Текст книги "Избранные труды"

По взглядам некоторых советских цивилистов-процессуалистов (Н. Б. Зейдер, К. С. Юдельсон и др.), судебное решение не может создать, изменить или прекратить правоотношения в этом смысле – не является юридическим фактом в сфере материального права. Решение Госарбитража при рассмотрении преддоговорных споров полностью вписывается в ткань хозяйственно-правового обязательства, являясь элементом сложного юридического состава, без которого немыслимо и само правоотношение. Решение же Госарбитража по преддоговорному спору об обязании заключить договор именно формирует хозяйственно-правовое обязательство.

Учитывая, что иск является процессуальным институтом, в известной мере определяющим специфику механизма защиты права, в диссертации на примере лишь этого важнейшего института показано, что иск в гражданском процессе и иск в арбитражном процессе, хотя и имеют черты сходства, вовсе не тождественные процессуальные институты.

В гражданском процессе иск является единственным средством возбуждения судебной деятельности при возникновении споров, возникающих из гражданских правоотношений. Иск в арбитражном процессе является одним из средств возбуждения арбитражной деятельности, ибо дело в арбитраже может быть возбуждено не только по инициативе самого заинтересованного лица, но и по инициативе арбитража. Вряд ли правильно утверждать, что в этом, последнем, случае арбитр предъявляет иск по своей инициативе (Р. Ф. Каллистратова), ибо это противоречит самой природе института иска, который может предъявляться всегда заинтересованным в исходе дела лицом (интерес может быть не только личным) в соответствующий юрисдикционный орган, и при этом предъявитель иска и орган, разрешающий спор, не могут совпадать в одном лице.

Возбуждение дела по инициативе арбитража допустимо лишь при наличии данных о нарушении планово-договорной дисциплины и требований хозрасчета. Эти данные могут собираться арбитром по собственной инициативе до вынесения определения о возбуждении дела. По мнению автора, эти действия арбитра носят процессуальный характер, а их совокупность формирует стадию возбуждения дела, и, следовательно, само определение будет только завершать стадию. Юридическая природа действий арбитра до вынесения определения о возбуждении дела не укладывается в рамки гражданского процесса.

В силу принципа арбитрирования возбуждение дела в арбитраже путем предъявления иска приводит к установлению правоотношений не только между арбитром и спорящими сторонами, но и между самими спорящими сторонами, так как в состав арбитража входят ответственные представители спорящих сторон, принимающих участие в разрешении дела. Природа этих правоотношений в юридической литературе не исследована, хотя квалификация их достаточно сложна. Во всяком случае, она не укладывается в рамки гражданских процессуальных отношений, так как последние могут устанавливаться лишь между судом и другими участниками процесса.

Если в гражданской процессуальной литературе нет общепринятого мнения о существовании так называемых преобразовательных исков, то едва ли этот вопрос может быть предметом дискуссии применительно к арбитражному процессу, где подтверждению по иску, предъявленному по спору о понуждении заключить договор, не может являться правоотношение уже существующее, образующееся на основании тех или иных юридических фактов, возникших до процесса. В этом случае решение арбитража завершает создание нового хозяйственного правоотношения.

Если по спорам, возникающим из гражданских правоотношений и рассматриваемых в исковом порядке в суде, с иском о защите нарушенного субъективного права может обратиться любая из сторон материального правоотношения (иначе говоря, субъект возбуждения дела, как правило, заранее не определен законом), то по искам о разрешении разногласий по условиям хозяйственного договора субъект права на возбуждение арбитражного процесса заранее определен законом. Это объясняется тем, что процедура заключения хозяйственного договора, основанного на обязательном для обеих сторон плановом задании, определена нормативными актами. При этом, по общему правилу, проект договора составляет контрагент, который предоставляет услуги (поставщик, подрядчик) и он же – при наличии спора по протоколу разногласий – является субъектом права на предъявление иска в Госарбитраж.

Что же касается разногласий между социалистическими организациями при заключении договора, не основанного на обязательном для обеих сторон плановом задании, то в такой ситуации имеется другая, не менее интересная особенность: предпосылкой права на обращение с иском в арбитраж является соглашение обеих сторон на передачу спора в этот орган, что вытекает из ст. 34 Основ гражданского законодательства.

