Текст книги "Когда ночи мало"

Глава 7

В четверг Эли отработала уже восемь часов из двенадцатичасового дежурства, когда ей позвонили. Столкнулись два школьных автобуса. Пострадали семьдесят шесть детей и двое взрослых. «Скорая» приедет в больницу через тринадцать минут.

Сестра-администратор приказала ей готовить реанимацию.

Зимняя буря обрушилась раньше, чем прогнозировали. Мемориальная больница Мадрин была ближайшей к месту аварии, поэтому всех пациентов везли к ним. Эли доложила о случившемся Виктории, которая должна была присмотреть за ее пациентами до конца смены.

Прежде чем покинуть этаж, Эли сделала личный звонок:

– Нам нужен ты, Дедуля, и миссис Мейер. Два автобуса со школьниками столкнулись на Кловер-Хиллз. Надевайте ваши добровольческие халаты и приносите с собой удостоверения. В реанимации будет сумасшедший дом.

– Увидимся в десять. – Дедуля повесил трубку.

Эли хотела было предложить прислать за ним кого-нибудь, но Дедуля жил в трех кварталах от больницы, и она знала, что он откажется.

«Срочное сообщение персоналу в реанимации», – оповестила больничная радиосистема.

Эли сбежала по ступенькам.

Персонал больницы изо всех отделений спешил в приемный покой «скорой помощи». Дополнительные каталки, вывезенные из кладовки, выстроились вдоль стены в главном т-образном коридоре. Кресла на колесиках, которых обычно не найдешь, были выстроены в линию в заднем коридоре.

Парни из охраны устанавливали столы и барьерные экраны. Персонал столовой помогал персоналу регистратуры собирать вместе и складывать новые медицинские карты. Мужчина из инженерного отдела вешал вручную нарисованные указатели для персонала скорой помощи и членов семей пострадавших.

Получив задание, Эли нашла Джареда в первой палате отделения травматологии, у первой кровати, он прослушивал через стетоскоп грудь пожилого мужчины. Пациент посмотрел на девушку, вздохнул и сказал:

– Я умер и попал в рай.

Джаред поднял руку и наклонился к уху пациента, не сводя глаз с Эли.

– Каждый раз, когда я ее вижу, чувствую то же самое, – громко прошептал он, убедившись, что Эли услышала.

Джаред улыбнулся, но в его глазах улыбки не было. Что-то было не так. Девушка подумала, что он мог бы прийти на бинго прошлой ночью. Но он этого не сделал. Он снова ускользнул от нее.

– Я могу вам чем-то помочь, доктор Паджет? – спросила Эли.

– Да, сестра Форшэй, – подтвердил он. – Мистер Конран упал в доме престарелых, и у него болит левое бедро. Давайте сделаем рентген.

– Сию минуту, доктор. – Девушка колебалась, глядя на его рот, вспоминая последнюю ночь.

Он улыбнулся, на это раз искренне.

– Даю пенни за то, что угадаю твои мысли.

Нет, даже за миллион пенни. Ее тело вспыхнуло огнем, она повернулась и вышла из палаты. У стола в приемной она остановилась и внесла в компьютер заявку на рентген.

– Сделай мне одолжение, Эли, – попросила Тани. – Скажи доктору Паджету, что ему звонит его адвокат, третья линия. Он обещает, что это в последний раз. Он говорит, это важно.

Эли снова нашла Джареда у первой палаты и передала сообщение. Мужчина выглядел… виноватым? Ну, он и должен чувствовать себя виноватым, таясь и делая что-то втихую, подумала Эли.

Прозвучала сирена «скорой помощи», и Эли обратила все свое внимание на пациентов. Ее сердце заныло от жалости к детям, в особенности к трем исцарапанным маленьким девочкам, которые отказывались разлучаться: пятилетняя девчушка с подвешенной на бинте рукой, еще одна пятилетка с покалеченной левой рукой и семилетняя с неподвижной правой ногой – они сидели на каталке, прижавшись друг к другу. Старшая сестра обнимала малышек, пока Джаред не приказал сделать всем троим рентген. Семилетняя девочка разревелась.

– Я не хочу рентген, – плакала она.

– Не волнуйся, дорогая, – успокаивала Эли старшую из девочек. – Рентген – это просто картинка твоих костей. Картинки не кусаются, не правда ли?

Затем появилась помощь в виде отважных пожилых мужчины и женщины.

– Картинки? Я слышала, кто-то сказал про картинки? – Женщина попыталась разгладить свои вьющиеся седые волосы. – Мне нравится, когда меня снимают!

