Текст книги "Окно в Европу"

Часть пятая
ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ ДЛЯ ПОКОЙНИКОВ

1

История с похищением никак не отразилась на Насте, если не считать того, что она смела подчистую все конфеты со стола. Наш человек! Настена восприняла все случившееся, как интересное приключение, значительно обогатившее ее личный жизненный опыт. За исключением короткого момента, когда действительно испугалась. Рассказывала она так, как будто это был рядовой случай из ее жизни.

Оставив Алену на тропинке дожидаться объявления результатов проверки гриба «на вырост», она ломанулась сквозь кусты орешника к заветной березе и была приятно удивлена: белый не подрос, но рядом торчали еще два малыша. Настя прикрыла плантацию травой и распрямилась. В ту же секунду кто-то зажал ей рот и, невзирая на ее неслабые попытки вырваться, поволок в сторону. Взбрыкивая, взлягивая и мыча, Настена успела вспомнить о маме и перетрусить, но мужчина, который тащил ее непонятно куда, прошипел:

– Тихо! Ничего с тобой не случится. Мне просто нужна твоя помощь. – Настена взбрыкнула в последний раз и притихла. – Сейчас я отниму свою руку. Ты можешь заорать и подпишешь смертный приговор Андрею. Я его друг. Вчера только вернулся из командировки. Пытаюсь найти убийцу. Кроме того, выполняю просьбу Ирины – матери твоей подруги. Понятно? – Она кивнула головой, и человек отнял руку от ее рта. Если мужчина и был другом Андрея, то наверняка старшим. Седые, немного всклокоченные волосы, седые усы и бородка. Но фигура свидетельствовала о том, что он дружит со спортом. Вылитый Атос двадцать лет спустя после спасения Франции от собственной жены. – Поговорим в машине, – вполне нормальным голосом произнес он, приглаживая растрепавшиеся волосы. – Не лес, а проходной двор. – Лесок действительно небольшой, со всех сторон лают собаки и рыскают грибники-дачники. Атос вызывал доверие и внешностью и поведением, несмотря на странную манеру знакомиться – путем захвата. Не иначе как в разведке служил. Крыша съехала на правилах конспирации. Видавшая виды «пятерка» синего цвета, как старая кляча, уныло стояла на лесной дороге, уткнувшись носом в ямку. Едва Настя уселась, как Антон (так он представился Насте) завел машину и тронулся в сторону шоссе. Удивиться она не успела. Антон пояснил, что стоящая машина с пассажирами всегда привлекает внимание. А заодно попросил не волноваться – где взял, туда и привезет обратно. Главная задача на данный момент вытащить из западни Ирину Александровну и Наталью Николаевну. Так, чтобы об этом не знала Алена. Она девочка впечатлительная и нервная. У Насти кругом пошла голова, она даже не решилась спросить, что случилось, только пояснила – Алена как раз и будет нервничать и впечатляться ее внезапным исчезновением. Антон, не отрываясь от руля, достал мобильник, набрал номер телефона Алены, продиктованный Настей, и вежливо сообщил в трубку, что Настя вернется через пару часов с интересными новостями. Она было подумала, что такая информация все-таки перепугала подругу, но возражать не решилась. Теперь уже ясно, что звонок был фиктивным. С места в карьер Антон поинтересовался, почему она называет Андрея дядей? Вопрос Настю удивил. На тетю Синельников никак не смахивал. Так она и ответила. – Ты что, действительно его племянница? Двоюродная, троюродная?

– Мне кажется, вы как лучший друг Андрея должны знать такие вещи, – насторожилась Настя.

– Я знаю, что у него была одна двоюродная сестра, но вот о племяннице не слышал.

– Я – позор семьи, – вздохнула Настя. – Обо мне не принято говорить – незаконнорожденная… А зачем вам, собственно, знать эти детали?

Антон замолчал. Настя решила, что он думает над ее вопросом. Похоже, с соображением у него плохо. Но тут Антон заговорил: Андрея пытался убить кто-то из близких ему людей. И этот человек постарается довести задуманное до конца. О деталях он говорить не будет. Просто кто-то хочет устроиться в жизни за его счет. Может быть, Настины родители?

