Текст книги "Магия янтаря"

– Ну ты, Рольф, гуляй сам, а мне нужно готовится к сессии.

Он вошел в свою комнату, где на столе лежали его конспекты и, присаживаясь к столу, обратил внимание на то, что в его комнате люстра включена на все шесть лампочек. «Странно, – подумал парень, – я днем никогда свет не включаю. Ну а если иногда и включаю, так только всего лишь на три лампочки. Да, наверно, это я случайно включил когда выводил собаку гулять». Он снова углубился в конспекты, и просидел с ними до самого вечера.

Довольный выполненной работой он пошел на кухню попить чай и покормить собаку. Попив чай, насыпал сухой корм овчарке, стал звать собаку на кухню, но пес, усевшись у входа в дом, не выполнял команды данные хозяином. Тогда парень взял собаку за ошейник и с силой затащил на кухню. Овчарка, забившись в угол кухни, даже не притронулся к пище. «Странный ты стал, Рольф, надо показать тебя ветеринару. Может, тебя случайно укусил клещ. Но я у нас на хуторе ни разу клещей не встречал».

Наблюдая за поведением собаки, Никита услышал разговоры, идущие из зала дома. «Наверное, приехали ребята», – подумал парень и быстро направился навстречу однокурсникам. Но когда он вошел в комнату, то даже слегка вздрогнул. В комнате снова горели все электрические лампочки, телевизор был включен на такую сильную громкость, что в серванте позвякивала посуда. Никита выключил свет, снизил громкость у телевизора, присел на диван. «Ничего не могу понять, какая то чертовщина в доме завилась, – вслух произнес он. – Я человек несуеверный, ни в чертей, ни в леших никогда не верил и не поверю». Вдруг перед ним, словно молния снова включились в комнате все электрические лампочки, а телевизор тут же выключился сам. Но Никита не испугался. Он поднялся с дивана, выключил горящий в зале свет, пошел на кухню где, навострив уши, сердито рычал Рольф. Он присел на корточки рядом с овчаркой, стал ее гладить по голове, приговаривая: «Ну чего ты, глупенький, ворчишь? Тебя в доме никто и никогда не обижал».

Вдруг на кухне одновременно включились электрический чайник и вытяжка у газовой плиты. Никита испуганно посмотрел на овчарку, а та неожиданно, словно ее укусила оса, вскочила на ноги и, визжа, бросилась к выходу. Испуганный Никита, отворив дверь, пулей выскочил на улицу следом за овчаркой. Он долго сидел на улице, со страхом вспоминал все моменты происходящего в доме. И тут он решил позвонить Николаю Сысоеву и рассказать о вещах, происходящих в доме на его хуторе.

Рассудительный Николай, внимательно выслушав встревоженного друга, сказал:

– Напрасно ты так испугался. В моей жизни очень часто бывают такие случаи, когда неожиданно включается свет или телевизор. Все электрические приборы, как и мы, люди, допускают погрешности и иногда включаются сами без прикосновения руки человека. Выше нос, дружище, мы с Борисом через пару часов будем у тебя на хуторе.

Николай, изложив сидящему рядом с ним Борису страшилку о приключениях в доме на хуторе у Никиты. Они приняли решение позвонить однокурсницам, которые длительное время принимают участие в сеансах спиритизма. Выслушав парня, студентка сказала:

– А ничего, мальчики, здесь удивительного нет. Никита впустил к себе в комнату во время провидения сеанса спиритизма вызываемого духа, а выпустить его забыл. Естественно, дух теперь живет с ним в одной комнате и, как барабашка, иногда напоминает хозяину комнаты о своем существовании.

– Что же теперь делать Никите? – взволнованным голосом закричал в трубку Николай.

– Мы вас предупреждали, что после сеанса спиритизма необходимо выпустить дух из комнаты. – И громко засмеявшись, добавила: – Ничего здесь страшного нет. Если это дух хорошего человека или доброй женщины, то Никите на хуторе будет не одиноко.