Таким образом, здесь ответчик не только не стоит в стороне при предъявлении иска, как это имеет место в гражданском судопроизводстве, но процесс возникает при условии волеизъявления на возникновение процесса со стороны ответчика. Договор в этих случаях является самим источником возникновения арбитражного процесса. Налицо элемент третейского разбирательства с той лишь особенностью, что в рассматриваемом случае соглашение о передаче спора на разрешение Госарбитража не предполагает получение согласия последнего на разрешение спора.

Изложенное дает основание согласиться с высказанным в литературе взглядом (И. М. Зайцев), что механизм исковой защиты права в преддоговорном арбитраже существенно отличается от известных форм исковой защиты прав.

Диссертация завершается заключением, где излагаются выводы исследования.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. О юридической природе арбитража. Тезисы докладов первой научно-теоретической конференции молодых ученых и специалистов. (Серия гуманитарных наук). Ростов-на-Дону, 1967.

2. Вопросы подведомственности в арбитражном процессе. Материалы VII и VIII научных конференций аспирантов. (Серия гуманитарных наук). Изд-во Ростовского госуниверситета, 1967.

3. Совершенствование арбитражного процесса в свете решений XXIII съезда КПСС. Тезисы итоговой научной конференции юридического факультета за 1966 год. Изд-во Ростовского госуниверситета, 1967.

4. Иск и вопросы совершенствования арбитражного процесса. Тезисы докладов и научных сообщений республиканской межвузовской научной конференции на тему «Роль правовой науки в совершенствовании практической деятельности государственных органов, хозяйственных и общественных организаций». Изд-во Львовского госуниверситета, 1967.

5. Из истории арбитражной формы защиты права. Материалы Северо-Кавказской научной конференции на тему «Вопросы советского государства и права». Ростов-на-Дону, 1968.

6. Практика рассмотрения дел о поставках продукции и товаров. (В соавторстве). «Советская юстиция», 1968, № 22.

7. Характерные черты иска в арбитражном процессе. Материалы X научно-теоретической конференции аспирантов. (Серия гуманитарных наук). Изд-во Ростовского госуниверситета, 1969.

8. Пути совершенствования деятельности арбитража по укреплению социалистической законности в хозяйственных отношениях. (В соавторстве). «Советская юстиция», 1971, № 7.

Правосудие и арбитраж

Издательство Ростовского университета, Ростов-на-Дону, 1983.

Ответственный редактор – к. ю. н. Е. И. Филиппов

Конституция СССР 1977 г. стала базой для дальнейшего обновления и совершенствования советского законодательства о судоустройстве и судопроизводстве. В ней нашла отражение возросшая роль советского суда. В то же время Конституцией предусмотрено, что разрешение хозяйственных споров между предприятиями, учреждениями и организациями осуществляется органами государственного арбитража в пределах их компетенции (ст. 163). Таким образом, деятельность государственного арбитража по разрешению хозяйственных споров стала его конституционной функцией, а сами органы государственного арбитража преобразованы в конституционные.

В докладе М. С. Горбачева на второй сессии Верховного Совета СССР десятого созыва, посвященном проектам Законов СССР о Верховном Суде СССР, прокуратуре СССР, государственном арбитраже в СССР, адвокатуре в СССР, отмечены общие для всех правоохранительных органов направления их деятельности. Они «…должны активно бороться с любыми нарушениями советского правопорядка, усиливать работу по предупреждению правонарушений, развивать и укреплять связи с трудовыми коллективами и общественностью, проявлять все больше инициативы и принципиальности»[9]9
  Материалы второй сессии Верховного Совета СССР десятого созыва. М., 1980, с. 5.


[Закрыть]. XXVI съезд КПСС подчеркнул высокую ответственность органов юстиции, суда, прокуратуры в укреплении социалистической законности и правопорядка, указал на необходимость максимальной эффективности их работы[10]10
  См.: Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981, с. 65.


[Закрыть]. Данное положение получает особенно актуальное звучание в связи с требованием об укреплении государственной, трудовой и исполнительской дисциплины и необходимостью в связи с этим «обеспечить строгий контроль за выполнением принятых решений»[11]11
  Материалы Пленума Центрального Комитета КПСС, 22 ноября 1982 г. М., 1982, с. 27.


[Закрыть], на что нацеливают решения ноябрьского (1982 г.) Пленума ЦК КПСС.

