Текст книги "Страницы жизни русских писателей и поэтов"

Критик Н.Добролюбов написал статью под названием "Луч света в темном царстве". В ней дан подробный анализ драмы с выводом, что "Гроза" "самое решительное произведение Островского; взаимные отношения самодурства доведены в ней до самых трагических последствий; и при всем том большая часть читавших и видевших эту пьесу соглашается, что в "Грозе" есть даже что-то освежающее и ободряющее. Это "что-то" и есть, по нашему мнению, фон пьесы, указанный нами и обнаруживающий шаткость и близкий конец самодурства. Затем самый характер Катерины, рисующийся на этом фоне, тоже веет на нас новою жизнью, которая открывается нам в самой ее гибели".

Далее критик анализирует образ Катерины, который "неуклонно верен чутью естественной правды и самоотвержен в том смысле, что ему лучше гибель, нежели жизнь при тех началах, которые ему противны. В этой цельности и гармонии характера заключается его сила. Вольный воздух и свет, вопреки всем предосторожностям погибающего самодурства, врываются в келью Катерины, она рвётся к новой жизни, хотя бы пришлось умереть в этом порыве. Что ей смерть? Все равно – она не считает жизнью и то прозябание, которое выпало ей на долю в семье Кабановых".

О финале драмы Добролюбов повторяет слова мужа Катерины – Тихона. "Он говорит, бросаясь на труп жены, вытащенный из воды, кричит в самозабвении: "Хорошо тебе, Катя! А я-то зачем остался жить на свете да мучиться!." Этим восклицанием заканчивается пьеса, и нам кажется, что ничего нельзя было придумать сильнее и правдивее такого окончания. Слова Тихона заставляют зрителя подумать уже не о любовной интриге, а обо всей этой жизни, где живые завидуют умершим".

В конце статьи критик обратился к читателям: "Ежели наши читатели найдут, что русская жизнь и русская сила вызваны художником в "Грозе" на решительное дело, и если они почувствуют законность и важность этого дела, тогда мы довольны, что бы ни говорили наши учёные и литературные судьи".

3

Александр Николаевич считался общительным человеком. С Н.А.Некрасовым, редактором журнала "Современник" их объединяло не только увлечение рыбалкой и охотой, но и современные проблемы литературы.

Как-то, приехав в Петербург по театральным делам, Островский зашел к нему домой. Во время беседы хозяин предложил гостю постоянное сотрудничество в журнале вместе с И.А.Гончаровым, И.С.Тургеневым, Л.Н.Толстым, Д.В.Григоровичем, А.В.Дружининым. Это было 14 февраля 1856 года. Однако "золотая редакция" этих писателей по ряду причин не состоялось. Островский остался в числе корреспондентов журнала.

Навещал он Николая Алексеевича и в его Карабихе Ярославской губернии. Как всегда много говорили о литературе, издательских делах, крестьянах, затрагивали охоту, рыбалку, перекидывались в карты.

Из-за серьезной болезни Некрасов часто впадал в хандру. Да и Александра Николаевича она нет-нет да навещала. Обращаясь к поэту, он говорил: "Ну что вам хандрить? Вот мне так можно хандрить, у меня семья, дети, пьесы худо идут. Вот вы, Николай Алексеевич, похлопочите за человека, который вас по-братски любит, и, может быть, у вас от доброго дела хандра пройдет… я почти двадцать лет работаю исключительно для театра, отказавшись от всего, то есть от службы и прочего, что я написал около тридцати пьес (целый народный театр), что я доставил дирекции своими пьесами около миллиона рублей, что я своим чтением и советами образовал многих артистов и всю московскую труппу…"

В петербургской Александринке, Островский сдружился с актером Ф.А.Бардиным, бывшим однокашником по гимназии, ставший для него другом и помощником в рутинном общении с чиновниками по улаживанию дел в Цензурном комитете, казначеем и хозяйственником.

На протяжении восьми лет теплая дружба связала Александра Николаевича с талантливым актером Мартыновым Александром Евстафьевичем – основоположником сценического реализма в России. Это о нем сказал И.С.Тургенев, что "в Европе ему не было равных". Александр Евстафьевович сыграл на сцене Мариинского театра множество главных ролей в пьесах Островского, таких как: "Утро молодого человека", "Не в свои сани не садись", "Бедная невеста, "Гроза" и др. Отличительная черта актера – самозабвенная игра, отдача роли души и сердца, которая всегда вызвала у зрителей овации.