– Да что ты говоришь, – возмутился Николай, – мы тогда вызывали дух Германа Геринга. Он сначала охотно с нами общался, а потом стал нас материть русским непристойным матом.

Даже не знаю, чем вам и помочь, – вздохнула однокурсница. – Ведь спиритизмом нужно заниматься грамотно и очень осторожно. А вы допустили самые непоправимые ошибки. Первая самая страшная ошибка, что вы вызвали дух из самой преисподней, то есть дух человека покончившего свою жизнь на земле в результате суицида. И насколько мы все осведомлены, то Герман Геринг отравился цианистым калием. А вторая ваша ошибка была в том, что вы, закончив сеанс спиритизма, не соизволили открыть ни форточку, ни заслонку в трубе дымохода. Я даже не знаю, что вам и посоветовать в данной ситуации, – упавшим голосом сказала в телефонную трубку девушка.

В комнату растревоженных ребят вошла мать Николая и, присаживаясь рядом со стол, сказала:

– Я случайно услышала ваш телефонный разговор, от которого у меня от страха даже застучали зубы. Это кто же вас, бестолковых мальчишек, надоумил заниматься этим сатанинским занятием? Давно вы этими делами занимаетесь?

– Нет, мама, – виновато опусти голову Николай. – Всего один единственный раз мы во время сеанса спиритизма вызвали дух Германа Геринга. Просили его поведать нам тайны захоронения бункеров с награбленными культурными экспонатами.

– О чем вы только думали, ребята? Неужели Геринг прятал ценности, чтобы кто-то другой, кроме его самого, завладел этими сокровищами? Я, как учитель русского языка и литературы, уверяю вас, что этими ценностями мракобесы Гитлер и Геринг владеют даже в аду. А вот спиритизмом заниматься, чтобы вы знали это, большой грех. Кроме того силы зла часто мстят тем людям, которые вмешиваются в дела четвертого измерения «рогатых».

– А что же теперь делать Никите? Ведь сеансом спиритизмом мы занимались на хуторе в его кабинете.

Мать вышла в свою комнату и принесла икону Спасителя.

– Вот, поставьте икону в его комнате, и пусть он перед тем, как ложится спать, прочитает перед ней три раза молитву Отче наш.

– Да что ты, мама, это нас, твоих детей, ты научила молиться, а Никита – материалист, он не во что противоестественное не верит.

– Это пока все, что я вам могу посоветовать. В субботу буду в храме и обязательно поговорю со священником.

Мать приступила к работе по дому. А ребята поехали на хутор к своему другу Никите, которого застали, понуро сидящим у входа в дом. Рядом с ним, положив на передние лапы голову, лежала собака, которая, навострив уши, тревожно поглядывала на двери дома. Иногда она без причины морщила морду и злобно рычала.

Ребята вышли из автомобилей, закурили. Николай, крепко затягиваясь сигаретным дымом, сказал, обращаясь к Борису:

– То, что в доме засела нечистая сила, свидетельствует странное поведение овчарки. Животные бесов и недобрых людей чувствуют даже на расстоянии.

В это время Никита поднялся и пошел к однокурсникам. Он старался держаться бодро, но в грустных глазах его стояла тревога. Николай молча достал из сумки икону, на которой был изображен Спаситель и, подняв ее над своей головой, громко читая Отче наш, пошел в дом.

Войдя в комнату, где они на прошлой неделе проводили сеанс спиритизма, он несколько раз пронес икону по всем четырем углам комнаты. Поискал глазами место для иконы и, быстро сделав несколько шагов к кровати, поставил ее на тумбочку, стоящую с правой стороны. Затем, подойдя к другу, серьезным тоном сказал:

– Моя матушка велела тебе перед сном прочитать перед иконой Спасителя три раза молитву Отче наш. После этого можешь ложиться спокойно спать. Господь не позволит к твоей крещеной душе дотронуться нечистой силе.

– Я, конечно, крещеный, а вот молитвы ни одной не знаю, – со страхом произнес Никита. – В нашем доме это как-то было не принято.