В числе задач, которые поставлены в настоящее время перед советской юридической наукой, важное значение приобретает изучение взаимодействия различных форм защиты субъективных прав и охраняемых законом интересов, уяснения тех социально-экономических мотивов, которые вызвали к жизни их параллельное функционирование. С другой стороны, в практическом отношении важной и злободневной представляется не только задача четкого разграничения компетенций между различными правоохранительными органами, но и проблема координации их деятельности по борьбе с правонарушениями, объединения усилий в этом направлении. Необходимость улучшения такой координации прямо подчеркнута в постановлении Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1983 г. «О деятельности прокуратуры СССР» [12]12
  См.: Ведомости Верховного Совета СССР, 1983, № 3, ст. 33.


[Закрыть].

Изучение деятельности суда и арбитража с точки зрения отмеченных здесь проблем приобретает тем большее значение, что до сих пор исследование функций этих органов в сравнительном аспекте проводилось недостаточно углубленно.

Цель данных очерков определяется самим предметом исследования: хотя сущность деятельности суда и арбитража не может быть отождествлена (рассуждения об этом даны во втором и третьем очерках), есть ряд нерешенных вопросов нормативного регулирования, которые подчас создают атмосферу дисгармонии в их функционировании. Эти положения явились объектом нашего внимания. Очерковая форма изложения материала, во-первых, указывает на определенную фрагментарность в заявленной тематике исследования, во-вторых, подчеркивает дискуссионность ряда высказываемых положений.

В 1977 г. государственный арбитраж получил конституционное закрепление, однако некоторые проблемы, связанные с его функционированием, не утратили актуальности: в их числе вопросы о сущности и месте арбитража в системе органов государства; о том, почему на суд не могут быть возложены функции, ныне реализуемые арбитражем; наконец, о содержании, которое мы вкладываем в формулу-принцип «правосудие по гражданским делам осуществляется только судом» – применим ли этот принцип к гражданскому судопроизводству?

Последний вопрос требует более развернутой характеристики, ибо многие неясности могут быть устранены, если мы точно сформулируем именно эту проблему, попытаемся дать ее объяснение и укажем путь выхода из некоторых сложных ситуаций.

Основы гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик установили, что защита гражданских прав осуществляется судом, арбитражем или третейским судом и в некоторых случаях административными органами, а также товарищескими судами, профсоюзными и иными общественными организациями (ст. 6). Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик, принятые одновременно с Основами гражданского законодательства и уже подвергнутые новации в связи с принятием новой Конституции, подтвердили и неоднократно ранее провозглашенное положение о том, что правосудие по гражданским делам осуществляется только судом (ст. 7)[13]13
  См.: О внесении изменений и дополнений в законодательство Союза ССР о гражданском судопроизводстве. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 окт. 1979 г. – Ведомости Верховного Совета СССР, 1979, № 42, ст. 697. Здесь и далее содержание статей нормативного материала дается в их новейшей редакции.


[Закрыть]. Встает вопрос о том, в каком соотношении находятся эти две статьи, не противоречат ли они друг другу?

Действительно, ст. 7 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик в первой части указывает, что правосудие по уголовным делам осуществляется только судом, а далее – во второй части – раскрывается глубокий принципиальный смысл этой формулы: «Никто не может быть признан виновным в совершении преступления, а также подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в соответствии с законом». В этой формуле, пожалуй, наиболее важным является то, что она адресована и самому законодателю, обязывая его относить разрешение уголовных дел только к компетенции суда.

Следует обратить внимание на то, что уголовное и уголовно-процессуальное законодательство установили возможность рассмотрения в народном либо в товарищеском суде дел о некоторых правонарушениях, за которые закон предусматривает возможность применения (в зависимости от конкретных обстоятельств дела) уголовного наказания или общественного воздействия. Означает ли это, что в одних случаях дела об уголовных правонарушениях могут рассматривать государственные суды, а в других – товарищеские? Обстоятельно исследовавший данную проблему в последние годы Е. И. Филиппов пришел к убедительно аргументированному выводу о том, что товарищеские суды не рассматривают уголовные дела[14]14
  См.: Филиппов Е. И. Общественно-товарищеское судопроизводство в СССР. Ростов н/Д, 1979, с. 100–112. См. также изменения, внесенные в Положение о товарищеских судах Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 3 дек. 1982 г. – Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1982, № 49, ст. 1822.


[Закрыть].