В мае 1860 года Мартынов с труппой отправился на гастроли на юг России. С ним поехал и Островский. Их путь лежал через Воронеж, Харьков, Одессу до Крыма, где Александр Евстафьевович надеялся излечиться от чахотки. Этого не произошло. На обратном пути, не доезжая Харькова, он сказал слуге Степану: "Я умру в Харькове". Лучшие врача города боролись за жизнь выдающегося актера, Островский помогал ухаживать за ним. Однако медицина оказалась бессильной. 16 августа на глазах сорокачетырехлетний актер скончался. За несколько часов до этого он произнес: "Доживу до весны, на год, не менее, уеду в Италию, а там опять за роли. Александр Николаевич новую пьесу вроде "Грозы" напишет".

Мартынова А.Е. похоронили на Смоленском кладбище Петербурга. За свою короткую творческую жизнь актер сыграл более 600 ролей. Смерть близкого друга потрясла Островского. Тоска сжимало его сердце и казалось, что оно не выдержит напряжения.

Долгие годы связывала дружба Александра Николаевича с поэтом, литературным и театральным критиком Аполлоном Григорьевым, который отмечал, что с ним ему спокойно, он не философствовал, не поучал. А что надо человеку, перегруженному житейскими делами и не нашедшему своего места в жизни? Хотя бы, выслушали. Островский это умел делать. Умер А.Григорьев от "удара" на почве алкоголя в 42 года.

Яков Полонский просил Островского: "Не попробуете ли Вы когда-нибудь воссоздать этот образ в одном из ваших будущих произведений? Григорьев как личность, право, достоин кисти великого художника. К тому же он был чисто русский по своей природе – какой-то стихийный мыслитель, невозможный ни в одном западном государстве" Драматург исполнил просьбу поэта, наделив чертами и мировоззрением Григорьева некоторых персонажей своих пьес, в частности – Несчастливцева в "Лесе".

Доверительные отношения связывали Островского с писателем-сатириком М.Е.Салтыковым-Щедриным. Несмотря на разность занимаемых должностей, и характеров, сатирик холерик – вице-губернатор, а драматург – меланхолик, не имеющий должностей, их объединяло много общего: обостренное понятие души человеческой, одинаковые взгляды на общество, литературу, дружбу.

Михаил Евграфович высоко ценил творчество друга. "Я знаю две драмы, – писал он, – удивительные как по глубине внутреннего содержания, так и художественному достоинству. Это "Ревизор" и "Свои люди – сочтемся!". Обе как бетховенские симфонии: ни одного слова нельзя ни убавить, ни прибавить".

Бывая в Петербурге, Островский непременно посещал квартиру на Моховой писателя И.А.Гончарова, который в свое время выделил среди новой поросли писателей Александра Николаевича и всячески поддерживал его. Стареющему писателю были приятными эти визиты. "Ваше посещение, – как-то заметил Иван Александрович, – меня живит, многоуважаемый и дорогой Александр Николаевич, как будто струя свежей жизни врывается в мое холостяцкое гнездо…"

На издательском Олимпе Петербурга всходила звезда "Нового времени" А. С. Суворина – писателя, журналиста, театрального критика, драматурга. Его отец был крепостным, рядовым участником Бородинской битвы, дослужившийся до капитана с правом на дворянство.

Алексей Сергеевич окончил воронежский Михайловский кадетский корпус, учился в Константиновском военном училище. Выйдя в отставку, выдержал экзамены на звание учителя; преподавал в Воронеже, но литература взяла верх.

За свою издательскую деятельность современники по-разному относились к нему. Одни называли гениальным, а другие – "лакеем" власти. Кстати, это он приблизил книги к простому народу, издавая огромные тиражи "копеечных" книжек. Суворинскую традицию подобных изданий поддержали в СССР рубрикой "Мои первые книжки" и др. сериями.

Суворин дружил с Некрасовым, Достоевским, Л.Толстым, Лесковым, одно время с Чеховым. Несмотря на разногласия, Антон Павлович отметил: "Мы с ним были большими друзьями! Потом мы разошлись. Расхождение началось с несчастного дела Дрейфуса, по отношению к которому, по моему мнению "Новое время" заняло ошибочную позицию… Я чувствую себя очень обязанным Суворину. Пусть на него собак вешают… я до могилы не могу относиться безразлично к Суворину… У кого из русских издателей в душе живет жилка жажды творчества и кто занимается издательством не столько ради возможных выгод, сколько ради того, что этим создаются культурные ценности? Это – А.С.Суворин. И когда история будет судить его – пусть она не забудет и этих сторон жизни Суворина".

