Текст книги "Третий рейх"

Психотропное оружие

Сегодня, когда исследования в области психологии личности, толпы и масс получили широкое распространение, нацистские пропагандистские тексты нам кажутся немного наивными или чересчур нарочитыми, однако необходимо заметить, что многие технологии, которые легли в основу современных рекламных, полит– и разведтехнологий, были разработаны и исследованы именно в Третьем рейхе.

Во многом этому способствовал расцвет психологии в Германии: еще в конце XIX века психология как наука оформилась именно в Германии. Ее творцом стал Вильгельм Максимилиан Вундт, немецкий физиолог и психолог, основатель экспериментальной психологии, а также социальный психолог. Именно благодаря его работам психология была признана как дисциплина. Уже во времена Вундта в психологии выделилось два направления: одни, в том числе и сам Вундт, полагали психологию теоретической наукой, частью философии; другие же, в связи с успехами и возрастающим престижем естественных наук, стремились к специализации исследований, к превращению психологии в автономную естественную науку. Победило направление, рассматривавшее психологию как прикладную науку, или, как ее называли в Германии, «психотехнику».

Однако в 1930-х годах началось наступление нацизма на высшую школу и науку. Это было связано с усилением политической власти, контроль не мог бы быть полным без ограничения академической свободы университетов. Усилилось политическое давление на университеты, начались увольнения. Одним из первых евреев, лишенных нацистами профессорского звания, был психолог М. Вертхаймер. Но, несмотря на все это, многие ученые остались в стране и сотрудничали с нацизмом. Так, например, некоторые из гештальтпсихологов поддерживали расизм: Хьюстон Стюарт Чемберлен говорил, что жизнь – это гештальт и что за исключением атомизированных и лишенных нации евреев, каждая раса является гештальтом, а высшая раса-гештальт – это тевтонская раса; Эренфельц противопоставлял гештальт (добро) хаосу (злу), находя надежду на спасение в немецкой музыке…

Психологи, перешедшие на сторону нацистов, в некоторых случаях снабжали «научными» обоснованиями их расовую политику. В 1941 году немецкая психотехническая психология получила признание чиновников – ее стали считать независимым полем исследований, «поскольку вермахт нуждался в обученных психологах, оказывающих помощь при отборе офицеров».

Немецкие ученые активно исследовали различного рода воздействия на мозг и психику человека. В частности, были попытки применения в военных целях гипноза. В 1943 году медики СС и гестапо проводили эксперименты с применением препарата мескалина, получаемого из эссенции пейотового кактуса. Еще в конце XIX века германский фармаколог Льюис Левин после путешествия по Америке привез в Берлин бутоны мексиканского кактуса, который называется пейот или пейотль. Мескалин по меньшей мере несколько веков использовался индейцами Соноры в Мексике, его применяли и в Перу (где его, правда, извлекали не из пейота, а из других видов кактуса).

Артур Хефтер в 1897 году впервые синтезировал и испытал на себе чистый мескалин (алкалоид пейота). А в 1927 году доктор Курт Берингер, ученик Левина, знакомый с Г. Гессе и К. Г. Юнгом, опубликовал первый в истории отчет о результатах использования мескалина в психотерапевтической работе с людьми. По сути, он стал основателем психоделической психиатрии. Берингер провел сотни экспериментов с мескалином на людях. Его работа «Мескалиновое опьянение» была вскоре переведена на испанский язык. Этот объемный труд создал научную платформу для исследовательской фармакологии. Следует отметить, что в англоязычном мире публикация о психологических эффектах мескалина появилась уже в 1928 году, ее автором был Генрих Клювер, который познакомил англоязычный мир с понятием фармакологических видений.

Курт Берингер был также участником немецко-русской экспедиции 1928 года в Монголию и Бурятию по изучению распространения сифилиса. С 1932 года он стал главным врачом Мюнхена, с 1934 года занял кафедру А. Э. Хохе во Фрейбурге и стал директором психиатрической и неврологической клиники.