Есть ли основание утверждать, что только суд может осуществлять защиту гражданских прав способами, предусмотренными ст. 6 Основ гражданского законодательства. Такое заключение будет неверным, ибо защиту гражданских прав могут проводить и иные органы. Ясно при этом, что возникает настоятельная необходимость раскрыть содержание возведенного в ранг принципа положения о том, что правосудие по гражданским делам осуществляется только судом.

В правовой литературе длительное время не уделялось должного внимания указанному вопросу. Потому не вызывает сомнений правильность другого, более общего суждения С. Н. Братуся, А. С. Пиголкина, В. М. Сырых о том, что проблема судебной и внесудебной юрисдикции в их взаимоотношении является пробелом в исследовании правоприменительной деятельности[15]15
  См.: Проблемы совершенствования советского законодательства. – Труды ВНИИСЗ. М., 1975, вып. 4, с. 28.


[Закрыть]. Некоторые высказывания о содержании рассматриваемого принципа очень кратки и вряд ли могут быть признаны удовлетворительными и существенными. Авторы научно-практического комментария к Основам гражданского судопроизводства по поводу ст. 7 писали: «…никакие другие органы государства, кроме… государственных судебных органов… не вправе осуществлять правосудие по гражданским делам. Рассмотрение некоторых категорий гражданских дел органами государственного и ведомственного арбитража, товарищескими и третейскими судами, а также другими государственными и общественными организациями не является правосудием, ибо суд и только суд является единственным органом, который осуществляет правосудие»[16]16
  Научно-практический комментарий к Основам гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. М., 1962, с. 32.


[Закрыть]. Это утверждение звучит категорично, но мало что объясняет.

Такие суждения важны как посылки для раскрытия понятия и общих правил судебной подведомственности, однако вряд ли они представляют собой принципиальную теоретическую ценность применительно к рассматриваемой проблеме. Нетрудно заметить, что из аналогичных рассуждений можно исходить при характеристике деятельности как арбитража, так и вообще любого иного государственного и общественного органа.

Сравнительно более подробно освещает эту проблему М. С. Шакарян, указывая, что отнесение законом некоторых гражданских дел к ведению органов арбитража и других государственных органов, товарищеских судов и иных общественных организаций, равно как и допущение третейского разбирательства гражданских дел, не колеблет принципа осуществления правосудия только судом. Правосудие осуществляется в строго определенном законом процессуальном порядке, характерном лишь для судопроизводства. Рассмотрение же гражданских дел перечисленными органами не облечено в строгую процессуальную форму[17]17
  См.: Шакарян М. С. Комментарий к главе 1 ГПК РСФСР. – В кн.: Комментарий к ГПК РСФСР. М., 1976, с. 12.


[Закрыть].

Интенсивные исследования, проведенные в нашей стране в течение 70-х гг., казалось, давали основания считать достоянием истории науки вывод о том, что только суду свойственна процессуальная форма. Однако в 1979 г. М. С. Строгович вновь обращается к этому вопросу: «…при всех условиях необходимо твердо стоять на той точке зрения, что в принципе, в своей основе процессуальные нормы в точном и прямом значении этого понятия – это судебно-процессуальные нормы, это нормы судопроизводства…». И далее: «…мы высказываемся против введения в научный и практический обиход самого понятия «юридический процесс» и относим понятие процесса, процессуального права, процессуальной формы только к деятельности суда и связанных с ним органов»[18]18
  Строгович М. С. Природа уголовно-процессуального закона и его характерные черты. – В кн.: Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979, с. 41, 43.


[Закрыть]. Однако нам представляется, что исследования В. М. Горшенева (теория права), В. Д. Сорокина (административный процесс), Т. Е. Абовой, И. Г. Побирченко (арбитражный процесс), Е. И. Филиппова (общественно-товарищеский процесс)[19]19
  См.: Горшенев В. М. Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1972; Сорокин В. Д. Административно-процессуальное право. М., 1972; Абова Т. Е. Хозяйственный процесс – порядок защиты хозяйственных прав. – В кн.: Теоретические проблемы хозяйственного права. М., 1975; Побирченко И. Г. Хозяйственная юрисдикция. Киев, 1973; Филиппов Е. И. Указ. соч.


[Закрыть] опровергают данный вывод.