Островский находил в Суворине высоко эрудированного, одаренного от природы человека, разбирающегося в театральном деле. После премьеры пьесы "Без вины виноватые", "Новое время" опубликовало статью Суворина. В ней говорилось: "Ни один из русских драматургов с самого основания русского театра до наших дней не сделал так много, как А.Н.Островский для русской сцены. В Островском мы имеем истинного национального драматурга, сказавшего действительно новое слово в русской литературе и жизни".

Александр Николаевич ответил: "Много добрых слов сказали Вы обо мне. Искренне благодарю Вас за теплое, ласковое слово, что для меня ценнее всего в мире…"

Дружил Островский не только с историками, писателями и деятели науки, но и скульпторами, художниками. Среди них М.О.Микешин, автор памятника "Тысячелетие России", установленный в Великом Новгороде, художник В.И.Суриков, братья Васнецовы. Один из них, Аполлинарий Михайлович, написал непревзойденные по лиризму декорации и рисунки для спектакля "Снегурочка", а также с В.Г. Перовым, написавшим в 1877 году его портрет.

4

После отмены крепостного права в 1861 году Россия вступила в новый этап развития производственных отношений – капиталистический, породивший финансовых воротил, биржевиков, недобросовестных коммерсантов, которые возомнили себя хозяевами страны. Для них стало главным – деньги и прибыль любой ценой, любыми средствами.

Островский изобразил подобный тип людей в пьесах: "На всякого мудреца довольно простаты", "Волки и овцы", "Бешеные деньги", "Бесприданница", "Шутники", "Не было ни гроша, да вдруг алтын" и других.

Чтобы глубже узнать свое, его надо сравнить с чужим. Александр Николаевич давно собирался посетить Европу. В начале апреля 1862 года вместе с друзьями: актером Александринского театра И.Ф.Горбуновым и осветителем сцен петербургских театров химиком М.Ф. Шишко, тронулись в путь. Естественно, в программу Островского входило посещение театров. Так, в Берлине он слушал "Трубадура" Верди и смотрел балет "Эллинор". Бывал и в других театрах. Впечатления об игре иностранных актеров записал в путевой дневник: "Немецкий комизм надобно прежде понять умом, а потом уже смешно станет".

О посещении Италии Александр Николаевич в восторге сообщал друзьям в Москву: "Теперь мы в Риме наслаждаемся сокровищами искусств, которым нет подобных во всем мире. Описывать их недостанет бумаге в Риме. Я накупил много фотографий, которые могут дать хоть маленькое понятие об этом велико городе".

О Париже, "Новом Вавилоне", он отозвался так: "… огромный и богатый город, что его не только в два дня, а и в неделю не осмотришь хорошенько". Здесь он встретился с переводчиком своей пьесы "Воспитанница" – Делано, а также с Тургеневым, Писемским, Кавелиным, Шевыревым, Григоровичем и узнал о холодном отношение парижан к его драме "Гроза", посчитавших ее мрачной, относящейся к XIV веку их истории.

Из Франции путешественники на пароходе дошли до Англии, посетив в ней все возможное: хрустальный дворец, Всемирную промышленную выставку с русской экспозицией, зоосад и др. В Ковенгарденском театре Островский слушал знаменитого Марио.

Островский навестил А.И.Герцена, жившего в лондонском доме Орест-Хаус. Откровенный разговор их длился несколько часов: вспоминали Москву, общих друзей, актеров, коснулись эмансипации женщин, поговорили о Гарибальди, Париже. Гостю было приятным мнение Герцена о "Грозе". О комедии "Свои люди – сочтемся" Александр Иванович сказал: "… ваша комедия – это крик гнева и ненависти против русских нравов, эта пьеса дьявольская удача…"

За границей Островский невольно вспоминал поездку по Волге, проводя кое-какие аналогии с зарубежьем. Рейн сравнивал с Волгой под Ярославлем, один из парков в Чехии напомнил ему Петергоф. "В деревнях женщины, – отметил он в дневнике, – совершенно русские, и такие же лавы, через речку, как у нас". Или: "Отправляемся в Рим по железной дороге. 2-й класс хуже нашего 3-его"; "… слышали по улице пение и, наконец, хор, очень похожий на наше песню "любит, любит"; "За Пизой по болоту соснячок, похожий на наш, русский".