Настена возмутилась:

– Да они знать не знают Андрея! Это я по его же просьбе в самозванках хожу! И то только потому, что надо было организовать невинное знакомство ветеринара с разжиревшим котом. А через последнего – завоевать расположение будущей неродной тещи, доставшейся Нине Сергеевне по наследству от погибшего мужа. Теща никак не хотела отдавать вдовствующую невестку замуж: берегла как хорошую прислугу – для собственных нужд. Долго рассказывать, но итог один: из семьи Рогачевых только этот самый кот и не мог организовать несчастный случай Андрею. У него твердое алиби – на даче отжирался во время трагедии. Падчерица вообще задалась целью отбить Андрея у собственной матери. А та в итоге взяла и в одночасье, не сходя с места преступления, сошла с ума.

Антон долго выяснял детали знакомства и, казалось, остался доволен. Не нравилось ему только поведение двух эксцентричных особ, под которыми подразумевались я и Наташка. Он убедительно просил Настену предупредить нас, что дальнейшее вмешательство в дело поиска убийцы может кончиться для нас плачевно. При этом явно не шутил, в голосе сквозила плохо замаскированная ярость. Настины уверения, в том, что особы никуда и не влезают, действия не возымели. Он заявил, что по часам может расписать наши визиты с целью сбора информации. Но Насте показалось – Антон привирает. Они немного поспорили. Антон опомнился и подобрел – о нас же, неблагодарных, беспокоился.

За разговорами Настя и не заметила, что прибыли на печально знакомое место. Рядом находился коттедж Андрея, только до него немного не доехали. Андрей предложил Насте вылезти из машины, надо было вызволять с третьего этажа упомянутых двух непутевых особ. Одному ему не под силу. Кроме того, убрать из коттеджа улики, доказывающие незаконное вторжение дам в дом в целях детального обыска. И не далее, как сегодня. У него душа горит желанием сдать эти улики, куда следует. Настя растерялась. Входить в дом не хотелось, и она предложила Антону проявить широту души и самому сбегать за дамами и уликами. Он усмехнулся и заявил, что боится привидений. Кроме того, один не справится. Достаточно взглянуть и убедиться в том, что эти идиотки натворили. Насте пришло в голову, что мы с Натальей застряли где-нибудь в дымоходе и его придется разбирать по кирпичику. Наверное, судила по себе.

К коттеджу подошли с обратной стороны – опечатанного черного хода. Насторожила тишина – очевидно, у всех рабочих был выходной. С другой стороны, отсутствие людей могло сослужить и хорошую службу. Она не представляла, какие разрушения мы могли произвести внутри помещения и как туда попали, если двери закрыты и опечатаны. Непонятно и другое – откуда Антон мог знать, что милиция не обнаружила тех самых улик, о которых он говорил. Беда была в том, что все эти рассуждения пришли в Настину голову слишком поздно.

Антон открыл дверь черного хода своим ключом, что служило подтверждением факта дружеских отношений между ним и Андреем. Но все равно Настя решительно отказалась входить первой. Антон засмеялся и пошел вперед. Отбросив в сторону неприятные воспоминания, она уверенно поднялась вслед за ним на третий этаж и, когда он настежь открыл дверь одной из комнат, осторожно просунула туда голову. Комната была абсолютно пуста. До тех пор, пока ее обитательницей не стала Настя. Антон ловким движением руки втолкнул ее за шиворот внутрь, выскочил и закрыл дверь на ключ. Уже из-за двери пояснил, что бояться ей, кроме темноты, нечего. Если привидение и появится, то только для того, чтобы пожаловаться на свою судьбу. Он бы с удовольствием выполнил свое обещание и доставил ее назад, но, увы, – очень торопится, а бросить ее одну где-нибудь на дороге совесть не позволяет. Случись с ней какая-нибудь неприятность, будут считать его виноватым. А утречком придет помощь строителей. Достаточно открыть окно да крикнуть погромче. И пусть благодарит Создателя, что не состоит в родственных отношениях с Андреем.