– Не переживай, – махнул рукой Николай, – читать молитву Отче наш я тебя научу. А чтобы не боятся нечистой силы, нужно произносить слова молитвы «да воскреснет Бог и расточатся врази его».

Никита, словно чего-то стесняясь, повторил за Николаем слова молитвы. И убедившись, что он их запомнил, немного успокоившись, сказал:

– Пойдемте на кухню, я вас покормлю тушеными кальмарами в сметане. Мне мама два дня назад привезла этого деликатеса полную кастрюлю. Они с отцом поехали подлечиться в санаторий для военных в Светлогорск. Ведь вы знаете, что отец воевал в Чечне, был дважды ранен, имеет правительственные награды. За эти заслуги он один раз в году может отдыхать и лечится бесплатно. А вот за нахождение в этом санатории мамы, платит 50 процентов стоимости. Мне они привезли на хозяйство канарейку и, естественно, на неделю приготовленных обедов.

За ужином ребята забыли о дневных тревогах. А когда наступила ночь, устроившись каждый на своей постели, безмятежно уснули.

Утром бодрые и спокойные они вышли во двор, позанимались физической зарядкой и, приняв контрастный душ, снова сели к столу. Ели с большим аппетитом, накапливали силы к предстоящей осенней сессии.

После обеда гости уехали, а хозяин дома включил телевизор, долго смотрел спортивные соревнования. Спать он пошел в свою комнату далеко за полночь. Следом за ним в спальню пошел притихший Рольф. Он лег рядом с хозяином на кровати, прижался к Никите, закрыл глаза и, как человек, слегка даже захрапел. Хозяин, думая о предстоящей сессии, тоже заснул.

Его крепкий сон нарушил какой-то непонятный шум, идущий с улицы. Никита поднялся с постели, выглянув в окно. Автомобиль его стоял на старом месте, и это парня успокоило. Он снова лег на кровать, и снова заснул. Но спать ему долго не пришлось. Его разбудил какой-то непонятный гул, несшийся из печи. Как будто в трубе гуляла и завывала вьюга. Никита высунул голову из-под одеяла, прислушался. С улицы шел душераздирающий шум. Казалось, что кто-то бегает вокруг дома, сильно шлепая ногами. До слуха хозяина дома доносились какие-то странные звуки: то рев какого-то не знакомого зверя, то мычание коровы, то поросячье хрюканье, то скрежет. Никита спрятал голову под одеяло, старался не слушать происходящего за дверью. Но вдруг раздался сильный стук в двери, следом – в окна. Потом этот стук превратился в непрерывные удары. Били чем-то тяжелым по трубе, и из печи в дом понеслись волчьи протяжные завывания. От этих звуков овчарка забилась под одеяло, поджав хвост и, морща морду, злобно рычала. Хозяин дома почувствовал, как собака, прижимаясь к нему, трясется всем телом. Никита понял, что животный страх, который охватил его сердце и душу, передается собаке, и она пытается получить защиту от хозяина дома.

Превозмогая страх, на ватных ногах, с трясущими руками он сбросил с себя одеяло, схватил обеими руками стоявшую на тумбочке рядом с его кроватью икону Спасителя. Затем снова запрыгнул в кровать. Подложив под спину подушку, студент, прижимая к себе икону, стал громко произносить имя Бога. Молитв он никаких не знал, а те слова, которым его учил Николай, словно вылетели у него из головы. Все что мог только вымолвить парень, были слова: «Господи, спаси и защити мою душу грешную». И он тут вспомнил слова своего друга, который утверждал, что к крещеной душе нечистая сила не притронется. И он, с усердием произнося слова Бога, стал усердно молиться.

Когда студент услышал, что часы с кукушкой в его кабинете пробили ровно два часа ночи, он осознал, что время пик, когда бесится и разгуливает нечистая сила, закончилось. Теперь ему было нечего бояться. Стуки в дверь и окна прекратились. Перестало из печки нестись волчье завывание. Положив голову на подушку и, не выпуская из рук икону Спасителя, хозяин дома заснул.