28 мая 1862 года путешественники возвратились в Россию.

В отличие от Тургенева, Достоевского и др. литераторов, побывавших в Европе, Островский не делал никаких политических, социальных и экономических выводов. Пожалуй, главным итогом поездки стало желание изучить итальянскую драматургию и сделать не только ее переводы, но и других иностранных авторов.

5

Понимая, что сила нации, в знании своего прошлого, Островского не мог пройти мимо истории Российского государства. В своих работах он ничего не придумывал, не фантазировал и не старался подделаться под вкусы правящих. В поисках исторических фактов он тщательно изучал древние архивы, "Историю государства российского" Н.М. Карамзина, труды И.Е.Забелина, "Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Гос. коллегии иностранных дел" и другие источники.

Считая, что историк-ученый – одно, а драматург – другое, Островский сделал вывод, что "историк-ученый только объясняет историю, указывает причинную связь явлений; а историк-художник пишет, как очевидец… Историк предаст что было; драматический поэт показывает, как было, он переносит зрителя на самое место действия и делает его участником события. Не всякий человек растрогается, прочитав, что Минин в Нижегородском кремле собирал добровольные приношения на священную войну, что несли ему, кто мог, и бедные, и богатые; но тот же самый простой человек непременно прослезится, когда увидит Минина живого, услышит его горячую, восторженную речь, увидит, как женщины кладут к его ногам ожерелья, как бедняки снимают свои медные кресты с шеи на святое дело".

На тему 1612 год написана драма "Козьма Захарович Минин-Сухорук", напечатанная в № 1 "Современника" за 1862 год. Драма основана на реальных событиях "смутного" времени на Руси. В ней показана характерная черта русского народа к сплочению и громить любого врага.

Несмотря на патриотизм, критики холодно отнеслись к драме. О причинах неприятия, автор писал А.Григорьеву в конце 1862 года: "Неуспех Минина я предвидел и не боялся этого: теперь овладело всеми вечевое бешенство, и в Минине хотят видеть демагога. Этого ничего не было, и лгать я не согласен. Подняло в то время Россию не земство, а боязнь костела, и Минин видел в земстве не цель, а средство. Он собирал деньги на великое дело, как собирают их на церковное строение. Нашим критикам подавай бунтующую земщину; да что же делать, если негде взять? Теоретикам можно раздувать идейки и врать; у них нет конкретной поверки; а художникам нельзя; перед ним образы, врать только можно в теории, а в искусстве – нельзя".

Поразмыслив, автор написал новый вариант, более адаптированный для сцены, финалом которого стал въезд Минина в Нижний Новгород после победы над поляками. Народ славил героя: "Поколь велика русская земля, поколь тебя и чтить и помнить будет".

О том, как была оценена пьеса свыше, можно судить по письму министра просвещения России Головина к литератору И.И.Панаеву. "Сделайте одолжение, – просил министр,– почтеннейший Иван Иванович, доставьте мне, если возможно, завтра биографические сведения о г. Островском… Мне нужно обратить внимание государя на его превосходную драму "Козьма Минин" и при этом рассказать все, что могу хорошего об авторе. Преданный Головин". После представления, автор получил от императора Александра II перстень.

Учитывая заслуги на театральном поприще, в 1863 году А.Н.Островскому присудили Уваровскую премию, и избрали членом-корреспондентом Петербургской Академии наук.

Следующая историческая пьеса из событий XVIII века – "Воевода", о ней Тургенев сказал: "Воевода" Островского меня привел в умиление. Эдаким славным, вкусным, чистым русским языком никто не писал до него. Какая местами пахучая, как наша русская роща летом, поэзия!.. Сильно он расшевелил во мне литературную жилу".

Исторической правдой наполнена пьеса "Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский". Она, по мнению автора, одна "… из самых зрелых и дорогих моих произведений – плод пятнадцатилетней опытности и долговременного изучения источников". Некрасову он писал в марте 1866 года: "Хорошо или дурно то, что я написал, я не знаю, но, во всяком случае, это составит эпоху в моей жизни".

С.А.Гедеонов, директор императорских театров, предложил Островскому отредактировать свою пьесу без названия о временах Ивана Грозного. Переработав, драматург назвал ее "Василиса Мелентьева", по имени шестой жены Ивана Грозного. Царь в пьесе изображен не как "Грозный", а как муж и любовник.