Понимая слабость своей позиции в особенности при анализе деятельности арбитража, принципы организации и деятельности которого нашли конституционное и текущее законодательное закрепление[20]20
  См.: Закон о государственном арбитраже в СССР от 30 нояб. 1979 г. – Ведомости Верховного Совета СССР, 1979, № 49, ст. 844.


[Закрыть], М. С. Строгович признает: «…нормы, определяющие порядок деятельности органов арбитража, права и обязанности спорящих сторон и т. д., в известной мере приближаются к процессуальным нормам»[21]21
  Строгович М. С. Природа уголовно-процессуального закона…, с. 41.


[Закрыть]. Когда в научной литературе встречаются выражения типа «в известной мере приближаются», то они свидетельствуют о том, что исследуемый вопрос далек от окончательного решения и уяснения смысла, в данном случае – тех норм, которые определяют порядок рассмотрения хозяйственных споров в арбитраже.

Анализируя основные проблемы арбитражного процесса в свете Закона о государственном арбитраже в СССР, А. А. Добровольский правильно писал о том, что деятельность суда и арбитража осуществляется в заранее установленной законом процессуальной форме, которая, с одной стороны, обеспечивает заинтересованным в исходе спора сторонам определенные правовые гарантии правильности разрешения спора, равенство процессуальных прав и процессуальных обязанностей, а с другой стороны, обязывает суд и арбитраж рассматривать и разрешать споры при строгом соблюдении норм процессуального и материального права[22]22
  См.: Добровольский А. А. Основные проблемы арбитражного процесса в свете Закона «О государственном арбитраже в СССР». – В кн.: Повышение роли государственного арбитража в механизме социалистического хозяйствования. М., 1981, с. 73.


[Закрыть].

Сущность правосудия не может быть сведена только к процессуальной форме, так как эта форма свойственна любой правоприменительной деятельности[23]23
  См.: Горшенев В. М., Дюрягин И. Я. Правоприменительная деятельность. – Сов. государство и право, 1969, № 5, с. 21–28.


[Закрыть]. Правосудие включает в себя правоприменительный процесс, которым, однако, не исчерпывается его сущность. Эта черта правосудия позволяет отнести суд к числу правоприменительных органов, но не отличает один правоприменительный орган от другого. Определить же качественную природу юрисдикционных органов (суда, арбитража, товарищеских судов и т. д.) – значит выявить, в частности, отличительные признаки в каждой из процессуальных форм, перейти, по словам В. И. Ленина, «…от сущности первого, так сказать, порядка, к сущности второго порядка…»[24]24
  Ленин В. И. Философские тетради. – Полн. собр. соч., т. 29, с. 227.


[Закрыть].

Изложенное не означает, однако, что в нашей литературе не находят своего отражения трудности, которые встречаются при истолковании формулы об осуществлении правосудия по гражданским делам только судом. Характерно, что больше всего попыток внести ясность в эту формулу делают те, кто изучает сущность деятельности арбитража, товарищеских судов и иных органов, в компетенцию которых входит защита гражданских прав. Это нельзя признать случайным. Ведь первой трудностью, которая встает перед исследователями упомянутых органов, является разрешение такого вопроса: если суд, осуществляющий защиту гражданских прав, одновременно осуществляет и правосудие, то каково же соотношение правосудия с деятельностью арбитража, товарищеских судов и иных органов, защищающих гражданские права? Исследователи по-разному пытались ответить на данный вопрос.

Первый из вариантов разрешения проблемы состоит в том, чтобы отрицать принципиальное значение формулировки об осуществлении правосудия по гражданским делам только судом (ст. 7 Основ гражданского судопроизводства) и использовать ее лишь для раскрытия понятия и общих правил судебной подведомственности. П. В. Логинов, рассматривая отличие арбитража от органов правосудия, приходит именно к такому выводу, утверждая, что «положение "правосудие осуществляется только судом" употребляется до некоторой степени условно в том смысле, что им охватывается значительная деятельность суда по рассмотрению споров»[25]25
  Логинов П. В. Сущность государственного арбитража. М., 1968, с. 38.


[Закрыть].

Вывод из этих рассуждений может быть только один: содержание ст. 7 Основ гражданского судопроизводства не соответствует действительности. Именно к такому выводу пришел О. В. Иванов. Он писал: «…принцип осуществления правосудия только судом применительно к гражданскому судопроизводству перестал быть принципом, он ничего не выражает кроме того, что суд (как и любой другой орган) рассматривает и разрешает гражданские дела, отнесенные законом к его компетенции»[26]26
  Иванов О. В. К вопросу о конституционных основах гражданского судопроизводства. – Труды Иркутского ун-та, т. 81. Серия юридическая, вып. 12, ч. 2. Иркутск, 1971, с. 191–192.


