пяти регрессий, то есть пяти статистических моделей. Правая половина таблицы посвящена экономике в целом, а левая половина – промышленному сектору.

ТАБЛИЦА 4.2

Результаты регрессии

ПРИМЕЧАНИЕ: Логарифмические изменения TFP и концентрации четырех крупнейших фирм. Стандартные ошибки указаны в квадратных скобках под коэффициентами. 97–02 означает, что выборка охватывает 1997–2002 годы. Подробнее см.: Covarrubias, Gutiérrez, and Philippon, 2019.

Давайте начнем с правой стороны таблицы, и я объясню все числа: (4) означает, что это четвертая модель. Она охватывает экономику в целом за период с 1989 по 1999 год. Коэффициент 0,14 означает, что в данной выборке увеличение доли рынка четырех ведущих фирм на один процент связано с ростом производительности на 0,14 %. Число ниже, в квадратных скобках, – это стандартная ошибка, которая измеряет точность нашей оценки. Стандартная ошибка 0,06 для коэффициента 0,14 означает, что значение данного эффекта в действительности может находиться где-то между 0,08 (0,14 − 0,06) и 0,20 (0,14 + 0,06). Когда коэффициент более чем в два раза превышает стандартную ошибку, рядом с ним ставится звездочка (*). Мы делаем это, чтобы показать, что мы вполне уверены в том, что коэффициент значимо положителен. На жаргоне эмпирической экономики мы говорим, что коэффициент статистически отличается от нуля. В колонке 2 вы видите коэффициент 0,01 со стандартной ошибкой 0,05. Это означает, что в этой выборке нет статистической связи между концентрацией и производительностью.

В нижней части таблицы содержится дополнительная справочная информация об использованных данных и количестве наблюдений. Включение фиксированных эффектов года (Y = yes) означает, что регрессия учитывает любой общий шок, который может одинаково воздействовать на все отрасли в любом данном году. Это важно, потому что экономика США в рассматриваемом периоде не была (и не является) статичной, в ней происходили подъемы и спады, пузыри на фондовом рынке или рынке жилья, террористические акты и финансовые кризисы. Таким образом, мы хотим убедиться, что наши результаты основаны именно на сравнении американских отраслей. Наконец, R² измеряет добротность подгонки модели. Для четвертой модели R² = 0,07. Это означает, что данный коэффициент фиксирует около 7 % изменений, которые мы видим в данных. Неудивительно, что есть много других факторов, которые влияют на рост производительности помимо концентрации, и также вероятно, что в данных довольно много ошибок измерения.

Подводя итоги, можно сказать, что данные за 1990-е годы подтверждают гипотезу фирм-суперзвезд, а за 2000-е – опровергают ее. Тем не менее есть еще один вызывающий беспокойство вопрос – правильно ли мы измеряем производительность?

Популярное у оптимистов новых технологий объяснение замедления экономики (замедления производительности и инвестиций) заключается в том, что мы неправильно оцениваем бесплатные блага, предоставляемые такими фирмами, как Google и Facebook, а также нематериальные инвестиции на их производство. Эта история звучит правдоподобно, но факты говорят о том, что подобные блага и инвестиции дают незначительный эффект. Лучшие из имеющихся исследований делают вывод, что ошибки в измерении вряд ли могут выступать объяснением не впечатляющего экономического роста в наше время. Как объясняет Чад Джонс (Jones, 2017), «исследования Бирна и соавторов (Byrne et al., 2016), а также Сиверсона (Syverson, 2017) приходят к выводу, что замедление настолько велико по отношению к значению „бесплатного“ сектора, что неправильное измерение, вероятно, объясняет его лишь незначительно»[26]26
  Дэвид Бирн, Джон Г. Фернальд и Маршалл Б. Рейнсдорф (Byrne, Fernald, and Reinsdorf, 2016) объясняют, что «неправильная оценка связанных с информационными технологиями товаров и услуг также имела место и до замедления, и в целом нет никаких доказательств того, что она ухудшилась». Более того, инновации, такие как бесплатные интернет-услуги, не могут объяснить замедление TFP в предпринимательском секторе.