К 200-летию российского театра Островский написал историческую комедию "Комик XVII века". В этой комедии, бытового жанра, автор описал картины обычаев, быт людей того времени, начиная от царя и бояр, заканчивая "мизинным" людом. Справочным материалом при написании стала книга И.Е.Забелина "Домашний быт русских царей XVI –XVII и цариц".

Автор книги, прочитав пьесу, так отозвался о ней: "Вы, Александр Николаевич, своими историческими пиесами сделали в отечественном художестве явственный поворот к воспроизведению старинных русских форм. Старинная русская форма в художестве будет приобретать сочувствие общества и еще более сочувствие самих художников. Этому есть, видимо, своя веская причина, ведь область искусства всегда и везде была чутким выразителем зреющих и руководящих идей времени".

А.Гончаров сказал о драматурге: "Островский писатель исторический, то есть писатель нравов и быта. Островский писал эту жизнь с натуры, и у него вышел бесконечный ряд живых картин или одна бесконечная картина – от "Снегурочки", "Воеводы" до "Поздней любви" и "Не все коту масленица". Тысячу лет прожила Россия, и Островский воздвигнул ей тысячелетний памятник".

6

По выражению К.С.Станиславского: "Цель театра – создавать жизнь человеческого духа, а главная суть творчества – правда и естественность, красота переживания". Человек не может жить без идеалов, иначе жизнь превратится в усладу тела, а не души. Об идеалах в творчестве, Островский писал: "Идеалы должны быть определены и ясны, чтобы в зрителях не оставалось сомнения, куда им обратить свои симпатии или антипатии".

Театр и культура нации – неотделимые понятия. Об этом говорил и Островский: "Национальный театр – есть признак совершенства нации, так же как и академии, университеты, музеи. Иметь свой родной театр и гордиться им желает всякий народ, всякое племя, всякий язык, значительный и незначительный, самостоятельный и несамостоятельный". Свою же задачу писатель видел в "служении русскому драматическому искусству".

Для Островского театр означал – жизнь. В "Автобиографической заметке" он отметил: "Я задыхаюсь и задохнусь без хорошего театра, как рыба без воды".

В хорошем театре должны играть соответствующие актеры, а не те, которые выходили на сцену, не выучив роли, от других несло пренебрежением к автору, третьи вообще отказывались играть персонажей, которые по тексту оказывались старше их. Был и такой курьез. Во время представления "Сна воеводы" П.М.Садовский действительно уснул по ходу действия, так и не проснувшись до конца его. Эти актерские "мелочи" болью в сердце отзывались у Александра Николаевича, мечтавшего создать объединение актеров и воспитать в них чувство гордости за свое искусство, поднять их культурный, нравственный, профессиональный и материальный уровень.

Талант актера Островский определял так: "Сказать умное, честное слово не мудрено: их так много сказано и написано; но чтоб истины действовали, убеждали, умудряли, надо, чтобы они прошли через души, через умы высшего сорта, то есть творческие художнические. Иметь хорошие мысли может всякий, а владеть умами и сердцами, дано только избранным. Это, конечно, досадно, но уж нечего делать".

О значении объединения актеров драматург писал: "Горят, что мы, русские люди, равнодушны к общественным делам и неспособны к инициативе, что мы умеем только рассуждать, а не делать, это едва ли справедливо. Когда надо было помочь духовно голодающей публики – за это дело взялась не спекуляция, а интеллигенция, и взялась горячо. Главные заботы по устройству спектаклей и распоряжение ими совершенно безвозмездно взяли на себя артисты, художники, литераторы и учителя-педагоги".

Мысли об объединении Александр Николаевич изложил в виде устава Артистического кружка и представил его для утверждения в Министерство внутренних дел. 14 ноября 1865 года состоялось открытие кружка. Насколько продуктивной оказалась его работа можно судить по отчету за первый год работы: проведено 86 музыкально – литературных вечеров, исполнено 232 пьесы, прочитано 31 литературное произведение. Для чтения привлекались авторы, в их числе А.Ф. Писемский, А.А.Фет, А.Н.Майков, А.Н.Плещеев и др. Естественно читал свои произведения и Островский. Посещал кружок и молодой композитор П.И.Чайковский. Кружок просуществовал восемь лет.