Настя не стала перечислять оскорбительные слова, которыми она наградила оборотня Атоса. Они его не затронули. Во всяком случае, художественный свист, которым он сопровождал свое отбытие, был довольно радостным. Вместо того чтобы предаваться отчаянию, Настена попыталась проанализировать достоинства своего положения. Получалось не так уж плохо. Она жива, здорова и в своем уме. Над ней не каплет. Правда, не каплет и на улице, но не исключено, что погода может испортиться. И вообще, одной в лесу было бы гораздо хуже.

Настя оторвалась от закрытой двери, в которую лупила кулаками в дополнение к эпитетам, приклеиваемым к похитителю, и оглядела большую светлую комнату с арочным окном. В ней оказалась еще одна узкая дверца – тоже закрытая. До Насти даже не дошло, что не на ключ. Распахнулась она легко – с первого же удара Настиной левой ноги, в который вложила всю злость. За ней была еще одна комната. Не совсем пустая. Там были аккуратно сложены строительные инструменты – разные рубанки, молотки, пилы… В том числе деревообрабатывающий станок. Похожий видела у нас. Он давно уже является украшением нашего гаража и намеком на то, что у хозяина дома руки растут оттуда, откуда положено. На газетных листах лежали спецовки и рабочие рукавицы. Далеко не новые.

В комнате было душно и пахло краской. Очевидно, из неплотно закрытой банки. Зажав нос ладонью, она выскочила обратно – боялась аллергической реакции. Во второй комнате тоже было душно, и Настя настежь распахнула окно. Ни одной живой души с высоты третьего этажа не наблюдалось. Она немного постояла, потом посидела на подоконнике, потом послонялась по комнате и пришла к выводу: лучше сдать пару сессий подряд, чем пару часов промаяться в этой душеловке. Еще через пару часов она была готова встретиться с привидением убиенной женщины – все не так тоскливо. Приходили и другие – более деятельные мысли. Например, наклеить бумажные обои на жидкие. Или обстрогать подоконник, забить в стену пару крепких гвоздей и развесить на них спецодежду. Вот на спецодежде-то она и остановилась. Стараясь не дышать, влетела в другую комнату, подхватила ворох шмоток и выскочила с ним обратно, плотно прикрыв за собой дверь. Маневр пришлось повторить. На этот раз прихватила пилу и пару стамесок. Наконец-то появилось интересное занятие: Настена увлеченно кромсала рабочие куртки и брюки на отдельные полосы, а полосы намертво связывала вместе. Связку довершила пара подтяжек, прикрепленная к чьим-то брюкам. Довершив процесс первой стадии побега, она приступила ко второй. Сняла с петель дверь, морщась от своей недогадливости, открыла окно во второй комнате и выкинула в него банку с вонючей краской. Сначала решила привязать самодельную веревку к изящной дверной ручке, но вызвала сомнение ее надежность. Не долго думая, пленница отыскала инструмент, знакомый ей под названием «ручная дрель», и, высунув от старательности язык, просверлила дырку ровно посередине двери. Угрызений совести не испытывала. «Дядюшка» должен отвечать за поступки людей, которых выбрал себе в близкие друзья.

С помощью стамески самодельная веревка была продета в дырку и завязана тройным узлом. Дверь уложена поперек окна с упором на стены, и Настена начала осторожный спуск. Подводил больной палец на правой ноге, которая активно участвовала в борьбе за свободу. На уровне второго этажа Настя застряла, повиснув на подтяжках, но не потеряв присутствия духа. Висела и спокойно раздумывала, куда шлепнуться лучше – на отмостку или на участок земли, не очень качественно очищенный от строительного мусора и камней. Для первого варианта следовало просто разжать руки, для второго – еще и оттолкнуться от стены дома. В это время и подоспело спасение. Бравые ребята, не церемонясь, вышибли входную дверь и с некоторыми ухищрениями, приложив Настену пару раз головой к стене дома, втянули ее за подтяжки внутрь через окно второго этажа. Затем был долгий и нудный процесс бумажного протокольного оформления всей истории, в течение которого она окончательно обессилела и попросилась назад – в ту келью, из которой совершила побег. Хотелось растянуться на полу и отдохнуть.