[Закрыть]. Я бы добавил к этому, что бесплатных вещей не бывает. Вспомним приведенную в главе 2 поговорку из Кремниевой долины: «если вы не платите, то вы не клиент, а продаваемый продукт». Подробнее бизнес-модели Apple, Amazon, Google, Facebook и Microsoft, а также их вклад в экономический рост мы рассмотрим в главе 13. Вместе с тем измерение цифровой экономики является активной областью научных исследований, и мы, вероятно, получим более точные оценки в ближайшем будущем. Например, Эрик Бриньольфссон и его соавторы (Brynjolfsson et al., 2019) недавно показали, что правильный учет бесплатных услуг Facebook может добавить от 5 до 10 базисных пунктов (от 0,05 до 0,1 %) к нашему показателю роста экономики США.

Существующие тенденции роста инвестиций и производительности не согласуются с гипотезой возникновения фирм-суперзвезд, в соответствии с которой основной причиной увеличения концентрации является рост эффективности. Если бы концентрация отражала повышение эффективности, то мы увидели бы больший рост производительности там, где концентрация возрастает. Некоторые примеры этого мы видели в 1990-е годы, но в 2000-е произошло обратное. Эволюция производительности согласуется с инвестиционным выбором, который делают фирмы. Доля лидеров отрасли в инвестициях и капитале снизилась, а их рентабельность возросла. Учитывая, что лидеры в концентрирующихся отраслях не испытывают желания инвестировать и предпочитают увеличивать выплаты своим акционерам, неудивительно, что рост производительности столь не блестящ.

Глава 5
Провал свободного входа на рынок

В предыдущих главах мы увидели, что с конца девяностых годов большинство отраслей экономики США стали более концентрированными, их лидеры укрепились, а прибыль лидеров выросла.

Но как же на самом деле произошла эта концентрация? Концентрация возникает под воздействием равновесия двух основных сил – входа на рынок и роста новых фирм по сравнению с выходом и слиянием существующих фирм. Связь между концентрацией, с одной стороны, а также входом и выходом – с другой, может быть легко объяснена.

Мы будем изучать две эти силы. Одновременно мы продолжим анализ антимонопольной политики, в частности регулирования слияний. Со стороны входа предположим, что каждый год создается n фирм. На стороне выхода предположим, что доля d существующих фирм уничтожается каждый год. Теперь спросите себя, сколько фирм будет наблюдаться в этой экономике после того, как пыль осядет? Или, на экономическом жаргоне, какое количество фирм находится в устойчивом состоянии? Устойчивое состояние достигается, когда в любой данный период (скажем, год) входит столько же фирм, сколько и выходит. Назовем число активных фирм в устойчивом состоянии N. Чтобы вход и выход уравновешивали друг друга, вход (n) должен быть равен выходу (d × N). Поскольку равновесие входа и выхода требует n = d × N, число фирм в устойчивом состоянии должно быть N = n / d.

Представим теперь, что все фирмы одинакового размера. Тогда HHI = 1 / N = d / n. Это простейшее отношение, которое мы только можем себе представить. Оно означает, что концентрация представляет отношение уровня выхода к числу входящих фирм. Отрасль может стать концентрированной, потому что уровень входа падает, потому что уровень выхода увеличивается или из-за того и другого.

В нашем простом примере все фирмы идентичны. Поэтому концентрация зависит только от входа и выхода. В действительности фирмы имеют разные размеры и разные темпы роста, поэтому концентрация зависит от того, быстро ли растут молодые фирмы и уходят ли крупные. Стратегия молодых фирм после того, как они выросли, и тип выхода (скажем, слияние или ликвидация) также имеют значение. Тем не менее анализ концентрации естественно начать с исследования входа и выхода.

Широкий спектр показателей динамики фирм указывает на устойчивое снижение динамизма бизнеса в США. Рисунок 5.1 показывает уровень входа и выхода предприятий и фирм. Предприятие – это магазин или фабрика, при этом фирмы часто владеют несколькими заведениями, поэтому представленные графики несколько отличаются друг от друга.

На рис. 5.1 видно, что снижается как вход, так и выход. Райан Декер, Джон Халтивангер, Рон Джармин и Хавьер Миранда (Decker et al., 2014) называют эту тенденцию снижением динамизма бизнеса. В последние годы она особенно усилилась. Те же авторы показывают, что снижение динамизма, которое в 1980-х и 1990-х годах наблюдалось только в отдельных отраслях, в 2000-х происходило во всех секторах, включая традиционно быстрорастущий сектор информационных технологий (Decker et al., 2015).