Проснулся он от того, что собака стала слегка поскуливать, – просилась на улицу. Студент сбросил с себя одеяло, поставил икону на место и стал вспоминать события прошедшей ночи. Но как он не пытался вспомнить хотя бы что-нибудь, сделать ему это не удалось. Проведенная в страхе ночь все-таки оставила свой отпечаток. Он чувствовал во всем теле непонятную ломоту и усталость. Наконец он вспомнил, что, уезжая, родители привезли ему клетку с канарейкой и велели у нее в клетке производить регулярно уборку, ежедневно наливать свежей воды и подсыпать корма. Он поставил клетку на стол, навел в ней надлежащий порядок, насыпал свежего корма и налил из – под крана холодной воды. Потом он насыпал в собачью миску сухого корма, позвал на кухню овчарку. Но пес улегся на небольшом расстоянии от входа в дом и, положив мордочку на передние лапы, мирно спал. Никита, позвал собаку. Рольф с небольшим желанием поднялся и пошел к хозяину. Проходя мимо входной двери, он, наморщив морду, злобно зарычал, а потом, поджав хвост и прижав к голове уши, словно ошпаренный кипятком, отскочил вглубь двора. Там он присел и долго наблюдал за входной дверью.

– Ладно, злюка, продолжай дрыхнуть, – недовольно крикнул ему Никита. – Есть захочешь, прибежишь, как миленький.

Войдя в квартиру, он с опаской осмотрел все комнаты, подумал: «Такая сильная и смелая собака, как овчарка, оказалась трусливее, чем заяц. И чего, собственно говоря, боится эта служебная собака? А может, она способна видеть вокруг себя то, чего не вижу я».

Он вошел в свою спальню, открыл правую половину окна. Когда он повернул голову в сторону тумбочки, стоящей у кровать, то от увиденного у него появилась на лбу испарина. Крупные капли пота потекли медленными ручейками, заливая глаза. Стоящая на тумбочке икона с ликом Спасителя, лежала на полу лицевой поверхностью к земле.

– Кто это сделал, – не помня себя, заорал хозяин дома. Он поднял икону с пола, вытер ее полой своей рубашки и поставил на то место. Жуткий страх охватил его душу, он понял, что в доме завелась нечистая сила. «Вот поэтому собака и боится идти в дом», – мелькнула догадка. Он взял в руки икону и, вглядываясь в строгий лик Спасителя, вдруг громко зарыдал. Немного успокоившись, пошел вместе с иконой на кухню и, насыпав в собачью миску корм, понес его во двор собаке. Едва он поставил перед носом овчарки миску с кормом, как пес бросился к ней и, с огромным аппетитом в считанные секунды опустошил посудину.

Сидя на скамейки у входа в дом, Никита наблюдал за действиями своего любимца. Закончив есть, пес облизал миску и тут же прилег на землю.

– Ты, наверное, после сухого корма хочешь попить водички? Ну, так пошли в дом, я тебе уже заполнил твою любимую чашку свежей, холодной водицей из-под крана. – Но Рольф сидел на своем месте, поворачивая голову с одной стороны в другую, тревожно наблюдал за входной дверью.

Будущий историк положил на скамейку икону, вошел в дом и, вышел из него с чашкой, заполненной до краев холодной водой. Поставив ее перед собакой, стал наблюдать, с какой жадностью пес лакал длинным розовым языком холодную жидкость. Студент еще некоторое время посидел на скамейке глядя на хмурое холодное небо. Потом перевел взгляд на овчарку, подумал: «Чего это он мне тут забастовку устроил? Сейчас пойдет дождик, он что так и будет сидеть посредине двора».

Первые крупные капли дождя упали на землю. Собака поднялась и поспешила под навес пристройки. «Да, в доме моем что-то творится недоброе, если в него даже собака боится входить», – со вздохом подумал студент. Он снова внимательно посмотрел в лицо Спасителя и, крестясь, сказал:

– Прости меня грешного, Господи, за то, что я долгое время не верил, что ты существуешь.

Дождь усилился. Никита подумал, что икону никто на пол не бросал. Видимо, она сама упала от сквозняка, когда он открывал створку окна в своей спальне. Эта мысль студента немного успокоила и он, прижимая икону к своей груди, с опаской вошел в дом и поставив икону на место.