Берингер проводил интроспективные исследования по экспериментальным психозам, вызванным интоксикациями и связанным с переживанием счастья и изменением восприятия после приема мескалина. Этими исследованиями и заинтересовались немецкие нацисты. (Следует отметить, что в России аналогичные исследования проводились в 30-х годах А. Б. Александровским.) Так, подобные опыты проводились над заключенными в печально знаменитом концентрационном лагере Дахау. Их целью было получение средства подавлять волю, парализовать психику человека, изменять его поведение в нужном направлении. Опыты с мескалином проводил Курт Глетнер. Однако результаты экспериментов были непредсказуемыми: одни подопытные становились буйными, другие – злобными, третьи – подавленными, устойчивых запланированных изменений психики добиться не удалось.

Ученые Третьего рейха помимо мескалина изучали воздействие и других наркотических средств, например, синтезируемых химическим путем – амфетаминов. Впервые синтезировал амфетамин немецкий химик Л. Эделеано, произошло это 18 января 1887 года. Описание нового вещества было опубликовано, однако его психотропные свойства не были изучены. Первитин же, ставший популярным в гитлеровской Германии во время войны, был синтезирован в 1919 году японским ученым А. Огата. В Германии первитин стала промышленно получать в 1930-х годах фармацевтическая фирма «Теммель» в Берлине. В 1940 году над Англией сбили немецкий самолет и у летчика обнаружили несколько кусочков сахара, пропитанных амфетаминами. Это дало стимул Королевским ВВС изучать их действие для применения в боевых операциях, для снятия усталости и поднятия работоспособности.

Однако исследователи расходятся в оценке результатов воздействия амфетаминов, которые, безусловно, повышают работоспособность на какое-то время, но, с другой стороны, после их применения необходим долговременный отдых. Амфетамины обладают также серьезными побочными эффектами, поэтому в 1960-х годах они оказались под запретом.

Но вернемся к первитину. Он вызывает повышенную активность, человек, который употребляет первитин, может не спать от суток до недели. Однако длительное воздействие первитина пагубно сказывается на психике человека: может развиваться мания преследования, фобии. К тому же первитин разрушает мозговые клетки.

Суть действия амфетаминов в том, что они мобилизируют весь организм для действия, не считаясь с его потребностью в отдыхе и пище. При систематическом приеме амфетаминов организм изнашивается и требуется все больше вещества, чтобы вызвать повышенную активность.

В начале войны употребление амфетамина под названием первитин было широко распространено. Нацистское руководство считало, что благодаря этому стимулятору войска будут совершать геройские подвиги, что позволит добиться победы. Только с апреля по декабрь 1939 года завод берлинской компании «Теммель», производитель первитина, поставил армии и Люфтваффе 29 миллионов таблеток этого препарата. Синтезированное вещество должно было помочь немецким солдатам в ситуации сверхтяжелых нагрузок, поэтому первитин в таблетках официально входил в боевой рацион летчиков, танкистов. Первитин также должен был помочь экипажам подводных лодок до 4 дней находиться в плавании, сохраняя при этом полную боеготовность. Однако нацисты недооценили побочное действие первитина, хотя уже в 1939 году медицинские работники предупреждали об угрозе первитиновой наркомании.

Опыты по созданию более мощного и безопасного психостимулятора продолжались, особенно они активизировались в конце 1943 – 1944 годах, возможно, в связи с поиском некого средства, которое могло бы переломить ход войны. В Киле была сформирована группа исследователей под руководством профессора фармакологии Герхарда Орчеховски. После нескольких месяцев напряженной работы в лабораториях Кильского университета Орчеховски пришел к выводу, что получил необходимый стимулятор: в одной таблетке содержалось 5 мг кокаина, 3 мг первитина, 5 мг эвкодала (болеутоляющий препарат на базе морфина), а также синтетический кокаин. Действие этого наркококтейля выясняли в ходе экспериментов над заключенными концлагерей. В концлагере Заксенхаузен «эксперимент D-IX» начался в ноябре 1944 года. 18 узников с рюкзаками весом 20 килограммов каждый маршировали на плацу по кругу, безостановочно. В самом концлагере этих заключенных называли «пилюльный патруль». Под воздействием первитина заключенные могли пройти без отдыха до 90 км в день! Также выяснили, что узники могут маршировать до 24 часов, после чего большинство из них падало замертво. В военно-медицинском журнале того времени писалось, что некоторые участники эксперимента «обходились 2 – 3 короткими остановками в день», у них уменьшалась потребность во сне, причем при воздействии данного препарата способность к действию и воля в основном отключались. Однако открытие этих психостимуляторов не оказало решающего действия на ход войны.