Соседка Дедули, миссис Мейер, пять футов два дюйма, обожала возиться с маленькими девочками. В первые, довольно трудные годы она помогала Эли. В своем темно-синем добровольческом блейзере и с карточкой, удостоверяющей личность, гордо прицепленной к карману на груди, она была похожа на армейского сержанта, готового приступить к дежурству.

– Где я нужна тебе, Элисон?

– Я думаю, лучше всего прямо здесь. Эти маленькие леди в первый раз попали в больницу. Всем троим нужно сделать рентген. Не расскажешь ли ты им, что именно происходит во время рентгена, пока я подготовлю их перевозку в радиологию? И если ты составишь им компанию, это было бы очень любезно с твоей стороны.

Три ее маленькие пациентки были в надежных руках, и Эли пошла искать Дедулю. Она нашла его в вестибюле, он работал с техником, устраивая экраны, чтобы дети не могли видеть друг друга. Дедуля принес кучу настольных игр, которые были свалены на стуле вместе с коробкой старых раскрасок и карандашей.

Он увидел Эли в дверях и помахал ей.

– У нас все под контролем.

Как будто у нее были сомнения. Дедуля относился к своей добровольной работе в больнице очень серьезно. И когда пострадавшими были дети, он отдавал себя работе на двести процентов. Когда Эли вернулась в приемный покой, дежурная медсестра сообщила из коридора:

– Мальчик, восемь лет, респираторная недостаточность, возможно, астма. Расчетное время прибытия – три минуты.

– Отправь его в первую травму, вторая кровать! – крикнула Эли в ответ.

Позвонив в приемное отделение терапевту, она пошла искать Джареда и нашла его в смотровой номер пять с двумя мальчиками, сидевшими друг напротив друга на каталке, свесив ноги.

– Уау, – сказала Эли, глядя на красно-фиолетовые синяки под распухшими глазами мальчиков, такими украшениями можно было гордиться. – Вы двое завтра будете просто освещать землю.

– А что я вам говорил? – спросил Джаред, игриво подталкивая локтем ближайшего к нему мальчишку. – Шикарные фингалы. Итак, завтра, если кто-нибудь скажет: «О, Томми, о, Бобби, что случилось?» – Его голос перешел от фальцета к тенору, когда он добавил: – Что вы ответите?

Оба мальчишки запыхтели от гордости, заулыбались и сказали в унисон:

– А вы посмотрели бы на другого парня.

– Моя работа здесь окончена, – заявил Джаред.

Его шутки подняли дух Эли. Все возвращалось к норме. Может быть, отстраненное поведение Джареда имело какое-то отношение к звонку адвоката. Может быть, между ними все уладится.

– Господи боже, – сказала она. – В этой комнате собрались такие мачо, что я чувствую необходимость вызвать кого-нибудь на армрестлинг.

Джаред шагнул вперед, закатал рукав своей медицинской робы над левым локтем и согнул руку.

– Что скажете, ребята? Думаете, я смогу побороть ее?

Оба заулыбались.

– Готов спорить, ты уложишь ее за десять секунд, – заявил меньший из двоих.

– Ах, наивность юности, – улыбнулся Джаред Эли, затем обратил все свое внимание на мальчишек, которые жадно его слушали. – В присутствии красивой женщины не стоит торопиться, нужно время, чтобы получить удовольствие от ее общества.

Эли услышала сирену «скорой помощи» и положила конец веселью.

– Отнесись к этому серьезно, Ромео. Эта «скорая» едет по нашу душу. Педиатрия, нарушения дыхания. Возможно, астма. Отправляйся в первую травму, вторая кровать. Терапевт уже идет. Я закончу с этими ушибами, и встретимся там.

Доктор Паджет исчез, предварительно дав Эли указание:

– Их обоих можно отпустить. Никаких переломов. Дай родителям инструкцию по обработке ушибов.

Она кивнула.

После того как мальчик с подозрением на астму принял необходимые лекарства и прибыла его мать, пациент задышал легче. Эли шла по коридору, когда Дедуля позвал ее от двери, ведущей в вестибюль.

– Один из моих мальчишек плохо выглядит. Он держится за живот.

– Я позову доктора Паджета.

Эли нашла доктора в смотровой номер семь. Он увлеченно обсуждал героиню любимого мультфильма пациентки, которой нужно было наложить швы на руку. Он так хорошо обращается с детьми, подумала Эли. Из него выйдет великолепный отец.

– Тук-тук. – Она заглянула за занавеску. – Все сделали?