По дому он ходил словно неприкаянный, со страхом ожидал ночь. Включив во всех комнатах свет, стал смотреть по телевизору спортивную передачу. Увлекшись этим мероприятием, он даже забыл о той проблеме, которая появилась у него в доме две недели назад. Когда спортивная передача закончилась, хозяин дома подумал: «Странным каким-то я стал. Ведь с детских лет ничего не боялся. Ночью ходил по хутору вдоль и поперек, да и спал один в доме, когда у нас на хуторе еще не было электричества».

Он вышел во двор, стал звать собаку, но та на его команды даже не обращала внимания. «Ну и спи на улице, если ты такой у меня трус», – и он вошел в комнату, включил настольную лампу и, положив рядом с собою икону, укрылся одеялом. Он себя постоянно убеждал, что в его доме ничего, сверхъестественного не происходит. Просто он сам себе навыдумывал все эти странные приключения. С такими мыслями он заснул.

Проснулся он от появления в его комнате зловонного запаха. Ему подумалось, что он поленился и не выпустил гулять на улицу собаку. Но, пощупав рядом с собою подушку, где всегда спал Рольф и не обнаружив его, он с нежеланием открыл глаза. Увиденное им так его испугало, что он тут же обмочил всю постель. На расстоянии вытянутой руки перед ним стоял какой-то странный человек в грязной рабочей одежде. «Это у меня галлюцинации», – вслух сказал студент.

– Нет, не галлюцинации, – утвердительным голосом сказал незваный пришелец. – Я, Герман Вильгельм Геринг, 1893 года рождения. Ты что меня не узнал?

Никита, выглядывая из-под одеяла, испуганно покачал головой.

– Да, ты прав, я очень изменился за то время, когда союзники меня держали в тюрьме до вынесения приговора Международным трибуналом. За это время я потерял тридцать килограммов своего веса. – И, прохаживаясь по комнате, медленно продолжал. – Вы все привыкли видеть блистательного и всемогущего Геринга в военной одежде. Но я явился в том обличии, в каком ушел из этой жизни в иной мир. На моей одежде отсутствует свастика, которую все привыкли видеть на моем военном мундире. Я всю свою жизнь, которую провел на земле, нес этот единственный дорогой моему сердцу зловещий символ, таинственный и недобрый знак. Этот не разгаданный, символизирующий неистовую злую энергию, символ не прерывного творческого движения, который называется свастикой. Однако союзники меня лишили возможности носить этот символ. Они меня бросили в сырую землю в грязной, старой тюремной робе.

Все они надеялись, что после того, как я и мои коллеги по борьбе с коммунистами и другим не полноценным быдлом, будут лишены жизни и зарыты в землю, с нами будут похоронены все наши идеи, замыслы и, естественно, наш символ. Свастика сопровождала меня всю жизнь. Этим символом были отмечены встречи с дорогими мне людьми, какими были Адольф Гитлер и моя любимая женщина. Правда, от этих встреч меня любимый символ наградил только бедой, но не разочарованием. Хотя я был всегда уверен в том, что свастика принесет мне любовь, богатство и счастье. Но, тем не менее, даже находясь в ином мире, я и мои соратники по-прежнему поклоняются символу энергетического зла, каким является свастика.

Наконец гость замолчал. Он прошелся несколько раз по комнате, причем ходил он как-то странно. Повернув лицо в сторону студента, он медленно двигался то в одну сторону, то в другую. И тут хозяину дома пришла в голову мысль о том, что это никакой не Геринг, это нечистая сила в его обличии. И он вспомнил, что где-то читал, что нечистая сила никогда не поворачивается спиной и не показывает свое лицо в зеркале.

Вдруг громко забили часы с кукушкой. Гость как-то испуганно вздрогнул, сказал:

– Мое время сегодня истекло, но я не прощаюсь. Я к тебе приду завтра. – И его лицо, словно облако, растаяло в комнатном пространстве. А вместе с ним улетучился зловонный запах.