Значение данной тенденции может быть поставлена под сомнение в зависимости от природы фирм, проникающих на новые рынки. Если снижение уровня входа связано со снижением числа новых маленьких семейных магазинов, но при этом не снижается уровень входа амбициозных стартапов, то это может не иметь большого значения для всей экономики. Именно поэтому исследователи из Массачусетского технологического института Хорхе Гусман и Скотт Стерн доказывают в своей статье 2016 года (Guzman and Stern, 2016), что снижение входа не так плохо, как мы могли бы подумать. Они отмечают, что финансирование новых компаний на ранних стадиях сохраняется на высоком уровне. Вместо показателя уровня входа на рынок, отображенного на рис. 5.1, они применяют показатель предпринимательского качества. Этот показатель дает несколько иные результаты и свидетельствует о росте в 1990-е годы, резком снижении после 2000 года, за которым следует некоторая стабильность на уровне, который остается выше, чем до 1990 года.

РИСУНОК 5.1. Уровень входа и выхода предприятий (слева) и фирм (справа)

ИСТОЧНИК: US Census Bureau, Business Dynamics Statistics.

Еще одним фактором, который может ослабить наш пессимизм, является возраст успешных предпринимателей. В среднем возраст основателей 0,01 % лучших фирм (наиболее быстрорастущей фирмы из тысячи) составляет сорок пять лет (Azoulay et al., 2018). Популярный образ двадцатилетнего предпринимателя в сфере новых технологий не совсем точен. Это справедливо даже для высокотехнологичных секторов и центров развития предпринимательства. Почему это хорошая новость? Она означает, что старение населения не ведет автоматически к уменьшению числа успешных новых фирм.

С другой стороны, число первичных публичных предложений акций (IPO – Initial Public Offering) в последние годы было низким, как это показано на рис. 5.2. Финансирование новых компаний на ранних стадиях по-прежнему осуществляется на ранних стадиях, но преимущественно путем поглощения, а не публичных продаж. Это может серьезно повлиять на конкуренцию и экономический рост, так как действующие в отрасли фирмы могут приобрести стартап для предотвращения возникновения конкуренции. Желание приобрести стартап может возникнуть у крупной фирмы для того, чтобы положить ее продукцию на полку. Колин Каннингем из Лондонской школы бизнеса, а также Флориан Эдерер и Сон Ма из Йельской школы менеджмента (Cunningham, Ederer and Ma, 2018) называли это «убийственным поглощением». Проанализировав разработку новых лекарственных препаратов, они обнаружили, что приобретение прав на них до вывода этих препаратов на рынок сопровождается значительными антиконкурентными эффектами. Разработка проекта лекарственного препарата с меньшей вероятностью будет доведена до конца, когда он пересекается с портфелем существующих продуктов покупателя. При слабой конкуренции эта закономерность более выражена. Данная проблема обычно не находится в центре внимания антимонопольной политики. Большинство существующих исследований фокусируется на горизонтальных слияниях фирм, которые уже производят конкурирующие на одном и том же рынке продукты, при этом исследования и разработка новых продуктов в значительной степени игнорируются.

РИСУНОК 5.2. Число IPO в год, 1980–2017

ИСТОЧНИК: Ritter, 2019.

РИСУНОК 5.3. Снижение доли молодых фирм в экономике США

Подводя итог, можно сказать, что наблюдается снижение как выхода, так и входа новых фирм, но для входа это снижение более выражено. Особенно эти изменения заметны для компаний среднего возраста. Старение американского бизнеса показано на рис. 5.3. Мы определяем молодые фирмы как те, которым меньше пяти лет. В 1980 году молодые фирмы составляли половину от общего числа фирм, им принадлежало 40 % предприятий, где работало 20 % занятых. Сегодня эти доли гораздо меньше, и молодые фирмы нанимают только около 10 % рабочей силы США.

На рис. 5.1 мы видели, что выход в традиционном смысле (закрытие предприятия) фактически уменьшился и, следовательно, не способствовал увеличению концентрации. Слияния, с другой стороны, сыграли ключевую роль в консолидации отраслей экономики США. Слияния представляют собой особый тип выхода. Предприятия не обязательно закрываются, но число независимых фирм уменьшается, и конкуренция часто снижается. На рис. 5.4 показано количество сделок по слиянию компаний в период с 1950 по 2016 год.

Рост числа слияний и поглощений (mergers and acquisitions – M&As) имеет несколько причин и следствий. Как сообщал журнал The Economist в марте 2016 года, «с 2008 года американские фирмы провели один из крупнейших раундов слияний в истории своей страны на сумму 10 триллионов долларов. В отличие от поглощений в прошлом, которые были направлены на создание глобальных империй, эти слияния в основном направлены на консолидацию в самой Америке, что позволило объединенным компаниям увеличить свои доли рынка и сократить издержки»[27]27
  “Too much of a good thing,” Economist, March 26, 2016.