Джаред закрепил последний шов.

– Да-да. Я думаю, это моя лучшая работа.

Его пациентка, похоже, была того же мнения, она протянула Эли руку, чтобы та посмотрела.

– Теперь у меня швы точно такие же, как у моих братьев.

– Это точно, – кивнула Эли.

– И она даже не плакала, – заметил Джаред.

Эли подошла к постели девочки.

– Я здесь закончу. Повязка с бацитрацином? Тебя ждут в вестибюле. Прямо сейчас. Захвати по дороге кресло-каталку.

Джаред стащил резиновые перчатки и остановился у раковины вымыть руки.

– Да, повязка с бацитрацином. И девочку можно выписывать.

Элисон быстро сделала перевязку, заполнила карту и направилась в вестибюль. На полпути она столкнулась с Джаредом, который бежал обратно в приемный покой, в коляске у него сидел маленький черноволосый мальчик с очень бледным лицом.

– Возможно, внутренние повреждения. Я везу его на томограмму. Позвони им и скажи, что я к ним еду. Поторопись, – приказал доктор и побежал дальше.

Эли позвонила и вышла в вестибюль. Ее престарелые помощники и медицинские сестры присматривали за оставшимися пятнадцатью детишками, которые сосали леденцы. Дедуля любил сахар и считал, что и все остальные его тоже любят.

– Надеюсь, ты проверил, не болен ли кто из детей диабетом, – осведомилась Эли.

– Я все выяснил вместе с медсестрой, когда они только поступили.

Она быстро обняла его.

– Спасибо, Элисон.

Пролетело еще два часа. Приближалось время обеда. Эли встала в дверях травматологии, ожидая Джареда, чтобы спросить его, не принести ли ему чего-нибудь из кафетерия. Девушка смотрела, как доктор осматривает строительного рабочего, который свалился с лесов. Его движения были целенаправленными и уверенными. Он отвечал за этого человека и не строил предположений, а делал выводы. В то же время Джаред понимал состояние своего пациента, находящегося в реанимации, и не сосредотачивался только на симптомах болезни, как делали многие врачи.

Доктор разговаривал с пациентами, когда они были в состоянии разговаривать, знакомился с ними, облегчал их страдания. У него были все качества, которые она ценила в мужчинах, кроме одного. Способности прожить всю жизнь с одной женщиной.

– Наконец, я поймала вас. – Рядом с ней стояла Виктория. – Он стоит того, чтобы посмотреть на него второй раз, не так ли? – заметила она, указывая на Джареда.

Эли кивнула.

– Итак, что происходит между вами?

Эли пожала плечами.

– Пойдем. Прервись ненадолго и отдохни со мной. – Виктория взяла Эли за руку. – Тани, – сказала она, – Эли будет в холле, если она тебе понадобится. – Девушка подняла вверх два пальца. – Две минуты. Обещаю.

Дверь в холл для отдыха персонала еще не закрылась, когда Виктория заявила:

– Он тебе нравится, держу пари.

Черт. Это происходило с ней каждый день. Его улыбка. Шутка. Заботливое слово или жест. Но именно их свидание и последовавшая за ним ночь превратили ее чувства из простой страсти в симпатию. Чуточку симпатии, если быть честной.

– В последнее время я узнала о нем немного больше.

– Вы двое – отличная пара.

– Он совершенно ошибается на мой счет, Вик. – Эли подняла руки и начала загибать пальцы. Она загнула указательный палец. – Он вообще не заинтересован в браке.

– Очень мало мужчин с самого начала думают о браке, – возразила Виктория. – Это твое дело – навести его на эту мысль.

Эли загнула второй палец.

– Через две недели он уезжает из города.

– Может быть, если бы у него была причина, он бы остался. – Если верить Вике, все выглядит так просто. – Я слышала, в марте открывается вакансия в реанимации.

Раньше Эли даже не рассматривала возможность того, что Джаред останется в городе. Теперь в груди ее начал расти восторг. Если они будут проводить больше времени вместе, может быть, их чувство превратится в любовь. Но может ли она надеяться?

Нет. Она загнула третий палец:

– Он точно такой, как мой отец.

Виктория рассмеялась:

– Откуда ты набралась этих идей? За все время, пока он работает в больнице, единственная женщина, в связи с которой его подозревают, была ты.

– Майкл говорил…

– Эли, ты должна знать, что у всех людей есть прошлое. Но значение имеет лишь то, что происходит в твоей жизни сейчас.