Никита закрыл глаза, пытался осмыслить, что же с ним сегодня произошло. Вспоминая произошедшее, парень пытался обдумать каждое слово, сказанное ночным гостем. Напрягая до боли свои мысли, он не заметил, как заснул.

Спал он долго, и проснулся когда услышал во дворе лай собаки. Он вышел на крылечко своего дома, подумал: «Светит яркое солнце, на голубом небе не единого облачка, веселый и энергичный пес крутится вокруг высокого дуба, в кроне которого по ветвям перебегает веселая белка. – И сладко потягиваясь, сказал сам себе вслух: «Все мои ночные кошмары, это всего лишь мой сон».

Он возвратился в дом, и у него тут же изменилось настроение. Запах ночного зловония еще летал в спальне, хотя окно было на половину открытым. У него снова испортилось настроение. Он подошел к своей кровати, попытался ее привести в порядок, но тут же отдернул руку от одеяла, словно его укусила гадюка. Вся его постель была мокрой, и от нее исходил резкий запах мочи.

Никита присел на краешек кровати, подумал: «Все это зловоние я сам ночью выписал в свою собственную постель», – и, не раздумывая, снял постельное белье и отнес его в стиральную машину. И когда энергично закрутился барабан стиральной машины, он налил полное ведро горячей воды, насыпал в него немного стирального порошка, стал губкой смывать сырое пятно на кровати. Долго он крутился вокруг матраса, и когда был уверен в том, что все свои ночные грехи смыты, включил утюг и стал медленно просушивать крупное продолговатое мокрое пятно на матрасе.

Покончив с работой, он позвонил в Сетлогорск отдыхающим родителям. Его очень интересовал только единственный вопрос: когда родители возвратятся домой? Слушая сына, мать спросила в телефонную трубку:

– Здоров ли ты, сынок? – Что-то мне снятся плохие сны.

– Да не беспокойтесь вы обо мне. У нас с Рольфом все в порядке. Очень по вас скучаем.

Выключив телефон, мать сказала мужу:

– Знаешь, Павел, по голосу Никиты я поняла, что у него не все в порядке. Голос у него не то больной, не то испуганный. Давай на выходные смотаемся на хутор.

– Да кокой там хутор, нам то отдыхать осталось всего три ночи и четыре дня. За это время, я думаю, с ним ничего не случится.

Никита снова вернулся в свою спальню. В ней было свежо, стоял запах приято пахнущего стирального порошка.

– Так этот зловонный запах шел от моей постели, – стал вслух размышлять он. – Только подумать, такой здоровенный мужик всю ночь писал в свою постель. – Усмехнувшись, стал сам себе возражать. – Не может быть, чтобы я без причины, вот так взял и обмочил всю свою кровать. Ведь у меня крепкий мочевой пузырь, я могу терпеть не писая целый день. – И вдруг у него в мыслях пронеслись слова, посетившего его ночью духа Геринга, с которым он слово блудил всю ночь. Он хвалился, что поклоняется энергетическому символу зла, каким является свастика. И тут Никита вспомнил последние слова, сказанные ночным приведением о том, что он навестит его, Никиту, на следующую ночь.

Окончательно перепуганный студент позвони своему другу Николаю Сысоеву и, открытым текстом сказал ему, что вызванный ими дух поселился в его доме и посещает каждую ночь.

– Я думаю, грядущая ночь пройдет для меня без милосердия. Дух Геринга пообещал ко мне приходить каждую ночь. И является он, когда часы с кукушкой отбивают двенадцать часов.

– Ну, правильно, – хихикнул в телефонную трубку Николай. – Нечистая сила в это время ночи разгуливает по всей нашей земле.

– Да, – обиделся Никита на несерьезное отношение друга к сложившейся вокруг него ситуации. – Тебе, Николай смешно, а вот я, человек который никогда и нечего не боялся и не верил ни в Бога, ни в черта, сегодня ночью от страха описал всю свою постель.

Николай понял, что его смех обидел друга и, извинившись, сказал:

– Прости меня, Никита, я не хотел тебя обидеть. – И, немного помолчав, добавил.