Под конец рассказа Настя почти спала. Бабушка ахала и переживала, что ребенок голодный. «Ребенок» с усилием приоткрыл глаза и поведал, что объел всю команду спасателей. Кроме того, ей специально купили двухлитровую бутылку «аква минерале», но она ее не допила. Настену с трудом отлепили от стола и, страхуя со всех сторон, повели в опочивальню – на диван к Алене, где она и уснула, не раздеваясь. Бабушка, сославшись на безумный день, тоже отправилась в свою комнату.

2

Итоги Настиного похищения подводились внизу. Основное недоумение вызывал вопрос: откуда похититель так хорошо информирован? То, что моя версия причины похищения подтвердилась, уже никого не удивила. Исповедь Листратову была коллективно подслушана. Седой Атос, выслеживая Настю у нашего дома, мог слышать наши имена. Но дома меня никто не называет Ириной Александровной… Впрочем, как и подругу Натальей Николаевной.

– Рогачевы! – возмущенно выдала Наташка, и глаза ее сузились. – Они наняли этого мужика, чтобы искусственным путем отстранить нас от расследования… извиняюсь, выяснения запутанных обстоятельств этого дела.

– Рогачевых много – целых три штуки, не считая кота, – заметила дочь. – Да и странно как-то подозревать в сговоре Нину Сергеевну. Она так искренне стремилась замуж за Андрея. К тому же ум и дар речи потеряла не от восторга…

– Игра! Талантливая игра, не более. Бедный ветеринар по непонятной причине богат. И Нинка это намеренно скрывала – боялась упреков в меркантильности! И еще – скажите, кому придет в голову подозревать в убийстве суженого женщину, которая за несколько часов одного дня ухитрилась побывать невестой, женой, а под завязку – и безутешной вдовой? – Ответить нам Наталья не дала. Ее решительное «Ни-ко-му!» поставило точку на других вариантах ответа. – И нас с тобой, дур полосатых, она привлекла к этому делу специально – живые свидетели ее сомнений в искренних намерениях Андрея. Только после нашего одобрения личности жениха перлась напролом через тернии к свадьбе. А сейчас новобрачные немного оклемаются и подадут заявление на развод, поскольку Андрей знает, что Нинель предоставила ему свободу полета. И Нинка этого знания боится. Поэтому и слиняла из психказемата. – Глаза подруги горели таким негодованием, что впору было выключать свет.

– Мне приходят в голову другие мысли, – медленно возразила я. – Нинель здесь и при чем и ни при чем. Что касается умолчания по поводу упакованности Андрея – оно объяснимо. Ну представь себе, Нинель звонит тебе и спрашивает совета – ей, толстой бедной вдове, предложил руку и сердце очень симпатичный мужчина, младше ее на пять лет, имеющий за душой умопомрачительные капиталы, обеспечивающие стабильное безбедное существование и ей, и ее семье. Что бы ты посоветовала Нинели? Однозначно: немедленно прекратить разговор и тащить парня регистрировать брак, пока он не раздумал. Нинка просто не верила до конца своему счастью и выискивала подвох. Вот и не дала полную характеристику состоянию Андрея. Чтобы обеспечить беспристрастность взгляда со стороны. Она даже не стала тебя разубеждать, что жених не иногородний. А что касается сцены в комнате после падения Андрея, то это не игра, а шок от зрелища, которое предстало ее прекрасному взору. Что, если ее собственная дочь вытолкнула отчима в окно? Ты же сама выдвигала такую версию. Разница в появлении Леки и Тамары в квартире и падении Андрея – какая-то минута. Если Тамара Васильевна поднималась медленно, то Лека могла легко вспорхнуть и опередить старушку. Можете представить весь ужас положения Нинели? Тут не только сбрендишь, просто в голову не приходит – на что решишься. Такой напряг на психику! Узнав, что Андрей жив, она просто удирает – и из жизни Андрея, и из жизни дочери, на пути которой встала. – Я говорила совсем не то, что думала. Просто не хотелось раньше времени пугать народ.

– Тогда при чем тут Атос? – недоуменно спросила Алена.