Отчеты об исследованиях, проводившихся нацистами над психикой заключенных, частично сохранились, и они весьма интересовали всех союзников. Архивы после войны достались США, и для их разработки пришлось создать целое структурное подразделение под номером девятнадцать при Национальной комиссии по оборонительным исследованиям.

Целью исследований, проводившихся «Аненербе» было тайное использование биологических и химических материалов, а также физиологических концепций, способных повысить эффективность тайных операций. Полученные результаты предполагалось использовать для управления людьми, в том числе и своими агентами.

Сходные идеи разделял глава Ассоциации американских психиатров Ивен Камерон{Именно доктор Камерон, присутствовавший на Нюрнбергском процессе и изучавший деятельность «Аненербе», вскоре возглавил проект ЦРУ «Синяя птица», в рамках которого велись разработки по психопрограммированию и психотропике.}, который, в частности, был приглашен на Нюрнбергский процесс для медицинского освидетельствования психического состояния Рудольфа Гесса. Камерону принадлежала идея лечения электрошоком каждого уцелевшего немца в возрасте старше 12 лет – для «излечения от нацистской психологии». Он был автором книг «Массовая истерия в военной ситуации» и «Границы социальной психиатрии» (1946), в которой утверждал, что психиатрия должна помогать в разработке методов контроля над гражданами, которые впоследствии позволяли бы «формировать общественное мнение, верования и образ жизни». Многие из его идей в дальнейшем были применены в работе ЦРУ.

Справедливости ради необходимо сказать, что активные исследования в области психофармакологии проходили не только в Германии. В 1938 году швейцарская фирма «Сандоз» синтезировала амиды лизергиновой кислоты (ЛСД), в апреле 1943 года были открыты их психофармакологические свойства (сделал это Альберт Хофман).

С 1940-х годов Управление стратегических служб США проводило эксперименты с наркотиками, под воздействием которых человек должен бы говорить правду о том, что ему необходимо было скрыть. Программой руководил доктор Винфред Оверхолсер, директор госпиталя Святой Елизаветы в Вашингтоне. Весной 1943 года группа Оверхолсера усиленно исследовала ряд препаратов: мескалин, барбитураты, скополамин, марихуану. Ученый-ботаник Ричард Шульц в бассейне Амазонки изучал шаманские растения, используемые в ритуальных и лечебных целях, и в 1954 году опубликовал работу, в которой впервые описал традиции потребления ДМТ-содержащих растений коренными жителями Верхней Амазонки. Известно, что фармацевты, сумевшие создать первитин, после войны были вывезены в США и принимали участие в работе над аналогичными препаратами для американской армии, которые использовались и в корейской, и во вьетнамской войнах, да и сегодня идут работы в этом направлении.

Биологическое оружие

Однако если академическая наука находила теоретическое оправдание нацизма, практические эксперименты над людьми проводили нацистские врачи. По заказу немецких военных, они проводили исследования возможностей человеческой психики и тела – результаты этих исследований должны были помочь солдатам немецкой армии одерживать победы. Над людьми был поставлен ряд экспериментов, которые в основном проводились над заключенными концентрационных лагерей Бухенвальд, Равенсбрюк, Освенцим и Дахау. После войны, в 1946 – 1947 годах, перед Нюрнбергским судом предстало 20 врачей, обвинявшихся в медицинских преступлениях. Интересно, но этот судебный процесс не имел широкого резонанса, большинство его заседаний проходило в закрытом режиме, а часть материалов сразу же засекретили и передали спецслужбам.