– Ты ничего не бойся, молись Богу. Ведь у тебя на тумбочке стоит икона Спасителя.

– Хорошо тебе рассуждать, – упавшим голосом сказал хозяин хутора. – Это бес чувствует себя в моем доме хозяином, он постоянно роняет мою икону вниз лицом.

Слова Никиты очень растревожили друга, и тот обеспокоенным голосом сказал:

– Я сейчас съезжу к одной знахарке, и попрошу совета, как можно изгнать закрытого в доме духа. А ты читай ту молитву, которой я тебе прошлый раз научил, – и он снова напомнил ее слова.

– Теперь эти слова я буду помнить до конца дней своей жизни.

– Ничего не бойся, я тебе уже говорил, что Господь Бог наш не позволит нечистой силе даже прикоснутся к крещенной твоей душе.

Целый день провел Никита под разными впечатлениями, то на него находил животный страх, то возникала надежда на то, что приедут родители и продадут его хутор другим жильцам вместе с поселившимся в доме духом Геринга. Он не заметил, как наступила ночь. На душе у него было тяжело, какое-то страшное предчувствие, словно змея, сосало его сердце. Как и прошлую ночь, он оставил включенным настольную лампу, снова взяв в руки икону Спасителя, улегся в постель, постоянно думая о том, как бы ему снова не обмочиться. С такими тревожными мыслями он стал засыпать.

Но не успел он еще как следует погрузиться в сон, как почувствовал со стороны своей спины идущий ледяной холод и опять такой же смрадный запах, какой он ощущал в прошлую ночь. Кожей спины Никита чувствовал, что пришелиц пытается улечься с ним рядом и выбрал место со стороны его спины. «Ну, ясно, – слегка успокоился хозяин хутора, – на груди перед своим лицом я держу икону Спасителя, – и, превозмогая страх, пытался улыбнуться. При этом подумал. – А все-таки нечистая сила боится лика Божьего, пытается меня достать со спины». В это время незваный гость поднялся с кровати и, пройдя несколько шагов по спальне, сказал тихим, шипящим, словно гадюка голосом:

– Ну, чего ты прикрываешься своей иконой? Я, любимец Люцифера, никого и ничего не боюсь. – И, протягивая руку к хозяину дома, сказал. – Давай, поднимайся с постели, и мы будем с тобою сегодня играть в кошки – мышки. Ты будешь мышка, а я кошка. – И, омерзительно хихикая, добавил. – Сегодня ты будешь мышкой, а завтра жеребцом. Будешь возить меня по дому. – И снова хихикая, добавил, – ты не бойся меня катать, я очень легкий. Я уверен, тебе это занятие понравится. – И дух, протягивая к Никите обе руки, вежливым голосом сказал. – Да убери ты с моих глаз долой свою икону, все равно, если я захочу, то тебе она не поможет. – И снова протянул к голове хозяина комнаты свои ледяные руки.

Никита, стараясь отдалить свою голову от протянутых рук поклонника Люцифера, вспомнил выученные слова молитвы. Он, прижимая к телу левой рукой икону Спасителя, правой крестясь, громко начал читать слова молитвы: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази его». Услышав эти слова, пришелец, немного попятившись от кровати Никиты, сказал:

– Чего это ты вздумал от меня отбиваться словами молитвы, обращенными к своему Богу. Ведь несколько недель назад, ты ни во что не верил. Вместе со своими русскими свиньями за этим столом, – указал он рукой на дверь, идущую в его кабинет, – ты так смело, ничего не боясь, вызывал меня из того мира, где я уже привык жить, и нахально требовал от меня поведать тебе те места, где глубоко в земле спрятаны мои бесценные сокровища. Но, я не буду Германом Вильгельмом Герингом, если выдам свои тайны таким вонючим русским свиньям, какой являешься ты, трусливый недоносок. И ни кто из вас, ленивых и неполноценных жителей, заселивших мою любимую Пруссию, не найдет мои тайники. Я их не для того создавал, чтобы такие неполноценные лодыри, как ты, ими завладели.