– Да. Действительно. Атос здесь как-то ни при чем. Наверное, сам по себе. Знаете, нам всем надо отдохнуть. После сна появятся новые, более умные мысли. Алена! Завтра несете вахту здесь на месте, не выходя за пределы дачи, пока мы с Натальей смотаемся к одной старушке. В оба глаза следите за дачей Рогачевых. Возьмите в шкафу старый отцовский бинокль. Ему цены нет. Не упускайте ни одной детали, вплоть до того, какая собака прислонилась к рогачевскому забору. И постарайтесь не разбудить отца. После дежурства он наверняка завалится спать. Разбудите – мало не покажется!

Мы уже встали, чтобы разойтись, когда меня дернуло за язык заметить, что двоюродную покойницу, в смысле сестру Андрея, убил Атос. И Наталья, и дочь так и плюхнулись туда, откуда встали. Я вздохнула. Не следовало это сообщать, на ночь глядя. От меня ждали продолжения. Пришлось продолжить:

– Единственная комната в доме, которая дополнительно закрывалась на ключ, – комната, дверь из которой вела в другую, выполнявшую роль хранилища инструментов рабочих. Больше в доме красть нечего. Мебель еще не завозили. Рабочие собирались вернуться за инструментами, но, в первую очередь, за окончательным расчетом. И Атос это знал, поскольку именно у него были ключи от этой комнаты. Заранее спланировал, как заманить в дом Викторию, а затем воспользоваться ломиком или еще чем-нибудь подобным – набор инструментов достаточно широкий. Тюкнул несчастную по головушке, лишив ее жизни и состояния. – Я вздохнула и посмотрела на часы: – Может, перенесем лекцию на завтра?

– Вот еще глупости! – возмутилась Наташка. – Интересно, выходит, на момент нашего визита весь дом был открыт?

– На момент нашего визита – да, – согласилась я. – А на момент появления милиции – нет. Ключей не было, следовательно привлекали специалистов, чтобы открыть замок, а может, и неспециалистов, чтобы ее выбить. Так или иначе, впоследствии дом закрыли. Для осмотра места происшествия в качестве понятых скорее всего были приглашены рабочие с соседней стройки. Они вполне могли починить дверь и врезать новый замок. Это объясняет, почему Атос не вошел в дом с парадного входа – старый ключ не подходил. А вот с черного – запросто! Вопрос: откуда у него вообще ключи? Каким-то образом это следует уточнить. И еще – не могли ли его видеть в тех местах раньше? Мне почему-то кажется, что могли. Но скажу честно, никакого желания ехать туда у меня нет. Обсудим это завтра.

– Я домой не пойду! – решительно заявила Наташка. – И Деньку на съедение врагу не оставлю. Пошли все вместе собирать меня к вам.

– У нас котята… – слабо напомнила Алена.

– А у меня жизнь на волоске! Блин, ввязалась в историю! И Боря взял дурную привычку работать до посинения. Моего! Естественно – от страха. Вы что, хотите сказать, что бросите меня с собакой на произвол Атоса? Он уже одну стерву насмерть укокошил… Ой, я неправильно выразилась… Ко мне это слово не подходит…

– Вы имеете в виду миледи? Свою жену? – попыталась исправить положение Алена.

– Да какую, на фиг, миледи?! Я имею в виду покойницу из коттеджа.

– Определенно пора спать, – подвела я итог. – Все смешалось в доме Ефимовых: Антон, Атос, двадцать лет спустя и накануне. «Век нынешний и век минувший…» Алена, тащим ящик с котятами к тебе в комнату. Элька сама прибежит. Дверь закроете и переночуете с подселенцами. Потом пойдем переселять тетю Наташу с Денькой.

– Я раздумала, – мрачно заявила подруга. – У меня на всех окнах первого этажа решетки и замок с засовом. Здесь, в ваших хоромах, меня быстрей достанут. Только мобильники рядом с подушкой положите. И ночью прислушивайтесь, не будет ли Денька гавкать громче меня?