Виктория была права. Эли строила свои суждения о Джареде на историях, которые ей рассказывал Майкл. Интерес Джареда к ней, похоже, только подтверждал утверждения Майкла. Однако она не могла припомнить никаких слухов о том, чтобы Джаред с кем-то переспал. А в Мемориальной больнице Мадрин ничто не могло долго оставаться секретом.

«Вряд ли я такой бабник, как ты обо мне думаешь».

– Я идиотка, – сказала Эли.

– Не говори этого мне. Скажи ему.

Эли обняла подругу.

– Спасибо, Вик.

– Куда ты?

– Поговорить с Джаредом.

В реанимации Эли найти его не смогла. Тани пояснила:

– Он побежал в кафетерий перекусить.

– Я тоже сбегаю, – решила Эли. – Пришли эсэмэску, если я тебе понадоблюсь.

Несколько минут спустя Эли поставила йогурт на оранжевый поднос, подняла его и двинулась к выставленным на витрине свежим фруктам, откуда она прекрасно могла видеть сладкую парочку. Так-так. Доктор Паджет может обедать с кем захочет. Черт. Неестественно большегрудая блондинка-медсестра с четвертого этажа наклонилась к нему. Джаред тоже наклонился к ней, чтобы получше разглядеть то, что виднелось в глубоком v-образном вырезе ее униформы. Эта шлюха положила руку ему на сгиб локтя, что-то сказала, и они оба рассмеялись. Интимный момент между любовниками?

Наблюдая за ними, Эли взяла апельсин, попробовала его на вес и проследила глазами траекторию, необходимую для того, чтобы влепить им Джареду между глаз. Годы бейсбольных тренировок с ее престарелыми клиентами не прошли даром.

Не прошло и двадцати четырех часов после того, как он затащил ее в постель, и он флиртует с другой женщиной. Джаред, наверное, никогда не останавливается, вероятно, у него вся неделя расписана свиданиями, и он записал ее на четверг. Ей нужно было больше слушать больничные сплетни и меньше слушать Викторию. Она была такой дурой, что поверила хотя бы на пять минут, что между ней и доктором может быть нечто большее, нежели просто секс.

У Эли пропал аппетит, она взяла только йогурт, банан и бросила поднос на стойку. Двигаясь к кассе, она снова оглянулась на их столик. К ним подошла бойкая брюнетка. Игнорируя призывный взгляд блондинки, она принялась болтать с доктором и увела его за собой.

– Вы держите этот банан слишком крепко, так он превратится в пюре, – заметила кассирша, когда Эли подошла к кассе.

– Мне так нравится, – улыбнулась Эли, заплатила и пошла к выходу.

У двери кто-то схватил ее за локоть.

– Подожди.

Это был Джаред.

– Прервись на несколько минут. Присядь, посиди со мной.

Она высвободилась из его некрепкой хватки и повернулась к нему лицом.

– Я вижу, тебя уже развлекали. Так зачем ты тревожишь меня?

Эли повернулась и пошла прочь.

Джаред последовал за ней.

– Эй. – Он снова остановил ее. – К твоему сведению, Джили и Тара сами со мной сели.

– Ты помнишь их по именам. Отлично. – Она ненавидела свой голос, который звучал стервозно.

– Забавно, – заметил Джаред, и его голос стал игривым. – Я никогда не думал, что ты такая собственница.

Эли разинула рот. Она и не была. Никогда не была раньше.

– Я совершенно не собственница. Мне нет никакого дела до того, что и с кем вы делаете, доктор. Это не имеет для меня абсолютно никакого значения.

– Доктор. – Джаред протянул руку. – Мы опять вернулись к доктору. Если это все не имеет значения, почему ты рассержена?

Потому что она предполагала, что он будет добиваться ее, обращать внимание на нее. У них осталось шестнадцать дней.

– Я не сержусь, – сказала Эли. – Убери эту ухмылку со своего лица.

– Ты ревнуешь, – констатировал он польщенно. – Мне это нравится.

– А мне нет. – Отвратительно, что она позволила себе влюбиться в него, подумала Эли. «Боже, помоги мне». Ее глаза наполнились слезами.

– Пойдем отсюда. – Джаред отвел ее к стойке с горшечными растениями в углу. – Я не хотел огорчать тебя.

Девушка смахнула слезу прежде, чем она побежала по щеке.

– Я не огорчена. Просто был тяжелый день. Мне нужно возвращаться к работе.

И словно бы по приказу голос больничного оператора объявил:

– Доктор Паджет и Элисон Форшэй, вернитесь в приемное отделение. Срочно.