[Закрыть].

Второй возможный вариант решения вопроса состоит в том, чтобы признать полное совпадение юрисдикционной деятельности всех органов, осуществляющих защиту гражданских прав, с характером правосудия по гражданским делам. По такому пути пошли некоторые исследователи, анализировавшие деятельность товарищеских судов. По их мнению, эта деятельность является новой (общественной) формой социалистического правосудия[27]27
  См., например: Пучинский В. К. Об усилении роли общественности в разрешении гражданско-правовых споров. – Ученые записки ВИЮН. М., 1961, вып. 11, с. 108.


[Закрыть]. Данная позиция была подвергнута довольно резкой и, на наш взгляд, справедливой критике[28]28
  См., например: Добровольская Т. Н. Понятие советского социалистического правосудия. – Ученые записки ВИЮН. М., 1963, вып. 16, с. 5–13; Чечот Д. М. Субъективное право и формы его защиты. Л., 1968, с. 63–64; Комиссаров К. И. Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства: Автореф. дис… докт. юр. наук. Свердловск, 1971, с. 7–9.


[Закрыть]. Правы те, кто считает, что в настоящее время она противоречит Конституции СССР[29]29
  См.: Добровольская Т. Н. Конституционные основы правосудия. – В кн.: Органы Советского общенародного государства. М., 1979, с. 281–282.


[Закрыть].

Тем не менее нельзя сказать, что взгляды сторонников существования общественного правосудия отошли в прошлое. Судя, например, по опыту работы общественных судов в европейских социалистических странах, по терминологии, которую употребляет законодатель, а также по взглядам некоторых зарубежных исследователей, идея общественного правосудия имеет сторонников[30]30
  См., например: Общественные суды в европейских социалистических странах. М., 1968, с. 33, 48, 79, 86 и др.; Апарова Т. Е., Лубенский А. И. Правосудие и прокурорский надзор в Конституциях зарубежных социалистических государств Европы. – Сов. государство и право, 1976, № 1, с. 90; Германская Демократическая Республика. Конституция и законодательные акты. М., 19:79, с. 51, 246–247.


[Закрыть].

С. В. Курылев, соотнося деятельность суда и арбитража, прямо писал, что формула «правосудие осуществляется только судом» лишается всякого смысла по отношению к гражданским делам, разрешение которых по закону отнесено к компетенции внесудебных органов. «Примирить» идею правосудия по гражданским делам с фактом существования арбитража, устранить «бессмыслицу» упомянутой формулы можно, по его мнению, только одним путем: трактовать арбитраж как хозяйственный суд, как орган, осуществляющий правосудие[31]31
  См.: Курылев С. В. Экономическая реформа и формы разрешения хозяйственных споров. – В кн.: Научно-методические вопросы преподавания экономических дисциплин в вузах. Минск, 1969, с. 309–310.


[Закрыть].

Пожалуй, наиболее полное и завершенное воплощение мысль о слиянии юрисдикционной деятельности и правосудия нашла у В. П. Нажимова. Он писал, что «правосудие как государственная деятельность по применению права (юрисдикция) включает в себя: а) правосудие в широком смысле, б) правосудие в собственном (узком) смысле»[32]32
  Нажимов В. П. Понятие и виды правосудия. – В кн.: Вопросы современного развития советской юридической науки. Научная конференция, посвященная 50-летию Советского государства и права. Л., 1968, с. 114.


[Закрыть]. При таком подходе, разумеется, всякие трудности с истолкованием понятия правосудия по гражданским делам исчезают. Но устранение этих трудностей достигнуто с помощью искусственного приема: отождествления понятий «юрисдикция» и «правосудие».

Третий путь может состоять в том, чтобы признать деятельность арбитража, товарищеских судов и иных органов, осуществляющих защиту гражданских прав, временным исключением из общего правила о том, что правосудие по гражданским делам осуществляется только судом. В этом случае можно было бы указать, что деятельность этих органов обусловлена только обстоятельствами исторического момента и в будущем будет иметь тенденцию к трансформации в судебные органы. Так, хотя сейчас уже мало кто утверждает, что арбитраж по своей природе в настоящем его виде является судом, тем не менее при разработке правовых проблем экономической реформы 1965 г. были высказаны прогнозы, что арбитраж в будущем должен трансформироваться в «хозяйственный суд»[33]33
  См., например: Братусь С. Н. Советское гражданское право и социалистическая законность. – Соц. законность, 1967, № 11, с. 62.