3

Димка с дежурства задержался. А мы утром благополучно проспали. И, еще не совсем проснувшись, я была в скверном расположении духа. Именно поэтому хмурая физиономия мужа стала дополнительным раздражителем. А может, сработала наконец народная мудрость: «С кем поведешься, от того и наберешься». В первый раз в жизни нудно разворчалась. В том плане, что не следует дорогому супругу демонстративно показывать свою чрезмерную усталость после дежурства. Никто его дежурить в больнице сутками не обязывает, тем более в его положении. Для этого есть рядовые врачи. А если их не хватает, это забота администрации. Если у администрации денег мало, следует решать вопрос выше… Тут я осеклась – нет, чем выше, тем, пожалуй, бесполезнее. Физическое и духовное здоровье нации наверху никого особо не беспокоит. Врачи и педагоги – изгои общества. И общество клепает из них хапуг, взяточников и так далее. Главный вопрос не как лечить и учить, а кого! Ибо людям этих благородных профессий тоже надо выживать, а некоторым даже жить. Жить хорошо, я имею в виду. Вот и растит общество свое молодое поколение больным и морально, и физически. Далеко за примером ходить не надо – призывников в армию практически здоровых нет, наркоманы размножаются со страшной силой…

– Ир, помолчи, а? – Димка сидел с таким убитым видом, как будто именно он виноват во всех бедах общества.

Я моментально опомнилась. Проснулась, наверное:

– Димочка, иди умойся, будем завтракать. Потом отдохнешь и встанешь, как огурчик…

– Ночью убит больной, лежавший в одной палате с Андреем. Ты была права. Рассчитывали убить Андрея, но его вчера перевезли в другую больницу. Я поверил твоим доводам, и Листратов в разговоре со мной тоже проявил озабоченность. Следовало вообще оставить эту палату пустой…

– Дима, но там же охранник у бокса интенсивной терапии, дежурная медсестра на посту, дежурный врач. Наконец, охрана у входа!

– Судя по всему, преступница проникла в отделение заранее и где-то отсиживалась. После шестнадцати часов основной медперсонал разъезжается по домам. А если переодеться в одежду типичного больного, никто и не заподозрит, что человек посторонний. Можно натянуть униформу медсестры или врача и сослаться на принадлежность к другому отделению – эффект тот же. Больница – целый город. Дежурный хирург травматологического отделения вместе с дежурной медсестрой до одиннадцати в ординаторской смотрели телевизор и пили кофе, потом врач улегся спать там же, а медсестра – в холле на креслах. В начале двенадцатого к охраннику подошла медсестра из отделения гастроэнтерологии и угостила его бокалом кофе и бутербродами. Веселая, разговорчивая женщина. В течение дня он видел ее пробегавшей мимо раза три. В последний раз она нечаянно споткнулась и чуть не упала на него. Автоматически он ее поддержал. Медсестра поблагодарила и пояснила, что здесь у нее лежит родная сестра, и она, пользуясь своим положением, выкраивает время ее навещать. Они немного поболтали, посетовали на тяжелую жизнь. Женщина дождалась, пока охранник поужинает, и заторопилась назад – боялась, что ее хватится дежурный врач или больные. Уже не в силах бороться с неожиданно навалившейся тяжестью и сонливостью, затуманенным сознанием охранник понял, что медсестра так и не ответила на его вопрос, почему она разгуливает в резиновых перчатках.

Утром в половине шестого дежурная медсестра травматологического отделения обнаружила скорчившегося охранника на полу рядом со стулом. Он спал странным тяжелым сном и на попытки разбудить его не реагировал. Но, со всей очевидностью, был жив. Испуганная сестричка побежала будить хирурга. Минут через десять у охранника собрался консилиум из врачей разных специальностей, и только тогда хирургу пришло в голову, что состояние охранника вызвано не самодеятельностью организма, а вмешательством извне. Ругнувшись, он влетел в палату номер три. И в ту же минуту оттуда донесся его разгневанный голос: «Ольга! Быстро! Реанимацию!»

Реаниматоры появились мгновенно, но вернуть к жизни Сторожкина Ивана Павловича, шестидесяти двух лет, удачно избежавшего смерти под колесами автомашины, уже не представлялось возможным. Он был мертв как минимум уже пять часов.