Объединение актеров дало положительный результат. Это отметила и пресса после постановки "Леса". Одна из заметок говорила: "Только с появлением Островского, обнаружилось, какими великими талантами обладает русский театр и в чем сила русского дарования. Русская жизнь нашла своего поэта; русский поэт нашел русских художников, артистов, таких же поэтов, как он сам. Игра Садовского вызывала рыдания, от С.Васильева плакали благодатно-радостными слезами".

Из этой маленькой заметки следует большой вывод. В пьесах Островского артисты перестали "играть", а стали жить, и чувствами будить в сердцах зрителей не только сострадание к униженным и оскорбленным, но и гордость за свой народ.

Два дня, 14 – 15 марта 1872 года, шло чествование А.Н.Островского в связи с двадцатипятилетием писательской деятельности. Отмечали в Московском артистическом кружке, Московском собрании русских драматических писателей и в Собрании художников в Петербурге. Купцы Москвы преподнесли юбиляру серебряную вазу с изображением Пушкина и Гоголя.

Островский понимал, что без объединения русских драматических писателей сцена не получит умных национальных пьес, а будет пользоваться иностранными водевилями, что писателям необходима материальная помощь и многое другое. В 1874 году благодаря его усилиям власти России утвердили Общество русских драматических писателей, председателем которого стал Александр Николаевич. В уставе общество записали: улучшение материального обеспечения драматических писателей, соблюдение авторских прав с обязательной выплатой гонорара авторам, за поставленные пьесы в провинциальных театрах и другие моменты, способствующие развитию театрального дела в стране.

Создавая общество, Островский не преследовал своих корыстных целей, о чем и сказал: "Я всегда жертвовал материальными выгодами другим, более возвышенным целям, во всю свою жизнь я не сделал ни одного шага, который можно было бы объяснить корыстным побуждением".

В то же время в пояснительной записке к Обществу, автор говорил о провинциальных артистах, что их "развелось огромное количество; но между ними артистов, сколько – нибудь годных для сцены, весьма малый, почти ничтожный процент; остальные сброд всякого праздного народа". Провинциальную сцену драматург назвал не иначе, как место "для лентяев и тунеядцев, бегающих от всякого серьезного дела и желающих, не трудясь, не только быть сытыми, но еще и жуировать и занимать заметное положение в обществе".

Несмотря на такое суждение, он не без гордости утверждал: "Все актеры, без различия амплуа, начиная от великого Мартынова, пользовались моими советами и считали меня авторитетом…Я им дорог как глава; я поддерживаю единство между ними, потому что у меня святыня, палладиум и – старые заветы искусства".

Последние десятилетия уходящего XIX века ознаменовался в России "театральной лихорадкой". Появилось множество частных театров и театриков, далеких от настоящего искусства. Островской выступил против них, считая, что "все острое и раздражающее не оставляет в душе ничего, кроме утомления и пресыщения. Только вечное искусство, произведя полное приятное, удовлетворяющее ощущение, то есть художественный восторг, оставляет в душе потребность повторение этого же чувства – душевную жажду. Это ощущение есть начало перестройки души, то есть начало благоустройства, – введение в душу чувства красоты, ощущение изящества… Театры спекулянтов низведут искусство на степень праздной забавы и лишат его кредита и уважения в людях, только начинающих жить умственной жизнью".

В противовес театральному многообразию, Островский мечтал создать образцовый Русский театр, способный стать эталон драматургии и даже написал "Проект устава товарищества по созданию Русского театра в Москве". По замыслу, он должен быть с вместительным зрительным залом для всех слоев общества, соответствующей сценой, репертуаром и труппой. Смета предусматривала до 1 миллиона 500 тысяч рублей. Сумма огромная по тому времени. В качестве пайщиков автор проекта думал привлечь купечество, интеллигенцию и самому внести определенную сумму. Хлопоты оказались напрасными, лишь здоровье начало сдавать: бессонница, одышка, боли в сердце.

7

Нельзя сказать, чтобы семейная жизнь у Александра Николаевича вначале отличалась спокойствием.