Никита, немного осмелев, сказал, глядя в упор на дух.

– Да пошел ты на хрен, вонючий нацистский жеребец, – и при этом сплюнул через зубы в сторону нахально улыбающегося посланника дьявола.

Геринг громко засмеялся и, приближаясь к парню, сказал:

– Моему господину Люциферу очень нравится, когда такие интеллигенты, как ты, будущий историк, произносишь матеренные слова. Дьявол сквернословие поощряет. – И приблизив свое ледяное лиц к Никите, сказал. – Теперь, студент, я буду к тебе приходить каждую ночь, чтобы ты меня развлекал. Если ты имел мужество вытащить меня из того места, где мне было определено ходом истории, так теперь давай развлекай и ублажай. Я надеюсь, что на твоем хуторе мне будет весело. Здесь есть где развернуться моим друзьям из преисподней. В следующую ночь я приведу с собою моего лучшего друга и большого любителя и ценителя произведений искусства Эриха Коха. И ты нас завтра обоих будешь катать по твоим роскошным комнатам.

Едва он закончил свой монолог, как в кабинете хозяина хутора раздался бой часов, и кукушка известила о том, что уже ровно два часа ночи. Дух Геринга, словно мираж на пути спутников, испарился в воздухе, унося с собой зловонный запах.

Никита немного успокоился, а потом вслух сказал: «Вероятно, у них в преисподней все пропитано таким омерзительным воздухом», – и, положив голову на подушку, не выключая настольной лампы, заснул крепким сном.

Проснулся он от телефонного звонка, звонил Николай Сысоев. Он сообщил другу, что они с Борисом уже на подъезде к его хутору. Никита быстро поднялся с постели и, принимая в ванной контрастный душ, пытался вспомнить все происходящее в его спальне прошедшей ночью. Но как не пытался хотя бы что-то вспомнить, ни одного эпизода ему так и не припомнилось. «Все это мне чудится в моих снах или я вижу все это в своих воображениях», – решил он. Но когда стоя в ванной комнате перед зеркалом стал бриться, вспомнил, что уже целую неделю его бритва не притрагивалась к его коже лица. Осторожно снимая с лица колючую и очень густую щетину, он стал вспоминать и другие странности. Например, за последние три дня он не появлялся на кухне и даже не притрагивался к еде.

Аккуратно выбрившись, Никита стал внимательно всматриваться в свое лицо. В зеркале на него смотрел совершенно не знакомый ему человек. Кожа на лице пожелтела и на ней, словно паутина, появилось множество морщин. Щеки так запали, что были видны костистые очертания его лица. На него из глазниц смотрели усталые поблекшие глаза.

Бросив на пол в ванной полотенце, Никита вышел на улицу. Он понял, что дух Геринга к нему по ночам приходит не ради развлечений. Он выкачивает из его организма всю живую энергия. И, по всей вероятности, ведет его к последней черте, когда он, не выдержав издевательств сатанинского духа пришельца, совершит суицид. И тогда его запуганная душа попадет в лапы самого Люцифера.

Присев на скамейку у входа в дом, он стал поджидать своих друзей. Когда появились легковые автомобили, он, радостно размахивая руками, бросился им навстречу. Выйдя из машины, оба его друга остановились. Та тень, которая осталась от Никиты, заставила затрепетать их молодые сердца. Хватая Николая за руку, Борис сказал:

– Вот к чему привели наши глупые затеи разыскать подземные бункера Геринга. Правду в народе говорят, что не следует заигрывать с нечистой силой ни в шутку, ни всерьез.

– Ты прав, – откликнулся на его слова Николай. – Моя бабушка всегда говорила, что в доме нельзя произносить слово «черт».

– Почему?

– Потому что, услышав свое имя, он тут же появится. А мы, бестолковые, стали заигрывать с нечистой силой, да еще в полночь приглашать ее в собственный дом. Ведь мы хорошо знали, что Геринг ушел из жизни, совершив самоубийство, и попал прямо в самое пекло к дьяволу.