Я вспомнила белую мумию, лежавшую под капельницей и пытавшуюся что-то сказать. Вчера с этой мумией поздоровалась в первую очередь. В голову закралась эгоистичная мысль – хорошо, что для меня Иван Павлович остался обезличенным. Его лицо не будет вечным укором стоять перед глазами. А вот каково сейчас родным? Лучше бы я проснулась позднее, а еще лучше, если бы муж ничего не рассказывал. И еще этот охранник…

– А охранник остался жив?

– Да, привели в чувство. Большая доза снотворного. От него-то и узнали подробности. Естественно, никакой медсестры из отделения гастроэнтерологии, похожей на женщину, приметы которой он указал, и в помине не существовало. Заодно проверили все другие отделения – бесполезно. Ольга уверяет, что все входные двери с лестницы на ночь были закрыты на ключ. Но что можно спросить с человека, который работает за троих?

– Дима, а чем был убит Сторожкин?

– Не знаю. Это установит эксперт. Но, как сказал Листратов, внешних повреждений нет.

– Ну да, – пробормотала я. – Зачем женщине связываться с оружием, если есть шприц и средство для обеспечения страдальцу вечного покоя? А куда же делся Андрей?

– В надежное место делся. Под квалифицированную помощь врачей, не под своим именем и не со своим диагнозом. Но куда именно, не знаю. Да, забыл спросить, как Настя? – Я с готовностью сообщила, что, проснувшись, она будет готова к новым свершениям. Димка слабо улыбнулся и удовлетворенно кивнул: – Вот что… Пожалуй, завтракать не буду – сразу лягу. Ты, надеюсь, сидишь дома?

– Обязательно. Только съездим с Наташкой на дачу к одной старушке. За рассадой цветов. Листратов в курсе, – торопливо добавила я, заметив, что взгляд мужа посуровел. – Неудобно как-то. Обещали.

– Откуда она появилась, ваша старушка?

– А со станции. Она цветами торговала – за деньги. А мы – котятами – бесплатно. – Я нагнулась якобы в поисках тапочек. Ко мне выражение «врет и не краснеет» неприменимо. Этакая застенчивая лгунья.

Димка вовремя начал переодеваться. Босиком я вылетела из комнаты и понеслась вниз, мимоходом заглянув в комнату дочери. Ее кровать была пуста, а Настя мирно спала.

Внизу текла мирная жизнь.

– Мамуль, наша бабушка тоже в подоле принесла! – встретила меня дочь радостным известием. Бабуля в фартуке, концы которого она крепко держала в руках, тащила кошачье семейство, разбежавшееся по всему первому этажу. Элька была на работе – ловила мышей.

– Эдак мы их всех передавим! Бегают под ногами – не угонишься. Вот счастье-то привалило: на старости лет у кошки в няньках сидеть! Пятый раз собираю! – Сердясь, она выложила троицу на диван. – Алена, пихай котят в их убежище. Мне наклоняться трудно.

Не успела бабуля договорить, как полосатый Шустрик уже сполз с дивана и помчался на кухню. Следом за ним свалился пушистый – весь в Эльку – серенький комочек. Немного отбежав от дивана, комочек плюхнулся на пол и заснул.

– Плюха, – невольно сказала я. – Плюха, Плюшка – другого имени и не придумаешь. Независимо от того, мальчик это или девочка.

– Девочка, – авторитетно заявила Алена. – Остался только один безымянный – только посмотрите на его гордый, независимый вид!

Третий котенок средней лохматости смешно сидел на диване, моргал глазенками и переводил их на каждого из нас по очереди. Рука невольно потянулась его погладить. Он никак не отреагировал.

– Гога! Он же Гоша, он же Жора, – заявила Алена.

Котенок не возражал. Ему было некогда – что-то увидел на полу, умная головка перевесила все тельце, и он ткнулся в край дивана. Дочь осторожно спустила его на пол. Он подошел к Плюшке и завалился спать, не обращая на нас больше никакого внимания. Шустрика нашли уже без меня и с помощью Эльки. Он застрял между холодильником и стеной, где, смирившись с неудобством, мирно дремал, пока кошка не разразилась отчаянным мяуканьем.