[Закрыть]. Казалось бы, эти прогнозы не оправдались в свете положений Конституции 1977 г., однако В. П. Нажимов продолжает утверждать, что «…деятельность арбитража все больше становится как бы разновидностью судебной деятельности»[34]34
  Нажимов В. П. К вопросу о понятии и содержании правосудия в свете Конституции СССР. – В кн.: Конституция СССР и дальнейшее укрепление законности и правопорядка. М., 1979, с. 130.


[Закрыть].

В связи с обсуждаемым вопросом чрезвычайно важное значение имеет тот факт, что согласно Закону о судах Венгерской Народной Республики все дела по хозяйственным спорам, рассматривавшиеся до 1 января 1973 г. государственными арбитражами, переданы в ведение судебных органов, а существовавшие ранее территориальные арбитражные комиссии по разрешению трудовых конфликтов преобразованы в специальные (трудовые) суды. Комментируя данное обстоятельство, А. А. Добровольский и Л. Неваи писали, что принцип отправления правосудия только судами проведен в процессуальном законодательстве ВНР весьма последовательно[35]35
  См.: Добровольский А., Неваи Л. Задачи социалистического правосудия и основные принципы гражданского процесса в социалистических странах. – В кн.: Гражданский процесс в социалистических странах-членах СЭВ. М., 1977, ч. 1, с. 22.


[Закрыть].

Как отмечалось выше, в литературе не уделяется должного внимания соотношению правосудия с иными формами защиты гражданских прав, тем не менее необходимо сделать весьма важную оговорку о том, что в теории советского гражданского процессуального права этот вопрос нашел своеобразное преломление. Имеется в виду та острая полемика, которая развернулась вокруг новой концепции предмета гражданского процессуального права, выдвинутой Н. Б. Зейдером. По его мнению, предметом гражданского процессуального права должна быть деятельность всех органов, указанных в ст. 6 Основ гражданского законодательства, по защите гражданских прав[36]36
  См.: Зейдер Н. Б. Предмет и система советского гражданского процессуального права. – Правоведение, 1962, № 3, с. 69–82.


[Закрыть].

В последние годы наиболее пространную аргументацию в пользу принадлежности арбитражного процесса к гражданскому процессу высказывал И. М. Зайцев. Он полагает, что нормы, регулирующие арбитражное производство по рассмотрению хозяйственных споров, не образуют автономной отрасли права, а входят в состав гражданского процессуального права в качестве его подотрасли. В основе такого вывода лежат утверждения о принципиальном единстве основных начал деятельности арбитража и суда, о сходстве его основных институтов[37]37
  См.: Зайцев И. М. Хозяйственный спор и арбитражный процесс (вопросы теории). Саратов, 1982, с. 64–71.


[Закрыть].

Хотя Н. Б. Зейдер и его сторонники не предлагали считать всю юрисдикционную деятельность правосудием, выдвигаемая ими концепция тесно связана с вопросом о соотношении правосудия с иными формами защиты гражданских прав и по своему существу данная теория представляет попытку решения этого вопроса.

Направленность поиска определяется стремлением унифицировать порядок деятельности органов, осуществляющих защиту гражданских прав. Унификация эта может быть устремлена только в сторону сближения внесудебных процессуальных форм защиты с судебной как наиболее универсальной. Выразится эта унификация в том, что должны быть выработаны общие понятия, метод и задачи советского гражданского процессуального права, должна быть создана единая теория гражданских процессуальных правоотношений. Но возможно ли создать такую стройную теорию советского гражданского процессуального права в предлагаемой интерпретации его предмета, не подвергая одновременно существенным изменениям деятельность арбитража, товарищеского суда и т. д.? Полагаем, что нельзя. В самом деле, как можно, например, создать единую теорию гражданских процессуальных отношений применительно к деятельности, например, товарищеского суда и арбитража или профкома и суда в том виде, в котором эти органы существуют сейчас? Очевидно, такой вопрос может прозвучать только риторически.