В чем же обвиняли этих людей, приносивших в свое время клятву Гиппократа? Что это были за таинственные исследования? Каких результатов добились немецкие ученые?

В обвинении было 4 пункта:

1) заговор по совершению военных преступлений и преступлений против человечности;

2) участие в военных преступлениях;

3) преступление против человечности;

4) членство в преступных организациях.

Однако никто из обвиняемых перед началом процесса не признал своей вины. Данные по этому делу в основном были, как мы уже отмечали, засекречены. Но есть и открытая информация. Так, известно, что эксперименты на людях проводились во многих больших концлагерях. Врачи, которые осуществляли эти эксперименты, набирались из эсэсовских частей, вермахта, научных институтов и университетов. Руководил ходом экспериментов и контролировал проведение опытов непосредственно рейсхфюрер СС Генрих Гиммлер.

В Бухенвальде проводились опыты заражения заключенных сыпным тифом, угроза которого среди оккупационных войск считалась немецким командованием актуальной, так как создание гетто и лагерей для военнопленных с отсутствием в них нормальных санитарных условий привело к возникновению в них эпидемии сыпного тифа. Необходимо было найти вакцину от этого заболевания. Для этого сотни заключенных концлагеря были умышленно заражены риккетсиями или кровью больных и умерли. С января 1942-го по июль 1944 года было проведено 9 серий опытов с исследованием влияния сыпнотифозной вакцины различного производства. Спустя 4 – 6 недель после введения вакцины 450 заключенных инфицировали тифом. Также около 150 человек были умышленно инфицированы с целью выращивания живых риккетсий – все эти люди также умерли. В целом около 1000 заключенных Бухенвальда были заражены сыпным тифом, из них более 250 погибло. Ход болезни тщательно регистрировался: фиксировали появление лихорадки, сыпи, болей и других клинических симптомов, срок наступления смерти. Руководил научными исследованиями профессор Института имени Роберта Коха в Берлине, член нацистской партии и эсэсовец, специалист в области тропической медицины Герхард Розе. Непосредственно эксперименты проводили врачи концлагеря, которые не были специалистами в области бактериологии и иммунологии, поэтому они привлекали к изготовлению вакцин и проведению других опытов врачей из числа заключенных.

Также под руководством Розе над заключенными концлагеря Дахау его учеником Клаусом Шиллингом производились опыты по созданию вакцины от малярии. В период между 1941-м и 1942 годом Розе произвел заражение 110 больных малярийным плазмодием, многие зараженные вследствие этих опытов погибли. Забегая вперед, отметим, что доктор Розе, осужденный Нюрнбергским судом на пожизненное заключение, был освобожден досрочно – в 1955 году, а в 1977 году был удостоен медали Пауля Шурманна – это явилось признанием его медицинских заслуг(!).

В этом лагере (Дахау) вообще проводилась очень много медицинских экспериментов, ведь он появивился одним из первых – в 1933 году. Здесь подопытных заражали малярией, туберкулезом, гноеродными микробами с развитием флегмон и сепсиса с последующим наблюдением за эффективностью различных медикаментозных средств. В Дахау широко проводились эксперименты с помещением людей в камеры с низким атмосферным давлением и в ванны с ледяной водой – так нацисты исследовали возможности организма человека. «Термальными опытами» руководил доктор Зигмунд Рашер. Также имитировался подъем на высоту от 5 до 21 тысячи метров, при этом регистрировались различные клинико-физиологические показатели организма, проверялась эффективность спасательных мероприятий, применявшихся в авиационной медицине.

В концлагере Освенцим-Биркинау под руководством Иосефа Менгеле проводились гинетические опыты над близнецами. Также там производились опыты по стерилизации и абортам на больших сроках беременности. В концлагере Равенсбрюк ставили опыты по искусственному заражению заключенных газовой гангреной, а затем проводились наблюдения над эффективностью сульфамидных и иных медикаментозных препаратов в борьбе с этим заболеванием. Подавляющее большинство зараженных умирало в мучениях.