В 1849 году, наперекор желанию отца, он вступил в гражданский брак с мещанкой Агафьей Ивановной, за что был лишен материальной поддержки. О том, как жилось семейству в Николо-Воробине Замоскворечья, вспоминал его современник: "По темной и грязной деревянной лестнице я поднялся в мезонин, где живет гениальный комик. Едва я отворил дверь, две собачонки бросились мне в ноги. За собачонками явился мальчик, за мальчиком виднелся другой, за другим с вытаращенными глазами смотрела на меня кормилица с грудным младенцем… Наконец, я вошел в третью маленькую комнатку, освещенную стеариновой свечкой: простой стол, одна сторона которого была завалена бумагами, и несколько стульев составляли мебель ее; за столом сидела женщина с работой, недурна собой, но, как видно, простого званья, и А.Н.Островский. Первая, заслыша чужой голос, улетела за перегородку. Хозяин же, заслыша мой голос и шаги, встал и стоял в недоуменье – скинуть ему халат или нет… Я увидел пред собой очень дородного человека, на вид лет тридцати пяти, полное месяцеобразное лицо обрамляется мягкими русыми волосами, обстриженными в кружок… малозаметная лысина виднеется на маковке, голубые глаза, кои немного щурятся при улыбке, дают необыкновенно добродушное выражение его лицу".

В этом доме Островский принимал Тургенева, Л.Толстого, Достоевского и других литераторов.

Вторым увлечением Александра Николаевича стала актриса неординарной судьбы Любовь Петровна Косицкая. До девяти лет она числилась крепостной, подросла и поняла, что ее призвание сцена. Несмотря на угрозы отца, сбежала из дома и поступила в труппу Нижегородского театра, гастролировавшего по городам Поволжья. В возрасте шестнадцати лет приехала в Москву и поступила в Малый театр, в котором играла в признанных спектаклях: "Коварство и любовь", "Гамлет", "Отелло" и др. Публика заметила молодой талант и ее драматическую способность.

Несмотря на то, что она была замужем и имела ребенка, Александр Николаевич понял, что передним человек его уровня, мыслей, стремлений, способный с полуслова понимать его, разделять взгляды и быть судьей его пьес. Два года длилось увлечение. Жена, Агафья Ивановна, с которой прожил почти двадцать лет, зная об этом, но не высказывала мужу упреков. Он, сознавая двойственность чувств, продолжал любить актрису. Однако любовь к ней продолжалась недолго.

Причина разрыва оказалась банальной. Актриса предпочла молодого купчика Соколова и вскоре призналась Александру Николаевичу об этом. Его самолюбие не позволило продолжать дальнейшие отношение с Косицкой, тем более, вина перед Агафьей Ивановной не давала его душе покоя. 8 марта 1867 года она скончалась. Через некоторое время скончался и маленький сын, последний из совместных их детей.

Через два года, после смерти жены, он обвенчался с актрисой Марией Васильевной Васильевой (Бахметьева), став отцом четырех мальчиков и двух девочек. Последний сын, Николай, родился, когда отцу исполнилось 54 года.

Возросшему семейству прежний дом на Николо-Воробинской, оказался мал, пришлось думать о расширении. На Пречистенке Александр Николаевич снял меблированную квартиру в доме, принадлежащем князю С.М.Голицыну. Одну из комнат новый хозяин сделал кабинетом с библиотекой, рабочим столом, фотографиями на стенах и станком для выпиливания по дереву,

8

6 июня 1880 года в центре Москвы, на Тверской площади, напротив Страстного монастыря, состоялось открытие памятника А.С. Пушкину. Право первому возложить венок к подножью, предоставлено И.С.Тургеневу.

На следующий день в Благородном собрании состоялось заседание Общества любителей русской словесности. За длинным столом на эстраде собрались светила русской литературы, среди них и А.Н.Островский. Много было сказано слов в адрес Пушкина, но многим запомнилась речь Ф.М.Достоевского.

Сказал свое слово и Александр Николаевич: "Первая заслуга великого поэта в том, что через него умнеет все, что может поумнеть… Всякий великий писатель оставляет за собой школу, оставляет последователей, и Пушкин оставил школу и последователей. Он завещал им искренность, самобытность, он завещал каждому быть самим собою, он дал всякой оригинальности смелость, дал смелость русскому писателю быть русским… Немного наших произведений идет на оценку Европы, но и в этом немногом оригинальность русской наблюдательности, самобытный склад уже замечены и оценены по достоинству… Я предлагаю тост за русскую литературу, которая пошла и идет по пути, указанному Пушкиным. Выпьем весело за вечное искусство, за литературную семью Пушкина, за русских литераторов! Мы выпьем очень весело этот тост: нынче на нашей улице праздник".