[Закрыть].

Другим непосредственным последствием стало сокращение числа публичных акционерных компаний (рис. 5.5). В крупных слияниях обычно участвуют именно зарегистрированные на бирже фирмы. Увеличение количества слияний влечет за собой сокращение числа публичных компаний. В пересчете на душу населения США потеряли за сорок лет половину таких фирм. В 1976 году в США насчитывалось 4943 публичных компании (то есть фирм, акции которых котировались на американских биржах). К 2016 году это число сократилось до 3627. Как отмечает Рене Штульц, «с 1976 по 2016 год население США выросло с 219 до 324 миллионов, а это означает, что число американских публичных фирм на миллион жителей сократилось с 23 до 11»[28]28
  René Stultz, “The shrinking universe of public firms,” NBER Reporter 2 (2018).


[Закрыть].

Сокращение числа публичных компаний началось в конце девяностых годов. Примерно в 1980 году на американских биржах обращались акции около 5000 фирм. Пика их число достигло в 1997 году, когда оно составляло 7500 компаний. С тех пор число зарегистрированных на бирже фирм сократилось более чем наполовину, и главным фактором стало большое количество слияний. Данное снижение широко распространено – оно происходит во всех отраслях. И, как указывает Штульц, лишь немногие другие страны испытали такой большой спад.

РИСУНОК 5.4. Число сделок по слиянию и поглощению

РИСУНОК 5.5. Сокращение числа публичных компаний в США

Это, естественно, вызывает некоторые вопросы. Не слишком ли много слияний в США? Когда и почему они разрешались?

Слияния и поглощения между крупными фирмами в США обычно рассматриваются Министерством юстиции и Федеральной торговой комиссией. Стороны сделки должны подать документы и подождать тридцать дней, прежде чем они смогут завершить свое слияние. В зависимости от продукта и отрасли данные заявления могут рассматриваться либо Федеральной торговой комиссией, либо Министерством юстиции[29]29
  Министерство юстиции является элементом исполнительной власти, а члены Федеральной торговой комиссии назначаются президентом из представителей обеих основных политических партий. Хотя компетенция этих органов частично совпадает, они работают совместно и традиционно делят свои обязанности. Министерство юстиции специализируется на финансовых услугах, телекоммуникациях и сельском хозяйстве. Федеральная торговая комиссия обычно берет на себя ведущую роль в делах, связанных с оборонной промышленностью, фармацевтикой и розничной торговлей. Потенциально антиконкурентное поведение также может оспариваться в судах генеральными прокурорами штатов и частными лицами.


[Закрыть]. Если трансакция представляет угрозу для конкуренции, у сторон сделки запрашивают дополнительную информацию («Второй запрос») и продлевают срок ожидания еще на двадцать дней.

В основе процедуры рассмотрения слияний лежит подход, который экономисты называют экономикой отраслевых рынков. Данный раздел экономической теории позволяет нам понять, сколько фирм активно работает в отрасли и как они устанавливают цены, предсказать их поведение после слияния и ответить на такие вопросы, как «всегда ли конкуренция хороша?» или «может ли вход новых фирм быть слишком большим?»

Экономика отраслевых рынков как отдельная дисциплина зародилась во Франции в 1830-е годы, когда Антуан Огюстен Курно впервые попытался формализовать поведение дуополии, то есть двух фирм, конкурирующих на одном рынке. После принятия в США Закона Шермана в 1890 году, которое было вызвано ростом крупного бизнеса в период Промышленной революции, экономика отраслевых рынков стала служить для государственной политики. Принятый почти четверть века спустя Закон Клейтона 1914 года стал первой попыткой борьбы с антиконкурентными слияниями и поглощениями. Принятие этого закона было мотивировано крупными слияниями и поглощениями, которые невозможно было регулировать в рамках Закона Шермана[30]30
  Одно из наиболее важных изменений антимонопольной политики США было произведено Разделом 7 Закона Клейтона, который предполагал создание более низкого стандарта доказательства антиконкурентных действий, чем того требовал Закон Шермана. В тех случаях, когда закон Шермана требовал доказательств того, что компания пострадала от антиконкурентной практики, Раздел 7 позволял правительству блокировать слияния, когда «тенденция к ослаблению конкуренции в сфере торговли еще только зарождается». Конгресс был вынужден внести поправку в Раздел 7 в 1950-х годах, чтобы закрыть лазейку, которая позволяла компаниям осуществлять слияния, используя их первоначальное определение в законе как приобретение «акций». Согласно этой поправке, фактические слияния путем покупки активов стали подпадать под действие закона.