Так, поддерживая идею о расширении предмета советского гражданского процессуального права, В. Н. Щеглов явно непоследовательно исследует гражданское процессуальное правоотношение лишь применительно к судопроизводству[38]38
  См.: Щеглов В. Н. Гражданское процессуальное правоотношение. М., 1966, с. 148–149.


[Закрыть]. Такая непоследовательность красноречиво свидетельствует о невозможности создать единую конструкцию процессуальных правоотношений в рамках новой концепции гражданского процессуального права. Аналогичный упрек можно было бы сделать и И. А. Жеруолису. Указав во введении к монографии «Сущность советского гражданского процесса», что его необходимо рассматривать как деятельность всех органов, которые разрешают споры о праве в исковой форме, он одновременно интерпретирует сущность этого процесса в традиционном его понимании, т. е. как советский гражданский судебный процесс[39]39
  См.: Жеруолис И. Сущность советского гражданского процесса. Вильнюс, 1969, с. 6.


[Закрыть]. Прав был М. А. Гурвич, когда он, анализируя попытку включить в общее понятие гражданского процесса не только судопроизводство по гражданским делам, но и другие виды деятельности по рассмотрению гражданских дел, указывал, что идея эта основывается на соображении о единстве содержания правосудия по гражданским делам[40]40
  См: Гурвич М. А. Некоторые итоги развития гражданского процессуального права по новому гражданскому и гражданско-процессуальному законодательству. – В кн.: Сборник тезисов преподавателей ВЮЗИ. М., 1968, с. 31–32.


[Закрыть].

Действительно, если будет доказано, что товарищеский суд осуществляет правосудие, что арбитраж должен превратиться в хозяйственный суд, то правильность предложения о включении процессуальной деятельности этих органов в гражданский процесс не вызывает сомнений. Но вся сложность состоит именно в том, что сначала надо доказать это. В настоящее время такие доказательства отсутствуют, и при этом главным, пожалуй, остается вопрос о сущности правосудия по гражданским делам. Справедливо отметил Герхард Ханай, что до сих пор, когда речь заходит о праве, часто думают, прежде всего, о праве уголовном, когда говорят о правосудии, часто имеют в виду почти исключительно уголовное правосудие[41]41
  См.: Ханай Герхард. Социалистическое право и личность. М., 1971, с. 186.


[Закрыть]. А без уяснения сущности правосудия по гражданским делам, естественно, не может быть достаточно полного анализа правосудия как особым образом организованной деятельности специальных органов государства[42]42
  См.: Елисейкин П. Ф. Проблемы советского гражданского процессуального права в свете решений XXV съезда КПСС. – В кн.: Защита субъективных прав и советское гражданское судопроизводство. Ярославль, вып. 2, с. 12.


[Закрыть].

Обобщая изложенное, наметим основные пути исследования проблемы.

В связи с тем, что арбитраж получил конституционное закрепление, особо актуальным стал вопрос о соотношении и взаимодействии арбитражной деятельности с деятельностью суда. По-видимому, главным при рассмотрении этой проблемы будет выяснение политического и юридического смыслов, которые вкладываются в формулу-принцип: «правосудие в СССР осуществляется только судом» (ст. 151 Конституции СССР).

Поскольку защита гражданских прав осуществляется и во внесудебном порядке, достаточно сложным является исследование упомянутой формулы применительно именно к гражданскому судопроизводству. Имеющиеся в литературе попытки выйти из создавшейся сложной в теоретическом и практическом отношении ситуации нельзя признать успешными, прежде всего потому, что попытки эти основаны на прямо высказываемом (или молчаливо предполагаемом) постулате о реализации конституционного принципа осуществления правосудия в СССР только судом лишь применительно к уголовным делам.

В следующих очерках представлены не только попытки вскрыть смысл упомянутого принципа применительно к гражданским делам, но и обратить внимание на некоторые несовершенства законодательного материала, представляющего отступления от данного положения. Исследование этого принципа ведется в плане сравнительного анализа деятельности суда и арбитража. При этом имеется в виду, что а) из всех существующих в стран юрисдикции только арбитражная (наряду судебной) получила непосредственное конституционное закрепление; б) именно между судебной и арбитражной юрисдикциями, как будет показано, явно ослаблены организационные и процессуальные контакты, и это приводит или может привести к нежелательным последствиям в деле укрепления правопорядка в стране.