По приговору Нюрнбергского суда семь врачей было приговорено к смертной казни, сразу же приведенной в исполнение; пять человек получили пожизненное заключение, остальные – различные тюремные сроки, однако уже 1951 году многим из них сроки заключения были сокращены и они были досрочно выпущены на свободу. Многие из них и потом занимались медицинской практикой.

Но каковы же были истинные цели всех этих экспериментов? Конечно, прежде всего фашисты пытались исследовать предельные возможности человеческого организма (это исследование проводилось по заказу Люфтваффе), ряд исследований способствовал поиску методов излечения раненых и больных инфекционными заболеваниями. Однако многие историки утверждают, что, возможно, главной целью опытов над заключенными было создание биологического оружия, оружия массового поражения.

Следует заметить, что в Германии еще во время Первой мировой войны уделяли большое внимание разработке биологического оружия: уже в 1915 году германский Генштаб создал для этого специальное управление. С работой этого управления связывают искусственные эпизоотии сапа, повально косившие лошадей и мулов в частях Антанты. Сапом лошадей и мулов заражали завербованные германской разведкой конюхи или германские диверсанты, работавшие конюхами в США, Аргентине, Италии и Франции. Возбудители болезни производились в частных или тайных лабораториях. Для заражения животного диверсант смачивал специальную металлическую щетку жидкостью с возбудителем сапа и проводил ей по ноздрям лошади или мула.

Так же использовали возбудителей сибирской язвы. В 1915 году в Россию были доставлены культуры возбудителя чумы, в дальнейшем предполагалось в лаборатории заразить чумой крыс и выпустить их в Петрограде. Известным фактом является и то, что в 1918 году на Западном фронте германское командование, по заявлениям англичан, попыталось применить против них специальные бомбы, снаряженные культурами возбудителя чумы, хотя немцы отрицали этот факт. Но именно тогда была впервые поставлена задача по разработке способов ведения бактериологической войны, хотя в тот период не было технологий массового производства биологических возбудителей. Поэтому в 1925 году был разработан Женевский протокол, запрещающий применение биологического оружия и отравляющих веществ первыми (однако не запрещающий ответный удар такими же веществами, их разработку и хранение).

Но справедливости ради стоит отметить, что идея использования лагерей военнопленных «для экспериментального изучения путей распространения возбудителей инфекционных болезней и обоснования необходимых для бактериологической войны данных» принадлежала не нацистским ученым, это было предложение, высказанное в 1935 году польским полковником Карышковским.

Конечно, в Германии исследовался вопрос о возможности применения бактериологического оружия, но в 1931 году профессор Конрих, референт по гигиене при германском военном министерстве, высказал ряд возражений против биологического оружия:

1) в лабораторных условиях невозможно удержать в течение долгого времени возбудитель инфекционной болезни в вирулентном состоянии;

2) наличие вирулентности у микроорганизмов недостаточно, чтобы вызвать эпидемию;

3) при рассеивании микробов значительное количество их погибает от несоответствующих условий.

Германские военные раньше других поняли, что создание биологического оружия – очень дорогое удовольствие. Эти выводы, как показал опыт японских военных, оказались верными – качественное биологическое оружие японцам не удалось получить в необходимых масштабах, и ни одну серьезную вспышку эпидемии в Маньчжурии вызвать не удалось.

По сути, разработки биологического оружия в Германии не проводились до 1940 года, когда удалось захватить в Ле Бурже французскую аэролабораторию, где проводились масштабные эксперименты по распылению вирусов. А в 1942 году гестапо обнаружило в Варшаве лабораторию, в которой польские повстанцы готовили возбудитель сибирской язвы для диверсий против германских войск.

Но все же Нюрнбергский процесс подтвердил, что немцы готовились к бактериологической войне. Немецкий генерал Вальтер Шрейбер, дававший показания на процессе, заявил, что приказ начать подготовку к бактериологической войне отдал начальник главного штаба вермахта фельдмаршал Кейтель. В июле 1943 года в Главном штабе вермахта была созвана секретная конференция. Начальник управления общих дел вермахта сообщил собравшимся, что Гитлер поручил Герингу заняться подготовкой к бактериологической войне, наделив его в этом направлении определенными полномочиями.