[Закрыть]. Закон Клейтона запрещал любой компании покупать акции другой компании, когда «последствия такого приобретения могут существенно ослабить конкуренцию». Раздел 7 Закона Клейтона и Закон Харта – Скотта – Родино о совершенствовании антимонопольной политики 1976 года наделяют правительство полномочиями по контролю слияний и поглощений до их осуществления. Законодательство запрещает слияния и поглощения, которые могут существенно ослабить конкуренцию или привести к созданию монополии.

Экономическое понимание сути антимонопольной политики со временем значительно эволюционировало. Первые законодатели были интервенционистами. В 1930-е годы их доктрину поддерживала парадигма структура-поведение-результат Эдварда Чемберлина и Джоан Робинсон. Согласно этой парадигме, рынок рассматривался как структура, которая оказывает воздействие на поведение компаний и результативность отрасли. Данный набор идей и принципов получил известность как Гарвардская школа экономики отраслевых рынков.

В 1970-е годы Чикагская школа произвела контрреволюцию, попытавшись поставить экономическую эффективность в центр антимонопольной политики. Весьма влиятельная книга Роберта Борка «Антимонопольный парадокс» (Bork, 1978) ознаменовала собой сдвиг в антимонопольном регулировании. Как объясняют специалисты в области экономики отраслевых рынков Джон Квока и Лоуренс Уайт (Kwoka and White, 2014), «скептицизм и даже некоторая враждебность по отношению к крупному бизнесу, которые характеризовали начальный период антимонопольного регулирования, были заменены нынешней политикой, которая по-разному оценивает структуру рынка и деловую практику». Например, одна из идей Чикагской школы состоит в том, что высокая концентрация не обязательно ведет к рыночной власти, если угроза входа реальна, то есть пока рынок является конкурентным.

Описанная эволюция теоретических подходов нашла отражение в различных вариантах Директив по слияниям, которые впервые были разработаны Антимонопольным отделом Министерства юстиции в 1968 году. Наиболее важные изменения в эти директивы были внесены в 1982 и 2010 годах. Министерство юстиции и Федеральная торговая комиссия публикуют Директивы по слияниям, чтобы сделать процесс их рассмотрения справедливым и предсказуемым. Как мы уже объясняли в главе 2, Министерство юстиции рассматривает рынок как высококонцентрированный, когда значение HHI для него превышает 2500. В этом случае дальнейший рост HHI более чем на 200 пунктов является потенциальным нарушением антимонопольного законодательства.

Процесс рассмотрения слияния включает в себя следующие шаги:

1. Определение релевантного рынка (его продуктовых и региональных границ), а также фирм, которые на нем конкурируют.

2. Подсчет Индекса Херфиндаля – Хиршмана (HHI, определение дано в главе 2).

3. Оценка легкости входа новых фирм.

4. Оценка вероятного воздействия слияния.

5. Рассмотрение эффективности слияния[31]31
  Чтобы определить релевантный рынок, представьте себе, что произошло «небольшое, но заметное и не кратковременное» повышение цены определенного товара. Если такое изменение цены заставит покупателей заменить рассматриваемый товар другими товарами, а значит невыгодно монополисту, то определение рынка необходимо расширять, включая в него наиболее близкие заменители, до тех пор, пока мы не выявим такую группу взаимозаменяемых товаров, для которых увеличение цены было бы прибыльно для гипотетического монополиста. Ближайшие заменители включаются в эту группу товаров до тех пор, пока не останется таких заменителей, которые могли бы на практике заменить их для потребителей. На этом этапе определяются продуктовые границы рынка; перейдем теперь к географическим границам. Если при увеличении цены покупатель может приобрести товар в другой местности, то данная область слишком узка. Поэтому необходимо ее расширять до тех пор, пока мы не получим область, в которой продавец мог бы максимизировать прибыль, повышая цену.
  Чтобы определить легкость входа, антимонопольные органы анализируют факторы времени (менее двух лет для планирования входа и значительного влияния на рынок), вероятности (прибыльность при ценах до слияния) и достаточности (адекватности знания рынка и наличия финансовых ресурсов, необходимых для противостояния антиконкурентному ценообразованию объединенной фирмы).


[Закрыть].

Последствия слияния зависят от его воздействия на рыночную власть фирм, которая зависит от эластичности спроса, как это было объяснено в главе 1.