Джаред ринулся вперед. Эли побежала за ним. Он придержал перед ней дверь, сказав ей:

– После работы нам нужно будет переговорить, – и помчался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Да поможет им Бог.

Джаред обернулся и посмотрел на Эли. Девушка выглядела усталой. И немного грустной. Джареду хотелось схватить ее на руки и обнять. Она, вероятно, даст ему по башке, если он будет приставать к ней.

И кто сможет ее в этом обвинить?

Они провели вместе потрясающую ночь. И тем не менее на следующее утро, вместо того чтобы послать ей шоколад и цветы и поблагодарить ее за лучшую в его жизни ночь, он занимается тем, что анализирует время, которое они провели вместе. В действительности ли все было так совершенно, как ему вспоминалось, или его память подсовывала ему лишь отдельные детали? Был ли он на свидании с настоящей Эли, или она играла роль соблазнительницы? Как делала это с Майклом? Или как Сиси делала с ним, Джаредом?

Эли стояла прижавшись головой и спиной к стене, ее глаза были закрыты. Черт побери. Она превратила его хорошо организованную жизнь в хаос. Одиночка по натуре, он больше не любил бывать один. Он искал любую возможность побыть с Эли, увидеть ее и говорить с ней. Он брал дополнительные смены, чтобы работать с ней.

Когда они не были вместе, Джаред гадал, где она, что делает и с кем. Он был в ее власти, она влияла на каждую его мысль и действие.

Так же было с Сиси несколько лет назад.

Это надо было прекратить. Ему нужно было отстраниться.

Джаред обошел угол.

– Послушай, мне жаль. Но…

– Не жалей. – Эли оттолкнулась от стены. – Ты – это ты. Ты ничего не можешь с этим поделать. А я – это я. Я не могу этого выдержать. – Она шагнула ему за спину. – Все кончено, Джаред.

Он колебался, наслаждаясь звуком своего имени, произнесенным ею, прежде чем осознал, что она сказала.

– Подожди.

Кончено в том смысле, что она забыла инцидент с медсестрой из сорок второго отделения, или кончено в смысле их двоих? – спросил он себя.

– Пришел рентген девочек из шестой смотровой, – сообщила она не оглядываясь.

Джаред последовал за ней, его взгляд сфокусировался на ее грациозно покачивающихся бедрах. Эли прошла прямиком к экрану для снимков и повернула его. Она вручила Джареду один из рентгеновских снимков, напомнив ему, какому пациенту он принадлежит. Ее организационные способности не имели себе равных, подумал Джаред, увидев, как она разгладила волосы на лбу одной из девочек, пошутила о чем-то, и они обе рассмеялись.

Она станет потрясающей матерью. Джаред засыпал, пытаясь представить себе во сне, как может выглядеть их ребенок, как может выглядеть их с Элисон будущее.

Он проснулся в холодном поту после кошмарного сна повторения ужасной ссоры с Сиси, только на месте Сиси была Эли. Лицо Эли искажалось яростью, кривилось в крайнем отвращении, она произносила самые гадкие слова и угрозы Сиси.

Джареду не хотелось повторения этого. Никогда больше.

– Доктор Паджет, – Эли вернула его к реальности, – Анна задает вам вопрос.

– Простите. – Джаред обратил свое внимание на девочку, которая теперь сидела у Эли на коленях.

Остаток ночи пролетел быстро, с чередой пациентов, юных и пожилых. Все это время Эли утешала встревоженных родителей и родственников, успокаивала плачущих детей. Прежде чем Джаред это осознал, наступила полночь.

Когда Джаред покинул кабинет после того, как внес в карты все необходимые данные, в приемном покое было тихо. Большинство детей отпустили домой с инструкциями продолжить лечение у своего педиатра. Шестнадцать человек были госпитализированы.

– Эли еще здесь? – спросил он дежурную медсестру.

– Последний раз я ее видела в комнате отдыха, она просматривала карты.

Там Джаред и нашел ее, сидящую за большим круглым столом, ее голова лежала на открытой медицинской карте, она спала.

– Эли. – Он осторожно потряс ее за плечо. Она не двинулась, лежала так, уткнувшись носом, словно уставший ребенок после дня, проведенного в парке. – Пойдем, дорогая. – Джаред потряс ее снова. – Просыпайся. Я отвезу тебя домой.

Девушка открыла глаза и улыбнулась ему теплой, сонной улыбкой, от которой его сердце растаяло.

Еще одна ночь. Ему нужна еще одна ночь с Эли. Утром он расскажет ей правду.