Поражения гитлеровских войск под Москвой и Сталинградом требовали скорейшего применения новых способов ведения войны, которые могли бы решить исход войны в пользу Германии. Главное командование вермахта надеялось, что именно бактериологическое оружие отвечает этим целям. На этой конференции была создана рабочая группа под названием «Бактериологическая война». Геринг со своей стороны назначил заместителя по вопросам бактериологической войны. Им стал шеф немецких врачей профессор Бломе, занявшийся практическим руководством по подготовке бактериологической войны. В целях ускорения этой подготовки под Познанью был создан институт (в нем выращивались как бактерии, в том числе чумная палочка, так и вредители растений), которым и стал руководить профессор Бломе. В институте имелось оборудование для проведения бактериологических экспериментов на людях. Проводились также опыты по распылению с самолетов жидкостей, содержащих бактерии. Однако существенных результатов, как и подобные японские эксперименты, они не принесли.

Применяли ли немцы наступательное биологическое оружие? Профессор Йельского университета Фрэнк Соуден утверждает, что единственным случаем применения нацистами биологического оружия во Второй мировой войне было распространение малярии в Италии. Согласно исследованиям ученого, осенью 1943 года под руководством немецкого энтомолога Эриха Мартини немцы затопили осушенные ранее болота к югу от Рима, запустив туда личинок anopheles labranchiae – комаров, которые переносят малярию, что привело к вспышке заболевания в близлежащих районах Италии. Основанием для вывода о применении биологического оружия стало то, что, согласно медицинской статистике, в 1943 году в этом регионе было зафиксировано 1217 случаев заболевания малярией на 245 тысяч человек. В 1944 году таких случаев было уже 54 929! Однако это не оказало никакого влияния на американцев и британцев, высадившихся в этом районе в январе 1944 года, потому что они применяли противомалярийные препараты.

Также нацисты изучали возможности применения возбудителей сибирской язвы. Специалистом в этом вопросе был генерал-майор СС Вальтер Шрейбер. Его исследования не были завершены, однако их результатами интересовались союзники, и в 1945 году Шрейбер был арестован и вывезен в СССР. Но уже в 1948 году он оказался в Западном Берлине. Как утверждает исследовательница Линда Хант, Шрейбера активно использовала американская контрразведка для идентификации бывших нацистов, оказавшихся в Западной Германии. А в 1951 году газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала статью, в которой сообщалось, что Шрейбер, несмотря на то что он считался военным преступником, находится в штате Техас и работает на военно-воздушные силы США. Это вызвало общественный скандал, и результатом бурных протестов американцев стало перемещение Шрейбера в 1952 году в Аргентину – для работы в эпидемиологической лаборатории.

Многие страны мира изучали возможности создания биологического оружия, эксперименты, аналогичные нацистским, проводились во многих государствах – так, в США и Соединенном Королевстве велась разработка кассетных бактериологических бомб. Известно, что США использовали биологическое оружие в войне в Корее. А в Советском Союзе во время Второй мировой войны было сделано много выдающихся достижений в области противобиологической защиты: в 1940 году была создана живая чумная сухая вакцина, защищающая от ингаляционного инфицирования, затем – живая туляремийная вакцина, живая сибиреязвенная вакцина, разработан анатоксин бутулизма; к 1944 году военные бактериологи освоили производство пенициллина, а сразу после войны – стрептомицина.

Следует также отметить, что некоторые немецкие врачи, участвовавшие в создании биологического оружия, после войны продолжили эту работу на союзников, так, консультантом в США был японский генерал Исия. Финансирование программ по созданию биологического оружия уменьшилось только с 1960-х годов, а в 1972 году страны подписали Конвенцию, запрещающую применять, разрабатывать и хранить биологическое оружие. Однако, к сожалению, вопрос о разработке и применении биологического оружия до сих пор не закрыт. И сейчас биологическое оружие рассматривается как одно из самых мощных средств массового поражения.